Балаган дьявола

Глава XXIII

Престарелый архиепископ Мириенгофа монсеньер Стефан расхаживал по своим роскошным покоям в собственном особняке. Он был облачен в ярко– красную сутану католического первосвященника. Его седые волосы растрепались, а под глазами залегли тяжелые темные мешки, сами– же глаза постоянно слезились. Архиепископ потирал руки с узловатыми в суставах пальцами, один из которых был охвачен золотой лентой, украшенной здоровенным рубином, похожим на громадную, застывшую каплю крови. Всесильный князь Церкви был похож на загнанного в клетку зверя.

Даже посреди этого роскошного убранства, дорогих картин известных художников, выложенных плахами из ценных пород редкого дерева стен, ваз, привезённых из далёких стран на Востоке, позолоты и плюша прелат не мог чувствовать себя защищённым, несмотря на крепкую стражу, что стояла за дверьми из красного дерева, украшенных золотыми ручками в виде львиных голов.

И беспокоится здесь было от чего. Многолетний план прелата, сложновыстроенный, с огромным количеством действующих лиц, рушился у него прямо на глазах.

Монсеньор Стефан подозревал, что капитан–охотник на ведьм Отто из Бирменгема следит за ним. Капитан относился к числу лиц, которые обладали изрядными амбициями и невероятным тщеславием, но небольшими талантами. Он ожидал какого–то крупного дела для того, чтобы резко продвинуться по службе. Таким крупным делом могло стать, например, поимка архиепископа–еретика. При мысли об этом у Стефана моментально вспотевали ладони.

Монсеньор Стефан расхаживал взад–вперед по комнате, яростно обдумывая, как ему выкрутиться из столь сложной и опасной ситуации. Он нарочно призвал в город Мариенгоф охотника на ведьм Грегора Дюка для того, чтобы кто–то изничтожил лярву. Он делал всё, чтобы не привлекать к себе внимание охотников на ведьм из Анклава под управлением капитана Отто. Архиепископу было прекрасно известно, что Отто давно и тщательно следит за ним, что тот вынашивает план как бы поймать архиеретика, истинного главу секты Нищих Пророков. Отто нарочно игнорировал множество странных, ужасных вещей, происходящих как в Мариенгофе, так и в Мариенгофском лесу, таких как лярва или пряничная ведьма. Все взоры пропретора Анклава были направлены в сердце соседнего города, ибо оттуда он и ждал угрозы. И как выяснилось, совершенно справедливо.

Капитан– охотник на ведьм Отто, словно огромный жирный паук, сидел в центре паутины, что простерлась на десятки лиг. Долгие годы архиепископ монсеньер Стефан обходил эту паутину, плел свою в ответ. Его люди были повсюду, в Мариенгофе и в Бирменге, следили за действиями капитана охотников

Длительный план Стефана по восхождению к власти практически был завершен. Тяжело больной обер– бургомистр не мог справляться по определению со своими обязанностями. Вместо него их на свои плечи с радостью возложил архиепископ Стефан. Он поставил своих личностей на все мало–мальски важные посты в городе, практически став королём этого города–государства. Роль правящей олигархии была сведена к минимуму. Монсеньор Стефан сосредоточил в своих руках всю политическую, духовную и военную, а также экономическую власть. Никто в городе не мог даже пальцем шевельнуть без ведома или без указа архиепископа.

Но ужасная неожиданность готова была разрушить всё, чего монсеньер Стефан так долго и упорно добивался.

Всего одна крошечная ошибка, всего одна неожиданность. Весь долгий, хорошо продуманный план готов был рухнуть в черную бездну. Мастер– охотник на ведьм Грегор Дюк, который по задумке архиепископа должен был справиться с лярвой и тут же убраться из города, неожиданно стал расследовать дело Балагана. Более того, к какому– то невообразимому стечению обстоятельств он оказался давним другом и старым знакомым, капитана охотников на ведьм Отто. Он устроил настоящую чистку, несмотря на непродолжительное нахождение в городе, практически вплотную подбирался к Балагану Дьявола, чего не удавалось никому до него. Затем он устроил жуткий пожар, который всерьез подорвал власти авторитет властей и поставил город на грани бунта и переворота.

Более того, мастер Дюк успел зачистить и лес вокруг города. Как стало известно, архиепископу, дьявольский ведьмознатец уже успел добраться до Бирменгема. Этот человек, Грегор Дюк, пугал и одновременно восхищал Стефана. Его напористость, сила, жестокость и жесткость в совокупности с превосходными способностями сыщика, острым умом, огромными познаниями позволяли ему достигать невероятных вершин своей профессии. Воистину, он бы мог уже стать Гроссмейстером своего Ордена, но в какой– то причине, несмотря на преклонные для охотника на ведьм возраст, все еще бегал по полям и лесам, разыскивая уничтожения и нечисть. Вероятно, все потому, что Грегору была чужда политика в самом ее проявлении.

То, чего монсеньер Стефан не мог и не хотел понять. В отличие от Грегора, монсеньер был вторым сыном богатого и влиятельного графа. Ему не светило наследство и титул, поэтому он ушел в Церковь. Прибыв в этот город в возрасте тридцати двух лет, будущий архиепископ стал выстраивать свой будущий пьедестал власти, он пошёл по карьерной лестнице, уничтожая своих противников с помощью я fда интриг и иногда и прямого убийства. В конце концов ему на голову возложили епископскую тиару, а он стал архиепископом. Следующий ранг был рангом кардинала, но церковная карьера больше не интересовала Стефана. Ему больше всего на свете хотелось светской власти, то, чего он лишился в своей семье, будучи всего лишь вторым сыном.

Теперь, когда случилось настоящая катастрофа в Мариенгофе, оказалась его главной противник капитан охотников на ведьм Отто, с которым несмотря на многолетнюю и длительную вражду, никогда не сталкивался лично, дождался своего часа. Он собрал большое войско и двигался прямо на Мариенгоф, чтобы огнем и мечом вычистить его до основания, ну и, разумеется, захватить самого архиеретика. Конечно, Стефан мог использовать свою власть, готовить город к обороне, но это бы означало вступление в прямую войну с Орденом, с Церковью, с Императором. Так что Стефану требовался более тонкий и изощрённый способ решения своих проблем.

В покоях Князя Церкви стоял чарующий полумрак. Большинство свечей в высеребренных подсвечниках были затушены. Взор монсеньора Стефана блуждал, но тут архиепископ неожиданно остановил его на обитом красным плюшем кресле, которое минуту назад пустовало. Теперь– же в нем появился необычный и пугающий посетитель. Неизвестная женщина в трико цвета меди, с закрытым лицом, с закрытой белой фарфоровой маскарадной маской, в колпаке с тремя хвостами, каждый из которых оканчивался позвонцом.

– В... вы? – испугано произнёс прелат.

– Да. – голос женщины был тихим и гулким, словно идущим тёмного из погреба.

– Что вам тут нужно? – пытаясь вернуть самообладание спросил архиепископ.

– Нам нужна девочка. – сказала женщина.

– Вы итак уже забрали много детей...

– И заберём столько, сколько потребуется! Среди них не было Белой ведьмы. Она станет или оружием, что уничтожит слуг Дьявола навсегда, или Архиведьмой, что повергнет этот мир к ногам его истинного ВЛАДЫКИ!

– Но...

– Их было двое. Мальчик и девочка. Мальчик бесполезен, а девочка и есть Белая ведьма. Её увёз охотник. Ты должен помочь нам, также, как мы помогли тебе взойти на престол.

– Я возродил Нищих Пророков, чтобы они несли ересь и разрушение по моему слову и без вашей помощи. Они должны были развращать толпу, а затем я захватил бы её тёпленькой и стал бы истинным правителем. Когда люд поднимется по слову еретиков против законной власти, я явлюсь им, как Спаситель и Пророк Господа, и они пойдут за мной. Тогда я стану...

Архиепископ умолк, поняв, как надменно и тщеславно звучит его голос.

– Да. – произнесла женщина в маске. – Твой план воистину достоин Князя Тьмы. Но он провалится. Ибо люди не доверяют церкви, они не доверяют бургомистру, олигархии, тебе. А твои Нищие Пророки, открывшись прилюдно, как их глава, ты получишь власти не больше, чем тебе позволит пламя костра. Ты стал заложником этого всего. – Женщина указала перстом на сутану архиепископа. – Но мы можем тебе помочь. Также, как помогли надеть этот перстень. Достань нам девочку, и ты наденешь кольцо рыбака*.

Этот грязный и поганый город, пропахший собственными экскрементами и мочой, ты сбросишь его также, как змея сбрасывает кожу. Ты взойдёшь на Престол, что выше всего этого и никто, даже Гроссмейстер Ордена не осмелится подозревать тебя...

Лишь помоги нам, и мы поможем тебе. А если откажешься... – Женщина подняла руку и поднесла её к маске.

– Нет нужды. – прошептал архиепископ, подобострастно опуская глаза. – Я всегда буду служить Вам.

Женщина в трико кивнула, а когда монсеньор Стефан поднял свои очи, кресло вновь пустовало.

Безумная гордыня охватила его. Этот город, вся его жизнь стала ничем. Та власть, что замаячила на горизонте словно тень великой горы накрыла все его, теперь ставшие так жалкими и никчёмными достижения. Он всю жизнь лез на вершину власти, но теперь оказалось, что это был лишь пологий холм, взобравшись на который Стефан увидел настоящий Олимп. И теперь он готов. Он не упустить шанса.

Чтобы добиться чего–то, необходимо чем–то жертвовать. Чтобы добиться чего– то, необходимо рисковать, и теперь монсеньер Стефан решил пойти ва–банк.

***

Пустующая повозка горшечника подкатилась к городу Мариенгофу, к его главным воротам.

– Проезжай в них, – приказал мастер Дюк, надвинув на глаза шляпу. Как ни странно, стражники не стали их задерживать, свободно пропустив внутрь. Инга дремала, на дне повозки, закутавшись в рогожину, которой когда–то были накрыты крышки, чьи черепки валялись много миль назад на обочине тракта.

– Долго еще ехать? – поинтересовался горшечник.

– Сколько нужно, столько и будешь, – мрачно произнес мастер Дюк. – Поезжай в центр. А там разберёмся.

– Как вам будет угодно, милорд! – пробормотал испуганный возница.

– Нужно навестить Августа. – тихо, как бы про себя сказал мастер– охотник Дюк. – Он тут давно живёт и всё знает...

– Что? – переспросил горшечник.

– Я говорю, езжай в богадельню при монастыре святого Августина. – распорядился он.

– Как прикажете, милорд? Только вы это... Дорогу покажите.

– О, тысяча чертей, ладно езжай прямо, а как я скажу – налево!

– Да, милорд!

Повозка, стуча колёсами покатился по главной улице Мариенгофа, а Грегор всё всматривался в прохожих. Казалось, что после жуткого пожара ничего не изменилось, все занимались теми же делами, что и всегда, но мастер Дюк заметил, что людей и повозок на улицах практически. Казалось, город почти вымер.

***

Повозка затормозила перед угрюмым зданием богадельни. Четыре темных каменных ангела, со сложенными за спиной крыльями, держащие в руках чаши и кресты стояли, безмолвно взирая на мостовую.

– Я свободен? – осторожно поинтересовался возница.

Грегор молчал, вглядываясь, в большие, обитые железом двери.

– Нет, – произнес он, после некоторой паузы, – ты будешь ждать нас здесь.

– Но милорд... – промямлил возница.

Грегор извлек из кармана еще пару дукатов и бросил их извозчику.

– Ты будешь ждать нас здесь. – мрачно распорядился он. – Столько, сколько потребуется.

Затем охотник на ведьм слез с полоски, опираясь на посох, и растолкал свою ученицу.

– Вставай, – сказал он.

– Где мы? – спросила Инга, непонимающе оглядываясь вокруг

– В Мариенгофе. – сказал мастер Дюк. – Вставай.

Вскоре ученица и охотник на ведьм уже шли в полутемном здании богадельни, расположенном при монастыре Святого Августина. Мимо них сновали туда–сюда сестры милосердия в серых рясах и белых колпаках. На деревянных койках спали разные люди. В основном, старики и старухи, нашедшие здесь последние пристанище.

– Нам нужен один человек. Его зовут Август. – сказал Грегор, обращаясь к одной из сестер милосердия.

– Я не совсем понимаю, кого именно вы ищете. –гГлядя как бы сквозь охотника на ведьм сказала сестра. Тут в разговор вмешалась Инга.

– Старик, его привезли пару недель назад. У него седые волосы, седая борода, он бывший артист. Клоун из сгоревшего квартала артистов.

Женщина – монашка окинула Ингу с ног до головы и сказала, что здесь много стариков и много бывших артистов.

– Вот дьявол! – прорычал мастер Дюк. – Идем, – обратился он к ученице. – Поищем его сами, от этих недоумков ничего путного не добиться.

Мастер Дюк и Инга отправились на поиски Августа по мрачным коридорам и помещениям пропавших тленом, запахом немытых тел и какой–то собачьей овсянки богадельни. Инга с сожалением глядела на этих людей, которые когда– то были молодыми, красивыми и кому– то нужными, а сейчас сидели или лежали на топчанах, а те, кому повезло ещё меньше просто на набитых гнилой соломой матрасах прямо на полу. Сёстры милосердия собирали медные горшки с отходами и разносили обед. Кусок чёрствого хлеба да какую–то овсянку с овощами, отвратительного вида и ещё более отвратительного запаха.

Инга даже боялась представить, какова она на вкус. Так или иначе, мастеру Дюку и Инге нигде ни удавалось отыскать старика. И действительно, это было похоже на поиск иголки в стоге сена.

– Может быть, он умер? – испугавшись собственного предположения, спросила Инга, с содрогание в голосе, и тут– же посмотрела на своего мастера.

– Всяко может быть. – ответил мастер Дюк, надвинув на глаза широкополую шляпу. – Надеюсь, что нет, он нам нужен.

– Но зачем? – спросила Инга.

Нужен. – повторил Грегор, не удостоив её большим ответом.

Мастер Дюк вместе с Ингой отправились на дальнейшие поиски. Когда они уже отчаялись найти среди этих катакомб и пропавших тленом тел, того, кого им нужно, Мадам Фортуна неожиданно повернулась к ним своим лицом.

Инга случайно свернула в какое–то ответвление большого коридора. И там неожиданно вскрикнула. Ладонь Грегора моментально опустилась на эфес его оружия. Он двинулся вперед, сжимая в руке боевой посох, но вместо опасности он увидел высокого худого стрика, с совершенно белыми, как снег, волосами, спадающими на плечи, такой же белоснежной бородой, выцветшими глазами, в простой серой рубахе до пола.

– Август... – Инга прошептала ему. Старик посмотрел на нее и улыбнулся.

– Я не ждал вас, честно говоря. – заявил Август.

Инга всхлипнула и, двинувшись вперед, обняла старого клоуна, разрыдавшись при этом. Грегор стоял, сложив ладони на навершии своего посоха и мрачно глядел на эту сцену. Август поднял на него свои глаза. Тело Инги содрогалось от рыдания.

– Бедная девочка, слишком много пережила за последнее время. – произнёс старик, оглаживая ученицу охотника, словно котёнка. – Что вам нужно? – спросил старик.

– Ты всю жизнь прожил в этом городе. – произнес мастер Дюк. – Ты должен помочь нам.

– Помочь? – спросил Аргуст. – Да я бы с радостью, но я не понимаю, чем. Я бывший клоун, который практически забыл даже собственное имя.

– Но ты можешь. – парировал мастер–охотник на ведьм. – Тебе известен каждый закоулок этого мерзкого, пропавшего дерьмом города. А мы оказались тут на осадном положении. Архиепископ монсьньор Стефан, злобный еретик, всюду кишат его агенты. Нас пытался убить капитан гвардии Эрик фон Бингофф, но теперь он, к счастью, мертв. Но положение куда хуже, чем кажется. Какие–то дьявольские силы, недоступные, по моему пониманию, сгустились над этим городом. Мы должны разгадать их зловещий план. Балаган Дьявола. Он каким–то образом связан с этим городом, так как он появляется здесь чаще всего. Именно здесь я с ним столкнулся. Этот город словно окружен скверной. Волкалакм, пряничная ведьма в лесу. Страшилы, ведьмаки и колдуны. Еретики. Казалось, всё зло, что существует, под светилами собралось здесь. Мы должны немедленно разгадать эту тайну.

– Возможно, вам стоит обратиться к своим коллегам или к своему руководству? – предложил Август.

– Капитан охотников на ведьм Отто из Бирменгема идет сюда с войском. Они идут для того, чтобы навести здесь порядок, но их ждет неудача. Их слишком мало. Я не хочу, чтобы этот город утонул в собственной крови. Ведь если капитан охотников на ведьм падёт здесь, это станет известно в Анклаве, а те, в свою очередь, напишут в Рим, и тогда Гроссмейстер Ордена обратится к Папе Римскому, а тот объявит Великую Охоту. Все силы Ордена, Римско–католической Церкви, силы Священной Римской Империи соберутся, и от этого города не останется камня на камне. Каждый его житель, включая стариков, женщин, детей будет уничтожен. На месте самого города останется пепелище. Но мы не должны, мы не можем этого допустить. Более того, я не привык работать кувалдой. Я предпочитаю хирургические скальпели. Лучше всего вскрыть гнойник, выпустить экссудат и перевязать рану, чем уничтожить весь организм.

Старик согласно кивнул.

– В таком случае, думаю, вам нужна моя помощь.

– Нам нужен ночлег, нам нужно отдохнуть, перевязать свои раны. Нам нужно перегруппироваться.

– Я знаю одно место.

– Здесь? – спросил удивленный мастер Дюк.

– Разумеется, не здесь. Мы должны отправиться к мадам Розетте.

– Зачем? – спросила Инга, вытирая лицо. – Чем нам поможет эта ведьма?

– Ведьма? – зловеще спросил мастер Дюк.

– Она знахарка. – ответил Август. – Ничего запрещенного. Она варит свои снадобья и лечит людей.

– Интересно. – мастер Дюк хмыкнул.

– Она даст нам всю необходимую помощь. Мы придем к ней. Она нам поможет.

– А если она запросит за это кучу денег? – просила Инга.

– У меня еще осталось достаточное количество. – пробормотал Грегор. – Наверное, пятьсот дукатов от той тысячи.

– В этом нет нужды. – прервал его Август. Он усмехнулся. – Со старухой я договорюсь.

– Эта старая ведьма родную мать продаст за обломок монеты, скептически отозвалась Инга.

– Неважно. – ответил Август. – Доверьтесь мне.

Мастер Дюк тяжело вздохнул.

– Да, похоже, выхода у нас нет. Нам придется довериться старому клоуну и ведьме. Уж не думал, что я скажу это когда–либо. Нам нужно выбраться отсюда. Здесь, наверняка, шпионы архиепископа монсеньора Стефана. Они повсюду. Он сплёл целую паутину опутав ею весь город.

– Я пробыл здесь достаточно времени, чтобы изучить это место. – заявил Август. – Они считают меня безумным спятившим стариком, но это совсем не так. Я подрядился помогать местным сестрам милосердия, этим монахиням и познакомился с одной. Мы с ней некоторым образом сблизились.

Инга прыснула. Она представила, как этот дряхлый, еле державшийся на ногах старик с седой бородой, проявляет ухаживание за молоденькой сестричкой. Хотя, чему удивляться, в молодости Август был известен своей любвеобильностью и менял женщин чаще, чем иной франк меняет перчатки.

– Так вот, я знаю о потайном ходе. С его помощью можно выбраться из монастыря.

– Хорошо. – заявил Грегор. – Веди нас туда. Затем к своей Розетте. У меня есть повозка, если мерзавец ещё не сбежал.

В коридоре послышались шаги. Слишком грубые, для монахинь. Охотник на ведьм выглянул за дверь.

– Тише. – сказал он. – Откуда здесь гвардеец?

– Гвардеец? – пробормотал Август. – Здесь не должно быть никаких гвардейцев.

– Но он здесь есть, чёрт побери. – сказал мастер–охотник на ведьм. – Ничего, мы с этим справимся.

Август и Инга встали позади мастера–охотника на ведьм по его приказу. Неожиданно во дверях появился гвардеец.

– Что здесь происходит? – сурово спросил он, оглядывая комнату.

– Ничего. – ответил Грегор, а затем дарил его посохом между ног. Ток завыл, и, подкосившись, рухнул на колени. Грегор огрел его железным навершием по голове.

– Отдохни–ка пока тут. – сказал Грегор, перешагивая через оглушённого им гвардейца. Август и Инга поспешили за ним. Наконец они оказались в небольшой часовенке. Тут, к счастью, никого не было, ибо время обедени уже прошло. В часовенке сильно пахло ладаном, горели свечи. В этой, почти мистической тишине звуки и шепот казались кощунственными.

– Нам сюда. – указал Август на небольшую статуя Мадонны стоявшую слева от алтаря. – Её нужно немного сдвинуть. Это очень легко делается, даже мне это по силам.

Грегор налёг плечом, и, действительно, статуя легко отошла в сторону, движимая каким– то хитроумным механизмом. Там оказался тёмный лаз в подземный ход.

– А теперь давайте поскорее уберёмся от этого места. Прости меня, Боже. – сказал Август. Он быстро перекрестился и, подобрав свои надежды, полез в лаз. Инга удивленно смотрела на своего бывшего воспитателя. Таким она его, прежде никогда видела.

______________

* Первым Папой Римским был Святой Пётр, рыбак по прежней профессии. Кольцо рыбака, это одно из названий перстня Епископа Рима, символа его власти.