Гений Медицины. Том 5

Глава 17

Ну не могло всё быть идеально, разумеется. И я ожидал какой-нибудь проблемы. Но того, что мой ученик окажется совсем без лекарской магии — это уже перебор.

— В каком смысле? — переспросил я. — Как это вообще возможно?

— Это долго объяснять, — всё также, не поднимая глаз, ответил Арсений.

Понятно, разговор не для коридора. Здесь нас могут услышать.

— Понял, — кивнул я. — Закончим с пациентами в этой палате, и спокойно поговорим.

Чтобы не тратить больше времени, я сам провёл обход, назначил нужные анализы, скорректировал лечение, пролечил магией. Затем мы с Арсением отправились в столовую, и заказали по чашке кофе.

— Слушаю, — произнёс я, когда мы расположились за столиком вдали от остальных.

— Мой род, Карустины, целиком состоит из врачей, — начал Арсений. — У меня врачи и мать, и отец. Работают они, правда, в другом городе, в Ростове. И их родители врачи, и родители их родителей… В общем, и сомнений не было, что я тоже пойду в медицинскую академию. Но магический центр у меня так и не пробудился. Ни при рождении, ни при совершеннолетии. Ни капли магии.

Первый раз о таком слышу. Наоборот, иногда были случаи, когда магия пробуждалась даже если родители, или один из родителей, ей не владел. Как, например, с сыном Филимонова.

А тут мой ученик происходит из семьи врачей… И у него нет магии. Удивительное явление.

— А советовался с кем-нибудь? — поинтересовался я. — Тебя осматривали?

— Кончено! — ответил Арсений. — Изучали и меня, и родителей. Даже тест ДНК заставили делать, вдруг я не от отца. Хотя он сам в это не верил. Но ничего не нашли. Мы похожи, как две капли воды.

— И как ты попал в лекарскую академию? — спросил я.

При поступлении надо обязательно доказать, что у тебя имеется магический центр, и лекарская магия. Без этого тебя просто не примут в учебное заведение.

— Отец договорился, — мой ученик медленно отпил кофе. — Правда, он решил, что в Ростове учиться мне не стоит. Итак все были наслышаны про его сына, якобы позор семьи. И он отправил меня в Санкт-Петербург. Договорился, чтобы меня приняли в академию… по особым условиям. И я старался, изо всех сил учился, чтобы не посрамить имя отца.

Я сразу заметил, что его теоретические знания вполне себе неплохие. Видно, что парень изо всех сил старался компенсировать отсутствие лекарской магии.

— Если вы после этого не согласитесь меня обучать — я пойму, — поспешно добавил Арсений. — Ведь я слышал, что вы наоборот, лечите за счёт лекарской магии. А мне это не подходит…

— Я не говорил, что отказываюсь тебя обучать, — строго возразил я. — Расслабляться и халявить я не дам, но обучать буду.

Это был сложный выбор. Я действительно развивал именно лекарскую магию. И конечно, хотел бы, чтобы мой ученик тоже изучал эту технику.

Но я видел, что Арсений и в самом деле хочет работать врачом. Поэтому не мог отобрать у него мечту. Научу его всему, чему смогу.

К тому же, надо ему пройти ещё одну проверку…

— Спасибо, — тем временем с чувством ответил он. — Честно говоря, я очень боялся, что вы откажете. Я же читал все ваши научные работы и статьи. Вы правда лучший учитель, который только мог мне достаться.

— Я не был бы столь категоричен, но спасибо, — улыбнулся я. — Пойдём, пора возвращаться в отделение.

В терапии я дал ему задание пройтись по одной из моих палат, попробовать установить предварительный диагноз на основании осмотра и опроса пациентов. А сам разыскал Настю.

— Можешь мне кое в чём помочь? — спросил я.

— Для тебя — всё что угодно, ты же знаешь, — кокетливо отозвалась девушка.

Я коротко рассказал ситуацию. Насте я доверял, и знал, что она не пойдёт болтать об особенностях моего ученика по всей клинике.

Зато боюсь даже представить, что могли сделать с этой информацией Соколов и Шуклин, если бы Карустин пришёл в интернатуру одновременно с нами.

Мне было нужно, чтобы Настя проверила Карустина. Ведь у неё была способность видеть магию других людей. Хотел убедиться, что в моём ученике действительно нет магии.

— Я вижу магический центр, — оповестила меня Настя. — И явно лекарская магия. Просто она спит.

— Спит? — переспросил я.

— Первый раз такое вижу, — пожала плечами девушка. — Словно… Что-то мешает магии проснуться. Но магический центр определённо присутствует.

Что ж, хотя бы так. Значит, магия у него есть, просто что-то мешает ей активироваться. Придётся подробнее изучить этот вопрос, узнать, бывали ли вообще такие случаи.

Я поблагодарил Настю, а затем погрузился в работу. Арсению давал задания попроще, сам занимался пациентами. Получалось довольно слаженно.

В середине дня в ординаторской пересёкся с Зубовым.

— Ну что, как вам новая роль? — поинтересовался Михаил Анатольевич.

— Привыкаю, — усмехнулся я. — Вокруг мало что изменилось, если честно. А вот внутренние ощущения совсем другие.

— Снаружи появился целый личный птенец, — напомнил наставник. — Учите его хорошо! А то кто знает, может вы Настю собрались в декрет отправлять, и мне снова понадобится новый врач на отделении.

Дверь в ординаторскую тут же открылась, и внутрь заглянул Терентьев. Вот уверен, он снова ждал снаружи удачного момента, чтобы эпично появиться!

— Декрет — это по моей части! — заявил он. — Кого тут надо забеременеть?

— Пока никого, — остановил я пыл гинеколога. — Когда надо будет — я сам разберусь. Как там Енина?

Я отправил Катю Енину в гинекологию после увольнения Кобылина. Она давно об этом мечтала. Андрей рассказывал, что ей нужно было пройти дополнительные курсы повышения квалификации для работы.

— Уже вышла, — отозвался Терентьев. — Отличная девочка, такая старательная! Удивлён, что раньше её не нашёл.

— Рыжие просто не в твоём вкусе, паук-извращенец, — поддел его Михаил Анатольевич.

Гинеколог показал ему в ответ язык. Как дети малые.

— Константин, я вот что хотел сказать, — вдруг вспомнил наставник. — Наша клиника по результатам третьего этапа, и по результатам всего конкурса вновь получила звание лучшей в городе!

Это стоило больших трудов. На двух этапах из трёх всеми силами пытался помешать Кобылин. А на третьем этапе чуть всё не испортил Кравцов.

Так что новость эта была вдвойне радостной.

— Поздравляю вас, — улыбнулся я. — Вы переживали за эти соревнования чуть ли не больше всех.

— Да ничего я не переживал, — смутился Михаил Анатольевич. — Так, чуть-чуть если только…

— Да ты мне седых волос количество удвоил! — возмутился гинеколог. — Своими переживаниями. Чуть-чуть, ага, как же. С ума меня сводил, а что если так, а что если эдак.

— Один раз только сказал, и ты вот сразу так вывернул, — обиженно отозвался наставник. — Так вот, о чём я. Был у Николая Андреевича, и он просил передать, что завтра на официальное мероприятие в Городском собрании пойдёте вы, Константин. Вместе с главврачом, разумеется.

Ух ты, довольно неожиданно.

— Я думал, что на такие мероприятия ходят только главы клиник, — отметил я.

— Так и есть, но наш главврач хочет таким образом ещё раз выразить свою признательность, — ответил Михаил Анатольевич. — Всё-таки вы сделали для победы нашей клиники больше, чем кто бы то ни был. И это достойно похвалы. И награды.

Официальное мероприятие в Городском совете — важное событие. Мало того, что там буду присутствовать главы других клиник, люди из министерства, так там скорее всего приглашены и другие важные люди. И это очень удачное место, чтобы обзавестись полезными знакомствами.

А мне это вполне пригодится для одной из моих целей — восстановления статуса семьи Боткиных.

— Мне приятно это слышать, — произнёс я. — С радостью принимаю приглашение. Во сколько состоится мероприятие?

— В четыре часа, — отозвался Зубов. — Так что с части рабочего дня я вас сниму. И кстати, это не отменяет вашего обещания хотя бы раз отдежурить на этой неделе!

— Помню, — усмехнулся я. — Заодно и Арсению покажу, как дежурство ночное проходит.

Решив все вопросы, я отправился дальше работать. В перерывах также созвонился с Кантемировым и с Маргаритой. Фетисова объявила, что договорилась сегодня на встречу с Орловым, назвала адрес. Ужин был назначен на восемь вечера.

А Кантемиров сказал, куда занести рецепты. Договорились, что завезу их в одну из его кондитерских. Потом его люди проверят, и если всё подходит — переведут деньги.

Это тоже были отличные новости, смогу рассчитаться с кредитом отца. А то он явно переживает из-за него.

После всех звонков я вернулся к своему ученику, и вновь погрузился в работу.

Новых клиентов не было. Игоря Николаевича напрягало это с каждым днём всё больше. Он пытался успокоить сам себя, говоря, что просто так совпало. И что скоро вновь пойдут люди.

Но это успокоение действовало всё меньше.

Сегодня большая надежда была на сыщика, который обещал прислать к нему покупателей, которые брали запрещённые зелья у Боткина. Он нашёл двух человек, сказал, что для большего надо ещё заплатить.

Игорь Николаевич пока решил обойтись этими двумя.

В дверь, наконец, постучали, и в кабинет вошёл невысокий парень с тёмными кругами под глазами.

— Здравствуйте, — неуверенно произнёс он. — Мне сказали сюда подойти, по какому-то срочному делу…

— Добрый день, проходите, — Игорь Николаевич тут же натянул приветливую улыбку. — Как вас зовут?

— Антон Александрович, — представился парень. — Что вам, собственно, надо?

Дёрганный он какой-то. Так, ладно, надо быть максимально приветливым.

— У меня есть информация, что вы покупали запрещённые зелья, — перешёл к сути директор. — И если вы не хотите, чтобы эту информацию узнали где надо… Вы должны мне помочь.

Антон недоумённо взглянул на Игоря Николаевича, а в следующую секунду громко рассмеялся.

— Знают уже, где надо и где не надо, — отсмеявшись, ответил он. — Я и так на учёте в участке. Вы ж меня так и нашли. Так что этот шантаж у вас не выйдет.

А сыщик предупредить не мог⁈ Вот чёрт.

— Тогда так, если вы мне поможете — то я решу часть ваших проблем, — попробовал по-другому Игорь Николаевич. — Вам всего-то надо сказать, у кого вы покупали зелья.

— Да у кого только не покупал, — отмахнулся Антон Александрович. — И если я вам всех их перечислять буду — то точно не жилец. Предложить вам мне нечего, поэтому если это всё — я пойду.

Разговор пошёл вообще не по тому сценарию, который хотел получить Игорь Николаевич. И это жутко раздражало.

Игорь Николаевич попытался его остановить от поспешных действий, начал высказывать другое предложение. Но парень уже не слушал…

Антон встал, и скрылся за дверью. Получить доказательства причастности Боткина не удалось.

Может, получится со вторым покупателем?

После работы я забежал домой принять душ и оставить Клочка. Меня ждал ужин с Орловым Сергеем Петровичем — потенциальным свидетелем. Появляться на ужине у значимого человека в одежде прямо из поезда — такая себе затея.

Крыс решил остаться дома. Оставалась всего неделя до ритуала, и Клочок продолжал усиленную подготовку.

Я принял душ, переоделся, и отправился к дому Орлова. Он жил в особняке, чуть менее шикарном, чем у Фетисовой, и гораздо менее шикарном, чем у Кантемирова. Но всё-таки вполне достойном.

Подъехали мы с Маргаритой одновременно. Она была одна, решила для разговора даже не брать Никиту.

Нас встретил дворецкий и проводил в гостиную, где уже ожидал сам Орлов. Высокий, подтянутый мужчина, в фигуре явно читалось спортивное прошлое.

— Маргарита, рад тебя видеть, — он поцеловал тыльную сторону ладони Фетисовой. — Честно говоря, твоё предложение увидеться было весьма неожиданным. Но я рад этой возможности. В последнее время почти не выбираюсь в свет.

— Рада видеть, — кивнула Фетисова. — Познакомься, это мой хороший друг — Константин Алексеевич Боткин.

В глазах у Орлова резко зажёгся огонёк интереса. Это сложно было не заметить.

— Рад познакомиться, — отозвался он. — Читал о вас в газетах. Вы становитесь популярной личностью.

Пока в столовой накрывали на стол, мы расположились в гостиной. От магических коктейлей все дружно отказались, слуга принёс нам сок.

Маргарита не озвучивала Орлову истиной цели визита, просто заявила, что хочет поговорить. Теперь мне нужно было аккуратно повернуть разговор в нужное русло.

Судя по взгляду Сергея Петровича, он прекрасно знал о моих успехах в лечении ВИЧ-инфекции. Но перейти к этой теме сразу тоже не мог.

А я должен был делать вид, что не знаю о его болезни. Началась очередная партия в шахматы.

— Константин — врач, — начала Маргарита. — И ему очень интересно узнать про твою спортивную травму.

Умница, хорошее начало.

— Да, как вы знаете, я изучаю способы лечения считающихся на сей день неизлечимых заболеваний, — подтвердил я. — И спортивные травмы я ещё не охватывал.

— В моём случае ничего особенного, — пожал плечами Орлов. — Травма голеностопного сустава. Я мог бы вернуться в спорт после реабилитации, но в совокупности с возрастом это оказалось слишком неподъёмной ношей. Так что для вашей новой статьи лучше изучать других спортсменов.

— Благодарю за ответ, — я медленно отпил сок, предоставляю Сергею Петровичу возможность самому повернуть разговор, куда он хочет. Ведь тут наши желания совпадали.

Ждать не пришлось слишком долго.

— А вот лечение ВИЧ-инфекции, — начал он. — Неужели вы действительно полностью вылечили женщину?

А вот теперь надо действовать ещё более аккуратно.

— Вам можно доверять? — понизив тон, шёпотом спросил я.

Одновременно послал немного магии кардиологическим аспектом, стабилизируя пульс и давление Орлова. Тем самым я заставил его почувствовать спокойствие. Хитрый приём, который я продумал по пути сюда.

— Конечно, — отозвался он. — Всё, что будет рассказано здесь, останется между нами.

— С этой пациенткой всё было даже сложнее, — поведал я. — На самом деле она попала ко мне после лечения в экспериментальном научном центре. Там мало того, что её не вылечили, так ещё и ухудшили течение ВИЧ-инфекции. И из-за этого лечение оказалось труднее, чем могло бы быть.

От напряжения Орлов чуть стакан в руке не раздавил.

— Лечения в экспериментальном центре? — переспросил он. — А не помните, каком?

— Элементарно, или экспериментально, или как-то так, — пожал я плечами. — Это и неважно. Главное, что она поведала, есть и другие пострадавшие. Я бы хотел разобраться с этим центром и помочь всем этим людям… Но пока не придумал, как.

Удочка, с жирным червём на крючке, была заброшена. Я снова сделал паузы, отпивая сок.

— Ужин готов, — заглянула к нам служанка.

— Дай нам ещё время, — отмахнулся от неё Сергей Петрович.

Он нервно уставился в сторону, покусывая губы. Маргарита, как мы и договаривались, сидела всё это время молча.

— Извините, надо позвонить, — спустя несколько минут оповестила нас она, и вышла с телефоном в руках. Всё по плану.

— А что надо для вашего лечения? — как только за ней закрылась дверь, спросил Сергей Петрович.

— Некоторое свободное время, и всё, — ответил я. — В принципе, его можно проводить в любое время и в любом месте.

Ну давай, решайся уже.

— Знаете, я тоже… В общем, лечился в научном центре «Экспериментально», — тихо произнёс он. — Да, у меня ВИЧ-инфекция. Получил по молодости, на спортивных соревнованиях… В общем, я ту девушку и не знал толком… Не важно. В общем, вы же понимаете, что это такое для спортсмена. А тут ещё травма эта… Так и ушёл из спорта. А потом узнал про центр, и пошёл, в надежде на чудо.

Он говорил торопливо, часто повторяя одни и те же слова. Я не перебивал, сейчас ему надо было высказаться.

— Но после одного посещения стало хуже… Даже на второе не пошёл. Обмороки начались. Вернулся к своему инфекционисту, он рассказал, что количество вируса выросло. Кое-как стабилизировали. И знаете, я тоже наказать этот центр хочу. Но огласки боюсь, — Орлов выдохнул, и замолчал.

— Если я пообещаю вам сохранение анонимности, а также лечение от ВИЧ-инфекции — вы готовы дать показания против этого центра? — спросил я. — Понимаете, что его надо закрыть, чтобы не страдали другие люди?

— И вы правда вылечите меня? — недоверчиво переспросил он.

— Даю слово, — твёрдо ответил я.

Орлов какое-то время помолчал.

— Я дам показания, если эти условия будут соблюдены, — наконец, заявил он.

Партия была выиграна. Вскоре вернулась Маргарита, и мы все вместе поужинали. После она поехала домой, я задержался под вымышленным предлогом. Причём все трое понимали, что он вымышленный, но играли свои роли.

После её ухода я активировал свою магию, и принялся за лечение ВИЧ-инфекции. В такие моменты очень радуюсь своему артефакту восстановления магической энергии. Без него мне было бы сложно.

Через полчаса Орлов был полностью здоров.

— Как вы? — спросил я.

— Пока что… непонятно, — признался он. — Я правда здоров?

— Завтра можете сдать анализы, — предложил я. — И убедиться.

— Если это окажется правдой — я дам показания, — ещё раз пообещал он.

Я оставил ему адрес полицейского участка, опять-таки сказав идти к Громову. После чего тоже отправился по своим делам.

Того, что он меня обманет, я не боялся. Ведь он и сам прекрасно понимал, если не выполнит свою часть договора — его информацию я легко могу предать огласке. А он этого не хотел больше всего на свете.

После Орлова я направился в одну из кондитерских Кантемирова, располагающуюся на Невском проспекте. Это оказался роскошный зал с золотой отделкой. Хрустальными люстрами и богатым интерьером. Вдоль стены красовались витрины с десертами, пирожными и конфетами.

— Чем могу помочь? — обратился ко мне продавец.

— Мне нужно передать рецепты господину Кантемирову, — объяснил я. — Боткин Константин Алексеевич.

Улыбка с лица продавца сразу же пропала.

— Это вы, — скривился он. — Давайте мне, я передам.

— Кантемиров просил передать строго своему помощнику, управляющему в этой кондитерской, — спокойно возразил я. — Я передам ему лично в руки.

Этот продавец показался мне каким-то подозрительным. Я не собирался отдавать рецепты ему.

— Управляющий сейчас занят, — попытался настоять он. — Вы можете оставить мне, чтобы не ждать.

— Я подожду, — с улыбкой отозвался я.

Прошёл в зал и уселся за свободный столик. Продавец нервно косился на меня минут пятнадцать. Явно надеялся, что терпения у меня не хватит.

Наконец, он не выдержал, и подошёл ко мне.

— Мой брат должен был заниматься новым проектом, — заявил он. — Но его кандидатуру не одобрил господин Кантемиров, потому что как снег на голову свалились вы.

Он произнёс это таким тоном, словно мне надо было просить за это прощения.

— Бывает, — невозмутимо ответил я.

— Что значит бывает? — взвинтился продавец. — Мой брат лучше бы справился с задачей! И вообще…

— Что тут происходит? — к нам подошёл мужчина в костюме.

Так, это наверняка и есть управляющий. Продавец тут же замолчал на полуслове. Мне на его выпады было всё равно. Однозначно я правильно сделал, не оставлял ему рецепты — он бы точно их никуда не передал.

— Это Константин Алексеевич Боткин, принёс вам наработки, — сквозь зубы объявил продавец, и поспешил за прилавок.

— Анатолий Кириллович, — поздоровался подошедший мужчина. — Господин Кантемиров предупреждал, что вы принесёте рецепты. Рад познакомиться.

— Взаимно, — я передал ему папку со всеми наработками. — Вот, прошу.

— Отлично, — он забрал папку. — Я передам их отделу разработок. С вами свяжутся через пару дней.

Вот, собственно, и всё. Проигнорировав парочку сердитых взглядов от продавца, я покинул кондитерскую, и поспешил домой.

Клочок радостно встретил меня в коридоре, мы обменялись новостями. После этого я засел за заготовки для следующих научных статей.

От чего меня очень скоро отвлёк звонок матери. Странно, обычно она мне не звонила. Связь с семьёй я поддерживал через отца.

— Алло, — ответил я. — Что-то случилось?

— Беда, — встревоженно ответила она. — Я не знаю, что делать!

— Что случилось? — поторопил её я.

— Только что приходила полиция, — мать сделала паузу. — Твоего отца арестовали!