Искра твоей души

34

За окнами стояла непроглядная ночь, особняк затих, а я так и не легла спать. Недосказанность, оставшаяся между мной и Лазарем будоражила душу. Слова Гераты о чувствах секретаря подогревали волнение. Я не могла успокоиться, представляя, как Эдам целится, щуря зелёные беспутные глаза, нажимает на курок и стреляет в Лазаря; тёмный, искривлённый болезнью силуэт падает на покрытые утренним инеем осенние листья; обезображенное лицо каменеет, взгляд становится пустым…

Весь день во мне будто сжималась невидимая пружина и теперь, достигнув предела, сорвалась, заставив действовать. Я вскочила с места, накинула на плечи шаль и торопливо вышла из комнаты: не хотела оставлять себе возможности передумать и отступить.

Комната Лазаря располагалась напротив библиотеки. Я быстро, но осторожно прошла все коридоры, до конца не понимая конечной цели. Искра во мне требовала успокоения, которое мог дать только Лазарь, а осознание, что эта ночь последняя, лишало меня рассудительности.

— Идти ночью в спальню к мужчине⁈ Разве это достойно молодой эрри? — Голос мамы нашёптывал наставления, в которых я не нуждалась.

После всего, что уже случилось с Доротеей Идрис, приличия не имели никакого значения.

— Ты теперь Лласар, — шёпотом напомнила я себе. — Вдова мага Себастиана Эйр-Лласара и останешься верна его памяти.

Мне было безразлично, что подумает Лазарь. Завтра его убьёт Эдам. Командор никогда не промахивается и не проиграл ни одной дуэли. Я хотела поговорить и проститься с Лазарем.

Проститься и не отпустить. Сердце в груди тысячу раз падало в бездну. Остановившись возле двери, я на миг замерла, затем подняла руку и постучала, ругая себя за эгоизм. Дуэль состоится утром, и Лазарю следует выспаться, а не утешать глупых девиц. Я понадеялась, что он не услышит меня, но дверь распахнулась.

Несколько секунд мы молча смотрели в глаза друг другу. Чёрные прямые волосы Лазаря были непривычно растрёпаны, на лбу пролегли морщины. Он, как и я, не ложился и оставался одет. Только сюртук висел на стуле у маленького бюро в глубине комнаты.

— Я подумала… — Слова подбирались мучительно долго. — Твоя рука. Надо полечить руку. Если она заболит завтра, это помешает стрелять.

— Я держу оружие в правой руке, Тея, — с тихой мягкостью ответил Лазарь.

Он посторонился, пропуская меня в комнату. Я заметила, как янтарём окрасилась тёмная радужка его здорового глаза, а губы сжались, словно Лазарь боялся, что скажет нечто, о чём после пожалеет. Движения были скупы и сдержанны, но я ощущала, насколько тяжело ему даётся отстранённость. Лазарь тянулся в мою сторону и отступал, а искра во мне вспыхивала ярче от его близости.

— Работал? Так поздно… — В растерянности разглядывая комнату, я скользнула взглядом по бумагам на столе: так спешила, а теперь не знала, как начать разговор.

Несколько скомканных бумажек лежали на краю бюро, стопка чистых листов и поверх один с парой ровных строчек.

— Завещаю моей жене… — Я не собиралась читать записи, а тем более произносить эти слова вслух, но всё вышло само собой. — У те… у вас есть жена? — Мой голос сорвался.

В несколько шагов Лазарь оказался рядом, положил ладонь на бумаги и смял лист.

— Да, Тея.

Я почувствовала себя обманутой наивной девочкой, которая посмела довериться незнакомому мужчине. Как неловко!

«Он ничего не обещал», — настойчиво повторял голос разума в моей голове.

И это было правдой. Мы не говорили о чувствах. Лишь о моих чувствах к Себастиану. Нас связывала борьба против Клариссы, не больше. Нежные взгляды, сплетение пальцев, магия, текущая между нами…

Что это было?

— Напрасно я побеспокоила вас, — как можно бесстрастнее сказала я и направилась к двери.

Лазарь порывисто поймал меня за руку, задержал, развернул к себе. Его острый, горящий взгляд будто охватил меня всю, затянул в омут, откуда не так просто было выбраться.

— Остановись, Тея! — Прерывающийся шёпот опалил меня, отозвался в солнечном сплетении чем-то сладким и тягучим.

Лазарь склонился к моему лицу и тяжело дышал, борясь с собой. У него дёргался уголок рта, а единственный глаз сиял тёплым янтарём: знакомым медовым оттенком, от которого по телу проходила ласковая и жаркая волна.

— Я не могу больше молчать, — сжав челюсти, всё ещё надеясь удержать тайну в себе, произнёс он. — У меня есть жена. И это ты, Тея!

Не отпуская моих пальцев, второй рукой он потянулся к вороту рубахи и сорвал с шеи цепочку с неприметной подвеской, отбросил украшение на стол.

За какие-то секунды у меня в голове пронёсся рой мыслей: Лазарь сошёл с ума или это я безумна, поэтому слышу слова, которых он не произносил и вижу то, чего не могло быть.

Я наблюдала, как через уродство секретаря эрри Уикфил проступают иные черты: каштановые волосы, волевой подбородок, решительное лицо молодого мага Себастиана Лласара.

— У тебя глаза, точно стены Каменного Клыка — серое марево, паутина, из которой я никак не выберусь, — сказал он, в точности повторив фразу, сказанную в нашу первую ночь.

— Тиан, — простонала я, не хватило сил, выразить чувства, которыми наполнилась моя душа.

Я готова была закричать, но не смогла. Пол покачнулся, уходя из-под ног.