Кодекс Императора III

Глава 13

Один из отрядов генерала Черепахова, которым командовал Борисов Владимир Тимофеевич, сейчас расположился в одной из имперских казарм, куда их и определил Святозар Разумовский.

Всего в подчинении Борисова было тридцать человек, и сейчас они ждали момента, чтобы выйти и исполнить свою роль.

— Первый ярус дворца должен быть уже захвачен, пора выходить, — сообщил своим бойцам Владимир Тимофеевич и поднялся с места.

Он первым направился к выходу, а солдаты — следом за ним.

У них был полностью разработанный план. Генерал Черепахов даже создал макет дворца, на котором разбирали, как должно происходить вторжение. Андрей Викторович был умным человеком и хорошим стратегом, а потому Борисов считал, что его командир продумал все до мелочей.

— Выдвигаемся осторожно. Наша главная цель — захватить башню с колоколом, — напомнил своим людям Владимир Тимофеевич. — Ее охраняют, но из-за шумихи большинство людей должны были свалить оттуда. Мы пробьемся!

Борисов ни капли не сомневался в успешности этой операции. План разрабатывался около двух недель, а вчера генерал Черепахов узнал, что командующий восточной частью выказал поддержку императору Дмитрию, а это полностью меняло дело и склоняло чашу весов в пользу Романова. Потому генерал решил действовать сразу и отдал своим людям и заранее нанятым наемникам соответствующий приказ.

Отряд Борисова постепенно пробирался к башне, не встречая никакого сопротивления — вокруг не было ни души, и это радовало Владимира Тимофеевича. Однако и трупов вокруг тоже не было, что настораживало. Хотя, возможно, стычки произошли в другом месте, и в момент нападения здесь просто не оказалось людей.

Все люди Борисова не поддерживали императора. Вернее сказать, они были полностью за генерала Черепахова, и подобная верность давала им немало привилегий на службе в армии. Владимиру Тимофеевичу и его людям было выгоднее оставаться в подчинении своего генерала.

Вскоре показалась искомая башня с артефактным колоколом. Его звон будет слышно в каждом уголке столицы — такова его особенность. И при этом звук колокола никак не вредит слуху людей.

Задача Борисова была захватить башню и удерживать до тех пор, пока ему не поступит новых указаний. Не нужно народу столицы раньше времени знать, что совершен переворот и в империи новый правитель. А на каждое сообщение у колокола был свой условный сигнал.

Достав телефон, Владимир Тимофеевич заметил, что связь не работает… Странно. Хотя, почему странно? Скорее всего повсюду установили артефактные глушилки. И Борисов даже знает, кто должен был захватить технические помещения — это не так тяжело, как забрать ту же башню с колоколом.

Самое тяжкое предстоит отряду, который должен уничтожить Святозара Разумовского, вот он по-настоящему опасный противник. Но там наняли шестерых наемников, которые дали стопроцентную гарантию, что вшестером его устранят. А потому на этот счет Владимир Тимофеевич не переживал.

— Как думаете, Кутузов уже мертв? — Борисов услышал разговоры членов своей команды.

Один из бойцов посмотрел на часы и ответил:

— Он уже четыре минуты, как должен умереть. Так что думаю — да.

— А если они опоздали?

— Не должны. В любом случае, Кутузов — не наша проблема.

Отряд Борисова подбежал к дверям башни с колоколом, которая оказалась заперта. Владимир Тимофеевич постучался специальным шифром, ему загодя сообщили все условные сигналы, что использует гвардия императора Дмитрия.

— Кто? — раздался из-за двери звучный бас.

— Открывайте! Свои! На нас напали! — спешно ответил Владимир Тимофеевич, добавляя в свой голос испуга.

— Чем докажите?

Отряд был вооружен холодным оружием, поскольку в него входили исключительно Одаренные, которые с легкостью проводили свою магию через сталь.

— Бегом открывайте! У нас сейчас гвардейцы умрут! — повторил Владимир Тимофеевич, а несколько членов его отряда согласно условному жесту стали бить мечи друг о друга, кто-то начал стонать и кричать, имитируя, что рядом происходит сражение и есть раненые.

Благо, никаких окон ни в дверях, ни в самой башне не было, и проверить можно было, только открыв дверь.

— Впустите! За нами идут заговорщики! — прокричал Владимир Тимофеевич и принялся яростнее стучаться в дверь, изображая панику.

Тем временем Борисов просчитывал, как дверь откроется, и он сразу вгонит в сердце стоявшего на входе клинок. Владимир Тимофеевич уже убивал таким способом, и задача не казалась ему сложной.

— Почему камеры не работают? — спросили из-за двери.

— Не знаю! Впускайте бегом! У нас люди умирают!

— Сейчас открою.

Послышался щелчок засова, и дверь распахнулась. Владимир Тимофеевич сразу ткнул клинком в того, кто стоял на входе, как и планировал.

Но на лице Борисова застыл ужас, когда он осознал, что его меч остановила чья-то рука. Он поднял взгляд и увидел перед собой Кутузова!

Вмиг Владимира Тимофеевича охватывает паника. Он не успевает ничего предпринять, как одним мощным ударом Кутузов отбросил его, так, что глава отряда отлетел на пять метров. Да так сильно ударил, что у Борисова артефактный шлем слетел и, кажется, выбило два зуба!

Голова Владимира Тимофеевича ужасно болела, его оглушили. Вокруг началось сражение, а он был не в силах даже встать.

А через пару минут сознание Борисова прояснилось и он увидел, что весь его отряд уничтожен всего одним человеком. Владимир Тимофеевич остался одним выжившим!

Владимир Тимофеевич приподнялся и в ужасе понял, что удар Кутузова напрочь пробил его энергодоспех, и он не может активировать его снова — сил почему-то не хватает.

Тяжелая нога Кутузова придавила Борисова обратно к земле.

— Ты главный? — серьезным тоном спрашивает младший Разумовский.

Владимир Тимофеевич не успел и рта открыть, как его снова оглушили.

— Итак, вижу, что главный, — услышал он, и его схватили за ногу, а затем куда-то поволокли.

Причем даже в таком состоянии Владимир Тимофеевич видел, что Кутузов не закрыл дверь, ведущую в башню. Словно он и вовсе ничего не боялся.

Борисова оттащили во дворец, который уже должен был быть захвачен. Но вместо этого Владимир Тимофеевич увидел там отнюдь неприятную картину. Повсюду были разбросаны тела людей с его части… он знал этих мертвых людей. А от вида трупов паника только усиливалась.

Везде шастали гвардейцы императора… и служанки! Причем девушки в форме горничных смотрят на трупы с таким видом, словно каждый день наблюдают нечто подобное.

Кутузов отволок Борисова в темницу, которая находилась в подвале дворца. В одну клетку с остальными выжившими, среди которых он узнал командиров северной части!

Где-то через полчаса Владимир Тимофеевич пришел в себя и наконец смог подняться. Голова гудела, а перед глазами все плыло, к горлу подкатывала тошнота. Но Борисов набрался сил и хриплым голосом спросил:

— Мужики! Что происходит?

— Тоже не выполнил свое задание? — спросил глава другого отряда. — Михайлов Петр, он-то и должен был захватить технические помещения.

— В смысле, тоже? — не понял Владимир Тимофеевич. — Что произошло? — повторил он.

— А то, что мы должны были выполнить приказы, а вместо этого сидим здесь.

— Из моей сотни только я выжил, и то как выжил… Меня просто не добили, — грустно усмехнулся командир другого отряда.

Голова продолжала гудеть — оглушили Борисова знатно. Такое с ним впервые в жизни, хотя он часто получал ранения, но с такой силой по голове еще не били.

— Какого черта? Где император? — простонал Владимир Тимофеевич.

— Без понятия… Может уже сдох, а толку? — печальным голосом спросил Михайлов.

— Не соглашусь. Если император скончался, то нас отсюда вытащат.

— А зачем нас вытаскивать, если мы не сделали того, что должны? — тихо поинтересовался Прошкин, который до этого сидел, не говоря ни слова.

Владимир Тимофеевич схватился за голову. По вискам будто били молотками. Он не понимал, что делать дальше.

— Как так получилось? — скривился Борисов.

— Как-как? Ждали нас! — ответил Михайлов. — Когда мы начали действовать, нас окружили люди императора. И знаешь, что скажу, не тех мы опасались.

— А кого надо было? — недоумевал Владимир Тимофеевич.

— Видел горничных?

— Ну, видел.

— Так одна из них на моих глазах больше двадцати человек уложила! — эмоционально ответил Михайлов. — У нее даже оружия не было!

— Еще там разведка была, — напомнил Прошкин.

— Будем надеяться, что кто-нибудь нас отсюда вытащит, — с болью в голосе прошептал Владимир Тимофеевич.

Стоило ему это сказать, как из коридора раздался гулкий звук чьих-то шагов. Сюда спускались люди.

— В смысле, вас вытащат? — удивленно спросил кто-то. — Неужели вы настолько оптимистично мыслите? Кто вас вытащит после попытки переворота?

Владимир Тимофеевич поднял взгляд и увидел перед клеткой живого императора Дмитрия Романова.

Начальники отрядов молчали. А парень продолжил:

— Ну, с другой стороны, вас отсюда вытащат, но только для того, чтобы публично казнить, как предателей. Но есть и хорошая новость!

Мужчины переглянулись. В душе Владимира Тимофеевича вновь загорелась надежда на спасение.

— Двое из вас выживут, — серьезно заявил Дмитрий Алексеевич. — Правда, им придется покинуть империю раз и навсегда. Но кем будут эти двое, решайте сами… Эти два счастливчика окажутся теми, кто расскажет больше всего.

Дмитрий Романов обернулся к Сергею Лаврентьеву, который стоял позади него:

— Сергей Захарович, они ваши. Забирайте.

В голосе императора послышалась легкая усмешка.

— Непременно-непременно, — ответил Лаврентьев, и его люди открыли клетку, чтобы первым на допрос забрать именно Владимира Тимофеевича.

Федор Романов находился в Казани, в кабинете, который ему выделил лично князь Казанский, чтобы наследник мог спокойно вести свои дела прямо из этого города. Ведь князю было выгодно, чтобы цесаревич оставался именно здесь, а не возвращался в столицу. Нового императора назначили, а условия не изменились, что совсем не нравилось старшему наследнику.

За окном стояла хорошая погода, но в душе Федора было мерзко.

— В смысле, переворот провалился? Все было продумано! Как это могло произойти? — кричал он на Евгения Казанцева, который принес плохую новость.

Судя по лицу парня, друг детства уже пожалел о том, что решил сообщить об этом Федору лично.

— Сам не понимаю, — развел руками Евгений Казанцев.

— Как можно не понимать? Все было продумано! Там же была целая куча людей. Неужели никого надежного не осталось при дворце? — Федор ударил кулаком по подлокотнику кресла.

Злость переполняла его. Наследник никак не мог понять почему такой хороший план провалился? Где его союзники допустили ошибку? И самое главное — как долго еще неудачи будут продолжаться перед тем, как Федор займет свое законное место на троне?

— Увы, но нет, — развел руками Евгений. — Виктор Степанович Разумовский поспешил, когда забрал всех своих людей с собой. Он хотел этим показать свой характер, что у Российской империи ничего не осталось. А в итоге Дмитрий Романов сейчас заполняет штат своими людьми. И Лаврентьев тоже за него.

— Это не объясняет, куда делись наши люди, которые работали вне этих структур! — повысил голос Федор Романов. — Да и в разведке тоже не могли их всех найти.

— За последнюю неделю их вычислили. Всех. Кто-то пропал без вести. Кто-то оказался в тюрьме, парочку особо рьяных казнили.

— Дворец огромен! Безумие! Неужели ни одна вшивая собака или хотя бы служанка не может работать на кого-то из нас? — недоумевал Федор.

Он был так зол, а его ярость просила выхода. И он не нашел ничего лучше, чем со всей силы ударить кулаком по столу. Евгений Казанцев скривился от этой картины, но стол, на удивление, остался цел.

— Кажется, мы недооценили твоего брата, — покачал головой Евгений. — Он ввел серьезные изменения в штате прислуги, которая работала во дворце. Сперва мы на это и внимания не обратили, но он каждый день убирал нужных людей. Вопрос в том, как он о них узнал… И как бы печально это сейчас не звучало, но там в самом деле никого из наших нет.

Казалось, что Федор сейчас вот-вот накинется на Евгения, с которым они дружили с самого детства. Но наследник изо всех сил старался держать себя в руках, насколько это возможно.

— Но это не все новости, — продолжил сын князя Казанского.

Он достал из кармана письмо и протянул Федору.

— Это адресовано тебе, — добавил Евгений.

— Почему оно вскрыто⁈ — строго спросил Федор.

Ему не понравилось то, что информацию из этого письма узнали сперва союзники, а потом уже оценили, стоит ли передавать ее ему.

— Мы вскрыли, — пожал плечами Евгений, избегая прямого взгляда.

— Но оно предназначалось мне! — резко возразил Федор, выпрямляясь в кресле.

— Вдруг внутри находился убийственный артефакт? — спросил Евгений, хотя по его тону было понятно, что это лишь отговорка.

Эта отмазка даже звучала бредово.

— Тебе лучше прочитать, хотя можешь и не читать, ничего не изменится. Не думаю, что ты примешь это приглашение, — произнес Евгений, слегка улыбнувшись.

Федор вырвал письмо из его рук и начал читать. По мере прочтения его глаза расширялись, а злость все нарастала.

Содержание гласило:

'Приветствую тебя, дорогой брат. Твоя попытка переворота была интересной, но, к сожалению для тебя, она полностью провалилась. Однако должен поблагодарить, пленные командиры рассказали очень много интересного, и скоро начнутся массовые зачистки. В благодарность через два дня я приглашаю тебя на главную площадь, где пройдут публичные казни. Кстати, многие из этих людей верны тебе и хотят видеть тебя императором Российской империи. Если хочешь, я могу их даже помиловать, но для этого надо тебе явиться.

p.s. В следующий раз, планируя покушение, наверное, стоит убедиться, что как минимум я не буду о нем знать.

p.p.s. Не только среди моих людей есть те, кто докладывает тебе обо всем'.

Федор рассвирепел и смял письмо в комок. Бросил его в стену, но это не помогло ему успокоиться.

— Откуда он может знать, кто работает на нас? Он никчемный и бесполезный! Как он только успевает узнать, кто на кого работает⁈ — яростно вскрикнул Федор, размахивая руками.

— Мы предполагаем, что Лаврентьев до момента коронации исполнял свое дело не так рьяно, как сейчас, — спокойно пояснил Евгений, не двигаясь с места. — У него огромная заинтересованность в Российской империи. Он сейчас самый крупный союзник Дмитрия Романова и рассчитывает получить большую выгоду с этого дела. Думаю, что подобные сведения добыты благодаря ему.

— Да я ему предлагал! Столько раз с ним говорил! Ни разу… — закричал Федор.

— Ни разу он тебе не дал прямого ответа, — перебил его Евгений, прищурившись. — Видимо, он изначально работал на Дмитрия. И все это время, что Лаврентьев приходил на переговоры, он только собирал информацию и расширял свою финансовую сеть.

Это было похоже на правду. Федор не верил, что Дмитрий сам мог провернуть подобное. Но в таком случае возникает вопрос: что мог дать Лаврентьеву Дмитрий, чего не было у Федора? Почему глава разведки принял сторону императора? Ответа у наследника не было, сколько бы он не перебирал в голове варианты.

— Надо что-то делать, — заявил Федор, сжимая челюсть.

— Мы уже работаем над этим. Сегодня Дмитрия ждет неприятная новость, — Евгений подошел ближе и улыбнулся. — Пока он будет праздновать, а он будет, ведь уже известно, что в столице организуется бал…

— Бал⁈ — с возмущением перебил его Федор. — Его половина аристократии пытается убить, а он бал устраивает? Насколько же дерзкий этот ублюдок!

— Пока будет проходить бал, мы спокойно ликвидируем Лаврентьева, — спокойно продолжил Евгений. — Посмотрим, как император справится без него. А следующего начальника разведки попробуем завербовать всеми своими средствами.

— А если не получится? — резко возразил Федор, подаваясь вперед.

— То и этот умрет, — пожал плечами Евгений. — Не забывай, какие бы ни были проблемы, это все мелочи. Дмитрий не просто так не покидает дворец. За его стенами у него нет власти и друзей.

— Ясно, — кивнул Федор.

А в мыслях он уже представлял, как лично убивает брата, после чего сам садится на трон, и аристократы приветствуют его. От этих фантазий становилось легче.

— Ты доволен такой информацией? — поинтересовался Евгений Казанцев.

— Нет, — отрезал Федор. — Этого мало, я хочу, чтобы он страдал! Чтобы он сам отрекся от трона! — прокричал Федор Романов, снова ударяя кулаком по столу, и такими темпами он точно рано или поздно развалится. — Он занимает место, которое ему не принадлежит! Если бы я знал раньше, что так будет, то в детстве бы его придушил. Сколько же в нем лицемерия! Он специально притворялся, что политика ему не интересна, чтобы на него не обращали внимание. У него это отлично получалось!

— А насчет страдания могу предложить одно решение. Совет его рассматривает, но пока не утвердил. Я могу помочь в продвижении, — задумчиво проговорил Евгений Казанцев.

— Какое предложение? — чуть спокойнее уточнил Федор.

— Есть страна, где у нас при власти лояльные люди, — голос Евгения стал тише. — Они могут начать волнения в сторону Российской империи. Не буду говорить подробно, но страна большая и сильная. Войну они развязывать не собираются, но поговорить об этом эта страна может. И они могут запросить для подобного решения, чтобы к ним приехал кто-то имперской крови. А Дмитрий не рискнет надолго удаляться из дворца, поэтому отправит Анастасию, — намекнул Евгений, явно смотря на реакцию Федора.

Наследнику стоило усилий сохранить самообладание.

— Умная сука никогда не подавала виду, что она за брата! Мы ее даже на свои встречи с Гришей приглашали. Еще одна лицемерная тварь! — процедил Федор, сжимая кулаки.

— Ты не представляешь, насколько большие дела она делает для Дмитрия, обрабатывая молодых аристократок, — покачал головой Евгений. — У нее очень много влияния среди женщин, которые прислушиваются к ней. Так вот, Анастасия отправится туда.

— И? — протянул Федор, ожидая продолжения.

— Скорее всего умрет, — легко ответил Евгений.

Федор вздрогнул и сам не заметил, как это произошло. Анастасия — его единственная сестра… А хочет ли он ее смерти? В этом он не был уверен. Но ставки сейчас были слишком высоки.

— Там её подставят, а дальше все пойдет по очень неприятному для нее сценарию, — продолжил Евгений, наблюдая за Федором. — Она станет телогрейкой для местного правителя, пока не выносит его ребенка. А дальше Анастасия навсегда пропадет из этого мира, — закончил рассказ Евгений и с усмешкой спросил: — Как тебе такой вариант? Готов ради власти и свою сестру продать?

— Это необходимо? — ровным тоном спросил Федор.

— Примерно половина из наших союзников считает, что это подорвет и влияние Дмитрия, и его моральное состояние, а также он потеряет свою поддержку в народе. Ему придется постоянно делать заявления о том, что Анастасия нарушила закон той страны и расплачивается, но отпустят ее только тогда, когда явится сам император. А Дмитрий, как ты помнишь, не может покидать дворец.

Федор стиснул зубы и ответил:

— Делай, что должен.

— За это мы тебя и любим, — улыбнулся Евгений. — Ты готов на все ради своей цели.

Но ответом Евгению стало молчание. Федор предпочел не комментировать эту фразу, хотя это была абсолютная правда.

— Ладно, всего хорошего. Я пошел, — кивнул Евгений Казанцев и вышел из кабинета.

Но не успела дверь закрыться, как голову Федора заполнили тревожные мысли. Он подписал своей собственной сестре смертный приговор!

Но старшего наследника это уже нисколько не волновало, поскольку он и правда был готов на все ради императорского трона. А Анастасия действительно сделала свой выбор и должна понимать его последствия. Никто не мешал ей вешать Дмитрию лапшу на уши и связаться с Федором, чтобы работать на него.

Дверь не успела закрыться, как вернулся Евгений. Федор подумал, что тот забыл что-то сказать наверняка что-то важное. Судя по виду Евгения, он был очень расстроен. Хотя прошла всего пара минут. Что успело случиться?

Но вдруг Евгений заваливается и падает… А Федор видит, что из его живота торчит кинжал!

Федор вскакивает, осознавая, что случилось.

— Нападение! — кричит он во весь голос. — Нападение!

Нажимая кнопку под столом, наследник активирует защитную систему кабинета и вызывает охрану. Достает из ножен клинок и встает в боевую стойку. Ждет нападения, откуда бы оно ни было.

Но не спешит помогать другу… В душе его сейчас — полный ужас. Кто посмел вот так прийти в одно из самых безопасных мест в империи, чтобы убить или ранить сына князя? Это же уму непостижимо!

Ведь если смогли ранить Евгения, то смогут и Федора. После прошлого случая охрану увеличили. Но, видимо, этого было недостаточно.

Евгений захрипел:

— Помоги… по-помоги…

Но Федор не мог даже сдвинуться с места. Настолько сильный страх захватил его. В голове пронеслась всего одна мысль: «Почему это все происходит со мной? Ведь я должен стать императором. Это моя судьба».

Вдруг в дверях мелькает тень. Адреналин мигом выбрасывается в кровь, заглушая страх. Федор бросает в коридор свой клинок, рассекая пополам проходящего там человека, а через миг осознает, что убил собственного гвардейца. Но, несмотря на разлитые вокруг лужи крови, Федор не испытывает ни капли сожаления.

В кармане завибрировал телефон. Федор спешно достал его и посмотрел, ведь это могло быть что-то важное: например, сведения от охраны.

Но это было сообщение от его сестры: «Не копай яму другому, сам туда упадешь, братец!».

Сегодняшний прием я организовал спонтанно. Хотелось отпраздновать свою победу после несовершившегося переворота.

У слуг было всего пару часов, чтобы подготовить торжество, достойное императора, но они справились на славу. Зал был украшен, а на столах стояли лучше блюда от наших поваров. Играла живая музыка, создавая праздничную атмосферу.

Сейчас я ходил и общался с разными людьми, и слышал много разговоров со стороны, все обсуждали несостоявшийся переворот, всем было интересно, кто за ним стоит.

— Люди интересовались, что будет с той военной частью, которая на вас напала, Дмитрий Алексеевич? — спросила одна из дам, строя мне глазки.

Она явно ничего не соображала в политике, но ловко подхватила гулявшую весь вечер тему.

— Северную часть ждет серьезная проверка, там будет новый командир, — ответил я, вежливо улыбаясь.

Не особо много девушек вели себя подобным образом, когда я был цесаревичем, куда больше дам пытались со мной флиртовать и заигрывать. Все-таки сейчас я не самый надежный кандидат в мужья — еще неизвестно, сколько проживу.

— Прошу прощения, мой император, — робко продолжила дама. — Но если и новый командир решит поступить подобным образом?

Так она намекала, что нельзя быть уверенным в абсолютной поддержке нового человека.

— Тогда и его ждет такая же судьба, — улыбаюсь я. — Но это маловероятно. Заместитель генерала Черепахова уже принес мне клятву верности.

— Рада слышать, — слегка поклонилась она. — Главное, чтобы он соблюдал эту клятву.

А слова, произнесенные на Кодексе Первого Императора, он нарушить не посмеет, ибо знает, что его в таком случае ждет смерть. Но об этом я решил даме не говорить, а то еще расстроится.

Она извинилась и вернулась к своим подругам, с которыми и пришла. А я продолжил слушать разговоры о перевороте. Особенно мне понравилось, что аристократы, не скрываясь, говорили о том, как нагло я устроил этот бал. Сразу после переворота!

Отлично! Значит, план по издевательству над моими врагами прекрасно выполняется.

Сейчас во многих местах кто-то соблазняет горничных, кто-то открыто предлагает им деньги и влияние. Хотя предлагать горничным влияние — это надо быть полным идиотом! Но есть и такие… Разные личности пытаются внедрить в ряды прислуги своих людей и купить тех, кто уже работает на меня.

И ведь горничные соглашаются же! А почему нет, если у них есть такой приказ?

А что касается самого покушения… оно было веселым. Когда три Одаренных в моем кабинете едва смогли что-то мне противопоставить. Но, даже несмотря на это, бой дался тяжело, сферы забрали у меня значительную часть энергетических запасов. И я потратил на бой довольно много магии.

Однако стоило мне убить Синицына и Котова, как генерал сдался. Он был сильным магом, но не рассчитывал на подобный поворот и хотел жить.

Я снял защиту комнаты сразу, как это выдалось возможным. К тому моменту прошло уже достаточно времени, а у магической защиты кабинета была одна особенность — если ее активировать, то в течение одного часа ее нельзя снять, никакими известными способами, правда я ни разу не пытался сделать это с помощью своей магии.

Кабинет немного жалко, который пострадал после боя. Ведь я только там расставил все, как мне надо было, и на тебе! Служанки долго будут отмывать от стен запекшуюся кровь… Но лучше там сделать полноценный ремонт. Тем более ремонта этот кабинет уже триста лет не видел.

Но это не самое интересное. Как только защита спала, в кабинет ворвался Кутузов и встретился с генералом лицом к лицу. Черепахову тут же провели экскурсию по дворцу: вначале по местам боевой славы его людей, потом до подземной темницы.

Черепахов был очень интересным человеком, он имел стержень ровно до тех пор, пока сам не оказался в темнице. Потом он яростнее прочих сдавал всех, кто причастен к попытке переворота. Разведке удалось собрать очень много информации.

Однако пленных я немного обманул. То, что двое и не умрут — это была чистая правда. Но это будут как раз те люди, кто ни слова не сказал на допросе. Это будет своего рода для них награда, что они за свои убеждения шли до самого конца и всей душой считали, что Федор станет лучшим императором, чем я. И сейчас они на пути, чтобы покинуть столицу.

Остальных ждет казнь путем обезглавливания на площади. Хоть это и варварский метод, но он работает отлично. Хорошо напоминает аристократам, что они тоже смертные, и предостерегает их делать глупости.

Все они хотят власти, так воспитывают дворян. Но надо быть полным идиотом, чтобы считать, что смена власти пойдет сейчас на пользу Российской империи. Стоит мне умереть, и враги страны попрут со всех щелей. Федор даже не успеет до столицы доехать, как они будут топтать наши земли!

А для него это приемлемая цена… Потерять земли, чтобы потом их вернуть, угробив множество жизней, и то, если получится. Мне не нравятся такие методы.

Вдруг ко мне подошла графиня Арбенская.

— Здравствуйте, Ваше Императорское Величество! — произнесла она, изящно присев в реверансе.

— Здравствуйте, — кивнул я.

— Желаете потанцевать? — глаза ее блеснули интересом.

— Не откажусь.

Я взял ее за руку, мы прошли в центр зала. Заиграла мелодичная музыка, и мы закружились в танце.

— Поздравляю вас с очередной победой! — улыбнулась она, легко следуя за моими движениями.

— Благодарю, — сдержанно ответил я.

— Сегодня о вас говорят более почтительно, чем вчера. Все любят победителей, и никто — проигравших. Но вам нужно быть осторожным, — предупредила она так, чтобы никто больше не услышал.

— Вы сомневаетесь во мне? — улыбнулся я, заглядывая ей в глаза.

— Ни капли, — с легкой улыбкой ответила она, отводя взгляд.

Мы потанцевали еще несколько раз, после чего графиня Арбенская отправилась к баронессе Тальской, с которой они дружили с самого детства, судя по моим сведениям.

Потом меня стали приглашать на танец другие дамы. Но с ними разговоры были совсем ни о чем.

Один из них был на самом деле о погоде! Девушка из баронского рода Давиных общалась со мной, словно по методичке трехсотлетней давности, где описывается, как мужчина и женщина должны разговаривать во время танца и на какие темы. Если бы она еще спросила, славная ли была у меня охота и какую дичь удалось поймать, я бы точно засмеялся, хотя умею держать свои эмоции под контролем.

Все-таки интересно… хоть многим кажутся балы бесполезной вещью, на самом деле это отличный механизм наведения порядка в империи, когда аристократы могут лицезреть своего императора, узнать, в каком он здравии и лично пообщаться с ним. Это помогает куда сильнее, чем император, который вечно сидит в кабинете и подписывает документы с приказами для этих самых дворян.

Ведь аристократ может как разрушить империю своими действиями, так и вознести ее, и в данном случае о пользе нынешних аристократов в большинстве случаев тяжело говорить, но скоро это изменится.

Во время перерыва между танцами ко мне подошла Алина и сообщила:

— На Лаврентьева было совершено нападение, — прошептала она, склонившись ко мне.

— Даже так, — хмыкнул я. — Он о нем узнал?

— Нет. Там было все продумано. В этот момент Сергей Захарович ужинал в одном из заведений, где вы приказали ему проводить свободное время.

— А, это наш ресторан, — догадался я.

— Именно так.

— Нападавшие удивлены? — поинтересовался я, принимая бокал шампанского от проходящего мимо слуги.

— Нет, но больше всего удивился Лаврентьев, когда официанты сами справились с нападавшими, — Алина не сдерживала улыбку.

— Хорошо, — кивнул я, отпивая из бокала.

Вечер продолжился, и ко мне подошла дама на вид лет восемнадцати, в зеленом платье, с черными волосами, струящимися по плечам.

— Ваше Императорское Величество, вы не против потанцевать? Я понимаю, что я не настолько знатная особа, но все же, — спросила она, устремив глаза в пол.

— Как тебя зовут? — спросил я, разглядывая ее точеный профиль.

— Дарья Васильева, — слегка улыбнулась она, не поднимая глаз.

— Можешь на меня взглянуть, — попросил я.

Она подняла взгляд ярко-изумрудных глаз. Я пригласил ее жестом на танец. И она с радостью приняла мою руку.

— Хорошо танцуешь, — сказал я ей, ведя ее в легком вальсе.

— Благодарю, мой император, — скромно ответила она, едва касаясь моего плеча.

Следующие несколько минут она молчала, постоянно отводя от меня взгляд.

— Можно задать вам один вопрос? — осторожно спросила она под конец танца.

— Можно, — кивнул я.

— Вы не против, если я сегодня приду к вам в покои? — выпалила она на одном дыхании, а на щеках загорелся румянец.

Вот это поворот! Девушка боится даже на меня посмотреть, а в покои ко мне зайти не против.

Интересно, что бы это значило?

— Ты точно не обделена красотой. Но ты уверена в своем желании? — уточнил я, внимательно изучая ее реакцию.

Сперва девушка молчала, но через пару долгих секунд ожидания робко ответила:

— Уверена. Если вы разрешите.

— Считай, у тебя есть мое разрешение, — кивнул я.

Я попытался вспомнить, что знаю о Дарье. Выходило, что не так уж и много… Ее род был слишком незначительный и почти не принимал участия в делах Российской империи.

По завершении вечера я отправился в свои покои. Где-то через полчаса в дверь раздался стук.

— Войдите, — разрешил я.

Неужели она решилась? Это будет интересно.

Дарья пришла в другом платье, которое было куда откровеннее и роскошнее предыдущего. Особенно в нем выделялось глубокое декольте. Яркие прическа и макияж говорили о готовности, но девушка продолжала мяться.

— Благодарю, что разрешили мне войти в ваши покои. Я могу приступить? — спросила она, теребя край платья.

— Приступить к чему? — приподнял я бровь.

— Ну, вы же понимаете… — ее щеки покраснели, и это было видно, даже несмотря на слой тонального крема.

— Конечно, не понимаю. Или ты узнала о моих предпочтениях и решила начать разговоры о политике? Люблю слушать новости перед сексом, — усмехнулся я, наблюдая за ее реакцией.

Девушка опустила глаза и посмотрела на свои туфли.

— Что, ты пришла неподготовленная? Еще скажи, что моих любимых частушек не знаешь, — улыбнулся я.

Девушка смотрела на меня так, словно ничего не понимала. Складывалось впечатление, будто она вовсе никогда с мужчиной не была.

— Да ладно? Дарья, а ты уверена, что пришла в нужное место? — улыбнулся я, видя ее растерянность.

Она сжала кулаки и уверенно спросила:

— Можно, я сниму платье?

— Может, все-таки хоть одну частушку? — предложил я, сдерживая смех.

— Платье? Ну это… — замялась она, окончательно смутившись.

— Частушку? — повторил я.

В один момент девушка сдалась и выпалила:

— Не смешно!

— Почему? Мне достаточно смешно, — рассмеялся я, а затем серьезно добавил. — Подойди. Присядь.

Она подошла и села на стул рядом со мной.

— Что тебя подвигло к такому поступку? Только не говори, что ты по собственной воле решила меня соблазнить. Уж прости, но ты не походишь на опытную соблазнительницу, — я всматривался в ее лицо, пытаясь понять мотивы.

— Извините… Нет, я решила это сделать по собственной воле. Я сама. Мне нужно, — забормотала она, не поднимая глаз.

— Что тебе нужно? — я приподнял бровь.

— Ничего, — она осознала, что сболтнула лишнего. — Это была ошибка. Лучше я уйду.

Казалось, что у девушки сейчас начнется истерика. Она поднялась и выбежала из моих покоев. Видимо, я слишком ее напугал.

— И в следующий раз без частушек не возвращайся! — бросил я ей вслед.

Из тени за моей спиной вышла Алина.

— А вы жестоки, — произнесла она, покачивая головой. — Возможно, вы разбили юное женское сердце. И теперь она ни перед кем не скинет это платье, — засмеялась служанка. — Кстати, а если я расскажу частушку, мне можно его снять⁈

— Ладно-ладно, не надо раздеваться, — усмехнулся я. — Выясни, кто эта Дарья и откуда. Я хочу узнать, что подвигло ее на такое решение.

Артефактов у нее с собой не было, как и какого-либо оружия. Она точно не убийца, а значит ее цели мне непонятны. Эта девушка не похожа на ту, кто будет приходить в покои императора для собственной выгоды.

— Она собирается покинуть дворец, — сообщила Алина, подойдя у двери.

— Проследи за ней, — приказал я.

Интересно, а если бы Дарья и правда частушки начала рассказывать, то эта ситуация стала бы еще комичнее? Хотя итак вышло весело… С этими мыслями я и лег спать.

Дарья Васильева чуть ли не со слезами на глазах выбежала от императора Дмитрия. Она сама не помнит, как добежала до выделенных ей покоев, где тотчас скомандовала слугам собрать вещи и вызывать водителя.

Это был полный стыд и позор для девушки! Она бы в жизни на подобное не решилась, если бы того не требовала ситуация.

Теперь Дарья опозорена навсегда… И эта мысль заставляла горькие слезы литься из ее глаз.

Девушка опомнилась и пришла в себя, только когда уже ехала в машине к своему дому. Она пожалела о том, что так и не сделала этого, и вновь расплакалась.

Машина подъехала к небольшому двухэтажному имению, в котором было не больше двухсот квадратных метров. Дарья даже не помнит, как подошла к дверям дома.

Помнит лишь, что стоило зайти в гостиную, как она встретила там своего отца.

— Дочь, я знаю, что случилось, — строго сказал он, глядя в заплаканные глаза девушки.

Дарья не выдержала и опустила взгляд. А затем обернулась к своей служанке и вопросительно посмотрела на нее.

— Конечно, я доложила, — ответила она, разводя руками.

— У тебя было простое задание! — недовольным тоном продолжил отец. — Соблазнить парня, но ты и с ним не справилась! На тебя полстолицы слюни пускают, тебе нужно было просто прийти, снять платье и стать его фавориткой. Неужели это так тяжело?

— Но, отец… — осторожно возразила Дарья.

— Молчать! — закричал барон Васильев. — Не хочу слушать твои отговорки!

Слыша это, Дарье было больно и грустно.

— Ты не выполнила условия нашего договора, — тихо продолжил отец. — И все последствия теперь будут на твоей совести. Завтра же позвоню виконту Тверскому и сообщу, что согласен на его предложение. Твоя сестра станет его женой!

Эти слова громом пронеслись в голове Дарьи. Она с ужасом осознала, что ждет ее самого близкого человека. И все из-за того, что Дарья не смогла…

Она упала на колени и принялась умолять:

— Отец, дай еще один шанс! Я попытаюсь!

Но ответом стал удар по лицу. И Дарья упала на пол со слезами на глазах.

— Я все сказал, — отрезал он. — Ты сама виновата. У тебя был шанс помочь своей семье, но ты его провалила. Раз не смогла справиться с парнем, твоей сестре до конца жизни придется жить с тем стариком.

Барон Васильев вышел из гостинной, хлопнув за собой дверью, а слуги направились за ним. А Дарья так и осталась лежать на полу в слезах… Совершенно одна.

Однако если бы девушка подняла голову и оглянулась, то заметила, что ее мысли были ошибочны. Она находилась в гостиной совсем не одна.

Рядом в тени стояла женская фигура с яростным выражением лица и так сильно сжимала свой боевой топор, что у нее побелели костяшки пальцев. Она едва сдерживалась, чтобы прямо сейчас не вступить в бой…