Киберпоп. Стажёрка

Глава 16. Тест

Улыбка заиграла на моих устах, когда я услышала пиликающий звук. Вышла из ванной комнаты, где крутилась у зеркала, примерив новый доставленный к двери комплект кружевного белья. Иными словами, ткань и ограняющая по краям цепочка из маленьких белых стразиков.

Скандально, провокационно, но настроение поднимало до небес. Давно я не позволяла себе тратить деньги на подобные безделушки. Почему так? Потому что одна-две стирки и металл вокруг камешков окислится. Считай, можно выбрасывать. И всё равно отогнала мысли подальше и подняла взгляд на встречающего меня Бойда. Его крайний испуг передался и мне. Ведь позади него стояли ещё люди.

Он открыл было рот, но я поняла без слов! Скрылась в ванной и схватила его халат, в котором тотчас утонула, запахиваясь и завязывая пояс. Пальцы дрожали, сердце гулко колотилось в груди.

Что происходит?!

— Флория? — вкрадчиво позвал меня муж, стоящий по ту сторону двери. — Тебя хотят видеть сотрудники Дисциплинарного отдела.

Так и хотелось упрекнуть его, неужели нельзя было предупредить? Но что-то мне подсказывало, если бы мог, он бы это сделал. Не думаю, что Джим намеренно способен причинить мне вред.

Набрала холодной воды в ладони и умылась, прогоняя подальше краску стыда. Хорошо, что он такой плечистый и люди позади него ничего не увидели. Вот только мой внешний вид и сейчас был далёк от идеала. Сделала над собой усилие, умылась, намочила волосы и провела руками по плечам, создавая мокрые локоны. Пусть думают, что застали меня в неудобное время.

— Флория?

— Иду! — крикнула я, отчётливо понимая, что пугаться уже поздно. Я ведь ему пообещала, мол, всё будет хорошо и я его не подведу. Вот и буду вести себя максимально правдоподобно.

Вдох. Выдох. Подумала о сценических навыках и уроках, которые получила, будучи стажёркой «МаЁс», прошедшей кастинг.

Открыла дверь и с улыбкой встретила угрюмую троицу, не считая моего собственного мужа. С их присутствием в довольно просторной комнате пространство словно улетучилось. Один взгляд на эти постные рожи и настроение моё упало ниже уровня Акнайской впадины, но улыбка не стёрлась с лица.

Видно было, никому не нравилось то, что должно произойти далее. Однако некие глупые правила заставляли их сделать это.

Что ж, подыграю и спасу нашу будущую семейную жизнь. Без вариантов.

Бойд действовал быстро и решительно, спасибо ему, достал складные стулья, расправил и поставил их рядом со столешницей кухонного модуля, отчётливо понимая, что мне придётся заполнять кучу всяких бумажек. Один из них — шатен средних лет проницательным острым взглядом — смотрел мне прямо в глаза. А заодно держал в руках папку с твёрдой пластиковой обложкой. Чёрной.

— Флория Эд-ро, если не ошибаюсь.

— Да, по документам так и есть, — согласно кивнула я. Хорошо хоть, от волнения не забыла собственное полное имя. Потому что новую фамилию вообще редко когда произносила.

— А не по документам? — прицепился тот самый дисциплинарщик.

— Не по документам, для друзей и знакомых Фло или Флория.

— Но и Оизель тоже? — продемонстрировал он знания моего прошлого.

— Нет, я уже давно забыла про это имя, — отмахнулась я, не обращая внимания. Хотел вывести меня из себя? Не дождётся.

Бегло вскользь осмотрела остальных двух сотрудников Дисциплинарного отдела, и поняла, что они здесь за компанию. Сидят и молчат. Бойд же зачем-то встал ко мне спиной у стены и уткнулся взглядом в потолок, словно арестант.

— Что происходит?

— Он пожелал присутствовать при вашем разговоре, — пояснил шатен, — таковы правила. Джимми Бойд, при наличии вашего согласия, может оставаться в допросной комнате, в данном случае в собственной квартире только при одном условии — ни словами, ни действиями он не должен воздействовать на ваше решение. Так вот, позвольте спросить: вы согласны с тем фактом, что он услышит все ваши ответы на вопросы? Замечу сразу, часть тестирования будет проходить в устной форме, часть в письменной.

— Хорошо.

— С чем конкретно вы соглашаетесь? С проведением тестирования или присутствием Бойда в квартире во время этого?

— Со всем. Я согласна, чтобы он был в квартире и ему необязательно стоять в углу. Можно, он хотя бы сядет на стул?

— Я постою, — возразил Бойд.

Настаивать не стала, лишь пожала плечами, мол, не возражаю.

— И всё-таки я обязан вас предупредить заранее, я буду поднимать неприятные темы, в том числе про ваши прошлые интимные связи. Вы уверены, что не против его общества?

Хитро. Прогоню его сейчас, и он никогда не поверит, что у меня нет от него секретов или же скелетов в шкафу.

— Я согласна с его присутствием при допросе. Ой, то есть при тестировании.

Едко улыбнулась сотруднику, на что он ответил не без удовольствия в голосе:

— Вы зря огрызаетесь, в моей власти сделать так, чтобы его упекли за решётку.

— Скажите мне вот что, — я не повелась на этот блеф, — стоит ли мне вести аудиозапись нашего разговора? Просто так, на случай, если я пожелаю привлечь адвоката для выяснения всех тонкостей, положенных при подобном тестировании?

Бойд попробовал обернуться, чтобы что-то сказать, но шатен его опередил:

— Вернись на место, я не буду превышать полномочия.

— Очень на это надеюсь. — Джим сжал кулаки.

— Чтоб вы знали, — выдохнул сотрудник Дисциплинарного отдела, — именно я подписывал ему характеристику при повторном приёме на работу после увольнения из-за тюремного срока.

Так Джим был за решёткой?

Присмирев, я неосознанно погладила рукой по голове, стараясь удержать собственные мысли. Наверняка была веская причина. Его работа сопряжена с риском. Мог где-то оступиться. Точно! Спокойно, Флория. Не ведись на провокацию.

— Вижу, вы не знали о его судимости? — кивнул шатен. — В любом случае, от тестирования уже поздно отказываться. Так вы готовы?

— Да, я готова, — ответила твёрдо, во всяком случае голос не дрожал.

— Что ж, приступим.

Сидящий рядом сотрудник придал лицу подобающий случаю вид и будто с привычным официозом демонстративно раскрыл папку, затем вынул оттуда тонкую стопочку пластиковых листов, а заодно протянул стилус.

— Вам нужно отмечать те варианты ответов, которые вы считаете правильными.

Заглянула в первые несколько вопросов и волосы на моей голове зашевелились. Опрос при гинекологическом сканировании — такие мелочи по сравнению с тем, на что предстояло ответить мне.

— С вашего позволения, я выпью воды.

Я встала и прошла к холодильнику, достала банку, откупорила и опрокинула в себя треть, ибо во рту пересохло.

— Зачем, скажите мне на милость, вашим сотрудникам знать периоды моей овуляции? Я и сама не в курсе этого.

— Отвечайте, как считаете нужным, — безразлично ответил шатен. А в его глазах цвета мокрого камня промелькнула злорадная искорка. Вот жук. Он ведь точно получает удовольствие от этого!

Что ж, ладно. Плотно закрыла бутылку и взяла с собой, медленно прошла к стулу и даже ни разу не споткнулась. Боль в коленях вмиг забылась, едва перед глазами замаячила другая более существенная проблема.

Неужели незнание собственного менструального цикла может как-то навредить Бойду? Этого же просто не может быть! Ведь не может?

Будто заметив мои сомнения, один из сотрудников из группы поддержки сжалился и пояснил:

— Тестирование допускает погрешности и неправильные ответы по части незнания собственной физиологии.

— Дэйв! — недовольно осадил его шатен.

Точно забавляется.

Что ж, не буду ему подыгрывать. Села на стул, устроила бутылку воды подальше на столе и перехватила стилус покрепче. Принялась заполнять информацию о моём идентификаторе, прочие данные, поставила подпись.

А когда перешла к вопросам, напрягла память, стараясь максимально правдиво указать всё, что знала о собственных показателях здоровья, так скажем. Да так увлеклась, что попросту позабыла где нахожусь.

— Если позволите, — отвлёк меня шатен, — нельзя просто наставить «да» или «нет», некоторые вопросы действительно могут упечь вашего супруга за решётку.

— Вы сейчас осуществляете давление на меня? Или нервируете Бойда? Он же ничего не видит. Я внимательно читаю вопросы.

— А мне показалось, отвечаете наобум.

Так и хотелось наградить его нелестным эпитетом, но я промолчала. Впереди ещё устное тестирование, так что надо поберечь силы, как физические, так и моральные.

Продолжила заполнять листки, внимательно вчитываясь в каждый из вопросов. Буквально, пересматривала по нескольку раз, стараясь не пропускать каверзные формулировки с двойным отрицанием и прочим. Иной раз было так, вначале идёт вопрос: «Не принуждал ли ваш партнёр к близости?» А за ним ещё один: «Принуждал ли ваш партнёр к интимным связям?»

Последние вопросы из пятидесяти дались мне особенно тяжело, потому что они повторялись, но с небольшим перефразированием.

— Ужас, ну и галиматья, — выдохнула я, заканчивая. И тотчас устремила взор в сторону супруга:

— Вроде бы всё.

— Вы не должны спрашивать или отчитываться ему! — Шатен неодобрительно покачал головой. — Иначе я буду вынужден отметить вашу зависимость от его мнения.

— Я посмотрела в сторону Джима, потому что он всё это время стоял на ногах. Как видите, у него протез, и я переживаю за любимого.

Последнее слово вылетело против воли, но я не жалела об этом.

— Так вы утверждаете, что ваши отношения строятся на взаимной любви? — переняв листики, шатен достал другую стопочку вопросов и забрал у меня стилус.

— С моей стороны, возможно. Если теплые чувства, сопереживание, желание быть как можно ближе к нему и проявлять заботу — это любовь.

Выдохнула. Не знаю, откуда во мне взялись силы, так лаконично выражать мысль? Обычно я была более скована и нерешительна, но сейчас, глядя на то, через что приходится пройти Джиму, я ощущала лишь возмущение и желание его защитить.

— У меня имеется информация, будто вы долгое время принимали антидепрессанты. Не считаете ли вы, что ваше желание «любить» Бойда основано на том, что вы видите в нём опору?

— А разве это ненормально, видеть опору в любимом человеке?

— Когда это лишь часть вашего личного мира — нормально. Но когда партнёр становится всем вашим миром, а вы для него лишь частью, то эти отношения обречены на провал. У вас имеются все признаки эмоциональной нестабильности. Резкие перепады настроений позволяют диагностировать у вас депрессию, а в таком состоянии человек способен подавлять потребности личности и плыть по течению. Он хватается за любой спасательный круг, за любую протянутую руку.

— Ну уж нет! — выдохнула я. Может быть, зря повысила голос, но я отчётливо понимала, к чему он клонит. — Джим — не просто спасательный круг. Он замечательный мужчина, добрый, отзывчивый, умный и красивый.

Сидящий рядом поперхнулся.

— Вы вот мне красивым совершенно не кажетесь, — усмехнулась я. — Он — да. Он красив и внешне, и внутренне.

— Хотите мне доказать, что полностью растворились в нём всего лишь за сутки оформленных отношений?

— Я не растворилась в нём, — запротестовала я, — а влюбилась. Почему вы намеренно уводите разговор к крайностям? Я самодостаточная личность, да, временно уволенная, сейчас испытываю финансовые трудности, но я планирую устроиться на работу.

— А у меня имеется информация, что вы последние деньги спустили на покупку в магазине интим товаров.

— Я купила красивый комплект нижнего белья.

— Вы тратите последние деньги, чтобы сделать подарок «любимому»? А как же ваша собственная финансовая независимость? Или вы считаете, что ваша жизнь теперь удалась? Вы знаете о его благосостоянии, не так ли?

— Нет, я ничего не знаю о его деньгах.

Теперь стало понятно, почему Бойд не распространялся о финансовом положении. Чтобы не осложнять мне прохождение тестирования.

— И вообще, я сделала подарок не ему, а себе. Я купила комплект нижнего белья для себя самой, чтобы порадовать вначале себя, а затем уже моего супруга, который будет снимать трусики и лифчик.

Последние слова выдавила через силу, демонстрируя феноменальную, несвойственную самоуверенность. Уж если меня сочли забитой и неуравновешенной, то самое время их в этом разубедить.

— Что ещё вас интересует? Какой у него размер? Предохраняемся ли мы? Кхм, у него о-очень большой. Я просто в восторге, вы не поверите. И нет, мы не предохраняемся. Ах да. Могу рассказать в каких позах мы это делали, нужно? Или достаточно уже того, что я письменно на это ответила?

— Так вы планируете завести ребёнка?

И снова удар под дых.

— Если природа так решит. — Я пожала плечами. — Но мои медицинские показания…

— Какие именно?

— Не важно, — отмахнулась я.

Но он, будто пиранья, почуял кровь и начал развивать неудобную тему.

— Так. Думаю, теперь самое время поговорить о вашем прошлом. Вы отметили в тесте, что к вам ранее применялось противоправные действия интимного характера, но указали рядом, что это не Бойд. А кто?

Сделала глубокий вдох и выдох. Посмотрела по сторонам, чувствуя лёгкий звон в ушах. Пора доставать и эту правду, раз уж отважилась откровенничать по полной. Сама виновата. Вляпалась.

— Предварительно я должна взять с вас обещание, что вся информация будет конфиденциальной и не будет использована ни в каких целях, кроме тестирования.

Шатен кивнул, остальные тоже. И тогда я нехотя призналась:

— Продюсер из компании «МаЁс» и его люди.

Мне было плохо, тошнота подступала к горлу от одного только воспоминания. Но я выжимала из себя, понимая, что лучше сама расскажу, чем он наводящими вопросами выжмет ту же информацию.

— Я прошла кастинг, не подозревая о том, куда меня готовят. Изначально я планировала попробовать себя в Шоу-бизнесе, потому что мой бойфренд бросил меня и унизил, мол, пора бы мне съезжать, так как ему поступило предложение о съёмках в сериале. Сказал, что ему будет не до меня, когда он переедет в апартаменты продюсерской фирмы.

И снова вдох и выдох, прежде чем продолжить.

— Но в «МаЁс» я быстро поняла, что попала в крайне токсичную среду, вот только останавливаться было уже поздно. Меня продвигали наверх, выделяли из толпы. А позже я узнала: всё дело в моя конституции тела и внешних данных. Я почти идеально подходила для создания дубликата всеми известной звезды из Анинета — ЭмДжи, у неё оказались сильные проблемы со здоровьем, что мешало ей в полной мере зарабатывать деньги на турне. Но был один изъян, который не устраивал руководство — мой рост. Семь миллиметров. Я была выше её на семь миллиметров. Для придирчивых фанатов существенный недостаток. Во всяком случае, меня в этом убедили, заставив сделать нелегальную операцию на коленях и суставах. Квалифицированные специалисты отказались заниматься подобным: намеренно меня уродовать, поэтому в «МаЁс» нашли одного кустарного специалиста, привезли в тайную частную клинику и провели неудачную операцию, после которой остались не только уродливые шрамы, но и иные более серьёзные последствия. Я постоянно теряю равновесие. Меняя рост, нужно было рассчитать размер стопы и прочие данные, чтобы сохранить баланс тела, но это не было сделано. И моя карьера покатилась по наклонной. Но даже так, в самом конце сотрудничества с этой компанией, когда меня привезли в главный офис-высотку, я и не подозревала, что меня ждёт нечто более ужасное.

Посмотрела на Бойда и с грустью заметила, как он сжимает кулаки.

— Меня пытались использовать в пентхаусе Брюменза. Этот жирный боров сидел на диване и скалился, разглагольствуя, мол, ты не умеешь создавать тренды, поэтому смирись и будь посредственностью. Не выжимай из себя, иначе плохо кончишь. А если хочешь остаться в «МаЁс», то все вложенные деньги нужно «отработать» понятным образом.

Закончив отвечать, я прикрыла лицо ладонью, стараясь справиться с накатывающими слезами. В комнате царила ужасающая тишина, мне вдруг стало слишком зябко — я повела плечами. Помотала головой, прогоняя непрошенную жалость к себе.

— Но мне повезло, мой желудок меня спас. — Я горько усмехнулась. — Меня вырвало. Много раз. О, было крайне интересно смотреть, как этот свинья багровеет и морщится от отвращения ко мне, когда я в очередной раз разливаю содержимое моего желудка на его блестящем полу. Красота…

— И после такого вы утверждаете, что эмоционально стабильны? — дисциплинарщик по-прежнему гнул свою линию. После всего рассказанного, ещё противнее стало, ведь я ему душу раскрыла, а он лишь отмахнулся. Будто и не сочувствовал вовсе.

— Это было давно.

— Но лечение вы не проходили?

— Когда бы? Я всё время работала и моталась по городам, скрывалась от обозлённых фанатов ЭмДжи. Кто-то постоянно подбрасывал в инфополе Анинета разную дезинформацию. Меня дважды пытались убить. А вы говорите про реабилитацию?

На этот раз дисциплинарщика проняло — он замолчал. Или нет? Всё же после недолгой заминки он вновь заговорил:

— Получается, несмотря на весь пережитый опыт, вы решили довериться Бойду? Вы знаете, что у него имеется судимость, а прошлые отношения окончились судебным разбирательством? Вам не кажется, что выбор был неудачен?

— Я ни о чём не жалею! Мне нравится Джим, очень нравится. Про судимость, наверное, он сам мне расскажет, когда будет готов. Про прошлые отношения я уже знаю.

— И, конечно, он сказал, что это несчастный случай? Вы же знаете, никто не хочет считать себя плохим и будет искать оправдание любому, даже самому зверскому поступку.

— Поверьте, вы ищете зверские поступки не в том месте. Он заботится обо мне, носит меня на руках. Пылинки сдувает почти в буквальном смысле. Любой девушке было бы приятно получать столько заботы и внимания от любимого человека.

— И вас не смущает, что это могут быть токсичные отношения?

— О чём вы? — Я вздохнула, глядя на то, как он что-то чёркает стилусом у себя в записях. — Ещё раз скажу, чтобы вы поняли, я его люблю, ни к чему он меня не принуждал, у нас замечательные отношения, что вам ещё нужно знать?

— Последнее, — обрадовал меня сотрудник, имени которого я даже не знала.

Да и буду честна — не хотела знать вовсе. Оказалось, не зря. Вынув из кармана визитницу, он достал оттуда маленький прямоугольник. Прям какой-то раритет. Давно подобное не видела. Только в старых-старых фильмах.

— Вот мои контактные данные.

— Зачем? — удивилась я. Даже не глянула на неё вовсе.

— Чтобы было куда обратиться на случай непредвиденной ситуации. Если вдруг Бойд выйдет из себя и будет представлять угрозу вашей безопасности.

— С какой стати ему выходить из себя?

— Вы знали, что он подрался с собственным другом, за что и угодил за решётку?

— Нет. Я этого не знала, но наверняка тому есть причины.

Теперь я уже пошла на принцип. Чем больше напирал этот человек, тем меньше мне хотелось ему верить. Вот совсем.

— А своей бывшей девушке он разбил нос.

— И она отсудила у него деньги на пластическую операцию, в накладе не осталась.

Я пожала плечами.

— Вы точно не хотите иметь подстраховку на случай бытового конфликта? — изумился сотрудник Дисциплинарного отдела. А я прямо ему призналась:

— Очень умно с вашей стороны давать мне эту карточку демонстративно, будто назло. Возьму — значит, покажу своё недоверие к собственному мужу. Это будет точить и его, и меня. Как думаете, кто выиграет, если мы из-за этого расстанемся?

— Кто?

— Вы.

Теперь уже настала его очередь изумляться.

— А что? Удобно. Неженатые сотрудники — минимум проблем Дисциплинарному отделу.

— Вы же знаете, что это не так, — не согласился индивид, сидящий рядом. — Мы беспокоимся о вашей безопасности. Бойд имеет доступ к большому объёму информации и различным рычагам давления на вас, как на личность.

— Эти рычаги есть у вас, и вы их демонстративно использовали, — я кивнула. — А ещё, сделали это без всякого такта. И если бы вас действительно волновала моя личность, то вы хотя бы посочувствовали мне на том моменте, когда я рассказывала про Брюменза. А сейчас вы лишь демонстрируете полное безразличие к моей судьбе, действуете словно по инструкции. Профдеформация, я полагаю.

Поняв, что со мной спорить бесполезно, дисциплинарщик наконец угомонился. Забрал обратно свою визитку, спрятал её в карман и принялся собирать папку.

— И прошу вас, не мешайте нам жить. Проявите хоть немного чистосердечия.

Смутившись, он наконец проворчал:

— Знали бы вы, с чем я сталкивался за всю свою жизнь, так бы не говорили.

— Так расскажите, — сказала я. — Неужели Бойд так плох, что вы его всячески топили в нашем разговоре?

Увы, момент был упущен. Сотрудник Дисциплинарного отдела снова надел маску безразличия и скупо ответил:

— У меня нет полномочий разглашать персональную информацию.

Допытываться нет смысла. Молча наблюдала за тем, как они собираются и уходят. Сидела и заторможено взирала на них, чувствуя, будто страх накатывает волнами.

Неприятные мысли, мол, я напортачила, медленно догоняли.

Джим вызвался проводить коллег и плотно закрыл дверь, прежде чем долго о чём-то спорить с тем самым дисциплинарщиком. Видела по камере, жаль, не умею читать по губам. Когда же он наконец вернулся, то я даже не покинула наблюдательный пост, сидела на тумбе у входа и смотрела в мониторчик дверной системы контроля доступа.

— Я напортачила?

Спросила сразу же, едва наши взгляды встретились. Джим был угрюмее обычного.

— Нет.

Его скупой ответ мало что мне сообщал. Протянула руки, хотела его обнять, но он прошёл мимо и сел на диван, с удовольствием откинулся назад и вытянул ноги. И правда, он устал!

— Будешь кушать? — в надежде спросила я.

Но он промолчал. Снова вздохнул.

— Джим…

— Извини. — Одно его слово и я вспылила:

— За что?! Неужели ты сейчас мне скажешь выметаться отсюда, а?

Ох, дерьмо!

Обняла голову руками и теперь уже настала моя очередь извиняться:

— Прости… я… старалась как могла. Да, я немного разозлилась. Но неужели я создала тебе проблемы?

— Почему ты не взяла визитку? — спросил он. — Это стандартная процедура. Я взял её вместо тебя.

— Но зачем?

— Им положено дать тебе шанс настучать на меня, если я начну на тебя давить. Всё согласно протоколу.

— То есть в этом проблема? — Прошла к нему и аккуратно опустилась рядом. — Я же не подставила тебя под арест, нет ведь?

— Нет, Флория.

Казалось бы, ответил. А в голосе столько грусти. И сидит весь такой напряжённый. Аж сердце кровью обливается. Прильнула к его руке, а он, наоборот, отодвинулся.

— Что такое? — оскорбилась я. Этот его жест очень не понравился.

— Фло, выслушай, пожалуйста, — попросил он. — Не хочу, чтобы между нами были недомолвки.

Кивнула, запрещая себе расстраиваться раньше времени. Джим взъерошил волосы и откинулся назад, устремляя взор в потолок.

— У меня есть друг, точнее сказать близкий приятель, Грибер Сторгс. Ещё когда он был женат, возникла одна проблема. У его супруги появился навязчивый поклонник. Он безбашенный сынок одного влиятельного человека города. Мог себе многое позволить и позволял. Преследовал Эмити упорно. Мы с Грибером мозг сломали, как же его взять. Придумали схему. Я был на задержании. Хотел его урыть за то, что он сделал. Поймал его на воровстве нижнего белья, но тот упал в ноги и стал молить об аресте. Я не мог применять силу, потому что преступник не сопротивлялся.

Пока Бойд говорил, я замерла, будто забыла, как дышать, слушала внимательно и не перебивала. Душа у меня болела от услышанных подробностей, но я молчала.

— Его арестовали, посадили на три года. И то, пришлось много копать, чтобы пришить к делу побольше подробностей. Но даже это не спасло Эмити от последующего преследования. Этот подонок где-то достал сетру и продолжил изводить супругу Грибера настойчивыми звонками, залез в Анинет и там публиковал всяческий якобы компромат, пользуясь качественными подделками.

Кивнула, понимая отчётливо, через что прошла супруга Сторгса. Я прочувствовала на себе подобное уж точно.

— Мы придумали новый план. Я должен был достать его за решёткой, потому что отец выхлопотал ему помилование и тот должен был выйти спустя полгода отведённого срока в купольной колонии «Хадо-4», буквально, на соседнем континенте. Туда маглев ходит прямым рейсом раз в квартал. Так вот, я подрался с Грибером и мешал моему задержанию, поэтому мне дали два месяца срока за хулиганство. Я попал в «Хадо-4», но даже не знаю, к счастью ли, в общем, я не успел. Сокамерник пырнул преследователя Эмити в день моего прибытия.

— И он…

— Скончался, потому что помощь не подоспела вовремя. Ушлый уголовник уложил жертву на шконарь лицом к стене и прикрыл рану подушкой.

Бойд закрыл глаза. Неосознанно потянулась к нему и поцеловала в плечо, сокрытое серой робой утилизаторов.

— Форма грязная, Фло. Я не просто так отсаживаюсь.

Вначале вытерла губы, а затем бравурно покачала головой:

— Ну и что?

— Не хочу, чтобы ты заболела. Подожди, я немного отдохну и пойду мыться. Переоденусь.

Выдохнула от облегчения, а на глаза чуть слёзы не навернулись.

— Я ведь уже успела надумать себе всякого.

Вовремя припомнила про купленное нижнее бельё, развязала поясок и распахнула халат, демонстрируя подарок.

— Твой фронт работ на сегодня! — усмехнулась я, глядя на лёгкое удивление супруга.

— Флория, пожалуйста…

Насупилась и недовольно выдохнула:

— Ты опять возводишь баррикады? Что на этот раз в качестве оправдания?

— Ты должна восстановиться, Флория.

— Глупости, — отмахнулась я, продолжая стаскивать с себя халат. — Рядом с тобой я чувствую себя лучше. Я чувствую, будто становлюсь полноценной.

— И это лишь свидетельствует о том, что дисциплинарщики правы. Ты сильно привязываешься ко мне, потому что ищешь во мне опору. Едва ты восстановишь личность, твой интерес ко мне улетучится.

Уж лучше бы он меня ударил, и то было бы не так больно!

— Ты им веришь? — спросила я в надежде, что он скажет «нет». Но услышала я лишь неопределённое:

— Не знаю.

— Прекрати! — приказала я. Раздражение и обида накатили — не отбиться. — Не надумывай себе всякий глупости, ладно? И вообще, ты собирался мыться? Идём. Я тоже… хочу потереть тебе спинку.

— Флория…

— Я весь день изнывала от желания поскорее увидеть тебя, чтобы заняться понятным делом. Купила вот это, чтобы порадовать. А ты мне рассказываешь, будто я тебя разлюблю? Да с какой стати мне это делать?

Джим смущённо потупился, не ответил, поэтому я продолжила доставать его из скорлупы:

— Ты мне нравишься, очень. Да, у меня все признаки депрессии, но это не значит, что я тебя разлюблю, едва сумею решить все свои проблемы. Мне же хочется стать сильной, чтобы поддерживать тебя, Джим. Помогать тебе. Кстати, я приготовила ужин. Но ты припозднился, пришлось убрать в холодильник.

Вот за что себя уважаю, так это за умелый перевод темы. Едва услышав про еду, Джим заметно приободрился.

— Я зверски голоден, — признался он.

Пожалела его нервы и натянула обратно халат, запахнулась и аккуратно поднялась со словами:

— Сиди, сейчас разогрею.

— Ноги и правда гудят…

Улыбнулась своим мыслям. И всё-таки он остался прежним, и дисциплинарщики не сумели промыть ему мозги, не смогли заронить в голову плохие, уничтожающие отношения мысли. Впрочем, как и мне. О том, что они именно это и пытались сделать, — сомнений не было никаких.