Инженерный парадокс 7

Глава 11

Особняк Жировых-Засекиных, родовых окольничих, Золотое Кольцо, Верхний город, Новгород

До особняка окольничие добрались в молчании, а тотчас по прибытию в особняк Ярополк буквально взорвался распоряжениями. После чего взглянул на сына, с ясно читаемым вопросом.

— Он всё понял и очень взбесился, отец, — сообщил Евгений.

— Это очевидно — он провоцировал тебя на вызов… Что мне не слишком понравилось.

— Самонадеянный болван…

— Думаешь? — хмыкнул Ярополк.

— Честно говоря — не знаю, отец. Но я точно справлюсь с ним!

— А он попытался спровоцировать. И он — не болван, а хитрый сукин сын, учитывая, во что он втравил наш род.

— Не болван и связался с нами?… Кхм… Прошу простить, отец.

— Значит так, сын. С ним ты справишься, я так мыслю. Но рисковать не будем, с поединком и прочим подобным. Он сам придёт к нам, если ты говоришь, что он сильно взбесился.

— Посулил, что «мы встретимся гораздо раньше, чем я думаю».

— Вот и хорошо. Значит, скрыто размещаем силы в особняке. Следим за кордонами жандармов с Нижним — такое количество бойцов и техники, которое ему нужно, не скроешь. Заплати побольше, если понадобится, но о его выступлении мы должны знать! Как только он заявится — ты с поддержкой гвардейцев уничтожишь его.

— Да я… как скажете, отец.

— Я далёк от того, чтобы считать, что ты не справишься, Евгений. Но рисковать тобой не намерен. Он вполне может подготовить какую-нибудь подлость, использовать своих бандитов. А в записи для официального объявления о происшествии мы подкорректируем всё, что нужно. Да, хочу тебе сообщить: до смерти этого Мехова особняк полностью отключён от всех сетей, кроме проводных. Хакеры этого Мехова меня впечатлили.

— Хорошо, отец. Начать собирать гвардейцев?

— Да, начинай. И ступай, сын.

После чего Ярополк занялся делами рода — производством, да и войной: всё это копошение с Меховым было не ерундой, конечно. Да и сулило ощутимую выгоду в будущем. Но основной проблемой, как считал Ярополк, была именно война, затянувшаяся на чёрт знает сколько времени и жрущая ресурсы рода, как бездна.

Одно радовало — не только они тратили эти ресурсы. И скоро род Высецких перестанет отравлять своим существованием будущее окольничих. А ресурсы этого выползка Мехова — ускорят это, довольно ухмыльнулся Ярополк, возвращаясь к работе. За ужином Евгений рассказал, что он и гвардия начали подготовку к визиту этого Мехова.

— Тут будут снайперы, а в охотничьем домике я думаю активировать турель, — показывал Евгений.

— Вижу, ты уже не рвёшься порвать его своими руками? — хмыкнул Ярополк.

— Я обдумал твои слова, отец. И признал их правоту — в бою с этим выскочкой нет ни радости, ни славы.

— Он — не совсем выскочка… Впрочем это и неважно. Я доволен, сын.

А ночью, когда глава рода уже видел не первый сон, его разбудил жуткий грохот и треск и трясущийся особняк.

— Да какого… — выругался Ярополк, вскакивая к терминалу. — Высецкие? В Золотом кольце — артиллерия⁈ — бормотал он, стараясь понять, что происходит, но вдруг опять раздался жуткий грохот, и окольничего ударом бросило на кровать, с которой он перед этим вскочил.

Около трёх часов ночи в парке Золотого Кольца я собрал полевую мортиру. Это порождение моего гения (и раздражения) было довольно нетипично, в качестве основы на неё пошел кусок затрофееной гаубицы. Но главное: она перевозилась в разборе, и пока её не соберёшь — чёрта с два кто поймёт, что это артиллерийское орудие.

Собиралась же мортира довольно быстро, так что проблемы были исключительно с боеприпасом: и перевезти через кордон их было ГОРАЗДО сложнее, чем саму мортиру, да и дороговаты они были. Даже если самому делать, так что я ограничился тремя затрофеенными снарядами — вполне должно хватить.

Причина, почему я её вообще использовал, крылась как в защите особняка Жировых-Засекиных — несколько мощных артиллерийских и ракетных систем, ракеты ПРО и прочие прелести. То есть штурмовать их особняк без подготовки стоило… Да никому не стоило, будем честны. Даже осадным механизированным доспехам не поздоровится: если их и не пробьют, то, как минимум, контузит пилота при попадании.

Одиночном, а там скорострельные системы, на минуточку!

Так что штурмовать в лоб или с воздуха было делом тухлым. Артиллерийская подготовка была просто необходима… Вот только дальше начиналась сплошная и кромешная бюрократия.

Итак, объявить войну корпорацией или родом Меховы я этим окольничим мог без каких бы то ни было проблем: их нападение на нас с Вятскими давало прекрасное основание и причину. То, что они оплатили штрафы Империи, к делу никак не относится — сам факт нападения был, извинения и вира за него не приняты…

Ну и не были предложены, само собой. Но особняк находился в Золотом Кольце Новгорода, так что надо было заранее известить канцелярию о конфликте, по закону. В противном случае полк карателей даже разбираться бы не стал, появившись через считанные минуты после начала боевых действий. Перебили бы всех атакующих к чертям.

Кроме того, на использование оружия в Золотом Кольце (да и вообще в городской черте или на территории Империи — но в Золотом Новгорода и ряда городов наиболее жёстко и ограниченно) был наложен Императорский Мораторий. Не вообще на любое оружие, как понятно, но никакое извещение Канцелярий не позволит проводить бомбардировку, ракетный обстрел… Ну понятно, в общем. Собственно, сделав пушку-коротышку, мортиру, я на грани этого Моратория и проходил: НАСТОЛЬКО короткая артиллерия в нём немножечко не считалась артиллерией, несмотря на калибр.

А «прицепить» мортире звание бомбы, ракеты, гранаты — не выйдет, как понятно.

Ну и кроме всего прочего, я не собирался давать этим охреневшим Жировым шанса на подготовку. Что объясняло скрытность атаки и перемещения основных сил — точно у них стукачок, а то и не один, среди жандармов есть. Ну и извещение канцелярии я проводил буквально в момент середины сборки мортиры — чтобы не успели предупредить.

И наконец, с общественным парком выходила, как по мне, забавная ситуация. Ставить артиллерию, бьющую по особняку окольничих прямой наводкой… Можно. С рядом условий, как например — не подвергание непричастных подданных Империи угрозе и опасности. Что выражалось в том, что стрелять можно было только оттуда, куда попадание твоего же снаряда или ракеты (если они укладывались в мораторий, само собой) не подвергнет угрозе этих самых подданных.

Ну и это, не говоря о том, что сами Жировы, точнее, их гвардия и системы безопасности, после первого же выстрела прямой наводкой к чертям накроют место выстрела огнём. И побочные жертвы, если такие и будут — не их проблемы, а атакующего, раз уж он не соблюдает «условия ведения».

Короче, все законы были вроде как о безопасности… Только вынуждали штурмовать особняки в Золотом Кольце, даже с объявленной войной и прочим, фактически, пехотой. Исключением выходили механизированные доспехи, но это вещь редкая и исключение по многим параметрам. При этом защищающийся в гораздо более выгодном положении.

Меня это не устраивало, так что в результате была мортира, стоящая в общественном парке, и я, окружённый миньонами. Собственно, мортира и мы — это как раз то, что останется после успешного штурма. Буду собирать мортиру и рассказывать чиновникам, как тринадцать человек к чертям уничтожили древний род окольничих.

В общем, собрал я её, начал наводиться, и тут миньоны хватают какого-то старика. В форменной тужурке, однако. Видимо служащий парка…

— Хулюганы! — дёргался старик. — Вы что в парке учинили⁈ Вот ужо жандармам…

— Не кричи, уважаемый, — хмыкнул я, когда посмеивающиеся миньоны подтащили воинственно встопорщившего бороду старика ко мне. — Всё по закону Империи…

— Это — пушка! — указал старик бородой на мортиру. — Не можно пушки ставить в парке!

— Кроме как в случае дозволения Империи, если подданные не подвергаются опасности.

— А ты хто таков? И скажешь, у тебя дозволение есть⁈

— Отпустите его, — хмыкнул я. — Есть дозволение, — продемонстрировал я планшет с ответом Канцелярии, что объявление родовой вражды и уведомление о ведении боевых действий от рода Меховы роду Жировы-Засекины зафиксировано.

Очень, кстати, вовремя пришло… Впрочем, без него бы я и не начал стрелять.

— Граф, значится. И самих окольничих воевать… Так они же там! — указал он на высокие здания за парком.

— А у меня мортира, — хмыкнул я.

— Ох, хитёр ты, твоё сиятельство, — усмехнулся в бороду старик.

— Ладно, ступай от греха…

— Я туточки постою. Интересно мне, что будет. Хучь таких мортир и не видал никогда. Здорова-а-а она у тебя.

— Понимаешь и принимаешь последствия? — уточнил я.

Не потому, что опасался ответа Жировых — им просто нечем отвечать с такой траектории, а после второго выстрела — вообще будет нечем отвечать. Но для протокола — надо было предупредить постороннего подданного. А вот гонять его… Да пусть смотрит, я интерес понимаю, да и видно: дед — бывший военный, молодость хочет вспомнить.

Короче, сделал корректировки, наводки, рявкнул бешено: «УШИ!!!» — и пальнул. Дед, кстати, хотя и отошёл слегка, но явно с крупнокалиберной артиллерией дело имел: эти самые уши прикрыл, рот разинул. И глазами блестел, как молодой, даже не моргнул при выстреле.

Ну а мортира извергла из себя столб огня и снаряд, который полетел в гости к окольничим по крутой дуге.

— ЗАРЯЖАЙ!!! — проревел я динамиком доспеха, сам помогая миньонам.

Первый выстрел уничтожил здание «оранжереи» — ракетных пусковых шахт. Сами ракеты, может, и уцелели, но шахтам кирдык, так что нам тут вообще можно ничего не опасаться. Но торопиться всё равно надо.

Через сорок секунд мы с миньонами корректировали положение мортиры, а Икси сверялась с данными от основных сил: бойцы и Глория ждали относительно недалеко от особняка, и мне их придётся догонять.

— УШИ!!! — раздался мой рявк, и второй снаряд взлетел над уже светящимися окнами домами — их обитатели проснулись, ума не приложу, с чего.

Кстати, старик на служебном планшете стучал старческими пальцами, и я, глянув краем глаза и бегло прикинув, решил ему… ну денег, наверное, дать. В благодарность: он сообщал в жандармерию и Управу, что тут не десант врагов Империи, а нормальная родовая вражда.

В принципе так и так это выяснится, но инциденты и недопонимания могут быть, так что боевитый и ностальгирующий старик заслужил премию. Хотя и работает не на меня.

А ещё через полминуты мы выпустили последний снаряд: приноровились потихоньку. Его целью стал мощный артиллерийский бункер, тогда как второй выстрел был нацелен на отдельно стоящие казармы гвардии.

После этого последовала команда атаки, ну и мы с миньонами, оставив «на хозяйстве» Медного и Косого, рванули в обход домов к особняку. Эти миньоны, кстати, ныли на тему «хотим в бой» и прочие глупости. Но они из моих приближённых были самыми бесполезными при штурме: целей для снайпера-Медного ни черта не будет.

А Косой… Ну, вслух ему пока этого ТОЧНО лучше не говорить, а то похерим вообще всё. Так вот, Косой на текущий момент как боец был «инвалидной командой». Постоянный самоконтроль и вычисления делали из него натурального тормоза. Нет, для работы это не особо страшно, а вот при штурме — звиздец.

Вот просто, всем и совсем звиздец, полный притом. Мы тут на тренировках протестировали «отпущенный Дар», когда Косой на один раз расслабился… И мало того, что нам с ним пришлось полторы минуты уворачиваться от летящего на запредельной скорости… карамельного леденца. Так он ещё, сволочь кондитерская, рикошетил от песка, не теряя импульса! И вдобавок, оставил в полуметровой броне полигона выбоину в три сантиметра глубиной!

Видимо, Дар Косого, пытался «взбрыкнуть». Ну, точнее, его неосознанное протестовало против «ограничений и усложнений», что выливалось в подобные ситуации. Всё это понятно, но что будет происходить во время штурма со стрельбой, в области зоны досягаемости косого Дара… Нет, я очень мужественный, разумный и рациональный инженер…

И именно поэтому, мне откровенно страшно, да я почти в ужасе от того, что там произойдёт! Так что пока Косой будет подальше от мест, где стреляют, и у него есть хоть малейший повод «сорваться».

— И вообще, — прервал я неуместное нытьё парочки во время монтажа мортиры, — у вас — важная задача. Заявятся жандармы — надо им объяснить, что тут и как. И не дать нашу мортиру спереть!

— Ей, она же тяжёлая!

— Жандармы — могут! — кивнул Медный.

— Ну так-то да, на то они и жандармы. Сделаем, Марк! Не отдадим легавым пушку!

А мы с миньонами завершали марш-бросок, подбегая к раздолбанному к чертям участку стены: оранжерея пусковых чертовски удачно стояла неподалёку от ограды. Ну а вбежав в палисадник, мы любовались немного перекошенным особняком и вспышками выстрелов: бойцы уже штурмовали здание.

Вообще, у нас было не более получаса на устранение окольничих: после их гвардейцы и наёмники вполне могут подтянуться к особняку, и нам будет кисло. А вот если Жировых прибить — вражда закончится, и если им даже взбредёт в голову на нас напасть, из мести за нанимателей, то их остановят имперские службы.

И в данной операции, кстати, кроме бойцов и миньонов, участвовали только я и Глория. Причём официально буду участвовать только я — есть свои нюансы, связанные с репутацией, да и привлекательностью корпорации как партнёра. Данный конфликт будет «враждой родов», что чертовски выгодно и полезно по массе параметров.

Вблизи от особняка у меня заработала тактическая связь: Жировы глушили помехами все беспроводные каналы, уж чёрт знает, с чего. Текстовая передача была возможна и на большем расстоянии, но вот картину боя я увидел, только войдя в особняк. И, к моему некоторому удивлению, это был именно бой. Как оказалось, далеко не все гвардейцы разделили судьбу казармы, несмотря на ночное время.

Вдобавок турели, опускающиеся бронеплиты… В общем, мгновенного захвата не случилось, хотя бойцы продвигались. Причём по трём направлениям: Святослав и пара джаггернаутов… Ломали стены. Чем уже заработали премию за разумность: на кой чёрт пробиваться сквозь бронеплиты и подставляться под турели, когда их можно… обойти?

В результате я и миньоны составили четвёртую группу: я использовал Напильник, и через шесть минут мы встретились неподалёку от центральной лестницы на второй этаж с другими группами. Там гвардейцы плотно окопались, поставили несколько мощных пулемётов, да ещё и кидали гранаты… Сволочи такие, никакого уважения к моим будущим трофеям!

— Марк, штурмуем? — уточнил Тимоха, который в этом бою руководил основным отрядом.

Глория, стоящая неподалёку, фыркнула, прокрутив клинки, но на самом деле с учётом всех вводных даже ей не стоило лезть на второй этаж… В одиночку. Да и вдвоём со мной поддержка была бы ой какой не лишней: у нас с ней свои, отдельные цели.

— Нет, мы поступим по-другому. Оставь десяток тяжеловооруженных бойцов, пусть создают видимость подготовки атаки.

— А мы?

— Прекрасная тактика — ходить через стены, — хмыкнул я. — Её можно придерживаться не только в горизонтальном направлении.

Сказать-то просто, а сделать — заняло некоторое время. Нам надо было построить аналог лестницы, не столько для меня и Глории, которые будут первыми, сколько для остальных бойцов. А потолки в особняке чертовски высокие, а нагромождение мебели и прочего барахла должно выдерживать бойцов и, главное, не разваливаться.

А то неловко выйдет, да и вообще, падение с пяти метров — это не самое безопасное даже для человека в боевой броне. Но с помощью миньонов, выполняющих роль бригадиров, мы построили в бальном зале пирамиду по самый потолок. Системы слежения были оперативно выведены из строя, так что уже через десять минут пирамида была занята ждущими бойцами.

На острие, точнее, под потолком — я и Глория. За нами — Джаггернауты, ну а потом прочие бойцы. И, главное, ощущались наши с Глорией цели, относительно недалеко.

— Готова?

— Вполне. Но кому какого? — хмыкнула девица.

— По обстоятельствам, можем поделить.

— Руку я, руку ты? — раздался в ответ смешок.

— Вроде того.

— А ты вообще уверен, Марк?

— Да. Главное — не стоять на месте, Глория. Десять минут будет.

— За десять минут можно ОЧЕНЬ многое сделать, — кивнула она.

— Готовьтесь, — сообщил я, вонзив Напильник в потолок и ведя его по кругу.

Мой инженерный гений и опыт миньонов не подвёл: пойманный Джаггернаутами «блин» пола заставил пирамиду заскрипеть, но она уцелела. А в проём уже ввинтилась Глория, вслед за ней я. Оказались мы в пустом помещении, очевидно, жилом. В края дыры уже вцепились манипуляторы джаггернаутов, они начали протискиваться…

И тут Жировы поняли, где мы. Удар воздуха разрушил стены помещения, да и вообще — свойство воздуха, пропитанного эфиром одарённого, становилось вполне подходящим для оружия.

Правда, бил воздухом именно Ураган. Его отец, похоже, удалялся от нас. Впрочем, не уйдёт.

Ощутив эфиром, где находится Евгений, я выпустил в него десяток спецбоеприпасов. Совершенно не факт, что нанёс ущерб, но отвлёк одарённого, так что режущий вихрь стих… И Глория молнией метнулась к нему, сбросив в чат «кто успел, того и Женя!», да ещё и с показывающим язык смайликом.

Уже на бегу она начинала светиться всё более ярким светом, так что пусть, мысленно махнул я рукой. Благо Джаггернауты выбрались в помещение, и сотрясая топотом особняк рванули к начавшим появляться гвардейцам.

Так, тут справятся без меня. А мне надо к Ярополку, который драпанул. Во-первых, ему нельзя давать уйти — гадить же будет, гарантированно. А во-вторых, он явно забрался в кабинет. И если дать ему время — ТОЧНО устроит гадости. Вплоть до, например, подрыва особняка — маловероятный, но возможный вариант.

Так что бегло отметив, что Глория сцепилась с Евгением, джаггернауты бушуют в рядах сокращающихся числом гвардейцев, а в дыру проникают бойцы, я, прорезая стены напильником, направился в обход, вслед за окольничим.

И через минуту уже перед бронированными дверями, активировал разработку: плазменный щит, на технологиях валаров.

ЧЕРТОВСКИ энергоёмкая технология, опасная всем, но… Гарантированно и надёжно защищающая от воздушного одарённого, какой бы силой он ни обладал. Нет, теоретически у него были возможности нанести вред. Но не воздухом, подвластным даром. А времени и возможности «экспериментировать» давать врагу не собирался ни я, ни так же защищённая Глория.

Смысл же защиты заключался в том, что, удерживаемая электромагнитным полем, вокруг тела сформировалась плазменная защита. И, вроде бы ерунда… Просто вопрос состояния этой плазмы. Вещество и воздух вообще просто… не мог её преодолеть. Распадаясь, становясь той же плазмой, власти над которой у воздушников не было.

Собственно, даже несмотря на то, что у нас с Глорией, как у древнего героя, были не защищены ступни (иначе мы бы просто катались бы кувырком, на плазменной подушке, с практически нулевым трением) стоять на месте всё равно не стоило: температура запредельная, и возможность проплавить пол была вполне реальной.

Да и вляпаться в расплавленный камень или металл не защищёнными подошвами можно, что нафиг не нужно. Так что я просто пробежал, слегка замедлившись, сквозь дверь кабинета. Ожидаемо получил навстречу поток убийственного перекаченного эфиром воздуха… И долетели до меня только потоки неструктурированного эфира. Воздух превратился в плазму, перестав быть подвластным оружием одарённого, а сам эфир просто не представлял никакой угрозы, будучи отдельно чем-то вроде нейтрино. Всепроникающий и… ни с чем не взаимодействующий, в силу всепроникаемости.

Не говоря о том, что кинетическая энергия потока большей частью перешла в ЭМ-излучение различных типов, так что его давления я практически не почувствовал. Бросился к Ярополку… И да, у этой защиты были некоторые проблемы. Никакой связи и сенсорики, кроме чувства эфира и ментализма, не было, что нам, менталистам вполне сносно.

И второй… ну точнее третьей, помимо расплавившегося пола, проблемой было то, что никакое оружие использовать было нельзя. Только само поле, по сути врукопашную… Что его структура вполне позволяла, кстати сказать. В общем, я рванул к Ярополку, проигнорировав серию воздушных атак… Но старый окольничий был не так прост!

Эта скотина… взлетела! Да, ограниченно стенами и потолком, благо окон тут не было. Но помещение не маленькое а я… его не достаю! Пат, чтоб его…

Впрочем, это понимал и Ярополк, за секунды перепробовав запредельное количество атак, и даже кинув в меня воздухом каким-то барахлом. Я вот как-то думал, что Евгений в этой семейке сильнейший… Чего судя по атакам на меня и не скажешь. И…

А вот тут я почувствовал определённые эмоции. И инстинктивно вскинул руку… К большой собственной удаче: удар структурированным эфиром… дестабилизировал плазму! Вычислитель доспеха и я, впавший в транс, стали бороться за мою жизнь: отстрел перчатки, расшалившейся за секунды до белого каления, отключение плазмы и отстрел шлема.

Второе и третье, к счастью, получилось. Так что на пол я упал с целой и даже не обожжённой головой. Чего не скажешь о кисти руки: судя по ощущениям, там ничего не осталось, кроме угольков и нервных окончаний. Впрочем, судя по тому, КАК болит — осталось там более чем достаточно. И если бы не ментализм — я бы вполне мог бы вырубиться от болевого шока.

— Хм, а я думал, что ты менталист, Мехов, — болтаясь на воздухе сообщил Ярополк. — Но твой огонь не поможет тебе! — усмехнулся он.

— Твоя атака — алхимия? — уточнил я, раз уж этот тип решил потрепаться.

Собственно, опасность была в первую секунду после его атаки, да и то — условная. А потом я почувствовал то, что озвучил Ярополк — его эфирный доспех был ориентирован ТОЛЬКО на температуру. Сильный, мощный… Но он уже проиграл, несмотря на то, что сумел почти смертельно удивить.

И вот природа этого меня интересовала, потому я и медлил. Ну, может, ответит, чем чёрт не шутит? Он-то явно считает себя хозяином положения, парящий над «поверженным противником».

— Алхимия, занятия, дисциплина, — хмыкнул Ярополк. — Даже не хочется тебя убивать, Мехов. Ты оказался интересным…. Но надо.

— Ещё пара вопросов!

— У тебя есть пять секунд.

— Ты экспериментировал на Евгении?

— Скорее использовал его опыт, — хмыкнул старик. — Ну, прощай…

— Ярополк, напоследок одно слово.

— Ну?

— Я, вообще-то — менталист, — оскалился я.

И просто… транслировал ему всю боль, которую копил и сдерживал. Использовал последствия травмы как оружие — по-моему, даже аллегорично получилось. И Ярополк не выдержал — заорал, пытаясь хоть как-то переконфигурировать эфирный доспех, потому что его защитные амулеты не выдержали такого потока.

Но не успел: боль вывела его из состояния возможности контролировать Дар, воздух перестал его держать, и…

— Прямо день аллегорий, — оценил я, поморщившись. — И всё-таки, чертовски больно. Надеюсь, его эксперименты есть в бумагах или базах. Чертовски интересно, как он овладел этим.

Дело в том, что потерявший контроль над даром Ярополк стал падать, скрючившись. И, с размаху, с протяжным хрустом ударился лицом о край монументального стола, в падении с трёх с лишним метров. Размолол лицевые кости, вдобавок свернул шею: оверкилл, как говорят любители игр.

После же я встал, ну и направился из кабинета: Глория чувствовалась, Евгений — нет. Ну и понять, что у бойцов, не помешает, а то вместе со шлемом я лишился доступа к боевому чату. Варианты обойти этот момент есть, но проще спросить. Впрочем, спрашивать было особо нечего — бойцы зачистили помещение.

А вот ко мне направилась Глория, эманирующая… виной?

— Марк, я облажалась, — вздохнула она.

— Ты жива, значит не очень. В чём?

— Евгений ушёл. Пробил каким-то воздушным буром три яруса пола, и сбежал в техкоммуникации. Там завал, а с его скоростью я бы не успела. Мне бы клинки… Но облажалась, прости.

— Не страшно, — отмахнулся я.

— МАРК!!!

— И нечего так кричать. Это моя рука, — пошевелил я обугленной, со свисающими обрывками кожей конечностью.

Не хотел демонстрировать, но жест «хрен с ним» вышел автоматически.

— Это… она хоть сохранится, Марк? — с искренним волнением уточнила Глория. — И как воздушник…

— Сохранится. Объясню в Гараже. И вам пора.

— Так ты останешься⁈

— План…

— МАРК!

— Ну что ты кричишь, — вздохнул я, доставая ампулу и поливая ожог. — Вот, всё нормально. Время, Глория. Ни тебя, ни Гаражных тут не должно быть к моменту, как появятся жандармы!

— Алхимия?

— Почти. Ступай, и спасибо. Ты умница…

— Только облажалась. Ладно, поговорим дома, пока!

На этом она и Гаражные, не понесшие потерь, направились из особняка. Вообще, тут паранойя Жировых сыграла мне на руку — камеры контроля в окрестностях особняка были деактивированы. И факт наличия здесь кого бы то ни было, кроме меня и миньонов — неустановим. Свидетели из тех, что остались в живых — видели только нас. А все фиксаторы особняка мало того, что почистит Икси, так ещё и мы их вообще заберём, как трофеи.

Тем временем паучок-диверсант пробрался в серверную, и Икси с Рукожопом начали работу. Для начала отрубились ЭМ-подавители и…

— Марк, это Косой… — устало повторял голос.

— Что там у вас?

— Жандармы, Марк! Пушками тычут!

— Не вяжут?

— Нет, но хамят! И к пушке мы их не пускаем, но…

— Понял. Скоро буду.

— Зашибись! — гораздо более весёлым голосом ответил Косой.

— Так, Горелый — демонтировать всё, и складировать трофеи. Икси…

— Деньги со всех доступных счетов переведены, Марк. Есть недоступные, но я направила соответствующие требования от вашего имени: передать боевые трофеи.

— Евгений ещё жив, — хмыкнул я, уже идя к парку.

— Разве это надолго?

— Нет, — сверился я с данными. — Можно считать, что вопрос с этими окольничими окончательно решён. Подготовь, кстати, жалобы.

— На жандармов?

— На всех. Может, и не пригодится сейчас…

— Но не пропадёт. Сделаю.

А я продолжил путь. Отряд, тем временем, пробирался техкоммуникациями в Нижний. Там ДЕЙСТВИТЕЛЬНО было очень узко, Джаггернаутам приходилось снимать броню. Но единственный путь, который мы смогли пробить, не потревожив системы технического контроля и слежения. И весьма удобный «обходной» лаз в Верхний.

Правда, ни черта там, кроме себя, не протащишь… Хотя можно собрать с двух сторон лаза под границей платформы… посмотрим, в общем.

А в парке вокруг Медного и Косого и мортиры был… наряд жандармов! Ни спецназ, ни что-то такое… обычные патрульные, четвёрка. И чиновник…

— Вы — граф Мехов? — нацелился он на меня, размахивая папкой.

— Он самый.

— Нарушение законов Империи, постановлений Императора!

— Где? — заинтересованно уточнил я.

— Вот! — торжествующе ткнул он рукой в пушку.

— Не вижу, — похлопал я глазами на мортиру.

— Это — пушка, калибром заведомо превышающая Мораторий!

— Не-а. Это пиротехническая труба, — отрезал я.

— Что?!!

— Пиротехническая труба, мортира для фейерверков.

— Вы издеваетесь, граф⁈

— Измерьте длину ствола, могу дать рулетку.

— Это… — закопался чиновник в бумагах. — Обвинение снимается, — кисло отметил он.

— А оно было? — хмыкнул я.

Ответа мне не последовало, чиновник утопал. А вот жандармы… остались. И смотрели на меня с опасением, но решительно.

— А вам чего? — уточнил я.

— Вы нарушили общественный порядок! Граф Мехов, верно?

— Верно… Чего я нарушил? — помотал я головой.

И реально обтекал. Чиновник приехал отдельно, причём именно с претензией, и не имел к этим жандармам отношения. А они приехали… по вызову из домов. И меня, ну и миньонов обвиняли… в нарушении общественного спокойствия в общественном месте!

— Охренеть, — констатировал я, тогда как Медный и Косой просто катались по траве рядом с мортирой.

А из-за деревьев раздавался блеющий смех деда-служителя.

— И что мне грозит за подобное жуткое преступление? — уточнил я.

— Штраф, ваше сиятельство! Пятьдесят имперских рублей! И сто, если в дальнейшем вы изволите повторить подобное!

— Хорошо, — вздохнул я угнетённый попранием своих прав невозбранно стрелять из мортиры.

И даже рассчитался, после чего жандармы также свалили во тьму.

— Хорош ржать, — сам хихикая обратился я к Косому и Медному. — Мортиру разбирайте потихоньку.

— Сделаем, гыг!

И я трусцой направился к особняку: там была уже не клоунада, а полноценные представители Канцелярий, с требованиями «предоставить данные» и прочими моментами. И, в целом, сложностей не возникло. Хотя были нюансы: пытались помешать вынести серверы, мотивируя что это — недвижимость!

— Я их двигаю, — указал я на факт. — Значит — движимость и мой трофей.

— Дом тоже можно качнуть! — возмутился чиновник.

— А это идея, — согласился я, меряя взглядом особняк.

Вообще именно с особняком выходило сложно. Теоретически он был моим трофеем, как и его наполнение. Но тут встречались несколько законов, и пока особняк отходил «под опеку Империи». А у меня было три часа, чтобы прибрать к рукам всё ценное, после чего особняк закрывался до появления хозяина.

Либо меня, по праву трофея. Либо претендующего на главенство в роду, подтвердившего это право. На это давался год, и кстати — вражду этот гипотетический наследник тоже принимал. Ну а вопрос Евгения уже не стоял, отметил я с удовлетворением данные в чате. Всё-таки плазма против воздушников — вещь.

Выгрузили с миньонами груду всего, в итоге пришлось нанимать перевозчиков. И уже на рассвете я завалился в Гараж.

— Привет, Марк, поздравляю, — встретил меня Федя.

— Спасибо…

— Руку покажи! — нахмурился и сложил руки на груди друг.

— Рука как рука, — хмыкнул я. — Скоро будет в порядке.

— Ну ни хрена себе! — присвистнул Федя.

— Э-э-э… стой! — почувствовал я неладное.

— Надо, Марк, надо, — сочувственно, но твёрдо отрезал этот гад и заголосил: — Экула-а-ап!

— Вот же ты гад! — возмутился я, смотря за бодро семенящим медиком.

— О! Недолеченный! Покажи клешню! — накинулась на меня медицина.

— Отстань, всё в порядке…

— Будет! После лечения и обследования! — отрезал этот жуткий тип и… воткнул в меня шприц с седативом!

Причём я даже ментализмом толком не почувствовал! Страшный человек… нет, бороться с действием было можно… Но подумав, я решил, что хрен бы с ним. Сделано много, и отдохнуть не помешает. Так что на носилки я опустился сознательно и спокойно вырубился на пути в медблок.

— Ученик, это было ПО-ЗО-РИ-ЩЕ!!! — вырвал меня из сна голос теневого.

— Это… я вообще как… — пытался я понять творящееся хамство.

— Неважно! — отмахнулся теневой, и расплывшись в своей жуткой ухмылке, сообщил: — Будем тренироваться!