Его Сиятельство Граф Андреев. Книга III

Глава 18

Стоим. Смотрим на броневик. Минут пять как цесаревич туда залез с кайзером. Вокруг все бегают, русские солдаты, солдаты германцев, личная гвардия кайзера стоит и за всем наблюдает. А цесаревич с кайзером заперлись в броневике. Кстати, ладно наш цесаревич, он не летел на войну, а вот их кайзер рехнулся лично находится так близко с линией боестолкновения?

«Это из-за нас?» — спросила вдруг у меня корпоратка по мыслеречи. Да, есть возможность так общаться, вот только считал, что нужно быть высокоранговым магом. Но вот Юки уже умеет. А еще так может Элеттра, но только со мной, из-за ментальной связи между нами.

«Стечение обстоятельств. Кто же знал, что цесаревичу захочется по пути из Бранденбурга залететь в Данциг. Скажи другое, как теперь будут делить территорию?»

«Беспокоишься из-за договорённостей?»

«Да плевать сейчас на договорённости с Вендами. Тот факел уничтожил всё правительство Данцига. Наши с германцами сейчас зашли в цугцванг.» — стал оценивать я перспективы.

«Нда, оставить их как есть нельзя, тут же начнутся комбинации, а обвинят нас, так как порядок после себя не навели, а в нынешней ситуации можно навести порядок только поглотив территорию, наведя там свой порядок, за что тоже прилетят обвинения.»

«Вот именно. Кайзер подавиться этим куском. А не есть нельзя, поставят в позу и уже накормят отходами. Придется забирать, иначе под давлением мирового сообщества, которое скорее всего будет состоять из четырех, поправочка, трех империй, кусочек отвалится полякам.»

«Еще одна проблема, я вот смотрю новости, нигде мы ничего фициально не заявили.» — обратила она, листая на новом мобильнике ленту. — «Как и германцы. Да и вольный город тоже никак не реагирует, впрочем, ему как некогда, так и некому. Войска не по официальному запросу, цесаревича вытащили, правительство не спасли, постлегимитизацию сделать некому. Обосрались.»

В этот момент они вылезли из броневика.

«Кайзерский мундир ей не идет.» — мазнул я по кайзеру взглядом. Впрочем, не в платье же заявляться на войну.

«Кайзер молод, вот и выглядит несуразно.» — пожала плечами корпоратка.

«Ну, и прическа так себе, могла бы и отрастить волосы.» — заметил я. Нет, ну была в моем мире императрица, которая исключительно носила мужскую одежду. Но там была такая бабища, которой платье ну никак не шло, а шестопёром или булавой, облаченная в полную броню, раздавала так, что все наплакались. Да и не всякий конь её выдерживал. А вот эта ведь нежная вся такая на вид.

— Ты о чём? — в голос у меня спросила Юки. Но ответить было уже никак, цесаревич с кайзером подошли, и Юки продолжила по мыслеречи. — «А, понятно, интересно и необычно.»

— Я потерял всю свиту в том аэропорту. Не могли бы вы двое оказать мне сопровождение? — вдруг спросил цесаревич. Ничего себе, взлет.

— Давай продолжим. Если конечно можешь говорить сейчас открыто. — посмотрела на меня и Юки кайзер сразу же как броневик тронулся.

Броневик внутри был по-царски, вернее, по кайзерски украшен. Будто в лимузин сел, разве что трясло как в броневике. А еще он хорошо был защищен магией. Кстати, броневик наш, имперский, явно подгон от нас, так что всё же интерьер царский.

— Конечно. — согласился он. — Эти люди спасли меня, я доверяю им. А твой броневик надежно экранирован. Это граф Андреев Андрей Александрович и леди Маэда Юки.

— Маэда? Юки? Не похожа. — заявила кайзер.

— Простите. Один момент. — сняла она личину. — Приходится быть инкогнито. Недавнее покушение вынуждает. — повинилась она.

— Понимаю. — она вдруг посмотрела на меня. — Получается, ты управлял вертолётом? — спросила она.

— Да могла бы и Маэда Юки взять рычаги управления, но, кайзер Вильгельмина, поверьте, я лучше летаю. — заявил я.

Надо было видеть лицо кайзера. А еще цесаревича. Тот хотел было на меня наорать, думая, что я оскорбляю её. Цесаревич не знал, вот это поворот.

— Да, Вильгемина Вильгельмовна, он в кабине пилота настоящий бог, он из Альфы недавно выдал такое, что я даже не поверила, ведь причастна к машине. А еще ваши вассалы пытались нас сбить магией, так он умудрялся увернутся. Ночью. На низкой высоте. На Медведице. Вертолет сложный, тяжелый. — поддержала мое выступление Юки.

— Откуда вы знаете? — спросила она бледная.

— Что знаю? — в ответ я выдал удивление. Цесаревич тоже выдал удивление, но он то точно не играл.

— Откуда ты знаешь мой пол? — спросила кайзер.

— А разве это секрет? — посмотрел я на Юки.

— Да чёрт его знает. — пожала она плечами, отвечая мне.

— А, точно. — ударил я себя по лбу. — Я же слышал слухи, что молодой кайзер имеет недостойные наклонности в плане ориентации. Это, что, специально распространяете, чтобы люди думали, что вы из «этих», и не додумались, что вы девушка?

— Андрей, это бриташки с австрияками гадят. Просто все остальные не додумались. — заметила корпоративная принцесса.

— А? Но, Юки-тян, это же на поверхности? Запах, отсутствие кадыка, движения, магическая аура… строение внутренних органов, в конце концов. — сказал я и добавил по мыслеречи. — «о запахе, она подсознательно пытается привлечь цесаревича.»

— Ну, про магическую ауру ты загнул, уверен, мало кто может отличить по ней разницу между мужчиной и женщиной. — заметила Юки. — «Я не маг природы, запахи не различаю, но если так, мы сейчас делаем им одолжение, подумать только, кайзер девушка.»

— Да ну? Если девственница, запросто. Наличие девственности у девушек видно на уровне магической ауры. — и продолжил уже по мылеречи. — «Если у них начнутся отношения, будет как хорошо для Империи, так и не очень. Придется впрягаться в любой кипишь.»

— Разве? Я не знала? Научишь? А у мальчиков?

— Там сложнее, девочка может мастурбировать и не лишиться девственности, тут нужна… Давай потом я тебе объясню, не в присутствии двух августейших личностей. — пресек я лекцию.

— Не-не, нам интересно. Что там про мастурбацию у девочек? — посмеялся пришедший в себя цесаревич. — Ну что, Вильгельмина, это правда? — перевел он взгляд.

— Ты, когда предлагал брак на родственницах, не прикалывал меня? — переспросила она.

— Не, не знал. Даже несколько беспокоился за свою ориентацию, но мысли о том, что ты вовсе не Вильгельм не пришла. А эти двое раскололи с первого взгляда. Даже камень с души. А зачем? — спросил он о самом важном.

— Ну нет у меня братьев, а кузены… «тук-тук, кто-там?» Вот и с раннего детства изображаю мальчика.

— И что, всю жизнь будешь? Сейчас не 19 век, СМИ, путеводная нить, скрыть положение дел не получится долго. Это в прошлом можно было придумать жену для кайзера, а родить самой, а сейчас кайзера с животом будет странно увидеть.

Кайзер на эти слова вздохнула и отвернулась:

— Нам тем важнее нет обсудить?

— Ты права. — согласился Цесаревич Владимир.

— Прав. Попрошу обращаться исключительно как к мужчине, я пока не готов заявлять о себе как о женщине. Слишком непрочен трон подомною.

— Без проблем. Итак, что вообще происходит? Пшеки объявили войну или нет? — спросил тот.

— Да хрен его знает. По всем остальным границам тихо, что у вас, что у нас. Они перешли границу только в Данциге. Единственное, мне пытаются дозвониться другие правители, но я телефон у меня проводной, с собой не брался. А твой отец тупо приказал всех отшивать. Ну, кроме меня.

— А почему вы вписались? — удивился Владимир.

— Да из-за тебя думаешь? Ну, из-за тебя тоже, но формально, чтобы не дать пшекам занять стратегический район. Кстати, в полдень я так и заявлю.

— Какие потери? — спросил он.

— Владимир, ты как думаешь? Серьезные. А еще за моими войсками гвардии аристократов поперлись. Лучше бы не пошли. Эти придурки с дуру несколько своих же вертолётов сбили. — дальше пошла смесь русского и немецкого мата. Мать кайзера всё-таки из Империи.

— Может, предательство? — предположил цесаревич, который явно был низкого мнения о европейской аристократии, впрочем, как и их сюзерен, да и чего таить, я сам от них не в восторге.

— Нет. Это разные. Идиоты пошли что-то доказать, а идти в атаку не хотят. Пришли постоять для массовки. И боязно, и надо показать, что они не просто так. Вот они и видят птичку, не успевают подумать, что это наши. Не зря же всяким мелким бароном не дают средства ПВО. А потом везде будут записывать, что успешно участвовали там-то и здесь, и гордо грудь выпячивать.

— А если численно? Какие потери?

— У вас… — вздохнула она. — при высадке были потери около трех тысяч. Плюс не подсчитали потери при штурма базы на Оструве. У нас потери порядка семи тысяч… Сам понимаешь, данные уже скисли, их больше. У Данцига и вторгшихся пшеков потери десятки тысяч, включая гражданские. Националисты убивают всех, кто не знает польский, а также поморянские народы. Сходу начали этнические чистки.

— Черт побери. Это что, из-за меня? — удивился тот.

— Да хрен знает, из-за чего! — в ответ ему выкрикнула кайзер. — Ни наша разведка, ни ваша не провоцировала их. Твое появление случайно там. Наш крот в Британии, он высоко сидит, утверждает, что британка в полном удивлении, всех кроет за самоуправство. То есть, не сама королева приказала тебе передать удавку. У факела уже не спросишь, он сгорел.

— Вот это уже совсем непонятно. Ты хочешь сказать, кто-то манипулировал бриташками? Ими? Немыслимо. — удивился цесаревич, впрочем, как и все в броневике.

— Нам сейчас не об этом думать нужно. Как делить будем Данциг? — спросила кайзер.

— Вильгельм, ты о чём? — смутился тот.

— Как о чём? Ты предлагаешь, оставить их в покое? Столько солдат и офицеров погибло, и мы должны вольный город оставить вольным? Сдурел? Да срать на международное право и мнение всяких непричастных. — полностью поддерживаю кайзера, срать на международное право, оно для того, чтобы сильные страны могли диктовать волю слабым странам.

— Я не про это. Я что могу сказать? Я еще не царь, и очень нескоро буду. — с надеждой сказал Владимир Владимирович. Понимаю, не каждый хочет такую работу по наследству. Или отца любит? Скорее оба варианта.

— Ты, в отличии от твоего отца, сидишь тут, видишь всё своими глазами, с тобой мы можем это обсудить без телефона в качестве посредника. Как минимум, ты можешь озвучить мнение. — заметила Вильгельм. Ну, пусть будет Вильгельм, раз так надо.

— Сложно. Для вас это вопрос возврата исторических территорий, а также соединения Пруссии с остальной частью Рейха. У нас же не будет прямого сообщения, какую бы территорию мы не запросили.

— Это так. — погрустнел Вильгельм. — Тем не менее, операция совместная, и если всё получим мы, у вас не поймут такого. Могу отдать в собственность порты.

— Зачем? Стричь купоны? — удивился цесаревич. — Данциг конечно крупный порт, но не всё так просто. Нужно население. Опять же, никто не поймет. Передано двадцать с хвостиком квадратных километров площади, население три бомжа на теплотрассе. Регистрировать порт всё равно придется в вашей юрисдикции, кто работать то там будет? Да и какой идиот будет пошлину платить? Надо другие комбинации придумать. — вздохнул цесаревич.

— Есть еще два варианта, — заметил я. — Первый глупый, много мелких городков и ферм, их вполне можно раздать дворянам в собственность за заслуги, а дальше пусть крутятся как хотят. Второй, Кёнигсберг, плюс некоторые территории севернее с дорогой отходят Империи. Обмен. Рейх полностью получает себе все проблемы. А Империя их тоже получает, но уже с Кёнигсбергом. Что вы на меня так смотрите?

— Андрей… — начала Маэда Юки. — Тут такое дело… Понимаешь… Император, чье имя упоминается обычно вскользь, ну, скажем так, подписал ряд идиотских договоров. Кстати, за что против него и заговор устроили в том числе. Так вот, единственный способ… Повоевать с Великогерманским Рейхом.

— Там мы и повоевали. — включил я дурочка. — А что, важно в каком контексте используется предлог «с»?

— Да тут много разных других обстоятельств. — пожал плечами Кайзер. — Но идея то неплохая. Надо обсудить с канцлером и тройкой разных министров целесообразность такого обмена. Отменить соглашение почти двухвековой давности кстати несложно, при условии обоюдной заинтересованности. Другое дело, в Кёнигсберге много германцев, которые бы не хотели менять подданство, и много производств, которые принадлежат не жителям города, а, например, мне, или, к примеру, герцогу из… Как по-русски будет Hintertupfinger? — мы всё это время говорили на русском, причем кайзер говорил по-русски без акцента. При этом мать вряд ли могла научить русскому так хорошо.

— Мухосранк. Зажопинск. Да там много вариантов. — ответил цесаревич.

— Во, как герцогу Мухосранска обеспечить его интересы? — спросил кайзер.

— Особый режим применения законодательства, скажем, на десять лет. Хотя нет, на сто. Напомни, сколько там у вас корпоративный налог? — усмехнулся цесаревич.

— Володя, это жестоко! — заявила Юки. — Мы платим до пятнадцати процентов, а они иногда и до половины. Они же сами попросятся.

— Хм… но у вас гораздо более жесткое трудовое законодательство. Рабочие начнут требовать применять нормы имперского законодательства, ведь оно им более выгодно, нежели наше. Мои придурки будут бегать ко мне жаловаться, хотя они должны будут договариваться уже с вашими гражданами, а не моими подданными. А, также свободна передвижения, ведь у многих родственники.

— Господи ж боже. Давно пора отменить это всё. Простая проверка документов на предмет розыска и стоплистов. Благо, технологии позволяют. Обменяемся базами, и дальше достаточно по номеру паспорта. Загорелась красная лампочка, загорелась зеленая. — отмахнулся цесаревич.

— А вообще… да. Идея хорошая. Надо выдержать её. Предлагаю вернуться вечером к теме. — покивал кайзер.

Кайзер и цесаревич вошли в кабинет к первому. Цесаревич был пока что в состоянии возбуждения, помимо естественной реакции организма на стресс, а самое главное, на магию света, с помощью которой ему оказали лечение, пока тащили в вертолёт. Кайзеру бы организовать постельку, но прекрасно понимает, что человек пока что на взводе, нужно ему сперва отдышаться, прежде чем накатит усталость. Вот потому она и разлила киршвассер по рюмкам.

— Прости, пшеничной нет. — сказала она, подняв рюмку, резко выдохнула и залила во внутрь.

Цесаревич же сперва насладился ароматом потом пригубил. А после с наслаждением выпил:

— Ух ты, градусов под сорок, а пьется не как водка. — восхитился цесаревич…

— Вот не скажи. Для меня всё что крепче двенадцати градусов пьется как водка. А водка так и вовсе как сто сорока шести градусный спирт пьется. Это вишневая водка, разновидность шнапса. — сказала кайзер, наливая еще по одной.

— Разве шнапс не жуткое пойло? — удивился Владимир.

— Если картофельный, то да. Он самый дешевый, распространённый, и пьют его самые простые люди. По правде, я предпочитаю пиво или зект. Правда редко получается. Ладно. Как ты? Вроде цел внешне.

— Как говорят штурмовики и десант, главное яйца целы… Не знаю как, но цел. — пожал он плечами. — Стою, срочно восстанавливаю магическую энергию после сожженных танков прущих в лоб наглых пшеков. Слушаю споры местного правительства. Тут к главному входу в терминал аэропорта подходит мужчина и начинает плести что-то мощное. Мои гвардейцы начинают стрелять из всего, что есть, а было не так много. Следующее, что я помню, это как очнулся в вертолёте и узнаю, что я единственный выживший, и меня перевозят в Рейх.

— На месте терминала теперь котлован. Атаковавший был факелом, и его вынудили сделать «ура!». Скажи, кто мог вынудить после достаточно успешной атаки факел взорваться? И почему ты еще с нами? — показала она на телефоне спутниковый снимок.

— Охренеть. Да я знаю? Парню восемнадцать, девушка постарше. Графа знать не знаю, девушку знаю, вот только даже для меня её ранг секрет. Но даже так, он ниже моего. Сама понимаешь, у меня сильный род и ресурсов много. У вас также.

— Соглашусь, сложно быть без ресурсов сильным. — кивнула она. — Но, Владимир, от графа идет… странное… могу это назвать ощущение. Будто он один из нас.

— Монархов что ли? — удивился Владимир.

— Шире. Носителей Крови.

— Чепуха. — отмахнулся тот.

— Тогда как он узнал мою тайну? Сходу.

— Но я-то не заметил. — скривился тот.

— И меня это удивляет. Как ты не заметил?

— Да если всегда считал, что ты парень с субтильным телосложением, называешь себя парнем, и зовут тебя Вильгельм, то… Ладно. Граф действительно странный. Он вел себя… примерно также, как и Маэда себя ведет со мной. В случае корпоратки, я могу понять, попробуй с ней права качать, но граф… Между нами иерархия, а ему всё равно. Как к равному, или вровень, так он на нас смотрит.

— И ты не чувствуешь здесь ничего запредельного, да?

— Вроде бы должен возмутиться, но желания такого нет. — пожал цесаревич плечами. — Остается узнать, чья кровь в нём. Наши предки были подобны богам, а некоторые их даже обожествили. Вот только и их кровь была разбавлена, они и сами были потомками. Остается понять, насколько его кровь разбавлена.

— У вас линий Носителей Крови не более десяти. И только три могущественны. У нас, по Европе, же их десятки, и самое страшное, сильно переплетены. Моя династия является потомков сразу трех таких «богов». У вас же такого