Железный гром 2 (СИ)

Глава 9 Август 253 года

Шел уже четвертый день нашего марша к р. Висла. Командующий авангардом Градислав с очередным поручением отослал меня к всадникам Нерева скачущим впереди войска, попутно разведывая местность. Сразу ушедшего непонятно куда Нерева найти не удалось, зато «удачно» натолкнулся на один из его отрядов конных разведчиков в составе десяти конников. Слово удачно я взял в кавычки, потому как мы с лету нарвались на наших гепидских коллег, рыщущих по этой же самой местности.

Меня заметили и узнали, притормозили коней.

— Здоров братцы!

— Дивислав⁈ — то ли поприветствовал, то ли уточнил мое имя парень лет двадцати.

— Да.

— Ты что ль нас ищешь?

— Нет. Ищу Нерева. Знаете где он?

— Он позади нас с основными силами идет. Мы тут от него впереди, с правого боку рыскаем, проверяем нет ли где здесь ворога.

Постояли, то есть посидели в седлах еще несколько минут, поговорили. Выяснил, что отряд этот возглавляет Нездыл из веси Падина, что расположена в пяти днях пути от Лугово, все его ребята тоже приблизительно из тех краев. Уже два года как под началом Нерева, до этого трудились кто кем, но у каждого из них была лошадь, потому их Нерев к себе и прибрал, чтобы с нуля обучение не начинать, главное, что до поступления на службу верховой ездой владели и с коня из луков тоже стреляли.

К слову говоря, последние лет пять конница у нас чисто профессиональная. Проводятся постоянные тренировки, в том числе и по предложенным мною методикам. Все это разбавлено работой по профилю, той же охотой, перегоном стад и тому подобными делами.

Нездыла и его парней в лицо я помнил, но имен не знал. В Лугово они относительно недавно, да и все больше пропадают где-то за его пределами. Еще один, представившийся Грынем только задал вопрос, будут ли конникам Нерева платить за службу деньгами, как Нездыл его перебил:

— Тихо! — и в знак молчания приподнял руку. — Кажется, стук копыт слышу!

— Туда уходим! — Нездыл указал на ближайшую рощицу.

Поскакали, попутно вооружаясь луками и расстёгивая колчаны со стрелами. Разместились на месте, укрывшись за деревьями, и сразу принялись одевать на головы шлемы — железные «ведра» с узкой щелью для глаз, по типу тех, что в будущем были у тевтонских псов-рыцарей.

Теперь и я, даже будучи в шлеме, отчетливо слышал грохот копыт.

Еще мгновение и из-за поворота тропы показались первые всадники. Явно не наши. Сто к одному, что гепиды, хотя я их раньше никогда не видел.

А руки на автомате уже натягивали тетиву. И тут справа, слева, опять справа, опять и опять загудели спускаемые тетивы луков, я чуть ли не последним выстрелил в намеченную цель. Стрела еще в полете, а накладываю вторую, отпускаю тетиву, третью… До ушей донеслось ржание раненных лошадей, некоторые всадники повалились наземь замертво, кто-то раненный, кто-то просто пытался укрыться за корпусом своего коня.

— Стой! — громко проревел я и, оборачиваясь к Нездылу, прокричал в его шлем. — Хватит, нам нужны живые пленные! Для допроса.

Разгоряченные ребята остановили стрельбу только секунд через пять, не до всех сразу дошло. Оно и не мудрено, особенно когда твоя голова в железном ведре.

Всего я насчитал семь немецких всадников. Два или три человека все еще были живы, спрятавшись за туши коней.

— Слушайте меня! — закричал я на готском диалекте немецкого. — Сдавайтесь! Кидайте оружие, вставайте и руки вверх! Или мы вас всех перебьем!

Мне ответили. Переговоры продлились еще пару минут. С вытянутыми руками поднялось пару немцев. У одного из правой руки торчала стрела, пробившая ее навылет. Второй тоже корчился от боли. Оно и немудрено с двумя стрелами в бедре.

Я оставался на месте. Нездыл и четверо его бойцов слезли с коней и обошли лесом место столкновения по кругу, выйдя с противоположной от нас стороны, дабы проконтролировать ситуацию с той стороны. Свистом он подал знак, что все нормально и можно выходить. Мы впятером приземлились с коней. Ну, дальше все как и положено, обыскали сдавшихся добили двух тяжелораненных. С трудом, с криками и стонами, разместили на коней сдавшихся гепидов и тихо тронулись в обратный путь. И уже минут через десять мы натолкнулись на основные силы нашей конницы.

Перевод слов пленных гепидов осуществлял лично. Немецкий я начал изучать еще лет восемь назад, когда мы с Плещеем в первый мой раз плавали к готам для торговли. Потом все эти годы его практиковал. Так что «насобачился» я готскому языку неплохо.

Из допросов следовало, что вождя гепидов зовут Медерих, численность вражеского войска составляло в районе полутора тысяч, плюс вдвое больше женщин с детьми. Из воинов около 200 мечников — это был костяк их профессионального войска. Теперь становилось понятно, почему немцы по этим землям так свободно шастают, словно раскаленный нож сквозь сливочное масло. Ведь местные славяне все больше дубьем вооружены, как и некогда драговиты до недавних пор.

Оставшись в обозе с пленными я беседовал пару дней к ряду, выпытывая у них информацию о германском мире… То, что вошедшие в состав драговитов вольняне на севере граничат с германоязычными ругами я благодаря местным уже успел понять. Но для меня в некоторой степени стало сюрпризом, что оказывается в центральной и северной Польше на границе с теми же вольнянами, вислянами проживают и готы, и руги, и вандалы, и таифалы, и герулы — на своей исторической родине так сказать, и в то же время те же самые народы обитают, или отдельными группами просачиваются в Причерноморье и в регион Карпат. Первыми эту дорожку к Римской периферии проложили знакомые мне по торговли готы (это собирательное название, они там, оказывается, тоже состоят из нескольких племен, как то тервинги, грейтунги и т. д.).

Вот такие пироги, сунувшись сюда, мы попали между молотом и наковальней. Успокаивает лишь то, что вожди «польских» и «украинских» готов это все же разные люди и какого-то политического или даже экономического союза между обособившимися друг от друга представителями фактически одного народа не существует. А Гремислав, светлая голова, собирается идти соваться в карпатский регион, освобождая порабощённых вандалами местных карпатских славян. В регион, где кроме славян (сильно смешанных с сарматами и господствующих там до прихода готов), немцев живут еще и коренное население даки, карпы.

Чувствую, скоро запахнет жаренным. Единственное, что утешает, так это то, что кроме холодного оружия, металл для производства доспехов немцами практически не используется Германские воины, будь то готы, гепиды, алеманы — поголовно бездоспешные, за исключением их вождей и некоторых приближенных к ним людей. Бездоспешные в том смысле, что железных или бронзовых доспехов они в массе своей не имели, а так, конечно же, старались защитить тело тряпками, кожей, мехом и т. п. Здесь ядро драговитского войска — луговская дружина облаченная в бригантины, шлемы обладала над немцами некоторым преимуществом, не скажу, что колоссальным, поскольку по данным Плещея те же готы били римские отряды и не раз и не два. Даже, случалось, проводили десантные операции с последующим грабежом на побережье Понта.

На третий день, уже на вислянской земле, состоялось целых два сражения. Конницы Нерева с конницей гепидов и параллельно произошел пехотный бой. Мне пришлось полноценно поучаствовать в первом и на заключительном этапе второго.

Всадники гепидов числом в семь десятков без каких-либо переговоров, в молчании, без звуков барабанов или боевых рогов, просто наехали на конницу Нерева. Бронную конницу. Хотя может быть гепиды и не поняли по-началу этого, поскольку раньше не сталкивались с конниками облаченными в бригантины зашитые в кожу. Но наши полушлемы они прекрасно видели издали. Все случилось внезапно, на большой лесной поляне, на которую мы выезжали из лесной дороги и потому были вынуждены вступать в бой частями. Первой была атакована головная часть, своими копьями прошившая центр гепидской конницы насквозь. Следуя вслед за ней, все больше и больше конницы Нерева вступала в бой.

Сюда мы двигались с целью обойти пехоту гепидов уже завязавшую бой с войском Гремислава. Я двигался на своем сармате в середине, рядом с Неревом. Справа и слева от меня звякнули тетивы луков, проследил за полетом стрелы Нерева. Она вонзилась аккурат в шею врага. Гепид открыл рот, чтобы закричать, но вместо крика раздался сдавленный хрип и изо рта хлынула кровь. Самому что-то выцеливать в возникшей свалке посчитал лишнем, да и времени уже не было. Из заброшенных за спину ножен извлек свой меч и поскакал к гепиду облаченного в волчью шкуру и активно орудовавшего длинной шипастой дубинкой.

Вокруг слышались непередаваемые звуки: ржание лошадей, крики и вопли людей, звон металла, глухие стуки о деревянные щиты. Некоторые, как из гепидов, так и из числа драговитов уже успели лишиться своих коней и теперь сражались стоя. В основном предпочитая подрубать ноги проезжающим мимо коням (гепиды) или стрелять по всадникам из луков (драговиты).

«Мой» гепид молотил своей здоровенной дубиной о щит драговита, чья лошадь была явно дезориентирована. Я так подозревал, что гепид, наверное, в первую очередь заехал дубинкой по голове этого самого коня. Подъехал к сражающимся сбоку, заметивший меня гепид попробовал было садануть булавой моего коня, но к счастью удалось подставить под этот коварный удар щит, а правой рукой вонзить меч ему под лопатку.

Огляделся сквозь прорези шлема по сторонам. Вокруг, в лохматых и испачканных кровью шкурах, валялись убитые гепиды. Рядом мертвые кони, стонали несколько раненных драговитов, недовольно фыркая, бродили лошади. Выжившие же гепиды взяли с места в галоп. Словно брызги от брошенного в лужу камня они разлетались на 360 градусов от места боя, правя своих лошадей в окружающий нас лес.

Наши же воины успели извлечь луки и теперь активно стреляли в спины удирающим. Я последовал их примеру.

Переводя дух, постояли, посмотрели вокруг. Трофеи (кроме коней) особенно никого из всадников Нерева не заинтересовали. Действительно, чего такого ценного было у гепидов? Вонючие шкуры, дубинки, копья, щербатые клинки? Тем более что мы и так порядком здесь задержались, до сих пор не выполнив поставленной Гремиславом задачи — выйти в тыл гепидской пехоте.

О чем вскоре и возвестил боевой рог Нерева, собирающий войска, тем самым подтверждая крутящиеся в моей голове мысли.

На поле боя присмотреть за гепидскими лошадьми и другими менее ценными трофеями Нерев оставил два десятка драговитов — всех безлошадных и раненных.

А мы, более не медля, тронулись в путь. Объездные тропы выводили нас все время не туда куда надо. Знавший объездной маршрут разведчик оказался контуженым ударом булавы по шлему, и все время блюя, соображал явно плохо. Только к вечеру удалось выйти к своим.

Правда, вышли немножко не туда, а именно к пяти сотням войск Градислава, сейчас штурмующий захваченный гепидами вислянский «град». Сразу прояснили у него ситуацию. По словам брата, Гремислав где-то пару часов назад приказал снять с конца фаланги его сотни, упершиеся в тот момент в лес и создающие только неразбериху. И пять сотен Градислава ринулись преследовать успевшего вылезть из удавки и в тот момент удирающего по дороге врага. А Гремислав с оставшимися силами остался перемалывать окруженных гепидов.

Выслушав Градислава, Нерев с частью наиболее свежей конницы помчался к вождю.

Смеркалось. Мы все уже валились от усталости. Факелами в ночи впереди виднелись горящие дома. В мерцающих отблесках огня видны сражающиеся люди. Гепиды сражались отчаянно, встречая взбирающихся на холм драговитов копьями, дубинами и мечами.

К нам, с Градиславом подскакал Нерев:

— Гепиды с противоположной от нас стороны «града» выводят обозы. Там все больше бабы и дети.

— Ударить по ним сможешь?

— Нет. Сам видишь, дорога одна сквозная только через этот «град», а по обе стороны лес, конь не пройдет. Нужно обходные пути разведывать. Мои кони и люди не стоят на ногах, без сил. К тому же настает ночь.

— Ладно, отдыхай. Будем пробовать через сей «град» прорваться, а потом в беглецов вцепимся как волк в овцу.

— Как там вождь? — спросил у Нерева.

— Встал на постой. Думает, что вы с братом своими силами гепидских недобитков одолеете.

— Хм… — невесело хмыкнул брат, осматривая вал с частоколом окружающие городище. — Они тут, сам видишь, костьми ложатся, чтобы нас до своего обоза с бабами и детьми не допустить. Если бы не это, уже давно бы сбежали отсюда.

— Верно молвишь, Град.

Вдруг из штурмуемых ворот послышались крики, причем одновременно отчаяния и радости. Затык в воротах был пробит. Наши колонны бурлящей рекой вливались в город. Ждавшие своей очереди у подножия вала пехотинцы поспешно вскарабкивались на вал с обнаженными мечами и с криками «Перун!» вливались в ворота.

— Вот и дело ладится! — осклабился в довольной улыбки Нерев.

— Пускай твои люди отдыхают, мы бегунов сами успеем догнать.

— Как скажешь, — Нерев пожал плечами.

С братом я был полностью согласен, а потому, напившись воды и немного поужинав, стреножил своего сармата и тут же уснул.

На следующий день всех полоняников заперли в уцелевших домах. Пока в чугунных котлах готовилась забитая конина, войско занялось сбором трофеев. Больше всего их было обнаружено среди защитников «града» и в разгромленном обозе. Отдельно складировали собственное разбросанное оружие, прежде всего самый большой расход приходился на выпущенные во врага стрелы и болты. Отдельно сортировали гепидское «добро»: мечи, целые щиты, боевые дубинки, копья, топоры, всякую другую железную и медную мелочевку, кожаные доспехи, кожаные штаны, рубахи, обувь и др. Особый и наипервейший интерес для нас представляли их кони, их обихаживали со всей заботой и вниманием.

В то время пока войска Гремислава оприходовали выжившие семьи гепидов, нас с Градиславом вождь отправил покорять вислянскую столицу.

К хорошо укрепленной и к так и не взятой гепидами столице пять сотен драговитского войска подошли к полудню. К этому поселению мы выходили загодя перестроившись в три колонны, двигаясь по окрестным лугам с тем расчетом чтобы сходу окружить этот вислянский град на холме.

И в тот момент, когда жаркое солнце достигло зенита, сквозь поднимающиеся облака пыли от сотен ног и двух десятков копыт, висляне со стен своей столицы увидели драговитское войско во всей его грозной красе. Войско, словно разделившееся на три русла полноводной реки, медленно растекалось по равнине, полностью окружая город казалось бы неодолимыми лесами копий, сверкающим на солнце железом. А потом, после сигналов поданных рогами драговитская рать Градислава вся разом разразилась громким криком, призывая вислян к сдаче. Но висляне, несмотря на весь внушаемый драговитами страх подчинились воле своих вождей, так и не открыв перед врагом ворота.

Во второй половине дня, после того как стало ясно, что висляне добровольно не сдадут нам свою столицу, все три войсковые колонны принялись обустраивать три лагеря к северу, западу и югу от блокированного города.

Возглавляемая мною колонна закончила обустраивать свой лагерь затемно, лишь тогда, когда на чернеющем небе показался серп луны.

На следующий день спозаранку выехали на конях с Градиславом с целью тщательно обследовать частокол, удобные к нему подходы, чтобы окончательно определиться с местом или с несколькими участками для атаки крепости.

Еще до полудня начался уже ставший стандартным штурм града с обстрела двух выбранных участков частокола огнесмесями. В ушах зазвучал тяжелый скрип от крепостных арбалетов, а затем раздались и звуки ударов глиняных горшков об вражескую стену, зашуршал огонь, в небо начали подниматься первые дымные струи.

Непосредственно штурмовать столицу вислян решили двумя колоннами — моей (выделенной мне Градиславом) и собственно говоря, Градиславовой. В каждой из них по две сотни, еще сотню оставили в резерве.

Сам штурм ни для нас с братом, ни для драговитской пехоты никакого труда не составил.

На следующий день вся выжившая местная знать вместе с заложниками (поскольку было оказано нам противодействие) выехали в расположение основных сил Гремислава для принесения «верноподданнических» клятв в вечной верности драговитам и их вождям.