Ниочёма - 4

Глава 29

— Ну что, Милка, пришла пора сражаться. Мне без тебя не победить.

Домовая нарезала пару кругов вокруг хозяина и зависла напротив.

— А без этого никак? — грустно спросила она.

— Увы. Собственно, тебе не потребуется никого убивать. Помнишь, как было полгода назад, в домике под Москвой? Если появится кто-то из неправильной нежити, ты придержи его, чтобы я смог коснуться перстнем.

— И всё? — подозрительно уточнила домовая.

— И всё. Тот, кого я коснусь, утратит агрессивность и станет нормальным. Здесь не может быть много нежити, разве что какая-то спит и дворец защищать не может.

— Спит, — подтвердила Милка. А тех, кто не спит, всего трое.

— Вот, значит, троих и надо будет изловить. И только тех, до кого я смогу не сходя с места дотянуться рукой.

— Есть, сэр! — дурашливо изобразила Милка.

Олег вздохнул, поставил защиту и тихонько, кошачьим шагом, направился к двери. Правда, тут же опомнился: там, за стенкой грохотало так, что он мог бы не красться, а скакать в подкованных сапогах со шпорами, и всё равно ничего не было бы слышно.

Тут грохнуло особо сильно, и кусок стены разлетелся вдребезги, испытав на прочность олеговы щиты. Дверь теперь стала неактуальна. В здоровенном проломе стало возможным разглядеть комнату, в которой шла битва.

Сражение сильных магов накоротке Олега впечатлило: у одной стены стояли защитники, у другой — нападающие. И те и другие были плотно укутаны серыми куполами магических щитов. А между этими линиям пространство было густо заполнено молниями, ледяными сосульками, огненными шарами, воздушными лезвиями и прочими убийственными конструктами. Всё это летало от одной стены к другой, пытаясь раздолбить щиты, а сами маги сосредоточенно творили новые и новые конструкты. Сунуться туда, в эту кутерьму, было сродни самоубийству.

Песцов прикинул: внизу минимум один этаж и наверху минимум один этаж. Приготовился, рассчитав удар, и тут заверещала Милка:

— Вот он, я его держу!

Олег бросил строить конструкты и ткнул перстнем куда-то на голос. Скривился, чувствуя, как мгновенно проседает резерв. Зато в комнате появился вменяемый домовой. Он попытался было докричаться до своего освободителя, но внял уговорам Милки и юркнул в спецкирпич, в «переноску».

Песцов перевёл дух, восполнил запасы энергии и вновь создал конструкты.

Пи-и-иу!

Быдыщ!

Накачанные энергией воздушные пули долбанули в пол на самой границе вражеских щитов. Дворец содрогнулся. А инсургенты, теряя щиты и концентрацию, рухнули вниз, в образовавшуюся под их ногами дыру.

Пи-и-иу!

Быдыщ!

Потолок над дырой в полу обвалился, придавив мятежников обломками строительных конструкций. Дальше защитники справились и сами: залили дыру в полу огнём, водой и качественными молниями. Внизу какое-то время были слышны крики, потом они затихли.

Со стороны защитников донёсся знакомый голос императора:

— Песцов, ты?

— Я, государь.

— Иди сюда, будем праздновать победу.

Пётр стоял с усталым, потемневшим лицом. Из-под короны, той, что из малого императорского набора стекала струйка пота. Скипетр он небрежно засунул себе в карман. Крепко пожал Олегу руку:

— Вовремя ты заявился. Еще немного, и нас бы размазало по вот этой стенке, — он махнул за спину. А там жёны, дети, всё прочее.

— А разве нет во дворце тайных ходов?

— Есть, конечно. Да эта нежить, о которой ты предупреждал, всё позакрывала, причём изнутри, из тоннеля. И поймали нас прямо как крыс в мышеловке. Но теперь, считай, отбились. Главных заговорщиков с твоей помощью прикончили, осталась мелочь. С ней и гвардейцы справятся. Между прочим, без твоего давешнего подарка я бы не смог биться с ублюдками на равных. А этот Кобрин и вовсе оказался неимоверно сильной тварью.

— Кобрин? — переспросил Олег.

— Именно. Таился, сволочь, качался втихую, вот и докачался. Так, что едва ли не сильней меня оказался. А с ним и другие обиженные. Оленев, к примеру, твой приятель Орлов, бывший министр внутренних дел Воронов и пара десятков других, поменее уровнем.

Львов замолчал, заново переживая едва завершившуюся схватку. Олег решил ему не мешать.

— А ты здорово это придумал, с полом, — сказал император спустя полминуты.

Песцов пожал плечами:

— На мой взгляд, это было оптимальное решение. Минимум затрат, максимум эффективности.

— Ладно-ладно, эффективный ты наш, — изволил хохотнуть Пётр. — Давай лучше тебя братьям представлю. На мой вкус, отличный случай.

Львов махнул остальным защитникам, приглашая подойти ближе. До сих пор они из деликатности стояли чуть поодаль — насколько позволяла разгромленная комната.

— Знакомься: Львов Алексей Михайлович, средний брат.

Последовало крепкое рукопожатие. Пожалуй, даже чересчур крепкое, но Песцов тренировался не зря. После минуты спора — кто кого передавит — средний Львов отошел в сторону, прокомментировав:

— Силён, Песец!

— Львов Георгий Михайлович, младший брат, — продолжал представление император.

На этот раз обошлось без пробы сил.

— Ну что, господа, — произнёс довольный Георгий, — не пройти ли нам куда-нибудь в подходящее место и не откушать ли по бокалу-другому коньяка?

Олег нахмурился:

— Может, сперва проверить — не выжил ли кто-нибудь там, внизу? Будет очень неприятно, если какой-нибудь нехороший человек вылезет сюда в самый неподходящий момент.

— Обязательно проверим, — подтвердил Пётр. — Прямо сейчас и займёмся.

Монархи и их родственники подошли к краю пролома и наклонились над ним, не забыв, впрочем, щиты. И тут дзинь — императорская корона слетела с головы Львова и, ударившись о край бетонной плиты, полетела вниз. Один из щитов, самый мощный, тут же отключился.

От шока Пётр отходил недолго, пару секунд. Но этого хватило, чтобы из кармана выскользнул скипетр и отправился следом за короной. И тут закричала Милка:

— Я держу его, скорее!

Этот экземпляр оказался намного сильнее. Олег чувствовал, насколько стремительно покидает энергия его магическое ядро. Способ бороться с этим существовал. Песцов подключился к астралу, и завис в неподвижности, пока проносящиеся через него потоки маны приводили нежить и всё, что с ней было связано, в собственность хана. Сообразив, что происходит, императорская семья прикрыла парня щитами, напряженно обшаривая глазами провал, выискивая среди обломков хотя бы малейшее движение.

Что случилось, Кобрин понял сразу: явился Песцов. Каким образом он умудрился за считанные минуты из своей степи переместиться в столицу империи, сейчас было неважно. А важным было то, что дело, на которое тайный маг поставил всё, что у него было, почти что провалилось. Почти — потому, что он был ещё жив. Придавленный куском бетонной плиты, лишенный возможности творить конструкты, терзаемый жуткой болью и ещё более жуткой ненавистью, он яростно хотел возмездия. Хотел отплатить всем полной мерой, но Песцову — в первую очередь.

Он не мог сделать это сам и тогда решился на шаг, которого боялся всю жизнь: обратился к своему покровителю.

— Ты проигрываеш-ш-шь, — констатировал огромный змей. — Я дам тебе ш-шаннс заверш-ш-шить дело. А если тебе не удас-стся, отомщ-щу.

Дар змеиной гибкости и впрямь помог: Кобрин высвободил руки, магией сбросил с себя обломки. Залечил основные повреждения и принялся осматриваться, готовясь к новой схватке. Два, всего два бойца оставалось у него из числа нежити. Они здорово пригодились в бою, но сейчас, когда появился Песцов, придется использовать их осторожно и осмотрительно, чтобы не истратить впустую ценный ресурс.

Случай представился сам собой: Львов, придурок, наклонился над проломом. Секунда, и корона улетела вниз, затерявшись среди груды мусора. Еще секунда, и туда же отправился и боевой жезл. И опять Песцов: воткнул свой перстень в одного из бойцов и перетягивает его на себя. И ничего ведь не сделать: раз начавшись, процесс может закончиться либо победой этого Песцова, либо его иссушенным трупом. Зато двое Львовых очень удачно подставились. Удар, сразу же, почти без задержки ещё один — и оба улетают куда-то назад. Если и не убиты, то наверняка при смерти.

Видимо, покровитель подкинул ещё какой-то бонус: Кобрин не ожидал от себя такой силы ударов. Теперь — Песцов. Этого нужно уничтожить с гарантией, потребуется некоторая подготовка. Хотя бы секунд десять.

Когда один за другим младшие Львовы улетели куда-то назад, Олег понял: это конец. Император, что совершенно логично, кинулся на помощь братьям. А он остался стоять, не в силах пошевелиться. Через него текла и текла энергия в громадных количествах, заставляя вспомнить давний опыт по выдаче имени и облика хранителям. Конечно, не настолько всё было страшно, но магические каналы, казалось, трещат под напором сильнейшего потока. И больно было, да. Неслабая такая боль. руки были словно заполнены жидким металлом. Но прервать процесс не выходило. А ведь где-то там, внизу, неизвестный враг готовил очередной удар. В кого этот удар придётся, можно было даже не гадать.

Это была двойная пытка: обжигающая боль во всем теле и ежесекундное ожидание магического удара. И не было никакой возможности ускорить дело: организм сам регулировал пропускную способность каналов, чтобы не порвать всё в клочья.

Наконец, спустя, казалось, тысячу лет, процесс завершился. Олег, не в силах стоять на ногах, просто рухнул на пол. И в этот момент у него над головой пронеслась здоровенная сосулька. Магическая, разумеется. Она пробила перекрытия, крышу дворца и понеслась куда-то на запад.

— Твою мать! — донеслось из пролома.

Снизу сдавленно хекнуло, и за край плиты, совсем рядом с лежащим без сил Песцовым, ухватилась покрытая чешуёй рука. За ней — другая. А потом подтянулся и выкарабкался наверх человекозмей. Вроде бы вполне антропоморфное существо, но эта чешуя по всему телу, да ещё совершенно пресмыкающаяся голова с немигающими глазами и длинным раздвоенным языком, не позволяли назвать его человеком.

— О-о, все собрались! — обрадовался монстр. — Осталось решить, с кого начать кончать. Ну, эти двое уже доходят. Песцов теперь тоже не противник. Выходит, Петя, твой черёд настал. Что, сразу лапки поднимешь или потрепыхаешься?

— Да уж попробую, — ухмыльнулся Львов-старший, — Не было еще такого, чтобы Львов Кобрину проиграл. Слышь, Песцов, это ведь как раз тот самый урод, что пытался тебя убить. А теперь я его грохну.

— Как бы не так! — отозвался Кобрин. — У меня найдется, чем тебя удивить…

Едва осознав, что совсем рядом находится давний и последовательный враг, Олег перестал слушать препирательства двух магов. Он дотянулся до астрала, заполнил свои резервы маны и принялся восстанавливать работоспособность рук и ног.

Может, Кобрин как маг и был сильнее, но в том-то и фишка, что чересчур малое расстояние разделяло его и Львова. Чуть переборщишь с мощностью заклинания, и сам же попадёшь под его действие. И никакие щиты не спасут. Вот и кружили два врага, выбирая момент для удара: так, чтобы достать противника и не пострадать самому.

Львов оказался чересчур нетерпеливым. Он ударил первым и промахнулся. Тут же последовал мгновенный ответ. Кобрин ударил стремительно и точно, как атакует змея. И достиг цели. Рана была не слишком велика, но ведь достаточно лёгкого прокола, чтобы впрыснуть порцию яда.

Схватка не остановилась, противники то кружили по сохранившейся части комнаты, то обменивались молниеносными ударами. Оба уже были ранены, но попавший в тело императора яд начал действовать, и Львов двигался всё медленнее. Наконец, он остановился, пошатнулся.

— Ты уже почти умер! — осклабился Кобрин. — Не хочешь добровольно уступить мне место? Тогда я пощажу твоего нерождённого котёнка. Может быть.

— Ты врёшь, — тяжело дыша, ответил Львов. — Ты еще никогда и никого не помиловал. Ты же не дашь мне гарантий.

— Может, и дам, — ухмыльнулся Кобрин. — Но ты ведь всё равно не сможешь проверить.

— Ничего, Предок проследит.

— Не смеши меня, — издевательски хохотнул мутант. — С чего это ему делать?

Что произошло дальше, никто не понял. По крайней мере, не понял сразу. Да и сам Олег впоследствии удивлялся своему поступку. А еще он удивлялся тому, что это безумное действие полностью удалось.

Повезло, что Кобрин стоял к нему спиной. А, может, Львов намеренно остановился именно так. Но момент был — лучше не придумаешь. Прямо с пола Песцов взвился в воздух, запрыгнул на спину Кобрину и — Щелк! — своими прекрасными дарёными Щукой зубами перекусил монстру шею.

Возможно, потомок Кобры и хотел что-то сказать напоследок, но уже не смог. Он рухнул на пол, щедро пропитывая пыль кровью. Змеиные черты на глазах оплывали, исчезали, и спустя несколько секунд в остатке комнаты лежал труп сильно пожилого мужчины. Вот только голова его держалась лишь на лоскуте кожи.

Песцов успел соскочить с падающего тела, и так удачно, что не попал ни в пролом, ведущий на нижний этаж, ни в лужу крови. Запрокинул голову и применил ещё один подарок Предков. Крикнул во весь голос, обращаясь к своим женам:

— Мы победили!

И тут же из двери, которую защищал император с братьями, выскочили женщины во главе с Некахуал. Никто не рыдал, не причитал. Все действовали быстро, собранно и эффективно. Принялись лечить, поить противоядиями, А Олег подошел к краю провала, поглядел вниз.

— Скажи, Милка, есть еще воинственная нежить?

— Нет, никого не осталось. Как их хозяин помер, так с последнего будто наваждение спало. Я его к твоей переноске отвела. Там они все трое теперь и сидят.

— Вот и хорошо. Пусть пока посидят.

Песцов сотворил воздушную платформу и слетел вниз. Проверил: три абсолютно мертвых тела. С Оленевым он встречался при жизни, Орлова узнал по характерным признакам породы — сынок был весьма похож на папочку. Ну а оставшийся мог быть только Вороновым. Обыскивать тела Олег не стал. Только снял у всех троих родовые перстни. Потом передаст их Предкам, пусть они сами определяют достойных.

Отыскать меж бетонных обломков корону и скипетр было непросто, но возможно. Песцов поднялся наверх, нашел Некахуал и тихонько передал ей императорские сокровища. Получил от нее признательную улыбку и благодарный взгляд. Кивнул в ответ, понимая, что ей сейчас не до него.

Пора было отправляться обратно. Ни к чему мешать людям устранять последствия мятежа. Но сперва почему-то захотелось побывать у Предка. Олег уселся на край пролома, свесив ноги вниз, и отправился в гости.

Где-то вне пространства

— Ага, явился — не запылился!

Песец выдал своё неизменное приветствие, спустился с высоченного крыльца и присел в кресло напротив с чашкой чая в лапах.

— С чем пожаловал?

— Да вот, проведать тебя решил. Узнать, не нуждаешься ли в чём.

— Издеваешься, да? — возмутился Предок. — Твои манопроводы столько энергии нагнали, что не знаю, куда девать. Пойдём, покажу.

Обходить дом пришлось долго. Что с того, что выглядел он рубленым из бревен. По размеру это был немаленький такой дворец, не меньше Зимнего.

На заднем дворе стояла гигантская цистерна.

— Что это? — удивился Олег.

— Манохранилище, — с горечью ответил Предок. — Почти полное. Еще немного, и некуда будет сливать.

— Так ты же нашел способ делать концентрированную ману! — еще сильнее удивился Потомок.

— Это и есть концентрированная. Если считать только для меня, то запасов хватит на двадцать тысяч лет.

— И с такой бочкой ты от меня требуешь каждый день тебе двадцать клоунов сливать! — возмутился Песцов.

— Порядок должен быть. Обещался — делай.

Песец и вовсе пригорюнился.

— А ты не пробовал с кем-нибудь поделиться? Сделай добро своим коллегам.

— Ты что! — тут же возмутился Предок. — Как это — собственными лапами добро раздавать! Ты хоть думай, что говоришь. Ишь чего — делиться!

— Ладно, не пыхай, — примирительным тоном сказал Олег. — Я к тебе по другому поводу заглянул. Видел я нынче потомка Кобры.

— А что, эта змеюка жива? — перебил его Песец.

— Судя по всему, жива. И дары своему потомку делает. У этого Кобрина — только что ноги в хвост не превратились. А так змея змеёй. И ядовитый, зараза. Львова так цапнул, что тот чуть коньки не отбросил.

— Это плохо, — серьёзно ответил Песец. — Если до такого доходит, Потомок начинает утрачивать свою человеческую ипостась и в скором времени превращается в полноценного зверя. Да в такого, что даже Предку не надобен. Впрочем, тебе такое не грозит. Даров у тебя много, да все от разных Предков достались. Иные очень полезными оказались. Даже, на удивление, щучьи зубы. Эк ты нынче тому Кобрину голову откусил!

— А теперь я ему голову откуш-шу! — раздалось рядом грозное шипение.

Песец и Песцов обернулись. Рядом с цистерной маны покачивалась, раздув капюшон, гигантская кобра.

— Писец, — пробормотал Предок.

Однако, сбегать не стал. Напротив, бочком-бочком переместился так, чтобы встать между змеюкой и Олегом.

— Вот же сильна, гадина! — с досадой пробормотал он. — На моей территории как у себя распоряжается, и я ничего сделать не могу.

— Зови других, — предложил Песцов. Вот всех, кого знаешь, зови. Нам вдвоём с ней не сладить.

— Нельзя. Позор это на все времена. Придётся так справляться. Ты-то ведь этого Кобрина загрыз, авось и я смогу.

Олег думал недолго. Ладно, Предок не может звать на помощь. Но ему-то ничего не мешает!

Рыбья чешуйка словно сама оказалась в руке. В голове раздался скрипучий голос Щуки:

— Что, никак я тебе понадобилась? Ну говори, что стряслось.

Кобра подгадала момент и метнулась вперед. Песец молниеносно отпрянул вбок и попытался в свою очередь прыгнуть. Попал он точно, прямо по месту — чуть позади головы. Но зубы его лишь скользнули по чешуе, а сам Предок, получив удар хвостом, отлетел в сторону.

Теперь никто не преграждал змее путь к Песцову. Конечно, Олег мог сбежать в реальность. Но как он оставит Предка одного с таким противником? Ну да ничего, Бог не выдаст, змея не съест. И он приготовился к схватке.

Тадах!

Видимо, Щука умела выбирать точку приземления. На этот раз тяжеленная деревянная бадья, не меньше десяти ведёр объёмом, упала Кобре на голову. Упала, отскочила и приземлилась на заднем дворе, опять меж змеёй и Песцовым. Через секунду рядом с ней возник Каракал. Он не стал долго думать, а сходу, пока змеюка еще в нокдауне, кинулся в атаку. Впился когтями передних лап в толстенную бревноподобную тушу, рванул задними — раз, другой.

— А-ш-ш-ш! — зашипела от боли Кобра.

Рванулась, стряхнула с себя злобную кошку. Нацелилась было на Олега, но тут раздался свист крыльев и прямо по морде, по глазам, ударил ярко-красный клюв. Не выбил, увы. Но на время ослепил. И вновь попытался Песец. И опять не хватило его зубам силы.

Сверкнуло, и рядом со Щукой мягко опустился Лев.

— Что это за дела, Песец? — попенял он. — У тебя веселье, а друзей не позвал.

По другую сторону бадьи возник Уссуриец. Два хищника, тихонько ступая, принялись расходиться в стороны, пытаясь разделить внимание противника. Вот только глаза у змей как раз по бокам головы, так что задумка не удалась. Кобра сделала выпад в сторону Льва, и одновременно хлестнула хвостом тигра. Могучие Предки отскочили в стороны и начали было новый заход, но тут в небе прошуршало, и крылатая туша врезалась в загривок змеюки, прижав её голову к земле.

Кобра забилась, пытаясь освободиться, сбросить наездника, и своим толстенным хвостом саданула аккурат по манохранилищу. Уж неизвестно, из чего были сделаны стенки цистерны, но такого обращения они не выдержали, и концентрированная мана разлилась по заднему двору, тут же обращаясь плотным туманом.

Когда туман рассеялся, Олегову взору предстал десяток абсолютно пьяных предков. Даже Щука не избежала общей участи, хватанув немалую дозу жабрами.

Песец безутешно рыдал:

— Двадцать тысяч лет песцу под хвост! Всё, что нажито…

Каракал откровенно ржал над этой картиной. Лев с Уссурийцем устроили поединок, и честно долбили друг друга когтистыми лапами. Правда, ни один так ни разу и не попал. Хмурый Журавль сидел, нахохлившись: он как раз начал новый заход, и вся благодать пролетела мимо. Щука рассказывала куда-то в пространство истории своей юности. И только крылатый змей так и держал кобру за загривок: у него зубы застряли в толстой шкуре.

Сама Кобра рыдала на пару с Песцом:

— Мне… ик… нужно… ик… отомс-стить нужно. Я поклялась. Теперь вот…

Она не договорила. Здоровенная туша принялась усыхать, сокращаться, уменьшаться. Зубы Кетцалькоатля освободились. Но прежде, чем он успел цапнуть Коброчку за хвост, та превратилась в белое продолговатое яйцо.

— Это что такое? — враз протрезвел Песец.

— Это кара за нарушение клятвы, — ответила старая Щука. — Надо бы яичко в гнёздышко подбросить, пусть вылупляется. Глядишь, во второй раз так не отожрётся.

— А куда девалась вся мана? — спросил Олег. — Я так, полюбопытствовать.

— Так по всему астралу, поди, разошлась, — обрадовалась собеседнику Щука.

— То есть, — быстро сделал вывод Песцов, — сейчас начнут просыпаться Предки. Все, какие ещё остались.

— А ведь и правда! — ахнули все остальные. — Это что же теперь начнется? Просто караул! Надо скорее своим рассказать.

Вокруг наступила суета, и Олег под шумок вернулся сперва в императорский дворец, а затем к себе в степь.