Часовые времени

Глава 9

Глава 9

Алексей. 1942

Перед тем как двинуться в путь, лейтенант подполз к Белугину и как-то совсем буднично предупредил:

- Идти будем скоренько, так что советую не отставать. Запомните, товарищ капитан, времени, чтобы вытирать вам сопли, у нас нет! Ясно?

Алексей усмехнулся, но промолчал, не желая затевать совершенно ненужную сейчас склоку. Лишь согласно кивнул, давая понять, что принял к сведению слова Фурсова, и принялся еще раз тщательно проверять свое нехитрое снаряжение. Если подумать, то он и сам был не меньше разведчиков заинтересован в том, чтобы как можно скорее оказаться в расположении советских войск. Так что в этом смысле они сидели в одной лодке.

Через брод переправились почти сразу же, как только опустилась темнота, и фрицы отправились восвояси, сняв охрану. Наблюдение за немцами показало, что они не минируют берег и даже не оставляют «секреты», а потому входить в воду можно безбоязненно. Правда, на всякий случай, на другую сторону переходили по очереди, прикрывая друг дружку – мало ли что, вдруг какой припозднившийся грузовик вырулит, будет тогда картина маслом в свете фар.

Ну а дальше разведчики и в самом деле с ходу взяли такой темп, что Алексей поначалу даже озадачился – двужильные они что ли, явно ведь в поиске уже не первый день, вон как щетиной-то заросли, откуда ж столько сил еще осталось? Шутки шутками, но капитан при всей своей подготовке не сразу сумел поймать нужный ритм и подстроиться под заданную сумасшедшую скорость. Да и трава, вымахавшая кое-где выше пояса, здорово затрудняла движение и люди поневоле шумели, продираясь сквозь ее буйные заросли. Из-за этого Белугину все время казалось, что их вот-вот услышат, полоснут очередью и тогда все, кранты. Хорошо еще, что через какое-то время идти стало гораздо комфортнее, трава уже едва закрывала сапоги. Мешали, правда, многочисленные норы всякой мелкой живности, но здесь уже приходилось надеяться лишь на то, что случайно не навернешься в одну из них.

Но нет, время шло, а вокруг все было спокойно. Похоже, фрицы действительно ночью предпочитали отсиживаться на хуторах, превращенных ими в хорошо укрепленные опорные пункты, а не лазить по степи. Только в паре мест разведчики едва не наскочили на остановившиеся на ночевку колонны техники, да и те выдали себя голосами часовых, лязганьем железа и прочими звуками людской жизнедеятельности.

Сказать по правде Алексей представлял себе, что все будет выглядеть несколько иначе. Он ждал, что в ближайшем к передовой тылу ночная жизнь бурлит и передвигаться среди немцев станет трудно. Ан нет, пока все шло гладко. Даже чересчур. И это настораживало. Если не сказать больше. Нервы у Белугина после всего пережитого за последние несколько суток и так уже находились на пределе, и потому малейший посторонний шум воспринимался будто набат, громыхающий над самой головой.

Капитан все время ждал какой-нибудь подлянки – засады, мины, случайной пули… чего угодно. Разведчики же, судя по их поведению, относились ко всему значительно спокойнее. Нет, они так же чутко прислушивались, замирали неподвижно в случае чего, но делали это более, гм, привычно что ли? Иксанов то и дело вырывался вперед, исполняя роль то ли головного дозора, то ли передового охранения одновременно, Фурсов же держался рядом с Алексеем в качестве ядра их маленькой группы. Ну и, конечно же, присматривал за летчиком, как без этого.

Впрочем, Белугин на него был не в обиде. При других обстоятельствах он и сам вел себя точно так же. Единственное, чего он опасался, так это того, что разведчики могут решить, что он является для них обузой и вот тогда… поди, проверь, что случилось с неким капитаном, оказавшимся волею судеб в немецком тылу. Кто проверит? Запишут в пропавшие без вести и делу конец.

«Ага, размечтался, - одернул Алексей сам себя. – Служба землю будет рыть на три метра вглубь! Ладно, я, но пропажа Ведерникова их по любому заставит шевелиться. Другое дело, что скоро здесь будет так жарко, что проследить пути-дорожки двух ничтожных человечишек станет неимоверно сложно, практически невозможно. Даже при всей некислой оснащенности Службы… Черт, может им знаки какие-нибудь оставлять?»

Додумать эту мысль он не успел. Впереди, там, где сейчас шарился в темноте старшина вдруг коротко и страшно простучала автоматная очередь. А следом донесся чей-то вскрик, наполненный болью, и почти сразу же громыхнула граната.

- Немцы! – придушенно выкрикнул Фурсов, падая на колено и вскидывая автомат. – Ложись, капитан, ложись!.. А, суки!! – эмпэ лейтенанта злобно плюнул свинцом и неожиданно умолк. Заклинило, сообразил Белугин. Разведчик, ругаясь, суматошно дергал ручку затвора. Алексей, с началом сшибки инстинктивно бросившийся чуть в сторону, не видел, кто именно напал на них и пока водил пистолетом вслепую, не желая выдавать свое местоположение.

Две неясные тени выросли справа от Фурсова и бросились на него. Лейтенант буквально в последнюю секунду заметил их, отбросил бесполезный автомат в сторону и кувырком ушел с линии атаки. Словно гуттаперчевый, вскочил на ноги. Миг, и вот уже он сам перешел в контратаку, рубанув наотмашь одного из нападавших выхваченным кинжалом.

Белугин, среагировавший на появление врагов, молниеносно прицелился и дважды выстрелил. Тени мягко завалились назад, точно фанерные мишени на стрельбище, а лейтенант, резко крутанувший головой в его сторону, предостерегающе взмахнул рукой:

- Сзади!

Мощный удар в спину швырнул Алексея вперед. Капитан полетел в траву, больно обдирая лицо о какие-то колючки, сильно ударился левой рукой о землю и еще сильнее приложился отбитыми сотником ребрами. Взвыл, быстро-быстро перевернулся на спину и заученно надавил на спуск, вскинув руку с пистолетом перед собой.

Очень вовремя! Тяжелое тело упало на него, придавливая к земле, но упало безвольно, не предпринимая каких-либо активных действий. Значит попал. Правда, положение Алексея при этом здорово ухудшилось: труп немца лишил его возможности стрелять. Хотя, собственно, из чего стрелять – браунинг отлетел куда-то в сторону.

Судорожно спихивая с себя фрица и желая как можно скорее занять более выгодную позицию, Белугин, извиваясь, как червяк, немного приподнялся и… вновь полетел на землю. На этот раз от сильного удара, пришедшегося в правый бок. Видимо еще один немец подобрался к нему вплотную и врезал на манер футболиста, бьющего по мячу. Вот только в роли мяча на этот раз выступал Алексей.

Качественно так гансик ударил. От души! В зобу, как говорится, враз дыханье сперло, а перед глазами поплыл салют из разноцветных искр.

- Живой? – Белугин не сразу понял, что это Фурсов трясет его за плечо, помогая подняться. – Вставай, капитан, нужно убираться отсюда!

- А… старшина? – слова давались Алексею с трудом.

- Отбегался Сашка, - с горечью выдохнул лейтенант. – Если бы не он, повязали бы нас всех, как слепых кутят. Ума не приложу, как он их почуял, но все-таки успел двоих на месте положить и нам сигнал подать. Я туда сбегал, думал может раненый где лежит, да только зазря - там такая мясорубка…- Фурсов еще раз тяжело вздохнул. – Ну что, очухался, сам идти сможешь?

Белугин попробовал сделать пару шагов. В голове еще немного шумело, но тело уже повиновалось вполне справно.

- Нормально. Пистолет вот только потерял, сейчас поищу.

- Да хрен с ним! Я тебе после свой отдам. Некогда нам сейчас здесь колготиться, и так, небось, всю округу взбаламутили. Здесь этих уродов только шестеро было, значит остальные тоже где-то поблизости ошиваются. Ходу, капитан, ходу! - Дальнейшие пояснения лейтенант давал уже на ходу. - Помнишь тех эсэсовцев с переправы? Те еще зверюги, отборное подразделение. Мы им с мужиками на хвост здорово наступили, так что они теперь в нас вцепятся мертвой хваткой и хрен отпустят, для них это дело чести. В общем, слушай капитан, насчет якобы прикрывающего нас полка и танкового батальона можешь не заморачиваться. Лажа все это. Пойми правильно, я ж не знал, что ты из себя представляешь, потому и гнал тебе дезу – на случай, если ты враг, или к немцам в руки попадешь. Но сейчас ситуация такова, что придется рискнуть и тебе довериться – после Сашкиной гибели у меня иного выхода нет.

- Ок, - машинально ответил Алексей.

- Что?!

- Извини, это по-английски означает хорошо.

Разведчик смерил Алексея пристальным взглядом и неопределенно покачал головой:

- Придумают же. Ладно, сейчас я дам тебе одну штуку, мы разделимся, и ты пойдешь к точке выхода. Там тебя будет ждать группа обеспечения. Я пойду через другую, так шансы на выполнение задачи выше. Когда попадешь к нашим…

- Я разберусь! – Белугин решил больше не скрываться. В конце концов, они с Фурсовым делали общее дело. – Ты верно тогда насчет странностей заметил, я капитан госбезопасности. Так что у своих найду как отбрехаться, скажи только к кому должна попасть твоя информация?

- Чекист? Ясно. Ну а я из Разведуправления Генштаба. Майор. А Сашка… неважно! – Фурсов скрипнул зубами. -Передай полковнику Косиванову вот это, - разведчик остановился, сунул руку за пазуху и, немного покопавшись, вытащил небольшую плоскую коробочку, размером с портсигар. На ощупь она оказалась неожиданно тяжелой. – Извини, она опечатана и лучше не вскрывать, - предупредил Фурсов. – Ну, ни пуха тебе, капитан!

- К черту!

Евгений. 1906

Белугин бросил окурок на землю и аккуратно растер его подошвой ботинка. Как ни странно, но злости на боевиков не было. Да и с чего бы ей появиться, если подумать, они ведь, в сущности, только исполнители – велели им прикрыть двух важных для организации людей, они это и сделали. Со всем прилежанием. С тем же успехом можно ненавидеть пистолет, выпустивший смертельную пулю.

А вот в отношении своих московских коллег по Службе Евгений не мог похвастаться таким же миролюбием. Еще бы, из-за, чего уж там, реального непрофессионализма отдельной личности или же целого ряда таковых, погиб оперативник! Работник, являющийся становым хребтом, опорой… эх, да что говорить! А главное, ну на хрена его послали вслед за Белугиным? На хрена?!! Сколько уже было говорено-переговорено: не стоит считать местных революционеров наивными детишками, влезшими по дурости в игры взрослых дяденек. За иным «ребенком» тянулся кровавый след такой длины и ширины, какому вполне мог позавидовать даже матерый десантник-ветеран из подразделения силовой поддержки, принимавший участие в нескольких «миротворческих» операциях на мятежных планетах.

«Ничего, дайте срок, уж я с кем-то хорошенько посчитаюсь! - поставил себе в памяти зарубочку Белугин. – Зубы с пола будете пригоршнями собирать!»

Негромко хлопнула дверь. Евгений обернулся. Мотя спускался по ступенькам крыльца, надевая на ходу свой котелок. Заметив взгляд Белугина, он чуть смежил веки и едва заметно кивнул, прощаясь, а затем прошел мимо с выражением полнейшего равнодушия на лице.

Евгений проводил его глазами и быстро вошел в дом. Ольга стояла на веранде, задумчиво наматывая на палец непокорный локон, целиком и полностью погруженная в свои мысли. Судя по ее поведению, комитет подкинул какую-то непростую задачку.

- Кого убивать будем, солнышко? – безмятежно поинтересовался Белугин, проходя к столу. – Черт, замерз я что-то, выпью-ка еще чаю. Тебе налить?

- Убивать? Почему ты решил, что надо кого-то убить? – Девушка нахмурилась. – Мотя приходил вовсе не за этим. – Она пытливо взглянула на Евгения. – Скажи, только честно, ты в самом деле ни в чем не виноват?

- А что, Мотя принес мне черную метку?

- Что за дурацкая манера отвечать вопросом на вопрос! – Ольга раздраженно взмахнула рукой. – Я говорю с тобой о серьезных вещах, а не о погоде за окном.

- А вот, кстати, - Белугин мягко улыбнулся. – За окном. Скажи, солнце мое, ты в курсе, что наши сопровождающие сегодня ночью убили человека неподалеку от этого дома? Меня в этой связи весьма беспокоит вопрос, почему мы еще здесь – не ровен час нагрянет полиция, а нужно ли сейчас общение с ней?

- Тебя смутил внешний вид охранников? Не волнуйся, это весьма опытные и надежные люди, - Ольга не торопясь закурила. – Я уверена, что они сделали все чисто, иначе мы и в самом деле давным-давно получили бы сигнал тревоги. Так что поводов для беспокойства я не вижу.

- Молодой, похожий на студента, я видел у него на руке странную татуировку…

Ольга негромко рассмеялась.

- Ага! У него их еще несколько. Представляешь, вбил себе в голову, что полиция может устроить какую-нибудь изощренную провокацию, подсунув нам или его родным, похожего на него человека и решил таким образом подстраховаться. Представляешь? В свое время даже получил выговор за это – ну как вот теперь документы прикрытия делать? У него ж на коже свой собственный паспорт.

- Забавно. Нет, мальчишество, конечно, но забавное. А я, грешным делом, решил, что ему лавры Паганеля покоя не дают.

- Паганеля?

- Персонаж романа господина Жюля Верна. Довольно комичный ученый, которого туземцы с ног до головы разрисовали своими узорами.

- В самом деле, похоже. Но мы несколько отвлеклись. Ты спрашивал, зачем приходил Мотя? Так вот, нам поручено инсценировать покушение на одного заводчика.

- Только инсценировать? Это что-то новенькое, - непритворно удивился Белугин. – Раньше мы все больше по-настоящему кровушку лили.

- Понимаешь, в этот раз комитет решил таким образом пополнить партийную кассу. Идея такова – наш человек распускает на бирже слух о готовящемся покушении, поднимается паника, он скупает по дешевке акции предприятий жертвенного барашка, неудачный выстрел, чудесное спасение, и через какое-то время все опять приходит в норму, акции продаются по более высокой цене. Занавес.

- Изящно. Только зачем вообще стрелять? А если клиент с перепугу решит все бросить и сбежать за границу?

- Ничего, ему и там намекнут, что безопасной жизни не будет, - девушка усмехнулась.

- Хорошо, замысел мне понятен. Странно другое, я ведь еще в Петербурге достал вполне солидную сумму, неужели ее не достаточно для проведения основной операции?

Ольга прищурилась.

- Для основной операции? О чем ты, что за фантазии.

Белугин устало вздохнул.

- Послушай, я ведь не первый день в партии. Неужели ты думаешь, что я поверю, будто ты ехала сюда исключительно для того, чтобы пальнуть над головой какого-то толстосума? Да возьми хотя бы этого «студента», - он кивнул в сторону улицы, - и делу конец, справится не хуже. Значит…

- А ведь я вспомнила, - Ольга радостно улыбнулась. – Не все, правда, но вспомнила! Только сейчас, когда ты вновь «студента» упомянул.

- Что вспомнила, - удивился Евгений столь неожиданному переходу.

- Где я видела записи на том же языке, что и в твоем блокноте.

Белугин замер, боясь поверить в такую удачу. Неужели?! Неужели сейчас он узнает о человеке, ради поисков которого так долго болтался в этой паршивой эпохе? И вот сейчас все закончится и можно будет вернуться домой, сбросить с себя опостылевшую личину убийцы-боевика, обнять родителей, Лешку… интересно, Служба уже нашла его или нет?

- Вот как? Любопытно. Я, признаться, думал, что в России больше никто не владеет этим языком. По крайней мере, из известных мне ученых, интересующихся историей Востока – я ведь уже говорил тебе, это довольно редкая разновидность одного тибетского наречия.

- Да, я помню. – Ольга согласно кивнула. - Но человек, у которого я видела похожие записи, вовсе не ученый. По крайней мере, он у меня совершенно не ассоциируется с ученым, - девушка нахмурилась. – Надо же, почему-то не могу вспомнить его лицо, - пожаловалась она спустя пару минут. – Отчетливо вижу большой письменный стол, лампу под зеленым абажуром, несколько листков бумаги, иероглифы на них… Руки! Сильные, крепкие руки. На безымянном пальце, вот здесь, - Ольга подняла левую руку, - печатка в виде головы какого-то зверя. То ли волк, то ли лев…

«Блок. Все-таки блок, - с тоской подумал Белугин. – Над ее памятью кто-то хорошо поработал. Допускаю даже, что весь этот рассказ является лишь заложенной фальшивкой. Ищите, дорогой товарищ Эжен, неизвестного с печаткой! Хоть до скончания века. А на самом деле это, скажем, вообще женщина. Черт побери, и ведь не надавишь на эту несчастную девочку – опять, поди, как в поезде в отключку выпадет. А то и еще чего похуже».

- Что ж, буду надеяться, что потом ты вспомнишь все в деталях, - сказал Евгений как можно более мягко. – Интересно будет пообщаться… с коллегой.

- Но ведь помнила же! – воскликнула Ольга, растерянно глядя на него. – Ясно и отчетливо все помнила. Чертовщина, право слово.

- Ты просто устала. Или перенервничала. Давай пока оставим эту тему и сосредоточимся на чем-то другом…

- Я не сумасшедшая! – возмутилась девушка. – Почему ты со мной так говоришь? Подумаешь, забыла автора каких-то идиотских закорючек. Если хочешь знать, то мне на них наплевать. Вот так!

- А я разве спорю?

- Вот и молчи!

- О, женщины, имя вам – вероломство! – патетично произнес Белугин, показушно закатил глаза и страдальчески вздохнул с надрывом, дрогнув губами. Ольга еще несколько мгновений прожигала его гневным взглядом, но, в конце концов, не выдержала и рассмеялась, откинув голову назад.

- Фигляр!.. Иди лучше позови с улицы Павла, нам нужно кое-что обсудить с ним. Требуется раздобыть коляску извозчика, организовать наблюдение – ну все, как обычно.

- Павла?

- Это тот, что постарше. Без татуировок, – Ольга ехидно усмехнулась. – Смотри, не перепутай.

- Слушаю и повинуюсь, моя госпожа. – Евгений легко поднялся с места и шагнул к выходу. – Надеюсь, «студента» зовут не Петр? – спросил он, задержавшись на секунду в дверях и возвращая подруге насмешливую улыбку.