Первый среди равных. Книга XI

Глава 28

— Ну вот и разобрались, — даже с некоторым облегчением, едва слышно произнес я. — Здравствуй, Олимпий.

Олимпий всегда предпочитал наиболее лёгкие пути. Каким образом он при этом добился силы Вершителя, сказать было сложно. Вернее, этого никто вообще не знал.

К тому моменту, как я занял место рядом с братьями и сёстрами, Олимпий уже давно был среди них. Но я очень быстро понял, что этот Вершитель не из тех, с кем стоит строить нормальные отношения.

Сейчас, превратившись, по сути, в одну громадную кучу плоти, Олимпий жаждал только одного — найти подходящее ему тело и вернуться к нормальному существованию. Вот только то, что он с собой сделал, не предусматривало обратного пути.

Лёгкий путь накопления большого количества энергии через увеличение собственной энергосистемы необратимо менял Источник — то ядро, ту основу, которая позволяла Вершителю управлять множеством сил. Плюс увеличенное влияние аспекта Ментала, которое Олимпий использовал для удалённого контроля паразитов. Всё это изменило его не в лучшую сторону.

Даже без моего приказа Бетюжин развернул над участниками сводного отряда купол блокировки, за пределами которого остались только Витязи.

— Ты станешь ступенью на пути к моему новому величию и возвращению к власти над всем миром, — на языке Вершителей прогудел здоровенный холм. Для остальных наверняка казалось, что в их сознание вторглось само мироздание.

Чудовищная тварь, в которую превратился мой брат за века пожирания энергии и попыток восстановить своё прежнее могущество, стряхивала с себя пласты земли, выпуская наружу мясные щупальца.

— Твоё величие? Еоо никогда не существовало, — на том же языке и ни на мгновение не сомневаясь, что буду услышан, спокойно произнёс я. — Ни в прошлом, ни сейчас.

— Ты умрёшь! — яростно взревел Олимпий. — Ты станешь сосудом моей воли. Ты будешь взирать на мою жизнь со дна своего тела и молить меня о смерти. Ты…

От этого рёва начали валиться с ног особо чувствительные члены сводного отряда. Я видел, как в рядах моих союзников нарастает паника. Видел, как американцы быстро переглядываются между собой, и их командир выдаёт какие-то инструкции рейнджерам. Видел, как напряглись стоявшие позади наших порядков пятёрки Карателей.

Однако, в то же время я прекрасно понимал: никто из нас не покинет это место до окончания боя. Как подтверждение моим словам, пространственный карман начал стремительно сжиматься.

Олимпий собирал всю доступную ему силу для того, чтобы уничтожить меня. Вероятно, на данный момент я был единственной достойной целью. Все остальные могли только продлить агонию бывшего Вершителя. Я же при этом мог дать ему новую жизнь. Вот только не собирался этого делать.

Бесконечные поля изумрудной травы резко поблекли, и стенки вынесенного на много километров во все стороны барьера приблизились к нам почти вплотную.

Если рассматривать ситуацию с позиции магии, то мы сейчас находились где-то внутри громадного тела Олимпия. Но не настолько глубоко, чтобы он мог впитать нашу силу.

— Мара! — громко произнёс я. — Стройте Звезду Единения!

Дождавшись подтверждения от главы африканской делегации, я достал мечи и медленно двинулся вперёд.

Артефактная пряжка на моей груди начала подёргиваться. Заточённая в ней магическая сущность пыталась выбраться, чтобы присоединиться к будущему сражению. Паразит ощущал рядом своего создателя и не хотел сидеть на месте. В изувеченном сознании этого существа подобное означало возможность перейти на новый уровень существования. И чтобы это сделать, паразит должен был сожрать Олимпия.

Я напитал клинки грязным Эфиром и резко ускорился. Как ни жаль, но уничтожить монстра такой силы и такого размера без использования Зерна Рождения у меня не выйдет. И маловероятно, что драгоценный артефакт уцелеет.

Будто ощутив мои мысли, сфера магического предмета начала пульсировать, наполняя меня энергией аспекта Жизни — той силой, которая позволяла совершать невозможное и выходить за пределы человеческого тела.

Мара, всё ещё храня свой статус, выдернула в отдельное пространство всех своих подопечных и выдала им инструкции. Каждый африканец отправился к одному из архимагов, и позади меня закипела работа.

Мне же стоило занять противника хотя бы на несколько минут. Пока жадные взгляды десятков глаз уродливого тела бывшего Вершителя неотрывно следили за мной, мои спутники делали всё необходимое для нанесения основного удара.

Множество громадных мясных отростков загородили свет, и я тут же бросил своё тело в сторону.

Воздушная ступень помогла резко изменить траекторию движения, и очередное щупальце рухнуло там, куда я должен был приземлиться после рывка. Ещё пара подпорок — и я оказался на склоне бывшего холма.

Касаться тела Олимпия точно не стоило. Даже под спрессованными линзами воздуха, которые я использовал для движения, возникали на шкуре грандиозной твари воронки, а следом появлялись ловчие отростки.

А потом я вдруг понял, что внимание противника изменило фокус. Далеко справа увидел летящую в воздухе фигуру человека с сияющим копьём. Индус не выдержал позора ожидания и ринулся в схватку.

Следом за ним в бой вступили высшие оборотни. Иван возглавил наступление своих сородичей. Пётр, Степан и Антип с Григорием следовали за ним по пятам.

Пятёрка оборотней сумела быстро найти общий язык, и на подошву Олимпия обрушились убийственные волны сразу пяти аспектов. Однако, бывший Вершитель оказался к этому готов, и атакующая магия бесследно растворилась в шкуре чудовища.

Он просто выпил её, как глоток цветной газировки.

Оборотни сбились с шага, и мне не оставалось ничего другого, кроме как ударить противника грязным Эфиром. Один из клинков прошил на всю глубину шкуру твари, и я выпустил в тело Олимпия треть своего резерва.

В другой ситуации подобная атака могла расколоть гору, но здесь получился только слабый ожог. Правда, противник оказался совершенно не готов к тому, что кто-то сумеет причинить ему боль.

Дикий рёв потряс воздух. Вибрации сбили индуса и отбросили к остальным членам сводного отряда.

Падение архимага воздуха прекратил Ли Минь. Из земли молниеносно поднялась сотканная из пыли рука, которая бережно поймала главу делегации Индии и опустила вниз.

Я ринулся дальше, оставляя за собой глубокий порез, и нёсся с такой скоростью, что в ушах ревел воздух. Но даже этого едва-едва хватало, чтобы опередить лезущие из тела врага мясные отростки. Я постоянно менял траекторию, чтобы избежать ловушек на своём пути.

В итоге на теле Олимпия остался корявый, ломаный след длиной в несколько десятков метров. Вот только кроме испуга врага и понимания, что противник перестал себя считать неуязвимым, это мне ничего не дало.

Страх заставил врага действовать. Олимпий перешёл в атаку, и бьющая в небо с вершине холма энергия сменила цвет на сияние чистого Эфира.

— Быстрее! — понимая, что время стремительно уходит, приказал я.

Африканцы к этому моменту уже вернули обратно всех оборотней и расставили имеющихся архимагов по периметру магической структуры. Вот только, несмотря на деградацию, бывший Вершитель прекрасно понимал, откуда может прийти гибельный для него удар.

Десятки мутных глаз противника сфокусировались на созданной магической структуре, и по набирающему силу аркану ударил поток чистого Эфира.

Шансов ни у кого из обычных людей или даже высших оборотней против этой энергии не было. И я понял, что враг не даст мне создать свой вариант его энергии для достойного ответа.

Мара успела на долю мгновения опередить врага, и на пути чистого Эфира возник искажающий пространство щит. Поток убийственной магии ушёл в небо, но не полностью — остаток пробил защиту Мары, и девушка практически беззвучно упала на землю.

Я видел, как её подчинённые бросились обрабатывать обожжённые почти до костей ладони африканки, в которых та держала защитный артефакт.

Волна Эфира, устремившаяся к барьеру, выбила в нём громадную дыру, и в то же мгновение я услышал яростный клёкот громадного хищника. В бой вступил хранитель Тверской аномальной зоны.

Через дыру в барьере ворвался Семикрылый. Оказалось, что Олимпий прекрасно знал это существо и понимал его опасность, потому что мгновенно переключился на нового противника.

Сокол метнулся из стороны в сторону и, проносясь над громадным телом бывшего Вершителя, ударил вниз потоком чистого Эфира. От туши Олимпия отвалился здоровенный кусок весом в несколько десятков тонн.

Чудовище взревело, и в небо выстрелили сотни тончайших хищных нитей. Они заполнили собой весь воздух, мешая соколу передвигаться. Семикрылый окутался барьером, но этого оказалось мало. С победным рыком Олимпий начал рвать пойманного врага на мелкие части.

В какой-то момент я поймал взгляд сияющих глаз сокола и ощутил его призыв.

— Нет! — зло взревел я, но связавшая нас нить уже начала разрушаться. В следующее мгновение я вдруг понял, что уже лечу навстречу потоку силы, возникшему на месте умирающего Семикрылого.

Американская Конфедерация

Личные покои президента

— Гарфакс… Чёртов ты безумец! Ты всё-таки сделал это!

Лицо господина выглядело чрезвычайно уставшим, но глаза его горели нестерпимым пламенем, воодушевляя, вдохновляя на подвиги и заряжая энергией. Рядом с этим полубогом всем его людям было абсолютно не страшно как сражаться, так и умирать.

— Это было предначертано, мой господин, — почтительно склонил голову мужчина, которого назвали Гарфаксом.

Прямо сейчас у него не было сил для того, чтобы даже стоять. Он сидел в кресле и тяжело дышал, выжатый как лимон. Вот это был правильный эпитет для нынешнего состояния Гарфакса. Две трети артефактов были сломаны, оставшаяся треть опустошена окончательно. Тело Гарфакса было похоже на иссохший труп. Ведь, забрав всю энергию из артефактов, он также без остатка выжал ресурсы своего физического тела. Лишь глаза — огромные на исхудавшем лице, глаза яркого серого цвета — смотрели на своего господина с преданностью и обожанием.

— Ты отличный пророк, Гарфакс, — с улыбкой покачал головой его господин. — Вот только ты лучше меня знаешь: когда дело идёт о пророчестве, связанном с Вершителями, то это не всегда срабатывает. Далеко не всегда.

— Вы же сами сказали, что я лучший, — криво усмехнулся Гарфакс и тут же закашлялся.

— Вообще-то конкретно этого я не говорил, но ты прав, мой верный Гарфакс…

Господин осторожно положил мужчине на голову руку, и он понял, что боль отступает.

Он уже был не жилец. Даже божественных сил его господина не хватило бы на то, чтобы вернуть его в жизнь. Гарфакс выложился на полную. Он сам озвучил своё самоубийственное пророчество и сам же его исполнил. Чёрной Сотни Вершителя Элрога уже не существовало…

Сам Гарфакс был лишь жалкой тенью себя прошлого — командира смертоносного отряда, который мог предугадывать будущее, становясь ужасом для врагов своего господина. Все его люди погибли, но они выполнили своё предназначение: Вершитель Оливия сдохла. Сдохла окончательно и бесповоротно. А это значит, что семья Гарфакса, его город и его страна — маленькая гордая горная страна, которая отказалась повиноваться и население которой было уничтожено ради того, чтобы усилить армию Вершителя, — были отомщены.

— Я ни о чём не жалею, господин. Когда я пришёл к вам, вы пообещали мне, что моя месть свершится. И вы меня не обманули.

— Это так, Гарфакс. Это так, — тяжело вздохнул его господин. — Хотя, жаль, что всё получилось именно так.

— Бросьте, господин, — у Гарфакса появились даже силы на то, чтоб немного посмеяться. — Это был один из лучших моментов в моей жизни. Эти глаза… Эта сумасшедшая сука, когда она поняла, что именно скрывается в вашем артефакте. Уж поверьте мне, ради такого зрелища не жалко умереть.

— Хотел бы я посмотреть на это, — слегка улыбнулся господин.

Наверху что-то громко грохнуло, и господин слегка прищурился, судя по всему, принимая мыслеречь.

— А теперь отдыхай, мой верный соратник. Ты своё отвоевал.

Он попытался встать, но Гарфакс перехватил его за руку, при этом сам поразился своей наглости.

— Ещё нет, господин.

— Что? — нахмурился тот, не привыкший к тому, что ему перечат, будь это даже его самые преданные сторонники.

— Я вижу последнее видение. Взгляните, господин.

Мыслеобраз стремительно переместился из одной головы в другую. И господин нахмурился, задумавшись.

— Ты умрёшь страшной смертью, Гарфакс.

— Мне уже ничего не страшно. Я и так умру. Вы это знаете, и я это знаю.

— Я не могу обречь тебя на такое, — покачал головой господин.

— При всём уважении, но я скоро сдохну как собака, пока вы и мои братья будете сражаться против этих сволочей. Как только вы отсюда уйдёте, я осуществлю задуманное сам. Но, как вы сами видите, с вашей энергией это выйдет гораздо, гораздо эффективнее. Выполните мою последнюю просьбу, господин. Разрешите мне умереть так, как я выберу сам, с пользой для дела.

— Что ж, Гарфакс, ты славно служил мне и нашему делу всю нашу жизнь. Поэтому я выполню твою последнюю просьбу.

Рука господина снова легла на голову Гарфакса, и глаза зажглись ярким светом. Океан энергии ринулся вовнутрь мужчины, закричавшего от боли, когда его и так повреждённые энергетические каналы начали окончательно рваться, а весь его внутренний источник пошёл вразнос.

Как сквозь туман он услышал голос своего господина:

— Спи спокойно, друг мой. Но не забывай, наша битва ещё не закончена.

Гарфакс почувствовал, как в руку ему ложится одноразовый пространственный артефакт, созданный его господином, — билет в один конец. Потому что, когда он сжал кулак и активировал его, то мгновенно переместился прямо в центр огромной армии неприятеля и, с улыбкой на лице, Гарфакс отпустил сдерживающие узы, разрешив его источнику взорваться в жарком сиянии чистого Эфира.

Последнее, что он увидел — странный мир и странных людей, совершенно не относящихся к происходящему, но явно имеющими к этому отношение…

— Элрог!!! — с воплем подкинулся на кровати президент Американской Конфедерации Джон Адамс.

Складывалось ощущение, что кто-то вылил на него сверху не одно ведро воды, так как всё постельное бельё промокло насквозь. Вот только яркий сон, который только что посетил, возможно, лучшего пророка этого мира, стоял перед глазами так пронзительно, что президент не мог противиться. Взяв лежавший рядом на тумбочке свой телефон, он мгновенно ткнул вызов нужного адресата.

— Слушаю, отец, — раздался голос Эндрю Адамса, его сына, который сейчас находился в далёкой Российской империи.

— Найди мне Разумовского, сын мой, немедленно!

— К сожалению, это невозможно, отец, — немного встревоженный тоном обычно спокойного президента ответил Эндрю. — В данный момент он находится внутри аномалии. Он повёл австрийцев и китайцев, согласно распоряжению своего Императора.

— Найди его, Эндрю. Найди как можно быстрее и привези его сюда.

— Это вряд ли будет возможно, отец, — осторожно сказал Эндрю. — Отец, у тебя всё в порядке? Дело в том, что князь Разумовский — ныне главный фаворит российского Императора, и, судя по всему, тот самый Джокер, которого он сейчас вытащил из рукава. Я понятия не имею, где он прятал этого мальчишку, но то, что я о нём услышал, это потрясает, отец. Вряд ли я смогу уговорить его лететь к тебе.

— Тогда договорись на встречу. Я прилечу к нему.

— Что? Отец, ради бога, скажи, с тобой всё в порядке?

— Ты не понял мой приказ⁈ — яростно зарычал президент.

— Понял, понял, отец, извини. Я всё сделаю. Я постараюсь всё сделать.

— Подожди.

Президент Адамс глубоко вздохнул. Эмоции, что он получил за время сна, бурлили внутри него, а голова буквально лопалась от мыслей, воспоминаний и эмоций. Такое ощущение, что внутри его сознания прорвалась какая-то плотина.

— Не нужно его уговаривать. Скажи лишь то, что Гарфакс снова в строю и готов продолжить нашу борьбу. Он поймёт. И еще… Скажи ему, что времени почти не осталось.