Огонек во мраке: Погоня за смертью

Глава 13

На полном автомате я установил Мозаичный Щит, ограждая себя от нападающих. Сейчас я кое кого поджарю, главное, не задеть Виолетту!

Но хрен там! Человек, что сидел в микроавтобусе, схватил меня за руку — и мой Щит рассыпался от напора магии! Я вскинул руку, выпуская Огненный Цветок — но появившаяся водяная сфера окутала моё пламя, и оно бессильно погасло, не в силах испарить водяную преграду.

Схвативший меня хмыкнул, схватил второй рукой за шею — и в мои энергоканалы хлынула чужая магическая сила, заполняя их и не давая использовать. Буквально всего секунды три, и моя магия была изолирована в Магическом Сердце, не в силах пробиться сквозь мощь напавшего.

Проклятье! Да это же Архимаг! Меня схватил Архимаг! Судя по тому, что Виолетта тоже только бессильно трепыхается в руках второго похитителя, он тоже Архимаг.

Я расслабился и перестал дёргаться. Какой смысл? Даже если я напрягусь изо всех сил, сейчас против Архимага мне не вывезти. Это только в сказках бывает, что вот стоит поднапрячься — и любой противник по плечу. Обычно «из последних сил» можно только обосраться. Бывают исключения, конечно, вроде моего последнего сражения в прошлой жизни, но и там я как бы не выжил, что делает его уже не совсем исключением… Короче, стоит расслабиться получать удовольствие, если нет возможности что-то изменить.

Переглянулся с Виолеттой, она выпучила глаза и повращала им, намекая на варианты выбраться. Наверное, может, я её не совсем понял. Я слегка покачал головой туда-сюда, показывая, что не стоит. Посмотрим, куда и к кому нас привезут, раз сразу убивать не хотят.

Кто вообще мог нас схватить⁈ Раз уж меня ждёт дорога куда-то, а двигаться активно нельзя, то поработаю мозгами. Хотя они слегка туманятся от чужой магии в теле…

Вариантов-то не очень много. Первый — это враги Виолетты. Она же предупреждала, что они ещё живы-здоровы и могут напасть. Вот и напали. Только как они смогли нас вычислить⁈ Вампирша так уклончиво рассказывала обо всё, что даже непонятно, с кем имеем дело. Правда, в здешней Германии я всё равно никого не знаю.

Второй вариант — это те, кто виноват в смерти Нины Фёдоровны и этого германского графа с длинной фамилией. Ну а что, они же всё так хорошо придумали! Германец нанимает поляков для устранения, потом сам же их и зачищает, а когда возвращается домой, то его отправляют на тот свет. Все концы в воду, пойди найди, к кому там граф ездил и от кого деньги получал. А если он их наличкой получал, чтоб не оставлять электронного следа? То вообще дела швах! Но вдруг появляется чудом выжившая девчуля, что идёт по следу. Хрен знает, что она там вынюхала, до германца-то добралась же! Надо и эту любопытную устранить. Правда, зачем хватать, а не убивать на месте… Разве что выяснить, что она успела выяснить и кому успела обо всём рассказать.

Пока размышлял об этом, сам не заметил, как сознание окончательно помутилось, и я провалился в темноту.

— Эй, ты! Встала! — очнулся я от пинка под рёбра, весьма болезненного.

С трудом разлепив веки, ставшие невероятно тяжелыми, будто из свинца, огляделся. Фургон, на котором нас с Виолеттой везли, остановился возле низкого, приземистого входа в нечто, напоминающее погреб в деревенских домах. Только новый такой, модерновый. Широкая, но невысокая стальная дверь, стальная крыша, насыпанная сверху и с боков земля, превращающая всё это при виде сверху в небольшой холмик с мини-обрывом.

Хоть вокруг были деревья и кусты, но это точно не дикий лес. Деревья ухоженные и подстриженные, кусты аккуратные, а откуда-то со стороны несёт запахом кухни. Да и дорога к погребу покрыта асфальтом, покрашенным в зелёный цвет.

Если сложить всё, то получалось, что мы приехали на территорию какого-то довольно большого поместья влиятельного рода. Большое — потому что тут есть настоящий лес, а влиятельного — потому что у невлиятельных германских аристократов нет таких больших земельных наделов, чтоб там аж лес был.

— Чё застыла? Пошевеливайся! — прикрикнул похититель, снова пиная меня.

Насупившись и потерев рукой место удара, я выбрался из микроавтобуса. Следом выбралась Виолетта, которую подняли таким же образом.

Бежать? Хех! Вокруг как минимум два Архимага, неизвестное число других магов плюс четверо людей в бронекостюмах полицейского образца с оружием в руках. А в моих энергоканалах всё ещё гуляет магия Архимага, так что о заклинаниях и думать не стоит.

— Заходите! По одной! — скомандовал похититель, прикладывая руку к сенсорной панели возле дверей.

Ну ладно, что так орать-то? Пожав плечами, я нырнул в открывшиеся двери. Почему-то никто за мной дальше не пошел. Но я очень быстро понял почему.

Дверь за моей спиной захлопнулась, передо мной двери и не открывались, и я почувствовал активацию какой-то сложной артефактной машины. Я сначала почувствовал облегчение, потому что магическая сила из моих энергоканалов стала быстро утекать наружу и всасываться в стены. Но потом понял, что на замену другая магия не приходит! Артефакт в стенах комнаты высасывал любую магическую силу, и ту, что в человеке, и ту, что в воздухе!

Процесс продолжался минут двадцать, когда даже моё Сердце Магии было полностью опустошено! Огненный Меч уныло висел в пустоте Сердца, оставшись без подпитки его силой… Но он остался, а значит, не всё потеряно! Да и, ха-ха, моя естественная регенерация никуда не делась! Впрочем, сейчас я её приглушил изо всех сил, чтоб обмануть артефакт.

Когда вся магия была высосана, артефакт деактивировался, и открылись двери внутрь этого погреба. И уж что-что, но этого я не ожидал! За дверями стоял монстр! Высокий, больше двух метров ростом, его голова чуть ли не упиралась в потолок. Я при своих полутора метрах рядом с ним была как такса рядом с сенбернаром. Монстр был весь покрыт беловато-серой шерстью, сзади болтался хвост, а голова представляла собой смесь человеческого лица и волчьей морды с вытянутой пастью, полной желтых зубов.

Да это же германский зооморф! По сути, оборотень антропоморфного вида. Я, когда первый раз узнал о них ещё в детдоме, знатно удивился. В моём мире тоже были оборотни, но они превращались в настоящих животных, не антропоморфных, и размером больше обычных. Когда одна семья кицунэ с японских островов решила побраконьерить на Дальнем Востоке, довелось мне посмотреть на лис размером с корову. А в этом мире были вот такие вот оборотни, но здесь их называли зооморфами.

Самое плохое, что зооморфы эти были местными антимагами. Сами они магией не владели, но их шерсть, шкуры и плоть обладали поразительным сопротивлением к ней. А чудовищная сила, скорость и солидный набор клыков и когтей позволяли взламывать Щиты как куриные скорлупки.

Как раз несколько семей зооморфов уже давно жили в Германской Империи, даже были в некотором роде её символом.

Проклятье! Я остался без магии, да ещё и эти чудовища вокруг! Только непонятно, мои это враги или Виолетты?

— Двигайся! — прорычал оборотень.

Схватил меня своей лапищей за шею и буквально выдернул из комнаты-артефакта в коридор. Там стояли ещё четверо оборотней, слегка отличающихся по окрасу и морде. Порыкивая и облизываясь, четвёрка проводила нас до лифта, спускающегося куда-то в глубину земли.

И, чтоб вас всех, тут не было магии! Каким-то образом всё пространство в этом бункере было экранировано от магического фона окружающего мира. Не знаю, каким образом это возможно, разве что это что-то из Руин, другого объяснения не вижу.

На лифте мы спустились не очень глубоко, метров двенадцать-пятнадцать всего. Открылся лифт в настоящую тюрьму! Не особо длинный коридор перегораживала прозрачная пластиковая бронестена с дверью, возле лифта двери в допросные (как я потом узнал), а за перегородкой — с десяток камер, перегороженных толстыми железными решетками.

— В третью. — прорычал конвоир двум дежурящим у бронестены мужчинам, судя по лёгкой одежде — тоже оборотням.

— Угу. — один кивнул, нажал кнопку на пульте, и автоматический запор открылся, давая пройти к камерам.

— Пшла! — меня снова дёрнули за шею.

Дойдя до третьей камеры (они тут все были без номеров, но, видимо, оборотни как-то их пронумеровали для себя), конвоир открыл железную решетку, толкнул меня в спину лапищей так, что я курицей туда влетел, чуть не грохнувшись головой в стену, и с лязгом захлопнул дверь.

— Чтоб тебя блохи до конца жизни за зад грызли! — повернувшись, я плюнул в оборотня, метко попав ему на живот.

— Заткнись, тварь! Иначе я прямо сейчас съем моё сердце! — прорычал конвоир, ударив когтями по прутьям.

— Пф! — фыркнув, я оскорблённо повернулся к нему спиной.

Тот ещё порычал немного и ушел.

Осмотрелся. Мда, негусто. Откидывающаяся лежанка с голым матрасом и подушкой без наволочки, унитаз в углу и всё. Не густо. Даже душа какого нет, тут вообще мыться не положено? Впрочем, чтоб унизить пленника, это самое то. Немногие могут спокойно выносить ощущение немытости своего тела и вонь от него. Хотя если унитаз можно смывать, сколько угодно…

Устроившись на лежанке, я погрузился в созерцание своего Сердца Магии. В этой тюрьме не было ни крупицы магической силы! Ни наверху, ни тем более здесь, внизу. Так что с поглощением из внешнего мира напряженка. И для магов этого мира подобное место донельзя гиблое, вообще без возможности как-то вырваться.

Но моё сердце магии могло генерировать магическую силу из другого источника — могло и генерировало! Так что всё, что у меня высосали в комнате перед лифтом, я восстановлю, и довольно быстро, за пару часов. Хотя показывать этого не надо — пусть будет сюрпризом для местных. Тем более оборотни славятся своими антимагическими телами… короче, надо ждать подходящего момента.

Через полчаса привели Виолетту, кинув её в соседнюю камеру. На вампирше лица не было, жуткая смесь из ужаса и тревоги. А когда она посмотрела на меня, то к ним прибавилась и вина. По крайней мере, так мне показалось.

— Ты как, Ви? — спросил я, когда оборотень убрался за бронестену.

— Нормально. — буркнула та, хлюпнув носом.

Похоже, она вот-вот готова была расплакаться. Надое её чем-то занять, но не в угадайку же играть, как бы условия не очень подходящие…

— Ты в курсе, где это мы?

— Да… — выдавила из себя вампирша.

Хм, похоже, это всё таки враги Виолетты, а не мои. Впрочем, учитывая, какие силы они могут привлечь, особой разницы я не вижу. У них два Архимага и дохренелион оборотней, явно не какой-то захудалый баронский род.

— Ясно. А ты не в курсе, кто тут главный?

— Раньше… знала…

Она вдруг перешла от всхлипываний к рёву. И сколько бы я её не пытался успокоить, ничего не получилось. Она рыдала так громко, что даже пленники в других двух камерах проснулись. Смысла в этом, правда, особого не было — они только полубезумно смотрели на нас, не реагируя ни на какие попытки поговорить.

Ну и ладно, ну и хорошо. Я плюхнулся на нары, скрестил ноги, сложил руки в замок и просто лежал, ни о чём не дума и ничего не делая. Рано или поздно к нам придут, вот тогда и узнаю, кто тут верховодит. Ну не просто же так нас сюда засунули! А с какой-то целью!

Лёжа в такой позе, я незаметно для себя заснул. Проснулся, когда нам принесли еду — довольно хорошее рагу из овощей с мясом и бутылку минералки. С удовольствием съел всё, поглядывая на психов в других камерах — те жрали из мисок, как животные, пачкая лицо в соусе. Фу, конечно. Зато тут кормят лучше, чем в детдоме.

Потом сходил пописал, показывая оттопыренный средний палец камере, что неотрывно смотрела в мою камеру.

А через час после кормёжки пришел местный главный.

С нашей стороны бронестена была непрозрачной, так что было неожиданностью, когда дверь открылась, и в коридор между камерами вломилась целая толпа оборотней разного пошиба. У них же тоже есть градация силы, и чем сильнее, тем больше размером. А потолок-то в коридорчике не резиновый! Так что часть блохастых ходила согнувшись, от чего злобно смотрела на людей в камерах. Психи с воем убежали и спрятались за унитазами, а вот я с интересом смотрел на новых персонажей.

— Так-так-так! — толпа оборотней расступилась, как море перед магов Воды, и к нашим с Виолеттой камерам подошел довольно молодой мужчина, лет тридцати на вид, высокий, широкоплечий, фигуристый, с породистым лицом потомственного аристократа. Хотя и было в нём нечто жестокое и яростное. — Фройляйн Блютигахюгель! Как давно я вас не видел! Уже больше полувека прошло, надо же!

— Ты! Это ты! — вскрикнула Виолетта из соседней камеры. — Не может быть. Как ты смог⁈

— Если я вам это расскажу, фройляйн, то вынужден буду убить! Ха-ха-ха! — захохотал мужчина, будто сказал какую-то очень смешную шутку.

Да уж, германцы очень странные существа.

— Эй, ты! — я подошел к решетке, преграждающей выход из камеры. — Я российская дворянка! А она — поя горничная! Ты не имеешь права держать нас тут! Предупреждаю — у тебя будут неприятности, если ты нас не выпустишь!

— Надо же. — хмыкнул незнакомец, с презрением посмотрел на вампиршу в соседней камере. — Германская графиня стала прислугой восточных варваров? Какой позор для вас, фройляйн!

— Не твоё дело, кем мне становиться! — буркнула Виолетта. Видимо, страх у неё сменился раздражением.

— Ты меня слышал⁈ — пнул решетку ногой. — Выпустите нас, иначе у тебя будут большие неприятности!

Но германец только хмыкнув, не уделив мне и слова. Глянул на Виолетту, развернулся и, бросив «Мы ещё увидимся», удалился вместе с кучей своей охраны.

— Ви, это что за хуй такой был? А? ты вроде его знаешь. — я высунул руку через решетки и помахал вампирше.

— Это… я тебе говорила… о нём… — буркнула Виолетта, потом скрипнули нары в её камере, видимо, она улеглась на них.

Мда, информативно-то как!

— Ну и ладно. — тоже буркнул я. — Думаю, у нас ещё будет время, чтоб узнать подробнее.

И тоже улёгся на нары. А что? одна Виолетта так может, что ли?

Но мне стало немного неудобно, когда из-за стены снова послышалось всхлипывание и плачь вимпирши. Как-то тупо обижаться на неё, когда она в таком состоянии. Даже как-то бесчеловечно. Хотя она не человек, но я-то да!

— Саша. Саша, ты слышишь меня? — я задремал и не сразу понял, что меня зовут.

— Да, Ви. Ты как? — спрыгнул с нар и уселся возле решетки, оперевшись спиной на стену, за которой была Виолетта.

— Уже нормально…

— Это хорошо.

Мы помолчали минутку.

— Наверное, мне надо рассказать тебе, кто это. — наконец выдавила из себя Виолетта.

— Если тебе не хочется… Я и сама смогу узнать рано или поздно.

— Нет-нет, я хочу! Глупо держать тебя в неведении! Я всё расскажу!

— Хорошо. Я слушаю тебя. — кивнул я на автомате.

Несколько минут она молчала, видимо, собираясь с силами.

— Я. — наконец подала голос вампирша. — Я же тебе говорила, что мои предки пришли в Европу сорок семь тысяч лет назад?

— Ага.

— Хорошо. Так вот, мы были не единственными, кто сопровождал людей в переселении. Одновременно с нами пришли и оборотни.

— Такие вот, что хвосты друг другу нюхают за стенкой?

— Ага. — Виолетта хмыкнула от моей немудрёной шутки. — Но тогда они были немного другие. Не волки, а львы, гепарды, гиены. Да и мы были другие, и люди! Ты знаешь, что сорок семь тысяч лет назад первыми европейцами были негры⁈ И только за десятки тысяч лет они побелели, став выглядеть, как сегодня. Мы менялись вместе с ними — вампиры стали бледнее, а оборотни из львов превратились в волков.

— Я слышала, что есть ещё пантеры какие-то. — вставил я замечание.

— Ага, остатки былого. Нет, в Африке, на своей родине, они так и остались африканскими зверями, но здесь поменялись. Но это неважно! Важно то, что оборотни были ближе к людям, чем мы. От вампира и человека ребёнка не получится, от вампира и оборотня, как ни мерзко такое представлять, тоже. А вот от оборотня и человека потомство будет!

— Оборотни или люди?

— По-разному. Но в любом случае у них будет… ммм… ген оборотня. Который может активизироваться. Как-то так. — в голосе вампирши появилась неопределённость. — Так вот, из-за этого оборотней всегда было намного больше, чем вампиров. А где подобный перекос, там и желание полностью подавить других. Тем более оборотни всегда нам завидовали — мы, вампиры, можем жить тысячи лет, а оборотни ограничены человеческим сроком жизни. Даже самые сильные из них не переживут полтора столетия.

— Картина понятна.

— Ну вот… Около сотни лет назад в Германской Империи разразилась война между вампирами и оборотнями. И… последние побеждали. Тут и жило-то всего семь семей вампиров! Когда оборотни убили две семьи, другие сбежали на Британские острова, к тамошним вампирам. Почему-то оборотней в Великобритании было мало, он инее приживались.

— А твоя семья…

— Моя семья решила драться до последнего! — Виолетта вздохнула. — Так и получилось…

Вампирша несколько раз всхлипнула, вот-вот готовая расплакаться снова, но взяла себя в руки.

— Я оказалась последней в своей семье. Родители всё же решили отправить меня на острова, но нас перехватили по пути туда! Он перехватил! Герцог Шварцхерц. Предводитель одной из крупнейших стай оборотней в Германии. — она помолчала минутку, натужно сопя. — Дальше… дальше даже вспоминать не хочется. Он убил моих родителей, а меня… на мне он ставил опыты, чтоб получить вампирское долголетие. Он тогда был уже стариком, уже тремя лапами в могиле! Чего он только не делал… Пил мою кровь, ел мою плоть прямо так, живьём! Вырывал внутренности и ел их…

— Всё хорошо, Виолетта, всё хорошо! — я решил подбодрить вампиршу, чувствуя боль в её голосе.

— Да… И вот, однажды один из охранников сплоховал. Решив, что я без сознания после пыток, он снял меня с крюка — и я перегрызла ему горло! А потом сбежала, используя его ключи. Не знаю, каким чудом мне этого удалось, но я попала в какой-то дом, увидела там висящую в дальнем углу картину — и влезла в неё, просто по наитию! После этого впала в спячку… А потом ты меня пробудила. И вот… и вот теперь я снова тут…

— Но ты теперь тут со мной. А это уже совсем другое дело! — весёлым голосом заявил ей.

— Ага. Теперь мне страшно не только за себя, но и за тебя…

— Ну уж за меня-то бояться не надо. — фыркнул ей. — Но этот твой герцог. Он же сейчас выглядит совсем молодое. Да ещё и полвека пережил без проблем.

— Да, я сама удивилась. Значит, он нашел какой-то секрет! И оборотни могут стать ещё сильнее, чем раньше! Это меня тоже пугает!

Я только молча пожал плечами.

Оборотни интегрированы в людское общество, ну и плевать на них в общем смысле. Меня больше напрягают вампиры, живущие обособленно, семьями, и высасывающие кровь у людей вместо пироженок. Но Виолетте это я, конечно же, говорить не буду.

— Ты, наверное, будешь считать меня совсем дурой. — снова заговорила Виолетта. — Слабой и бесхребетной… Вместо того, чтоб всё рассказать, я только молчала…

— Совсем нет. Ты была, считай, ребёнком, раз у вас такой долгий срок жизни. А запуганный ребёнок — это не то, над чем стоит потешаться. — я понизил голос и добавил. — тем более, я была почти на твоём месте. И тоже боролась с последствиями, но не причиной…

— Правда? Что это было? — из любопытства вампирша высунула руку из своей камеры и схватилась за мой локоть.

— Ну… — пожалев, что ляпнул это, вздохнул. Но сказал «а», говори и «б». — Ладно… Должна открыть тебе небольшую тайну…