Переплетения 2

Глава 2

Системник опять гудел.

Это было чувство жуткого дежавю. Чувства, которое я ощущал каждый день в этом офисе на протяжении последней пары лет.

Воздух в опенспейсе был сухим и стерильным, пах остывшим кофе, пластиком и тихим отчаянием. Он был полной противоположностью живому воздуху Этерии, который, казалось, я все еще ощущал в легких.

На моем мониторе расцветали психоделические пятна тепловой карты. «Веселая Ферма 2». Мой персональный квест: «Проанализировать паттерны взаимодействия пользователей с новым ассетом „Радостная Розовая Свинка“».

Мозг, привыкший за последние недели к взлому древних систем и координации сложных диверсионных операций, с трудом переключался на эту примитивную задачу. Красные зоны, зоны максимальной активности, предсказуемо скапливались у кормушки. Никаких аномалий. Никаких отклонений. Чистый, дистиллированный гринд пиксельного счастья.

Я чувствовал это почти физически. Ощущение того, как нейронные связи в моем мозгу, привыкшие к сложным задачам, к поиску неочевидных решений, опять медленно отмирают. Как тончайшие инструменты, которыми я когда-то вскрывал сложные логические сейфы, теперь используются для забивания гвоздей. Мысли постоянно возвращались туда, в гулкую темноту подземелий. К «поющим камням», к ощущению настоящего, осмысленного вызова.

К лицу Киры, сосредоточенно склонившейся над очередным механизмом.

К непоколебимой спине Олега.

К восторженному шепоту Михаила, когда он касался древних рун.

— Ну что, Андрей Игоревич, как успехи в свинарнике?

Голос вырвал меня из размышлений, он был пропитан фальшивым, елейным дружелюбием, как дешевый бисквит — приторным сиропом. Я поднял голову. Передо мной, опершись на перегородку моего рабочего «загона», стоял Олег Марков.

Он был одет в идеально сидящий, дорогой костюм, источал аромат уверенности и успеха, а его оружием была хищная, белозубая улыбка. Он держал в руке фарфоровую чашку с логотипом компании, словно это был кубок, наполненный кровью его врагов.

Он с преувеличенным интересом заглянул на мой монитор, на тепловую карту.

— Нашел уже идеальный паттерн клика по розовой кнопке? — его голос сочился ядом, который мог расслышать только я. — Надеюсь, твои интегралы не слишком перегрузили сервер.

Это был прямой удар. Напоминание о том совещании. О его грубой силе, которая победила мое элегантное решение. Демонстрация власти. Здесь, в этой клетке из пикселей, он был вожаком стаи. Он был альфой. А я, судя по всему, омегой.

Я позволил себе легкую, усталую улыбку. Показывать ему, что его слова задевают, было бы тактическим промахом. Это означало бы дать ему то, чего он хотел — эмоциональную реакцию.

— Работаю над оптимизацией пользовательского опыта, Олег, — ровным голосом ответил я, используя наш корпоративный новояз. — Стараюсь повысить вовлеченность и удержание. Ты же знаешь, каждая деталь важна для общей синергии. Каждые 25% важны!

Укол не попал в цель. Он, банально, его не понял.

Контраст между тем, что я делал здесь, и тем, что делал ночью, был почти физически болезненным. Ночью я анализировал архитектуру магии и экономические диверсии. Днем — анализировал свинок. Я чувствовал, как две мои личности — Андрей и Маркус — разрывают меня на части. И Андрей в этой битве явно начинал сдавать позиции.

Марков усмехнулся, поняв, что прямого конфликта не будет. Он одержал свою маленькую, легкую победу и теперь мог проявить великодушие.

— Ладно, работай, аналитик, — он хлопнул меня по плечу, чуть сильнее, чем требовалось. — Не переусердствуй. А то еще найдешь мировой заговор в данных по откорму.

Он ушел, оставив за собой шлейф дорогого парфюма и ощущение грязи на душе. Я смотрел ему вслед, и холодная ярость, которую я испытывал на том злополучном совещании, снова шевельнулась где-то глубоко внутри. Он не просто унижал меня здесь. Он был той самой силой, тем самым хаосом, который я ненавидел больше всего в своей работе.

Не успел я вернуться к созерцанию цветных пятен, как у моего стола выросла другая фигура.

Начальник. Типичный «эффективный менеджер», не знаю, как он пробился на эту должность, но явно не за свои заслуги в управлении или планировании.

— Андрей, — начал он своим вечно обеспокоенным тоном. — Зайди ко мне на минутку.

В его стеклянном «аквариуме» пахло освежителем воздуха с запахом «горной свежести». Он указал мне на стул и обошел стол, создавая иллюзию значимости момента.

— У нас тут небольшая проблема, — сказал он, барабаня пальцами по столу. — Ты же в курсе спонсорского ивента в прошлом месяце? Так вот, у нас был неконтролируемый всплеск серверной нагрузки. Лаги, жалобы от пользователей. В общем, неприятно.

Я молчал. Конечно, я был в курсе.

— Я тут говорил с Олегом. Марковым, — задумчиво продолжил начальник, не замечая моего молчания. — Он говорит, что это, возможно, связано с последним патчем. Что-то с асинхронным обработчиком добавленным по твоей рекомендации.

Вот оно. Мелкая, подлая, но такая эффективная месть. Марков использовал ситуацию в которой провалился, чтобы ударить по мне. Он подкинул начальнику простую и понятную идею: проблема в сложном коде, нужен специалист, чтобы разобраться. Мы не специалисты, пусть они этим займутся.

— Поэтому, мне нужен будет от тебя полный отчет по нагрузке. Прямо сегодня, — он виновато развел руками. — Понимаю, конец рабочего дня, но спонсоры нервничают. Нужно их успокоить. Подготовь графики, выводы, рекомендации. Чтобы к утру было у меня на столе. Максимально детальный, информативный. И главное презентабельный.

Он не просил. Он приказывал. Я был заперт в ловушке своей реальной работы, отделенный от команды, от настоящей цели. Я был прикован к этой галере, пока мой настоящий корабль уходил в неизведанные моря.

— Хорошо, — коротко ответил я.

Вернувшись за свой стол, я достал телефон.

Опенспейс медленно пустел, монотонный гул сменялся тишиной. Я открыл наш секретный чат, «Переплетения».

[Маркус]: Ребята, у меня аврал в реале. Сегодня без меня.

Для меня мое сообщение выглядело жалким. Признанием поражения. Я понимал, что это бессмысленно, но все равно чувствовал себя так, словно подвел их. В самый важный момент, когда нам нужно было планировать следующий шаг, анализировать данные из журнала, я застрял здесь, в клетке с электронными свиньями.

Ответ пришел почти мгновенно, но не от Киры или Михаила, как я ожидал.

[Неуязвимый]: Аналогично. Дела. Буду позже.

Я уставился на сообщение. Короткое, рубленое, в его стиле. Какое совпадение. «Дела». По моему, Олег что-то говорил про техническую поддержку — то ли системный администратор, толи проводчик сетей. Тоже из IT. В принципе, у нас ничего удивительного в том, что к вечеру ты внезапно узнаешь, что «еще не вечер», а работу нужно было закончить «уже вчера».

Я отложил телефон и открыл рабочий файл для отчета. Холодные, бездушные цифры потекли по экрану. Но думал я не о них, о тенях, которые сгущались не только в темных коридорах Подгорода.

Так же как они сгущались и здесь, в стерильном свете люминесцентных ламп.

Вечерело.

Тьма наплывала на офис, превращая окна «ПиксельХаба» в черные, безжизненные прямоугольники, в которых отражался стерильный свет опустевшего пространства.

Монотонный гул системных блоков стал громче, заполнив тишину, оставленную ушедшими домой коллегами.

Я был один. Остров света в океане безразличного полумрака.

На одном мониторе передо мной лежала казенная пустыня отчета — столбцы цифр, графики и выверенные, лишенные жизни формулировки. «Оптимизация пользовательского опыта…», «повышение метрик вовлеченности…». Я механически стучал по клавиатуре, заполняя бессмысленные разделы бессмысленными словами. Украшая их яркими и еще более бессмысленными таблицами, на которые никто все равно даже не взглянет.

Это была моя клетка.

На втором мониторе, приглушенной и свернутой в небольшое окно, была моя свобода. Компактный, минималистичный интерфейс нашего командного чата. Портал в мир, где проблемы были сложными, а решения — элегантными. Время от времени я бросал туда взгляд, наблюдая, как моя система, моя команда, живет и работает без меня. Это было странное чувство — смесь гордости и легкой зависти. Они были моими глазами и ушами там, где я сейчас быть не мог. Моя отдушина.

Экран чата в очередной раз ожил, вспыхнув новым сообщением. В этот раз от Михаила. Как всегда, его текст был не просто информацией, а целым представлением.

[Легенда]: «Друзья, я в святая святых, в Великой Библиотеке! Воздух здесь пахнет пылью веков и забытыми секретами. Ищу следы наших „поющих камней“. И знаете, нашел кое-что… любопытное. В старых портовых хрониках, тех, что даже архивариусы считают просто скучными реестрами, упоминаются „акустические аномалии“ в ранних уровнях Подгорода. Странные резонансы, гул, который сводил с ума крыс и заставлял вибрировать воду. И самое интересное — этими феноменами очень, просто-таки неприлично интересовался Теневой Синдикат. С чего бы ворам интересоваться геологией? Еще и сейчас, когда у них появились насущные проблемы с контрабандистами!»

Я откинулся на спинку скрипучего кресла, перечитывая сообщение. Вот она, первая ниточка. Не просто «убей мобов, принеси лут». А настоящая загадка. Теневой Синдикат, самая мощная преступная организация Лирии-Порта, интересуется не золотом, не контрабандой, а какими-то странными вибрациями в древних подземельях. Это было нелогично. А все нелогичное было идеальным полем для исследования.

Не успел я до конца обдумать эту мысль, как чат снова пиликнул. Короткое, лишенное всякой поэзии сообщение от Киры. Чистые данные.

[Шестеренка]: «В „Наковальне“ глухо. Искала Финнеаса. Мастерская закрыта наглухо. Соседи говорят, он неделю назад взял странный заказ, заперся внутри и с тех пор не выходит. Заказчик — какой-то аристократ в черном шелке, неместный. Описали как „скользкого, как угорь“. Финнеас после этого заказал у других мастеров кучу редких деталей и звукопоглощающих пластин. Похоже, он строит не украшение, а какую-то сложную акустическую ловушку или резонатор».

Я задумался, уставившись на экран. Офисный гул отошел на второй план. В голове с оглушительным скрежетом проворачивались шестеренки моего собственного, внутреннего механизма. Два сообщения. Два независимых отчета от двух моих агентов в поле. Для них это были две разные истории. Для меня — два фрагмента одного и того же, гораздо более крупного пазла.

Мой мозг, привыкший искать паттерны в хаосе, мгновенно соединил точки. На невидимой доске в моем сознании выстроилась схема:

Данные Михаила: Теневой Синдикат → Интерес к акустическим аномалиям в Подгороде.

Данные Киры: Таинственный аристократ в черном → Гном-инженер Финнеас → Создание акустического резонатора.

Возможно, это были не отдельные события, а единая операция, увиденная с двух разных сторон. Теневой Синдикат не просто «интересовался» аномалиями. Они действовали. Они наняли лучшего инженера в городе, возможно, через подставное лицо, чтобы создать устройство, способное взаимодействовать с этими «поющими камнями».

Усилить их? Заглушить? Записать их «песню»?

Я не знал. Но я знал, что мы, действуя раздельно и преследуя собственные цели, случайно нащупали контуры одной и той же, большой и опасной интриги.

Я снова посмотрел на свой отчет по «Веселой Ферме 2». На красные и зеленые пятна. Простая, плоская система, где все действия предсказуемы. И перевел взгляд на чат. Там, в темноте, переплетались невидимые нити заговоров, древних тайн и скрытых мотивов. Там была настоящая система. Живая, сложная, многоуровневая.

Я свернул чат.

Настоящая работа ждала меня совсем в другом месте. Моя команда, сама того не зная, только что дала мне ключ к нашей следующей цели. Нам нужно было не просто найти оставшиеся части [Первоключа].

Нам нужно было сделать это максимально быстро.

Но, сначала нужно было закончить мое вынужденное свинство.

Ночь встретила меня холодной, равнодушной тишиной.

Квартира, моя берлога и крепость, после гудящего улья офиса казалась пустой и слишком большой.

Я бросил сумку у двери и прошел в гостиную, не включая свет. Единственным источником освещения был далекие, неоновые огни города, проникавшие сквозь жалюзи и рисовавшие на полу длинные, разноцветные полосы.

Усталость была тяжелой, словно свинцовой, но мозг, подстегнутый дневными событиями и новыми данными из чата, отказывался замедляться. Он гудел, как перегруженный сервер, перемалывая информацию: Теневой Синдикат, акустические аномалии, гном-инженер, строящий таинственный резонатор для аристократа в черном шелке… Нити сплетались в узор, который я еще не мог до конца разглядеть, но уже чувствовал его масштаб.

Я тяжело опустился в нейро-интерфейсное кресло, но даже не подумал его активировать. Сегодня портал в другой мир был закрыт проблемами из моего реального мира. Я, банально, был выжат как лимон.

И в этот момент, словно по команде злого режиссера, тишину разорвала резкая, настойчивая трель телефона.

Я вздрогнул. Звук в пустой квартире прозвучал оглушительно, как сигнал тревоги. На экране, лежавшем на столе, высветилось имя, при виде которого у меня вырвался непроизвольный, тяжелый вздох.

Олег Макаров.

Это был уже второй звонок за последние дни. Первый, сразу после инцидента в Туториале, был разведкой, попыткой прощупать почву. Тогда я сумел отбиться, создав образ простого казуала, не интересующегося «аномальными протоколами».

Да, я не питал иллюзий, Олег не был тем, кто легко сдается и примет такие банальные отмазки. Этот повторный звонок означал, что ставки выросли.

Я позволил телефону вибрировать еще несколько секунд, собираясь с мыслями. Игнорировать — значит показать страх и подтвердить его подозрения. Ответить — значит снова вступить в словесную дуэль, где каждое слово будет взвешиваться и анализироваться.

Я понимал, что сейчас не в лучшем состоянии, но принял вызов.

На экране появилось лицо Олега. Все та же безупречная картинка успеха на фоне ночной Москвы. И все та же фальшивая, натренированная улыбка.

— Андрюха, снова я! Прости за назойливость, — начал он тоном старого знакомого, который случайно встретил тебя на улице. — Просто тут такое дело… твой ответ на наше письмо от HR так и не пришел. Решил лично поинтересоваться. Может, оно в спам улетело?

Письмо. Формальное приглашение на собеседование. «Силовой ход», как я его назвал.

После провала его неформальной попытки, корпорация сделала официальный шаг.

— Привет, Олег, — ответил я, стараясь, чтобы мой голос звучал устало, но ровно. — Нет, не в спам. Просто был завал на работе, сам знаешь. Конец квартала.

— Да-да, конечно, понимаю, — он сочувственно кивнул, но в его глазах не было ни тени сочувствия. Там был холодный, расчетливый блеск. — Но ты же понимаешь, Андрей, такие предложения не делают каждый день. Отдел Стратегического Планирования, это серьезный уровень. Мы не каждого туда зовем. Особенно извне.

«Извне». Он тонко подчеркнул мой текущий статус. Я — чужак. Посторонний. Аутсайдер.

— Я ценю это, Олег. Правда. Но, как я уже говорил, у меня сейчас сложный проект, плюс личные дела. Я не могу сейчас выкроить даже пол дня на поездку. Вот, только вернулся из офиса.

Он на мгновение перестал улыбаться. В его взгляде промелькнуло что-то жесткое, нетерпеливое. Маска дружелюбия дала трещину. Он пытался понять, блефую ли я, или я действительно настолько наивен.

— Работа — это святое, — сказал он, снова натягивая улыбку. — Но, понимаешь, Андрюх, есть нюанс. Отдел этот, он курирует в том числе и стабильность наших ключевых продуктов. В частности, «Этерии». И в последнее время там происходят очень интересные вещи. Появляются новые «Сверхперсонажи», меняется мировая репутация целых фракций, происходят события, которых не было ни в одном сценарии.

Он говорил медленно, чеканя каждое слово.

Это был уже не намек. Это был прямой удар. Он раскрывал мне свои карты.

Он говорил: «Мы знаем, что это ты. Мы знаем, что ты делаешь. И мы можем это остановить».

— Звучит как увлекательная задача для ваших аналитиков, — парировал я, сохраняя спокойствие. — Уверен, вы справитесь и сами. Хорошо, давай так, как только у меня чуть разгрузится по работе, я тут же съезжу к вам в офис на собеседование, договорились?

Его улыбка стала совсем тонкой, почти невидимой. Он понял, что я принял его игру.

— Безусловно. Мы всегда открыты для работы со старыми, опытными коллегами. Особенно с теми, у кого есть уникальный взгляд на систему, — он сделал паузу, давая последней фразе впитаться. — Ладно, не буду тебя больше задерживать. Не затягивай, Андрей. Хорошенько подумай. Дверь не будет открыта вечно.

Он отключился.

Я остался сидеть в оглушительной тишине, глядя на темный экран телефона. Холод, который до этого был лишь неприятным предчувствием, превратился в ледяной обруч, сжавший грудь.

Они не просто приглашали меня на работу. Они ставили ультиматум.

Вернуться в корпоративную клетку, стать их ручной аномалией, отдать им свой «ключ» к ИИ, либо они начнут действовать по-другому. Призрак моего прошлого не просто постучал в дверь. Он уже стоял на пороге моей квартиры и вежливо предлагал мне сдаться.

Пока что вежливо.