Отбросы

Глава 4

Высокие стены Киева возвышались вдали, демонстрируя свое величие нам, и каждому спешащему по своим делам путнику. Город защищают не только высокие стены, крутые холмы, на которых он стоит, тоже представляют собой препятствие.

Пришпоривая своего коня, пускаю того вперед, Твердеслав верхом следует за мной, еще две сотни воинов сопровождают нас. Остальные выжидают в тени границы леса.

Оружие наше убрано, двигаемся мы неспешно, демонстрируя отнюдь не грозные намерения. Приблизившись на достаточное расстояние я внимательно осматриваю возвышающиеся укрепления. Дружинников на стенах и правда почти не было, но броситься на такие в атаку, все равно было бы чистым самоубийством.

– Видишь, хан, – кивнул воевода в сторону городских ворот. – Дружины нет. Все тихо.

– Слишком тихо, – ухмыляясь, хлопаю своего друга по плечу. Твердеслав мне, конечно, почти родственник, но все же чужак. Какая-то часть меня не могла доверять ему до конца, хотя киевский воевода определенно вызывал у меня уважение и симпатию.

– Госта, – махнув рукой подзываю одного из своих верных десятников: – возьми людей и скачите к вратам, проверим слова воеводы!

– Слушаюсь, великий хан! – Всадник громко свистнул, пришпоривая коня. Отряд из четырех десятков всадников со свистом и улюлюканьем понесся к вратам Киева – «Совсем неподозрительно...» – покачивая головой, вздыхаю я.

Твердеслав ничего не сказав, хмыкнул в сторону, а я позволил себе улыбку – скорее всего русич не обманывал, но береженых и боги берегут.

Спиной я буквально чувствовал, как притаившиеся в тени леса воины, изнывали от нетерпения – «Ничего, потерпите еще немного» – мысленно обращаясь к своим людям, я на самом деле пытаюсь унять собственный мандраж.

Когда всадники достигли врат города, между ними и стражами завязывается диалог. Кажется, что последние даже поддаются на уговоры и хитрость, задуманная мной и моим «другом», должна вот-вот дать свои плоды.

– Отворяйте воеводе Твердеславу! – подгоняет не слишком расторопных киевлян Госта.

– Как сам покажется, так и отворим! – кричит в ответ со стены дружинник, останавливая своего сослуживца.

«Вот дерьмо!» – успеваю выругаться я, прежде чем клинок киевского воеводы обрушивается на мою голову.

Короткая вспышка острой боли пронзает тело. Последнее, что я успеваю увидеть, прежде чем свет меркнет в моих глазах, это десяток стрел впивающихся в тело моего убийцы – «Твердеслав – проклятый ты предатель!»

***

Пробуждение было не самым легким и приятным: глаза с трудом открывались, руки и ноги отказывались повиноваться. Но осознание того, что смерть моя была всего-лишь сном, заставляло почувствовать облегчение.

– Что произошло? – хриплым голосом спросил я, пытаясь осмотреться. Речь давалась трудом, но сама голова, в отличие от остального тела, все же немного меня слушалась.

– Не дергайся, тебя еще долго не отпустит, – прозвучал голос Лары откуда-то слева. Сделав усилие, я повернул голову. Эльфийка сидела в кресле, безучастно взирая на меня. – Старуха оказалась не так проста, – ее губы тронула ухмылка.

– В смысле? – не понял я.

– Каргой она оказалась, – пояснила эльфийка. – Планировала пустить всех нас на ингридиенты к зельям или еще чего поинтересней. Успей она провернуть все задуманное – ты бы не проснулся.

– А ты...?

– Я – дроу! – Грозно произнесла Лара, обрывая меня. – Подобные фокусы на меня не действуют. Поэтому, когда ты вырубился, пришлось порешить старую.

– А Ка’риш? – беспокойство за нашу хвостатую «подругу» мгновенно заняло все мои мысли.

– Еще спит, не переживай, – успокоила меня эльфийка, почувствовав волнение в моем голосе. Тень улыбки скользнула по ее лицу: – Цвет лица в норме, дышит глубоко и ровно – скоро очухается.

– Спасибо, – я попытался выдавить из себя улыбку, одновременно с облегчением переводя дыхание.

– Должен будешь! – ухмыльнулась в ответ дроу и, выдержав небольшую паузу, продолжила. – Скоро оба будете как новенькие.

Некоторое время царила тишина, первой которую снова нарушила эльфийка:

– Знаешь, в какой-то степени нам очень повезло, что мы наткнулись на домик этой ведьмы. Задуманное она все равно осуществить не успела, зато вы смогли отдохнуть и восстановиться. К тому же пытаясь усыпить нашу бдительность, она действительно почти исцелила нашу подругу.

Я разделял ее мнение, но прикрыв глаза, понял – сознание снова готово отправиться в небытие. Не став сопротивляться, я позволил разуму снова отправиться в царство грез.

– Отдыхай, – прозвучал голос Лары как будто бы совсем рядом. – Пользуйся этой редкой возможностью.

***

Темнота поглотила меня, горечь и гнев от бесславной гибели, казалось, отошли на второй план. Сознание плыло в черноте окружавшей меня пустоты. У меня больше не было тела, я не видел собственных рук и ног, хотя разом послушно «плыл» стоило пожелать сместиться в выбранном направлении. Однако ничего не менялось, вокруг по прежнему была абсолютная чернота не имевшая конца и края.

«Так вот ты какая, смерть» – невольно усмехнулся я. Притупившиеся было эмоции снова стали разгораться внутри меня, завладевая сознанием. – «Проклятье! Я ведь никогда не страшился смерти! Но почему именно так? Почему от удара в спину, а не в честном бою?»

И словно в ответ на мой беззвучный крик, яркий свет вспыхнул вдалеке. Его свет столь мягкий и живой, казалось, звал меня к себе и сознание не в силах противиться этому зову, двинулось на встречу.

Из пустоты появились величественные исполины с белоснежными крыльями за спиной. Их длинные светлые волосы ниспадали на плечи, а лучащиеся морозным холодом синие глаза были прикованы ко мне. Великаны, выстроились в две бесконечны шеренги образовали живой коридор и через них мне предстояло «пройти» навстречу звавшему меня источнику света.

Стоило мне начать движение, как ткань пустоты разверзлась и из появившегося портала вышли огромный серый волк и прекрасная бледная дева, чьи черные волосы и одежды, казалось, были еще чернее, чем окружавшая всех нас тьма. Сделав по несколько шагов, они замерли перед строем крылатых исполинов. Глаза зверя светились золотом, в то время как у девы они были синими, как и у исполинов.

Девушка сильно выделялась на общем фоне. Если бы не неестественная белизна ее кожи и святящиеся изнутри глаза, ее можно было принять за обычного человека.

«Может быть, это духи предков?» – промелькнула мысль, когда я заглянул в глаза одного из исполинов. И словно в ответ на мой немой вопрос направленные на меня взгляды наполнились скорбью и состраданием. На прекрасных лицах застыла печаль. Лишь зверь и девушка продолжили бесстрастно смотреть в мою сторону, не выражая никаких эмоций.

Едва я приблизился к шеренгам крылатых созданий, как дева и волк первыми шагнули в живой коридор. Хрупкая ладонь девушки легла на загривок зверя переростка и мой разум продолжил свое движение по их стопам.

Проходя мимо каждого исполина, я слышал вопли и стенания, предсмертные хрипы, безутешный плачь невольниц и детей, каждый был мне знаком. Обращенные в рабство, лишенные жизни, моей ли рукой или по моему приказу – я слышал голос каждого. Но это лишь вызывало улыбку, я чувствовал себя идущим по аллее собственной славы, однако, чем дольше я продолжал движение, тем сильнее плачь и стенания давили на меня. Чужие боль и скорбь проходили сквозь меня, становясь моими собственными и причиняя все большую и большую боль. Злость внутри воспылала с новой силой, становясь моим щитом от чужих эмоций. Но это пламя было довольно быстро затушено, а на смену злобе пришли боль и отчаяние. Мне хотелось зажать уши, чтобы хоть немного заглушить эту жуткую какофонию, но у меня больше не было ни рук, ни ушей.

Когда я наконец дошел до конца, моим единственным желание было сдохнуть – что было бы забавно с учетом того, что я уже мертв. Впрочем полностью перестать существовать я сейчас был совершенно не против. Свет, который теперь был рядом, вспыхнул с новой силой, разгоняя черноту небытия и заливая собой все пространство. Живой сверкающий поток захлестнул меня и я наконец с ужасом понял кто передо мной. Хотелось разрыдаться и рухнуть на колени, умоляя простить и дать шанс на искупление.

– Теперь ты чувствуешь дитя? – прозвучавший голос, казалось, шел одновременно со всех сторон. – Понимаешь сколько горя и боли ты принес своим братьям и сестрам?

– Своим? – не понимающе переспросил я.

– Вы все, мои чада, – голос снова сотряс пространство. Однако теперь я чувствовал в нем искреннюю отеческую любовь, что волнами омывала мой разум. Боль, страхи, отчаяние все это в одно мгновение покинуло меня. – И мне горько видеть как вы бессмысленно проливаете кровь друг друга.

«Значит предо мною, и правда, отец богов – творец всего сущего» – последние сомнения окончательно покинули меня.

– Да, дитя, ты делаешь правильные выводы, – подтвердил мои мысли голос.

Исполинский волк вышел вперед и, встав между мной и сверкающим потоком, угрожающе зарычал, однако в зверином реве отчетливо слышалась человеческая речь:

– Отец, он не знал твоих заветов, он принадлежит старому миру и порядку. Его душа не должна стоять перед тобой.

– Нет, сын, – с грустью возразил голос. – Тысяча лет в течении которых я позволял тебе уводить за собой твоих последователей прошла. А значит его судьбу вершить буду я.

– Отец, – на этот раз вперед вышла девушка закутанная в черный саван. – Он может быть сколь угодно плохим человеком, но он был мудрым вождем! Он заботился о своих людях! Вел их процветанию!

– Его народ процветал на крови, за счет смертей! – голос зазвучал угрожающе и с нажимом.

– Но ведь ты сам создал их такими, – возразила дева. – Он лишь чтил заветы своих предков. Пусть он и не заслуживает сейчас сидеть в чертогах твоих, но не стоит низвергать его Бездну. Дай ему еще один шанс!

– У него был шанс, – словно приговор молвил голос.

Повисла долгая и гнетущая тишина. В другой ситуации я бы, наверное, не смог смолчать, но сейчас я понимал, что слова мне не помогут. Я действительно был чудовищем, по чьей вине пролились реки крови, а тысячи судеб были навсегда изломаны. Возможное наказание не пугало и не страшило, хотя разум понимал – Бездна вряд ли окажется местом для приятных прогулок.

Словно в ответ на эти мысли, ткань пространства вокруг меня треснула и разорвалась, открывая взор на лавовую реку, на берегах которой сидели бесчисленные орды уродливых бестий. Морды отродий поочередно стали подниматься, вперивая в меня алые бусинки своих глаз. Животный страх на долю секунды окатил мое сознание «с головы до пят» – если такое выражение еще было применимо ко мне. Испуг сработал сродни налетевшему ветру на едва тлевшие угли моей ярости, раздувая яркое пламя. Нет, я не сдамся, не склоню колен и не стану жертвой для отродий чьи взоры уже пожирали меня.

Прежде чем глас протеста успел сорваться с моих уст, вокруг меня исчезло абсолютно все, голоса, исполины и даже мои защитники на этом судилище. Словно в воронку, мое сознание понесло в сторону открывшегося портала. Вскипевшая ненависть ринулась наружу, но уже в следующее мгновение меня потащило в сторону.

Ткани тысяч реальностей разрывались, образуя тоннель, по которому мое сознание неслось словно ядро выпущенное из катапульты. Бесчисленные миры проносились мимо меня, маленькие народы расцветали до могущественных империй и обращались в прах за какие-то мгновения. Морда огромного волка снова возникла предо мной, светящиеся золотом глаза пристально смотрели в мою душу:

– Мое имя Велес! – Прорычал зверь. – Запомни меня!

В следующую секунду сознание вынырнуло в огромное пылающее помещение. Ревущее пламя заглушало звон сходящихся мечей и стоны умирающих. Темнокожая остроухая девушка и чудовище, напоминающее помесь человека и змеи устроили тут настоящую бойню, усеяв пространство телами своих противников. Не сразу признав в них своих спутниц, я невольно залюбовался с какой легкостью и изяществом эти двое потрошили врагов.

По этой же причине я не сразу заметил прикованного к дыбе зеленокожего здоровяка, отдаленно напоминающего человека. Своим телосложением он напоминал богатыря из былин, которые так любили русичи. На его израненном теле, казалось, не было живого места от многочисленных ссадин и кровоподтеков, во многих местах кожа была содрана, а длинные волосы напоминали слипшуюся паклю. Его лицо с выпирающими над нижней челюстью клыками совсем недавно смотрело на меня из отражения в зеркале.

Грохот, раздавшийся из соседнего помещения, заставил меня отвлечься от созерцания пленника. Видимо, часть деревянных опор, сдавшись пожирающей ее стихии, наконец рухнула.

– Нам пора, – бросила темнокожая эльфийка, с повязанным на лице платком и облаченная в легкий кожаный доспех.

Вытерев короткий меч об одежду одного из убитых, дроу подошла со спины к шестирукой помеси ламии и медузы.

Человеческое туловище бестии, прикрытое чешуйчатым доспехом, нависало над дыбой, к которой обессиленный и истекающий кровью был прикован зеленокожий здоровяк. Похоже, мужчина был без сознания. Его тело было превращено в один большой синяк, из многочисленных ран сочилась кровь. Тем не менее, широченная грудь продолжала вздыматься – парень явно не спешил отдавать богам свою душу.

Пространство стал заволакивать едкий дым. Если противники еще оставались в здании, то в скором времени они должны были перестать быть угрозой. Дым, порой, убивает куда быстрее огня, оставляя пожару лишь плоть мертвецов.

***

Резкая боль пронзила тело, а окружающее пространство поглотила тьма, лишая возможности видеть происходящее вокруг. По лицу что-то стекало попадая на глаза, не давая возможности толком открыть их и оглядеться. Треск пламени был слышен со всех со сторон. Попытка вздохнуть спровоцировала приступ болезненного кашля, грудную клетку словно обожгли изнутри. Если это все еще был сон то ощущения были чересчур реалистичными. Воздух ощущался густым из-за дыма, попытки пошевелиться причиняли адскую боль. Сделав усилие, я все же попытался подняться – тщетно, цепи на руках и ногах сильно ограничивали возможность двигаться. Сдавленный рык вырвался из горла... болело буквально все.

«Если чувствую боль, значит я хотя бы жив» – промелькнула мысль, от которой на мгновение стало легче – «В прочем, надолго ли?». Злость медленно стала закипать внутри, но, дернувшись пару раз, силы похоже полностью покинули меня. Сухой кашель вырвался из горла, снова отозвавшись в теле чудовищной болью и заставляя разум буквально кипеть. Думать хоть сколько-нибудь связанно в таком состоянии было практически не возможно.

Я снова дернулся в тщетной попытке разорвать свои оковы, когда рядом раздался женский голос, которому вторил целый хор змеиного шипения:

– Как интересно...

– Прикончи его и валим отсюда! – тут же раздался второй голос, куда более резкий и грубый, но, похоже, тоже женский.

– Но я хочу поиграть, дорогая – с толикой возмущения ответил первый голос. – Посмотри какой красавчик, живучий, мне его надолго хватит.

Вместо ответа вторая девушка, судя по звуку, сплюнула.

Не будь мне так хреново, я бы наверное ухмыльнулся – «Твою мать, что задумала эта стерва?» – тревожная мысль посетила голову, узнавать почему-то совершенно не хотелось. Я попытался открыть глаза, но сочившаяся из раны на голове кровь по-прежнему застилала взор.

Возможно, мне стоило бы испугаться, но даже если забыть, что данное чувство не в почете у моего народа, сил на это так же не было. Не без усилия я повернул голову на звук и в то же мгновение лица коснулась чья-то рука. Я скривился от саднящей боли. Ощущение были такими, будто с меня содрали кожу и поглаживали обнаженные мышцы. Впрочем, возможно, так оно и было.

– Где я? – С трудом удалось выдавить слова, прежде чем кашель снова сотряс тело, заставив меня скорчить гримасу. – И кто ты? – «Твою мать, даже говорить больно!»

– Ты только посмотри на него, – голос первой девушки прозвучал искренне удивленным. – И правда крепенький.

В следующую секунду обжигающее дыхание коснулось моей щеки:

– Я твое проклятье, малыш... – ее рука коснулась моей груди, несколько вспышек боли тут же раскрасили сознание - словно в плоть погрузили сразу несколько ножей. – Но могу стать спасением, скажи, что ты выберешь?

Подступивший к горлу комок спер дыхание, на мгновение я снова почувствовал страх, но спасительная ярость снова воспылала в моей груди, позволяя выдавить из себя ответ:

– Жизнь, – в успевшие на мгновение открыться глаза мгновенно попал дым, от чего из тех сразу же потекло – «Бляха муха, не хватало еще перед бабами слабину дать».

Что-то острое коснулось нижних век, смахивая выступившие слезы:

– Жизнь нынче дорого стоит, – девушка цокнула языком, а вокруг снова раздалось змеиное шипение. – Скажи мне, малыш, чем ты сможешь за нее заплатить?

Я уже был готов согласиться сдохнуть – «В который уже раз за день?» – из глаз неконтролируемо потекли слезы, не столько от боли сколько от едкого дыма, который моим невольным спутницам, казалось, совершенно не мешал. «Что за монстры меня окружают? В прочем, с учетом того где вынырнуло мое сознание, там были только две девушки... А закованным в цепи был один единственный мужчина, но все потом, сейчас выжить было моей первоочередной задачей.

– Я... – хрип и кашель снова оборвали мою речь, а тело словно обожгло лавой, – ...Буду служить тебе!

«Все, сил больше не было, пусть или прикончит, или вытащит отсюда, но слов от меня эта бестия больше не добьется».

– Чудно, – кажется девушка или кем была эта тварь, улыбнулась. – Смотри – не пожалей, милый, за язык тебя никто не тянул.

В следующее мгновение, грудь разорвало адской болью, заставив сознание снова покинуть тело.