Паладин. Свет и Скверна

Глава 19

Екатеринбург

Филиал Отдела Магических Исследований

Ложа для наблюдений зоны регистрации

Князь Пожарский в последний раз выбирался в Екатеринбург три месяца назад и сейчас думал, что слишком малый срок прошёл. Местные аристократы, как узнали, что он едет на регистрацию к молодому князю Потёмкину, так сразу побросали свои дела и примчались.

Каждый из них желал показать себя перед сильнейшим князем Урала, предложить ему какой-либо контракт или свои услуги. Связи и статус многое стоили в этом мире, а потому благородные не могли потерять даже малейшего шанса показаться на глаза такому человеку.

Вот только сам Пожарский так не думал. Лучше бы все эти люди с таким рвение боролись с тварями Зоны и защищали Российскую Империю, с каким вылизывают его задницу. Именно от лести и лизоблюдства он устал сильнее всего, тихо правя в своих обширных землях.

Но сегодняшний день он пропустить не мог. Внук его старого друга должен был вот-вот стать официальным одарённым. Знаменательное событие, которое важно лишь для нескольких человек в этом помещении. А если конкретно, то для главы рода Миходиных, чуть не опоздавшего и прибывшего почти последним. Его друга барона Нарышкина, в данный момент подливающего в бокал Миходину вина и рассказывающего какую-то историю с улыбкой. Ну и конечно Потёмкиной Светланы Константиновны, пришедшей вместе с братом. И вроде бы собралась вся компания, даже Соколовы вылезли из своей норы, а глава их рода, высокий и мускулистый Борис Николаевич, задумчиво крутил в руке бокал водки со льдом и ожидал начала. Но были и те гости, которых никто не ожидал. Вместе с Пожарским они произвели настоящий фурор и взбаламутили Уральское болото.

Речь шла про двух писанных красавицах Российской Империи. Дочерях благородных и статусных родов. Кутузовых и Юсуповых. Эти два рода всегда были на короткой ноге. Первые воевали за Империю на всех рубежах, как человеческих, так и против тварей. А другие поставляли им технику и вооружение, соперничая на этом поприще с Долгоруковыми. Само появление этих двух девушек в Екатеринбурге заставило город в последние дни кипеть. Устраивались званые вечера и ужины, куда их старались пригласить. Мэр города готовил праздник, который вроде как должен был состояться в память о войне с Османской Империей, что была двести лет назад, но на деле все понимали для кого этот праздник.

Сами девушки к вниманию со стороны благородных мужей и женщин привыкшие. Их улыбки растапливали сердца, а поставленная речь и богатые знания позволяли поддержать любой диалог. Более того, парочка молодых виконтов даже почти устроили дуэль между собой из-за того, что поругались за внимание Кутузовой. В целом, нормальное явление, будь это какой-то званый вечер. Вот только всё происходило в ОМИ, а не в богатом и огромном особняке.

Одна только Потёмкина Светлана Константиновна никак не участвовала в разговорах и казалась отрешенной. Всё внимание девушки было приковано к залу регистрации, а между ладоней она держала белый платок, который мяла из-за нервов. Пусть в этом месте собрались так называемые «союзники» их рода, но никто из них не стал подходить к ней. Ограничились сухим приветствием да и только, если не считать Пожарского, Кутузову и Юсупову. Наверное, не будь этих трёх родов сейчас здесь, то злые языки вряд ли бы удержались.

— Волнуетесь, Светлана Константиновна? — подошёл к ней князь Пожарский. То, что он завёл разговор с этой девушкой не осталось без внимания.

— Это так сильно заметно, Николай Иванович? — вздохнула Потёмкина, стараясь держать лицо.

— Да, — кивнул князь. — Пусть мои слова прозвучат банально, но я уверен, что ваш брат справиться хорошо.

— И откуда у вас такая уверенность, Николай Иванович? — чуть резче, чем следовало, спросила девушка и, вновь вздохнув, дополнила: — Прошу прощения…

— Ничего, — улыбнулся старый князь. — А касательно вашего вопроса: ниоткуда, но это так.

То, что молодой Потёмкин пролетит эту регистрацию с лёгкостью, он не стал озвучивать. На этапе первой регистрации проблемы могут быть у детей, только-только пробудивших свой дар, но никак не у того, кто устроил резню буквально позавчера. Пожарский видел снимки. Слушал записи разговоров жандармов. И его люди лично проверили ту квартиру, составив всю картину происходящего.

После всей собранной информации Николай Иванович даже задумался, а не обдурил ли его и всех остальных аристократов этот мальчишка? На то, что он сделал с наёмниками, способен… тут даже сам князь не смог подобрать слова, но вряд ли это смог бы сделать только что пробуждённый… Как-то картина не складывалась в голове князя. И тем сильнее был его интерес разгадать эту загадку. Но ладно бы это, так ещё и начальник юридического отдела, отчитавшись ему после помощи Потёмкину, заставил глубоко задуматься. И да, разговор с ним князь тоже прослушал. Есть такая привычка у Нелипы, разговоры записывать. Потёмкин, конечно, надерзил и в его положении так говорить не стоило, но Пожарский был этому только рад. А как он лихо про разведку намекнул? Вроде и угроза, а вроде и похвалил! За словом Виктор в карман не лезет! Чувствовалась в его речи та самая древняя кровь, какая была у его отца и деда. Живы ещё Потёмкины, очень даже живы! На зависть и злобу всем, кто желает им смерти!

Пусть разговор между ним и Светланой Константиновной зашёл в тупик, но князь не торопился отходить. Подруги девушки слишком заняты другими благородными и если пытались как-то прикрыть её, то делали это слабо. А вот Пожарскому это ничего не стоило. Все на Урале боялись Огненного Льва. Как и того факта, что если его разозлить, то он покажет клыки и когти, после чего полетят головы. И сейчас он одним своим видом защищал внучку своего старого друга, давая всем и каждому повод для размышлений.

Двери в зал регистрации открылись и внутрь зашёл молодой князь Потёмкин. Проверяющий из ОМИ уже ждал его возле артефакта и юноша направился к нему. Часть аристократов, что до этого вели праздные и деловые разговоры, потихоньку замолкали, но не все. Большинству было все равно на регистрацию.

Пожарский сразу отметил, что Виктор держится достойно. Твёрдый шаг, расправленные плечи, холодный и слегка надменный взгляд. То что нужно для князя, готового бросить вызов судьбе.

Сотрудник центра исследований провёл ему инструктаж и удалился в безопасную зону, оставив парня одного. Потекли секунды ожиданий и вот аппаратура заработала. Слабая вибрация ощущалась даже здесь, в изолированном от фона помещении.

— Начинайте по готовности, Виктор Константинович! — раздался в динамиках громкий голос проверяющего и начался отчёт: — Три… Два… Один! — Потёмкин красноречиво хрустнул шеей и перетёк в стойку для удара, а зрители умолкли окончательно. — Начали!

Глаза молодого князя вспыхнули ярким Светом, а вслед за ними и всё его тело! Линии на костюме для помощи в регистрации Пробуждённым одарённым засияли белым светом, а эластичная ткань начала источать пар!

«Костюм слишком слаб для него. Поток энергии сильнее, чем сила у парнишки… Да как такое возможно⁈», — сразу же понял Пожарский, да и не только он. Миходин и Нарышкин перестали болтать, поднялись с дивана и подошли к стеклу ложи.

Правый кулак Потёмкина засиял ещё сильнее, а затем произошёл один единственный удар, от которого весь зал потонул в невероятной вспышке Света! Затемненные и укреплённые магией окна задрожали от энергии, а аристократам пришлось жмуриться из-за слишком яркого сияния!

Но на этом всё не закончилось. Вспышка Света пропала также быстро, как и появилось, но что-то пошло не так. Это было видно и по монолиту, который почему-то стал гореть красным светом ещё сильнее. А также по Потёмкину, зарычавшего словно от боли. Его крик не был слышен, но каждый из зрителей мог поклясться, что князь именно кричал! Не от страха, а какой-то злобы! Ярости!

Пусть всех наблюдавших за регистрацией и шокировал дар молодого князя, но то, что случилось дальше… Было за гранью понимания многих из них.

Неожиданно в сияющем Светом силуэте Потёмкина вспыхнуло тёмно-зелёное пламя! Поверхностным слоем оно встроилось в поток его энергии и ринулось в разные стороны, сжигая, как постамент для монолита, так и сам артефакт! Более того, от той силы, что стремилась вместе с всё сильнее растущим пламенем, начинали дрожать стены! Аппаратура в зале регистрации яростно завопила и стала искрить! Бутылки с алкоголем в баре ложи попадали, разбиваясь об пол! Персонал центра перепугался, как и большая часть благородных! Лишь Пожарский, Кутузова и Юсупова с Миходиным сохраняли спокойствие на лицах, во все глаза наблюдая за тем, как разрушался зал регистрации. Мощь молодого князя уничтожала всё. Огонь плавил зачарованные магией стены, превращал пол в раскаленный жидкий камень, а артефакт… Нет больше артефакта. Одна пыль осталась, осыпавшаяся к ногам Потёмкина. Сам же князь замер на месте в одной позе, закрыл глаза и больше не кричал. Пламя вокруг него ярилось, нарастало всё сильнее, но в какой-то момент дрогнуло и стало исчезать, пока не пропало полностью.

Но даже после этого, юноша не двинулся с места, а так и продолжал стоять, пока не открыл глаза. Медленно, словно каждое действие приносило ему боль, он повернулся и хмуро посмотрел на дверь, из которой выбегала целая команда ошарашенных работником ОМИ.

Платок в руках Светланы Константиновны не выдержал. Ткань с треском порвалась и этот звук отрезвил всех зрителей.

— Вы были правы, Николай Иванович, — безжизненным голосом проговорила девушка, а лицо её было бледным, как у мертвеца. — Мой брат справился… Что теперь будет-то⁈

Регистрация пошла не по плану. Даже слишком не по плану. Незнание полной работы костюма сыграло злую шутку, а отключенный режим стабилизации заклинаний оказался с подвохом. Это не отменяет того, что его создатель мастер своего дела, но проблем он мне доставил. Функция была спящей. Пробуждение случилось из-за всплеска большого количества энергии Света, которую я высвободил.

Пошла каскадная реакция, стабилизация заработала на полную мощь и тем самым усилила расход энергии.

Я сидел на лавочке в раздевалке, куда меня доставили практически под конвоем и прорабатывал в голове все возможные варианты исхода. Костюм, что до сих пор на мне, теперь только в мусорку выбрасывать. Все контуры зачарований выгорели, как и вязь предохранителя энергии. Теперь это простая резиновая ткань, к тому же оплавленная.

Что я имею в сухом остатке? Слишком многое показал, удар вышел сильнее на порядок. Планировал действовать не сильнее Подмастерья, примерно на низшем уровне этого ранга. Если теория магии из учебника Любавы и моих знаний хотя бы в чём-то схожи, то это должно было сработать. Но план обломался и на какой ранг я прошёл — хорошая загадка.

Дальше — Скверна, с этой заразой отдельная история. Как и то, что впервые за долгие сотни лет я впал в настолько неописуемую ярость, смешанную с удивлением.

В древнем писании говорилось, что Скверна — ужасающая сила тёмного порядка. Необходимая Вселенной для поддержания равновесия во всём. Но, оказалось, есть то, что в писание пропущено. Важный, мать его, кусок! Впрочем, раз Паладины до меня не были заражены этой гнилью, а все другие встречаемые разумные подчинялись Неназываемому, то оно и понятно. Но было же изучение Скверны… Библиарии многих Орденов, среди первых из них были Охотники и Паладины, внимательно изучали своего Врага.

Но, похоже, одного никто из них так и не выяснил. Того, что Скверна… разумна. После того, как энергия Света в печати просела слишком сильно, что не входило в мой план, Скверна сразу же ударила. Незамедлительно, со всей силы. Атака пошла не только на печать, но и энергетические каналы, а все мои усилия отрезать её давались с трудом. Эта энергия знала, что делать. Знала, куда идти и куда бить. А помимо этого в разуме всё сильнее звучали голоса, несущие в себе смех, гнев, рёв и страдания бесчисленных загубленных душ.

Наверное, после нашего похода в мёртвые миры Неназываемого, эта была одна из самых жестоких и сложных битв за всю мою память. Я чувствовал, как Скверна проникала в меня. Тонкими нитями окутывала каждый сантиметр энергетической структуры, захватывая его и подчиняла себе. Ощущения были такие, словно под кожей копошились сотни мелких червей, но ещё хуже то, что она пыталась залезть в душу. С огромным трудом я выдавил её оттуда, Свет помог и Скверна вернулась туда, где и была. К изначальному состоянию ожидания вечной битвы.

— Так не пойдёт, — прошептал я, кулаки сжались до побелевших костяшек. — Хрен тебе, а не моя душа, мразь.

Нужно теперь выбраться из ОМИ, решить все вопросы, которые обязательно возникнут и браться за эту проблему всерьез. Слишком долго я откладывал её, уповая на Свет. Своим сиянием он оберегает меня, но исправить эту чудовищную ошибку, что случилось со мной, не в силах. А раз так, то я сам выдавлю этот нарыв.

Кто-то бы сказал, что ситуация критическая и это отчасти так. Будь я сейчас в Ордене, рядом с братьями, то попросил их оборвать мою жизнь. Без одного капеллана Орден сможет просуществовать, вот только нет больше Ордена. Нет никого, кроме меня. А Скверна и Неназываемый есть, как и другие ублюдочные боги подобные ему. Я не могу сейчас сдохнуть, даже если сам захочу. Раз Вселенная дала шанс, то нужно попытаться восстановить Орден. Хотя бы в этом мире. Создать плацдарм, крепости и начать массовое обучение Паладинов. Эта мысль витала в моей голове последние три дня, как самая главная цель в текущем существовании. Помочь роду Потёмкиным, моей новой семье, я и так смогу. Отдам долг Любаве и Свете за то, что занял место их брата.

Но Орден Паладинов должен воскреснуть. Должен быть готов вновь сразиться с Врагом, когда понадобится.

Две важные цели. Скверна и Орден. Ключевые, в данном вопросе, а всё остальное по остаточному принципу.

Уже четвертый раз за последние десять минут я заглянул в душу и не увидел там отклонений. Всё стабильно, если не считать лёгкого повреждения энергетических каналов. Печать их уже латала, но было и ещё кое-что интересное.

Астральные формы печатей Сбора Энергии и Усиления заполнились под завязку. Артефакт-монолит стал их топливом, но поглощение происходило не так, как бывает с тварями. Всему виной опять Скверна. Разумная зараза набросилась на единственный ближайший источник энергии и буквально осушила его, усиливая себя и мои печати. Хоть какой-то клок шерсти с паршивой овцы, но удивительно в этой ситуации другое. Артефакт не был накопителем в привычном смысле и понимании. С верха своего опыта скажу, что впитать его я не мог никаким образом. Энергия должна была рассеяться и на этом всё, но произошло обратное.

Дверь раздевалки открылась и внутрь зашли трое человек. Тёмные кожаные плащи, отрешенные лица, холодный взгляд, на руках чёрные перчатки. Они походили друг на друга, как капли воды, а энергией от разило похлеще артефакта-монолита. Точнее, от одного из них. Он-то и сделал шаг вперёд, убрал руки за спину и мы посмотрели друг другу в глаза. На левой щеке этого человека я заметил старый шрам, переходящий в шею и прячущийся за воротником.

— Виктор Константинович, моё имя Краснов Игорь Георгиевич, полковник службы безопасности Российской Империи, — сухо представился он, достал из нагрудного кармана красное удостоверение и в раскрытом виде показал мне. — Прошу вас следовать за нами.

— Причина задержания? — в тон ему спросил я, не двигаясь с места.

Краснов слегка повёл ладонью в сторону и один из его подчинённых подошёл ко мне, протягивая запечатанный конверт. Чёрно-золотой, со знакомой печатью на сургуче.

— Ознакомьтесь.

Письмо внутри конверта было от женской руки, писала явно Императрица.

«Виктор, у тебя сейчас должно быть много вопросов, но делай так, как скажет Краснов Игорь Георгиевич. Этому человеку можно верить»

Никаких подробностей, объяснений или чего-то ещё. Только требования, что, собственно, ожидаемо от той, кто является императрицей. Но главный вопрос: когда она успела его написать и прислать из Москвы?

— Последствия в случае отказа? — поднял я взгляд на СБ-шника.

— Конкретно для вас или рода Потёмкиных? — наклонил Краснов голову набок, всматриваясь в моё лицо своими безжизненными глазами.

— Оба варианта.

Он задумался, будто размышляя, стоит ли мне знать что-то, или оставить в неведении. А если и стоит, что можно рассказать. С ребятами этой профессии постоянно так, знаю, общался и не раз.

— Род Потёмкиных попадёт под следствие и проверку в любом из вариантов. Причины — секретны. Что же до вас, Виктор Константинович, то отказаться вы не можете. Мне отдан простой и понятный приказ: доставить вас силой в случае отказа или оказания сопротивления.

Я кивнул и без дальнейших разговор стал переодеваться. СБ-шники никуда не выходили, держали меня в поле зрения. На телефон Любавы, оставленный мною в униформе стали приходить сообщения, стоило его включить. Наличие такой функции в этой коробке оказалось очень полезной вещью.

Отправитель Света:

«Брат, к зданию ОМИ подъехало множество машин Службы безопасности! Что происходит⁈ Ответь, пожалуйста!»

Отправитель Света:

«Нас арестовали! Фёдора с ребятами взяли под стражу и куда-то увезли! Меня посадили в одну из машин и сказали ожидать! Вить, пожалуйста, ответь что-нибудь! Я ничего не понимаю!»

Сообщения всё приходили и приходили, а вслед за ними раздался и звонок. Бойцы Краснова дёрнулись, но он поднял руку и остановил их.

— Не советую вам брать трубку, Виктор Константинович, — ледяным голосом произнёс он, внимательно следя за моими действиями.

Под его взглядом я тем не менее снял трубку, но приказа нападения не последовало. СБ-шник лишь прищурился, но и всего. Значит, озвученный им приказ либо ложь, либо насчёт меня есть и другие инструкции.

— Света, — только и успел сказать я, но сестра затараторила, не дав продолжить. Эмоции в её голосе сигналили, что девушка на грани срыва.

Её повязали сразу же на выходе, где они ожидали меня. СБ сработало чётко, без шума и гама. Бойцов арестовали, как и Фёдора. Он сразу сказал им не оказывать сопротивления и был прав. Если среди СБ-шников был хотя бы ещё кто-то уровня Краснова, то без трупов могло не обойтись.

Лишь когда сестра выговорилась и теперь вместо слов плакала, я заговорил:

— Света, послушай меня…

— Вить, я боюсь… Очень боюсь… Это же служба безопасности… Я помню, как они пришли к нам тогда… Они убьют тебя, убьют всех нас…

— Никого они не убьют, — невозмутимо, пытаясь передать ей свою уверенность, ответил я на эти слова. — Если бы на то был приказ, то они бы уже это сделали.

Пусть Краснов и его бойцы замерли статуями, ожидая меня, но вот бровь одного из них дёрнулась. Уверен, они сейчас пытаются понять, почему я так спокоен.

Сестра тем временем, казалось бы, разревелась ещё сильнее.

— Света, сосредоточься! Мне нужно, чтобы ты мыслила здраво и сделала, как я скажу, слышишь? — пришлось добавить стали в голос, но это помогло. Всхлипы прекратились, зашуршала ткань на заднем фоне.

— Я-я… Фух… Я тут, брат, и готова слушать. Что мне нужно сделать?

— Сотрудничай по всем вопросам со службой безопасности. Отвечай правдиво и ничего не скрывай. Не пытайся юлить или выгораживать меня. Вы — второстепенный элемент поиска информации, которая им нужна. Как освободят бойцов, езжайте в поместье и ждите. Фёдор знает, что нужно делать в ситуации, когда меня нет. Всё, сестра, мне нужно идти. Будь сильной и ничего не бойся. Помнишь, что я говорил в доме Кутузовой?

Ответила она не сразу. По звуку было слышно, как она едва сдерживается, но вот прошло несколько секунд и Света хрипло сказала:

— Не существует такого врага, который одолеет князя Потёмкина.

— Именно, — приподнялись уголки моих губ в улыбке. — Всё, сестра, до связи и встречи. Будь сильной.

Я сбросил звонок, убрал телефон в карман униформы. Никакого страха у меня не было, да и опасений тоже.

— Веди, Краснов.

Короткий кивок, взмах ладонью и двое СБ-шник заняли позиции по разные стороны от меня. На расстоянии вытянутой руки.

— Следуйте за мной, Виктор Константинович.

Лишь благодаря инстинктам, отточенным ещё в прошлой жизни, я успел заметить молниеносное движение одного из его подчинённых.

Подавшись назад, я перехватил у своей шее руку со шприцем, внутри которого плавала какая-то серая бурда.

Зря вы так, ребятки… Со старым капелланом подобные фокусы не проходят.

На пределе своих сил, — чёртово слабое тело! — вывернул запястье СБ-шника, плавно сдвигаясь в сторону и ставя его между мной и другим его напарником. Должен был последовать ожидаемый хруст и перелом, но мужик выдержал и лишь поморщился, после чего напитал тело ещё большим количеством энергии. Что-то везёт мне в последнее время на одарённых с физическим уклоном.

Его коллега не стал стоять на месте, резко ускорился и бросился на меня, пытаясь повалить на пол. От подшага с последующим ударом в плечо и подножки, я увернулся, отпрыгнул в угол и окончательно разорвал дистанцию.

Краснов с места не сдвинулся. Стоял и наблюдал, как и не спешил отдавать новые приказы. Мы же с его подчинёнными замерли на месте, но так только казалось. Эта была борьба, но не силы, а разума и стратегии. Вот один из них сделал шаг в сторону, я перенёс вес на левую ногу и слегка наклонил корпус. Его напарник подался чуть вперёд, а я на это полностью развернул корпус боком.

Но стоять каждому из нас надоело, а потому началась схватка. И первый её начал я. Рывок Света к физику, удар по печени, который он почувствовал и скривился сильнее. Ещё один Рывок, зашёл за спину его напарнику. Он отреагировал быстрее, успевая за мной. Пригнулся, пропуская над головой размашистый удар, двумя ладонями отбил летящую мне в лицо ногу физика. Руки отсушило, печать Света заработала на полную, а я начал танцевать с этими парнями. Было видно, что он они сдерживались и пытались банально меня поймать. Напарник физика оказался магом со стихией молнии, но гораздо сильнее Фёдора. В скорости он прибавил хорошо, даже очень, но и он поплыл, когда я оглушил его ударом ладоней по ушам с добавлением Касания Света.

В последствии пришлось резко менять позицию. Физик не стоял на месте и его удар в голову был очень хорош. Я поднырнул под его руку, взял её в захват и перекинул мужика через бедро. Хотел добить, но маг-молний стал ещё быстрее и заставил меня отступить. Не торопясь нападать, он подал руку своему коллеге, помог ему подняться и они оба посмотрели на меня.

Я же встал в стойку, вытер большим пальцев кровь с разбитой губы — всё же и меня потрепали — а затем сухо сказал:

— Ну и чего вы застыли, олухи? Я только разогрелся.

— Спасибо за представление, Виктор Константинович, — подал голос молчавший Краснов, а в его руке появился синеватый шар. — Но я увидел достаточно.

Артефакт, а это был именно он, вспыхнул и моё тело натурально одеревенело. Мышцы не слушались, энергия словно заледенела, а энергетические каналы, как-будто сжал спазм.

Физик не стал медлить, подскочил ко мне и всё же вколол в шею какую-то дрянь. Эффект паралича стал в разы сильнее, а Краснов отключил артефакт и убрал его в карман.

Признаю, хороший ход. Должен быть догадаться, что в этом мире существуют Нулевые Блокаторы, что был чем-то схож с артефактом СБ-шников. На будущее запомню, как и то, что Краснов мне теперь задолжал. Как минимум его рожа познакомиться с моим кулаком, если появиться такая возможность в будущем.

С неимоверным трудом, словно преодолевая толщу воды, я сделал один единственный шаг к Краснову. Но на этом успех и закончил. Мои ноги подкосились и я стал падать лицом в пол, но физик подхватил меня в полете одной рукой.

Тело наливалось усталостью всё сильнее, дрянь в крови действовала и взбрыкнувшая печать Света нейтрализовать её не могла. Сильная алхимия, с такой только иные печати с узкой направленностью сладят. А раз так, то поставить потом одну из них будет просто необходимо.

Сейчас же была полная беспомощность, вслед за которой пришёл накатывающий сон.

— А вы крепче, чем предполагалось, Виктор Константинович, — присел на корточки перед моим лицом Краснов.

Его слова доносились, как сквозь толщу воды. Голос звучал всё отдалённей и растягивался, веки мои закрылись и даже силы воли не хватало, чтобы оставаться в сознании. Наверное, лишь на остатках этой самой воли и хоть какой-то помощи печати Света, я смог разжать губы и прошептать:

— Иди в зад…

Сознание отключилось, а всё вокруг поглотила темнота.

В себя я приходил урывками. Дрянь в крови постоянно поддерживали, обновляя уколы, а всё происходящее со мной сложилось в калейдоскоп картин. Я видел тьму, сквозь которую пробивались редкие проблески света. Слышал голоса людей, а также чувствовал вибрацию в спине и пояснице. Чем бы меня не накачали, но эта алхимия не делала из человека безвольную куклу с возможностью испытать весь спектр ощущений. Нечто подобное использовали Безликие, но там эффект в конечном итоге приводил к смерти. Здесь же только паралич.

Когда сознание вернулась во второй раз, темнота стала густой и непроницаемой. Изредка в ней вспыхивал очень тусклый зелёный свет, в ушах звучал гул, будто приглушенный рёв дракона.

В третий же раз я очнулся в месте, похожем на то, куда нередко сам приводил людей. Одиночная камера четыре на четыре, сырость и холод. Запах нечистот витал здесь особенно отчётливо, моё тело лежало на жёстком металлическом покрытии. Печать Света выводила дрянь из крови в экстренном режиме и я вполне мог пошевелить пальцами, как и повернуть шею.

Камера закрыта, глухая дверь с тремя прутьями на уровне головы. Сквозь них в казематы проникал неяркий свет.

Какова вероятность, что меня вывезли из Екатеринбурга? Высока, сам бы так сделал. Значит, возможность для побега и последующие шансы на успех упали процентов на тридцать. Впрочем, бежать я не собирался. Вины за мной нет и нужно просто узнать, что требуется службе безопасности империи. И почему-то я уверен, что действовали они по краю регламента и инструкций, а значит ситуация неоднозначна.

Вещей не было, их изъяли, что весьма логично. Переодевать не стали, а значит и пленным я вряд ли являюсь, но тут не совсем точно.

По моим внутренним часам, если они не сбились из-за дряни, прошло порядка двух часов после пробуждения. За это время я успел размять мышцы, провести небольшую гимнастику несмотря на грязный пол, а также помедитировать. Ещё одно наблюдение — печать Сбора Энергии, наполненная энергией и заработавшая за это время, подсказала ровно две вещи. В отключке я был больше суток и магический фон этого места до безобразия скуден. Либо блокирующие артефакты, что весьма вероятно, либо я слишком далеко от Зоны. Либо и то, и другое.

Ещё через три часа за дверью послышались глухие шаги. Я сидел на кушетке с закрытыми глазами и при появлении этих звуков, хлопнул ладонью по каменной стене камеры. Хлопок, шаг, второй хлопок, шаг.

Рост метр девяносто — два метра. Вес порядка ста десяти килограмм. Длинный, чеканный шаг. Не нужная в сущности информация, но полезное наблюдение и занятие для разгрузки мозга. Тем более, что гость пришёл ко мне.

Забренчали ключи, замок натужно заскрипел. Стоило гостью распахнуть дверь, в камеру проникло больше света и резануло по глазам.

Проморгался, привыкая, и взглянул на визитера. С параметрами его габаритов я не ошибся. Короткий ёжик тёмных волос, ухоженная борода и густые, немного закрученные, усы. Хмурые толстые брови, мощный лоб и квадратная форма челюсти. Над правой бровью шрам, не от стали, а когтя. Одет он был в явно тёмно-золотой военный мундир, слишком уж похоже это одеяние на те, что я видел в прошлой жизни.

— Здравствуй, Виктор, — пробасил он, внимательно рассматривая меня голубыми глазами. Щелчок пальцев и под ним, прямо из пола, вырос каменный стул, на который он с глухим звуком сел.

Я свесил ноги и поставил стопы на пол. Чуть подался торсом вперёд, а руки положил на край кушетки. Это не укрылось от визитёра, он ухмыльнулся в бороду и покачал головой.

— Уверен, что сладишь? — провокационно бросил он.

— Если потребуется — да, — не повёлся я и красноречиво посмотрел на его левое плечо. Этот человек владел стихией земли, но его энергетическая структура повреждена. Конкретно в левом плече. Слабое место.

Брови мужика приподнялись в удивлении, ухмылка стала шире.

— А ты хорош, — покивал он. — Но моя травма не помешает мне, уж поверь.

— Кто ты и что тебе нужно?

— Неправильные вопросы, Виктор, — повёл он подбородком. — Правильнее будет спросить: кто я и что мне нужно сделать?

Знакомая постановка разговора, сам так делал ни раз. Как и отвечал в таком же стиле. А потому всё, что от меня добился гость, было молчанием.

— Мд-а, будет сложно, — почесал он бороду, понимая, что начали мы не с того. — Скажи, ты знаешь, что сделал на своей регистрации? Я не про твой дар Света, а другое.

А вот это интересно. Значит, повязали меня не из-за разрушения зала или силы дара, а из-за Скверны? Эта зараза и здесь поднасрала.

— Конкретизируйте, — сухо ответил я.

— Значит, не знаешь, — пришёл он к своим выводам и покивал. — Ты, наверное, подумал, что служба безопасности заинтересовалась тобою из-за артефакта-монолита ОМИ и сокрытия силы дара? Нет, мальчик, это не так. Причина в том огне, который появился в процессе регистрации. А теперь, советую тебе хорошо подумать перед дальнейшим ответом на мой вопрос. Ты что-нибудь о нём знаешь?

Глаза этого человека вспыхнули синевой, цвета морской волны. Энергия из него хлынула потоком и затопила собой всю темницу, а её концентрация сказала мне ровно одну вещь — Архимаг Водной Стихии, но также может работать с землей. И давление его ауры было соответствующе…

Вот только, если он хотел таким образом вызвать у меня трепет или страх, то ничего у него не получилось. Да, он Архимаг. Да, он силён. Сильнее всех, кого я встречал в этом мире после перерождения. Но в сравнение с теми, кто попадался на моём жизненном пути в прошлом, он не входил даже в первую десятку тысяч. Что такое Архимаг, когда я сражался бок о бок с Охотниками, являющимися полубогами? Разве страшен Архимаг, когда я лично вытаскивал задницу Великого Охотника Сандра из глотки Орахорского Дракона-лича, разрушившего целую Империю, а Старый Мак в это время опустошал мой бочонок эля и хохотал? Разве сравниться он с демоническими Владыками Инферно, трёх из которых я прикончил лично, отрезав им головы? Его сила ничто против Света, сияние которого я видел, когда стал Паладином. Его аура ничтожна в сравнение с той, какую испускал командор в гневе.

Страх перед кем-то у меня атрофировался уже давно, а потому, спокойно смотря в его глаза, я невозмутимо ответил:

— Нет.

Давление силы исчезло мгновенно, будто его и не было. Синева в глазах этого человека потухла, он нахмурил свои густые брови.

— Хорошо, — выдохнул он как-то свободно, словно сбросил с плеч тяжкий груз. — В таком случае — следуй за мной.

— Куда?

— Императрица желает тебя видеть, — отмахнулся он и поднялся со своего стула. Внезапно на его губах расцвела широкая улыбка, а мощная ладонь похлопала меня по плечу. — Меня, кстати, Кутузов Александр Петрович зовут. Дочка рассказывала о тебя и, похоже, не ошиблась. Твой дед бы гордился таким внуком. А теперь пошли, негоже заставлять её величество ждать.