Купец XI ранга

Глава 11

Дворец султана Османской империи

— Что у нас с Персией, Гюнтер-паша? — султан уставился на замершего перед ним одарённого.

— Можем начать вторжение в любой момент, мой повелитель, — незамедлительно ответил генерал. — При условии, что русские не объявят нам войну.

— Не должны, — покачал головой Челарбей. — Но на всякий случай отдай приказ флоту тайно подготовить высадку пятидесятитысячного десанта.

— Будет сделано, мой повелитель! — отрапортовал генерал и осторожно добавил. — будем надеяться, что это не понадобится.

— Французы предложили пять миллионов лир золотом, — поморщился Челарбей. — Если мы не поддержим русских в войне против Австро-Венгрии.

— Мой повелитель, — генерал покачал головой. — Французы снова хотят столкнуть лбами нас и русских. В данный момент, у них одна из сильнейших армий Европы. И союз с викингами.

— Викинги… — скривился Челарбей. — Как некстати появилась эта Ледяная королева!

— Но мой повелитель, — удивился генерал. — Это же хороший шанс покончить с англичанами!

— Всё не так просто, — покачал головой Челарбей. — Их сети опутали всю Европу, и наша империя не исключение. Думаешь, вчерашнее восстание было случайностью?

— Англичане мстят за нашу поддержку русским, — кивнул генерал. — Но мы не могли позволить им занять Петербург!

— Не могли, — кивнул султан. — К тому же Макс обещал связать наших воинов Огнём.

— Не думаю, что оно того стоило, мой повелитель… — опрометчиво произнёс генерал.

Челарбей в ответ едва заметно взмахнул рукой, и перед одарённым появился огненный лев.

Зарычав, он обдал генерала пламенем, но тот и не подумал отступить. Выдержав волну жара, он почтительно опустился на колено и произнёс.

— Я ошибался, мой повелитель.

— Впредь будь внимателен к своим словам, Гюнтер-паша, — нахмурился Челарбей. — Наша империя нуждается в Огненных янычарах, и мы сделаем всё, чтобы их заполучить!

Генерал, не обращая внимания на тлеющий в районе груди мундир, молча поклонился.

— Мы не можем сражаться с французами и англичанами, — огненный лев, повинуясь воле султана, исчез в тусклой вспышке. — Иначе окончательно потеряем Африку. Всё, что нам остаётся — ждать.

— Мы не будем принимать ничью сторону, мой повелитель? — уточнил генерал, не поднимаясь с колена. — Вы не возьмёте золото французов?

— Я возьму их золото, — недобро усмехнулся Челарбей. — И от англичан, и от австрийцев, и даже от русских. Но мы не будем ни на кого нападать. За исключением Персии.

— Мой повелитель, — генерал прижал ладони к груди, одновременно выражая сердечную покорность, и вместе с тем пытаясь потушить тлеющий мундир. — Неужели мы объявим нейтралитет?

— О нет, Гюнтер-паша, — Челарбей покачал головой. — Мы дождёмся, пока австрийцы увязнут в войне с русскими, а викинги с англичанами, и как только одна из сторон ослабнет, вступим в войну!

— А как же ваши договорённости с Огненным Купцом?

— Он поймёт, — уверенно заявил султан. — Интересы Империи превыше всего. Уверен, будь он на моём месте, поступил бы так же!

Генерал согласно кивнул и поднялся на ноги.

— Разрешите идти, мой повелитель?

— Иди, Гюнтер-паша, — отпустил генерала Челарбей. — И завтра я хочу видеть план действий нашей армии. Африка, Кавказ и Европа.

— А Персия, мой повелитель?

— Нам нужно золото, — пожал плечами султан. — Или они заплатят, или… их города запылают.

— Разрешаете использовать Огненных янычар? — удивился генерал.

— У нас есть минимум несколько месяцев, — кивнул Челарбей. — Оставь на границах несколько Огненных, для поддержания видимости, а остальных — в Персию. Пока весь мир готовится к войне, мы возьмём то, что давно по праву принадлежит нам.

— Будет сделано, мой повелитель, — поклонился генерал.

— Сделаешь всё правильно, Гюнтер-паша, станешь визирем, — пообещал одарённому султан.

— С вашего позволения, — генерал покачал головой. — Мне чужда политика.

Даже я, хоть и не знал всех реалий османской империи, понимал, что генерал лжёт. Понимал это и Челарбей.

— Ты достойный воин, Гюнер-паша, — заявил Челарбей. — И если у тебя всё получится, я дарую тебе огненного духа!

— О большем и не смею мечтать, мой повелитель! — генерал рухнул на колено. — Это величайшая честь для меня!

Султан с достоинством кивнул и взмахнул рукой, отпуская своего полководца. И, не дожидаясь, пока тот покинет помещение, потянулся к блюду с виноградом.

«Что думаешь, Виш?», — мысленно протянул я, наблюдая за тем, как султан ест виноград.

— Ничего нового, Огненный Купец, — усмехнулся фамильяр. — Но аппетиты султана мне не нравятся.

«Мне тоже…».

И это было ещё мягко сказано! Нет, я и не рассчитывал на то, что теперь наши страны будут друзьями до гроба, особенно, учитывая, сколько войн уже было, но действовать так цинично…

— Это политика, Макс, — напомнил Виш. — Челарбей верно сказал. Здесь нет места эмоциям, интересы Империи превыше всего.

«Сможешь устроить какой-нибудь световой эффект?», — поинтересовался я, отстранённо наблюдая, как вспыхнувший в груди гнев стремительно превращается в холодную злость.

— Вообще-то, ты и сам можешь, — проворчал Виш. — Но так уж и быть.

Пламя в камине, в котором мы всё это время находились, заревело и приняло насыщенный оранжевый оттенок.

Челарбей отреагировал мгновенно — рядом с ним появился огненный лев, а в зал ворвались янычары из его личной гвардии.

Я же, выждав для проформы несколько секунд и дождавшись, когда воины султана закроют собой своего господина, не спеша, выбрался из камина.

— Дорогой друг Челарбей! — широко улыбнулся я, — Прости, что без приглашения и уведомления. Срочное дело.

— Дорогой друг, Макс! — расплылся в улыбке султан и взмахнул рукой, отсылая охрану из помещения. — Как же я рад тебя видеть!

— Взаимно, — покивал я, дожидаясь, когда же мы останемся наедине. — Увы, но я без подарков, да и, честно говоря, это не совсем я.

— Это как? — с подозрением прищурился Челарбей.

— Огненная проекция. Долго не продержится. Минут пятнадцать, не больше. Поэтому, дорогой Челарбей, время — деньги.

— Умно, — одобрил Виш. — Могу для пущего эффекта выдернуть нас ровно через пятнадцать минут. Надо?

«Надо, — мысленно согласился я. — Пусть думает, что я не контролирую этот тип связи».

— Время — деньги, — согласно кивнул султан. — Слушаю тебя, дорогой друг, Макс.

— Сумеешь найти сотню янычар? — в лоб спросил я. — За процент привязки не ручаюсь, да и огненные духи стали злее.

— Дай мне две минуты, Макс!

Я не понял, каким образом Челарбей вызвал слугу, но не прошло и нескольких секунд, как двери распахнулись и в зал просочился османский лакей.

— Немедля найди Гюнтер-пашу, — приказал султан. — Через минуту из моего окна должно быть видно двести янычар.

Слуга безмолвно поклонился и исчез за дверью.

— Подстраховка, дорогой друг, Макс, — расплылся в улыбке Челарбей. — Ты же не против?

— Вот жук! — восхитился Виш. — Впрочем, ифритов от этого больше не станет.

Хм… А это мысль!

«Лидер! — настроившись на ифрита, я почувствовал, как огненная татуировка налилась жаром. — Открою Прокол через минуту. Двадцать Спутников и сто восемьдесят Диких!».

— Макс? — протянул Челарбей, заметив, что я отвлёкся. — Всё в порядке?

— Силы уходят, — соврал я. — На всякий случай кликни дворцовую стражу, дорогой Челарбей. Мне будет очень неприятно, если огненные духи сожгут твой дворец.

— Если у меня появится даже десяток Связанных Огнём, то и дворец не жалко, — отмахнулся султан. — Что насчёт моих мореходов?

Челарбей не стал напоминать мне, что именно османские моряки помогли разгромить английский флот, но этого и не требовалось. Я прекрасно помнил, кому и сколько я должен.

— Они своё получат в ближайшие три дня.

— Даже так? — удивился султан. — Я думал, ты прибыл, чтобы лично выразить свою благодарность…

— Вообще-то, я тоже так думал, — кивнул Виш. — Что за благотворительность, Макс?

«Позже», — отмахнулся я от фамильяра.

— Хочу чтобы ты не на словах, а на деле знал, насколько благодарными могут быть Пожарские.

— Значит, это не пустопорожние слухи? — напрягся султан. — Ты… действительно Пожарский?

— До своих предков мне далеко, — демонстративно вздохнул я. — К тому же я не Воин и не Маг, а Купец.

— Значит, с твоего рода сняли опалу…

Султан всё так же вёл со мной дружелюбную беседу, но я был готов биться об заклад, в данный момент он обдумывает что-то важное.

— Учитывая, что Император и сам дальний родственник Пожарских, то… да.

— В таком случае… — Челарбей смерил меня оценивающим взглядом. — У меня будет к тебе серьёзный разговор, дорогой друг, Макс.

— Насчёт войны? — предположил я.

— Что нам эта война! — отмахнулся султан. — Войны начинаются и заканчиваются, а вот Империи… Интересы наших Империй — вечны!

— Ну-ну, — хмыкнул Виш. — Наши Империи, как же, как же!

— Ты прав, дорогой друг, Челарбей, — я растянул губы в улыбке. — Значит, разговор будет о…

— О взаимовыгодных интересах, — заверил меня султан. — Но для начала… — он приглашающе показал на окно.

— Янычары? — кивнул я. — Давно пора!

— Время, Макс, — напомнил Виш. — Осталось десять минут.

— Главное, — произнёс я, подходя к окну, — уложиться, дорогой друг Челарбей. Если меня выкинет… Сам понимаешь.

— Мы успеем, — заверил меня султан. — Мои люди готовы!

И действительно, с высоты третьего этажа было хорошо видно, что внутренний двор дворца целиком заполнен османскими янычарами. И было их намного больше, чем двести. Как минимум полтысячи!

Я не стал ничего говорить Челарбею и взмахнул рукой, активируя огненную татуировку. Голова тут же пошла кру́гом, но зато посреди двора вспыхнул портал.

— С тобой всё в порядке, дорогой друг, Макс? — обеспокоенно протянул султан, внимательно следя за происходящим внизу. — Ты стал… более прозрачным.

— Нормально, — прохрипел я, чувствуя, как на меня навалилась волна усталости. — Поторопи своих янычар.

Султан согласно кивнул, но командиры османских бойцов и сами справлялись.

Вал огненных элементалей разбился об защитное построение янычар, и во дворе вспыхнули сначала десятки, а следом и сотни индивидуальных поединков.

И если ифриты-Спутники не доводили бой до смертельного исхода, то Дикие сражались до конца. На моих глазах сгорело несколько сотен османских янычар, но Челарбея это, как будто, не волновало.

Поначалу я беспокоился, что Дикие прорвут кольцо одаренных и проникнут в город, но султан очень хорошо подготовился к нашей встрече. По периметру дворика стояли сильные водники, которые уничтожали идущих на прорыв ифритов.

По сути, само сражение вышло довольно скоротечным, и спустя каких-то пять минут, на улице валялись полсотни раненых воинов, два десятка Связанных и свыше двухсот обгорелых тел.

Из более чем четырёхсот Воинов, фамильяров получили лишь пять процентов.

— Отличный результат, дорогой друг, Макс, — Челарбей сверкнул довольной улыбкой. — Я рад.

— Жди возвращения своих мореходов, — улыбнулся я. — Они были в самом сердце битвы, сражаясь плечом к плечу с ифритами. Думаю, удастся связать как минимум половину. Из тех, кто пережил бой, разумеется.

— Разумеется, — кивнул султан. — Как насчёт небольшого пира, дорогой друг, Макс?

— Увы, — я покачал головой. — Огонь не может горечь вечно, и в ближайшие минуты эта проекция погаснет.

— И это не преувеличение, — хмыкнул Виш. — Энергия действительно подходит к концу.

— В таком случае, дорогой друг, Макс, я хочу сказать тебе нечто важное, — Челарбей, судя по всему, принял какое-то решение, касательно нашего дальнейшего сотрудничества. — Думаю, ты понимаешь, что я не могу доверять твоему Императору так, как я доверяю тебе.

— Понимать-то понимаю, — поморщился я. — Но уверен, договориться с Александром можно.

— Нет, — Челарбей покачал головой. — Нельзя. Я это точно знаю.

— Конечно, нельзя, — хмыкнул Виш, пользуясь тем, что султан замолчал. — Во-первых, Европа не позволит заключить союз между османами и русскими, а во-вторых, слишком много противоречий накопилось за последнее столетие. Молчу уж про Кавказ, Крым и проливы!

— Нет, дорогой друг, Макс, — вздохнул Челарбей, — договориться с Российской Империей не выйдет. Не дадут.

— У меня другое мнение на этот счёт, — дипломатично ответил я.

— Только на моей памяти сменилось три султана, — поморщился Челарбей. — Последний при моём участии. Поверь опытному политику, дружбы межу нашими странами не будет.

— Лично меня устроит и нейтралитет, — осторожно предложил я. — Со взаимовыгодной торговлей.

— Для этого нужен пограничный буфер, — Челарбей хитро прищурился. — Понимаешь, о чём я?

— Княжество Финляндское? — предположил я.

— Оно самое, — подтвердил султан. — И Виолетта. А точнее, ваши с ней отношения.

— Это наше личное дело, — поморщился я, гадая про себя, откуда у Челарбея такая информация.

— Что скажешь насчёт Кавказа, Макс? — бросил Челарбей.

— Насколько я знаю, он и так принадлежит Российской Империи, — протянул я.

— Юридически, да, — поморщился султан. — А вот фактически…

— И фактически тоже.

— Хорошо, — поморщился Челарбей. — А что скажешь насчёт Сербии, Румынии?

— А что с ними? — не понял я.

— Юридически они входят в мою империю на правах широкой автономии, — было видно, как Челарбею неприятно говорить эти слова. — Но фактически на эти страны огромное влияние оказывает Австро-Венгрия.

— И? — до меня пока что никак не доходило, к чему клонит Челарбей.

— Я подарю тебе Сербию и Румынию, — огорошил меня Челарбей. — На пятьдесят лет.

— Тут что-то нечисто, Макс! — напрягался Виш.

— В чём подвох? — нахмурился я.

— Я получил задание, от которого очень сложно отказаться, — поморщился султан. — Очень сложно.

— Стела? — предположил я.

— Она, — кивнул Челарбей. — Выбор прост. Или кровопролитная война с Австро-Венгрией и Российской Империей, или… Африка.

— Стела предложила султану сделку, — хмыкнул Виш. — Как интересно… Нужно думать, Макс.

— Зачем мне это? — я всё никак не мог понять, какой интерес преследует Челарбей.

Особенно, учитывая, что своему генералу он говорил одно, мне другое, а своим европейским союзникам, бьюсь об заклад, третье?

— У меня нет сыновей, дорогой друг, Макс, — в словах султана прорезалась боль. — Только дочери. Подаришь мне внука, который продолжит моё дело, Сербия и Румыния перейдут в твоё безраздельное пользование.

— Это судьба, Макс! — коротко хохотнул Виш.

— Внука? — обречённо переспросил я, проигнорировав комментарий фамильяр.

— Выбирай любую из трёх, — подтвердил Челарбей. — Фатима, шестнадцать лет, прекрасно поёт и танцует, услада для любых глаз!

— Эм…

— Айше, двадцать один год, танцует, шьёт, великолепно варит зелья!

— Постой, Челарбей!

— Зейнеп, двадцать два года, танцует, играет на танбуре*, услада для любых глаз!

— Челарбей, друг, давай не будем торопиться!

Признаться, такого напора от султана я не ожидал и даже несколько растерялся.

— Выбирай, дорогой друг, Макс, — Челарбей походил на взявшего след охотничьего пса. — Выбирай любую, не пожалеешь!

— Слишком серьёзный вопрос, — покачал я головой.

— Ничего не знаю! — заявил Челарбей. — Я тебя не отпущу, пока не выберешь свою будущую жену! Они уже идут сюда, дорогой друг Макс! Всех сразу посмотришь! Лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать, не так ли?

«Виш! — мысленно взмолился я. — Спасай!».

— А как же всех посмотреть? — хихикнул фамильяр, но, считав мой эмоциональный фон, свернул все свои шуточки и взмахнул хвостом. — Должен будешь!

«Без проблем, братишка! Только валим отсюда поскорей!».

— А вот и мои девочки, дорогой друг, Макс! — Челарбей повернулся к распахнувшимся дверям, в которых показались три женские фигуры, замотанные в роскошные шелка.

Последнее, что я увидел, прежде чем исчезнуть в ярко-оранжевой вспышке, были любопытные взгляды трёх пар карих глаз.

*Танбур — струнно-щипковый музыкальный инструмент типа лютни с корпусом грушевидной формы и длинным грифом.