Эволюционер из трущоб. Том 9

Глава 11

Из болотной жижи стали выползать уродливые твари, напоминавшие существо, атаковавшее Анисимова. В этот момент я пожалел, что не смог забрать с собой молот из Ленска. Вроде, антимагический молот — шикарное оружие, но из-за того, что я не могу поместить его в хранилище, полезность железяки сильно падает.

На меня бросилась тварь, покрытая водорослями и пиявками. Выбросив вперёд клешню, попыталась перекусить мне горло, но я ловко нырнул вниз и нанёс удар кинжалом в грудь. Клинок чиркнул по грудине, защищённой мощными костяными пластинами, и соскользнул. Мне же так хорошо прилетело клешнёй в висок, что я едва не потерял сознание. Отшатнувшись, я потянулся к мане.

Над головой появились десятки ледяных игл. Вращаясь с безумной скоростью, они рванули в разные стороны. Но куда бы они ни летели, каждый раз попадали в глаза этих мерзких крабообразных тварей. Правда, это не сильно помогло. Лишившись зрения, существа принялись невероятно громко орать, неистово нанося удары вслепую.

Мне и Юрию не доставляло проблем уворачиваться от этой размахайки, а вот разведчикам приходилось худо. Одному оторвали руку, ещё одному — голову, третьего за ногу утащили в болотную трясину. Разведчики отбивались, как могли, вот только огнестрел практически не наносил урона этим бронированным созданиям. Даже удивительно, что Анисимов всё ещё был жив.

Сержант каким-то чудом пробил шею чудовища ножом и был придавлен тушей твари. Только это его и спасло. Крабообразные окружили Анисимова, опасно клацали клешнями, пытаясь его достать, но из-за того, что все существа ослепли, они понятия не имели, грызут собрата или везучего сержанта. В это же время Анисимов, достав пистолет, отстреливался, пока у него не кончились патроны.

Глядя на это, я понимал, что дело плохо. Разведчики полягут, как пить дать, а нам потом за них отчитывайся. Вот же Титов… Удружил.

Пока я формировал заклинание, успел прикончить семерых чудовищ. Одному запрыгнул на спину и вогнал кинжал в висок, второму поднырнул под клешню и вогнал сталь в ключицу, другому и вовсе сломал шею голыми руками. Правда, если бы не конгломерат «Рунный рыцарь» и руна, увеличившая мою физическую мощь, то я бы при всём желании не смог свернуть шею этой костлявой образины. Остальные твари погибли также бесславно, хотя и сопротивлялись отчаянно.

Юрий же справлялся немного лучше. Меч со свистом рассекал воздух, рубил по сочленениям суставов, отсекая конечности после каждого третьего попадания. Из-за того, что площадь для сражения была ограничена –всего-то пятачок размером в шесть метров — брату приходилось биться невероятно аккуратно, чтобы ненароком не снести голову зазевавшемуся разведчику.

К моменту, когда я закончил плетение заклинания, Юрий успел убить около пятнадцати существ. Но я всё равно его обогнал. Довольно сильно обогнал. Хе-хе. Из-под наших ног выросли каменные колонны, подняв нас над болотной жижей. Рост колонн остановился на высоте четырёх метров. Внизу прыгали крабы, клацая клешнями и мерзко стрекоча, словно саранча.

Оставшиеся в строю разведчики порядком удивились изменению ландшафта, но очень быстро перезарядили автоматы и стали забрасывать гранатами собравшихся внизу существ. Лишь один боец перескочил на колонну сержанта и стал оказывать тому помощь. К этому моменту Анисимов уже потерял сознание и, судя по его белоснежной коже, вряд ли он выберется из разлома живым.

Взрывы один за одним разносились по округе, от чего каменные столбы дрожали, будто собирались рухнуть в любой момент. Я же обливался потом. Поддержание заклинания требовало большого количества маны, и мне это весьма не нравилось. Поэтому следующим заклинанием, сорвавшимся с моих пальцев, стала тугая ветвистая молния.

Прочертив в небе желтую полосу, она врезалась в болотную жижу, заставив окруживших нас существ рухнуть замертво. Твари дрожали в конвульсиях, воздух наполнился ароматом горелой плоти. На всякий случай я ударил молнией ещё раз, окончательно исчерпав запас маны. Осмотрев поле боя Всевидящим Оком, я удовлетворённо улыбнулся. Все твари мертвы.

Поскольку мана закончилась, каменные столбы зашатались и осыпались прахом. Кто-то из разведчиков приземлился на ноги, а кто-то плюхнулся мордой в болотную жижу. Обученные бойцы, отлично справляющиеся с человеческой силой и тварями на открытой местности, оказались совершенно не готовы к бою в болотистой местности.

Не удивительно, что Титов попросил меня зачистить разломы. Видимо он, как никто другой понимал, что воину, не владеющему магией, в разломе делать нечего.

— Держитесь, сержант! Сейчас мы вас подлатаем! — кричал медик, пытаясь остановить кровотечение.

Вот только всё это было бесполезно. Если Анисимову срочно не сделать переливание крови, то в ближайшее время он отправится к праотцам. Я перевёл взгляд на бойца с перекушенной по локоть рукой. Он лежал на боку и смотрел на меня, не мигая. В его глазах не было жизни. Только печаль.

Вздохнув, я подошел к покойнику и отправил его в пространственное хранилище, туда же отправилсятруп второго разведчика. Не хочу оставлять их тут. Пусть похоронят по-человечески. На земле, за которую они сражались до последней капли крови. Конечно, этих смертей можно было избежать, если бы Титов не послал бойцов нам на помощь, но, как известно, благими намерениями вымощена дорога в ад.

— Юрий Константинович, присмотрите за бойцами, мне нужно перезарядиться, — сказал я, проваливаясь в Чертоги Разума.

Челябинский бор.

Неподалёку от реки Миасс.

Поместье барона Юсупова расположилось в живописном месте. Окруженное величественными елями, с видом на прекрасную реку. Сюда Аркадий Емельянович приезжал каждые выходные, чтобы порыбачить и поохотиться. Вот и сейчас барон как раз собирался подстрелить одну изворотливую дичь.

— Ну что, Варфоломей? Стоило оно того? — насмешливо спросил Аркадий Емельянович, заряжая в магазин снайперской винтовки экспансивные патроны.

— А-а-аркадий Еме-е-ельянович! Я всё отдам! До копейки! Клянусь всем святым! — заикаясь выпалил седой мужчина, стоящий на коленях.

На лице седого красовались фиолетовые синяки, которые ему услужливо подарили коллекторы из рода Юсуповых. Два коллектора стояли по обе стороны от пленника и придерживали его под локти, чтобы тот не рухнул на землю. А чтобы Варфоломею было удобнее, с него стащили тулуп, оставив в одной рубахе, а вместе с этим сняли и обувь.

— Я это уже слышал, — произнёс Юсупов, присоединив магазин к винтовке, после чего легонько тюкнул её стволом Варфоломея по голове. — Шанс тебе я давал. И не один. А что в итоге? Очередные обещания?

— Аркадий Емельянович, я правда… — начал было молить избитый мужичок, но его прервал удар под дых от одного из охранников.

— Помолчи. Сейчас говорю я, — спокойно проговорил Юсупов, направил винтовку в сторону реки и посмотрел в прицел. — Раз уж ты не можешь выплатить долг, то я дам тебе шанс от него избавиться. Здесь и сейчас. Хочешь?

На лице Варфоломея проступил ужас, так как он был наслышан о том, как барон Юсупов решает дела.

— Ваше благородие, пощадите… — взмолился Варфоломей, но его снова прервали.

— Да-да. Пощажу. Не переживай, — отмахнулся Юсупов. — Ты, главное, переберись по льду на другую сторону реки, и всё. Считай, долг закрыт, а твоя жизнь спасена. Как тебе сделка? — улыбнулся барон и подмигнул побледневшему бедолаге.

— В-в-ваше благородие. У-у-у меня детки малые, жена на сносях… — проблеял Варфоломей.

— Значит, скоро станешь отцом? Поздравляю, — весело произнёс Аркадий Емельянович и хлопнул мужика по плечу. — Тогда беги со всех ног, ведь в противном случае твоя семья потеряет кормильца. А без твоей помощи они вряд ли дотянут до весны. — Юсупов дёрнул затвор, дослав патрон в патронник, и холодно добавил. — У тебя фора в шестьдесят секунд.

— Аркадий Емельянович… — дрожа от ужаса, начал было Варфоломей, но его швырнули в сугроб.

— Беги, скотина! Если жизнь дорога! — гаркнул коллектор со шрамом на лбу.

И Варфоломей побежал, как в последний раз. Босиком по снегу, спотыкаясь, падая. Задыхаясь от страха. Он натыкался на сосны, снег обжигал кожу, но Варфоломей продолжал бежать. Сейчас он был словно ветер. Быстр и неудержим.

— Смотрите-ка. Шустрый, чертяка, — усмехнулся Юсупов. — Яшка, сколько там натикало?

— Думаю, он своё пожил. Можно стрелять, — философски ответил коллектор в предвкушении кровавого зрелища.

— И то верно, — расплылся в хищной улыбке барон, прицелился и нажал на спусковой крючок.

Прозвучал оглушительный выстрел, от которого Варфоломей похолодел. Пуля разорвала ствол дерева в десятке сантиметров от виска мужчины. Взвизгнув, он припустил ещё быстрее. Выбежал на лёд и устремился на противоположный берег, петляя из стороны в сторону.

Увы, река Миасс впадала в Шершнёвское водохранилище, на берегу которого и находилось поместье. Поэтому преодолеть нужно было не жалкую речушку, а полуторакилометровое водохранилище. Варфоломей с самого начала понимал, что обречён, но надежда заставляла его бежать. Надежда и желание вернуться к любимой.

Выстрел, ещё и ещё один. Пули пролетали над головой, врезались в лёд, разбрасывая во все стороны мелкую крошку. Следующая пуля оцарапала руку Варфоломея, ещё одна — ногу. А потом бедолаге повезло. Десяток пуль пролетели мимо.

— А-ха-ха-ха! — расхохотался Варфоломей, правда смех его был какой-то истеричный. На бегу он обернулся и показал кулак ненавистному барону. — Боги! Если я выживу, клянусь, я больше никогда-а-а…

Мужчина сделал шаг и наступил на участок льда, куда совсем недавно влетели десять пуль, раскрошив его до самого основания. Лёд разверзся под ногами Варфоломея,предав его тело холодным водам Миасса.

— Аркадий Емельянович, вы, как всегда, даёте надежду, а после отбираете её в самый неожиданный момент. Неподражаемо, — сказал коллектор, хлопая в ладоши.

— Да, есть в этом определённое, ни с чем не сравнимое удово… — самодовольно проговорил Юсупов, но осёкся на полуслове.

С небес рухнула чудовищная тварь. Перепончатые крылья, огромный клюв, и тело, покрытое мехом. При этом у твари были человеческие печальные глаза.

— Аркадий Емельянович! Назад! — выкрикнули коллекторы, выхватывая пистолеты, но Юсупов их остановил.

Жуткая тварь не проявляла агрессии. Напротив, подняла крылья вверх, будто собиралась сдаваться. Медленно опустившись на колени, тварь разинула клюв, внутри которого лежала видеокассета.

Погрузившись в себя, я очутился на фестивале бардовской песни. Огнёв распалил в центре пещеры огромный костёр, у которого сидел Мимо, приняв мой облик, в воздухе парила Галина, а старшина играл на пламенной гитаре и горланил следующее:

— Голодный в гетто с конём,

Бухаю я стократно,

Всё говорит об одном,

Что мусор я не в штатском,

Что ты не мой бандюган,

А я не твой ищейка,

Что у афёры нашей сел аккумулятор!

— Отставить вопли! — рявкнул я, прерывая захмелевшего духа, а вместе с этим протянул руку к костру и гитаре.

Пламя тут же расщепилось на алые искры, закружилось по спирали, втягиваясь в мою ладонь. Это позволило восполнить около десяти процентов потраченной маны.

— Бери пиво, присаживайся, — меланхолично сказал Огнёв, после чего сотворил новый костёр, ещё больше прежнего, и гитару, при этом пламенные волосы старшины слегка уменьшились в размерах. — Отдыхать тоже нужно, товарищ начальник. Ладно. На чём мы остановились? Ах, да! Малолетние куртизанки! На работу собрались! Мнутся на больших ботфортах, все изрядно… — снова стал завывать Огнёв нетрезвым голосом.

— Галя, иди сюда, — сказал я, снова поглотив гитару и костёр. Ещё пятнадцать процентов в копилочку моего мана-резерва.

— Что господин говорит? — спросила, подлетев, Галина, а её глаза смотрели в разные стороны.

— Смотрю, ты уже успела выпить пивка, — я покачал головой и прикоснулся к голему, вытянув из неё всю накопленную ману.

— Выпить пивка? Ха! — усмехнулся Огнёв. — Вон туда посмотри. — Он кивнул в сторону стены, где валялся десяток пустых бутылок. — Пока мы с Мимо по одной пили, она уже десяток усадить успела. Как бы подшивать не пришлось. Дама-то запойная. Ха-ха-ха, — заржал Огнёв и тут же затих, с опаской покосившись на меня. На этот раз он призвал только гитару.

— Огнёв, а у тебя, случаем, жены не было в прошлой жизни? — спросил я, погладив Галину по макушке.

— Знаешь, как говорят «В выборе женщины главное не ошибиться». А ещё говорят «Сапёр ошибается лишь один раз». Ну вот, я и ошибся. Но не с женщиной, — усмехнулся Огнёв.

— Не думал, что у вас в армии есть бойцы нетрадици… — пошутил я, но Огнёв воспринял всё всерьёз.

— Типун тебе на язык! Ты что такое говоришь? Михаил Константинович, я про взрывчатку, а не про вот это всё непотребство, — выпалил старшина, защищая уязвлённое достоинство, чем заставил меня расхохотаться.

— Аха-ха-ха! Да знаю я, знаю. Отдыхайте, дармоеды. А я пойду поработаю.

Восполнив запас маны чуть меньше, чем на половину, я вернулся в реальность. Выжившие разведчики сидели на болотных кочках, сжимая окровавленное оружие. На их лицах была печаль. Краем глаза каждый из бойцов посматривал на старшину, который должен был умереть в ближайшие часы. Юрий прижег рану на обрубке ноги Анисимова, но это отнюдь не исцелило старшину, а лишь продлило агонию.

Я окинул округу Всевидящим Оком и обнаружил лишь один энергетический контур в пятистах метрах от нас. В той же стороне ощущалась мягкая пульсация разломного кристалла.

— Раз уж старшина Анисимов выбыл из строя, слушайте мою команду. Окапываетесь здесь и не двигаетесь с места, пока я не прикажу. Если Анисимов очнётся, то вы всё равно сидите прямо здесь и ждёте моего приказа. Вы должны сделать именно так, как я сказал — в случае, если хотите выжить. Нападут выродки с клешнями? Кричите.

Разведчики ничего не ответили, лишь хмуро кивнули. Я повернулся к брату и провёл инструктаж.

— В пятистах метрах отсюда располагается кристалл. Его охраняет тварь. Атакуем с двух сторон. Берём в клещи и убиваем. Забираем кристалл, а после вот этих бедолаг, — я указал в сторону разведчиков.

— Звучит отлично, — улыбнулся Юрий, стирая зелёную кровь с клинка.

— Тогда за мной.

Сорвавшись с места, я побежал на ощущение пульсации, разливающейся впереди. Ноги сами собой скакали по болотным кочкам. Жижа чавкала под ногами, заставляя ступать осторожнее, так как кочки становились всё меньше, а расстояние между ними — всё больше. Один раз я провалился в трясину по самое колено. Если бы брат не схватил меня за шкирку, то я бы ощутил вкус зловонной жижи, а может, и утонул в ней.

Спустя пару минут мы выбрались на торфянистую поверхность. При каждом шаге торф шел волнами. Казалось, что мы, как святые, научились ходить по воде. Пятно торфа расползлось во все стороны метров на пятьдесят, создавая отличную арену для боя. Не сказать, что эта арена будет удобной, но занятной — уж точно!

Передо мной лежала гора прелых водорослей, травы и кустарника. Эта пакость сочилась слизью, источая кислотный аромат, от которого слизистая носа горела огнём. Гора пошла волнами и неторопливо развернулась в нашу сторону. Жирное распухшее лицо с пустыми глазницами уставилось на нас из недр прелых растений.

— Мерзость, — скривился Юрий, увидев, как из уха жирдяя выползает сколопендра и заползает в нос.

Комментарий Юрия не остался без ответа. Жирдяй стал пучить щёки, будто его тошнит. Хотя какой к чёрту «будто»? Этого жирного мерзкого увальня и впрямь стошнило зелёной отвратительной сли…

— Ай! Тварь! — закричал я, когда мне на ногу попала маленькая капля этой слизи. За жалкое мгновение она разъела плотный ботинок насквозь, попутно полакомившись моей ступнёй.

Посёлок Мирный.

Берег озера Плесецкое.

Свинцовые тучи над головой Артура будто насмехались над страданиями парня. Мокрый, израненный, пытается согреться у наспех разведённого костра. Посмотрев на это, небо решило, что тяжелые условия закаляют характер, и принялось закалять Артура по полной. Сверху посыпал мелкий град, больно колотя по продрогшему телу.

Артур настолько устал, что даже не мог злиться на происходящее. Просто пялился в тетрадь, аккуратно выводя буквы, и вдыхал аромат жареной рыбы. Через костёр была переброшена жердь, точнее, не жердь, а деревянный фонарный столб. Одному Артуру известно, как он смог поднять его и насадить на столб шестиметровую рыбину для дальнейшего запекания.

— Снизошла… — пробубнил себе под нос Артур, выводя закорючки. — Да зараза ты такая, — вздохнул он, пытаясь заставить шариковую ручку писать, она в очередной раз застыла на морозе. Поднёс её к огню на пару секунд, после чего продолжил записи. — Дабы очистить… Пророчество под номером двести шестьдесят семь. — Закончив писать, Артур отложил ручку и тетрадь, после чего поскрёб щетину на подбородке ногтем. — Если мы не найдём её, я придушу деда собственными руками.

Артур поднялся с земли, не спеша подошел к рыбёшке и принялся вырывать из её туши запечёную плоть, запихивая себе в рот.

— Не так уж и плохо. Мать готовила куда хуже. Готовила, пока была жива… — с грустью проговорил Артур и продолжил трапезу.

Семья может стать для вас опорой. А может и балластом. Всё зависит от того, какие отношения выстроены в семье. В Дреморе я встречал сотни сильных людей, отринувших заботу о близких во име могущества. Они положили на алтарь всё ради достижения своей цели. Друзья, родня, любимые, все они не имели никакой ценности в глазах этих людей. А знаете, что ждало этих силачей на вершине? Смерть, да и только.

Иронично, ведь об этом говорю я. Тот, кому удалось как достичь вершин могущества, так и пережить всеобщую гибель. Порой я задаюсь вопросом, попал ли в этот мир ещё кто-то помимо меня? Сомневаюсь, что я единственный и неповторимый. Как бы там ни было. В этой жизни мне даровано многое. И важно всё это не растерять.

Зелёная струя жижи пролетела мимо меня, после чего жирный выродок, усыпанный гнилыми водорослями, повернулся в сторону Юрия. Едкая слизь устремилась в моего брата, но так и не долетела до цели. Юра потянулся к мане, формируя огненное плетение. Из его ладоней ударили два объёмных потока пламени, преградив путь кислоте. Стоит ли говорить, что это было паршивой идеей?

Кислота за доли секунды испарилась, окутав всё вокруг едким дымом. Глаза стали слезиться, лёгкие обожгло болью, кожа начала нестерпимо зудеть, а через мгновение зрение и вовсе пропало. Ну, что тут скажешь? Отлично сходили в разлом.

От автора:

Там, это. На странице книги арты Елизаветы Максимовны подъехали. Ещё больше артов в моей группе https://t. me/TavernaPanarina