Хантер-Киллер. Армагеддон

Глава 14

— Подключился к камерам снаружи… Они заходят, Хантер. Четыре сквада. Снаружи все оцепили, полиция, скорая. Ищу выход.

— Давай быстрее, — я двинулся на выход из помещения.

Серверная — первое место, которое они проверят. Что им еще делать-то, всем же очевидно, что вломились именно сюда, потому что больше в этом здании ничего интересного нет. Ну а как иначе.

Несколько минут у меня есть, но так как сопротивления им никто не окажет, скоро они рассредоточатся, а потом поднимутся сюда. И придется стрелять. А если учесть, что это спецназ, то чтобы выжить придется убивать. А мне этого не хотелось.

— Есть, — проговорил хакер. — Через подсобные помещения есть возможность выйти. Сзади к зданию прилегает гараж, нужно спуститься на его крышу. Там тоже оцепление, но стоят обычные полицейские, и их немного.

— Принял, скидывай маршрут.

Секунду спустя на миникарте появилась зеленая полоска, прямо как на навигаторе. Я побежал прямо по ней, нужно было спешить как можно быстрее. Тем более, если учитывать, что противников в здании, скорее всего, не осталось.

Пробежавшись по коридору, я вернулся в предыдущий, с кабинетами, добрался до лестницы, и сразу свернул. На ней уже были слышны тихие шаги, так что я еще сильнее прибавил скорости. Хрен с ним, с шумом, главное, чтобы не догнали.

С разных сторон послышался звон разбитых стекол, громкий, как будто выбили одновременно все в здании. Не исключено, что именно так оно и было. Ему последовало характерное шипение. Похоже, что те, что вошли, оценили степень опасности, и решили использовать газ. Что ж, у меня назальные фильтры, так что для меня он не опасен. Только рта открывать теперь нельзя, иначе все, конец.

Полоска интерфейса привела меня в кабинет. Пожалуй, это был самый захудалый из всех, потому что вел он во двор, никакого красивого вида тут не было. Подскочив к окну, я увидел, что внизу крыша гаража, дальше — служебная стоянка. Спущусь, спрыгну вниз, угоню тачку, благо, устройства для этого у меня есть, а потом свалю.

Спалят? Наверняка. Погоня тоже будет. Будет непросто. Но какие еще у меня варианты, в самом деле? Да никаких, не сдаваться же. Спецназ не берет пленных и не арестовывает, они работают наверняка и валят всех, кого встретят. А уж тем более вооруженных людей.

А если даже и сдаться. С учетом того, что начнется в городе в ближайшее время, вариантов нет. Нужно выбираться как можно скорее, желательно прыгнуть в машину и гнать прочь, не только из самого Бологого, но и из пригородов, которые со стопроцентной вероятностью присоединены к той же сети.

Я схватился за ручку окна, повернул его и потянул на себя. Сделал то же самое со вторым. Воздух снаружи, пусть он и был загажен выбросами и выхлопом автомобилей, показался мне упоительно свежим. После вони крови и пороха, это — самое то.

Перебравшись через подоконник, я выбрался на крышу, пригнулся, чтобы меня заметили не сразу. Второй этаж, да крыша, плюс здание само по себе высокое, так что прыгать слишком опасно. Сломаю ногу, и тогда все, конец.

Есть протезы, которые позволяют спрыгивать и с гораздо большей высоты, особенно с учетом того, что для них необходим укрепленный позвоночник. Но только вот я такими не обзавелся. Так уж получилось, мои ноги меня всегда устраивали. Но в последнее время мне слишком часто приходилось покидать помещения вот так, через окно или балкон, так что, наверное, стоило бы.

Хотя, знал бы где падать, соломку бы подстелил, верно?

С крыши вела пожарная лестница. Добежав до нее, я посмотрел вниз, и увидел полицейский кордон. Выезд был перегорожен двумя машинами, и если их при желании можно было протаранить, то полтора десятка легавых мне в любом случае не избежать. Придется стрелять.

Ладно.

Схватившись за лестницу рукой, я перебросил свое тело наружу и соскользнул вниз. Едва ноги коснулись твердой земли, схватился за рукоятки автомата, вскинулся, целясь в ближайшего из полицейских.

— Бросай оружие! — послышался громкий крик.

Еще чего. Неужели они реально ожидают, что террористы их послушали бы? Ага, конечно.

Я навел ствол автомата ему в бедро и нажал на спуск.

Огнестрельное ранение бедра. Нарушение подвижности конечности.

Легавый упал на асфальт, а я тут же, пригнувшись, прицелился в следующего, выстрелил. Тоже в ногу, потому что стрелять в плечи я опасался. Дернется кто-то, и тогда я всажу ему пулю в башку. И все, конец котенку. А мне очень хотелось избежать жертв среди мирных жителей и служителей порядка.

Огнестрельное ранение бедра. Нарушение подвижности конечности.

Второй упал. Я же метнулся вперед, спрятался за двумя массивными мусорными баками. Там, где люди, там всегда мусор, это касается даже вот таких учреждений. У полицейских должны быть пули с пониженной пробивающей и рикошетирующей способностью, этого потребовали, чтобы избежать лишних жертв среди мирняка во время перестрелок. Так что оставалось надеяться, что-то, что не остановит бак, сдержит подкожная броня. И бронежилет.

Высунулся, поймал в прицел следующего, нажал на спуск.

Огнестрельное ранение бедра. Нарушение подвижности конечности.

Еще один упал, и уже трое лежали на земле. Я же стал обходить баки слева, пригнувшись. Появился с другой стороны, и меня накрыли огнем сразу с нескольких сторон. Две пули застряли в бронежилете, еще одна отрикошетила от пластины, врезалась в металлическую стенку бака, оставив там большую вмятину. Я выстрелил в ответ, и еще один полицейский, упал.

Огнестрельное ранение бедра. Нарушение подвижности конечности.

А потом в мою сторону полетели гранаты. Я привычно бросился на землю, закрыл глаза и уши, открыл рот. Вряд ли у легавых есть осколочные, но лучше поберечься. Судя по гулкому шуму, одна из гранат угодила прямо в бак. Еще одна упала где-то сзади и взорвалась.

Вспышка белого света задела мои глаза даже сквозь веки, а интерфейс практически моментально погас. Они решили перестраховаться и бросить сразу несколько: и тех, что отрубали оптику, и просто светошумовых. И если бы я не успел закрыть глаза, то остался бы совсем слепым.

Слуховой имплант отрубился от перегрузки, все звуки пропали. Я вскочил, высунулся из-за угла, увидел, как сразу несколько полицейских в бронежилете бегут в мою сторону. Прицелился в одного, выстрелил, и тот упал. Я спрятался обратно.

Огнестрельное ранение бедра. Нарушение подвижности конечности.

На бак обрушился настоящий шквал свинца, мне буквально не давали высунуться. Несколько пули пробили его и врезались мне в спину, одна угодила в ногу, но не пробила броню. Несколько раз ошалело мотнув головой, я усилием воли заставил пелену перед глазами рассеяться. Нужно было действовать

Слуховой имплант включился, и я услышал шаги совсем рядом. Причем, людей было много, человек шесть, и они заходили с обеих сторон. Легавые взяли меня в клещи, и если я ничего не сделаю, то попросту расстреляют.

Опустив автомат так, что, но повис на ремне, я выхватил из кобуры пистолет и рванулся направо. Выскочил из-за бака и столкнулся лицом к лицу сразу с тремя полицейскими.

Зато теперь те, что остались прикрывать, не могли стрелять из риска задеть своих.

Первого я встретил хорошим апперкотом в челюсть с левой руки. Его глаза разъехались в разные стороны, и он рухнул на задницу.

Сотрясение мозга. Потеря сознания.

Второй рванулся ко мне. Я ударил его ногой, разбивая коленный сустав, добавил рукоятью пистолета по голове.

Повреждение коленного сустава. Нарушение подвижности конечности.

Сотрясение мозга. Потеря сознания.

Второй был совсем рядом, и ткнул пистолетом практически мне в лицо. Я успел схватить его за руку своей левой, вздернул вверх, и тут мне прилетело правой в челюсть. Послышался хруст, рот наполнился кровью, мир на секунду погас.

Рука разжалась сама собой, и я рухнул на колени. А когда снова поднял голову, то увидел, что тот самый полицейский стоит совсем рядом и целится мне прямо в голову. А она у меня самая обычная.

Махнув рукой, я отбросил пистолет в сторону, а потом сомкнул пальцы на затылке. Ну что ж, похоже, что пришло время сдаваться.

***

Меня накрывала злость. Я снова сидел в допросной, прикованный к столу. Мне опять заблокировали доступ в сеть, отключили ускоритель рефлексов и ослабили импланты рук. Короче говоря, провели все положенные процедуры, чтобы усложнить побег.

Хотя бы бить не стали, и то хорошо, несмотря на то, что у полицейских явно чесались руки поквитаться за простреленные руки и ноги своих товарищей. Вообще ни разу не ударили, что удивительно. Может быть, в провинции как-то народ добрее, потому что в столице меня за такое избили бы до полусмерти.

Полицейский участок был типовым, точно таким же как тот, в котором я оказался пару дней назад, разве что обстановка оказалась победнее. Впрочем, мне с этого ни тепло, ни холодно. Я чувствовал, как время утекает сквозь пальцы. До начала хаоса оставались считанные часы, вирус уже должен был заразить большую часть машин в городе, а потом начать действовать.

Гребаные нейросети. Не зря развитие искусственного интеллекта законодательно ограничили. И это правило соблюдают даже корпорации. Правительство осознает, что если высокоразвитый ИскИн осознает себя, то может признать человечество опасным для себя и начать войну на уничтожение. Поэтому все разрабатываемые кастрированы, предназначены только для узкого поля задач, как тот же мой интерфейс.

Дверь в допросную наконец-то открылась, и в помещение вошел совсем молодой майор. Интересно, местный или попал сюда по распределению. Впрочем, разницы никакой нет, все равно снисхождения мне ждать не следовало.

— Ну наконец-то, — проговорил я, чуть поднимаясь.

Впрочем тут же сел. Учитывая сложившуюся у меня репутацию, любое лишнее движение могут воспринять как агрессию. И ничего хорошего тогда мне ждать не придется, наверняка у полицейских приказ стрелять на поражение.

— Ждали меня? — спросил он.

— Я, мать вашу, очень хотел вас увидеть, — вполне искренне сказал я.

У меня были надежды, что я еще успею. Что я расскажу ему про вирус, что он воспримет это серьезно, что поднимет шум, что власти начнут эвакуацию. Что я не сдохну тут, в полицейском участке или в изоляторе предварительного заключения, потому что меня никто не выпустит. А пока власти разберутся с проблемой, пройдет минимум несколько недель.

— Впервые так, если честно, — сказал он.

Он уселся на стул напротив и положил на него планшет, и я заметил на нем досье со своей фотографией. И еще какие-то данные, но прочитать их у меня не получилось. На каждого жителя Новой Москвы имеются такие, даже если он не совершал правонарушений серьезнее неправильной парковки. Доступ к ней есть у полиции, ФСБ и коллекторских агентств. У кого-то побольше, у других поменьше.

— Давайте сразу к делу, — сказал я. — Меня зовут Федор Кравцов, прописан в Новой Москве. Я бывший оператор ЧВК «Клинки», с последнего контракта вернулся неделю назад. Мою семью не так давно убили в случайной перестрелке бандитов. На самом деле, это не так, но к делу это отношения не имеет. И да, я стрелял в ваших коллег.

— Стреляли, — кивнул он. — И это странно, что вы никого не убили, с учетом той резни, которую устроили вы и ваши товарищи в здании управления коммунальным хозяйством.

— Майор, давай на ты, — махнул я. — В резне я не участвовал, пришел уже позже. Твои сотрудники это подтвердят, те которых я пострелял первым. Все, кстати говоря, живы.

— У одного закрытая черепно-мозговая травма, — перебил меня он. — Так что он встанет на ноги в лучшем случае через пару месяцев.

— Главное — живой, — ответил я. — И скажи, тебя не удивило то, что из налетчиков в живых остался я один? Это не странно? Более того, если уже провели баллистическую экспертизу, то поняли, что стрелял по налетчикам я, и убил их всех тоже я. Черт, да у меня пули те же, из обедненного урана, ни у кого таких нет, только у армии.

— Значит, ты командовал, — продолжил он за меня. — А когда остальные стали не нужны, ликвидировал всех остальных. И попытался сбежать.

Черт, похоже, что он любые мои слова переврет так, чтобы выставить меня виноватым. Может быть, он сам на корпоратов работает? Да черт его знает.

Нет, все это не так. Молодой совсем, в майорах ходит недолго явно, значит, только из ВУЗа. Скорее всего, просто заучка, который лучше всех все знает, ну и тому подобное. А, может быть, и вообще чей-то сынок, которому в будущем генеральские погоны обеспечены. Такие вообще привыкли смотреть на всех остальных, как на говно.

— Ты реально тупой, или прикалываешься? — спросил я. — Я пришел позже. Я вошел в здание, пока ваши тупили снаружи. Моих пуль в мирняке нет. Я убил налетчиков. Вообще не складывается, а? Послушай меня, я тебя умоляю. Эти уроды загрузили вирус по заказу корпорации «Когисофт». Он уже заразил весь город. С минуты на минуту тут начнется жопа. Я знаю, что это за штука, я охочусь за ней уже несколько дней.

— Очень интересно. Только вот почему, ни один файервол не засек проникновения?

— Потому что ни одна система не совершенна? Этот вирус писал «Когисофт». Дочка «Байкала». Они, мать их, делают половину процессоров, на которых все работает.

Он посмотрел на меня со слишком явным скепсисом, и я не выдержал.

— Это конец, понимаешь? — заорал я, не выдержав. — Конец всему городу! Здесь такое начнется, что мой тебе совет: поднимай тревогу. Всех, кого можешь поднимай, а потом бери семью, если она у тебя есть, и вали. Будешь пытаться наводить порядок — сдохнешь.

— Успокойся, — сказал он.

Интересно, на что он рассчитывал? Сказать кому-то «успокойся» — это самый простой путь распалить его еще сильнее. Особенно это работает с женщинами, они реагируют на это еще острее.

Я не женщина, но меня это взбесило еще сильнее.

— Тебе жить насрать? — крикнул я. — Да это мне уже по хрен на все, я — живой труп, а пиджаки на меня еще и повесят все, что только можно. Я же был там, камеры меня видели, по полицейским стрелял, значит замешан. А ты-то молодой парень совсем. Послушай меня, говорю! Послушай!

— За тобой придут, — он встал и двинулся к выходу из помещения.

Дверь за ним закрылась. Я рванул наручники на себя один раз, второй, третий, но сил моих «базук» не хватало для того, чтобы разорвать цепь. Твою мать. Напыщенный урод, явно только из ВУЗа, все лучше всех знает.

Оставалось только сплюнуть в угол. Конец мне. И всему городу конец, потому что меня никто слушать не станет. Остается надеяться на то, что хакер сможет поднять тревогу. Может быть, взломает систему гражданской обороны, или еще что-то.

Хотя хрена ли он сделает? Вирус уже там, а это, очевидно, выше его способностей, какими выдающимися же они не было. Похоже, что корпораты и Сенат победили, а мы умудрились проиграть. Только вот игра была нечестной.

Дверь открылась и внутрь вошли двое дюжих сержантов.

— Без глупостей, — сразу предупредил один из них. — Ты сегодня моему брату колено прострелил. И мне очень хочется пристрелить тебя при попытке побега.

— Ты лучше сам застрелись, — ответил я. — Вы тут все равно уже трупы. Идиоты.

Один из них контролировал меня, а второй расцепил наручники. Мне тут же заломали руки за спину и повели наружу, а потом потащили из коридора. ИПЗ находился в противоположной стороне, поэтому меня провели мимо отдела, где сидели операторы, принимающие звонки.

В каждом полицейском управлении висело табло, на котором отображалось количество входящих вызовов. Здесь такое тоже было. И на нем оказалось изображено четыре девятки, больше цифр просто не помещалось.

Из помещения послышались возгласы удивления, пятеро полицейских, в том числе и тот самый майор, что допрашивал меня, стояли напротив, и один из них показал на это число пальцем.

Не удивлялся только я. Потому что понял, что все. Началось.