Зеленый огурец для эльфийской розочки

Глава 15

Бордок, конечно, самый укрепленный город Ландерфолда, но ещё никто не научился перекрывать реки, а потому, задержав дыхание, мы смогли проплыть под водой через ограждение города. Река вывела нас в лес, и мы пошли вперед, навстречу неизвестности.

— Спасибо, — сказал один из орков, когда мы отдалились от города на достаточное расстояние, а погони так и не было. Наверняка нас всё ещё ищут в столице и усиливают охрану. Когда они поймут, что мы улизнули, мы будем уже очень далеко, и нагнать нас шансы будут невелики.

— Это был мой долг, — сказала, лишь мысленно сокрушаясь о том, что следовало поступить так гораздо раньше. Сколько бы жизней я спасла. Но, как говорится, лучше поздно, чем никогда.

Мы шли вперед несколько дней к ряду и вскоре набрели на небольшой одинокий дом посреди чащи. Кто мог жить в таком уединенном месте? Было решено, что я пойду вперед одна. Наверняка хозяева домика — эльфы, и при виде орков они просто бросятся в атаку или сбегут.

Но уйти далеко от своих товарищей по несчастью мне было не суждено, ибо то, что я увидела, просто не укладывалось у меня в голове. Я встала как вкопанная. Маленький мальчик, наполовину орк, наполовину эльф, судя по внешнему виду, сидел на скамье перед домом и грыз яблоко. Моё сердце замерло и пропустило удар… Это… Это… Это же… Нет, этого не может быть!

— Динги! — кто-то позвал мальчика из-за дома. — Динги, иди есть ватрушки! Горячие, я только из печи вынула.

Та самая повитуха, что была со мной рядом во время беременности, и та, кому было приказано убить моего ребенка.

— Ляли? — Ринден понял, что что-то не так, и подошел ко мне, а переведя взгляд на мальчика, замер. Он не знал, что я была тогда беременна от него, но, кажется, сейчас, в этот миг, всё понял.

— Ваше Высочество? — мы привлекли внимание, и повитуха меня узнала. — Ой, то есть Ваше Величество.

— Это… — я смотрела на мальчика лет пяти, наполовину орка, наполовину эльфа, и не могла поверить в то, что вижу.

— Да, это ваш ребенок, госпожа, — подтвердила повитуха, которая всё это время воспитывала мальчика.

— Но как? — я ведь слышала приказ отца тогда. — Его ведь должны были утопить.

— Госпожа, вы вправду думаете, что ваш отец был на такое способен? Это же его родной внук! — сказала повитуха. — Это всё было сказано тогда для вас, чтобы вы вышли замуж за принца, не обремененная ничем, и спасли наш народ. Только вот ведь как оно вышло: вместо долгожданного спасения стало ещё невыносимее.

— Это наш ребёнок, — прошептала Риндену, когда мальчик сделал шаг навстречу нам, словно бы почувствовав, что мы ему не чужие.

— Значит, тогда у шамана, он видел его? — спросил Ринден. — Признаться, я долгое время мучился в противоречивых сомнениях. Я знаю, что был у тебя первым мужчиной, но эта метка на твоём запястье… Она просто затуманила мне разум…

— И ты решил, что в подол мне ветром надуло немногим раньше, чем ты в мою розочку свой огурец засунул? — ну, серьёзно, чем он думал?

— Я не знаю… Говорю же, помутнение было, соображал плохо, — продолжил оправдываться орк. — А потом ты исчезла. Я вообще думал, что тебя тогда эрганы сожрали. Несколько недель тебя искали с отрядом, прочесывали лес, но всё без толку. А ты, оказывается, домой вернулась…

— Не вернулась, меня заставили, — и я рассказала ему всё, что было со мной за последние пять лет. Но всё это, разумеется, после того, как наш малыш сказал нам свои первые слова:

— Мама? Папа?

А какие тут могут быть сомнения, когда видишь рядом счастливых орка и эльфийку?