Я должен стать Главным Героем или… – 2

Глава 5

К сожалению, третьекурсников после линейки мы найти не успели, хотя не сказать, что и сильно старались. Воронцов их в лицо знал не особо, а спросить было не у кого — кладезь знаний в лице Валерии, которая едва ли не каждого студента знала поименно и могла выложить на любого короткое досье, по понятным причинам нами тремя избегался. Так что после легкого совместного обеда из запасов Мишани (ведь в столовку мы не могли сунуться по тем же причинам, что и не могли разузнать, кому я бросил в лицо строительную перчатку) каждый из нас отправился по своим делам. Мишаня — в качалку, Валера — сеять хаос в шкафах и тумбочках женского общежития, а я — на тренировочную площадку к Долгорукову. Сегодня опять было назначено индивидуальное занятие.

Мне, на самом деле, не сильно это нравилось. Тренироваться с Мишаней было намного увлекательнее. Черный здоровяк не только вдыхал жизнь в мое тщедушное тело одним своим присутствием, но и знал дофига полезного, а иногда и интересного. Фанат мехов до мозга костей, он был способен объяснить мне простым языком то, что витиевато шифровало мудачье на конструкторах, которое писало методические пособия по управлению боевыми машинами на какой-то помеси канцелярита и научно-технического рэпа, то есть Иванов подрабатывал моим личным переводчиком с казенного на человеческий.

Но сегодня без Мишани, хотя и штабс-капитана я был рад видеть почти всегда.

Но вот конкретно сегодня молодой княжич решил устроить мне персональную подлянку в лице Аньки Шереметьевой.

Эта ведьма уже рассекала по ангару в своем компрессионном костюме, и я только мысленно перекрестился, что со мной не было Валеры. А то после такой встречи женской половине гимназии точно пришлось бы закупать новое белье. Массово.

— О! Господин Штерн! А мы вас ждем!

Долгоруков был подозрительно бодрым и даже радостным, причем чем веселее становилось лицо штабс-капитана, тем тухлее выглядели мы с Анькой.

— Что случилось, ваше благородие? Что за праздник? — осторожно поинтересовался я.

— Отличный день! И для этого я специально пригласил присоединиться Анну, как офицера младшего чина…

— А можно я снаружи подожду, пока вы тут радуетесь? — спросил я.

— Не можно, — покачал головой Долгоруков. — Курсант Штерн, подойдите.

Голос у княжича резко стал уставной, звонкий, так что пришлось подчиниться. Тем более он обратился ко мне «курсант», вместо привычно-неформального «господин».

— Властью, данной мне Российской Империей и Государем Нашим, объявляю вам о повышении до звания сержанта специальных механизированных войск и назначаю временным заместителем командира боевого звена! — отчеканил Долгоруков, всовывая в мои резко вспотевшие ладошки лычку с сержантской стрелкой.

— Э-э-э… — протянул я, а потом встретился взглядом с Анной Шереметьевой.

— Лейтенант Шереметьева, принимайте официальное пополнение, — продолжил Долгоруков.

— Протестую! — воскликнул я, а по лицу Шереметьевой было видно, что она сдерживается от синхронного со мной крика из последних сил.

— Отказано! — с улыбкой сообщил Долгоруков. — Лейтенант Шереметьева отличный пилот, опыт совместного боевого выхода у вас уже имеется, так что было решено, что именно она возьмет ответственность наравне со мной по вашей подготовке к грядущим соревнованиям между учебными заведениями! Вольно, сержант, разрешаю радоваться!

Видели, как улыбаются собаки? Точнее, пытаются состроить моську, зеркаля человеческое поведение? Вот у меня в этот момент было точно такое же лицо.

—̛̯̉̑̋͛̕̚͝ ̙̞̼̮͐̅́͌̍̒͗ В̘̺̟̀̌͋́̍͂а̠̟̠̖͓̫̩͆͝ш̫̙̬͒̕е̢̛͓̙̃̃̾ ̗͓̦̖͙̹̤̲͊͑̒̂̀̊̀Б̢̛̛̙̦̒̈́̇͐̉̐л̝̱̮͕̓̌̊̓̐ͅа̦̓г̭̇̆̈͋̓о͎̩͚̒̏р̧̢͉̫̰̖͐̅ͅо͍͙̤̩͋д̦́̓̀и̧̣̎͌̆́͝е͓̟͕̓̉͒!̯̐̍ ̨͕̳̹̤̺̩̯̓̈́͊̅͆̌Э̛̭̱̳̘̑͆̇̏̿̕͝ͅт̨̢̣̩̓́̐о̧̛͍̝̠͈͋̾͒͝͝ ̞̖̟̳̂̆̑̈́́͛̚̕о̡̪̦̓̂̒̕ш̡̩̤̯̺̩̌̐͊̓̂и̢̩̊б̛̬̋̽̀̒̐͝к̡̫͌̽̽̈̊́а̧̛̦̲̭̜͔̘͖͒!̨̣̥̼̤̫̖͕͂͆̃ — я добавил в свои слова немного силы Б. Г.-куна.

Долгоруков стоял, словно ничего и не произошло, вообще никак не реагируя на мои слова.

От применения читерской силы меня тут же придавило откатом и разболелась голова. Анька же решила, что это мне от перспектив службы под ее руководством так поплохело, что, в целом, было недалеко от истины.

Почему не подействовали слова силы? Из-за того, что штабс-капитан сильный маг? Или это просто Белый Грузовик надо мной издевается?

В кармане привычно хрустнула записка, и пока передо мной стояло два болванчика, я быстро прочитал очередное сообщение:

'Приказывалка у тебя еще не выросла, таким как Долгоруков помыкать. Или ты забыл, что он пространственно-временной маг покруче Валерки? То-то же! А вообще, рекомендую тебе подсобрать чехлы, вечером у тебя будет много дел.

С любовью,

Б. Г.-кун'

Мне вспомнилось, как в день моей контузии Валеру вообще-то убил один из демонов, а потом Долгоруков просто взял, и отбросил всех нас назад во времени. Гребаный хрономаг… Я о таком даже записей не нашел, в отличие от обрывочной информации о пространственных магах типа Валеры. А это значит, что Долгоруков реально еще та могущественная якодзуна, которую попробуй еще побори…

Вот только что имел в виду Б. Г. в своей записке, когда говорил о планах на вечер? Точно готовит какую-то подлянку, стремная всемогущая сущность, ведь я планировал в отсутствие Стивена спокойно помыться и наконец-то разгрести завал в шкафу. Стиркой может заняться. А то в присутствии моего тотемного животного на пол не то что вещи, даже носовой платок нельзя было уронить — все это моментально оказывалось в пасти опоссума, который с завидным постоянством обновлял свое гнездо в углу комнаты. Строитель херов.

— Никакая это не ошибка, Штерн, а повышение по службе. Вам бы гордиться проявленным вам доверием, — серьезно ответил княжич, выводя меня из ступора, и вот тут-то я понял, что отпетлять у меня в этот раз не выйдет.

Ангар был достаточно просторным для того, чтобы оба наших меха — Анька залезла в Мишанин «Оплот», хоть и не была способна запустить его основные оборонительные приводы, которые требовали магии земли — могли свободно перемещаться по дуге в десяток метров. Этого было достаточно для отработки синхронных движений и малого маневрирования, конечно же, без резких движений.

Кабина моего новенького «Инферно» пахла новым пластиком, казенным дермантином и железом. Пара полноценных тренировок или боевой выход, и к этому запаху добавятся еще непередаваемые ароматы мужской раздевалки, потому что даже если целиком вываляться в тальке, прежде чем втиснуться в компрессионный костюм, потеть ты все равно будешь. Ведь, как известно, не потеют только мертвые.

Мысль о том, что Шереметьевой приходится сидеть в кабине, где обычно тусуется Мишаня, грела мне душу. Надеюсь, ароматы, источаемые телом моего гигантского соседа выедят этой стерве глаза, как слезоточивый газ или перцовка.

Вот только по движениям «Оплота» было заметно, что моим мечтам сбыться не суждено. Коренастый, почти на метр более низкий и при этом широкий мех, двигался подозрительно легко. Все же эта девка была офигеть какой сильной, ведь я прекрасно видел, каким взмыленным вылазит Мишаня из кабины даже после пятнадцати минут тренировки маневрирования, а ведь силу приводов подгоняли под гиганта — чтобы он мог чувствовать отдачу от действий машины, а не болтался в воздухе. По сути, сейчас Шереметьева должна была буквально бороться за жизнь, продираясь через кисель органов управления, а каждый шаг должен был даваться лейтенанту с огромным усилием.

Но хрена там, «Оплот» порхал вокруг меня, словно огромный шмель — и точно так же, как и бочкообразный представитель мира насекомых — сейчас боевая машина, казалось, вообще игнорировала законы физики.

Я едва поспевал за Анькой. Задача наших маневров была проста — я должен был научиться держаться за машиной ведущего в лице Шереметьевой, отставая всего на полкорпуса от движений ее меха. Эта синхронизация позволяла в бою наносить удары, которые пилоты называли «пробить двоечку». Машина первой линии останавливалась и наносила первый удар — буквально легкий и быстрый «джеб левой», если проводить аналогии с боксом, который пробивал или ослаблял оборону кибердемона. Моя же задача, как пилота атакующей модификации с приводами на кристаллах магии огня заключалась в пробитии «хука с правой». То есть я должен был с минимальной задержкой совершить основную атаку после открывающего удара ведущего в звене.

С Мишаней у меня таких проблем не было. Пока мы активно пользовались голосовой связью, да и стиль боя Иванова я уже выучил. Слишком много двигаться он не любил, да и «Оплот» не был спроектирован для подобного боя. Так что обычно наше слаживание заключалось в том, что Мишаня довольно быстро выходил на «выгодные для атаки рубежи» и следовала голосовая команда о начале атаки. После этого у меня было порядка трех секунд, чтобы сосредоточиться, остановить машину и навестись по озвученным координатам.

Шереметьева действовала максимально приближенно к реальному бою. Начальные координаты она передавала голосом, после чего мне самостоятельно надо было следить за приборами и высчитывать отклонение. Двигалась она дольше и более хаотично, чем Мишаня, а окно подготовки у меня сократилось с трех-четырех, до полутора секунд. Из-за этого мне приходилось почти всегда держать приводы «Инферно» подогретыми, как я бы это делал в реальном бою, потому что уже после двух осечек в завершающей атаке ведьма из клана Шереметьевых была готова выпрыгнуть из своей капсулы и надавать мне лещей за нерасторопность.

В какой-то момент я вообще перестал соображать, что происходит, и буквально начал двигаться на рефлексах. Удивительно, но получаться стало даже лучше — не зря говорят, солдат в армии это не человек, а инструмент. А инструменту по уставу думать не положено, для этого у него командиры есть. Инструмент должен же просто делать то, что от него требуется.

И я делал. Два шага влево, три вправо, рывок вперед, шаг вправо, корректировка направления, подготовка к выстрелу, огонь, и все заново…

За всем этим довольно флегматично наблюдал Долгоруков.

После часа мучений княжич наконец-то дал команду «покинуть машины» и я, взмыленный и совершенно истощенный, вывалился из своего меха. Шереметьева тоже выглядела уставшей и немного потной (слава тебе господи, что тут нет Валеры!), но в целом не была похожа на человека, который целый час управлял оборонительной машиной с конфигурацией приводов для такого мутанта, как Мишаня.

Нарвавшись на холодный и полный презрения взгляд Шереметьевой, я получил от Долгорукова долгожданное «свободен, сержант», после чего ретировался из ангара со всей доступной моему многострадальному тельцу скоростью.

Правда, уже в комнате меня ждали. Лилит сидела на кровати и листала одну из моих книг по истории, правда не читала — в основном рассматривала картинки. Если честно, я до сих пор не понимал, как ее не спалили преподаватели и ректорат и не выперли на мороз, ведь с общей учебной программой Лилит не справлялась от слова совсем — даже списать была не способна. Видимо, дело было в ее целительных навыках, которые расхваливали все, кто так или иначе сталкивался с демонессой, и ради них же ее продолжали тащить сами преподы через контрольные, зачеты и экзамены.

Я же от удовольствия сдачи сессии был освобожден благодаря Долгорукову, который просто одним своим именем выбил мне и Мишане «отлично» по всем предметам автоматом, при условии, что мы двое будем прилежно посещать лекции и семинары, если у нас в это время нет тренировок или выездов на полигон. В принципе, ничем от обычной вышки это не отличалось. По прошлой жизни я помнил, что такая тема называлась «отстоять в очереди за дипломом». Разница лишь в том, что стоящим в очереди ставили трояки, а тут прямо высший бал для двух участников элитного клуба «двадцати семи».

— Братик! — воскликнула Лилит, отбрасывая в сторону книгу. — Я заждалась! А где Стивен?

Мы с Лилит когда-то договорились, что она всегда и везде будет называть меня своим братом, а не великим воином, как ее постоянно прорывало, но, видимо, она уже и забыла об этом и говорила так по инерции, даже если мы были наедине.

— Стивен на задании, — серьезно ответил я, пытаясь выбраться из компрессионного костюма хотя бы наполовину.

Обычно мне с этой нетривиальной задачей помогал Мишаня, то так как я был сегодня один, то оказался в ловушке обтягивающей ткани.

— На каком задании? — спросила демонесса. — Я соскучилась по Стивену!

— Он у Бубны, сторожит клубец, — ответил я. — Кстати, Валеру не видела?

— Он заходил, — важно кивнула Лилит. — Сказал, что поедет в город.

Голос Лилит немного дрогнул и тут я понял свою ошибку. Сейчас я стоял полуголый, со спущенным до пояса компрессионным костюмом, а в комнате ни души. Зрачки же Лилит расширились, а сама демонесса недобро облизнулась и да, как будто бы, стала чуть больше в размерах. Ее ара-ара форму я не видел довольно давно и сейчас не был уверен, что сумею отбиться или сбежать.

Единственное что мне оставалось — продолжать говорить, не давая Лилит сосредоточиться.

— А ты хочешь увидеть Стивена? Я думал на днях съездить в клуб и забрать его, или как только появятся вести…

Продолжая заговаривать дочери Сатаны зубы, я медленно пятился назад. Дверную ручку я нащупал почти сразу, аккуратно опустил рычаг и, не делая резких движений, чтобы не спровоцировать тяжело дышащую Лилит, проскользнул в ванную.

Едва дверь захлопнулась, с той стороны послышался глухой стук, будто что-то тяжелое ударилось в дверное полотно. Блять, буквально какой-то хоррор наяву. Но я отлично понимал, что попадаться в крепкие объятия Лилит для меня чревато, потому что ТАКОЙ ГРЕХ отмолить будет невозможно. Хватает уже и того, что я укрываю эту беженку в пределах гимназии, не позволяя демонам найти дочь Люцифера и вернуть ее к папане.

А то, что Лилит искали, было фактом. Сержанта мне Долгоруков дал не за красивые глаза, точнее, не только за них. Прорывы в центре Москвы усилились, только на этот раз это были не кибердемоны, а небольшие мобильные группы, больше похожие на ДРГ, которые что-то ищут.

Предмет поисков так интриговал все командование, что нам даже разок проболтался сам штабс-капитан, мол, аналитики голову сломали, за каким-таким объектом или артефактом охотятся демоны, что столь настырно лезут на такую защищенную территорию.

Я же во всей этой ситуации прикидывался глухонемым дурачком — если я заявлю, что в Московской Магической Гимназии уже полгода как под видом моей троюродной сестры обучается дочь Люцифера, причем являясь при этом подающим надежды целителем высокого класса, меня сдадут на опыты. Или в дурку. Или под трибунал. Или сначала на опыты, потом в дурку, а потом под трибунал. Короче, вариантов отпетлять в этой ситуации у меня не было, так что приходилось делать вид лихой и придурковатый.

Но благодаря тому, что я понимал направление движения тех самых групп — а все они стремились к Лилит, будто бы чувствовали ее — на тех немногих боевых выходах без мехов, которые у нас были с силами самообороны, я показывал отличные результаты, которые опрометчиво принимали за экстраординарное тактическое мышление и боевой талант.

Лилит стукнула в дверь еще пару раз, но усиленная магией земли Мишани конструкция выдержала — гиганту приходилось укреплять двери раз в неделю, чтобы уберечь от Стивена свои полотенца — после чего все стихло. Но едва я окончательно выбрался из компрессионного костюма и собрался залезть в душ, в комнате что-то хлопнуло, а после послышался надрывный крик Лилит.

Не поверив в то, что демонесса способна на такую подлость, как обманка «женщина в беде», я все же выскочил из ванной, в чем мать родила.

Посреди нашей комнаты лежал Валера. Весь в крови, с парой открытых переломов конечностей, но еще живой и дышащий.

— Что за херня⁈ — вскрикнул я, бросаясь к Воронцову и аккуратно приподнимая его за плечи, потому что кровь из раны на лбу заливала ему лицо и мешала дышать.

Бледный, словно смерть, Валерик все же кое-как открыл один глаз и сказал только одно слово.

— Клуб.

И драматично отключился.

— Лилит, — глухо сказал я.

— Что? — испуганно спросила демонесса.

Сейчас девушка была максимально сосредоточена и уже возложила руки на Воронцова, латая раны нашего председателя-клептомана.

— Поехали со мной, проведаешь Стивена. Только Мишаню захватим в качалке, хорошо? — спросил я.

Слава богу трусы я не носил, так что мне для сборов было достаточно только натянуть треники, мастерку и достать из тайника за батареей припрятанный ствол.

Магия магией, это все хорошо, но я намеревался прострелить колени тем мразям, которые так отмудохали моего друга.

Минутка Б. Г.-куна.

Вот так я в своей голове видел момент, когда Илюша держит на руках Воронцова, надеюсь, с некоторыми читателями у меня вайбы совпадают:

Я тут навалил вам экспозиции, чтобы вы не забывали, что у произведения есть сквозной сюжет и даже ЛОГИЧНЫЙ ЛОР. Понятное дело, Сатана отправил Азазеля вернуть свою дочурку, но от генерала Ада не было быстрых результатов, так что решили действовать старыми методами. Да и эти полгода мир не стоял на месте. Илюша учился, тренировался управлять боевым роботом и участвовал в отражении атак тех самых мелких ДРГ в качестве пехотинца, само собой, под присмотром людей Долгорукова. Штабс-капитан считал, что практика в пехоте для парней необходима, потому что без понимания, как действуют войска на земле (на самом деле действуют, а не должны действовать по методичке), ни о каком боевом взаимодействии речи идти не может. Ведь, если вы помните, механические самураи валят кибердемонов не в одиночку — им активно помогает пехота с ручными гранатометами, артиллерия и авиация. И если с последними можно легко связаться по рации, то пехоту надо банально чувствовать и понимать ее действия. Так что нашего Илюшу не просто так называют контуженным ветераном боевых действий — он на самом деле уже немало побегал по Москве, отстреливая всякую нечисть как из огнестрела, так и при помощи своей магии.

А вы шо, думали, у меня тут будет как в Евангелионе? Типа залез в свою мать и всё, умеешь пилотировать меха? А нет, нифига.

А, ну и да, следующая глава будет полна ультранасилия, все как мы любим, пристегнитесь.

З. Ы. Это вам сейчас, но типа как в полночь.

З. З. Ы. Вы не стесняйтесь комментарии оставлять, а то как в мавзолее сидим.