Бродяга

Глава 5

От неожиданности парень шарахнулся. Лай раздался над самым ухом — словно пес подобрался вплотную к нему.

Да так, собственно, и было — от зверя его отделяла лишь колючая изгородь. Аргент различил хриплое дыхание. Показалось даже, что оно коснулось его щеки. А может, так оно и было — плотный кустарник не пускал пса, но для движения воздуха он препятствием не был.

И тут же прошиб холодный пот. Собака не была опасна — она не могла до него добраться. Опасен был лай — он разносился далеко окрест.

Аргент приподнялся, глянул в сторону, где находились преследователи. Факелы замерли на миг — а потом заметались снова. Часть огней стремительно двинулась в сторону его укрытия.

Поняв, что его меньше чем через минуту обнаружат, Аргент вскочил и метнулся к ограде. Лезть к соседям не следовало — там поджидал пес.

Снаружи тоже наверняка поджидали. Но раздумывать стало некогда. Как и о том, каково будет лезть через колючую преграду. Парень, не обращая внимания на царапины, вскарабкался и перемахнул на ту сторону.

— Эй, чего это там такое?! — завопили сзади. — А ну, стой!

— Это же он! — заорали в ответ. — Стоять! — затопало, зашелестело — кто-то запоздало перешел на бег. — Эй, там, смотрите!

Это — наверняка кому-то на улице!

Аргент суетливо оглянулся. К его удивлению, перегорожена улица оказалась не с той стороны, откуда он прибежал днем, а с обратной. Он развернулся и кинулся со всех ног прочь. Позади засвистели, заорали, затопали.

Свистнуло, зацокало, загремело: тронулись лошади, запряженные в экипаж.

Нет, на экипаже быстро не разгонишься! Крохотная фора есть. Лишь бы впереди никого не было! Парень, что было сил, ринулся вперед.

Как назло, улица оказалась освещена. Фонари горели над головой, не оставляя ни шанса скрыться среди ночных теней.

Радоваться, впрочем, следовало уже тому, что с этой стороны улица оказалась не перекрыта. Могли ведь и с обеих сторон обложить! Странно, к слову, почему так не поступили. Что у них, кареты закончились? Даже подозрительно, почему ему дали так легко удрать.

Ну да, за спиной вон шум, гвалт и топот. Этим-то не пришлось лазить через колючки! Но им еще надо поймать его. Аргент прибавил ходу.

Улицы в свете фонарей казались незнакомыми. А ведь он пробегал уже по ним днем, при солнечном свете.

Фонари освещали дома и мостовую рыжевато-оранжевым, делали округу пугающе-нездешней. Словно улица эта проходила не по обыкновенному городу, а по самой преисподней, порождающей квадратных демонов. Даже любопытно, не жутко ли жителям выходить из домов в темноте.

Впереди что-то мерцало в воздухе едва заметным маревом.

Это ведь место, где он швырнул осколок себе за спину! Вон, и крошки мелкие светятся ярко-рыжим меж камней мостовой.

Он-то думал, бросил его ближе к перекрестку. Видно, бежал очень уж быстро — вон, какая дорожка рассыпанных мелких осколков получилась! Так и горят — словно крохотные костры. Или рассыпавшиеся капельки раскаленного металла. И один крупный, вытянутый, словно полумесяц, валяется возле самой стены. Внутри — горит сумрачный свет. Словно трещина между мостовой и стеной дома, ведущая прямиком куда-то в потустороннее.

Аргент сам не знал, что его толкнуло к этой трещине. Наверное, отчаяние: судя по грохоту, преследователи вот-вот должны были настигнуть его.

Он подлетел к стене, сам не зная, что надеется найти. И вдруг увидел приоткрытую дверь. Как только сразу не заметил!

Наверное, потому что открывалась внутрь. Парень метнулся к ней. Влетел внутрь, зацепившись ногой за осколок и сдвинув его с места. Дверь захлопнулась. И как раз в этот момент улица наполнилась гвалтом. Приглушенным, поскольку створа была добротной, из толстых досок.

Аргент замер на миг, привалившись к ней спиной. Сердце колотилось.

Нет, сейчас они поймут, куда он делся! Надо искать укрытие. С одной стороны — на его стороне снова внезапность. И есть несколько минут форы. Преследователи могут не сразу и сообразить, куда он делся: кинутся дальше. С другой — спрятаться в помещении сложнее: если зайдут — обшарят все. И выкурят, как крысу. А они должны догадаться рано или поздно, что их обвели вокруг пальца.

*** ***

Первая же попытка нашарить что-нибудь вроде лестницы наверх завершилась жутким грохотом. Аргент зацепился за что-то ногой и свалился, подняв клубы пыли. Хватанул ртом воздух и отчаянно закашлялся.

С трудом перекатился набок и приподнялся, задыхаясь и силясь унять кашель. Выдаст ведь себя!

Что за темень! Парень пошарил вокруг себя руками. Сухие трухлявые доски пола, какой-то низкий сучковатый пенек, за который он и зацепился ногой. Откуда он здесь вообще взялся? Нужно быть осторожнее.

Аргент покрутил головой, напрягая зрение. И вдруг заметил тонкую тусклую полоску, едва заметную.

Наученные горьким опытом, двинулся на ощупь, едва ли не ползком. Добравшись, понял — это окно, забранное изнутри не то ставнями, не то щитами из досок. Тянуть не рискнул, принялся обшаривать.

Все-таки щиты. Ощупав один из них, осторожно сдвинул.

Окно оказалось застекленным, и Аргент притаился возле него, скрывшись за деревянной преградой. Снаружи заметить его не должны были.

По улице метались фигуры его преследователей. Голоса через стену и плотно закрытое окно не доносились. Однако парень видел, как люди оживленно жестикулируют, о чем-то переговариваясь. Оглядываются по сторонам. Вон, кажется, фигура того самого вельможи — больше всех мечется. Раздает приказы, о чем-то спорит то с одним, то с другим. А болтаются они все именно под этим домом!

Аргент досадливо скривился. Как пить дать, поймают! Странно, что еще в дом вломиться не додумались. Не иначе — закрытая дверь пока останавливает.

Но ему лучше скрыться. Дом выглядит нежилым: пол трухлявый, с валяющимся на нем хламом. Единственное окошко завалено досками. Да и стекло пыльное, мутное. Никто не вышел на шум, когда он вломился сюда и свалился впотьмах. Не видать ни крохотного лучика света от свечи.

Зато глаза наконец привыкли к темноте, и та уже не казалась такой кромешной. Или просто он доски сдвинул — вот внутрь и проникло немного света уличных фонарей.

Так или иначе, Аргент худо-бедно начал различать очертания помещения. Видел смутно темные пятна на полу — то ли что-то там валялось, то ли это были проломы в настиле.

Напротив сбоку что-то чернело. Парень осторожно двинулся туда, старательно огибая пятна черноты на полу. Спустя пару минут, когда добрался, понял: догадка, что это — лестница, верна. Наверх уводили крутые ступеньки, огороженные хлипкими перилами. И второй этаж явно был так же пуст, как и первый.

Что ж, если эти вломятся сюда — сперва они переломают ноги. И уж только потом его поймают. Во всяком случае, Аргенту хотелось так думать.

А еще лучше — чтобы они, осмотревшись на первом этаже, убрались восвояси. Чтобы поленились лезть наверх, рискуя свалиться с крутой лестницы.

Вверх парень карабкался медленно — опасался, что ступеньки окажутся прогнившими. Или перила. А то и то, и другое разом. Тогда ноги переломают не преследователи, а он сам. И вместо того, чтобы прятаться, он будет молиться, чтоб его нашли как можно скорее.

Видимо, удача таки была на его стороне. Потому что до второго этажа он добрался без происшествий.

Наверху пол оказался достаточно крепким. Хотя выстилавшие его доски так же местами прогнили, и повсюду валялся хлам. Даже удивительно — большой дом в центре города явно не один год стоял заброшенным. Так что всё пришло в полнейшее запустение. Этот дом словно нарочно ждал именно его.

Мысль показалась Аргенту странной, но занятной. Заманчивой.

Он двигался на ощупь, размышляя. Могло ли статься так, что он неизбежно должен был очутиться на улицах этого незнакомого города? Могло ли статься так, что этот город ждал его появления?

Да, мысль определенно заманчивая. Очень хочется так и думать — что его злоключения не напрасны, а имеют некий смысл. Задуманы судьбой. Парень криво усмехнулся.

Судьба или нет, а первая его задача — отыскать окошко. Чтобы хоть видеть, как за ним придут. Как станут заходить внутрь.

Жаль, он не запомнил — два этажа у здания или больше.

Аргент наткнулся на дверь, которая оказалась запертой. Вот так-так! Он-то думал, здесь всё заброшено. Прислушался — ни звука. Может, и заброшено — а дверь так-таки заперта. Досадно! Придется поискать другой путь. Возможно, есть вход в соседнюю комнату или еще одна лестница, ведущая на третий этаж или чердак.

Несмотря на то, что передвигался опасливо, пару раз Аргент чуть не свалился вниз, напоровшись на перила, огораживавшие верхнюю узкую галерею. Благо, они оказались достаточно крепкими — время и запустение не разрушили их в труху.

Тишина внизу внушала надежду — и в то же время нервировала. Ну да, сюда еще не вломились. Но ведь могут в любую минуту!

Стена сбоку вдруг озарилась сумрачным тускло-оранжевым светом. Аргент чуть не шарахнулся прямо к перилам. Вовремя одернул себя. Огляделся и понял: свет падает через пыльные окна напротив. Видимо, они выходили на улицу. И там сейчас сделалось куда светлее, чем было минуту назад.

Не иначе — снова позажигали факелы. Зачем? Там же фонари горят!

Аргент съежился, съехал на пол и прижался к стене. На миг почудилось — сейчас дом попросту подожгут и оставят гореть вместе со скрывшимся арестантом.

Лишь спустя пару минут пробилось осознание: нельзя поджечь дом, который стоит вплотную к другим домам посреди города! Тем более, что дом — каменный, так просто он и не вспыхнет. Ну, дверь полыхнет — хотя для этого и придется постараться. А стены останутся.

Хотя внутри деревянные полы, да и лестница с настилом открытой галереи — тоже из дерева. А среди преследователей есть маги.

К слову, свет слишком уж ярок — ну, не могли факелы так осветить округу аж до второго этажа! Даже если внизу собралась толпа, и каждый приволок по паре факелов. Видно, это таки маги применили что-то из своих фокусов. Вон как огненные блики по стене поплыли! И по перилам, по полу. Высветило пустой черный квадрат посередине — галерея бежала вокруг него.

Аргент, пользуясь нежданным освещением, добрался до противоположной стороны. Там, прижимаясь к стене, попытался выглянуть в одно из окошек.

То не было заколочено, но оказалось крохотным, пыльным и мутным. Протереть его изнутри парень не решился — еще заметят движение!

Так он и стоял, насторожив слух. Звуки с улицы сквозь наглухо закрытые окна доносились едва-едва. Но гвалт снаружи наверняка стоял знатный. По стеклам плясали блики — но это и все, что получалось увидеть. Все, что мог Аргент — ждать, силясь высмотреть что-нибудь сквозь пыльные стекла. И терзаться тревогой.

Потом ноги устали, он уселся прямо на пол. И сам не заметил, как задремал и съехал на пол, подложив под голову сложенные ладони.

А когда он открыл глаза — в подслеповатые окошки пробивался дневной свет. И снаружи было тихо.

Аргент уже при свете — хоть и скудном, но позволяющем хотя бы не переломать ноги — обошел открытую галерею над первым этажом. Отыскал в закутке лестницу на чердак, поднялся туда. Пробравшись кое-как сквозь многолетние заросли паутины, дошел до окошка. То оказалось довольно крупным, витражным. Пары стекол, правда, не хватало — но это было даже на руку. Здесь удалось выглянуть наружу.

Внизу было пусто. Никто не ждал под дверью, затаившись в засаде. Видимо, накануне преследователи обыскали округу и убрались, ничего не найдя.

Неужели постеснялись вломиться в дом? Ведь, если рыскали вокруг — заподозрили, что внутри кто-то есть!

Вот только не просидишь целый день в доме. А просидишь день — так не станешь сидеть седмицу или месяц. Эдак и от голода умрешь!

Тем более, кто их знает? Не вломились вчера — вломятся нынче.

Аргент спустился и потихоньку вышел наружу. Улица оказалась пустой. Даже прохожих не было. Если только никто не оставил соглядатаев в домах по соседству…

Шаг от порога, другой. Никого, пусто! Взгляд привлек блеснувший в стороне солнечный блик. Парень моментально забыл и про пустой желудок, и про мучавшую с самого пробуждения жажду. А это еще что такое?

*** ***

— Четыре отряда городской стражи, поднятые по тревоге, оцепили несколько кварталов, — перечислял чиновник королевской палаты. — Стражники перерыли несколько домов, обрыскали за ночь указанный вами городской район не по одному разу. Подняли с кроватей добрый десяток достопочтенных горожан, чтобы обшарить их дома. Потому что кому-то почудилось, что беглец скрылся в чужом жилье!

Маркиз Кессель стискивал зубы.

Подумать только — его обвел вокруг пальца какой-то мальчишка, не знавший города! Не говоривший на языке Манора. Исчез, словно сквозь землю провалился!

— Маркиз. Вы не один год служите короне, на вас возложена разведка королевства. У вас есть хотя бы какое-нибудь предположение, куда он мог деться?

Кессель хмуро покачал головой.

— Я не знаю, — выдавил он. — Я не представляю, куда он мог запропаститься! У него не было ни шанса выскользнуть из окружения — если он не дух или сам квадратный демон! Мы обложили всю округу.

— Но парень — не дух и не квадратный демон. Он — человек.

— Я знаю, что он — человек, — рявкнул маркиз, не сдержавшись. — И я не знаю… я не понимаю, что произошло! Он ушел, хотя у него не было ни единого шанса. Ему некуда было деться. Просто некуда.

— Ему некуда было деться, но он пропал, — медленно проговорил чиновник.

Кессель стиснул зубы сильнее. В душе клокотало бешенство, не находя выхода. Такой провал в его безупречной карьере! Этот мальчишка посмел бросить ему вызов. Хотелось сровнять с землей весь город — лишь бы отыскать негодяя и вытрясти из него душу. Вот только дадут ли ему снова людей?

Маркиз готов был привлечь и своих людей. Вот только в Ковентри их сейчас находилось чрезвычайно мало. Заплатить наемникам… видит Творец, он готов был потратить на это собственные деньги!

— Не вздумайте привлекать никого со стороны! — чиновник словно прочел его мысли. — Не хватало, чтобы сведения об этом человеке попали не в те руки!

— Время, — тяжело уронил Кессель. — Мы же окончательно упустим его.

— Мы уже упустили его окончательно. Точнее — вы упустили его окончательно. Ждите, — прибавил он, покидая кабинет.

Если он сегодня таки лишится части зубов, истерев их друг о друга — в этом не будет ничего удивительного.

Кессель сидел, словно на иголках. Его терзало ощущение, что он безвозвратно что-то упускает. И ничего не в силах с этим поделать. Не может ведь он уйти, не закончив доклада! Не дождавшись новых приказов.

Время тянулось, маркиз злился. Четверть часа, вторая. Про него забыли?!

Чиновник явился, когда половина часа была на исходе. Небрежно прошел к столу, швырнул на него тонкую папку с бумагами. Принялся рыться в шкафу, не обращая внимания на теряющего терпение маркиза.

Наконец обратил внимание на визитера.

— Ваша светлость, — он замялся, нервно теребя углы документов. — Его величество изъявил желание лично услышать доклад о произошедшем вчера. Мне пришлось в подробностях все изложить. Сожалею, что заставил ждать вас, — он нахмурился, потер переносицу.

А Кессель вдруг сообразил, что волокита была вызвана не стремлением насолить ему. Это была попытка справиться с нервозностью!

— Мы теряем время, — напомнил он, стараясь говорить мягко.

— Я сожалею, — повторил собеседник. — Однако вердикт его величества однозначен: дело следует прекратить! И так уже слишком много сил вложено. И слишком большая шумиха поднята. Опять же: жертвы среди стражников…

— Вот как. Иными словами…

— Его величество передал приказ: вам немедленно отправляться в свою марку и там ждать дальнейших приказов.

— Меня высылают из столицы?! — не поверил Кессель.

— Я сожалею, — повторил чиновник. — Я лишь передаю слова его величества. Если вы сомневаетесь в том, что я верно передал их вам…

— Нет, я не сомневаюсь, — отрезал маркиз, невежливо перебив его.

Вскочил, прошелся взад-вперед по кабинету. Ни один чиновник — даже высокопоставленный и родовитый — не осмелился бы передавать ему ложный приказ. Так что причин сомневаться в услышанном не было. Не исключено, что этот человек и надавил на короля, убедив его принять такое решение. Видит какую-то опасность в продолжении дела? Опасность, которую не видит сам Кессель. Но на суть приказа это никак не влияет.

— В квартале ведется наблюдение, — устало сообщил он.

— Снять! — моментально среагировал чиновник.

— Понял, — маркиз взмахнул рукой, обрывая дальнейшие пояснения. — Наблюдение будет снято, я нынче же выезжаю в сторону марки Кессель, — он развернулся и стремительно вышел.

В душе и мыслях царила оглушающая тишина. Этому делу конец — довести его до конца, найти ответы на мучительные вопросы не дадут. По крайней мере, официально. А вполне возможно, пришел конец и его карьере. Что ж, хотя бы титул у него отнять не сумеют!