Цифровое правосудие. Информация - это оружие

Глава 24

Я лежал в капсуле в одном из своих убежищ. Теперь, когда Полковник мертв, опасаться не то, чтобы нечего, но можно было вернуться. Могло в принципе что угодно случиться: за мной могли прийти его люди, да и Брейн все еще был жив, пусть и залег на дно. Скорее всего, из-за того, контракта, который я объявил, из-за цены на его голову.

Руку мне кое-как залатали, просто скрепив между собой кости, и она даже работала, пусть и болела страшно. А обезболивающими пользоваться было нельзя — они снижали скорость реакции и отклика. Когда работаешь в сети это очень важно. Так что оставалось просто терпеть.

И сейчас я готовил пресс-релиз по делам Полковника. Вой по поводу его смерти уже подняли, но сейчас все говорили просто об атаке наемников. Но после моего вброса все поменяется. Шум будет до самых небес, еще ты — считай, гений преступного мира, оборотень в погонах вскрылся.

Я все еще сомневался, стоит ли раскрывать свое участие в этих делах. Вопрос был в том, собираюсь ли я продолжать заниматься тем, что делаю, или снова уйти в тень. Сложно, ответить на него я пока не мог, поэтому продолжал писать тот текст, что уйдет в СМИ. В нем я планировал вскрыть большинство грязных дел Полковника, тем более, что информация с его планшета по-прежнему была у меня в облаке. Пусть самого девайса мы и не нашли. Похоже, уничтожить успел в итоге.

Историю с похищением хакерши мы обойдем, упоминать не станем, потому что в ней замешано правительство. Да и не хочется мне лишний раз вскрывать роль Фокси во всем этом. Но там и без этого хватало.

Крышевание борделей и наркоторговцев, взятки. Полковник отпускал задержанных, а по его приказу удаляли целые дела, причем делал он это как для бандитов, так и для корпораций. Продавал вещественные доказательства из хранилищ, якобы отправляя их на утилизацию. Сфабрикованные дела с подкидыванием наркотиков и оружия.

Список рос, я продолжал писать текст, вставляя в него данные, и разбавляя их отчетами, которые добывал напрямую с полицейского сервера. У меня был доступ даже к истории финансовых операций. Не с официального счета ВСБ, он там был кристально чист, а вот на его криптокошельках хранились миллионы грязных денег. Но я не трону из них ни рубля. Потому что если украду что-то, то на меня могут выйти. Да и бабки послужат только доказательством его вины.

Отдельно — фотографии пыточной, оборудованной, как выяснилось, в его загородном доме. Записанном на жену, которая оказалась успешным коммерсантом и торговала одеждой. Естественно, ее бизнес служил для отмывания денег со взяток и крышевания.

Короче, чем дальше, тем страшнее дела. И тем больше текст. Я уже успел настрочить сорок тысяч знаков, а с учетом скринов и ссылок на файлы, объем файла раздулся до огромных размеров.

А потом я добавил в конце фотографию Полковника, которую сделал перед тем, как покинуть особняк. Он лежит на полу с перерезанным горлом и выдавленными глазами. И подпись:

«Он заслужил то, что получил. Не так ли?»

Я выдохнул. Вроде готово. Теперь нужно перечитать еще раз внимательнее все, что уже написал, просмотреть. И можно будет рассылать. Список адресов у меня тоже готов, причем на этот раз я решил отправить сообщение и в администрацию президента. Если это то, чего они от меня хотели, то пусть знают, что свой долг я закрыл.

Зашипев от очередного приступа ноющей боли в руке, я принялся пролистывать документ. Посмотрел, чтобы ничего не съехало, чтобы все выглядело в целом красиво. Получался какой-то отчет или научный доклад, но падких до сенсаций журналистов это должно заинтересовать. Да и файлы все настоящие.

Интересно, что будет дальше? Будут его пытаться обелить и выставить несправедливо пострадавшим бойцом с преступностью? Или сольют просто. А может быть сделают пример для других хапуг в погонах? Покажут, что так далеко, как зашел этот урод, заходить точно нельзя?

Не знаю. Но в целом вроде бы все нормально. Хлестко и жестко получилось, не совсем официально, но так и надо. Журналисты потом сами перепишут так, как им нужно.

Я быстро создал отдельный почтовый ящик, зарегистрировав его на номер несуществующего человека, после чего подгрузил файл и добавил туда архив со всеми доказательствами. Не буду же я им ссылки на собственное облако давать. Так меня легко можно найти.

Потом вставил адреса в строку. На секунду задумался, и все-таки мазнул виртуальным курсором по кнопке отправить. Прошла секунда, и рассылка отправилась всем, кому предназначалась.

Давайте, ребята, отрабатывайте свои деньги. Тем более, что я вместо вас целое расследование провел. И теперь вам остается только переписать мой текст и опубликовать его. А там ведь еще и его подельники отмечены. Они наверняка уже разбегаться начали, но я и в прокуратуру отправил письмо, и в следственный комитет.

У нас в целом война между ведомствами. Скорее всего, по мнению правительства конкуренция должна помогать им работать более продуктивно. Так что они точно зацепятся, даже если станут предавать информацию огласке. И начнут расследование, пусть даже негласное. И полетят головы, потому что полномочий у них побольше, чем у обычных полицейских.

А еще нескольким депутатам отправил, их тех, что считали наиболее честными и работающими на народ. Хотя вот тут никакого толку, скорее всего, не будет. Разве что кто-то решит докопаться своими запросами и немного поднять политический капитал.

Короче, пусть работают, разворачивают шестеренки. Меня, конечно, после такого будут искать, но…

Я закрыл почтовый ящик, после чего тупо уставился в пустой интерфейс. А чего я сам-то хочу, что мне нужно? Сложно сказать. Тут надо думать, размышлять.

Я не хотел быть героем. Не хотел, чтобы меня называли борцом за справедливость. Не был я таким.Я просто… Не сдержался, наверное.

Да, у меня были причины. Веские. Я хотел стереть с лица земли этого мразотного гада в погонах, который издевался над людьми в подвалах, который продавал свободу оптом и в розницу. Хотел — и стер.

Но вот теперь — что дальше?

Продолжать?Стать кем-то вроде постоянного палача для тех, кого не дожали суды, не догнали прокуроры и не заинтересовались журналисты? Курировать моральные провалы общества в ночную смену?

Звучит пафосно. И фальшиво.Потому что на самом деле это не про справедливость.

Это про кайф.

Про ту самую искру, что щелкает в груди, когда ты взламываешь защищённый сервер, а по коже бегут мурашки. Когда ты выходишь один против группы, и знаешь, что можешь умереть, но не умираешь. Когда ты убегаешь, весь в крови, с доказательствами в руках, и смеёшься, потому что жив.

Ничего другого в жизни уже не осталось. Ни нормального тела. Ни будущего. Семья есть, конечно, но толку с того, если они не знают, кто я такой? И я никогда им не откроюсь, потому что иначе подставлю их под удар.

Был ли у меня выбор?

Наверное лет пять назад, когда я только начал постигать свое ремесло.

Теперь — нет.

Теперь я это делаю, потому что я такой. Потому что не могу иначе.

Потому что всё остальное — враньё. Красивая симуляция спокойствия, которой мне уже не достанется.

Я ещё немного подумал. Потом хмыкнул и сказал себе вслух:

— Потому что, чёрт побери, это просто тупо весело.

Вот и все.

Я открыл собственную доску, и принялся составлять пост. Гораздо короче — аудитории в даркнете неинтересны длинные доказательства. А моим подписчикам вообще будет достаточно того, что я укажу на Полковника пальцем. Вот и все. А все остальное они прочитают уже в настоящих СМИ.

Так что много времени у меня это не заняло. Фото Полковника, кое-какие его дела с комментариями, а потом еще одно фото, но уже мертвого. И так любая мразь будет знать, что я могу прийти за ним.

Прям как Хантер, мать его, Киллер.

Я ввел команду, чтобы опубликовать пост, но ничего не произошло. Попробовал еще раз, а потом еще. Так, что за фигня происходит, интересно?

И тут моя доска рассыпалась на кусочки. Все данные мгновенно оказались стерты, счетчик подписчиков обнулился. И вместо этого появилось сообщение: рисунок руки с оттопыренным средним пальцем и подпись: «Здесь был Брейн».

Я только застонал. Так вот почему он притих, дело было вовсе не в наемниках. Пока я гонялся по городу за похитителями клона и воевал с Полковником, мой старый друг и новый недруг ломал мою доску. По сути — дело всей моей жизни. И он сделал это, причем так, что я даже ничего не заподозрил. У него это заняло время, но он полностью перехватил управление. И стер все, оставив только свой фирменный знак.

И тут я разозлился. По-настоящему разозлился. Хрен с ним, с тем, что он пытался меня убить. На этот раз дело было совсем в другом. Моя доска — мое наследие, даже если я умру, то с ней ничего не должно было случиться. А теперь труд без малого пяти лет просто похерен. Вот так вот, по прихоти какого-то урода, который еще и непонятно из-за чего на меня взъелся.

Перед глазами появилось окошко входящего сообщения:

«Понравилось, малыш?»

Как всегда самоуверен. При этом сохраняет анонимность — опять ящик однодневка. Да я вычислил одно его убежище, и согнал его оттуда, но он умудрился спрятаться и все равно до меня докопался. И на этот раз ударил по больному.

Я был зол. Очень зол. Поэтому не стал ему угрожать, а просто ответил:

«Дуэль. Согласен?»

Вот так вот. Причем сейчас речь не о том, как двое парней и их секунданты собираются в каком-нибудь парке и стреляют друг в друга из пистолетов. Дуэль — это то, что началось еще с самого создания «нью-веба». Когда два хакера встречаются и сражаются до тех пор, пока один не победит, а второй не сдохнет с сожженными мозгами.

«О, ты осмелел, малыш? Когда и где?»

Значит, согласился. Что ж, он всегда был хорош, он — один из пионеров взлома. Но он несколько лет просидел в тюрьме, в то время, как я совершенствовал свои навыки, писал новые эксплойты и изучал чужой код. В том числе и его — у него имелось чему научиться.

«Крепость данных башни „Губерния“. Через два часа. Согласен?»

Ответ пришел не сразу, он наверняка проверял ситуацию, сканировал все. А может быть, уже рванулся к нужной крепости данных. Ну, посмотрим, у меня ведь уже есть доступ к ней, его так и не прикрыли.

«Согласен. Жди меня, я приду с восхода солнца».

Все. Враг против врага. Ученик против учителя. Пора с этим разобраться.