Охота на зверя (СИ)

Глава 11

Никакого чудесного вечера не случилось. Мне хватило куска пиццы, который я, словно в детстве, будто украла с кухни, а не взяла. Шака не бросил мне в спину ни одной подколки, ни одной шутки, только следил взглядом. Я, схватив кусок, тут же возвратилась на диван и завернулась в плед. Он наверняка решал, что со мной делать и стою ли я того.

Сон долго не шел. Я слышала как Шака ушел с кухни, потом хлопнула дверь спальни. А дальше только тишина. Не было похоже, что это место вообще способно быть шумным и веселым, как его хозяин. Так может — Шака тут не хозяин? Здесь не было ничего, что придавало мы квартире ощущение хоть какой-то обжитости. Жизни тут как раз и не было. Возможно ли, что он купил квартиру незадолго до моей встречи с ним в клубе? Жил до этого припеваючи и не высовываясь, а потом, когда на горизонте появилась возможность добраться до Семьи — он вылез из подполья.

Глядя в потолок, едва освещенный полной луной, которая никак не могла обогнуть огромное здание напротив, я поняла, что устала от загадок. Не хочу прятаться и хочу понять всё прямо сейчас. И главная моя проблема — Семья, которая была рядом почти всю мою жизнь. А не Шака. Я достала из кармана телефон, аккумулятор обратно я всё ещё не вернула.

Семья — вот что всегда должно стоять для тебя на первом месте.

Но как я могу ставить её на первое место, если тебя, Маркус, больше нет? Кого теперь я должна ставить на первое место?

Я медленно поднялась и встала. Спасибо тебе, большой и мягкий диван, что не издал ни звука. Я выглянула в темный коридор — дверь в спальню по-прежнему была закрыта. Конечно, можно было рассчитывать уйти пешком, однако кое-кто бросил ключ от машины на единственный в коридоре комод. Какое-то время я стояла в темноте и смотрела на этот ключ. Ловушка? Или предложение катиться прочь? Надеюсь, что последнее. Я сунула ключ в задний карман, прихватила шпагу, взяла кроссовки в руки и осторожно открыла входную дверь. Замок предательски щелкнул. Я замерла. Тишина.

Даже если это и ловушка, и он будет за мной следить. Плевать. Я вышла из квартиры и аккуратно прикрыла за собой дверь.

На улице было хорошо, свежий воздух радостно обдувал меня со всех сторон. Я вдохнула полной грудью. Боль вторила мне в боку, а теперь ещё и в ребрах.

Едва выехав на пустую ночную дорогу, я поняла, чего так радовался Шака. Черт, «Гиента» была лучшей тачкой. Плавный быстрый разгон, она будто мягко приглашала тебя поехать ещё быстрее, а потом ещё быстрее. Даже не хотелось отдавать её тене-людям. Надеюсь, они не попросят эту прелесть обратно.

Я добралась за пять минут по ночной Пирамиде от Красного Города до района Серой Горы. Кладбище Несвятого Эда располагалось на склоне и оттуда открывался прекрасный вид на весь город. Мертвые всегда следили за городом. Даже после смерти. Кладбище на ночь закрывали, так что я закинула ножны за спину и перелезла через забор. В боку ёкнуло, когда я приземлилась возле старого колумбария.

У Ньеро не было фамильного склепа. В отличие от других семей. Прадед Ньеро всегда говорил, что лучше лечь там, где умер. И не делать из смерти пафосную показуху. Мертвым всё равно, вместе они или нет. Однако я знала, где Маркус выкупил землю для своей семьи.

Земля была ещё свежей. Надгробие из черного мрамора, на нем только фамилия, имя, даты жизни и смерти. Никаких слов. Только холодный мрамор.

И я стояла над ним и не знала, что должна чувствовать.

Одиночество. Покинутость. Но не предательство. Не знаю почему, но я не могла, никак не могла приписать ему предательство. Каждый родитель желает для своей семьи лучшего, пусть и ценой жизни других людей.

Я опустилась на колени в мокрую от утренней росы траву.

— Спасибо. Что дал мне прожить хотя бы часть моей жизни достойно. Спасибо, что не дал свалиться туда, куда я так хотела. Что не дал мне умереть. Что научил жить по-другому. Научил защищаться и защищать. Жаль только, что в последнее у меня не получилось, Маркус. Я открыта для каждого ножа, что пытается меня ранить, и я ищу, где бы найти ещё клинков, чтобы броситься грудью на них. Потому что я не знаю, что мне ещё делать. Моё место всегда было возле тебя, а теперь тебя нет, и у меня выбили землю из-под ног. Даже чертов дельфин находит в небе путь, а я не могу. Мне очень нужен твой совет, слышишь? Мне нужен твой ответ. Неужели ты и правда… — прошептала я, — …собирался убить меня?

— Что вы здесь делаете?! Кладбище закрыто! — голос прилетел словно камень в затылок.

Я обернулась. Старый смотритель. Ши-ире собаки. Он светил в меня фонариком, но я знала, кто там по другую сторону. Я поднялась.

— Мы уже встречались однажды, когда Маркус выбирал это место.

— Пройдите к выходу, кладбище закрыто! Я не знаю, кто вы!

— Отвернись, старик. И пойди прочь, убери фонарик и уйди. Забудь, что я была здесь.

И он подчинился. Рука с фонариком опустилась, и я увидела в его свете уставшее сморщенное лицо.

— Иди к себе в сторожку и отдохни, — сказала я. Мой камень реагировал, бился в груди словно птица.

Смотритель развернулся и пошел шаркающей походкой по гравийной дорожке прочь.

Я обернулась к могиле.

— Тебе стоило сразу меня убить. И уничтожить этот камень, Маркус.

Я смотрела на башни «Соратники» в ярком утреннем солнце, на часах было едва пять утра. Скульптура башен был всё та же — с замахом руки, и подсветка всё ещё светила туда, где когда-то находился переход. На их месте я бы поскорее разобрала руку этой статуе, потому что представляла себе, что будет, когда рука наконец опустится на противника. Я усмехнулась. Соратники стали противниками? На что этот ши-ире намекает? Я была уверена, что это дело камня, только в этом случае дома могут оживать… Наверное.

Мне хотелось, чтобы они перестали это делать. Чтобы остановились. Стали вновь теми соратниками, какими были прежде, и чтобы ничего в Пирамиде больше не менялось. Но это наивное желание. Мир меняется так быстро, что мы не успеваем под него подстраиваться. А кто-то и вовсе погибает…

Но пора было ехать к Сэре. Насколько я помнила, она выходила из дома всегда в одно и то же время. Она любила, как и отец, быть пунктуальной и следовать расписанию на день. Её раздражало, когда я просыпала утренние занятия, а Маркус устроил меня в ту же школу, куда ходила и Сэра. И это её тоже раздражало. Маркус пытался научить Сэру ладить со всеми и не задирать нос, однако получилось всё куда хуже.

Я доехала до её дома и припарковалась на другой стороне улицы, чтобы видеть выход. Комплекс новых элитных домов «Эндшпиль». Он был невысок, не более пяти этажей на корпус, имел огромную парковку, собственный парк и даже сады на крыше, которые сейчас свешивались оттуда своей густой зеленью. Парковка напротив выхода была разрешена только жителям. И я заприметила на ней другую «Гиенту», из гаража Ньеро. Длинную, словно чертов автобус. Моя теневая игрушка тут смотрела как влитая, а вот на «Загге» меня бы уже заприметили.

— Блин… — выдохнула я, когда из «Гиенты» вышел Хуг. — И чего тебя черти в больнице не держали?

Хуг повертел головой, потянулся, поморщился, оперся на машину и уставился в телефон. Обойти его не удастся, и чего она не взяла обычного водителя? В черной наплечной кобуре поверх серой рубашки покоился его любимый «Эос». Когда я вышла из машины, он удивительно быстро оторвал взгляд от телефона и уставился на меня. А потом не спеша принялся кому-то звонить.

Шпагу я оставила в машине, потом собралась с духом, перешла дорогу и поравнялась с ним.

— Ага, подождем, — ответил Хуг кому-то в трубке и закончил вызов. Когда я облокотилась о машину рядом, он добавил: — Обещай не бежать, я не в форме гоняться за тобой.

— А я не в форме бегать.

— Каго будет через десять минут, — отозвался Хуг, сложив руки на груди.

Я лишь пожала плечами.

— Слыхал, на Теневой Стороне тебе не понравилось? — Хуг хрипло рассмеялся и криво оскалился.

— Ты тоже остался бы не в восторге, — холодно ответила я.

— Откуда тачка? — Хуг глянул на «Гиенту» на другой стороне улицы.

— Артефакт из подземелья.

— Ха. Тогда и мне должны такую же!

— Окажи мне услугу, мне надо с ней поговорить. А потом хоть кому меня сдавай, — выпалила я.

Хуг замотал головой. Сунул руки в карманы брюк и встал напротив.

— Нет. Ты даже на метр к ней не подойдешь, — сказал он, глядя на меня исподлобья своими темными глазами.

Может, врезать ему по больному месту? Но Хуг будто услышал мои мысли:

— Ты, кстати, прихрамываешь на правую ногу, — сказал он и мило улыбнулся одной стороной лица, той, где по щеке пролегал шрам.

Я вернула ему такую же милую улыбку и вдруг осознала, что мы слишком часто работали вместе. И это мне сейчас работает не на руку.

Сэра, одетая в белый брючный костюм, не заставила себя ждать и встала на мраморном крыльце своего дома как вкопанная, переводя пальцем от меня к Хугу.

— Почему она…? Почему ты…?!

— Слушай, я пришла без оружия, дай мне пару минут поговорить с ней! — мы с Хугом всё ещё играли в гляделки. Ненавижу эту игру, он всегда выигрывает.

— Хуг, что она здесь делает?! — кричала ему в спину Сэра.

— Вы ведь так никого и не нашли?

Хуг не сдвинулся с места и пристально на меня смотрел. Нет уж, в этот раз я не проиграю. Ставки не те.

— Отойди в сторону, чтобы госпожа Ньеро могла безопасно сесть в свой автомобиль, — в голосе Хуга появилось напряжение, хотя обычно он редко сдерживался.

— Ты должен мне помочь. — Я кивнула на Сэру, — И ей.

Ноль эмоций.

— Они ведь и тебя задели, Хуг.

Он усмехнулся мне в лицо:

— Это не имеет значения. Здесь только ты думаешь исключительно о себе, Энид.

— Я думаю не только о себе, — я сделала шаг вперед.

Хуг слегка нагнулся ко мне и прошептал:

— Ты сбежала, прихватив с собой улики. И в этот момент ты наверняка думала об… Энид Сардо, а не о Семье. Ты бросила Сэру там и сбежала, — его голос переходил в какой-то утробный рык, будто у Хуга и правда был камень в груди. — Если бы я был там, то первым делом воткнул бы тебя головой в стену.

— И тебе придется сделать это сейчас, потому что я не уйду, пока не поговорю с ней.

Я проиграла в игру кто кого переглядит. Хватит с меня игр.

Сэра нетерпеливо постучала Хуга по плечу, так, будто боялась испортить маникюр.

— Отойди, — приказала она.

Верный пес сделал шаг в сторону, не сводя с меня глаз.

— Где папка, Энид? — спросила Сэра. Надо сказать, у неё наконец получилось взять себя в руки.

— Я скажу только наедине, — отозвалась я.

— Нет, — отрезал Хуг, но Сэра подняла руку и поджала губы.

Её почти детское, вечно обиженное лицо вдруг приобрело взрослые черты. В ней появилась жесткость, которой я прежде не замечала.

— Садись в машину, — велела она мне.

— Сэра…

— Замолчи, просто замолчи, Хуг, — Сэра сжала пальцами переносицу. Так раньше делал Маркус.

— Начинай, — махнула рукой Сэра. Будто мне нужно было разрешение. Я следила за движениями Хуга за стеклом. «Гиента» была тонированной, и нас не было видно, однако мне всё равно казалось, будто он мог слушать. А мне очень не хотелось выносить на свет наши с Сэрой склоки.

Я открыла рот, и вдруг все слова пропали. Растерявшись, я брякнула то, что следовало бы говорить в последнюю очередь, однако… начать с чего-то надо было.

— Кажется, папку отца сожгли, пока я была без сознания, после встряски на Теневой Стороне.

— Не называй его отцом, — отрезала Сэра. — Как ты это допустила?

— Я была без сознания, говорю же. Тене-люди устроили мне тот ещё прием, — развела руками я. Чертово кожаное сиденье скрипело подо мной, а не ерзать было почти невозможно. Я вдруг сильно разволновалась. Будто действительно провинилась перед Сэрой.

— Однако, — заметила она, — ты выбралась оттуда живой. Как это вышло? Ты ходишь по улицам и дышишь.

Что это сейчас было? Она сожалеет, что я выжила?

— Двойня вытащил меня и поверил.

Сэра прыснула.

— Двойня? Какая чушь! Должно быть, ты обозналась, он никогда на такое бы не пошел. Это жестокий и странный человек… тене-человек.

— Я не лгу. Я вообще никогда тебе не лгала. Он жутковат, но показался мне довольно здравомыслящим… Хотя общались мы недолго.

В зеркало заднего вида я увидела, как подъехала старая «Оро» Каго. Сэра туда не смотрела, она разглядывала собственные пальцы.

— Допустим, ты не лжешь. И что с того? Что с того, Энид? Чего ты от меня хочешь? Ты не представляешь, сколько у меня работы сейчас. Просто не представляешь.

— В папке были записи Маркуса, и он писал о тебе. И обо мне, — я вдруг вспомнила голос Шаки, когда под действием моего камня, он говорил словами Маркуса и меня передернуло.

— И что же там было? Насколько я понимаю, теперь время просто поверить тебе на слово? Ведь доказательств у тебя нет. Ты их сожгла.

— Ты специально перевираешь мои слова? — раздраженно отозвалась я. Сэра усмехнулась и посмотрела в окно. Её взгляд задержался на Хуге, который стоял, опираясь о капот машины, и смотрел куда-то под ноги, сунув руки в карманы.

— Продолжай, — сказала она.

Она как специально пыталась меня задеть.

— Он говорил о твоем потенциале. Говорил о тебе, как о хорошем материале для… — язык не поворачивался. — …для пересадки камня.

— Красного?

Я ошарашено уставилась на неё.

— Ты знаешь?

— Что? — невинно переспросила Сэра.

— Он писал о красном камне, — осторожно начала я, всё ещё не уверенная в том, что стоит выдавать себя. — Ты знаешь о нем что-то?

Сэра закинула ногу на ногу, салон «Гиенты» позволял это, и сложила руки на груди. Заперлась от меня. Или не хотела что-то говорить?

— Ювелирные. Наши. Восемь салонов, — выпалила Сэра.

— Не понимаю.

— Они украли камни размером от двух сантиметров. Их было немного…

— Что за камни? — уточнила я.

— Рубины.

Через лобовое стекло я увидела, как Каго жмет руку Хугу. У меня осталось мало времени.

Рубины. Они искали красный камень. Я сделала глубокий вздох, и ши-ире отозвался в груди болью в ребрах.

— Ты знаешь, что делает красный камень и почему его ищут именно в ювелирных? Причем нашей сети, Ньеро? — спросила Сэра, так же наблюдая за мужчинами перед машиной.

— Нет.

Я опять ей солгала. Опять. Но я действительно не знала ответа, причем тут магазины Ньеро.

— Откуда у них вообще информация о ювелирных? Откуда она?

Этот вопрос Сэры повис в воздухе. Потому что здесь был единственный ответ. Они узнали это от Маркуса.

— Кажется, тебе уже пора. Но всё же, почему ты пришла ко мне? — вновь спросила она.

— Хотела попросить прощения, если где-то сделала тебе больно. Извини, что сбежала позавчера и наделала много ошибок.

Сэра усмехнулась.

— Мне не нужны твои извинения. Ты вообще мне не нужна. Поводок исчез вместе с отцом. Ты свободна, можешь идти куда захочешь. И делать всё, что захочешь. В отличие от меня.

— Я бы хотела остаться в Семье, — мой голос дрогнул. Как же жалко я сейчас выгляжу.

— Нет, — отрезала Сэра. — Ты никогда не была и никогда не будешь частью Семьи, Энид. Ты всегда была сама по себе, просто отец нашел в тебе что-то забавное, интересное, чтобы поучить прежде всего меня. Но я так и не поняла его задумку.

Сэра махнула на меня рукой так, будто к ней в салон подсел бродяга.

— Если сможешь помочь с расследованием — помоги. Но на этом всё. Ты свободна, и поручения Маркуса тебя больше не побеспокоят.

— Вот так? Просто вышвыриваешь меня? Всегда хотела это сделать, да? — прорычала я.

— Да, — кивнула Сэра, ничуть не смутившись. — Ты никогда мне не нравилась. И я не понимала смысла твоего нахождения в Семье. Лучше бы отец нашел себе новую пассию, чем новую дочь, которая всегда была не от мира сего. Ты, мелкая оборванка из подворотни, разговаривала с моим отцом как со слугой! А он лишь улыбался тебе!

Рука Сэры сжалась в кулак.

Я не помнила этого… Виски опять заломило. Что если я заставила его забрать меня? Что если он сделал это не по своей воле? Нет, я отмела эту мысль, да и теперь это уже не важно.

— Просто держись от меня подальше. Ты и так лишила меня отца…

— Нет уж, этого я не делала. Он, черт, всю папку исписал про тебя! Меня он называл лишь сломанным инструментом, — всплеснула руками я и зло выдохнула, глядя в окно.

— Насколько я поняла, его не устраивала я такой, какая есть, и он решил меня усовершенствовать этим красным камнем? — сказала вдруг Сэра. — Или я что-то неправильно поняла? Я была недостаточно хороша.

Она нажала на кнопку на двери и опустила стекло.

— Хуг, мы закончили.

— Доброе утро, госпожа Ньеро, — улыбнулся ей Каго.

— Он любил тебя и считал достойной дочерью. А меня дочерью он не считал, — бросила я и вышла из машины.

Каго, увидев меня, указал на свою машину. А Хуг, даже не взглянув на меня, сел за руль «Гиенты», и огромная машина тут же отчалила, словно круизный лайнер, а не тачка.

Машина Каго была насквозь прокурена, я поначалу даже боялась вдохнуть, настолько салон пропитался едким сигаретным запахом. Хотя я ни разу не видела, чтобы старый детектив курил.

Каго кряхтя уселся на водительское сиденье и сложил руки на руле.

— Что же, мы начали примерно с того, на чем закончили, не правда ли? Ты поговорила с Сэрой, и вот мы в отправной точке.

— И что ты собираешься делать со мной дальше? — сдавленно спросила я. Этот запах! Мне кажется, залети в машину муха — она тут же упадет замертво.

— Для начала ты дашь официальные показания. В участке и расскажешь всё. Понимаешь, Энид, что значит слово «всё»?

— Понимаю, — отозвалась я. Правда, уверенности, что это «всё» я-таки расскажу, не было.

— Кстати, — Каго оглядел меня. — Где твоя шпага?

— Как видишь, я без неё, — я улыбнулась ему.

— А где она?

— Потеряла на Теневой Стороне, — пожала я плечами. Он наверняка хочет конфисковать её. Ведь баориевый кинжал в спине Ловошша был мой. А значит, и шпага могла использоваться с теми же намерениями. И она использовалась.

— Нет, свидетели видели, что из тени ты вернулась с оружием. Плохое начало разговора, Энид. Плохое.

«Оро» тронулся, и я первым делом открыла окно.

— У тебя дышать тут нечем.

— Ничего не чувствую, — буркнул детектив.

Больше он ничего не говорил. Я пыталась задавать вопросы, но они оставались без ответов. Каго был словно стена, непрошибаем.

Центральный полицейский участок был, наверное, лучшей работой архитектора. Здание было слишком красивым и современным даже для Пирамиды. В детстве мне всегда хотелось попасть внутрь, я тогда ещё не знала, что это будет последнее место, после здания Бюро, в котором я захочу оказаться. Однако по роду деятельности мне иногда приходилось туда являться. Вытаскивать чьих-нибудь детишек, поддавшихся пороку и нарушивших правила Семьи. Очень часто родственники из Семьи продолжали втайне поддерживать отреченных от клана детей. Не каждая мать сможет так вот сходу бросить своего ребенка в руки судьбы.

В целом здание участка выглядело слишком доброжелательным. Я бы на месте администрации Пирамиды разместила здесь камерный театр или библиотеку. Но никак не место временного содержания правонарушителей… Хотя, может… Нет, я всё равно не понимала. Плавные горизонтальные линии из подобия дерева, три этажа с панорамными стеклами, кругом зелень и рядом небольшой парк, по кругу уставленный полицейскими тачками. Стекло, конечно же, было бронированным, а парк просматривался десятком камер.

— Почему они на меня пялятся? — спросила я вполголоса у Каго, когда мы зашли внутрь.

В отличие от коллег, у Каго был свой маленький кабинетик. И эти коллеги не спускали с меня глаз.

— Им интересно, что там, — отозвался детектив.

— Где?

— На Теневой Стороне.

— Им там не понравится, — мрачно ответила я.

На входе в его кабинет опять дежурил тот же удушающий запах курева.

— Каго, это ужасно. Тебе надо бросать, — сказала я, пытаясь отмахнуться от этой вони.

— Ничего не чувствую, — повторил он, однако приоткрыл небольшое окно. Его кабинет выходил на другую сторону здания. Окна здесь были узкими и маленькими. Никакого панорамного остекления. С одной стороны, оно и понятно. Кабинет был не больше пяти квадратов, отделан искусственным деревом. Стены заполнены письмами благодарности и дипломами по стрельбе. Семья любила писать письма благодарности, а в быту молодости Каго был отличным стрелком. А теперь, насколько я знала, глаза стали его подводить. На полу возле окна стоял единственный горшок с умирающей пальмой, в землю вокруг неё были воткнуты окурки. Мерзость.

Каго сел за небольшой стол, заваленный бумагами. Я опустилась на одно из двух старых, наверное, ещё со старого участка, кресел.

Каго положил передо мной диктофон и достал вместо своего обычного блокнота полицейский бланк допроса.

— Представься.

— Энид Сардо. Двадцать семь лет. Уволена из Семьи.

— Кем ты там работала?

— Официально? — уточнила я.

— И официально, и нет.

— Официально — работник службы безопасности. Неофициально нянька для плохих детей, поисковая собачка, доставщик пиццы, иногда водитель, иногда телохранитель, порой кукла для битья, жилетка для слез. Что там ещё…

— Достаточно. Начнем с момента появления теневого монстра в Красном Городе. Как удалось его остановить?

— Хуг въехал у него машиной и прижал к стене. Я вскочила на капот и вынула из него чужой ши-ире. Камень я увидела, когда пропорола ему пузо баориевой шпагой.

— Ты знала, чей это камень? — Каго сверлил меня взглядом своих бесцветных глаз.

— Нет.

— Согласно базе данных, это камень из груди Маркуса Ньеро. Два характерных скола и прочие параметры почти полностью совпадают, — Каго следил за моей реакцией.

— Что? Это точно? — я изобразила искреннее удивление. Постаралась как могла. И, вроде, получилось.

Каго сжал обрамленные серой щетиной морщинистые губы и вздохнул:

— Это точно. Но чья душа была в шелковой нити — узнать невозможно. Потому что её, судя по всему, забирали не на Заводе.

— Наверняка и она принадлежит Маркусу.

— Этого мы не знаем. И утверждать не буду.

— А что мы делали в Красном Городе, тебя не интересует? — я хотела закинуть ногу на ногу, но рана в боку запротестовала. Каго это заметил, но ничего не сказал. Однако он наверняка ещё вернется к этому вопросу позже.

Каго остановил запись диктофона и сказал:

— Сэра заставила Хуга выложить всё без протокола и записи. Поэтому обсуждать мы это не будем.

И он вновь щелкнул кнопкой записи.

— А что было после?