Жатва душ 2. Несущий свет

Глава 20 Валить надо!

Сергеич был такой возбужденный, что только с третьего раза смог внятно объяснить:

— Тетыща пришел в отель! Ну, тот самый, кому Марусю отдали! Десять минут назад! Ищет нас, стопудово! Папаша послал! Мы свалили, машина там! — Он кивнул на подлесок.

— Вы на машине? — уточнил я.

— На джипе, да, на БТС, — улыбнулся он кисло и пояснил: — Бронированный Тарантас Сергеича! Недоделанный, правда. Денис, давай валить, а? Им скажут, что мы там были, и за нами поедут! — Он схватил меня под руку и поволок в кусты, я покатил туда мопед с драгоценным грузом.

— Макс где? — крикнул я, и Сергеич махнул вперед.

Итак, чистильщик Бергман-Тетыща явился в «Калигайахан» — что ж, логично. Волошин обыскивает ту часть острова, второй чистильщик — эту. Третий, Папаша, видимо, сидит на базе. И то, что обо мне уже знают, к гадалке не ходи.

У местных нет резона нас выгораживать, и та же Вика быстренько и с радостью все выложит. Гости проверят наши номера, а не обнаружив нас там, пройдутся по этажам, потом прочешут прилегающую территорию, заметят, что джип пропал, и пустятся в погоню, так что с минуты на минуту…

Я ускорился, почти физически ощущая таинственный контейнер. Надеюсь, пользы от него будет больше, чем проблем.

Джип, старенький и проапгрейженный Wrangler, они спрятали за жиденькой банановой рощицей. Нос его закидали пальмовыми листьями, которые частично снесло ветром, но из-за плохой видимости обнаружить темно-зеленую машину было сложно. А если я не заметил, то и враг не заметит.

Подойдя, я обнаружил, что машина эта довольно габаритная, размером с УАЗик, с ненадежным брезентовым кузовом и рассчитанная на перевозку в салоне шести человек.

Сидящий на первом сиденье Макс высунулся в окошко.

— Ден, е-ма! Ты прикинь, чудом ускользнули! — захлебываясь от возбуждения, заговорил он.

Я просмотрел их профили — уровни остались при них. В темном салоне я разглядел Эдрика, который помахал мне, улыбаясь от уха до уха.

Сергеич сел за руль, завел мотор. Прежде чем залезть назад, где сиденья располагались вдоль бортов в два ряда напротив друг друга, по три с каждой стороны, я заорал:

— Глуши мотор!

— Че это? — возмутился он.

Крош вылез из-за пазухи и побежал обнюхивать Эдрика.

— Глуши, Никитка, мать твою фак! И фары гаси!

Он сделал, как я сказал, но не потому, что я велел, а чтобы наорать на меня:

— С хера ли раскомандовался, Денис? Они…

Сидящий впереди Макс вцепился Сергеичу в плечо и рывком чуть ли не припечатал его лицом к стеклу. В просветах между пальмовыми листьями я заметил сверкнувший свет фар. Потом еще и еще.

Сергеич сглотнул слюну, выругался. Его голос растворился в грозовом раскате.

— Вот тебе ответ, — крикнул я. — Мы бы не успели от них уйти, там дальше грузовик перекрыл дорогу. Пока огибали бы его по бездорожью, нас засекли бы.

— И че теперь? — Сергеич почесал темечко.

— Ждем, — распорядился я, хотя не был уверен в решении, просто оно казалось мне наиболее логичным.

— Деннис! — радостно вскрикнул Эдрик, он стал заметно бодрее. Крош терся о его грудь.

Макс же повернулся ко мне и спросил:

— Ну че, добыл ты ту штуку? Браслет или как там?

Я кивнул, и он хлопнул меня по ладони.

— Слышь, а у нас это… уровни у нас на месте? — взволнованно спросил Сергеич.

— Все на месте, не бойтесь, — утешил их я. Вспомнив, как бился с доктор Ливси, спросил: — У меня тоже вопрос есть. Если утопить бензопилу, ее потом можно оживить?

Сергеич, как и Макс, повернулся ко мне, моргнул пару раз и прищурился.

— С какой целью интересуешься, товарищ? Ток не говори, что за просто так.

Я молча улыбнулся.

— Да ну! — Сергеич хлопнул себя по ляжкам, выскочил из машины и принялся с остервенением потрошить мешок с едой, который я примотал к мопеду.

Заглянув внутрь, он сплюнул и вдруг раскинул руки, отвязал бензопилу, распеленал ее нежно, как младенца и оскалился, что-то заорал, дернул тросик, но по понятной причине она не завелась. Но он пробовал снова и снова, пока я не вылез и не забрал трофей.

— Таки утопил? — Брови Сергеича поднялись домиком. — И как смог?

— Потом расскажу. Так она заработает?

— Еще как! Дай!

Я вернул бензопилу.

Промокнув до нитки, он вернулся в салон, не выпуская ее из рук.

— Мы ж теперь их, как детей! Вжух — рука в сторону! Вжух — башка с плеч!

— Будем, будем, — поддержал его я. — Но прежде надо сохранить собственные головы на плечах. Давайте решать, что делать дальше.

— Че делать, че делать, — валить отсюдова! — Сергеич посмотрел на меня, как на умалишенного. — Кончат нас не то.

Макс сделал жалобное лицо.

— Так мы в отель не вернемся, что ли?

— Мы не уедем дальше и не вернемся, а будем стоять здесь, — припечатал я и предвосхитил грядущие вопросы: — Потому что, скорее всего, кто-то остался в «Кали», а кто-то помчался нас догонять. Сейчас они доедут до грузовика и подумают, что ошиблись с направлением, вернутся и помчат к заправке. Только тогда можно покидать убежище.

— Нас тут зомби сожрут, — предположил Сергеич.

— Они попрятались. — утешил его я. — Похоже, как звери, они чуют, что ураган серьезный, и не хотят летать. Ни одного по пути не встретил.

— Но… — проблеял Макс, — что будет с теми людьми? Они же нормальные. Девчонки, Семеныч, Рамиз… Их убьют?

— Зачем же? — дернул плечами Сергеич. — Заберут с собой, и пусть работают, как мы тогда. Ну, или мужиков прибьют, а баб угонят к себе в… хм-м… гарем, как Марусю.

— Суки! — воскликнул Макс и посмотрел на меня умоляюще. — Поехали назад в отель! Им нужно помочь!

— Какой отель? — взвился Сергеич. — Ты долбанулся?

— Пока уроды разделились, мы можем их положить!

— Ах ты ж кобелина! — электрик дал ему затрещину. — Женилка у него заработала, слюни на девок пустил! Слышь, Денис, он на бабу запал, и нас под монастырь подводит!

С одной стороны, Макс рассуждал здраво. Если в отеле осталось два-три претендента, я их легко покрошу, и этим мы ослабим группировку Папаши. Однако, если там остался Тетыща с неизвестным мне оружием, которого даже Волошин побаивался — не факт, что одолею его. Но стоило допустить мысль, что можно ведь перебить врагов, пока они слабы, как мои мысли перечеркнули возвращающиеся враги — квадроцикл и два мотоцикла мчались назад.

— Поздно, — сказал я и обратился к Сергеичу: — Сколько человек за нами приехали?

— Я четверых видел. Может, их и больше. А заприметил их, когда мы с Максом за водой пошли. Только к выходу собрался, а тут они — опачки! Пришлось через черный ход смываться. Ваще хорошо, что стоянка чуть в стороне, а то нам хана была бы. И что гроза — а то они мотор услышали бы. — Сергеич посмотрел на меня пристально, пожевал губами и выдал: — Не вздумай туда переться! Их много, у них стволы.

«Нас мало, но мы в тельняшках», — возразил ему другой, азартный я, тот, которого Света характеризовала двумя словами — слабоумие и отвага. Тот самый, который бросил жену и сыном и поставил все на зеро, то есть на Карину. Вот уж кто настоящая нулевка — что в сердце, что в голове.

Пока я размышлял, Макс решил быть солидарным с моей азартной половиной:

— Нельзя бросать хороших людей в беде, Ден! Спасать их надо!

Что это с ним? Раньше не был таким безрассудным и рисковым. Странности за ним водились, это да, но он всегда любил жизнь. Похоже, тут и правда личное, причем этот парень предпочитает таскать каштаны из огня чужими руками, то есть идея его, неприятности — наши.

Однако меня всерьез взяли в оборот те самые безумие и отвага — я рассматривал вариант затаиться, проникнуть ночью в отель и, если Тетыща и компания там заночуют, перерезать им глотки. Так мы и общину спасем, и ослабим группировку Папаши. Нехило так ослабим. Настолько, что можно будет думать об ее уничтожении — не всей, разумеется, а только силовой верхушки.

— Максимка, сдурел? Ты ваще уверен, что те люди будут рады, если их спасут? — негодовал Сергеич. — Может, бабы сами напрыгнут на крутых мужиков, еще и передерутся за них? Или, может, не прокормит Папаша столько ртов, а эти все нулевые — балласт то есть, и их там и оставят. В общем, не хрен лезть в бутылку. Пока они нас ждут там, мы тихонько — оп!

— Мне тоже жаль людей, — проговорил я. — Но солидарен с Сергеичем. Сейчас туда ехать нельзя…

Будто подтверждая мои слова, налетел такой порыв ветра, что недалеко от нас с корнем вывернуло пальму.

— Ек макарек! — воскликнул Сергеич. — Валить надо, искать укрытие, пока нас не привалило бревном!

Эдрик поглаживал Кроша и смотрел на всех поочередно, пытаясь понять, о чем мы спорим. Поставив себя на его место, я сжалился и перевел наш разговор.

Все уставились на меня, ожидая решения. Я представил себя Витьком-выживальщиком, который ведет за собой народные массы, учит добывать еду и загонять кабанов.

— Вот как мне видится ситуация, — начал я рассуждать, — квадроцикл у них открытый, сейчас ночь, до их базы ехать далеко. Так что, скорее всего, они останутся в «Калигайахане» и там же заночуют. Значит, мы едем в сторону «Маглаяга» или «Эвелин», где Волошин уже побывал. Там есть здания, в которых можно укрыться от урагана…

— Так электростанция ближе, Денис, поехали туда, — предложил бывший электрик. — Там ворота — во! Точно зомбаков нету. Не здание — крепость!

Я перевел сказанное Эдрику, он ударил себя кулаком в грудь, указал в сторону «Калигайахана»:

— Сюда туда близко. Идти десять минут. Я ходить смотреть. Меня не подозревать, я все узнать и идти сюда. Рассказать вам…

С душераздирающим скрежетом начало заваливаться дерево в джунглях, далеко от нас. Но когда смотришь, как скрежещет такой исполин, как накреняется, цепляясь за другие деревья лианами, ощущаешь себя воробьем, который, если попадет в вихревой поток, будет лететь-свистеть хвостом вперед, как сейчас летают отломанные ветки и пальмовые листья.

И если минуту назад ворочались мысли послать Эдрика на разведку в отель, сейчас они отпали.

— Чего там Эдик бельмечет? — спросил Сергеич.

— Хочет умереть с пользой, — не дословно перевел я и сказал Эдрику: — Нет. Тебя будут допрашивать люди Папаши. Они уже, скорее всего, знают, что ты в моей группе. Ты можешь не перенести боль и выдать нас. Когда буря уляжется, пойдешь.

На душе скребли кошки, но лезть на рожон глупо. У врагов огнестрел, там я и с «Яростью» ничего не сделаю. Браслет сокрытия души не поможет — бандиты видели меня неоднократно и узнают. Даже если измазаться в грязи, Тетыща прочитает мое имя.

— Еще едут! — оборвал мои метания Макс.

И правда. Точку на моих сомнениях поставили еще два джипа, пролетевших мимо нас в сторону «Калигайахана». Если раньше думалось, что можно прокрасться ночью и перерезать глотки спящим, то теперь врагов стало слишком много. Можно сказать, вся банда здесь, и наверняка — Волошин со своим «Секатором» тоже. Черт, как он умудрился накопить на такое оружие?

Получается, оба зама Папаши сейчас здесь? Блин, такой удобный момент, и будь мы сильнее, можно было бы нагрянуть к нему и разгромить базу. Но увы… Даже будь он один, а нас четверо, вряд ли нам найдется что противопоставить его талантам.

— Ну что, погнали? — обратился я к Сергеичу. — Только мопед давайте заберем, пригодится.

Кивнув, он отдал мне бензопилу, вылез и помог погрузить мопед через задний борт, и мы медленно, не включая фар, покатились по дороге на второй передаче.

Ливень бил в лобовое стекло, бросал листья и ветки. Спасибо, что деревья не падали. Вблизи отелей наверняка летает сорванная кровля, лежаки и то, что было плохо прибито, крушит все вокруг, как таран.

Сергеич матерился, то съезжал с дороги из-за плохой видимости и тормозил, то газовал. С горем пополам мы доехали до перевернутого грузовика, перекрывшего дорогу. Ветром ему изодрало тент, в кузове виднелись пивные кеги.

— Нам пофиг на него! У нас — проходимость! — сказал Сергеич, и мы объехали грузовик по банановой поросли. — Не пров-ты-кать бы по-во-рот. — Джип танцевал на кочках, и Пролетарий заикался. — Не ви-дно ни че-рта!

— Вспомни какой-то ориентир, — подсказал Макс, когда мы обогнули грузовик. — Мы будем искать его!

На улице выло и грохотало так, что приходилось орать, чтобы быть услышанным.

— Дорожный знак! Там написано, сколько куда ехать. Большая такая фигня! — проорал Сергеич.

— Включай фары, — посоветовал я. — Никто сейчас за нами не погонится.

Свет выстрелил вперед, но видимость стремилась к нулю, и было видно только пять метров дороги впереди и мелькающие столбы. Мы проехали минут десять, когда свет выхватил из темноты толстый серый столб, на котором крепился указатель.

— Вот он! — Ругнувшись, Сергеич ударил по тормозам, сдал назад, побродил под проливным дождем. Еще сдал назад, побродил в поисках съезда.

— Что он хочет? — спросил Эдрик. Я объяснил, и парнишка крикнул: — Сэр Гейч! Это дальше. Там, мы приехали там! Триста метров!

Я перевел, и Сергеич показал Эдрику большой палец. Парнишка аж воспрянул духом. Видимо, ему жизненно необходимо быть нужным… Хотя сам-то я в его годы разве не таким же был? Уже и не вспомнить, столько воды утекло.

Дорога действительно была — узкая однополоска, вместо асфальта — бетонная крошка, сквозь которую проросла высоченная трава, и казалось, что здесь никто не ездит. Сергеич свернул. Вот только проехали мы метров пятьдесят от силы, и путь нам преградило поваленное дерево.

— Поезд дальше не идет! — объявил Сергеич. — Че делать будем?

— Далеко дотудова? — спросил Макс и добавил жалобно: — Может, пешком дойдем?

Пока Сергеич вспоминал дорогу, я то же самое спросил у Эдрика.

— Километр где-то! — ответил парнишка.

Я донес информацию до общественности и распорядился:

— Берем самое необходимое, держимся друг за друга, чтобы не унесло, и уходим. Надеюсь, к утру непогода утихнет, мы вернемся, распилим дерево, пригоним БТС, заберем пожитки и начнем окапываться.

Сергеич долго метался, выбирая самое нужное, в итоге мы взяли только еду, воду, оружие и бензопилу, с которой Сергеич отказался расставаться. Кроша я, как обычно, посадил за пазуху. Чтобы не упасть, приходилось сбиваться в кучку, сцепившись локтями, а потом снова продолжать движение.

Видимость была нулевой, потому мы сначала услышали грохот железа и только потом чуть ли не уперлись в гремящие ворота, пролезли в дыру в заборе из бетонных плит. Так же держась за руки, побежали к светлому силуэту здания. Сергеич вскрыл дверь, и мы ввалились в темное помещение.

Клацнула щеколда, изолируя нас от враждебного мира. Я достал котенка из-за пазухи и посадил на плечо, вытащил налобный фонарь из промокшего рюкзака, включил его и медленно повел головой, высвечивая какие-то шкафы, похожие на электрические автоматы. Никаких зомби, на улице беснуется ураган, а мы наконец в безопасности, относительно целы и невредимы.

— Тут должен быть диспетчерский пункт и диван, — предположил Сергеич. — Не на полу же спать!

Он повесил свой фонарь на тумблер, сразу же разделся догола и принялся выжимать одежду.

— Тропики-уепики, ненавижу! Не сохнет ни хрена, плесень, вырастает, как пшеница. Домой хочу!

Макс сел на пол по-турецки и задумчиво протянул:

— Домой… Раньше был смысл какой-никакой: квартиру, там, купить, тачку. Отдохнуть где-то, работать, чтобы жить красиво. А сейчас не сдох — уже счастье. Вот зачем это все? Какой смысл у этой Жатвы? Ты, Ден, чистильщик — какой в тебе смысл? А в нас, претендентах? Что будет потом? Не просто так же все, а?

Вспомнилась информация о третьей волне Жатвы, что была в оповещении. Это что еще такое? Определенно, смысл был, была какая-то извращенная логика. Если бы жнецы хотя бы дали подсказку, появилась бы цель, а так болтаемся, как говно в проруби, придумываем себе ориентиры. Вот только мои были прежними. Ваня и Светка — мои маячки в сгущающейся тьме. Потерянные, но снова обретенные.

— Может, это просто такое галактическое реалити-шоу? — продолжал страдать Макс. — Чего ради жнецы эти все это затеяли? Ну могли бы всех грохнуть — грохнули бы! А он же зачем-то уровни все эти сделали, чистильщиков, претендентов… Зачем?

— Да че в этом всем смысл искать? — Сергеич с остервенением выжимал штаны. — Сдохнуть нам не дают? Мы должны охотиться на зомбарей? Да ради бога, буду я охотиться, главное, чтоб жрать что было… Эта… Диспетчерскую найти надо, а потом и обсохнем, и отоспимся. Вот тебе и цель.

— Когда началась Жатва, в диспетчерской должны были дежурить люди, — говорил я, поглядывая по сторонам. — Они, скорее всего, обратились и где-то тут прячутся.

Все сразу замедлились и стали меньше шуметь. И тут в темноте на фоне завывания ветра раздался цокот, а потом будто ветерок пробежал. И вместе с ним пробежали по телу мурашки. Сегодня я упокоил море бездушных, да каких, а все равно стремно! Здесь же наверняка низкоуровневые, а поди ж ты! Враг, скрывающийся в темноте, в сотни раз страшнее, потому что невидим, и воображение дорисовывает детали.

И опять звон, словно кто-то ведро уронил.

— Тш-ш-ш! — Макс остановился и завертел головой. — Слышали?

Все замерли. Казалось, что здание кишит бездушными, гремит, тарахтит, вздыхает и охает, стонет и завывает.

— Ветер, плюньте вы, — сказал Сергеич, но не было в его голосе уверенности.

Вспомнился самый страшный на мой взгляд фильм — «Чужие». Я смотрел его в девять лет, а потом спать неделю не мог. Там отряд космических морпехов точно так же бродил в темноте, в любую минуту ожидая нападения.

— Их тут немного, и они слабые, — уговаривал я сам себя. — Нам на один зуб. Дверь, помните, закрытой была. А других входов нет, окна же зарешечены? Сергеич, зарешечены же ведь?

— Да… А вообще, хрен их знает.

Убежище больше не казалось безопасным, ведь теперь никто не знал, как легко сюда проникнуть снаружи. Память оживляла тот самый фильм, кошмар моего детства, и казалось, что мы сейчас в логове, напичканном яйцами чужих, откуда в любой момент могут вылупиться лицехваты и отложить личинку в легкие. А у нас и оружия-то нет. Бензопила заглохла, «Втыкатель» щелкун перекусил пополам, и теперь он короткий. Но использовать его, в принципе, можно. Плюс верный и безотказный тесак «Клык Рыси».

Единственное, что было рациональным в этом моем страхе — предположение, что зомби набились сюда, спасаясь от урагана. Страшен не сам ветер, а предметы, которые он носит, они могут убить. На улице бездушных нет, следовательно, они где-то прячутся. Вполне возможно, что здесь. Укрытий на острове не так уж много.

— Сергеич, если на нас нападут, отбивайся бензопилой, — распорядился я и начал выстраивать стратегию. — Макс, держи копье. Я остаюсь с тесаком и буду танчить, поскольку у меня регенерация повышена.

— Танковать, — поправил меня Макс.

— А мне? — с обидой в голосе спросил Эдрик, услышав от меня перевод.

— Прости, пацан, ты самый слабый, а оружия не хватает. Теперь ищем диспетчерскую или какое-то небольшое помещение, запираемся там. Сергеич, где она тут может быть?

Я понимал, что вопрос риторический. Если даже электрик тут бывал, то нечасто, а как вспомнишь маршрут, когда не видно ни черта?

— Туда! — скомандовал электрик, и мы пошли за ним, ступая на цыпочках.