Молоко и мёд

Феликс – В песках

Седьмая Печать – На небе тихо

Песок шелестел под закатным небом. Неподалёку топтался верблюд-дромедар. Зефир возился с рацией. Я улёгся на краю небольшой сухой скалы, возвышающейся среди барханов, с французской снайперской винтовкой FR-F1. В её прицел отлично просматривалось будущее поле битвы: огромный древний храм на берегу небольшого оазиса, превращённый в настоящую крепость.

Что ни говори, а Венег хорошо окопался: толстые каменные стены патрулирует куча оживших трупов в форме Объединённой Арабской Республики; во внутреннем дворе припаркованы два Т55; небо патрулирует припаркованная там же "Шилка"; снаружи, в воде озерца чистят БТР-60; где-то внутри сокрыты четверо проклятых. Настоящая маленькая армия, укрытая среди барханов.

Я дышу ровно и спокойно. У меня важная задача – прикрыть наш немногочисленный авангард. Несмотря на то, что скоро будет ещё более жарко, чем под пустынным солнцем, я всё равно думаю не о сражении. В моей голове вертятся мысли о том, как я сам изменился... Даже не узнаю себя.

После всего, что я пережил за эти пару месяцев, кажется, что это и не удивительно. Однако, всё же это очень странное ощущение. Я бы не сказал "взросление". Скорее освобождение. Былая неловкость и зажатость меня больше не беспокоит. Я принял и своё положение в обществе и новую, совсем новую реальность.

И это принятие сделало мою жизнь значительно легче. Санта-Анна больше меня не беспокоит. Совет Мартина сработал, и я рад, что не должен буду повторять одно и то же снова и снова. Если бы ей понравилось и то, что я думал о Памперо... Чёрт, тогда бы я, верно, вечность страдал от её присутствия. Но всё-таки такое она стерпеть не была готова. Она меня не любила. Я её не любил. Все всё поняли и разошлись восвояси...

Наверное. Не знаю. Мне действительно начинало нравиться в её компании. Но нет значит нет. Кому лучше от наличия всех этих обязанности, которые могли бы последовать за её согласием? Кому лучше от этих условностей и эмоций? Наверное, никому. Я уверен, что Памперо права во всём: отношения — это клетка для двоих. Прав был и Мартин: эта клетка ничего не принесёт...

– Приём. Как слышно? – прервал мои мысли Зефир, разобравшийся с рацией.

– Слышно отлично. – ответил голос козочки из динамика, – Вы на позиции?

– Да, спиной к восходу. Солнце скоро будет заходить, так что времени у нас немного. – сказал опоссум, – Хамсин?

– Мы с Таянной готовы вздёрнуть любителя виселиц. – ответила гиена.

– Отлично! – произнёс Зефир, – Вань-Шень, как девочка?

– Неплохо... Бегает, лепечет... – дракон звучал очевидно недовольно, – Напомни, какого чёрта я должен пропускать всё веселье?

– Во-первых, потому что мы обязаны нести ответственность за этого ребёнка. – сказал опоссум и бросил на меня недовольный взгляд, – А ещё, если бы кое-кто не убил Либеччо, у нас было бы кому кроме тебя сидеть с Бафомет...

– Я его не убивал. – грозно сказал я.

– А давайте уже побыстрее грохнем Венега? У меня лапы чешутся! – прозвучал из динамика голос Хамсин.

– Я бы тоже хотел кого-нибудь убить! – сказал Вань-Шень.

– А давайте сейчас все успокоимся и проявим чуток профессионализма? – спросил Зефир.

– Это ты начал балаган. – напомнил я.

– Ну тогда я его и закончу, времени у нас немного. Если все готовы, то начинаем.

Из динамика прозвучало несколько одобрительных возгласов. Я снова прильнул к прицелу. Хамсин с Санта-Анной наш таран, так что нужно было дождаться, пока они подберутся поближе, прежде чем стрелять. Наверняка никто в этой импровизированной крепости не ожидает, что кто-то доберётся до неё по воде. Вернее сказать, под водой.

Я наблюдал, как зайдя в камыши с одной стороны оазиса, гиена и пума погрузились под водную гладь. Хамсин снабжал воздухом её скафандр, а Таянна во всю пользовалась своей неуязвимостью. Ей не нужен был воздух, чтобы находится под водой. Мне подумалось, что во время процессов над ведьмами, она наверняка бы провалила тест со стулом, который, вместе с потенциальной колдуньей, топили в реке. Возможно, она была единственной, кто вообще может его провалить.

Тем не менее, пока они шли по дну, я мог наблюдать в прицел пузырьки углекислого газа, слегка показывающиеся на поверхности. Конечно, если бы я не знал, что там кто-то есть, я бы на такое не обратил внимания. Как на это не обратила внимание и стража на стенах. Так что обе девушки успешно добрались до отвесного берега. Теперь их основной задачей было уничтожить зенитное орудие во дворе и посеять хаос во вражеских рядах. А остальное уже сделаем мы с Памперо.

Погрузив Таянну себе на плечи Хамсин стала забираться по восьмиметровой храмовой стене, хватаясь за промежутки между каменными блоками. Это женщина была сама по себе похожа на танк, а уж в доспехе и более того. Она могла бы и перелететь стену или и вовсе её проломать, но хотя бы пару минут в тишине, чтобы подобраться поближе нам было необходимо.

Для этого Таянна достала два бесшумных пистолета Тип 64. Первого противника из них, она сняла ещё, даже не поднявши голову над стеной. Мертвец покачнулся и упал в сторону оазиса. Позволив обоим девушкам оказаться на стене незамеченными. Таянна действовала чётко и быстро, стреляя немёртвых патрульных одного за одним. Кажется, она уже отошла. Радостно.

Гиена тем временем стала спускаться во внутренний двор. Неосторожно громко приземлившись, она заставила обратить на себя внимание праздно бродивших по округе зомби. Поднялась тревога. По Хамсин начали палить, а она стала пробиваться к "Шилке", стоящей в центре двора.

Таянна оказалась замечена в этот же момент, и по ней тоже открыли огонь. Перебегая от укрытия к укрытию, она отстреливалась "по-македонски". Конечно, она была неуязвима, но если ей отстрелят, например, ногу, восстанавливаться она будет непозволительно долго.

Впрочем, у неё, на стене, было не так много врагов, как внизу, поэтому, когда я сам начал стрелять, старался выцеливать тех, кто угрожал Хамсин. Особенно сконцентрировался на тех солдатах, которые пытались забраться в танки. Если я подпущу их к тяжёлым орудиям, даже гиене в броне придётся несладко.

Зефир подавал мне наполненные магазины и наводил меня с помощью своего бинокля. По нам самим не стреляли, так как заходящее за нашими спинами солнце прекрасно скрывало нашу позицию. Но это будет продолжаться ещё недолго, поэтому я старался выжать максимум из времени и стрелял настолько быстро, насколько позволяла моя болтовка.

До танков никто так и не добрался, а вот в зенитной установке экипаж сидел. И они направили четыре скорострельных стола прямо в сторону Хамсин, обрушив на неё смертоносный град свинца. Это серьёзно её замедлило, но она всё же упорно шла навстречу урагану пуль, как поезд сквозь снег. Шаг за шагом, медленно, она приближалась к раскалённым орудиям.

Вскоре, она уже стальной ногой ступила на корпус зенитки, от чего та просела. И поднялась к башне. Схватилась за счетверённое орудие и как есть вырвала его из башни, откинув в сторону. Быстро расправившись с экипажем, достав их по одному, проламывая стальной корпус, она сообщила всем по рации:

– Небо чистое, козочка.

– Уже лечу на помощь, – зазвучал голос Памперо из динамика, – Феликс, следи за ПЗРК.

– Принял, – сказал я, – буду наблюдать.

Вдалеке послышался рёв реактивных двигателей. Через несколько минут над нами пронёсся низколетящий Страймастер Памперо. Тут же появился солдат с ракетным комплексом, которого я снял. Сделав небольшую "горку", козочка перешла в пикирование, чтобы сбросить бомбу. Но не смогла это сделать, так как в другой части внутреннего двора возник ещё один оператор ПЗРК, которого не заметили ни я, ни Зефир.

Он пальнул ракетой по самолёту Памперо и, если бы она не легла на крыло, его краем едва-едва не коснувшись крыши храма, то ракета бы точно попала в цель. А так, она пролетела мимо и, как мне показалось, даже высекла искры об борт реактива, взорвавшись во много метров выше цели.

Конечно, я тут же снял стрелявшего и сказал Памперо по рации:

– Извини, этого мы не заметили.

– Ха-ха-ха, – прозвучало в ответ, – Чёрт, это я и называю жизнь! Сейчас пойду на второй заход, аккуратнее там, внизу!

Провернув широкий боевой разворот, она снова вышла на необходимую траекторию и снова провернула блестящую "горку". На этот раз чётко забросив бомбу в пятьсот фунтов прямиком под стальные ворота. Взрыв был фантастический и пусть древние стены устояли, но вот огромные дверцы снесло с петель, а вместе с ними и половину солдат, наполнявших внутренний двор.

Памперо снова пошла на боевой поворот, чтобы скинуть ещё одну бомбу на БТР 60. Тем временем, пыль во внутреннем дворе улеглась и на встречу Хамсин и Анне вышли ожившие проклятые. Пятьдесят копий Суховея, Борей и Нот. Все одинаково бездумные и покорные некромантии Венега.

Первым надо было устранить Суховея, как самого опасного. Но из кучи клонов, действующих как один, настоящий был только один. Который? Я судорожно водил прицелом по абсолютно одинаковым Панголинам. Я должен был попасть по одному оригинальному до того, как начался бой. Стрельба по клонам ничего им не сделает. А вот они уже могут задавить Хамсин и Таянну числом.

Тут, прямо в моём прицеле появился Мартин. Он указал на одного из одинаковых Панголинов и сказал:

– Вот этот.

Я выстрелил. Это действительно оказался единственный настоящий Суховей. Получив пулю в голову, он пал на землю, а остальные клоны распались на золотую пыль. Выстрел был очень хорош, но он привлёк к нам внимание Борея. И в момент, когда Нот атаковала Хамсин и Таянну, он телепортировался прямо на нашу позицию.

Неожиданно пнув меня в бок так сильно, что я слетел со скалы вместе с винтовкой. Только чудом мне удалось схватиться за край, а вот моя болтовка полетела вниз. Зефир успел среагировать раньше и достал нож, оставшись с Бореем и его стальными, острыми крыльями один на один.

Опоссум ловко уклонялся от ударов, но силы были не равны. Борей оказался более искусным бойцом и бесконечными скоростными взмахами стальных крыльев вывел его из равновесия. Зефир рухнул на сухую скалу и ворону оставался один только взмах.

Но к тому моменту я уже подтянулся, достал пистолет и всадил недостаточно мертвому проклятому пулю в голову. Затем помог опоссуму подняться. У меня было дежавю: когда-то я уже был в схожей ситуации, много лет назад. И Зефир там тоже был. Только в тот раз я беспомощно висел на краю, не в силах вмешаться в бой. С той поры я стал многим сильнее...

К тому моменту, как мы расправились с Бореем, Анна уже убила Нот. Памперо уничтожила шестидесятый бтр, а Хамсин зачистила остатки солдат во внутреннем дворе. Теперь путь к Венегу был относительно свободен. Зефир уважительно похлопал меня по плечу и сказал:

– Отлично вышло. Понаблюдаешь за окрестностями? Мало ли приедут подкрепления. А я пойду помогу им внутри.

– Хорошо, рация на мне?

– Да, пойду налегке. – сказал Зефир и спустился к гребню примыкавшей к скале дюны.

Скатившись по песку на спине, как по снегу он побежал в сторону храма. Я же, с его биноклем, уселся наблюдать. Вдруг, когда Зефир уже практически достиг стен храма, рация неприятно зашипела, из неё послышались писки и помехи. Вдруг из динамика донёсся голос, которого я не слышал уже много-много лет. Тот, который я мог бы узнать из всех голосов на этой планете:

– Как ты там, Феликс?

На пустыню уже опустилась ночь, в небе сиял растущий полумесяц в окружении звёздной свиты. А я говорил с мертвецом:

– Не может быть, ты давно умер... – сказал я.

Я не верил, что снова слышал этот голос. Более того, за всей этой чехардой с Обществом и угрозой миру, я чуть было не забыл из-за чего всё началось. И вот, он связался со мной по рации:

– Это так. Я всё ещё мёртв, Феликс.

– Но... как Йозеф, как это возможно?

– Я очень часто задаю себе такой вопрос, друг. Слишком часто. – рация противно зашипела, прервав его на секунду – С другой стороны, стоит ли этому удивляться в мире, где ты стал таким...

– У меня не было другого выбора. Мартин принудил меня стать частью Общества.

– Выбор есть всегда, Феликс. И у тебя точно был выбор не становиться как они... А ещё был выбор им вовсе не помогать. Но ты его не увидел. Или тебе просто не хотелось поступать именно так.

– Я... Боже, Йозеф, я только об этом и думал. О том, что я буду не как они. О том, что я хочу уйти.

– Так почему ты не ушёл?

– Я... Не знаю... Поначалу я помогал тебе, помятуя о нашей дружбе. Потом, когда ты умер, быть в Обществе вошло в привычку... Я...

– Зачем ты мне врёшь, друг? Тебе просто всё это нравилось, только и всего. Нравилась Памперо, нравилось играться с Санта-Анной, нравилась власть, нравилось хорошо есть и много путешествовать, нравилось сражаться... Здесь нет никакой высшей цели. Разве я не прав?

– Прав... Но я стал сильнее. Я стал самостоятельнее. Я вырос над собой прошлым.

– И потерял очарование доброты.

– Золото тяжёлый металл. Поэтому корона куда тяжелее тернового венка.

– Чьи это слова? Мартина? Я просто хочу тебе напомнить, что под весом короны может сломаться шея. А ты сам можешь превратиться в своего "учителя". Это же ужасно, разве нет? Старый Феликс посчитал бы тебя злодеем и предателем.

– Старого Феликса больше нет.

– И его чести тоже?

– Что ты, чёрт возьми, предлагаешь? Что я должен сейчас сделать, почему когда всё уже движется к окончанию ты решил напомнить о себе?

– Потому что всё ещё не закончилось. Пока ты бегаешь по пустыне, мир горит. В Америке гражданская война после убийства Мартина Лютера Кинга, во Франции снова баррикады на улицах, прямо сейчас советско-германские силы перешли государственную границу с Западной Германией. Ты же понимаешь к чему всё это ведёт и почему Общество ничего с этим не делает, предпочитая грызть друг другу глотки?

– Хочешь сказать, что мы не бегаем за Мауи, поскольку...

– Они хотят ядерной войны. Сам понимаешь, в такой ситуации, до полуночи осталась лишь пара секунд. А вы все увлечены чем угодно, кроме остановки апокалипсиса.

– Но Памперо...

– "Памперо..."? Что "Памперо..."?

– Ничего – я грузно выдохнул, – Ничего "Памперо..." Я просто не понимаю, почему ты раньше мне об этом не сказал.

– Потому что только сейчас, друг, ты готов к тому, чтобы поступить как должно. Ты же научился верховой езде?

Я посмотрел в сторону стоявшего неподалёку верблюда...

– Вполне.

– Вот и отправляйся к ближайшему городу, выйди на связь с Мауи и скажи, что больше не хочешь поддерживать Общество. Затем встреться с ним и скажи всего одну вещь...