Мешок – Гюрза

Глава 12 Сигнатура

Утро принесло Гуляеву долгожданную передышку. Он устроился в одной из незанятых Проводом буханок и расстелил спальник.

Попытки уснуть были тщетны, хотя Войла порядком устал, почти что валился с ног. Что-то не давало ему покоя, мешало расслабиться и просто отдохнуть. Даже когда он наконец засыпал, его начинали мучить видения. Одни и те же, повторяющиеся вот уже более восьми лет.

Белоснежная девушка в пышном, нежном платье. Струящаяся ткань и тонкие черты лица и тела успокаивали и одновременно причиняли невыносимую боль, которая жгучим огнём разливалась в груди и горле.

Прошло много лет, но он так и не получил ни малейшего намёка на то, что его жена жива. Совесть не позволяла ему сдаться и прекратить поиски. Она где-то могла быть. Но где?..

Войла смирился с тем, что придётся искать её очень долго. Но он найдёт её. Потому что пообещал. Пообещал не только себе, но и ей самой. Оставалось только продолжать идти, даже когда жизнь подкидывала такие ужасные испытания.

Один только этот мир чего стоил. Какие-то непонятные нелогичные монстры, неведомые законы, валюта, сбитый режим сна. И это только малая часть того, к чему нужно адаптироваться и отбросить по возвращению домой.

В этом всём Войлу волновало то, что он не знал, сколько времени прошло там. Может быть, здесь время идёт так медленно, что дома уже восстановилась цивилизация, и всё встало на свои места. А может, наоборот, здесь время настолько скоротечно, что в его мире прошла разве что, может, одна ночь. А может, для всех понятие времени, проведённого в мешке, индивидуально? Может, здесь собрались люди из совершенно разных годов?

Погрузившийся в размышления об этом, Войла надрывался между состоянием полусна и полусмерти. Организм просто не вывозил такого режима существования.

Когда уже начался лёгкий тремор и тревога, Гуляев смог прийти в себя из-за стука в двери буханки.

Одна из дверей приоткрылась, и оттуда показалось лицо японки. Девушка стояла, укутавшись в плед.

— Чего тебе?,— вполголоса вопросил Войла, поморщившись из-за солнечного света, который Анзаи впустила внутрь вместе со своим пришествием.

— Можно к тебе?.. Там все новобранцы позанимали двойные места в автобусе…

— Ага,— вяло бросил Войла и, закрыв ладонью лицо, второй рукой указал на спальник, лежавший на боковых сидушках.

Японка осторожно залезла внутрь буханки. Разложив себе спальник, улеглась рядом с Войлой.

— Почему не спишь?

— Потому что ты меня разбудила,— Войла тихо цыкнул.

— Нет, ты не спал ещё до моего прихода.

— И как ты это определила?

— У тебя были открыты глаза, когда я открыла дверь. Ещё до того, как она скрипнула.

— Ну, допустим,— Гуляев вздохнул и покачал головой.

— Тебя что-то беспокоит? Можешь не отнекиваться, я вижу это.

— Что?

Японка замолчала. Видимо, пыталась подобрать слово. И, видимо, слово, которое она хотела сказать, либо имело двойной смысл, либо она просто плохо понимала, как выговорить его.

— Потра… По… Потрях…

— Потряхивает?,— усмехнувшись, сказал вместо неё Войла. Японка кивнула и осторожно вытащила руку из своего спальника, вбирая в кончики пальцев ткань майки Войлы.

— Не переживай. Ты человек очень… Хитрый и умный, так что здесь ты не пропадёшь,— Анзаи подняла взгляд на Войлу,— Ты даже смог сделать то, во что я не верила. Я думала, что останусь в этом публичном доме до конца жизни. Любые мои попытки сбежать…

— Не были успешными. Я догадываюсь,— Гуляев кивнул и повернул голову на японку,— За это, наверное, жёстко наказывали.

— Ещё бы… Мои услуги были очень дорогими. Но получала я всё равно совсем крохи. Иногда месяцами бывало так, что Степан не выдавал никакой зарплаты. Даже нескольких камней. Благо наш дом бесплатно кормит соседняя гостиница. А Степан отдаёт им малую часть выручки за то, что из-за нашего публичного дома ближайшим клиентам три шага до гостиницы. Поебался, и сразу в люльку… Соответственно, поток заселяющихся сумасшедший.

Гуляев слушал тихий голос японки, в словах которой иногда пробивался этот пресловутый азиатский акцент.

Но сложно было сказать, что он его напрягал. Даже наоборот, расслаблял в какой-то мере.

Войла почувствовал, как веки наливаются тяжестью. Вот он уже на пороге сна, но японка его разбудила своим продолжающимся бубнежом.

Гуляев мужественно терпел. Молчал и ждал, когда Анзаи устанет. Но она не уставала. Только всё больше и больше продолжала рассказывать о своём быту в публичном доме.

— Слушай, Мариа. Если ты не прекратишь пиздеть, я принудительно заткну твою ебучку. Ты знаешь, каким образом,— Войла устроился поудобнее и прикрыл глаза. Ещё и как на зло, устройство связи тихо пиликнуло, оповещая о новом сообщении и вырывая сталкера из попыток уснуть.

— Знаешь, я только за,— вдруг выпалила Анзаи. Она обвела взглядом Войлу, а потом, хитро сощурившись, приподнялась на руках. Войла отчётливо ощутил, как она нависла над ним.

— Предупреждаю, если захочешь засосать — я зубы не чистил уже дня четыре. А ещё нажрался бутербродов со шпиком и чесноком.

— Ну нихуя се у тебя рацион,— на чисто русском выдала японка, округлив глаза и проморгавшись.

— А ты как хотела. Всё, чтобы такие как ты не приставали. Сейчас дыхну, вообще в противогазе спать будешь,— гыгыкнул Войла. Он хотел продолжить тихо посмеиваться над японкой, но почувствовал, как та прижалась к его губам. Невзирая на крепкий аромат чеснока и общую гигиену полости рта.

Гуляев, не отвечая на поцелуй, прямо в губы пробормотал ей:

— Блядь, я сейчас плюну в тебя.

— Придурок,— буркнула Анзаи и тут же отстранилась, поворачиваясь к Войле спиной.

— Правильно, нехуй лезть. Захочу, сам засосу,— Гуляев наконец расслабленно вздохнул. Анзаи замолчала, видимо, обиделась или просто потеряла интерес из-за придурочности Войлы.

Но это было к лучшему. Не хотелось пополнять копилку романов ещё одной интрижкой с какой-то проституткой.

Войла и так не раз свернул налево, хотя и говорил своей жене, что чуть что — и пойдёт по бабам. Тянущее чувство вины всё равно висело над головой как дамоклов меч.

Уже в полной тишине Войла слушал тихое сопение Анзаи. В таком виде японка его успокаивала. А когда она в полудрёме повернулась к нему лицом, обняв крепкую руку, Гуляев почувствовал, словно всё напряжение волной скатилось к ногам и исчезло в небытие. Долгожданный сон наконец-то погрузил его во тьму…

В этот раз сталкеру повезло. Весь период сна сопровождался беспросветной темнотой, в которой не было ничего, кроме него и его мыслей. Конечно, хотелось бы поспать подольше. Но, судя по тому, что снаружи было слышно много людских голосов, уже был поздний вечер, а значит, пришло время делать дела.

По идее, наручные часы должны были разбудить его ещё через полчаса, но Гуляев проснулся из-за чёткого ощущения, что кто-то либо гладил его по грудине, либо пытался стырить одеяло. Мысль о втором варианте Войла откинул сразу, поэтому раскрыл глаза, видя перед собой Анзаи.

Девушка выписывала круги кончиком пальца по его груди, что-то тихонько намыкивая. А когда заметила, что Войла проснулся, с лёгкой улыбкой посмотрела на него.

— Дактир просил тебя разбудить. В лагерь приехали влиятельные люди и, возможно, высадили от себя хороших бойцов. Рекомендую собраться и отхватить лакомый кусо— … Эй!

Войла сорвался с места, не дожидаясь окончания фразы Мариа. Толкнув дверь буханки, он вышел наружу, тут же собирая свои вещи с боковых сидушек внутри машины.

Он быстро натянул штаны, берцы, куртку и балаклаву с кепкой. Только хотев развернуться, он столкнулся с Проводом.

— Ух ты. А я думал, ты в гостинице спал. Тебе Анзаи уже сказала о пополнении лагеря?

— Да. Я уже собираюсь туда пойти. Хочешь вместе со мной?

— Не. Я от таких дел отошёл, набор личного состава — это не про меня. Можешь вон Пилота или Каплю позвать. Они в этом плане… Ну, в общем, прошаренные,— связист почесал затылок, глядя на активно собирающегося Войлу. Потом перевёл взгляд на Анзаи, которая осторожно вылезла из буханки и поправила распущенные каштановые волосы.

Гуляев лишь кивнул.

Уже будучи одетым, он обошёл буханку. Подбежав к ПАЗику, жесточайшим образом постучал по кузову. Из проёма выглянул Капля.

— Да-да?

— Я проснулся, попиздили кадры набирать. Пока всех толковых не разобрали.

Услышав торопливое «бегу», Войла, не дожидаясь Капли, быстрым шагом направился к лагерю, где ещё вчерашним днём набирал новобранцев. Через две минуты его догнал и пулемётчик. Он шёл рядом, по возможности стараясь молчать. Разговоры были ни к чему, да и как-то сам Войла привык, что в компании Евгения ему не приходилось много болтать, в отличие от остальных членов отряда.

На подходе к лагерю Войла уже высматривал перспективных бойцов. Тех, кто покрепче, или ходил с личным оружием. Все, кто без оружия, либо сосунки, либо информаторы, которые Войле не особо были нужны. Он и сам неплохо справлялся с такого рода деятельностью, тем более у него уже был Светляк и Голубь.

Выдернуть компанию молодых людей удалось почти сразу же. Среди них были человек пять среднячковых бойцов сомнительного вида, и двое внушительно выглядящих молодых людей. Один с АК-105 наперевес, второй с АК-74М. Потом к этим двум подвалил ещё один парниша, тоже со сто пятым.

Войла хищно прищурился. Это заметил даже Капля, уже предвкушая, как ловко Войла завербует их на отбор в караван.

Гуляев сделал несколько решительных шагов к компании.

— Вечера, мужики. Как оно?

Парень с АК-74М повернулся и, с доброй улыбкой, прищурился.

— Пойдёт. Вернулись с потного рейда, отдыхаем.

— Да ну тебя в пизду, ещё в прошлом форте наотдыхались. Переездом мы, из соседних координат,— поправил своего товарища стоявший рядом молодой человек.

Он поправил кепку и козырнул улыбкой с кривыми зубами.

— Вечно ты всё отрицаешь,— тихо цыкнул первый и безучастно махнул ладонью.

— Пацаны, предложение у меня к вам есть. Я в наш пиздатейший караван набираю людей. У нас семь машин, и два отделения без командосов. Пройдёмся?

Троица переглянулась.

— Ну можно,— сказал кривозубый и кивнул в сторону,— Только двух комрадов подождём. Мы без них никуда.

— Разумеется. Я пока других подтяну ребят. Мы на главной стоянке, ориентир — буква «В» на капоте УАЗика.

— Принято,— парень с АК-74М кивнул и развернулся в сторону, тут же переговариваясь с двумя товарищами.

Войла отошёл, сразу начав подбивать клинья и к другим, молодым и перспективным бойцам. По итогу набралось четверо человек совершенно разных мастей, незнакомых друг с другом, и вот эта вот компания из пяти товарищей. Когда выбранные бойцы были приглашены на стоянку, Войла и Капля быстро покинули лагерь, чтобы не мозолить местным зашибалам глаза. Те очень быстро отбирали себе заряженных бойцов, не давая ни малейшего шанса караванщикам оторвать себе самую выгодную охрану.

Евгений и Войла подготовились к приёму основательно. В этот раз в обязательном порядке участвовала Анзаи, так как отбор был финальным, и после него будет производиться переучёт имеющегося вооружения.

Гуляев выделил себе небольшой стол в старой стойке полусгнившего тира, и под удобным навесом разложил журнал для Анзаи, журнал для себя и терминал, который ему заботливо выделил Дактир. Всё-таки поточная деятельность вынуждала обзаводиться общим счётом и БД, которые необходимо было вести.

Мариа не была рада своему боевому крещению. Но старалась не подводить Войлу. И хотя он отчётливо видел, как та чувствовала себя неуверенным буйком в воде, покачивающимся то в одну сторону, то в другую, Гуляев всё равно не спешил её ругать. Пускай для начала наберётся опыта. Поглядит, как работает он, а потом сама переймёт часть его привычек и приёмов.

И вот на парковку наконец-то ввалилась группа из девяти человек.

Все, услышав указание Капли, направились к стойке тира. Парни сразу же расслабленно разложились вокруг. Они уже были на опыте и знали, что оформление бойца в БД терминала могло занимать много времени.

— Ну что, папаша, вот и мы,— кривозубый подошёл к стойке первым. Кажется, был он парнем без тормозов. Это отчётливо чувствовалось в какой-то внешней его ауре. Уверенная стойка, широкие плечи, улыбка и глаза, которые одновременно полны задора и одновременно полны решительности к действию.

Такое было Войле по нраву.

— Начнём…— Войла взял в руки карандаш и поднял взгляд на кривозубого,— Фамилия, имя, отчество, звание, если есть, род деятельности, срок пребывания в мешке, позывной?

— Жигалин Пантелеймон Евстигнеевич, ефрейтор. В мешке пять лет, последние три года работал водителем в караване, сейчас вышел из него. Позывной — Нигилист.

Войла внимательно записывал. Параллельно тому, как чеканил текст, удивился инициалам Нигилиста. Что фамилия, что имя, и тем более отчество, были довольно необычными. А позывной хорошо связывался с тем, что он отрицал любые утверждения своих товарищей, выговаривая лишь сухую, твёрдую как камень правду.

— Принят. Положи удостоверение.

Жигалин кивнул и достал карточку, уложив рядом с Войлой. Следом подошёл его товарищ, которого Нигилист резво потрепал по плечу, гыгыкая.

— Ворошилов Михаил Ефимович, ефрейтор. Организовывал и курировал группу охраны каравана, в мешке пять лет. Позывной Тесак.

— Вы все с одного пекла что ли?

— Ага. Все разом сюда попали. Впятером. На одном бусе ехали, и вот оказались здесь,— подтвердил Тесак, кивнув головой.

— Ну, принят. Разлучить я вас всех конечно не смогу, но спрашивать за распиздяйничество и пиздёж на рабочем месте буду по-официальному. Так что смотрите мне,— Войла записал данные и как бы слегка повернул журнал к Анзаи. Та быстро пробежалась взглядом по информации и тому, как её записывал Войла.

Девушка легонько кивнула.

Войла тоже кивнул. В его планах было передать на растерзание оставшихся четырёх неопознанных бойцов, а этих пятерых он оформит сам.

Тем временем к стойке подошёл третий боевой товарищ группы.

— Ермаков Изот Владимирович. Ефрейтор, заместитель куратора группы охраны. В мешке пять лет, позывного нет. Так и зовут — Изот.

Войла кивнул. Увидев протянутую Изотом карточку, отодвинул её к остальным.

За ведущей троицей подошли двое более хиленьких бойцов. По ним было видно, что они не на таком опыте, как эта троица.

— Кулаков Станислав Исаевич. Рядовой, стрелок, позывного нет. В мешке пять лет,— Кулаков протянул свою карточку, а за ним сразу же встрял пятый боец:

— Мошкин Архип Ильич, тоже рядовой-стрелок, позывной — Туша. Пять лет.

— Ну все как на подбор, орлы. Можете быть пока свободными. Сдайте всё личное оружие на переучёт, можете пока просто положить возле ящиков на брезент,— Войла махнул рукой к двум ящикам, где было припрятано вооружение каравана. Пятеро почти одновременно кивнули и, разговаривая, приступили к разоружению.

Войла облегчённо вздохнул.

Теперь выдалась свободная минутка, чтобы занести всех бойцов в терминал. И пока сталкер этим занимался, Мариа изучала записи в его журнале. Вернее то, как он вёл учёт бойцов. Конкретно в его случае он быстрым, почти филигранно ровным очерком начертил семь колонок.

И почти сразу же, в колонке «должность», из ёмкого рассказа бойцов о своём роде деятельности, он их назначал на конкретную должность.

Например, Нигилиста сразу же записал в водители, Тесака — в командира штурмовой группы, Изота — в командира резерва. Остальных двух закинул по двум отделениям. Тушу в первое, к Тесаку, Кулакова во второе, к Изоту.

Исходя из этого, Мариа сразу поняла, что вместе близко знакомых ставить не стоило. Да, было бы хорошо — слаженная работа, взаимопонимание, всё такое. Но если группа людей объединяется, она начинает толкать свои интересы. Если группа толкает свои интересы — это ведёт к разногласиям. Разногласия к конфликту, конфликт к рукоприкладству, рукоприкладство к порке, порка к… А впрочем, это уже совсем другая история, которая всё-таки больше относилась к ремеслу Анзаи. Смысл был в том, что допускать слишком близкого расположения знакомой друг другу группы людей нельзя, и Мариа сразу это подчеркнула.

К стойке вскоре подошёл паренёк из тех четырёх простачков.

Он быстро распространился о своих инициалах, роде деятельности, но… Даже пока Анзаи не начала записывать, Войла сразу же сказал ему дуть на выход. Ничем не примечательный типа «стрелок» ему не был нужен, у которого из обучения, как оказалось, были только страйкбольные курсы. Хотя ходил парень с довольно видным оружием. Возможно, стырил у старших, ну или просто совершил неоправданно дорогую покупку, которую не мог по науке применить.

Следующий кандидат был уже более внушающим доверие.

Хорошая физическая подготовка, вооружён хорошим стволом, с очень тактичным складом ума. Ну просто святой человек. И всё-таки с дерьмецом.

— А что по зарплате?,— вопросил боец, равнодушно нахмурив брови.

До настоящего момента никто не интересовался зарплатой каравана. Все и так понимали, что финансы здесь в ходу большие. Да, не суперогромные суммы, Дактир пока ещё мешки с камнями не ворочал. Но всё равно все были при деле, сыты и имели возможность ещё и по развлечениям разойтись в мирное время.

А если даже кто-то и интересовался, то уже сугубо после окончательного вступления, просто для общей картины финансовых доходов отряда.

И вот объявилось это чучело. Боец активно что-то пытался доказать Анзаи, в то время как она по возможности молчала и особо слов поперёк не вставляла. Больная привычка молчать, оставшаяся с публичного дома, явно обязана быть искоренённой. Но этим Войла займётся потом.

Сейчас же он оторвался от терминала, закончив с заполнением БД и сканированием удостоверений, глядя на всё больше наглеющего бойца.

— А тебя чё, торкает, сколько тебе бабок дадут? А вдруг голодный год, а работать надо?,— нахмурившись, прорычал Войла.

— Да? Голодный год? Здесь?,— с насмешкой вопросил парень.

— Ага. Вот так вот жрать нечего будет, а вкалывать надо. Что тогда? Из-под НЗ начнёшь деньги тащить?

— А может и начну! А потом, может, вообще в будущем денег никаких не будет!

— Да ты шо, и в будущем тоже? Пшёл-ка ты нахер отсюда, пока я тебя не выпинал.

— Ох-ох. Хоть бы не развалился,— боец закатил глаза и выставил вперёд руку, чуть ли не прямо в лицо показывая Гуляеву средний палец.

Если бы у Войлы были брови, то доходяга отчётливо бы увидел, как он скептически изогнул одну из них, прежде чем резко переклонившись через стойку, схватил его руку и выломал палец в обратную сторону. Как ни в чём не бывало, Гуляев уселся обратно, похлопав Анзаи по плечу.

Боец даже не сразу понял, что произошло, а вот когда в мозг стрельнула жгучая боль, заорал. Капля поспешил его выпнуть с территории стоянки, а подоспевшим дружинникам объяснил ситуацию, и те не стали лишний раз докапываться. И без них забот хватало. Да и к тому же те сами были не прочь поболтать с наглецом. Двое оставшихся бойцов переглянулись между собой. Один из них подошёл к стойке.

— Ходырев Соломон Леонович. Рядовой-стрелок, позывного нет, в мешке три года, всё это время занимался сопровождением продовольственного груза.

Анзаи посмотрела на Войлу. Тот махнул рукой и кивнул, мол, сойдёт. Пушечное мясо лишним не бывает.

Подошедший следом юноша тоже довольно быстро распространился о себе.

— Куршин Богдан Тимурович. Звания нет, позывного тоже, в одиночку раскапывал нычки последние года два. Так-то в мешке уже четвертый или третий год… В общем, стреляю вполне приемлемо, но готов учиться у старших.

— Учиться ты будешь в тире форта. У нас здесь сразу боевое крещение. Вон, она думала, что я её посажу и буду показывать, как накладные заполнять, а теперь, как видишь, сидит, вас оприходует в журнале,— Гуляев кивнул головой на Мариа.

— Я быстро учусь. Из подготовки… У меня отец в спецах служил, обучил меня много чему. Пропасть не пропаду и, по возможности, не подведу. Я думаю, вам пригодится лишняя огневая мощь.

Сталкер вздохнул. Он долго смотрел на Куршина, прежде чем махнул рукой и отвернулся.

Боец с улыбкой выудил удостоверение и положил на стойку, уходя к остальным бойцам, чтобы познакомиться поближе.

— Итак… Мы имеем весьма обширный список,— подвела итоги Анзаи, глядя на записи Войлы и свои.

— Почерк бы тебе подтянуть, цены бы тогда тебе не было,— Войла зевнул и покачал головой, вбивая в терминал данные новобранцев и сканируя их удостоверения.

— Я стараюсь,— девушка поправила волосы и выглянула из-за плеча Гуляева. Все новобранцы собрались в одном месте, выкладывая своё оружие и прочее учётное вооружение. А потом, где-то через полчаса, подтянулись и вчерашние новички. Все вместе они стояли на парковке, шумно разговаривая.

Войла, краем глаза наблюдавший за ними, был рад, что обновившийся личный состав быстро сдружился. Большое количество дружных и весёлых парней тянуло в дружественность и сплочённость и старичков, из-за чего с плеч Войлы падала тяжёлая ноша скрепления всех старших членов отряда.

Через пару часов, после завершения работы с численностью каравана, сталкер вместе с Анзаи провёл переучёт оружия. Сначала он переписал личное вооружение, возвращая его владельцам. Старики уже привыкли делать свои пометки на раме или прикладе, но с новичками пришлось повозиться, чтобы каждый нашел своё оружие. На будущее Войла дал указание обозначить своё оружие, и все сразу же начали это делать. Кто-то вырезал смешные иероглифы, кто-то писал свой позывной.

Капля, присутствующий при всех этих операциях, тоже был рад видеть, как новички быстро адаптируются, а план работ близится к завершению.

Через два часа всё оружие было уложено, неприкосновенный запас спрятан, а личное — роздано. Переучёт был закончен. Учитывая, что Дактир готов был выдвигаться в следующий город, Войла не собирался откладывать сборы.

Но сейчас, когда отряд ещё недостаточно сплотился, это было просто опасно. Выждать один-два денька, и можно было собираться в путь.

Когда Войла рассказал о таком своём доводе Капле, тот почти сразу же с ним согласился, прекрасно осознавая, что всему составу нужно дать немного времени на то, чтобы сработаться.

В экстремальных условиях, когда думать времени не было и нужно было просто нанять людей и ехать в горячую точку, такое сюсюканье было непозволительной роскошью. А сейчас лишнее время есть, и оно в избытке. И трата этого времени именно таким образом пойдёт на пользу всем. В том числе Войле, который порядком устал и толком не выспался.

Анзаи весь день ходила за ним хвостиком, то и дело спрашивая про всю эту работу с бумажной волокитой. Отстала она от него только ближе к концу дня, когда её перехватил Провод для того, чтобы она побыла писарем и ему.

Гуляев же остался на улице. Сидя на ящике под навесом, он безразлично смотрел на дождливое небо, которое почти всегда было заволочено серыми тучами…

— Ну орлы, и что главное — все чисто арийской внешности,— Дактир медленно прохаживался вдоль рядов новобранцев, внимательно осматривая каждого. Его цепкий взгляд не упускал ни одной детали: от состояния экипировки до выражения лиц молодых бойцов.

— Ну дык как себе в сыновья набирал. По-другому не умею,— сталкер, будучи довольным своей проделанной работой, стоял позади Дактира, поглядывая на бойцов.

— Я в тебе и не сомневался,— командир обернулся,— Когда назначим выезд?

— Я думаю, можно сегодня. Раз всё уже устаканилось, у нас проведено полное техобслуживание… Мы можем раскидать всех по машинам, а в ПАЗик только опытных, перевозимый товар и перевозимых людей. Кстати, не хочешь сменить свой УАЗик на бронированный?

— Не имею желания. Мне как-то мой патрик дороже чем эта обшитая поебота,— отчеканил командир и подошёл к Войле. — Ты займёшься посадкой. Я пойду дам весточку в комендатуре, что мы готовы к работе. Через полтора часа всё должно быть укомплектовано.

— Выполняю,— Войла кивнул и развернулся к новобранцам, уже мысленно прикидывая схему размещения.

Работы предстояло немало. Гуляев искренне надеялся, что большинство новичков не столкнутся с боевым крещением в первом же выезде. Хотя в пятёрке парней, которых он подобрал вчера, сталкер не сомневался ни на секунду.

В течение следующего часа Гуляев методично распределял людей по технике. Старшие бойцы заняли свои привычные места:

Капля на заднее в ПАЗик, Кабина — туда же, но на водительское. Пилот и Градус по буханкам. С неизменным местом жительства остался только Провод, который всё так же жил в микрике вместе с Гульнарой, а теперь ещё и Анзаи.

Последним в списке значился Светляк, который, как обычно, держался особняком от каравана.

Потом распределение дошло и до младших научных сотрудников. Нигилиста Гуляев посадил за руль микрика. Тушу, Тесака и Маньяка в грузовое к Пилоту. Муху определил за руль бронированного УАЗика, к которому в компанию добавился Изот, Кулаков и Вадим.

Оставшиеся четыре человека отправились в «буханку» Градуса. Все были довольны своим распределением, оставалось только дождаться возвращения Дактира с клиентами.

А ждать пришлось недолго. Дактир вернулся вместе с пятёркой хорошо укомплектованных людей, с довольно внушительным количеством груза, который нужно было перевезти в соседний город в целости и сохранности вместе с его обладателями.

Подготовка к выезду потихоньку завершалась. И вот заказчики в ПАЗике, а Дактир стоял у УАЗика и о чём-то думал. Подошедший Войла выдернул его из мыслей.

— Ну что, поехали?,— Гуляев поправил кепку, оглядев командира с ног до головы.

— Поехали. Только смотри там внимательно, чуть что, шуми по каналу. А то не хочется встревать в передрягу,— Дактир спокойно обошёл машину и сел за руль.

Сталкер кивнул. Отойдя, он уселся на свой мотоцикл, похлопал по карманам, как бы невзначай проверяя, что ничего не забыл. Когда вся колонна машин сдвинулась, Войла поехал следом, и уже у ворот хотел перестроиться первым. Но его опередил Дактир, который протянул терминал охраннику, чтобы тот отсканировал БД каравана со всеми, кто в нём присутствовал. И как и обещалось, удостоверение Анзаи не дало охранникам сигнал задержать караван. Колонна спокойно выехала за пределы стен форта, отправляясь в длительную поездку.

Путь предстоял неблизкий и крайне рискованный. Войла сохранял предельную бдительность, опираясь на свой богатый опыт предыдущих поездок. Он выдерживал определённую дистанцию между машинами, и караван, подчиняясь его системе управления, двигался строго по намеченному маршруту, не отклоняясь ни на шаг.

Никто не решался свернуть на короткие пути или неизведанные тропинки — только за мотоциклом, и никак иначе. Если кому-то и хотелось изменить маршрут, это обязательно обсуждалось с Войлой за несколько сотен метров до предполагаемого поворота.

Холодная дождливая ночь окутала улицы своим влажным покрывалом, создавая обманчивое ощущение спокойствия. Даже в это время суток нельзя было чувствовать себя в полной безопасности. Некоторые твари всё ещё бродили по бесконечным улицам, хотя люди их не интересовали. Настоящую угрозу представляли бандиты, от которых исходило подлинное чувство уязвимости. И всё же в такие моменты относительного спокойствия можно было немного расслабиться и отпустить тревожные мысли.

Сталкер задумчиво смотрел вперёд, искусно лавируя между ямами на асфальте и грунтовке, чтобы не застрять на своём мотоцикле. Казалось, он уже привык к тому, что дороги вечно размывались, а из-за дождя его одежда постоянно промокала — возможно, это были единственные полезные привычки, которые он приобрёл в этом суровом мире. Однако то, что ему приходилось чаще сталкиваться с людьми, чем с монстрами, вызывало у него внутреннее напряжение и негодование.

Эту проблему хотелось исправить, но теперь, когда он больше не был одиночкой, подвергать опасности свой отряд было недопустимо. Ответственность за жизни других людей легла на его плечи тяжёлым, но необходимым грузом.

Внезапно Войла почувствовал, как по спине пробежал неприятный холодок. На канале связи послышались странные помехи, а затем чей-то приглушённый голос, словно доносящийся из-под воды. Войла мгновенно напрягся, начал осматривать тёмные углы и проёмы между зданиями. Сталкер резко остановился, подняв руку в универсальном жесте «стоп». Колонна замерла, машины одна за другой притихли, превратившись в безмолвные тени в темноте.

Войла достал рацию и попытался связаться с остальными, но в ответ услышал только белый шум и искажённые голоса. Он оглянулся на колонну, где уже начали открываться двери машин, и люди с беспокойством выглядывали наружу.

Через несколько секунд из ПАЗика начали доноситься возмущённые голоса заказчиков. Дактир, выйдя из машины, направился к Войле.

— Что происходит?,— его голос звучал спокойно, но в нём проскальзывало напряжение.

— Не знаю точно, но на канале какие-то странные помехи. Похоже на глушилку,— ответил Войла, внимательно осматривая окрестности. Его взгляд скользил по крышам, окнам, тёмным переулкам — везде, где мог затаиться враг.

В этот момент из ПАЗика выскочил один из заказчиков, явно недовольный остановкой.

— Какого чёрта мы стоим⁈ У нас график, нам нужно успеть до следующего рассвета! Уже не говорю, что мы проёбываем этот…— его голос дрожал от раздражения. Он сделал шаг вперёд, но остановился под тяжёлым взглядом Дактира.

— Успокойтесь, безопасность важнее,— вмешался Дактир, шагнув навстречу разгневанному клиенту,— Мы не можем рисковать жизнями из-за спешки.

Пока Дактир успокаивал заказчика, Войла связался со старшими по рации. Все подтвердили — связь действительно барахлила, и барахлила очень круто. А успели-то они проехать всего ничего, два форта.

— Может, просто сбой в аппаратуре?,— предположил Пилот, высунувший голову из окна буханки.

— Не похоже,— покачал головой Кабина, высунувшись с водительского места в ПАЗике, его лицо было напряжено,— Слишком всё синхронно. Словно кто-то целенаправленно глушит сигнал.

Вдруг на канале связи снова послышался шум.

Все сразу же проверили канал связи. Исправно работал. Даже одновременная передачка не стала помехой.

— Дичь какая…— Войла удивлённо нахмурился, глядя на Дактира.

— Надо быть осторожнее. Кто-то явно хочет до нас доебаться. И надо сделать всё, чтобы этого не произошло…— Дактир глубоко вздохнул.

— По машинам!,— рявкнул Войла, заставив скрыться недовольных заказчиков в ПАЗике,— Едем дальше?

— Едем. Уровень контроля соблюдать критический. Чуть что, стопори всю колонну,— Дактир кивнул Войле и сел за руль.

Войла, тяжело вздохнув и всё ещё находясь под впечатлением от недавнего происшествия, осторожно тронулся с места. Его неуверенность передалась всему составу каравана — каждый член отряда ощущал напряжение, повисшее в воздухе тяжёлым свинцовым облаком.

Ситуация была необычной и тревожной. Обычно, когда происходили сбои в работе связи, всё было понятно и объяснимо. Провод, ответственный за техническое состояние коммуникационного оборудования, всегда предупреждал заранее о плановых отключениях или выходил на связь, если что-то шло не так. Он чётко сообщал о своих действиях: «Отключаю каналы связи, буду чинить аппарат» — и все знали, чего ожидать. Но сейчас… Сейчас всё выглядело иначе, гораздо более зловеще и необъяснимо.

К счастью, проблема, словно призрак, ненадолго отступила. С момента возобновления движения караван успел преодолеть значительное расстояние, миновав четыре форта — а может, и больше. Точное количество уже не имело значения; важно было то, что они продолжали двигаться вперёд, несмотря на все препятствия.

Однако путь не мог длиться бесконечно. Наступила пора остановки — вынужденной, но необходимой. Подземный паркинг, обнаруженный на их маршруте, стал идеальным местом для временного убежища. Все члены отряда давно рассчитывали на подобный вариант развития событий — до рассвета оставалось слишком мало времени, чтобы добраться до следующего форта, а укрываться где-то было жизненно необходимо.

Когда колонна въехала на территорию паркинга, Капля и Гуляев, действуя слаженно и профессионально, быстро занялись воротами.

Тем временем группа штурма начала тщательное обследование всего этажа парковки. Каждый уголок, каждая тень подвергались внимательному осмотру. К счастью, на этаже никого не оказалось — ни враждебных существ, ни нежелательных гостей.

Для дополнительной безопасности было принято решение усилить защиту. Бойцы собрали разбросанный по полу мусор, вытащили различные предметы из технических помещений и использовали их для блокировки дверей. Теперь территория была максимально безопасной, идеально подходящей для того, чтобы спокойно переждать опасное время до рассвета. Первым делом на отдых отправились водители — люди, чьи нервы были особенно напряжены после длительного времени за рулём. Среди них был и Войла, который, несмотря на все тревоги и волнения, нуждался в отдыхе не меньше остальных.

Именно поэтому группа штурма оперативно освободила пространство в «буханке», где сталкер смог наконец-то устроиться для долгожданного сна. Усталость брала своё, и даже тревожные мысли отступили на второй план, уступая место долгожданному отдыху.

И Войла уже бы погрузился в долгожданные объятия сна, если бы на пороге «буханки» вновь не появилась Анзаи. Её появление было тихим, почти незаметным, словно она боялась потревожить хрупкое равновесие между сном и явью.

— Спишь?,— прошептала уставшая японка, осторожно проскальзывая внутрь и бесшумно закрывая за собой дверь.

— Очень хочу уснуть,— устало произнёс Войла, с трудом поднимая отяжелевшие веки и встречаясь взглядом с девушкой. В его глазах читалась такая усталость, что казалось, будто он не спал уже несколько суток.

— Выглядишь… Не очень,— Анзаи достала второй спальник и аккуратно расстелила его рядом с Войлой, устраиваясь поудобнее.

— Ещё бы. Устал, как собака. Но ничего… Переждём этот день, и можно будет двигаться дальше,— сталкер поморщился, вытягиваясь во весь рост. Его тело, словно пружина, наконец-то получило возможность расслабиться. И тут же он почувствовал, как напряжение покинуло его мышцы, когда Анзаи начала нежно поглаживать его по голове.

— У тебя всегда всё получается так, как ты задумываешь.

— Только потому, что отряд работает слаженно. Не будь связи между людьми, мои планы бы рухнули.

— Хочешь сказать, спасение меня было в интересах отряда?

Войла на мгновение задумался, его лицо отразило внутреннюю борьбу, прежде чем он, тяжело вздохнув, кивнул:

— Да, у меня всё получается так, как я задумываю.

Анзаи тихо рассмеялась, приподнявшись и обхватив колени руками. Её подбородок уютно устроился на сгибе рук, а глаза прикрылись в лёгкой улыбке.

— Ты интересный. И с тобой безопасно,— произнесла она, наслаждаясь моментом близости.

— Работа у меня такая — обеспечивать всем безопасность.

— Кроме себя?,— неожиданно выпалила Анзаи, наклоняясь над Войлой, её голос звучал с ноткой вызова, — Если бы ты не договорился с комендантом, тебя бы уже убили на выезде из форта.

— Поэтому я и договорился, чтобы меня не убили. Что тут непонятного?,— Гуляев бросил на Мариа скептический взгляд,— Или ты намекаешь на что-то другое?

Девушка осторожно подняла руку, её пальцы невесомо скользнули вдоль ключицы Войлы, спускаясь к его плечу.

— Просто интересно, почему ты не боишься последствий, вот и всё.

Войла на мгновение замер, а затем его лицо омрачилось воспоминаниями.

— Там, откуда я пришёл, всё намного хуже. И то, что здесь у вас «последствия», у нас — технические несостыковки. И поверь, ты бы никогда не захотела оказаться в таких местах. Там нет борделей, нет организованной комендатуры, защиты, власти. А если защита и есть, то только для гражданских в городках федерального значения. Насиловать, убивать — в порядке вещей. И никто с тебя за это не спросит. Потому что нет ни карточек, ни удостоверений. И никто никого не накажет. Потому что некому.

Сталкер вздохнул и поморщился, махнув рукой в жесте бессилия.

Мариа, внимательно слушая рассказ Войлы, не могла оторвать от него взгляда. Её глаза бегали по его лицу, впитывая каждую эмоцию, каждое движение. Если всё было так, как он говорил, то она бы там не прожила и минуты, не то что попала бы в секс-рабство.

— И там нет понятия, что ночью безопасно, днём — нет. И наоборот,— голос Войлы становился всё более мрачным, словно он погружался в воспоминания, от которых хотел бы избавиться,— У мутантов и монстров нет времени бодрствования. Они везде. Всегда. Всюду. Могут пробраться даже на хорошо защищённую территорию, но не делают этого. Им невыгодно. Они знают, ждут и терпят, пока люди начнут выкарабкиваться из своих муравейников.

Его слова повисли в воздухе тяжёлым грузом, заставляя Анзаи невольно вздрогнуть.

— У них нет какого-то единого сознания,— продолжал сталкер,— ими движет только жажда крови. Есть и безопасные существа… Совсем добрые. Но их такое мизерное количество, что скорее тебя проглотит болотная шушера, чем ты встретишь какую-нибудь Цинк-Фею.

Он сделал паузу, словно давая время осознать масштаб происходящего.

— Если здесь у всех есть хотя бы возможность мирно существовать в фортах, даже без крова над головой… То там нужно выживать. Каждый день. Каждый час и минуту. Каждый день ты не знаешь, проснёшься ли утром, и не умрёшь ли на вылазке.

Войла на мгновение замолчал, собираясь с мыслями.

— И это я ещё не рассказал про огромное количество бандитских и террористических формирований, с которыми никто не может справиться. Постоянные розни, группировки, смерть, кишки, кровь. И самое главное, что даже сама земля не на твоей стороне. Смертоносные выбросы, кислотные дожди, радиационные пятна, аномалии. Везде смерть. Если бы не мутанты, то весь лес был бы забрызган кишками и мёртвыми телами, но они очень быстро подчищают всё мясо и трупы, прямо так, вместе с костями и экипировкой.

Сталкер глубоко вздохнул и покачал головой, поворачиваясь на бок. Его лицо выражало такую усталость, будто он только что заново пережил все эти ужасы.

— Для меня Мешок — это просто долгосрочный отпуск,— произнёс он, стараясь придать своим словам лёгкость,— Отпуск с маленькими трудностями. И препятствие на пути к главной цели, которую я стремлюсь выполнить. Вот и всё.

— Странный у тебя метод отдыха,— Анзаи опустилась на спальник, прикрыв глаза, но в её голосе слышалось искреннее любопытство.

— Какой есть… Не я его выбрал,— пробормотал Войла, уткнувшись носом в спальник.

Лёгкая дрёма почти сразу же его настигла. С удивительной лёгкостью он погрузился в невесомое состояние спокойствия, словно только сейчас его тело и разум смогли наконец-то расслабиться.

Иногда его сон прерывался тихим сопением Мариа и начинающимся на поверхности шумом. Твари пытались вскрыть ворота паркинга, как консервную банку. Их когти скребли по металлу, зубы пытались найти слабые места, но все их попытки были тщетны.

Их рёв и копошение слышались только первые минут тридцать, а потом всё утихло. Казалось, что сам день затаил дыхание, ожидая, когда же эти существа найдут новую жертву.

Через несколько часов штурмовая группа, измотанная дежурством, нуждалась в отдыхе. Войле с Анзаи пришлось освободить «буханку», где теперь могли разместиться трое людей в горизонтальном положении.

Когда пришла очередь смены, Гуляев в компании с Каплей отправился сторожить закрытый въезд на паркинг. Их шаги эхом отдавались в полутёмном пространстве, пока они поднимались к воротам. Опершись на холодные стены, они стояли, прислушиваясь к тому, что происходило снаружи.

В основном стояла тишина. Лишь изредка доносились далёкие звуки, но твари уже потеряли интерес к паркингу, отправившись искать других непутёвых путешественников, которые могли стать их следующей жертвой.

Войла и Капля периодически переговаривались между собой. В основном разговор шёл про язвительных заказчиков и безопасность этого места.

Но дальше перекидывания несколькими фразами не зашло. Гуляев бы и дальше так болтал с Каплей, если бы к нему не подбежал Провод. Полушёпотом он подозвал сталкера, отвлекая от охраны ворот.

— Короче, у нас тут маленько форс-мажор… Замечена тепловая сигнатура снаружи, и она принадлежит человеку…

Гуляев кивнул, как бы уже втянувшись в разговор, но тут внезапно за воротами раздался жуткий крик.

Человек просил о помощи. Не то что просил, умолял, в полуистерике бившись в ворота. Капля и Гуляев переглянулись. Провод, едва сделав шаг вперёд, был остановлен Войлой.

Спустя мгновение крик резко сменился хрустом костей и бульканьем разорванного на части тела. Твари, не стесняясь, обедали прямо у ворот.

— Уже не принадлежит,— резюмировал Войла и снова посмотрел на Провода,— Что-то ещё?

— Ну… Это всё ещё не та сигнатура. Вернее… Тьфу. Короче, не он это. Тот человек внутри здания, над нами. И, судя по движениям, он активно простукивает нашу связь.

Войла прищурился.

— Как понять, простукивает связь?

— Ставит глушилки. Устанавливает аппаратуру на верхних этажах, которая стреляет на дорогу и близлежащую территорию вокруг себя. Я попробовал выйти на более широкие частоты с Светляком, и у меня ничего не вышло. Да и от него самого давно весточек не было, хотя он часто обзванивает каждого в это время,— шептал Провод, прежде чем Войла остановил бессвязный для него поток теории из уст связиста.

— Короче. Он ставит глушилки. Это всё?

— Ну… Так-то да…

— Понял. Ща ебанизируем,— Войла подтянул ремень автомата,— Позови Изота, пускай меня подменит. Я пойду наверх и проверю, что там эта пидорская морда делает.

Связист кивнул и быстрыми шагами ушёл к стоянке.

Сталкер же спустился с подъёма к воротам, направившись к забаррикадированному лифту. Оный вёл на верхние этажи паркинга. Войла начал неспешно убирать сооружение.

Сам лифт функционировал вряд ли, а вот забраться по техническому лазу вполне себе можно, учитывая, что лифт и так стоял в самом низу.

Убрав притащенные вещи, заслонявшие вход в лифт, Войла зашёл внутрь. Без особых проблем дотянувшись до лифтового люка, толкнул его рукой и вылез наверх.

Устойчиво встав на крыше лифта, он посмотрел, что было над ним. Трос лифта, одна из тяговых сторон которого была порвана. Технические лазы, местами открепившиеся от стен и валяющиеся на крыше. Войла неторопливо подтянулся к одному из лазов и, зацепившись ладонями, подтянулся вверх, потянувшись к следующему. Так прошло лаза два, прежде чем он добрался до лицевых дверей первого этажа.

Обшарив их, нашёл рычаг аварийного открытия дверей. Дёрнул. И ноль реакции. Тихо сматерившись, Войла зацепился за рычаг, подтянулся на руках и толкнул плечом двери. Слабый и хлипкий металл, словно под влиянием достаточно долгой коррозии, легко двигался. Но всё равно двери не поддавались. Отступив, Войла начал искать альтернативный путь. Его взгляд упал на небольшое отверстие в верхней раме. Железная кабельная трубка, вырванная из стены, стала импровизированным инструментом. Медленные, выверенные движения — и вот механизм поддался. Двери начали расходиться в стороны, открывая проход в неизвестность.

Протиснувшись сквозь узкую щель, Войла оказался на первом этаже паркинга. Медленно продвигаясь вдоль коридоров, сталкер внимательно осматривал каждый уголок. Открытое пространство казалось обманчиво безопасным, но закрытые на перекладину ворота говорили о присутствии человека. Кто-то позаботился о защите своего убежища.

Техническое помещение встретило его пустотой. Никаких признаков жизни. Но в следующей комнате его ждал сюрприз — устройство глушения на высокой треноге. Войла потянул за провод аккумулятора, готовясь к следующему шагу.

И в этот момент мир взорвался болью. Мощнейший удар в висок отправил его в темноту. Тело медленно накренилось назад, ударившись о пол. Сознание ускользало, словно песок сквозь пальцы. Перед тем как погрузиться во тьму, он увидел тёмный силуэт. Чёрная перчатка медленно извлекала из-за пазухи его рацию и тангенту.

— А я думал… Ты прочтёшь моё сообщение…

Гуляев медленно поднял закатывающийся взгляд, чувствуя, как голос, словно эхом, множественно повторялся в голове. Он хотел как-то выбить рацию из рук человека, но тело не слушалось.

Из последних сил раскрыв глаза, Войла увидел гладкие, прилизанные волосы, а потом весь мир погрузился во тьму.

— Впрочем, это уже не так важно… Да, Войла?..