Хроники отряда Кси. Противостояние.

Глава 18. Бунт на корабле

Лазарет базы отряда Кси «Параллакс»

Влад давно привык к ощущению усталости. С течением лет она приходила все чаще, а покидала его все более неохотно. Когда после очередной кровавой кампании госпиталь переполняли раненые, хирург принимал небольшую дозу стимулятора и продолжал делать свое дело. Постепенно дозы становились все больше, а эффект от них – все меньше. Все чаще сдавали нервы, становилась менее точной рука. Влад понимал, что рано или поздно ему придется уступить место более молодому хирургу, но гнал эти мысли прочь.

– Займись компьютером, Сантос, пересчитай все варианты.

Погруженная в искусственный сон Ангелина походила на статую – очень бледное и очень правильное лицо, сомкнутые веки, тонко очерченный контур шеи и подбородка. Живой ее делали только темные блестящие волосы и едва заметное дыхание. Влад еще раз проверил показания медисканера и отложил прибор в сторону.

– Операция бесполезна, она ничего не изменит. Можно поместить Ли в криокамеру, это позволит выиграть время.

– Тогда сделайте это, – попросил Ксанте Ке-орн, который стоял поодаль, прислонившись плечом к стене.

Очень темно-синие, нечеловеческого оттенка глаза сирмийца, казалось, рассматривали пустоту. Влад непроизвольно поежился.

– Есть проблема – Ли не дала согласия на криозаморозку. Личная воля пациента для меня закон.

– Есть что-то, что может отменить этот закон?

– Да. Приказ командования. Решение коллегии родственников. Вы, как я понимаю, не относитесь ни к тем, ни к другим, поэтому садитесь-ка в кресло для сканирования.

– Не нужно, я уже здоров.

– А вот это мы сейчас и проверим...

Влад не успел договорить, Келли появился прямо перед ним в облаке искр телепортации. Одна рука капитана бессильно повисла.

– Господи, Джей! Что это с вами? – спросил ошеломленный Влад.

Сантос отстранился о компьютера и молча пошел настраивать регенератор.

– Что со мной? – почти зарычал Келли. – Со мною сразу три проблемы – Март, Браун и Флетчер. У Марта на Осшейне отключился индикатор жизни, и я хотел бы верить в поломку...

– Где Кай?

– Он тоже на Осшейне, и к тому же сукин сын напоследок сломал мне руку. Я бы простил парню мой перелом, но его индикатор жизни тоже погас, а это уже не лезет ни в какие ворота.

– Я не понял, что там с Флетчером.

– Пять минут назад Флетчер вызвал Марта по секретному каналу. На связь пришлось выйти мне, прямо как есть, в таком вот виде.

– И что?

– Контр-адмирал требует немедленной явки в Йоханнесбург с отчетом. Хочет видеть Марта, но сойду и я. Я не сказал ему, что флот-капитан, возможно, мертв.

– Если наши противники в штаб-квартире сейчас в силе, визит может оказаться ловушкой.

– Все равно. Мне нужно туда, или Флетчер пошлет нас к черту, поэтому быстро обработай мою руку регенератором. Здоровый или поломанный, но я прямо сейчас отправлюсь в штаб.

– Хорошо.

– А ты, сирмиец, уходи отсюда, закройся в каюте и не высовывайся, если не хочешь неприятностей. И не заставляй повторять дважды, ты будешь выполнять мои приказы, хочешь того или нет.

Хирургу на миг показалось, будто Ке-орн хочет возразить, глаза инопланетника посветлели и приобрели стальной оттенок, потом он внезапно развернулся и быстро вышел. Влад перевел дыхание, противно ныло за грудиной.

– Сантос, посмотри что там с Ли. Ее нужно разбудить. Пускай примет командование отрядом.

– Влад, она не сможет.

– Я тоже не смогу, я только старый усталый врач. Передай командование Рао.

– Рао новичок. Вы старший из дееспособных офицеров, вам и карты в руки, доктор.

– Не хочу верить, что Март погиб.

– Я тоже, но больше телепортеров дальнего радиуса у нас не осталось. Полет до Осшейна на челноке займет несколько дней. Если Рей жив, он справится, если он мертв, мы ничего не изменим.

– Да, возможно, ты прав...

Влад ссутулился, словно на плечи лег невидимый груз.

– Не будем откладывать прощание, удачи тебе, Джей.

Келли вышел, врач проводил его взглядом и быстро коснулся нескольких клавиш на пульте управления . Бледные веки Ангелины дрогнули, дыхание стало глубоким, девушка приподнялась на локтях, а потом осторожно села.

– Что здесь произошло?

– Я не решаюсь тебе сказать.

– Да брось, говори уж правду.

– Март, похоже, застрял на Осшейне, связи с ним нет. Браун отправился следом и не известно, когда вернется. Флетчер вдруг решил поработать и вызвал Джея в штаб-квартиру. Келли тебя бережет и хочет, чтобы пару дней отрядом командовал я.

– Ты не обманываешь меня, Влад? Точно ничего не скрываешь?

– Ничего. Хотя да... приходил сирмиец, предлагал поместить тебя в криокамеру.

– Я скажу Ксанте, чтобы он тебя не беспокоил.

– А, может, он прав? Послушай, Ли, это была бы разумная мера...

– Нет. Если меня можно вылечить лекарством с Осшейна, ты и Сантос сделаете это за неделю. Если нельзя – я не хочу вечно лежать в ледяном гробу.

Ангелина спрыгнула с кровати и вышла из госпиталя уверенной, почти такой же как раньше походкой, но «почти» это не «совсем», и слабость все же слегка угадывалась.

– Наверное, девочка права, – мрачно сказал Влад. – Чем вечный ледник, лучше тихий конец под палиативной терапией.

– А я так не считаю, – тихо сказал Сантос. – Надежда лучше, чем ничего.

– Ты не вмешался в наш спор.

– Не вмешался, но если Ли станет хуже, а сам уложу ее к в криокамеру, и, думаю, сочувствующие найдутся.

– Ты еще слишком молодой и своевольный, как все гражданские.

– Да, и я об этом предупреждал...

* * *

Десять часов спустя

Ксанте деактивировал планшет. Он уже неплохо читал на эсперанто, но сегодня тревога мешала сосредоточиться на сюжете. Слабый запах дыма еще оставался в каюте. Часы на стене показывали полночь по корабельному времени. Еще через пять минут где-то очень далеко раздался короткий крик, потом резкий шум, похожий на грохот взрыва, после этого коротко пискнуло устройство связи.

– Прием. Кто это?

На другом конце не ответили. Коридор пустовал, странный звук и вызов не повторились. Недавно отремонтированный лифт в нише за углом оказался выключен – он не откликался на прикосновение к сенсорам, оставаясь мертвой грудой металла...

Ке-орн на всякий случай снова коснулся сенсора, и в этот самый миг крик повторился, на этот раз он сопровождался громким топотом сапог. Пять или шесть фигур появились из-за поворота, тот, кто бежал первым, почти врезался в Ксанте, обогнул его и попытался юркнуть в заблокированный лифт.

– Проклятье! Что ты, Мио? Что тут делаешь?

Еретик не ответил, он тяжело дышал, вытирая с рассеченной губы кровь. Преследователи остановились, окружив двух сирмийцев полукольцом. Ближе других стоял тот, которого звали Чиркано. Спереди его потертую куртку покрывали пятна – то ли подсохшей крови, то ли машинной смазки. На костяшках кулаков агента красовались свежие ссадины. Еще четверо терран сжимали в руках отрезки арматуры.

– Ты нам развлечение испортил, кошак, – с кривой усмешкой сообщил Чиркано. – Знаешь, как оно называлось? Охота. Мы как раз собирались выбить дерьмо из твоего дружка.

– Думаешь, ты охотник? Ошибаешься, падальщик, -- сказал Ке-орн на сирмийском, забывшись.

Чиркано нахмурился, вслушиваясь в звуки чужого языка.

– Парни, что он тут несет? Мой переводчик что-то барахлит.

– У меня в каюте валялся словарь... – неожиданно задумчиво начал коренастый блондин в униформе техника.

– Какой еще, на хер, словарь?!

– «Военный эсперанто-сирмийской словарь», бесплатная книжечка, нам такие выдавали на Земле.

– Ты понимаешь болтовню кошаков?

– Конечно, нет, но не сомневаюсь, этот тип нас послал...

– Уходи отсюда, капитан... – пробормотал, все еще задыхаясь, осевший на пол возле лифта Мио. – Пожалуйста, не надо ввязываться в драку из-за меня.

Ксанте Ке-орн слышал, но даже не обернулся.

– Я сам переведу, – начал он, обращаясь к Чиркано, ощущая острый азарт и почти приятный прилив злости. – Ты не охотник, ты из тех, кто добивает подранков и копается в падали, то есть, в земном смысле гиена. Хотя... это сравнение слишком обидно для гиен. Ты попросту глуп.

Чиркано попытался ответить, но то ли онемел от ненависти, то ли не сумел подобрать слова.

– Ну все... – выдавил он наконец. – Жаль, ты не сдох после Гиркана, но ничего, мы это дело быстро поправим, кошкоглазый ублюдок. Сейчас будет окончательный расчет.

– Расчет? С удовольствием.

Чиркано моментально выхватил нож и нанес быстрый колющий удар, но Ксанте успел отвести руку противника, и, придержав ее, ударил по плечу чуть повыше локтя. Сустав коротко хрустнул. Чиркано выронил нож и свалился на пол, скорчившись от боли невнятно мыча:

– У-у-ублю-док...

Блондин, тот самый, который говорил о словаре, отреагировал быстрее других, не позволяя подобрать нож или забрать у Чиркано излучатель, он ударил куском арматуры, но Ксанте Ке-орн успел отскочить, пропустил противника мимо, а потом сбил его быстрым и точным ударом в колено.

Оставшиеся четверо напали разом, хотя им мешала узость коридора. Одного десантника удалось отправить на пол ударом в челюсть, но следующую секунду перед глазами сверкнул чужой нож, лезвие чуть задело кожу над бровью, перечеркивая траурную татуировку.

– Добивай его! – рявкнул хриплый голос.

– Сзади, капитан! – одновременно закричал Мио.

Чиркано, который в сумятице оказался под ногами дерущихся, продолжал выть и нечленораздельно ругаться. Ксанте швырнул еще одного врага на пол, сорвал с чужого пояса излучатель и прицелился. По виску и щеке стекала теплая кровь.

– Назад!

Двое уцелевших выхватили оружие, мгновенно уходя с линии огня и приближаясь к забившемуся в угол Мио. Лежачий десантник тоже вытащил излучатель и сейчас трясущимися руками пытался перевести его в боевой режим.

– Сирмийская сволочь блефует, – прохрипел кое-как отдышавшийся Чиркано. – Он не выстрелит... Так ведь, кошкоглазик? У нас три ствола, у тебя только один, так что тебе конец. Сдавайся, мы тебя убьем, но отпустим твоего дружка...

Ответить Ксанте не успел...

* * *

Полчаса назад

В каюте стояла непроглядная тьма – Ангелина не могла вспомнить, когда она выключила свет и не знала в точности, сделал ли это доктор Влад. Стоило закрыть глаза, и тьма становилась осязаемой, сдавливала грудь, мешая дышать. «Как тут холодно, – Ангелина хотела закутаться в термоодеяло, но не смогла нащупать его онемевшими пальцами. – Март, видимо, мертв. Я должна ощущать сильную боль, но не могу. Ящерицы, спасаясь от врага, сбрасывают хвост. У меня точно так же отвалилась часть души. Сложно оплакивать чью-то смерть, если точно знаешь, что сам скоро умрешь. Возможно, Влад прав, мне следовало остаться лазарете. Две недели в полузабвении, а потом тихий, незаметный финал. Я не послушалась, я цепляюсь за остатки своего сознания, хотя это и бесполезно».

Сон пришел внезапно, будто упал сверху и закрыл мир плотным колпаком. В этом сне почему-то появилась Зинаида, которая шла по призрачному мосту. Мост исчезал, превращаясь в песчаный вихрь, но псионичка все так же продолжала невозмутимо шагать по пустому пространству. На середине она остановилась, обернулась и поманила Ангелину жестом.

– Старлей Ли! Очнитесь!

Ангелина резко вздохнула и открыла глаза. В каюте приглушенная светила потолочная лампа. «Ее никто не выключал, это я на время потеряла зрение». Зинаида и в самом деле находилась поблизости – она, выпрямившись, стояла возле двери, как обычно, непроницаемая и затянутая в идеально аккуратный мундир. Черные глаза псионички сверкнули.

– Капитан Ли, вы должны встать и идти за мной.

– Для чего?

– Если вы не вмешаетесь, будущее изменится.

– Какого черта... у меня все равно нет будущего. – Ангелина с трудом села и провела ладонью по лицу, прогоняя остатки сна. – Что там стряслось?

– Капитан Келли сейчас на Земле. Без него дружки Чиркано выпустили главаря с гауптвахты. Все вместе они закрыли десантников Рао в другом отсеке. Мятежников человек шесть, возможно, семь, но все вооружены и готовы стрелять.

– Что за требования? – Ангелина вдруг ощутила, как холодный пот тонкой струйкой стекает между лопатками.

– Ликвидировать на базе всех инопланетников, супервиро и модификантов, включая, конечно, и меня – Зинаида усмехнулась. – Но это еще не все. Они хотят получить крепитий.

– Да их же мать... Я не уверена, что смогу подняться.

– Вы должны, иначе все пропало.

Уже встав рывком, Ангелина поняла, что спала, не раздеваясь. «Хоть это кстати». Стены каюты качнулись, описали плавную дугу и кое-как вернулись на место.

– Ты поможешь мне удержаться на ногах?

– Нет. Мятежники не должны видеть вашу слабость.

– Позови Влада.

– Доктор Влад бесполезен в этой ситуации.

– Пожалуй, ты права. Пять или десять минут я продержусь. Только бы не упасть в обморок.

Ангелина проверила излучатель, но не стала его убирать в кобуру, а плотнее сжала рукоять.

– Телепортируй нас...

* * *

– …сволочь блефует, – прохрипел кое-как отдышавшийся Чиркано. – Он не выстрелит... Так ведь, сирмийская шваль? У нас три ствола, у тебя только один, так что тебе конец. Сдавайся, мы тебя убьем, но отпустим твоего дружка...

Ксанте не успел ответить – один из его противников, получив останавливающий разряд в спину, мгновенно сложился пополам и осел на металлический настил палубы.

Ангелина с излучателем навскидку, очень прямая и очень бледная, стояла в угасающем вихре телепортации.

– Генри, Лео, Каттнер – я, старший офицер на базе, приказываю вам бросить оружие. Неподчинение приравнивается к мятежу.

– А не много ли берете на себя, мадам? – с кривой ухмылкой прохрипел Чиркано. – Смотрите не надорвитесь – нас-то больше, даже если с вашей стороны сосчитать шлюху-псионичку.

Зинаида, казалось, не услышала оскорбления, она, спокойная и собранная, стояла чуть в стороне. Ксанте у вдруг показалось, что жуткий, изучающий взгляд псионички сфокусировался на нем. Ангелина с излучателем шагнула вперед.

– Даже так? Я приказала техникам разблокировать отсек. Если не уйметесь сами и немедленно, ребята Рао явятся сюда, и вас шестерых ждет расстрел на месте. Ты, Чиркано, в изоляторе Флота не отсидишься. Мы тебя туда не отправим. Тяжелые времена требуют жестких мер.

Молчание повисло над местом. Ксанте, не опуская излучатель, внимательно наблюдал за напряженными и грубыми лицами терран. Десантники помялись несколько секунд, а потом неохотно и как бы лениво подчинились.

– Мы просто поссорились с сирмийцем, мадам, – примирительно пробормотал побитый блондин, кое-как вставая. – Обычная драка мужчин, никакого мятежа. Просто вам этого не понять.

Чиркано, видимо, несогласный, грязно выругался.

– Подберите этого тяжелораненого, – добавила Ангелина, – дотащите его до лазарета, и передайте доктору Владу – пускай выделит ему койку в психиатрическом отсеке.

Когда агенты ушли и утащили избитых, она бессильно прижалась к стене спиной.

– Ке-орн, бросайте излучатель. Или мои приказы вас не касаются?

– Простите, я просто задумался.

– Со стволом на изготовку? Бросьте оружие.

– Заберите его сами. Я сдаюсь.

Он подошел вплотную и протянул излучатель рукоятью вперед. Ангелина убрала собственный излучатель в кобуру и взяла чужой, ощущая, как снова немеют пальцы.

– У вас кровь на лице, Ксанте.

– Это просто царапина.

– Вернитесь в свою каюту.

– Сеньора... еще раз прошу – отпустите меня на Осшейн.

– Зачем? Оттуда не возвращаются. Март уже мертв, я не хочу, чтобы вдобавок погибли вы.

– Игры сирмийцев могут понять только другие сирмийцы... Я не сбегу и не причиню вашей организации никакого вреда, наоборот – привезу всю информацию, которую найду у Сай-фина.

Зинаида подошла ближе, пронзительный взгляд псионички уперся прямо в зрачки Ке-орна.

– Ты что-то скрываешь, сирмиец.

– Все, что я скрывал, вы узнали, когда вторглись в мой мозг.

– Ты ненавидишь меня, – бесстрастно сказала псионичка.

– Не могу отрицать. Вы почти меня убили.

– Я освободила тебя, дурак.

– Цена оказалась большой – мой мир рухнул.

– Ты достаточно силен, чтобы создать себе новый.

Она резким движением протянула руку и коснулась виска Ке-орна, тот попытался отпрянуть, но лишь прижался затылком к переборке. Контакт получился коротким, не сопровождался видениями и походил на холодную вспышку.

– Ему можно верить, – сказала Зинаида, отводя руку. – У этого человека есть мотивы, которые заставят его вернуться. Я уйду, мне нужно поговорить с Рао.

Когда Зинаида ушла, Ли шагнула ближе к сирмийцу. Мир понемногу затягивала дымка, в последние дни следом за такой дымкой обычно приходило беспамятство. «Надо продержаться, осталось совсем недолго».

– Можете лететь на Осшейн, – коротко сказала она. – Челнок я разблокирую, возьмите вдобавок мой кулон, поможет замаскировать лицо.

– Можно мне обнять вас на прощание?

– Зачем? А, впрочем, ладно. Обнимайте и уходите.

-- База до сих пор небезопасна. Ждите результатов и закройтесь у себя в каюте.

– Я не боюсь.

– Знаю, но как раз ваша смелость меня и тревожит.

-- Вы эмоциональны, как все сирмийцы.

– Возможно. До встречи, Ли.

Ке-орн ушел, больше не оборачиваясь.

«Не «до встречи», а «прощай навсегда», – подумала она, глядя вслед сирмийцу. – Ты взялся за безнадежное дело, бедняга, и, когда вернешься, я уже умру. За выходкой Чиркано кто-то стоит и этот кто-то еще нанесет решающий удар. Ты мой последний друг, Ксанте и, если останешься, тебя убьют вместе с нами... Господи, как холодно. Холодно и темно»….

– Зинаида! Помоги!

Ангелина неуверенно шагнула, держась за стену. Потолок качнулся, она упала ничком, металлический истоптанный сапогами пол коснулся лица.

* * *

Мио появился внезапно, вынырнув из полутьмы дока. На плече у парня болталась большая сумка.

– Улетаешь, капитан? Очень хорошо, и я с тобой.

– Ты что – подслушивал?

– Нет-нет... просто услышал случайно.

– У меня довольно опасная миссия.

– Знаю.

– Ты не умеешь сражаться.

– Ничего, буду ремонтировать все, что нужно, готовить еду, носить поклажу.

– Я не просил о такой услуге.

Мио ничего не ответил. Ксанте Ке-орн с сомнением окинул взглядом пустой ангар. Охрана исчезла, это было кстати, но одновременно внушало тревогу.

– Ты понял, что случилось? Терране устроили мятеж и разборку между собой. Наш взлет может оказаться опасным, а то, что случилось на Осшейне, убило двух самых боеспособных людей с этой базы.

– Я не боюсь.

– Великий Космос! Ты просто глупый, доверчивый парень. Но, если хочешь, пошли...

Ксанте Ке-орн зашагал по трапу челнока. – Мио, ты умеешь обслуживать варп-двигатели?

– Нет, капитан.

– А челноком управлял?

– Никогда.

– Ладно, не важно, залезай внутрь и занимай кресло. То, которое для второго пилота.

В кабине мягко вспыхнули лампы, осветив два мягких сиденья и длинный пульт управления.

– Никогда такое не видел, – пробормотал Мио.

– Ты же летал на кораблях Империи, они похожи...

– Летал только один раз, на «Стеллуме». Я нанялся туда убирать и мыть, а заодно собирался выучиться чему-то, кроме грузовыми капсулами...

– И это весь твой опыт космических полетов?!

– Даже с этим ничего не вышло – ты сам велел арестовать меня за пропаганду ереси.

-- Н-да... - Ксанте Ке-орн опустился в кресло и принялся рассматривать надписи на эсперанто. – Я понял,как включить автопилот, это главное. А еще нас могут сбить на взлете, тогда мы оба умрем, а потому слушай немедленно... Во-первых, я приношу извинения за все страдания, которые тебе причинил. Считая тебя плохим гражданином Империи, я был не прав.

– Я не сержусь на тебя, капитан. Обиды нужно прощать.

– Ты помог мне выжить, я твой должник. У меня не осталось ни имущества, ни власти, не знаю, как расплачусь, если мы, конечно, выживем...

– Капитан...

– Я больше не капитан, называй просто «Ксанте». Или ладно, называй как хочешь, только скажи, что я могу для тебя сделать.

– Капитан... то есть, Ксанте, ты же знаешь, я их простых, у меня так мало знаний... Я хочу, чтобы ты научил меня водить челнок.

Ке-орн с удивлением поглядел на Мио.

– Конечно, с удовольствием, но... такая малость.

– Еще хочу, чтобы ты научил меня говорить и писать на эсперанто.

– Зачем тебе язык этих хитрозадых терран? А, впрочем, не важно. Все, что знаю, я передам тебе.

– Мне еще многому предстоит научиться.

– Все, чего пожелаешь – обращение с любым оружием, тактика и стратегия... Мио, ты смеешься?

– Не смеюсь, капитан. Просто… осталась еще одна просьба. Береги свою жизнь, которую я тебе спас.

– Ну, вот это -- по обстоятельствам.

Дверь кабины челнока закрылась. Подчиняясь команде с пульта, шлюз ангара медленно раскрылся. В проеме сверкнули звезды. Челнок вырвался в космос и полыхнув двигателями малой тяги. Ксанте Ке-орн вцепился в подлокотники, ожидая удара излучателей базы, но огромная туша базы лишь неподвижно зависла в пустоте.

– Смотри и учись, Мио. Сейчас мы уйдем в варп.

Ке-орн коснулся клавиш, и челнок, на миг сверкнув белоснежным шлейфом вспышки, исчез.