Жнец. Книга двенадцатая

Глава 13

Михаил Степанович Булдаков, будучи командиром нескольких воинских частей, размещённых на территории Заповедника, всегда заботился о вверенном ему личном составе. Пусть некоторые считали его чересчур жёстким в видение того, каким должен быть идеальный Страж, однако никто не мог назвать его несправедливым. Стоило графу увидеть, что его люди в чём-то нуждаются, так он сразу принимал ряд решений, который должен был исправить проблему. К тому же Михаил Степанович был одним из самых успешных Стражей Российской империи. Вверенные ему части всегда показывали наивысший результат, оставляя позади других командиров Заповедника. Граф Булдаков искренне полагал, что таких результатов он добился благодаря не только своим управленческим навыкам, но и тому, что его люди действительно радеют за безопасность страны и её граждан.

И сегодня Михаил Степанович решил в который раз убедиться в том, что его личный состав получает всё самое необходимое, даже в том случае, если он находится в самой крайней точке Заповедника, занятой людьми. Удалённая воинская часть и ряд относящихся к ней застав служили местами для его посещения. Разумеется, предупреждать о своём визите граф никого не собирался. Как он сможет увидеть настоящий ход дел, если особо ретивые командиры подготовятся к его визиту?

«Не хватало, чтобы они ещё траву начали красить вместо того, чтобы верно нести службу, не отвлекаясь на бытовые проблемы, связанные с красотой благоустройства», — размышлял Михаил Степанович, когда его небольшой отряд высокоранговых Стражей подходил к одной из приграничных застав.

Помимо проверки своих подразделений, у графа Булдакова была ещё одна цель визита в такую глушь. До него дошли слухи, что здесь, в Заповеднике, в рейд вышел никто иной, как его давний знакомый, граф Новиков. Честно признаться, Михаилу Степановичу хотелось встретиться с юношей и посмотреть, как тот изменился с времён их прошлой встречи. Сам факт того, что не так давно сам Булдаков подавал прошение в имперскую канцелярию о приставлении Новикова, тогда ещё бывшего простолюдином, к награде, а сейчас он Канцлер Российской империи, неслабо подогревал ажиотаж Булдакова к его встрече с выдающимся графом. К тому же его тянуло в эту часть Заповедника. Михаил Степанович сам не понимал, откуда у него возникло это чувство, но в том, что он встретится с Канцлером, мужчина не сомневался.

Входил на заставу граф открыто. Не было смысла в том, чтобы выдавать себя за другое лицо. В таком случае его попросту бы не пустили, отправив в ближайшую воинскую часть. А вот, когда он подошёл со своим отрядом к вратам, будучи облачённым в командирскую форму одежды, те распахнулись, не успел Михаил Степанович сказать и слова. Сразу же выскочил офицер, ответственный за эту заставу, а также окружающий её участок Заповедника, чтобы сделать краткий доклад о том, что дежурство протекает без происшествий.

— А вот это мы сейчас и проверим, — без угрозы в голосе проговорил Михаил Степанович стоявшему по стойке «смирно» офицеру. — Вольно.

Следующие полтора часа граф Булдаков был занят тем, что давно стало для него рутиной. Тем не менее, он не мог себе позволить относиться к этому халатно. Нет, он беспринципно проверял качество несения службы гарнизоном заставы, а также и то, в каких условиях они размещены. Например, сегодня он без удовольствия отметил, что спальные места личного состава уже изрядно поизносились и требуют скорой замены. Даже Одарённый способен повредить спину во время неудобного сна на некачественной кровати. А Страж, который ощущает какой-либо дискомфорт во время сражения с тварями Рифта, — мёртвый Страж.

— Я распоряжусь, чтобы вам привезли качественные кровати, — проговаривал Михаил Степанович шагающему рядом с ним к выходу с территории заставы офицеру. — Благо с экипировкой, продовольствием и стенами у вас всё на высшем уровне. Так держать, — граф замер и протянул руку ответственному за заставу офицеру, которую тот стремительно пожал, предварительно приложив руку к головному убору.

— Служу империи! — воскликнул офицер.

— Но в следующий раз я не потерплю отсутствия докладов о несоответствии условий размещения наших людей с необходимыми нормами, — хмуро заявил Булдаков и хотел было отправиться в свой тур по заставам дальше, однако стремительно мчащий в их сторону дозорный заставил его слегка выждать прежде, чем покидать подразделение Стражи, в котором он находился.

— Ваше Сиятельство, разрешите доложить? — как того требует устав, обратился дозорный к старшему по званию и занимаемой им должности офицеру. Получив разрешение от вышестоящего начальства, парень быстро отчеканил: — У врат стоит один из Вольных. От требования покинуть охраняемую территорию он отказывается, ссылаясь на то, что у него поручение от Канцлера и ему необходимо доставить вам, Ваше Сиятельство, заверенное графом Новиковым послание. Он даже продемонстрировал нам письмо, которое скреплено печатью Канцлера Российской империи.

— Впустить! — строго приказал Михаил Степанович. — И привести ко мне посыльного.

— Есть! — козырнул дозорный и умчался к стене, на ходу провопив: — Открыть врата!

— Ваше Сиятельство, но это же полное нарушение устава о несении гарнизонной службы, — отметил находящийся рядом с графом Булдаковым офицер, ответственный за заставу. — Мы не имеем права впускать посторонних на территорию объекта.

— Я с тобой полностью согласен, майор. И пусть устав гарнизонной службы написан кровью, не всегда нужно следовать его букве. Особенно в тех случаях, когда дело касается высших лиц Российской империи, — Михаил Степанович криво усмехнулся и добавил: — Сколько я знаю графа Новикова, он всегда действует весьма неординарно. Полагаю, сегодняшний день станет тем днём, когда наша необъятная страна в очередной раз будет потрясена его деяниями.

Мужчины замолчали. Граф Булдаков в ожидании посланника, а стоящий рядом с ним офицер в размышлении услышанных от командира слов. Через минуту к ним шёл невысокий парень в классическом обмундировании Вольного Рифтера, которым являлась целая солянка из различных элементов экипировки. Его сопровождал всё тот же дозорный, который и доложил о странном госте.

— Ваше Сиятельство, Вольный Рифтер Резнов Максим Юрьевич, — представился посыльный. — Прибыл в заставу с целью установить с вами связь для последующей передачи послания от Его Сиятельства Новикова Александра Петровича. Однако фортуна сегодня на моей стороне, и мне довелось застать вас здесь.

От цепкого взора графа Булдакова не ускользнуло того факта, что несмотря на то, что перед Вольным Рифтером стоял командир нескольких воинских частей и целый граф, он чувствовал себя комфортно.

«Ещё бы, сегодня парню довелось выступить личным посланником Канцлера, — хмыкнул про себя Михаил Степанович. — Замышляй он что-нибудь неправомерное, моё здесь присутствие не только бы заставило его нервничать, но и вовсе преградило бы ему дорогу», — закончив с размышлениями, Булдаков протянул руку и требовательно произнёс: — Послание.

Рифтер сопротивляться не стал и положил письмо Канцлера в раскрытую ладонь Михаила Степановича, лишь, слегка придержав его, проговорил:

— Граф Новиков потребовал, чтобы я вернулся с ответом, Ваше Сиятельство, — Михаил Степанович поднял на посыльного недовольный взгляд, на что тот поднял руки в защитном жесте и пролепетал: — Я не в силах вам приказывать. Могу лишь просить войти в положение и поторопиться с ответом, чтобы мне потом не прилетело за плохую исполнительность. В конце концов граф Новиков одолел легенду здешних мест Заповедника.

Михаил Степанович перевёл взгляд на офицера, находящегося рядом с ним, будучи не в силах понять, о какой легенде говорит посланник.

— Неподалёку имеется стоянка Рифтеров, Ваше Сиятельство, — принялся пояснять ответственный за заставу. — Полагаю, Канцлер повздорил с владельцем бара, размещённого на территории стоянки. По слухам, тот был если не Неограниченным, то крепким Магистром точно.

— Интересно… — растянуто проговорил командир и развернул письмо, предварительно нарушив Печать Канцлера Российской империи. Несколько десятков секунд он вчитывался в содержимое послания, в течение которых его брови стремительно летели вверх. Резко сложив послание, граф коротким импульсом Дара уничтожил его, заставив рассыпаться в труху, после чего приказал: — Собирай отряд самых быстрых Мастеров, майор. Мы отправляемся к стоянке Рифтеров! Графу Новикову удалось выяснить, кто стоит за исчезновениями наших разведывательных групп.

— Ваше Сиятельство, со всем уважением, но мне бы получить письменный ответ, который я обязался доставить господину Канцлеру, — мягким тоном намекнул Рифтер.

— Отставить ответ, Резнов! — неожиданно гаркнул граф. — Ты отправишься вместе с нами.

Увидев то, с какой лёгкостью я отразил её атаку, белокурая девица что-то быстро залепетала на иномирном наречии. Её оказались не в силах понять ни я, ни Кей, ни даже Чайя. По крайней мере ещё раз запускать в меня свои растения она не стала. Не знаю, повлияло на девицу то, что я в разы её сильнее, или приказ хвостатой, однако она лишь несколько раз порывалась ринуться к телу Романова, которое я благоразумно бросил на брусовое покрытие крыльца, так как планировал продолжать защищаться. Однако Кей в не совсем ласковой форме отодвигала её от нас подальше своими девятью хвостами.

— Ну, как поступим? — спрашивала демоница, отмахиваясь от нападок беловолосой, как от назойливой мухи. — На лицо явные признаки иномирности. А у нас с ними, как минимум, война. Можно было бы убить, и дело с концом. Однако у нас тут Его Императорское Величество, который к ней точно неровно дышит. Осталось понять, в каком направлении: в вертикальном или горизонтальном…

— Для горизонтального он, пожалуй, староват, — хохотнул я, пока незнакомка затравленно переводила между нами свой взгляд, находясь не в силах понять нашего веселья. — К тому же он женатый человек, и у него пятеро детей, — склонившись над телом Романова, схватил его за руку и закинул себе на плечо. — Для начала необходимо привести его в порядок, чтобы он дал свой комментарий насчёт происходящего, — сказав это, я направился в сторону входа в сруб, однако белокурая незнакомка преградила мне путь своей тушкой и, выставив в мою сторону руки, попыталась призвать свой Дар, однако всё, чего она добилась, так это нескольких ромашек на раскрытых ладонях.

— Нельзя! Уходить! — на очень ломаном русском произнесла девушка, вызвав в нас с Кей немало удивления, отчего мы с пяток секунд немо на неё пялились, полагая, что она могла понять всё то, о чём мы говорили здесь прежде.

— Как тебя зовут, женщина? — наиболее простыми словами попытался спросить я, на что на меня уставились, явно не понимая сказанных мною слов.

— Саша, давай лучше я. Тебе ещё предстоит научиться тому, как общаться с противоположным полом, — предложила Кей и целеустремлённо направилась к девушке, застывшей в входных дверях.

— Так-то я женат. Дважды! — отметил я, однако демоница на это даже ухом не повела.

Подойдя практически вплотную к представительнице иного мира, Кей начала говорить с ней практически шёпотом. Полагаю, она ещё умудрилась скрыть от меня диалог с белокурой девицей, дабы я не подслушал женских тонкостей. Признаться, вокруг происходил какой-то сюр, а я был его прямым участником. Вместо того, чтобы зайти в дом, так сказать, «с ноги», мы стоим на пороге и пытаемся уговорить, должно быть, хозяйку этого дома, чтобы та нас впустила внутрь. И всё из-за того, что она была почему-то дорога лежащему без сознания Романову. Настолько, что тот предпочёл сидеть в Заповеднике, обустроив переход в Рифт вместо того, чтобы вернуться к своим жене и детям.

В какой-то момент я почувствовал отток энергии из своих источников в сторону ядра кицунэ. Очевидно, красноречие Кей точно также, как и моё, дало сбой, и демоница приступила к ментальным практикам. Всего бы ничего, но с каждым мгновением поток энергии, шедший к хвостатой, увеличивался. Я боялся представить, чего же такого там готовит кицунэ, чтобы пробиться в голову белокурой девицы, имя которой нам всё ещё не было известным. Мне, понятное дело, энергии жалко не было, однако такими темпами я через две минуты слягу с энергетическим истощением.

«Ты что творишь, морда блохастая? — воскликнул я мыслеречью. — Она же наши истощённые тела заживо похоронит. Ей даже цветы нести нужды не будет, она просто над нами собственный сад создаст, так сказать, в назидание.»

«Я экспериментирую!» — было мне ответом.

«Что конкретно ты пытаешься сделать? — напрягся я. — Последние твои эксперименты закончились крайне неприятным образом.»

«Пытаюсь научить эту белобрысую красавицу русскому языку, а ты мне мешаешь, — продолжила пояснять Кей уже раздражённо. — Представь, какой объем знаний сейчас попадает в голову этой юной особы. Одна ошибка, и её неподготовленные мозги, которые не поддерживаются Печатью Концентрации, мгновенно сгорят.»

От того, чтобы спросить, можно ли так вообще, я воздержался, дабы не отвлекать демоницу от её попытки закачать знания русского языка в голову дорогого Романову-старому человеку. Наоборот, вместо этого я закинул в себя несколько Пилюлей Восстановления, чтобы действительно не словить энергетического истощения.

Свои манипуляции Кей проводила ещё около получаса, в течение которого мне приходилось постоянно подпитывать себя алхимией Прета. Сказать, что это было изнурительным занятием, — ничего не сказать. К концу накачки белокурой девицы знаниями я был выжат как лимон и хотел прилечь на деревянное покрытие крыльца рядом с Волковым и Романовым, чтобы в дальнейшем забыться в царстве Морфея.

— Готово! — громко воскликнув, Кей привела меня в чувства, вырвав из прострации.

Поднявшись на ноги, я подошёл ближе к кицунэ и молодой девушке. Внешний вид их было немногим лучше моего. Я бы даже сказал, что моей хвостатой помощнице досталось куда больше, нежели мне: её уши и хвосты безвольно опустились вниз, а из глаз пропал тот задорный огонёк, который был неотъемлемой частью моей кицунэ. Похоже, демонице понадобится отдых после её очередного эксперимента.

— Ну что, дорогуша, теперь объяснишь нам, что здесь вообще происходит? — устало, без всякого энтузиазма, спросила кицунэ у белокурой девицы.

— Пока вы не разбудите Михаила, я вам ничего не расскажу! — заявила девушка и замерла, удивившись самой себе и тому, что может изъяснять свои мысли на русском языке, как и понимать их. Она даже рот прикрыла ручкой.

Устало взвалив тело Романова себе на плечо, а Волкова по старинке схватив за ногу, я направился внутрь здания. Девушка опять хотела было преградить мне дорогу, однако в моём взгляде она прочитала нечто такое, отчего решила не учинять мне препятствий. И правильно сделала, ведь я уже изрядно подустал от творящейся здесь вакханалии и попросту вырубил бы девицу, чтобы затем привести её в чувства одновременно с Романовым.

Внутри дом выглядел весьма скудно. Никаких излишеств. Из мебели в большой комнате, занимавшей половину территории сруба, был один диван и пара кресел, которые пропавший император явно притащил из нашего мира. На диван я сгрузил тело прошлого императора, когда тушку представителя Сибирских Волков принял решение оставить у входа в здание, предварительно припечатав его своим Даром, дабы тот не проснулся раньше положенного.

— Ну же, старик, просыпайся, — безучастно буркнул я, приземлившись в одно из кресел и вперившись взглядом в заворочавшегося на диване Романова.

Тот словно почувствовав, что всё самое интересное позади, медленно открыл глаза, уставившись в деревянный потолок, состоящий из того же бруса, что и весь дом. Недолго погодя, Михаил осознал, где он находится, отчего одним резким движением принял положение сидя, чтобы в следующую секунду оказаться в объятиях беловолосой девушки.

— Романов, тебе придётся изрядно постараться, чтобы объяснить мне то, по какой причине тебя сейчас крепко обнимает молодая девка при наличии жены и пятерых детей, — хмуро заявил я, глядя на милую картину, что развернулась перед моим взором.

— Михаил, у тебя есть жена и дети? — с огромным подозрением в голосе спросила девушка, отстранившись от Романова.