Начальник милиции. Книга 5

Глава 15

На проходной я забрал Тулуша, и мы уже втроем выдвинулись на адрес проживания Жорича. Едва въехал во двор панельного дома, пришлось резко затормозить — слишком пусто кругом, сразу видно, что уже творится неладное.

В помощь прибыл наряд ОВО на жигуле и с автоматами, но они не высовывались, а встали почему-то поодаль. А участковый и гаишник спрятались за желтым УАЗ-иком дежурки. Водителя не видно, будто его смыло.

Я продолжал ехать потихоньку, оглядывая обстановку. Окно на четвертом этаже распахнуто. Туда все и глазели. Любопытствующих граждан, случайных зевак и бдительных соседей, какие всегда оказываются рядом, случись что, на улице почему-то не было, будто испарились.

Лишь только я остановил машину, как прогремел выстрел, и лобовое стекло наше высыпалось в салон.

— Стреляют! — крикнул Гужевой и тут же мертвым зябликом упал на сиденье, пригибаясь, спрятался от пуль.

— Из машины! — скомандовал я и выскочил наружу, пригнувшись, обежал жигуль и засел за ним.

Выглянул из-за укрытия, рассматривая дом.

Из распахнутого окна торчал ствол охотничьего ружья. Получается, уже перезарядился, гад, и снова держит нас на прицеле.

— Это Жорич палит? — прижимаясь к железному боку «копейки», испуганно спросил Гужевой.

Рядом присел Тулуш.

— Ну а кто же еще? Квартира-то его, — кивнул я на дом. — Нужно найти укрытие понадежнее. У него, похоже, двенадцатый калибр. Прошьет нашего жигулёнка и не подавится. Считаю до трех, и бежим к УАЗу. Готовы?

— Готовы! — кивнули подчиненные одновременно.

— Три! — крикнул я и рванул туда, где стоял милицейский бобик, там нас сложнее достать, да и толщина кузовных деталей у автомобиля понадежнее будет, чем у нашей многострадальной «копейки».

Бах! Это прогремел мне вдогонку выстрел. Теперь ясно, куда подевались зеваки. Тут как на войне палят.

Бежал я зигзагами, и пуля взрыхлила землю сильно в стороне от меня, по бегущей цели с гладкого ствола всё-таки хрен попадешь, на то и был мой расчет. Теперь можно не спешить, это одностволка, и требуется время на перезарядку. Я остановился и глянул на окно. Там маячила фигура, что переломила ружье и спешно вставляла новый патрон. Я даже разглядел дымок из казенного среза ствола, когда выскочила гильза.

— Гужевой! Тулуш! — крикну я. — Бегом! Сюда!

Я специально сделал фальстарт и побежал один. Не хотел рисковать сотрудниками. Себя тоже жалко, но почему-то был уверен, что Жорич промажет, ведь один раз я уже умер, стало быть, в рубашке родился, раз живу снова.

Ваня, наконец, насмелился и рванул ко мне. Мы укрылись за уазиком.

— У-ух!.. думал, хана мне, — пыхтел Иван. — Саныч, он же в тебя чуть не попал! Ты почему так быстро досчитал до трех?

— С математикой туго, в цифрах путаюсь. И потом, чуть не считается, докладывайте обстановку, — кивнул я Казаряну и участковому, что были рядом. ОВОшники спрятались за дворовыми деревьями возле песочницы чуть дальше.

— Жорич взял в заложники какую-то женщину, ту, что пришла к нему. Заперся и стреляет по сотрудникам из окна, — ответил участковый. — К подъезду не подпускает.

— Чего ему надо?

— Непонятно… Требует старшего, переговорить чтобы.

— Ну а дальше? Переговорил кто-нибудь?

— Так нету старших тут, — пожал плечами Казарян. — Вот, Сан Саныч, тебя дождались. Поговори с ним.

Ясно. Никто из прибывших не хотел брать на себя ответственность в такой щекотливой и нестандартной ситуации. Да и рискованно это — с вооруженным бандитом переговоры вести. Их понять можно, первый раз участвуют в освобождении заложника.

— А где Тулуш? — я вспомнил про другого подчиненного.

— Он не выскочил из машины, — со вздохом пробормотал Гужевой. — А вдруг его того? Ох…

— Типун тебе на язык, Ваня! — проворчал я. — Салчака так просто с охотничьей пукалки не убьешь.

Я выглянул из-за уазика и быстро определил, что оказался прав. Тулуш как верткая ящерка уже полз к дому. Его трудно было заметить из окна четвертого этажа, для этого стрелку пришлось бы слишком далеко высунуться в проем и открыться. ОВОшники держали окно на прицеле автоматов, и он это отчетливо видел.

— Что он делает? — выдохнул участковый. — Он все равно не сможет пройти в квартиру. Там заперто.

— А кто сказал, что он через дверь пойдет? — хмыкнул я, наблюдая за «ящеркой».

Тулуш приблизился к дому, вскочил на ноги и из ящерки уже превратился в обезьянку. Стал ловко карабкаться по водосточной трубе наверх. ОВОшники тихо ахнули, ну а мы уже привыкли к нашему новому коллеге, не удивились. Считали, что кедровые орехи именно так и собирают в Сибири — лазая по высоченным кедрам.

— Смотрите! Смотрите! Там акробат! Он лезет по водостоку! — воскликнул какой-то гражданский придурок из-за деревьев позади нас.

Черт! Все-таки зеваки были, просто они прятались по кустам и глазели на действо втайне и немного поодаль.

Человек в окне, конечно, тоже это услышал. Высунулся с ружьем.

— Стреляй! — крикнул я сержанту ОВО, что держал окно на прицеле.

Тот не решался. Не каждый день приходится стрелять в человека. Знал бы он, что это не человек вовсе, а фашист.

Но милиционер не знал и застыл, а его указательный палец замер на спуске.

Твою мать! Все приходится самому!

Я прицелился, но из пистолета хорошо стрелять метров на десять-двадцать. А дальше уже хрен попадешь, да еще и враскоряку из-за крыла машины.

Бах! Бах! Бах! Положил пули в окно. Только бы к соседям не улетели. Послышался звон разбитого стекла, и фигура скрылась в глубине квартиры. Не попал в преступника, но напугал, и то ладно… Самое главное, что в Тулуша он не успел пальнуть, возможно, даже и не заметил его сам. Салчак тем временем вжался в стену за водосточной трубой и замер.

Нужно ломать дверь… Проникать в квартиру. Никаких спецназов сейчас у милиции в распоряжении нет, и нам приходилось справляться своими силами. Я уже начал было прикидывать, как проскочить в подъезд, когда вдруг в окне снова появилась фигура. Вернее — две.

— Помогите! — вскрикнула Виталина Сергеевна, высунувшись в окошке слишком опасно, вот-вот вывалится.

— Не стрелять! — приказал я милиционерам, но никто и не стрелял, все боялись.

А директриса тем временем нависла над подоконником, будто пытается подальше двор разглядеть. Что же она творит, дура⁈ Но в следующую секунду я понял, в чем дело.

— Если вломитесь в хату — я убью ее! — прокричал Жорич, прячась за женщиной и подталкивая ее к распахнутому окну.

Только сейчас я разглядел, что он держал ее за волосы.

— В окно, нахрен, выкину! — орал кладовщик.

Сильно нервничал, дернул, не рассчитав своих сил, за волосы Воблу. Та взвизгнула от боли и попыталась вырваться, но преступник ударил ее по затылку прикладом. Даже мы услышали глухой стук. Загоруйко обмякла, а Жорич втянул ее обратно в квартиру.

— Отпусти ее! — крикнул я. — Эй! Слышь!

Жорич появился в проеме вновь. Но уже не высовывался в открытую, выглянул немного.

— Кто у вас старший? — рявкнул он.

— Я!

— Выйди, поговорим!

Я вышел, а перед этим пистолет заткнул за ремень за спиной.

— Повернись! — скомандовал Жорич.

А он продуманный, падла, сразу видно, что боевой опыт у мужика имеется.

Пришлось отбросить пистолет по земле обратно к машине.

— Все кончено, Жорич! — громко проговорил я, держа руки поднятыми и на виду. — Дом окружен. У тебя — нет шансов. К тому же у нас есть приказ стрелять на поражение, — последнее я приврал, но кто мешает мне на правах старшего отдать такой приказ. — Если хочешь жить, сдавайся… Не усугубляй свое положение.

— Студент⁈ Это ты?.. — вытаращился на меня Силантий. — Ты, что ли, старший у ментов?

— Оружие сложи и выходи с поднятыми руками! — приказал я.

— Хрен вам! — вдруг обозлившись, выкрикнул Жорич. — А теперь послушай меня, мент! Подгони машину к подъезду! Полный бак бензина чтобы был. Сами откатитесь на пятьдесят метров, но чтобы я вас видел. Если кого-то ближе подойдет — директоршу замочу, нахрен! Мне терять нечего, все одно вышка корячится.

— Спокойно, Жорич! Не кипишуй! Если обещаешь отпустить Загоруйко, мы подгоним машину. Ты уедешь, обещаю. Только отпусти женщину.

— Нашел дурака… Она поедет со мной. Если будет хвост — пущу бабу в расход. Отпущу ее, когда буду далеко и в безопасности. Да, и вот еще что… В бардачок положи пистолет с двумя магазинами патронов. И денег тысячу рублей. Понял?

Сумму он запросил не такую уж и большую, видимо, понимает, что большие деньги с маху так и не соберешь. Дело, однако, приобретало скверный оборот. Если он уйдет на машине с заложницей, остановить его будет сложно, не опасаясь за жизнь директрисы.

Все же мне ее было жаль, хоть и сама виновата, что поперлась предупреждать своего возлюбленного, и напоролась на злобного убийцу, который все это время скрывался под маской и использовал директоршу в своих корыстных целях.

— Хорошо… — крикнул я. — На это нужно время. Сам понимаешь.

— Не п*зди, мент! Тыщу рублёв наберете, сложитесь.

— Деньги не проблема, — врал я. — Нужно заправить полный бак, а для этого — съездить на заправку.

— У вас двадцать минут! — выругавшись, выкрикнул Жорич. — А после я выброшу ее из окна и пойду по соседям. Буду стрелять. Их жизни будут на твоей совести, мент! Поверь, я постреляю людей, меня жалость не остановит. Мне не впервой.

Уж в это я верю. Если Жорич — это Святоша, то человеческую жизнь для него забрать — плюнуть и растереть. Вот только в квартире он может быть не один. Где-то рядом должен быть Сафрон. А если он внутри? Тогда все гораздо сложнее…

— Будет тебе машина! — крикнул я и поспешил в укрытие.

Тулуш так и висел на водостоке. Я знаками ему показал: мол, сиди пока, не рыпайся. У меня есть план. Когда услышишь выстрелы в подъезде, только тогда действуй. Он все понял. Знаки Салчак понимал лучше русских слов, молодец.

— Что делать будем, Саныч? — лишь только я зашел за бобик, вокруг меня скучковались милиционеры, ОВОшники в том числе. Вневедомственная охрана хоть и относилась к милиции, но всегда держалась маленько особнячком. Дислоцировалась в отдельном здании, хотя их начальник был в оперативном управлении у нашего Кулебякина. Теперь же все во мне признали общего командира на поле боя.

— Значит, так, никакой машины и никаких денег и оружия, — распорядился я. — Тянем время. Мне нужно пробраться в подъезд.

— Как? Этот гад смотрит из окна, за шторкой сидит, — проговорил Казарян. — Вон занавеска шевельнулась. Эх… Пальнуть бы по ней.

— Нельзя, — нахмурил я брови. — Это может быть и не он вовсе. Там еще женщина. Не видно, кто там точно прячется. И вообще, заложница, кстати, мать нашего сотрудника — эксперта Валентина Загоруйко. Но тут еще один нюанс, товарищи — она может быть с ним заодно.

— Вряд ли, — замотал головой Артур, — он так ее за волосы таскал, так бил. Чтобы волю сломить, чтобы не сопротивлялась. Так не инсценируешь. Зверь какой-то, а не кладовщик.

— Он не простой кладовщик. Есть информация, что Жорич во время оккупации прислуживал немцам. Имеет карательный опыт и с оружием на «ты».

— Фашист? Недобиток? — грозно зыркнул Казарян. — Собственными бы руками придушил.

— Сначала его достать надо… Сделаем так — вы его отвлекаете, передвигаете сейчас машины подальше. Наводите суету и беготню ненужную. Но слишком не высовывайтесь, может пальнуть, ему реально терять нечего, да и нервный он какой-то, видимо, чует, что прижали. А я обойду дом и через балкон первого этажа проникну в какую-нибудь квартиру. А дальше — в подъезд и к его двери.

— Но там же заперто, — пожал плечами участковый.

— Что-нибудь придумаю. И дайте-ка, парни, мне калаш, — я взял у одного из ОВОшников автомат.

В это время послышалось шуршание шин. Черная «Волга» въехала во двор. Видимо, кто-то из горкома или исполкома. Уже, значит, дошла весть до высоких чинов, что тут у нас захват заложницы. Прибыли на место, чтобы, так сказать, взять на себя чуткое руководство освобождением и держать ситуацию под контролем.

— Этих еще нам не хватало, — нахмурился я, встречая взглядом машину.

Куда бы их деть?

Бах! Это прогремел ружейный выстрел. Боковое стекло у «Волги» высыпалось. Водитель дал по газам, и машина мигом умчалась, испуганно выбрасывая камни и пыль из-под бешено вращающихся колес.

— Быстро они смылись, — улыбнулся Гужевой.

— Начальство с возу, и нам полегче, — удовлетворенно хмыкнул я. — Все, товарищи, работаем. Только аккуратнее, сами видите — этот контуженный чуть что — сразу палит. И стреляет грамотно. Не высовывается, хрен снимешь его… Эх, нам бы снайпера.

Но такого добра в Зарыбинске днем с огнем не сыщешь. Да и во всей области тоже.

Пока коллеги грамотно изображали бестолковую суету, я смог незаметно от них отделиться, ползком, потом, пригнувшись, ретировался до газона. Там нырнул сквозь живую изгородь из стриженных мелколистных вязов и очутился уже вне зоны видимости стрелка.

Обежал дом, прикинув нужный подъезд, выбрал подходящий балкон на первом этаже. Подпрыгнул, ухватившись за ограждение балкона, подтянулся и перескочил. Автомат при этом больно ударил по спине.

Балкон оказался открыт, завешен тюлем с привязанными внизу массивными ржавыми гайками. Я постучал по дверному косяку:

— Хозяева? Есть кто дома?

Молчок, только где-то на кухне поет радио голосом Ротару.

Несмотря на белый день, в квартире полумрак. Воняет потом и папиросами.

Звяк! Это я запнулся о бутылку. Та упала и покатилась куда-то по комнате. Я пригляделся: на продавленном и прожженном сигаретами диване храпело тело. По стойкому запаху перегара, повисшему в воздухе в синей дымке, я понял, что мужик в пьяной отключке.

Алкаш, заключил я и пошел на выход. Это хорошо, не надо объясняться. Но не смог сразу выйти — в прихожей наткнулся еще на одного хмыря. Тот пытался надеть ботинок, но шатался и икал, опираясь тощей задницей о стену. Видок помятый, но видно, что душа просит у него и трубы горят, срочно требуют добавочки. Из кармана свисает авоська, видимо, в магазин вино-водочный собрался.

— А ты кто? — уставился он с удивлением мутными глазами. — Ты как здесь? Какого х*я?

— Тихо, — прошипел я. — Не ори… — я захлопнул входную дверь, которую он уже успел распахнуть. — Милиция. Уйди с дороги и не шуми. В подъезд не вздумай выходить.

— Митя! — заорал вдруг пьяный. — Атас! Менты! Ми…

Но договорить, а вернее, доорать, он не успел. Я ткнул его кулаком в пузо и тут же уложил подсечкой на пол. Стянул алконавту шарфом руки за спиной (шарф нашел тут же, в прихожей), а в рот запихал кляп из его авоськи. Некогда объясняться с таким, ещё поднимет шум на весь подъезд — проще временно устранить силовым путем, ведь каждая секунда на счету. Управившись с алкашом, я уже было собрался выходить, как сзади послышалось сопение, а запах перегара стал отчетливее.

Тот, что храпел на диване — проснулся-таки и выперся в коридор.

— Не понял? — пробасил Митя. — Ты кто такой, чучело?

Этот «примат» был гораздо крупнее своего собрата. Шире раза в два и с брюхом. Автомата за моей спиной он в упор не замечал, и, видимо, приняв за воришку, сразу попёр на меня буром.

«Да куда же вас складывать-то?» — подумал я, отступая в тесной прихожке.

Такого кулаком не вырубишь с маху. Да и кулак жалко. Морда, что ведро — широкое и твердое. Я снял автомат и просто ткнул прикладом нападавшего в грудь. Мужик охнул и осел.

На него пришлось потратить наручники, шарфа еще одного не нашлось.

Про то, что я из милиции, уже говорить не стал, видимо, мужики не уважают нашего брата, некогда их вразумлять — это надо сначала дождаться, пока у них ум прояснится.

Сцепив здоровяку за спиной руки, вместо кляпа я сунул ему в зубы перчатку. Но этого оказалось мало. Нужно что-то еще… Вторую перчатку я не нашел, пришлось снять с него носок и под возмущённое мычание сунуть вслед за перчаткой. Готово!

Мельком и с удовлетворением полюбовавшись на «личинок» людей, что извивались в прихожей, распахнул дверь и пружинистыми прыжками, перескакивая сразу через две ступеньки, влетел на четвертый этаж.

Вот и дверь нужной квартиры. Приложил ухо, слышны женские всхлипы и поскуливания. Это плачет директриса. Видимо, действительно Жорич взял ее в заложники, и она не притворялась. Эх, Виталина Сергеевна, тянет вас на плохих парней. Будет вам впредь уроком.

Я занес руку, чтобы постучать в дверь, но в этот самый момент в голову пришла дельная мысль. Я вернулся на первый этаж. Развязал мелкую «личинку», только авоську из его рта не вытаскивал. Притащил его на четвертый этаж, а перед этим несколько раз проинструктировал, что нужно делать.

Когда мы оказались возле нужной двери, я кивнул пленнику. Тот послушно стал долбиться в дверь и громко говорить:

— Силантий! Это Витька с первого этажа. Эй, сосед! Открой! Ну, Витька-титька который, помнишь? Займи, братец, трешку, а? На опохмел. Я те хоть чем поклянусь, с получки отдам.

Лишь только алкаш закончил, я дернул его за руку, убирая от двери. Интуиция подсказывала, что Жорич на спектакль не поведется, и моя подсадная утка в опасности. Так оно и получилось. Лишь только я убрал алкаша с линии огня, как с той стороны двери грохнул выстрел. Пуля выкрошила дерево и ударилась в стену напротив, выбив струйки бетонной пыли.

— Мать моя! — вскрикнул алкаш и, теряя тапки, бросился бежать вниз. И пусть бежит подальше — мне он больше не нужен, свою миссию он выполнил. Привлек преступника к двери. Я точно знал, что противник в прихожей, и Тулушу зеленый свет. Теперь мой ход.

Я саданул очередью из автомата по замку. Стрелял наискосок, чтобы пули, пробив дверь, не влетели напрямую в квартиру, все-таки заложница там. И где именно она в этот момент находилась, я наверняка не знал.

Замок мигом выбило из дверного полотна. Покорежило полотно, и дверь почти распахнулась. Я знал, что на перезарядку ружья нужно время, если у Жорича нет еще и другого оружия, то пара секунд у меня есть. А раз он запросил пистолет, значит, у него только ружье.

С этой мыслью я пнул что есть силы дверь, но та дёрнулась, выбрав ход дверной цепочки, и лишь приоткрылась. Я тут же пригнулся, услышав лязг металла, будто затвор передергивали у пистолета.

Вовремя!

Бах! Бах! — раздались выстрелы из квартиры. Не такие оглушительные, как из ружья, но частые. Пули лишь вздыбили полотно двери, не выскочив на площадку. Все равно по спине пробежал холодок. Если бы я не пригнулся, эти отметины были бы как раз на уровне моего сердца.

Вот сука! У него и пистолет есть! Теперь вся надежда на Тулуша, думаю, он просек мой план. Пока я отвлекаю Жорича у двери, он должен был проникнуть в квартиру, лишь услышав первые выстрелы.

— Ах ты бл*дь! — донеслись сдавленные крики Жорича за дверью.

Хлопок, будто кто-то грохнулся на пол. Судя по всему, на Жорича напали. Тулуш! — мелькнуло в голове, и я что есть силы приложил дверь плечом, выбив крепление цепочки с «мясом».

Дверь распахнулась, и я влетел внутрь квартиры.