Бездна. Под руководством духа Андре Луиса

25 Новые учения

Густые тени теперь вторглись в область, где мы проходили. Мы почувствовали, что тьма сгустилась. Атафон после предупреждения Чудовища полностью погас и шел вместе с нами только при свете фонаря несчастного человека, который нас сопровождал. Это бессознательное существо автоматически служило нам. У него был лишь остаток чувства ответственности, которое побудило его подчиниться Атафону, возможно, под влиянием закона, который мы почти не осознавали. Конечно, ангел уже неоднократно пользовался его услугами. И увидев его освещенным, существо подчинилось бы его авторитету.

Атафон, читающий мои мысли; улыбнулся.

- Нет, дорогой, все не так. Драконы просто уполномочили его служить мне. Он верно подчиняется Драконам.

Большего удивления в моих глазах не было!

- Как?! - изумленно воскликнул я. - Итак, даже вы на службе у Драконов?

Атафон снова улыбнулся своей кроткой улыбкой.

- Когда высшие силы назначили меня служить в этих пропастях, я представился Драконам и рассказал им, в чем заключалась моя миссия. Я привык к другим посланникам, которые в другое время приходили с той же целью и принимали меня холодно, но правильно. В свою очередь, они назначили гнома помогать мне во всем, что было необходимо. Пока я наблюдаю за ними от имени сил Дракона, он наблюдает за мной от имени низших сил ...

Мое изумление не могло быть больше. Я никогда не ожидал, что этот злой раб осознает Ангела!

Однако в бессознательном состоянии он был покорным и настороженным. Разве это не было бы так в нашем мире воплощений? Кто знает зло, овладевающее Землей, разве это не только защита? Это защита для тех, кто начал путь добра? Все, что я видел, уже потрясло мои чувства, Оркус любезно поддержал меня.

В моем мозгу начался настоящий атомный взрыв, и я почувствовал, что все крутится.

Очнувшись, я отдыхал в объятиях Оркуса, отдыхая на берегу красивой реки, которая скользила среди безмолвных деревьев, покрывающих ее берега. Легкий ветерок нежно ласкал наши волосы.

Я посмотрел на Габриэля и не нашел его. Невероятные вершины возвышались, как остроконечные башни, терявшиеся на почти безграничном расстоянии.

Мое сердце охватила странная тревога. Отчаянное желание вернуться на поверхность и снова вернуться к земной жизни. Мне показалось, что меня везут в чреве подводной лодки, которая шла по морскому дну. Все стало для меня странным и тревожным. О! Если бы я мог вернуться!

Оркус обнял меня нежно и по-отечески. Атафон с грустной улыбкой погладил меня по лбу.

- Не волнуйтесь и не отчаивайтесь, друг мой, более трех столетий я оставался в этих регионах, не возвращаясь в регионы, где я живу ... Все во Вселенной подчиняется неизменным и определенным законам. Вы нырнули в пропасть - это просто следствие закона, который заставляет вас спускаться, а затем подниматься ... Никто не достигает вершины, не испытав сначала тоску по низам.

Атафон молчал. Однако я попытался понять его смелые мысли, но не смог. Чем больше я пытался думать, тем больше холодный пот покрывал мой лоб.

Карлик смотрел на нас в восторге, очевидно, не понимая, что происходит. Стеклянные глаза оставались в его глазницах, как две неосвещенные фары. Его руки в форме когтей и козлиные ноги придавали ему вид бога Пана.

- А этот, - с любопытством спросил я, - Как долго он пробыл в этих глубинах?

- Девять тысяч лет, - ответил Атафон. - Грозный деспот на поверхности сошел в бездну, как раб. Он приносит с собой первые признаки распада, или, говоря более понятным языком: он теряет использование обычных способностей разума и понимания и притупляет чувства взаимоотношений с внешним миром. Мало-помалу он ныряет в себя, идя к неподвижности самого густого периспирита. Если вы будете думать о зле и автоматической мести, вы затем потеряете человеческую форму выражения. Это начнется с органов, которые больше всего действуют во зле. Обратите внимание, что ваши глаза остекленевшие ... непрозрачные ... все же ... Это потому, что вы постоянно использовали их в работе наблюдения на службе тьмы. Вы сосредоточили парализующие энергии в органах зрения. Вы не видите ничего, кроме зла, чтобы донести преступников до Драконов, которые подвергают их суровому наказанию. Мой сын, мы полностью контролируем Великих Духов, которые контролируют форму в процессе разрыва, как путь к осуждению, о котором люди не знают.

- Но разве это не ад? - взволнованно воскликнул я.

- В каком-то смысле это так, - подтвердил Атафон. - А чем не ад во вселенной, пребывать вне законов Бога?

26 - Желатин

Едва восстановившись после атомно-клеточного взрыва, который поверг меня ниц, я продолжал путь, поддерживаемый то Оркусом, то теперь Атафоном.

Было ясно, что у меня не было ни вершины, чтобы пройти невредимым в темноте, ни унизительной неполноценности, чтобы оставаться в глубинах бездны. Существо, настроенное на магнетизм поверхности, почти сын планетарной коры, я почувствовал удушье в самом сердце Земли.

Внезапно мы сталкиваемся с огромной горой мягкой материи, похожей на желатин. На самом деле он был светло-зеленого цвета, создавая впечатление, что мы можем видеть сквозь него или проходить сквозь него.

Я даже не подумал об этом, и Атафон заявил Оркусу:

- У нас нет другого выхода. На этом примитивный путь заканчивается. Придется его пересечь.

Я заметил, что Оркус озабоченно нахмурился и задумчиво посмотрел на меня.

- Мы временно увеличим его вибрацию, - пробормотал Атафон.

- Поддержит? - спросил мой духовный друг. - А возвращение? Вы не расстроитесь?

Атафон тоже, казалось, медитировал.

Я знал, что они говорят обо мне, и смотрел на большую студенистую массу со страхом. Как я собирался попасть в эту огромную гору совершенно неизвестной мне материи? Я уже преодолел множество препятствий, но это казалось фантастикой!

Атафон положил руку мне на голову, и я сразу понял, что мощные волны головокружительной вибрации пронизывают мою грудь. Сначала я почувствовал тепло, потом в моем околодуховном организме воцарилась огромная легкость. Я понял, что рос в себе и становился все разреженнее. Теперь студенистая гора в моих глазах больше не казалась таким грозным препятствием. Я чувствовал, что могу пройти через нее. Сначала головокружение охватило мой мозг, затем я успокоился, и мое зрение расширилось, чтобы достичь вибрационных полос, которые я обычно не знал. Несомненно, множество существ и вещей, которых я еще не видел, появились в тот момент как очарование. Я заметил исключительно красивых существ, которые молча сопровождали нас. Кроме того, ужасные, удивительные существа внезапно заняли мое увеличенное зрение. Однако жестом глубокой простоты, как будто было совершено самое естественное в мире дело, Атафон, оставив меня, двинулся к огромному желатиновому блоку. Он шагнул вперед, и желатин вошел в него, как будто луч света просто прошел через оконное стекло. Он напоминал рыбу в стеклянном бассейне.

Он подал нам знак рукой. Мы идем вперед. Я взял за руку Оркуса.

Удивительно, что я тоже вошел в зеленоватую массу, убедившись, что моему проходу нет сопротивления. Как это было странно! Мы пошли без намеченной тропы и проникли необычным для меня способом, сквозь гору.

Воцарилась тишина. Позади были крики ужасающих существ, с которыми мы столкнулись.

Мир смерти напоминал тогда великий мир жизни. Под землей планеты духовная жизнь пульсировала по-другому, но совершенно реально. Наши самые нуждающиеся братья остались в рабстве формы, разложившейся перед безрассудством духа, презирающего Закон Божий.

Зеленая масса была огромной. Возможно, что в земном измерении это означало расстояние в несколько километров.

Там были и другие существа, и это меня тоже поразило. Я действительно думал, что могу увидеть плавающую рыбу или молчаливых осьминогов.

- Здесь, хотя климат более мягкий, - пояснил Атафон, - мы все еще находим существа и жизнь. Во всей вселенной жизнь обязательна.

Молчание, сопровождавшее эти слова, показалось мне сильнее.

- Обратите внимание, - сказал Оркус, - и ничего не говорите. Здесь есть на что посмотреть.

Странные существа прошли мимо нас. Я обнаружил, что они имели форму рыбы, той же рыбы, известной на земле или другими невообразимыми существами.

Какие-то странные, длинные; другие, короткие и скучные.

Я широко открыл глаза. Эти существа тоже были похожи на людей. На морде рыбы я нашел лицо человека.

- Это существа, которые возвращаются по эволюционной шкале, - объяснил Оркус. - Эта фаза - фаза, которую на поверхности мы можем рассматривать как водную. Ментальная искра почти окаменела. Они движутся согласно инстинкту, хотя духовные достижения в области разума не отступают. Однако, если их способности не были разрушены, они находятся под сильным наркозом ...

В этот момент мимо проходил огромный рачок.

Оркус нежно погладил его по спине. Существо показало себя здоровым. Его также погладил Великий Дух по голове и попросил меня наблюдать за его мысленным экраном. Я сконцентрировался внутри и смог проникнуть в его самое сокровенное существо. Все сцены, которые я видел в ментальном доме этого существа, были земными. Человеческие существа в человеческом обличье занимали центры его памяти. Они не отражали окружающих его монстров или бездонную среду. Напротив, как на фотопленке, дома, члены семьи, совершенно человеческие существа скользили непрерывно. Я видел последние события и мог внимательно следить за его самыми сокровенными мыслями.

- В последнее время он вспомнил множество своих последних событий на Земле, - сообщил Оркус.

- А когда это случилось? - заинтересовался я.

- Более двадцати тысяч лет назад, - нам объяснил Атафон. - Сейчас он, кажется, испытывает первые чувства, за исключением тех, кто начал путь обратно.

- А Драконы ?! - взволнованно воскликнул я. - Разве они не против этого?

- Они делают все, чтобы предотвратить это, пока не потерпят поражение от силы Закона.

Монстр, стоя на месте, позволил гладить себя, полный кротости и безразличия перед лицом наших вопросов.

- Это река или озеро? - спросил я, созерцая студенистую необъятность.

Мы могли бы классифицировать это как нечто вроде горы, однако лучше классифицировать это периспритной оранжерей, озером спячки или полем восстановления ...

Здесь явно мертвая душа может снова обрести силу выздоровления и начнет «подниматься» ...

Эта водная форма, как и другие формы, подобна яйцу под курицей, которое она насиживает ...

Рыба на мгновение посмотрела на нас, как будто хотела понять, о чем мы говорим, и отвернулась от нас.

В свете этого мы снова пошли пешком. Атафон перестал слушать объяснения Оркуса, которые для него, безусловно, были бы бесконечно элементарными, но он не проявил никакого презрения. Серьезный, как директор учебного заведения, который посещает педагогический класс. Я бы тоже никогда не улыбнулся интересу студента, хотя он меньше похож на меня.

Я глубоко поблагодарил за безмерную доброту, с которой эти исключительные существа направляли меня. Он был настолько далек от поверхности, насколько человек современной эпохи мог бы быть далёк от человека из каменного века.

Все, что я увидел, наверняка свело бы меня с ума, если бы я не находился под опекой этих существ. Неисследуемое царство, глубоко фантастическое, меня глубоко потрясли его самые смелые концепции. Это правда, что Данте, замечательный флорентийский поэт, выдающийся медиум, также сообщил об аспектах внутренней части Земли и некоторых областей над поверхностью или даже в атмосфере Земли. Однако одно дело читать Данте, а другое - видеть то, что я вижу! Только когда я вспомнил о нем, мне стало неловко в душе, вспоминая, что я буду страдать среди людей после возвращения из «ада». Что меня ждет?

Рыбы и люди, духи и ангелы - все было теперь запутано в моем сознании, как будто мир басен поселился в моей душе. Я спал или впал в безумие?

Продвигаемся сквозь массу внутрь. Иногда с легкостью, иногда с перетаскиванием, сложно. Дыхание не всегда было нормальным. Везде была пульсирующая жизнь или жизненный застой. Несоответствующие существа были в желатине безразличны к нашему присутствию. Однако, под влиянием силы, которая нас увела, мы двинулись в путь. Внезапно. Атафон слегка отрывисто предупредил нас:

- Здесь мы встретимся с мощным стражем Драконов, который непременно бросит нам вызов. Не беспокойтесь, что все пойдет по Воле Божьей.

На самом деле Дух еще не закончил говорить, и, как если бы она вышла из открытой пещеры в желатине, нам внезапно явилась абсурдная, но реальная фигура настоящего Нептуна. Праворукий трезубец, длинные бороды и довольно приятная физиономия. Однако я заметил, что ниже пояса это была абсолютно рыба. Он подплыл к нам и с расстояния примерно трех метров, описав свой круг водных существ, внимательно за нами наблюдавших. Стоя на месте, мы ждали их проявления под любящим взором Атафона.

- Что ты хочешь во владениях Драконов, посланник? - Сказал странный Нептун неописуемым голосом.

Я заметил, что вопросы слуг Дракона всегда озвучивались одинаково.

И, как это ни странно, только в этот момент я заметил отсутствие гнома, который нас сопровождал. Я ничего не спрашивал, внимательно следя за рекомендациями Атафона, и пришел к выводу, что мне самому не удалось бы проникнуть в водный желатин.

Атафон с простотой и пониманием пояснил:

- Я получил поручение от Сил, которым подчиняюсь, совершить ознакомительную поездку в регионы, мудро управляемые Драконами. У меня есть их разрешение.

Странный Нептун, казалось, думал. Потом пригрозил.

- Все нормально. Однако не забывай, что у меня есть тысячи слуг, готовых повиноваться мне, и что через несколько мгновений они могут вас уничтожить. Итак, если вы остаетесь, запрещено пытаться заключить в тюрьму и вывести на поверхность любого из наших опекунов.

"Как заключить в тюрьму? - инстинктивно подумал я. Разве они не были скорее порабощены и заключены в тюрьму своей формы?"

Осознав мою несвоевременную мысль Оркус сделал жест молчания, в то же время незаметно пояснил:

- Они считают, что мы заключаем в тюрьму «свободных существ» на поверхности. Для нас «освободить их» было бы точным термином. Они этого не понимают. Они твердо верят, что это и есть свобода.

Я оставался абсолютно неподвижным и в восторге от этой ужасной концепции. Это была инверсия всех ценностей. Для них калека формы был молодцом!

Атафон поблагодарил его и, что удивительно, спросил:

- Не могли бы мы немного отдохнуть в вашей рабочей среде?

Удар по голове Нептуна не был бы большим потрясением.

Удивленный, он кивнул, и мы последовали за ним.

Он был быстр, но любезен, возможно, необъяснимо, объединяя нас. У меня создалось впечатление, что, наблюдая, как мы идем, пока он плавает, на его губах плясала превосходная улыбка. Очевидно, уверенность в том, что легкое передвижение в этой студенистой среде дало ему положение, превосходящее наше, забывая, что он вряд ли переместился бы в другую среду, пока он был рабом в вырожденной форме.