Охота на неверного мужа

Глава 7-3

Наверное, даже наверняка я опять наступала на те же грабли, что и с Глебом, привязавшись к Филипу. Точно знаю, что вампир, как минимум, многого мне не договаривал. И в то же время, будучи мне никем, едва познакомившись со мной, он изо всех сил меня защищал. Это не могло не оставить в душе след. Даже если Филип преследовал какие-то свои цели, за короткое время нашего знакомства для меня он сделал больше, чем Глеб за все годы нашего брака. За одно это я готова была простить Филипу все его секреты и заморочки.

Вокзал, с его шумом и суетой оглушил. Кто-то куда-то торопился, кто-то, наоборот, убивал время до отправления состава. Встречающие с волнением выглядывали прибывающие поезда. Провожающие торопливо прощались. Свистки локомотивов, голос диспетчера из громкоговорителя. В общем, упорядоченный хаос. Мне нужно было как можно быстрее купить билет и сесть на поезд. А я растерялась. После комфортабельного салона такси я будто бы резко перенеслась на восточный базар…

Опомнилась от того, что кто-то с силой толкнул меня в плечо. Я даже чуть на проезжую часть не свалилась от силы тычка. Зато сразу словно проснулась. Первым делом схватилась за сумочку: кошелек и телефон оказались на месте. После этого я, сердито оглядевшись по сторонам и перевесив сумочку так, чтобы до нее не так просто было добраться, определила направление по указателям и потопала, наконец, в кассу.

В помещении с кассами было пусто: пожилой дядечка у одного окошка покупал себе куда-то билет. Неподалеку, возле окна стояла женщина примерно моих лет с мальчиком не старше пяти лет и девочкой-школьницей и что-то сердито выговаривал детям, остервенело натирая влажной салфеткой щечки мальчишки. Мирная и почти сонная картина. Наверное, поэтому я и расслабилась. Смело шагнула к окошечку, поздоровалась и попросила:

— Мне билет на самый ближайший поезд…

Больше я сказать ничего не успела. На обеих запястьях будто сомкнулось по горячему капкану. Я дернулась от испуга и позорно взвизгнула, одновременно оборачиваясь к обидчикам… И оцепенела.

Слева стоял недовольный Глеб и сверлил меня взглядом прищуренных глаз. Справа умильно улыбалась бывшая свекровь:

— Лина, деточка, вот ты где!.. Ну и напугала ты нас!.. У меня аж сердце прихватило, когда поняла, что ты ускользнула. Глебушка так кричал, так кричал!.. Ну что же ты?.. Пойдем домой! Выпьешь лекарство и тебе сразу станет лучше!..

От сюсюканья Анны Павловны, которая в принципе не умела быть ласковой, стало страшно. Выглядело так, словно крокодил улыбался и проявлял заботу. Да еще и какое-то лекарство… Меня будто парализовало от ужаса.

Вероятно, разыгравшаяся перед окошечком сцена напугала и кассиршу, и та вызвала патруль. Потому что я еще раздумывала, орать мне или нет, а возле нас нарисовался наряд полиции.

— Младший лейтенант Костюченко! — вдруг услышала я рядом с собой. — Предъявите ваши документы!

Сердце радостно бултыхнулось в груди. Спасена! Правда, разум отказывался в это верить. И правильно делал. Я даже рта не успела открыть, как мать Глеба затараторила, будто деревенская дурочка, тыча в полицейских собственным паспортом:

— А мы невестку, женку сыночка маво забираем! У ей недавно третий выкидыш приключился, так она на этой почве головой немного тронулась! Дохтур вел присматривать за ней и таблетки давать! Мол, со временем пройдет! Ну я и присматривала, и все было хорошо! Пока сегодня не сплоховала: задремала, пока Глебка был на работе, а Лина и ускользнула! Пришлось сыночку из работы вызывать и мчаться на ее поиски! Так-то Лина хорошая! Но не в себе ж сейчас! В беду попасть может!..

Тот, который представился лейтенантом Костюченко, морщась от тарахтенья свекрови, полистал ее паспорт. Потом проверил паспорт Глеба. Особо задержавшись на штампе из ЗАГСа. Потом требовательно посмотрел на меня.

Выбора у меня не было. Вернее, не так. Я, конечно, могла бы сказать, что мы с Глебом разошлись, что именно он подал на развод. Но была почти уверена, что бывший и его мать в два голоса начнут орать, что Глебушка хороший, что он все осознал и раскаялся и что хочет сохранить семью. А мне при этом придется отвечать на очень неудобные вопросы. Интуиция же вопила, что отвечать на них нельзя. Надеюсь, я не ошибаюсь и не пожалею позднее о своем решении.

В правильности принятого решения меня убедил и угасший взгляд потерявшей ко мне интерес кассирши. Она поняла, что ошиблась, что ничего интересного не случится и отвернулась, занявшись собственными делами.

— Следите за невесткой внимательнее, мамаша! — недовольно порекомендовал свекрови молоденький лейтенант, вернув нам документы. При этом Анна Павловна попыталась перехватить мой паспорт. Но я оказалась быстрее.

Анна Павловна одарила меня обжигающе-злым взглядом. Но вслух продолжила ломать комедию:

— Больше не повторится! Не сумлевайтеся!

Свекровь ловко и внешне ласково, на деле оставляя на коже синяки, схватила меня под руку:

— Идем, девочка! Сейчас вернемся домой, выпьем таблеточку, поспим… И все будет совсем хорошо…

От последней фразы меня почему-то пробрала дрожь.

Вокзал покидали молча. В следующий раз Анна Павловна рискнула открыть рот уже когда мы загрузились во внедорожник Глеба, а бывший вырулил на дорогу.

— Думала, сумеешь скрыться от меня? — выплюнула она злобно. Совершенно не таким тоном, каким разговаривала с представителями власти. Я ни разу не слышала от Анны Павловны подобных интонаций. Как у настоящей злобной ведьмы. — Да я тебя везде найду! Деньги не зря плачены! Маячок…

— Мама!!! — вдруг рявкнул Глеб, не отрывая глаз от дороги. А когда Анна Павловна испуганно замолчала, процедил со злостью: — Меньше болтай. Мало ли. Вдруг в самый последний момент Брюллов разыграет козырь, и Ангелина выживет. Тогда нам придется до конца своих дней прятаться по очень глубоким норам. И чем меньше они будут знать, тем для нас лучше!

Внутри все похолодело от этих слов. Вот я и убедилась, что Филип был прав. Что в этом не соврал. Только от этого почему-то не легче.

— Плохо же ты свою мамочку знаешь, — едко огрызнулась Анна Павловна. — У меня осечек не бывает! Я все предусмотрела!

— Мам, телефон лучше у нее отбери, — вдруг совершенно спокойно, буднично попросил Глеб, поворачивая руль. Будто его мамаша ничего и не шипела ему.

Я даже вякнуть не успела, а свекровь выдрала у меня из рук сумочку, бесцеремонно расстегнула ее и вытряхнула все, что там было, себе на колени. Поворошила. Потом нетерпеливо начала забрасывать обратно. Паспорт при этом сунула себе в карман. А потом, когда последний предмет был возвращен в сумочку, удивленно протянула:

— А телефона нет…

— Карманы!.. — сквозь зубы, со злостью подсказал бывший.

Мне очень не хотелось, чтобы свекровь меня ощупывала, ища телефон. И я выпалила:

— Да нет его! В доме у Филипа остался!

Уточнять, забыла или оставила намеренно не стала, как дура, надеясь, что все еще может завершиться мирно, по-дружески. Однако следующие слова Глеба убили ту робкую надежду на корню:

— А вот это уже совсем плохо. Похоже, Брюллов предусмотрел подобный поворот… Тогда… — Бывший на миг замолчал, перестраиваясь в другой ряд и готовясь поворачивать. — Мам, напои ее твоим фирменным отваром! Другого выхода нет…