Мечник, Вернувшийся 1000 лет спустя. Том 3

Глава 17 Длань возмездия

Дорога к Разлому «Кровавые Топи» заняла у меня около часа. Чем ближе я подбирался к координатам, указанным в сообщении Абеля, тем больше меня начинало беспокоить ощущение неладного. Воздух стал тяжелее, а на горизонте временами мелькали силуэты патрульных.

Остановившись на возвышенности примерно в полукилометре от места назначения, я достал небольшой бинокль, одну из полезных современных штуковин, к которым я успел привыкнуть и таскал в пространственных карманах плаща. То, что открылось моему взору, подтвердило подозрения.

У входа в Разлом раскинулся настоящий полевой лагерь. Несколько палаток и люди в форме Отряда Особого Назначения. Много людей. Больше, чем требовалось для обычной операции по зачистке Разлома A-ранга.

— Так, значит, ловушка, — пробормотал я, изучая расположение. — И возможно, не только для Хлои, они явно готовы к неожиданностям.

Через оптику я насчитал как минимум двадцать пять Охотников различных рангов. Часть из них патрулировала периметр, остальные занимались лагерными делами. Но главное — все они были вооружены как для серьезной потасовки, а не для рутинной миссии.

Тень беспокойно заскулил рядом, принюхиваясь к воздуху. Видимо, даже на таком расстоянии он чувствовал неладное.

— Да, блохастый, пахнет засадой за версту, — согласился я. — Вопрос только в том, кого или что они ждут.

Риверс, а я уверен, что без него не обошлось, явно был тем еще стратегом. Убить двух зайцев одним выстрелом. Хлоя гибнет в Разломе от «несчастного случая», а тот, кто попытается ее спасти — вступит в открытый конфликт с официальными силами Гильдии. После чего Отряд Особого Назначения получает полное право ликвидировать нарушителя.

Прорываться с боем было глупо. Какими бы слабыми ни казались эти ребята по сравнению со мной, драка с официальными представителями Гильдии дала бы Риверсу именно то, что он хотел. Ему просто был необходим повод объявить «Последний Предел» вне закона, ведь мы были связаны с имперским инспектором, от которого он недавно избавился.

Можно было попытаться найти Векселя и «договориться» о создании пространственного тоннеля, но это заняло бы слишком много времени. А время у меня явно было ограничено. Да и кто знает, что творится внутри этого Разлома.

В этот момент Тень начал вести себя еще более странно. Он прижал уши, повернулся к полуразрушенной каменной стене справа от нас и начал рычать. Не агрессивно, а скорее… сосредоточенно. Словно что-то обдумывал.

— Что такое, блохастый? — спросил я, следуя его взгляду.

Стена была самой обычной — серый камень, поросший мхом, руины какого-то здания, ничего особенного. Но Тень явно видел в ней что-то, недоступное моему восприятию.

Пес сделал несколько шагов к стене, обернулся на меня, словно спрашивая разрешения, а затем прыгнул. Но не к стене — в воздух перед ней.

И тогда случилось нечто удивительное.

Хвост Тени рассек пространство, оставив за собой вибрирующую черную трещину в самом воздухе. Трещина была идентична тем, что создавали Анциллы — разрыв в ткани реальности, ведущий неизвестно куда.

На мгновение глаза пса вспыхнули фиолетовым светом, точно таким же, как у ловкачей-анциллов. Затем свечение погасло, но разрыв остался.

— Ты теперь и так умеешь? — усмехнулся я, понимая, что произошло.

Очевидно, съев сердце того стража-анциллы, Тень не просто получил питательные вещества. Он перенял способность создавать пространственные разрывы. Удобная штука, надо признать.

Правда, остается вопрос, насколько сильно Тень будет меняться в дальнейшем и есть ли этим изменениям предел? Возможно, из-за такой особенности те насекомые и хотели его забрать?

Я подошел к трещине и заглянул внутрь. Там была болотистая местность, затянутая туманом и освещенная мрачным красноватым светом. «Кровавые Топи» во всей красе.

— Ты ж моя псина, — похвалил я пса, потрепав по голове. — Ну как я тебя мог оставить с этими муравьями, а?

Тень довольно тявкнул и первым прыгнул в разрыв. Я последовал за ним.

Хлоя Монклер никогда не думала, что умрет в этой зловонной жиже, сражаясь с чудовищем размером с небольшой замок. Но сейчас именно такая перспектива казалась наиболее вероятной.

Болотная Тварь возвышалась перед ней на добрые десять метров — гротескная помесь осьминога и какого-то грибка. Десятки щупалец извивались в воздухе, каждое толщиной с ее торс и покрытое присосками размером с тарелку. Центральная пасть монстра могла проглотить карету целиком, а из нее доносилось зловонное дыхание.

Но больше всего Хлою беспокоило то, что она заметила на огромном центральном глазу твари — черные вены, проступающие под кожей. Точно такие же, как у тех Охотников из ее клана, которые получили «усиливающие» инъекции и впали в безумие.

— Значит, все-таки ловушка, — прошептала она, уклоняясь от очередного удара щупальца.

Она предполагала, что миссия будет сложной. A-ранговый Разлом не место для прогулок. Но то, что старейшины клана сознательно отправили ее на смерть… Такой дерзости она не ожидала вовсе.

Хуже того — они продали не только ее, но и Охотников клана, которые сопровождали экспедицию. Сейчас большинство из них лежали без сознания, а может, даже мертвыми в болотной жиже.

Лепестки ликориса кружились вокруг Хлои, формируя защитные барьеры и атакующие конструкции. Она уже перепробовала все свои техники: «Танец Черной Лилии», «Шипы Отчаяния», «Кровавый Дождь». Ничего не работало против этого чудовища.

Болотная Тварь была не просто сильной — она была слишком умной. Каждую ее атаку монстр изучал, адаптировался, находил контрмеры. А те черные вены на его глазу пульсировали в такт сердцебиению, словно накачивая его дополнительной силой.

Очередное щупальце прошло в миллиметрах от ее лица, сбив несколько прядей волос. Хлоя отскочила, но поняла, что выдыхается. Магия требует концентрации и энергии, а и того, и другого у нее оставалось все меньше. И это она еще уделяла много времени тренировкам, а не как многие равные ей по рангу Охотники, достигшие своего положения и довольствующиеся им.

— Что ж, отец, — прошептала она с горькой усмешкой, — твои старейшины очень постарались, чтобы избавиться от меня.

Монстр развернул к ней всей массой, и его центральная пасть раскрылась, обнажив ряды зубов. Из глотки потянулся кислотный туман, от которого воздух начал дымиться.

Хлоя приготовилась к финальной атаке, собирая последние силы. В ее сознании всплыл образ Дариона — его уверенные движения, холодные глаза, та легкость, с которой он расправлялся с противниками.

«Хотя бы перед смертью увидеть его еще раз, — подумала она и рассмеялась собственному безумию. — Как он изящно изничтожает все живое».

Болотная Тварь атаковала, и массивное щупальце обрушилось сверху, готовое раздавить ее в лепешку.

В этот момент воздух рядом с ней неожиданно разорвался черной трещиной.

Из разрыва выпрыгнула знакомая фигура в темном плаще, подхватила Хлою на руки и отскочила в сторону как раз в тот момент, когда щупальце врезалось в землю с силой падающего метеорита. Все произошло буквально за одно мгновение.

Хлоя посмотрела в лицо своего спасителя и увидела холодные глаза Торна.

— Дарион? — прошептала она, не веря собственным глазам. — Это… это же невозможно… Ты не мог знать, что я…

Теряя сознание от истощения и шока, она успела подумать, что, возможно, это предсмертная галлюцинация. Ее разум, наконец, дарит ей то, о чем она мечтала больше всего на свете, прежде чем погрузиться в вечную тьму.

Я аккуратно опустил бессознательную Хлою на более-менее сухой участок болота, прикрыв ее своим плащом. Девушка была жива, но сильно истощена — видимо, долго сражалась в одиночку. И да, я никак не ожидал что воительница подобная ей может упасть в обморок.

Оглядев поле боя, я подтвердил свои подозрения. Разбросанные по болоту тела Охотников клана Монклер, следы интенсивной магической битвы, и главное — Болотная Тварь с характерными черными венами на теле.

— Риверс и его чёртова зараза, — проворчал я, доставая меч.

Монстр развернулся ко мне, его многочисленные глаза зафиксировались на новой угрозе. Существо было, действительно, впечатляющим — метров десять в высоту, масса щупалец, зубастая пасть, которая могла перекусить дерево.

Но я видел и похуже. Некоторые лорды демонов были покрупнее и куда опаснее, признаемся честно.

Тварь атаковала первой, обрушив на меня сразу несколько щупалец. Вместо того, чтобы уклониться, я перешел к оборонительной стойке и начал парировать удары.

Каждое столкновение с щупальцами отдавалось вибрацией по всему телу — сила у монстра была чудовищная. Но моя цель была не в том, чтобы избежать атак, а в том, чтобы их правильным образом поглотить.

Наруч «Око Мастера» на моей левой руке нагрелся, анализируя структуру противника и выдавая информацию прямо в сознание. Биологическое строение, слабые места, источники регенерации и главное — подтверждение того, что монстр, в самом деле, был усилен той же субстанцией, что превращала людей в фанатиков Риверса. Уж не знаю, как именно она просочилась в эту тварь, но я здесь не для исследований.

Рукоять моего меча начала вибрировать. Встроенная Арией руна поглощения энергии замерцала, втягивая силу каждого заблокированного удара. Лезвие стало светиться едва заметным светом — признак того, что магическая батарея заряжается.

Тварь попыталась схватить меня сразу четырьмя щупальцами, но я был готов. Еще несколько парированных атак — и накопленной энергии стало достаточно.

Я отскочил на безопасное расстояние и перешел к стойке «Расколотые Небеса».

Меч поднялся над головой, и воздух вокруг лезвия начал искажаться от концентрированной энергии. Вся поглощенная сила плюс моя собственная мощь фокусировались в одной точке.

— Ничего личного, — пробормотал я, — но кое-кто меня достал и ты попался на моем пути.

Удар ушел вниз, и от лезвия отделилась режущая волна энергии размером с небольшое здание. Она прошла через болото, разрезая воздух с оглушительным свистом, и достигла Болотной Твари.

Монстр попытался защититься щупальцами, но это было все равно, что пытаться остановить молнию голыми руками. Волна энергии прошла сквозь его защиту, разрубив тварь ровно пополам от головы до хвоста.

Две половины монстра рухнули в болотную жижу с оглушительным всплеском. Черная кровь, смешанная с той самой заразой, растеклась по воде, но уже не представляла опасности.

Тень тем временем эффективно зачищал территорию от мелких болотных тварей, которые решили воспользоваться воцарившимся хаосом. В своей боевой форме, с тремя головами и черными цепями, растущими из спины, он был грозным противником даже для местных монстров.

Я подошел к останкам Болотной Твари и забрал кристалл Астралита — крупный, размером с кулак, ярко светящийся. Хорошая компенсация за потраченные усилия и время.

Хлоя начала приходить в себя как раз в тот момент, когда я закончил с уборкой поля боя.

— Дарион? — прошептала она, медленно открывая глаза. — Это… это, действительно, ты?

— Как видишь, — ответил я, помогая ей сесть. — Твой братец прислал сообщение. Видимо, волновался.

Девушка осмотрелась, увидела останки монстра и рассеянные по болоту тела своих товарищей.

— Все мертвы? — спросила она тихо.

— Не все, большинство без сознания, но, думаю, их вытащат. В отличие от тебя. Не нужно быть гением, чтобы понять, что к чему.

Осознание сложной истины отразилось в ее фиолетовых глазах.

— Это была ловушка. С самого начала. И не только для меня.

— Не только, — согласился я. — Разлом был скомпрометирован. Болотная Тварь, вероятно, заранее усилена той же заразой, что использует Риверс для создания своих фанатиков. Скорее всего, твоих товарищей спишут как погибших, а потом они проснутся в качестве верных слуг нашего любимого советника.

Лицо Хлои медленно менялось. Благодарность и облегчение сменились яростью. Но не горячей, импульсивной яростью, которую я видел в ней раньше. Это был холодный, расчетливый гнев. Этим она меня изрядно удивила.

— Старейшины предали меня, — сказала она тихо. — Они продали наш клан этому ублюдку.

— Похоже на то. Вопрос в том, знал ли об этом кто-то еще и что еще они планировали сделать этим ходом.

Хлоя поднялась на ноги, отряхивая остатки болотной грязи с одежды. Ее движения были резкими, полными сдерживаемой ярости.

— Отец? — она горько рассмеялась. — Отец уже давно не имеет реальной власти в клане. Он… он просто красивая вывеска. Стоило мне догадаться раньше.

Мы направились к созданному Тенью разрыву. По дороге я рассказал ей о том, что видел возле входа в Разлом — о лагере Отряда Особого Назначения, о том, что все это было спланированной операцией.

— Меня должны были убить здесь, — сказала Хлоя задумчиво. — А тебя, или же моего брата, если бы он ослушался приказа не вмешиваться — при попытке спасения. Два неудобных человека исчезают одним ударом.

— Но мы испортили их планы, — усмехнулся я.

Мы вышли из Разлома в том же месте, где входили — на холме, откуда открывался вид на лагерь Гильдии. Как раз вовремя, чтобы увидеть, как из официального входа выносят носилки с телами. Много носилок.

— Смотри, — указал я на процессию. — Твоих людей «хоронят».

Хлоя стиснула зубы, наблюдая за происходящим. В ее глазах плясали опасные огоньки.

— Я убью их всех, — прошептала она. — Каждого старейшину, который участвовал в этом предательстве.

— Сначала нужно выяснить, кто именно виновен, — напомнил я. — Возможно, не все в курсе.

— Ты прав, — кивнула девушка. — Нужно поговорить с отцом. Выяснить, что он знает.

— Ну, дальше ты сама. Считай, что это моя благодарность за помощь с артефактами на черном рынке.

Хлоя посмотрела на меня сложным взглядом, склонив голову.

— Ты пришел. Получается что мы… ты и я…

— Даже слушать не хочу твои выводы. Всего хорошего, — махнул я рукой.

Хлоя густо покраснела, трогая свое лицо. Только сейчас она, похоже, осознала, что я ее спас. И уж не знаю, что творилось в ее голове. Да и лучше бы мне никогда этого не знать — спокойней будет.

Особняк клана Монклер встретил девушку торжественной тишиной. Слуги расходились по сторонам, завидев хозяйку, которая решительно направлялась в сторону кабинета главы клана.

Дверь была заперта, но это не остановило девушку. Лепестки ликориса прошли сквозь замочную скважину и открыли дверь изнутри. Ну а то, что при этом они повредили механизм, ее нисколько не волновало.

Кабинет Августа Монклера был обставлен с безупречным вкусом — старинная мебель, картины известных мастеров, полки с редкими книгами. За массивным столом из черного дерева сидел мужчина, который когда-то был грозой Разломов.

Август Монклер выглядел как лев в зените славы, которого подточила скрытая болезнь. Его фигура по-прежнему была мощной и широкой в плечах — наследие бурной молодости, проведенной в Разломах и на полях сражений. Густые, но уже полностью седые волосы были аккуратно зачесаны назад, пронзительные серые глаза, некогда внушавшие страх врагам, теперь излучали глубокую усталость и застарелую боль.

Всего этого Хлоя раньше не замечала и сама не могла сказать, по какой причине это ускользало от ее внимания. Все же отец был для девушки объектом для подражания и она видела в нем отчасти тот идеал мужчины, который искала столь безуспешно.

При виде дочери он поднял голову, и на его лице отразилась смесь облегчения и тревоги.

— Хлоя, — сказал он хрипло. — Слава богам, ты жива. Мне сообщили, что произошел несчастный случай…

— Несчастный случай? — Хлоя подошла к столу, ее голос звучал опасно тихо и вкрадчиво. — Это так называется, когда старейшины клана отправляют твою наследницу на верную смерть?

Август бледнел на глазах. Он смотрел на свою дочь и искренне не понимал, о чем речь. По крайней мере, она не чувствовала в этом фальши.

— Хлоя, — начал он осторожно, — о чем ты говоришь?

— О предательстве, — отрезала девушка. — Разлом был скомпрометирован. Монстра усилили той же заразой, что использует Риверс. Всех Охотников, которых отправили со мной, накачали инъекциями, превратив в безумцев. И ты хочешь сказать, что не знал об этом?

Август медленно поднялся из-за стола. Его движения были тяжелыми, словно каждый жест причинял боль.

— Хлоя, прошу тебя, — сказал он умоляюще. — Не говори таких вещей. Если это услышат неправильные люди…

— Неправильные люди? — девушка рассмеялась, но смех был полон горечи. — Отец, МЕНЯ ПЫТАЛИСЬ УБИТЬ! Твою собственную дочь! Услышь уже меня, в конце концов! — грохнула она по столу ладонью.

— Я знаю, что старейшины не всегда принимают решения, которые мне нравятся, — признал Август, — но они действуют во благо клана. Иногда приходится… жертвовать чем-то меньшим ради большего блага.

Хлоя застыла, глядя на отца с выражением человека, которому нанесли смертельную рану.

— Меньшим? — прошептала она. — Я — меньшее? Твоя дочь — разменная монета ради блага клана?

— Не перекручивай мои слова, — попытался отступить Август. — Я имел в виду…

— Ты имел в виду именно то, что сказал, — перебила его Хлоя. — Скажи честно, отец. Ты знал, что меня отправляют на смерть?

Долгая пауза. Август смотрел в глаза дочери, и чувствовал, как что-то ломается внутри него.

— Я… — начал он и осекся. — Я подозревал, что миссия может быть опасной. Но старейшины уверяли, что…

— Стоп, — Хлоя подняла руку. — Ты ЗНАЛ. И позволил этому случиться.

— У меня не было выбора! — неожиданно взорвался Август, на пару мгновений полыхнув тенью себя былого. — Если бы я воспротивился, они бы нашли способ избавиться от нас обоих! По крайней мере, так у тебя был шанс выжить! Ты ведь выросла сильной и…

— Шанс? — Хлоя отшатнулась от отца, словно он ударил ее. — Какой шанс против усиленного монстра A-ранга в окружении безумцев?

Август опустился обратно в кресло, внезапно постарев на десять лет.

— Пятнадцать лет назад я был другим человеком, — сказал он тихо. — Когда погибла твоя мать… когда я понял, что мои принципы, мой кодекс чести привел к ее смерти… я сломался, Хлоя. Реальная власть в клане давно в руках старейшин. Я ничего не мог сделать. Мне не хватило решимости… я слишком сильно боялся за ваши жизни, а потом…

В его голосе слышалась тяжелая боль. Этот человек когда-то был воином, лидером. Теперь от него осталась лишь тень.

— Мама не хотела бы, чтобы ты превратился в труса, — сказала Хлоя жестко.

— Она мертва! — рявкнул Август, и на мгновение в нем вновь проснулся прежний лев. — Мертва из-за моего упрямства! Я думал, что могу играть по честным правилам в мире лжи и предательства! И это стоило жизни единственной женщине, которую я любил!

— И теперь ты готов пожертвовать единственной дочерью ради «стабильности клана»?

Август не ответил. Он просто сидел, сгорбившись, глядя в пустоту.

— Хлоя, — сказал он наконец умоляюще. — Прошу тебя. Забудь об этом инциденте. Скажи, что это был несчастный случай. Ради блага клана. Ради нашей семьи.

Для Хлои эти слова стали последней каплей. Что-то окончательно оборвалось в ее глазах. Последние иллюзии о семье, о доме, о принадлежности к чему-то большему.

— Нет, — сказала она тихо, но в ее голосе звучала сталь. — Больше никаких жертв. Больше никаких компромиссов с предателями.

Она развернулась и направилась к выходу.

— Хлоя! — крикнул Август вслед. — Не делай глупостей! Подумай о последствиях!

Девушка остановилась в дверях, не оборачиваясь.

— Я думала, отец. Пятнадцать лет думала о том, почему ты изменился. Теперь я знаю. Ты выбрал безопасность, вместо чести. Покорность вместо борьбы. И это убило в тебе все, что я уважала. Прощай, отец!

В своей комнате Хлоя металась как зверь в клетке. Элегантная спальня с дорогой мебелью и шелковыми драпировками казалась теперь тюрьмой. Все эти роскошные вещи, символы статуса и богатства клана — теперь они напоминали ей о предательстве.

Хлоя была на грани нервного срыва — это было очевидно. Потеря иллюзий о семье, осознание того, что даже отец предал ее… подобные удары могли сломать кого угодно.

Но Хлоя Монклер была не из тех, кто ломается. Она была из тех, кто становится опасными в такие моменты.

— Они думают, что я проглочу эту ложь, — говорила девушка, не обращаясь ни к кому конкретно. — Что я буду молчать и притворяться, будто ничего не случилось. Что я забуду о том, как они послали меня на смерть. Как предали все идеалы клана!

Она остановилась посреди комнаты, ее дыхание было тяжелым, кулаки сжаты до белизны костяшек.

— Я верила, что принадлежу к чему-то великому. К древнему роду с честными традициями. А оказалось, что я просто разменная монета в играх трусов и предателей, которые даже в Разломы давно не ходят.

В этот момент воздух в комнате начал сгущаться. Температура упала на несколько градусов, а тени в углах стали глубже и темнее. Девушка почувствовала присутствие чего-то древнего и могущественного. Осознание этого пришло сразу с ощущением давления от этого… неизвестного.

Пространство перед Хлоей искажалось, словно реальность сама по себе трескалась и расслаивалась. Из образовавшегося проема начала проступать фигура.

Высокая, суровая, словно высеченная из черного обсидиана. На ее платье, как в ночном небе, мерцали звезды, не обычные крапинки света, а что-то более глубокое, более древнее. Ее лицо было прекрасно холодной красотой, которая не грела и не призывала — она просто констатировала совершенство одним своим фактом. В одной руке незнакомка держала весы, в другой — карающий меч, лезвие которого поглощало свет.

Богиня. Настоящая богиня, а не ложное божество. Девушка чувствовала исходящую от нее силу — древнюю, неумолимую, справедливую.

— Хлоя Монклер, — произнесла она, и ее голос был как окончательный приговор. Не угрожающий, не соблазняющий — просто неотвратимый. — Я наблюдала за тобой долгое время.

Хлоя замерла, глядя на явившуюся богиню. Удивительно, но страха в ее глазах не было.

— Ты кто еще такая? — спросила девушка с тихой яростью.

— Я — Немезида. Богиня возмездия. И я пришла, потому что вижу в тебе идеальный инструмент справедливости.

Богиня сделала шаг вперед, и звезды в ее обсидиановом платье заискрились ярче.

— Предательство требует наказания. Несправедливость должна быть исправлена. Зло не может оставаться безнаказанным. Но для этого нужен тот, кто готов стать мечом правосудия.

— И ты хочешь, чтобы я стала этим мечом? — в голосе Хлои не было сомнений.

— Я предлагаю тебе силу, — ответила Немезида. — Не для хаоса или разрушения. Для восстановления баланса. Для того, чтобы каждый получил по заслугам.

Весы в руке богини качнулись, и девушка увидела, как на одной чаше появились символические изображения тех, кто предал Хлою — старейшины клана, Риверс, сам Август. На другой чаше медленно проявлялся образ самой Хлои, но измененной, усиленной, наделенной божественной силой.

— Ты останешься собой, — продолжила Немезида. — Твоя природа, твоя страсть, даже твое безумие — все это станет топливом для священного возмездия. Я не требую от тебя измениться. Я требую лишь направить свой гнев в правильное русло и исполнить свое предназначение.

Хлоя молчала долгое время, взвешивая предложение. В ее сознании сражались разные импульсы: остатки привязанности к семье, страх перед неизвестным, жажда мести и, наконец, что-то более глубокое. Потребность в справедливости.

— А что с теми, кто невиновен? — спросила она наконец.

— Мои весы не ошибаются, — ответила Немезида. — Невиновные останутся нетронутыми. Но те, кто заслужил наказание… они получат его в полной мере.

— И Дарион? — Хлоя нахмурилась. — Что с ним?

Богиня издала звук, словно усмехнулась такому вопросу.

— Этот человек сражается за справедливость по-своему, — сказала она наконец. — Он не нуждается в моем благословении. Но он и не препятствие на твоем пути. Так что не беспокойся за него, дитя.

Хлоя снова посмотрела на богиню, и в ее глазах мелькнуло принятое решение.

— Я согласна, — сказала она твердо. — Я стану твоим мечом возмездия.

Немезида кивнула и протянула руку к Хлое. Когда их пальцы соприкоснулись, воздух в комнате взорвался холодным светом.

Магия Хлои начала преображаться. Лепестки ликориса, которые обычно были темно-красными, теперь приобрели оттенок холодного фиолетового, смешанного с чернотой космоса. Они стали острее, их края заблестели, словно были выкованы из звездного металла.

Сама Хлоя тоже изменилась. Ее движения стали более плавными, но при этом более смертоносными. В ее глазах появилось новое свечение — не безумие страсти, как раньше, а холодный огонь божественного правосудия.

— Отныне ты — мой апостол, — величественно произнесла Немезида, убирая руку. — Неси справедливость туда, где она нужна. Карай тех, кто заслужил наказание. И помни — возмездие неотвратимо.

Богиня начала растворяться в воздухе, но ее последние слова эхом прозвучали в комнате:

— Пусть твои враги познают истинное значение слова «расплата».

Когда последние отблески божественного присутствия исчезли, в комнате осталась только Хлоя. Но она уже не была той капризной аристократкой, которую многие знали.

В ее глазах горел холодный огонь, а на губах играла улыбка, которая обещала много интересного ее врагам. Хлоя Монклер умерла в болотах «Кровавых Топей». А родилась — Длань Возмездия.

— Ну что ж, — сказала она тихо, но в ее голосе звучали новые, пугающие нотки. — Пора восстановить справедливость. Ведь весы не ошибаются.