Цепеш IV. Князь по крови

Глава 17

А ещё через пару дней пришло письмо от Мушата. И всё бы ничего, но принёс его совсем не тот, кого я ожидал. Вернее, принесла…

Дверь кабинета распахнулась с такой силой, что ветер смёл все бумаги со стола. Лиза стояла на пороге, держа в руках конверт со знакомой печатью. Её пальцы сжимали пергамент так, будто хотели превратить его в пепел.

— Объясни. — её голос буквально шептал, но каждое слово резало как лезвие. — Объясни, Влад, что это такое?

Она швырнула письмо на стол. Печать уже была сломана — Лиза прочла всё. И я даже догадываюсь, что там должно быть написано. Ну что тут сказать? Я попал!

— Лиза, это не то, о чём ты думаешь… — начал было я.

— Не то? — она засмеялась, но смех звучал максимально неестественно. — «Семейные узы между нашими династиями»… «Продолжение древних фамилий»… Ты хочешь жениться на его дочери?

— Нет! Прости, я хотел тебе раньше рассказать, но как-то замотался… Это лишь стратегия. Мушат колебался по поводу союза с Батори. Нужно было затянуть время…

— Время? — Лиза шагнула ко мне, и лунный свет из окна упал на её лицо. Слёз не было — только ярость и обида. — Это было предложение! Ты… — голос дрогнул, и она резко отвернулась к окну.

Я встал, пытаясь поймать её взгляд:

— Это пустые слова, Лиза. Формальность. Никакой помолвки не будет.

— Формальность? — она обернулась, и я увидел, как её рука непроизвольно тянется к кинжалу на поясе. — Думаешь, я в это поверю? Что, думал поиграться с дурочкой, использовать её, а затем выбрать более выгодную партию?

Воздух стал густым, как перед грозой.

— Лиза… — я протянул руку, но она отшатнулась, как от удара.

— Не смей. Не смей сейчас говорить о любви, — её пальцы впились в спинку кресла. — Ты поставил меня перед выбором: либо молчать, либо стать помехой твоей «великой игре».

— Это не игра! — голос сорвался, и я с силой стукнул кулаком по столу. — Это был единственный вариант вывести Мушата из игры… Да, некрасивый метод. Но Батори поступает куда хуже. Против него нужно использовать любые методы.

— Хочешь стать таким же, как они? — Лиза выпрямилась, и вдруг я увидел в ней не возлюбленную, а члена древнего рода Долгоруковых — холодного и беспощадного. — Ты действительно думаешь, что победишь их, подражая их методам? Женитьба ради власти? Ложь ради выгоды?

Она подошла вплотную.

— Я полюбила тебя совсем не за это. Пусть многие считают ваш род монстрами. Пусть даже ты сам убивал своих врагов без капли жалости. Мне это было не важно. Уж лучше так, чем лгать и предавать. Все знают, что слово вашего рода нерушимо. А сейчас ты всё портишь. Да, предполагаю, что ты не написал ничего прямо, и всё же… Это не просто военная хитрость, чтобы обмануть врага. Подобное — нормально. Но подобным предложением ты поставил на кон честь своего рода.

И, если задуматься, она была права. Такой гениальный на первый взгляд план теперь казался невероятно глупым. Да плевать на Мушата, если честно. На него можно найти управу, заставив, как минимум, не вмешиваться. Но сейчас понимаю, что перешёл невидимую черту.

Я схватил девушку за плечи, но она не дрогнула.

— Прости. Поступил как дурак. Не просчитал последствия.

— Но всё это не самое важное. Я бы с трудом, но смогла это принять. Всё же у нас обстановка не самая удачная и нужно хвататься за все шансы сдвинуть равновесие в нашу сторону. Вот только ты… — её голос, наконец, дал трещину. — Ты даже не спросил. Просто решил, что я пойму. Приму. Проглочу.

— Я… — горло моментально пересохло.

— Знаешь, что самое смешное? Если бы ты попросил — я сама бы всё сделала. Но ты решил, что мне это не нужно знать…

Девушка резко рванула прочь. Дверь захлопнулась. Я же остался стоять на месте, понимая всю свою глупость.

Нет! Всё не может так закончиться! Я тут же рванул вслед за девушкой, нагнав её возле самых покоев и схватив за руку.

— Пусти! — недовольно буркнула она, скрывая от меня покрасневшее лицо.

— Нет, — рванул её на себя, быстро прижав к груди. — Прости. Ты же знаешь, что я люблю тебя и не смогу без тебя жить. Просто прими эту мою глупость, и обещаю, я её больше не повторю.

— Ты… Какой же ты всё-таки дурак! — сдавшись, она крепко обняла меня, уткнувшись головой в плечо. — И я тоже дура. Устроила скандал, хотя могла бы обсудить всё тихо. Вот только когда я увидела это письмо, в голове всё будто помутилось. Прости. Но я не могла иначе. Просто потому что не могу представить себе жизнь без тебя.

— Да, я всё понимаю. Ты была права, — погладил её по голове, и так мы застыли ненадолго, пока мне не пришла в голову странная мысль. — Слушай, а как письмо вообще попало в твои руки? Ни за что не поверю, что ты сама его перехватила, да ещё и вскрыла печать. На тебя это совсем не похоже.

— Я бы так не поступила! — вскинулась девушка. — Оно лежало распакованным на журнальном столике в гостинной. Взгляд сам зацепился за текст, и я вспылила. Вот только когда ты задал этот вопрос, поняла. Его вообще там не должно было быть. Ты бы не оставил такое письмо на видном месте. Да ещё и там, где я точно бы заметила его. По крайней мере, если бы сам не хотел разойтись со мной…

— Более того, я его ещё в глаза сам не видел. И это проблема, — нахмурился я.

Объяснений у подобного события на самом деле не так много. Сильно сомневаюсь, что Инга или старик Григор прочли бы письмо и оставили его там. А в моём доме они единственные, кто вправе открывать такие письма. Я им безоговорочно доверяю в этом плане. Всё же писем мне приходит очень много, и кому-то нужно отсеивать важные от всякого спама в виде приглашений на балы и прочее.

А если это сделал не кто-то из Брашовых, то остаётся лишь один вариант. Предатель! Более того, этот кто-то точно знал, что за письмо должно ко мне прийти и как его использовать. Хотели, чтобы я рассорился с Долгоруковыми. Видимо, считали, что папа Лизы может прийти ко мне на помощь. Учитывая его влияние… Это серьёзная сила. Но проблема не только в этом. Мой план раскусили. Мушат, скорее всего, передал Батори о том, что за письмо ему пришло. Значит, он уже принял решение.

И да, я ни секунды не сомневаюсь, что всё организовал Батори. Все ниточки ведут к нему. И предатель явно был завербован ещё Фейном. Но его сынок всё испортил. Только Стефан мог догадаться слить настолько ценный актив только ради моей возможной ссоры с Долгоруковыми. Тогда уж надо было постараться сделать это с Морозовым. Вот уж где был бы серьёзный удар. Хотя… Он же не знает, что отец Лизы мне помогать не будет ни при каких обстоятельствах. Дочку он спасёт в случае нужды, но не меня.

Панику поднимать я не стал. Не стоит заставлять предателя нервничать. Сейчас нужно его найти, не привлекая внимания. А для этого нужно, чтобы их план увенчался успехом…

— Лиза, хочешь устроить небольшое представление? — мягко улыбнулся я ей.

— Только если разрешишь покидаться в тебя посудой. Всегда об этом мечтала, — отзеркалила она мне мою улыбку, явно всё поняв.

— О, она полностью в твоём распоряжении. Только старинные семейные сервизы не трогай, пожалуйста.

— За это не волнуйся. Я умею беречь своё будущее семейное имущество. Но вот некоторые новоделы мне совершенно не нравятся…

Не прошло и получаса, как всё поместье слышало нашу ругань и звон разбитой посуды.

— Гад! Придурок! — разрывалась от крика Лиза, параллельно кидая в меня посуду.

Правда, на секунду чуть не спалилась, когда, схватив очередную тарелку, которую, между прочим, подарил моему прапрадеду один венецианский дож из рода Дондоло, аккуратно отложила её и кинула уже другую, купленную лет пять назад.

Разумеется, Брашовы, как и мои друзья, были предупреждены, чтобы не помешать концерту. А вот все остальные слуги с шоком и неверием смотрели на происходящее.

И я даже говорить не хочу, как новость о предателе воспринял Григор. Скажу лишь, что, кроме мата, в последующие десять минут я от него ничего не слышал.

Ну а дальше был лишь вопрос времени. Количество подозреваемых, имеющих доступ в дом, было ограничено. Нужно было только проследить за каждым. Он точно должен доложить об успехе операции своему «господину».

Лиза, притворно рыдая, захлопнула дверь своей спальни с такой силой, что со стены упал портрет предка. Я стоял в коридоре, прислушиваясь к эху её шагов, пока они не затихли в дальнем крыле. Григор уже ждал меня в кабинете, его пальцы нервно перебирали цепочку с фамильным амулетом.

— Все на местах, — прошептал он, вручая мне зеркальный шар размером с кулак. В его глубине мерцали силуэты слуг, как муравьи в стеклянной колонии. — Следи за поваром.

Конечно, было бы куда проще, будь у меня в особняке развешаны камеры, но чего нет, того нет. И совсем не потому что я боюсь, что слуги будут видеть, что я делаю внутри, или что-то подобное. Просто один из артефактов защиты блокировал всю видеозапись на территории. На записи ничего не увидят, кроме белого света и странного шума. Сделано специально, дабы избежать всяческих неприятностей. Сейчас вокруг стало уж больно много техники. Запустят какого-нибудь мелкого дрона и всё… Прощай, Влад. Или банально заснимут то, чего им видеть не стоит. Так что придётся обходиться тем, что есть. Артефакты слежения. Надо сказать, весьма прожорливая штука. Так что запускать их на постоянку я не потяну. Да что тут говорить, даже императору было бы напряжно.

Я кивнул, сосредоточившись на отражении. Повар Игнат, коренастый мужчина с руками, иссечёнными шрамами от сражений с монстрами на границе, в этот момент нарезал мясо для ужина. Его движения были привычно точны, но лезвие дрогнуло, когда горничная Анжела пронесла мимо кухни серебряный поднос. Он за ней пытается ухлёстывать, насколько знаю. Вот только она его игнорирует.

— Ничего, — пробормотал я, переключая взгляд на конюха Петра. Тот чистил упряжь, но слишком часто поглядывал на часы.

— Не он. Сегодня просто матч по футболу. Парень — жуткий фанат. Вот и боится, что пропустит, — фыркнул Григор, заметив мою задержку. — Смотри на садовника.

В зеркале мелькнул Лукаш, поливающий розы под нашим окном. Его лейка трижды подряд ударилась о мраморный бордюр. Сигнал для сообщников? Нет, бред. Я слишком загоняюсь. Смотрим дальше. А ведь не факт, что шпион выдаст себя так просто. Всё же ранее мы его обнаружить не смогли…

— Подожди, — поднял руку старик, сосредоточившись на изображении перед ним.

В этот момент в отражении появилась Анжела. Горничная, обычно тихая, как мышь, пробиралась в пустую кладовую за вином. Вот только я его доставать не просил…

Спустившись в подвал, девушка достала из-под полки странного неподвижного голубя. И тут стало всё понятно. Какой-то механизм. Потому как артефакт связи изнутри она использовать точно не смогла бы.

— Гадина, — проскрипел зубами Григор.

Медлить больше было нельзя. Вскоре мы ворвались в кладовую, когда Анжела уже закрепляла капсулу на лапке птицы. Её лицо побелело, но руки не дрогнули — успела запустить механизм в узкое окно под потолком.

— Сбить его! — рявкнул я, но Григор уже метнул нож. Лезвие просвистело в сантиметре от голубя, вонзившись в раму. Птица исчезла в тумане.

Анжела прижалась к бочке с вином, её руки дрожали, но на лице играла улыбка.

— Зачем? — я блокировал выход, ощущая, как кинжал на поясе жаждет крови. — Ты же воспитывалась в этом доме. Я столько сделал для твоей семьи.

Она засмеялась, и вдруг её испуганное лицо преобразилось — глаза сузились, губы искривились в ухмылке.

— Воспитывалась? Хах. Значит, она заплатила за свой грех. А скоро заплатишь и ты! — голос стал низким, мужским. — Твой отец повесил моих родителей на этих самых воротах. Но расплата близка. Сын ответит за своих родителей…

Тело Анжелы задрожало, как поддельная оболочка. Кожа вспухла пузырями, обнажая мужские черты. Лицо лопнуло, как гнилая тыква, и перед нами предстал тощий человек со шрамами вместо бровей.

— Метаморф, — выдохнул Григор, доставая серебряные наручники. — Редкая тварь.

Неожиданно предатель плюнул кислотой. Я успел заблокировать щитом крови, который резко начал истончаться. Тут же рванув вперёд, я успел схватить его за горло.

— Кто твой хозяин? — прошипел я, прижимая его к стене.

Он засмеялся, обнажив чёрные пеньки зубов.

— Ты сам знаешь ответ. Тот, кто вскоре убьёт тебя и весь твой проклятый род.

Изо рта предателя хлынула пена. Тело затряслось в конвульсиях, а кожа начала растворяться, обнажая мышцы и кости. Через пять секунд на полу осталась лишь лужа едкой слизи.

— Проклятье! — отшатнулся я. — Что это за тварь была?

— Метаморф. Крайне редкий вид магов. Хотя я бы не назвал их полноценными магами. Скорее что-то вроде магической мутации. Заклинания они использовать не могут, зато способны изменять своё тело в довольно широких пределах. Как видишь, крайне полезны для шпионажа. Вот только, несмотря на это, их стараются уничтожать при первой возможности. Просто потому, что это уже не люди. Уж не знаю почему, но мозги у них устроены как-то иначе. Верности от них точно не дождёшься. Уже пытались и не раз. Это скорее звери, чем люди. Но этот, похоже, уж очень сильно хотел тебя убить. Теперь бы понять, как давно он занял место Анжелы и как много мог услышать…

— А что с Анжелой? Думаешь, она…

— Мертва? Скорее всего. Он бы не стал оставлять её в живых. Нет смысла, — печально покачал он головой.

— Ясно. Надо будет поговорить с её родителями. Всё рассказать… Ну и узнать, не замечали ли они изменения в «её» поведении, — вздохнул я.

Всегда неприятно терять верных тебе людей. И даже не знаю, что хуже: понимать, что тебя не предали, или то, что это был метаморф, занявший её место…