По ту сторону границы

Глава 34. Кто кого

- Ну, что скажешь? - спросил Евстафьев, не вставая из-за стола.

- Ты о чём? - полковник Смирнов, снял панаму, без лишних церемоний прошёл и сел на потёртый кожаный диванчик у стены. Рядом стоял столик, а на нём поднос с чайником, наполненным холодным зелёным чаем и несколько стаканов в массивных подстаканниках. В кабинете кроме них никого не было, можно было опустить субординацию. - Об активности обнаглевших дайхеддов, или о нашем деле.

- С дайхеддами действительно надо что-то делать, они совсем страх потеряли. Думаю, надо организовать рейд в один из лагерей, что на днях засекла разведка на нашей территории. Их надо научить соблюдать Договор. Всё-таки обитают в Сайхет-Дейтем.

- Да, - подтвердил полковник. - Только они этого не признают, и кроме языка силы ничего не понимают.

- Ну вот, заодно возьмёшь пару-тройку пленников для исследования. Вдруг получиться найти ключ к их менталитету.

- Много мы нашли ключей к менталитету моджахедов? Фанатики, они и в другом мире фанатики. И если моджахедов, хотя бы некоторых из них можно купить, то, что делать с остальными?

- Остаётся только сила и физическое уничтожение, - постучал пальцами по письменному столу генерал. – Но сейчас меня интересует наше дело.

Смирнов понимающе кивнул.

- Пока всё идёт по плану, как мы и рассчитывали, - ответил полковник. - Мои люди подбросили пару, так сказать, зацепок, чтобы заинтересовать Хотар ещё больше и теперь её брат вынужден таскать её почти на каждую встречу на станции. Она очень увлечена нашей культурой и вообще человеческой цивилизацией, хочет узнать как можно больше, понять нас.

- Откуда тебе это известно? - насторожился генерал.

- Руслан рассказал. Хотар при каждой поездке на станцию ищет контакта с Русланом, - сообщил полковник и отхлебнул из стакана ароматную жидкость, которая в условиях здешнего климата была настоящим спасением.

- Удачно всё-таки вышло, а ведь могли его тогда даже не пристрелить а просто в машине оставить и заморачиваться, а ты его из горящего вертолёта вытащил.

- Ну, даже дикий зверь, если его выходить к спасителю иначе относиться будет, а тут как ни как человек.

- Угм, - издал неопределённый, полный задумчивости звук Евстафьев. - Только меня вот какой вопрос мучает, Стёпа: а не могла ли аналогичная идея прийти в голову нашим визави? Может, это они сейчас в отношении нас проводят операцию, а не мы в отношении них?

Полковник аккуратно отставил стакан в подстаканнике обратно на поднос. Понимающе вздохнул:

- Мы спрогнозировали подобный вариант развития событий и стараемся его не допустить. Нечаев почти всё время находится под нашим наблюдением. Все его контакты постоянно мониторятся, а по возвращению со станции мои психологи проводят с ним беседы под видом контрольного собеседования. Ну и с остальными тоже, для отвода глаз.

- Твои психологи... мда... - с каким-то сомнением и одновременно глубоким пониманием произнёс Евставфьев. - Он о чём-нибудь догадывается?

- Нет, пока нет, - ответил Смирнов. - Как и ожидалось, старается скрыть своё увлечение туземкой. Что логично, и что, в нашем случае, очень хорошо, так как подтверждает наши выкладки. Кстати, то, что Хотар очень увлечена землянами, это его слова.

- Ты же сказал, что он старается скрыть свои отношения с ней.

- Ну, до серьёзных отношений там ещё далеко, так, увлечённость с перспективами развития. Однако, мои люди его разговорили, он проболтался, не посчитав, что это может как-то навредить ему. Даже не обратил внимания. Просто сообщил занимательный факт.

- Это пока всё?

- Нет, есть ещё кое-что интересное относительно текущей политической обстановки в Сайхет-Дейтем. Крупицы информации, учитывая, что Нечаев пока не в курсе, чего от него хотят, но уже кое-что. Отчёт я сейчас подготовлю, вечером будет у тебя на столе. Мы, кстати, предложили ему подтянуть сайхетский...

- Как всегда, невзначай?

- А как же иначе! Так вот, Нечаев согласился. Даже обрадовался. Смышлёный парень, к языкам способный, к тому же хорошо мотивирован на его изучение. А она жаждет изучить русский, на том и сошлись.

- Хорошо. То есть инициатива пока за нами?

- Да, - уверенно кивнул полковник и подхватил двумя пальцами из конфетницы "коровку", развернул фантик и дополнительную прилипшую к конфете обёртку, откусил, вновь запил чаем. - Моё мнение, что сайхеты продолжают придерживаться своей политики ограниченных контактов и максимального сокрытия информации. Их психологические установки и менталитет на текущий момент исключают возможность проведения похожей операции.

- Думаешь? - с сомнением спросил генерал.

- Уверен. Они бы, скорее, попробовали выкрасть кого-нибудь из наших и провести допрос с применением спецсредств. Просто пока им не представилось удобного случая. Или, что крайне маловероятно, кто-нибудь попытается перебежать на их сторону, они сообщат нам, что в соответствии с Договором ликвидировали перебежчика, но при этом оставили бы его в живых как источник информации о нас.

- Такой источник быстро иссякнет. Расскажет всё, что знает и станет бесполезным.

- Да, поэтому его, скорее всего, получив всё, что только можно, ликвидируют. Мы в определённой мере распространяем указанную повестку среди рядового и офицерского состава, чтобы предотвратить возможные инциденты. Так сказать, занимаемся профилактикой. Вряд ли кому-то захочется сбежать (хотя даже не могу представить себе, что могло бы их подвигнуть на такое), если они будут понимать, что их всё равно пустят в расход.

- Да, - согласился генерал, - люди должны понимать, что предателей нигде не любят и конец у них всегда один, особенно в нашем случае. Ну и вообще, предателей нигде не любят.

- Как и шпионов, - добавил Смирнов и забросил остатки конфеты вместе с прилипшим кусочком бумаги в рот.

Генерал бросил на него быстрый взгляд, но никак реагировать на комментарий не стал, поднялся из-за стола, подошёл к окну и раздвинул пальцами жалюзи.

Внизу своим чередом шла жизнь погранзаставы, единственной, на данный момент, в иномирье: взлетали и садились вертолёты, сменялись экипажи, техники проводили осмотр, новые группы забирались внутрь машин, на плацу, как обычно в это время, велась строевая подготовка, вдали с немым упрёком возвышался недостроенный космодром.

То тут, то там поблёскивали солнечные панели, аккумулирующие энергию, которой здесь было в избытке, вот только добиться необходимого КПД было всё также не возможно. Попытки выторговать технологии у сайхетов пока не увенчались успехом. Пока что торговля заключалась в обмене сырьём, в лучшем случае, товарами первичной переработки.

Генерал Евстафьев отпустил жалюзи, обернулся к полковнику, который всё так же продолжал сидеть на диванчике, держа в руках чашку с холодным зелёным чаем.

- Но есть ещё одна проблема, - произнёс генерал.

Полковник понимающе кивнул.

- Догадываюсь, о чём ты: эмоции могут начать управлять объектами, а не мы объектами.

- Верно, Стёпа, верно. А соответственно события могут принять совершенно другой поворот, - генерал вернулся за стол. - Мы думаем, что держим всё под контролем, но всё может пойти в разнос в один прекрасный момент, как в «Ромео и Джульетте».

- Что я могу тебе сказать, Миша, мы просчитываем и такой вариант развития событий. И постараемся его избежать, а если что-то пойдёт не так… - Смирнов сделал паузу, - что же, мы попытаемся выжать максимум пользы при любом раскладе.

- Но ты же понимаешь, что рано или поздно нам надо будет поставить Руслана в известность об истинных целях происходящего? Именно для того, чтобы попытаться избежать лишних проблем.

- Конечно, понимаю. И мы уже плавно его к этому подводим. В итоге, он должен самостоятельно прийти к мысли, что сайхеты скрывают важную информацию и начать действовать уже осознанно, а не по нашему наведению.

На столе зазвонил телефон прямой связи, и генерал, подняв трубку, приложил её к уху.

- Да, понятно. Ждите указаний, - произнёс он в ответ на чей-то доклад и положил трубку обратно на рычаг.

Полковник вопросительно смотрел на него.

- Поступил запрос от сайхетов на встречу. Они приготовили товар на обмен.

- Понял, - кивнул Смирнов. – Пойду готовиться. Да, я тебе прислал бумаги на присвоение Нечаеву звания старшего сержанта, а то, что он всё рядовым да рядовым катается, а так это повысит его самооценку, тем более, что служит он достойно.

С этими словами полковник поднялся и направился к выходу.

- Стёпа, - произнёс в спину Смирнову генерал, отчего тот остановился, задержав руку на дверной ручке, но, так и не повернув её, вполоборота обернулся. - Как думаешь, сайхеты прорабатывают планы по проникновению на нашу сторону.

- Я бы ничего исключать не стал, Миша. После того, что нам довелось повидать – ничего. Но ты же знаешь, что мы здесь не из-за них. С ними если что можно договориться. Как ни крути, а они всё-таки – люди. Да им и самим как бы и здесь проблем хватает, это нам всё мало да мало, лезем то в глубины океана, то в космос, то вот сюда забрались.

С этими словами он кивнул генералу и вышел из кабинета.

***

Солнце уже клонилось к закату. Полковник поглядел вдаль и увидел, как на фоне местного светила пролетает вертолёт. Наш вертолёт, удовлетворённо подумал он. Идёт на ночной облёт подконтрольной территории.

Из какого-то открытого окна вместо Цоя на этот раз лилось «И снится нам не рокот космодрома!». Кто предпочитал сквозняк, а не кондиционер. Во дворе почти никого не было, кроме пары офицерских жён с детишками, что копошились в песочнице.

Тоже хорошо. Смирнов, в целом не имел ничего против творчества Виктора Цоя, хотя и понимал, почему его не приветствуют всякие худсоветы. Слишком там много было такого, что могли воспринять как антисоветскую пропаганду. Ну, антисоветчину, при желании, можно и в «Винни Пухе» найти.

Тем не менее, песня напомнила ему про незаконченный космодром, на который они возлагали столько надежд, но который, учитывая политическую ситуацию в стране, вряд ли получится достроить.

Хотя бы один спутник, ну два, и можно было бы составить подробную карту планеты, можно было бы заглянуть в космос и попытаться понять, где они вообще сейчас находятся. Хотя, во втором случае, это всё вилами по воде, несбыточные надежды и сплошные гипотезы. А вот сделать карту, понять, что здесь где, что происходит на противоположной стороне планеты – было бы чрезвычайно полезно.

Сайхеты молчат, как рыба об лёд, и напрочь отказываются обсуждать вопросы картографии. Боятся – это понятно. Точнее, опасаются, боятся – это не про них. Народ довольно горячий и рисковый, готовый в массе своей на всякие авантюры.

Кроме космоса. Почему-то это направление у них заглохло давно и прочно. Не то чтобы у них имелся какой-то запрет, но потребности запустить какой-нибудь пикающий металлический мячик на орбиту они не испытывали. Понять, что и как делается на спутниках и прочих планетах системы, им тоже было не шибко неинтересно, они довольствовались наблюдением их в телескопы, но оставить собственный следы на пыльных тропинках…а зачем? С другой стороны, много ли можно изучить, просто наблюдая за небесными телами через стекляшки?

И от этого желание понять, чем и как живут сайхеты и другие народы этого мира разгоралось только сильнее. Может, им действительно есть, что скрывать от нас? Что-то, что однажды заставило построить здесь, по эту сторону границы, самую настоящую базу и организовать её снабжение, придумав такие схемы, которые никому до этого и в голову не приходили.

А ещё загнать сюда не только военных, но и их семьи, чтобы если что, они бы стояли до последнего, ну и вообще, в качестве подопытных кроликов.

Или мышей. Мышей на опыты, должно быть, извели гораздо больше, чем косых. Однако, это не важно, да и глупо пенять кому-то, что ты для них всего лишь подопытный грызун, учитывая, что ты сам относился к другим людям, как к объектам для исследования.

С другой стороны, может не стоит так уж глубоко зарываться в философию, а жить, как живётся и делать то, что нужно? Делай, что должен, и будь, что будет. Так кажется? В конце концов, трудно сказать, что его как-то обделили или обидели в этой жизни. Ему вообще в каком-то смысле крупно повезло.

Он ловко выскочил из автомобиля, дав указание водителю прибыть за ним завтра в семь утра. Посмотрел на начавшее темнеть небо, где с небосвод не спеша пересекала маленькая яркая звёздочка. Не спеша? На самом деле она неслась со скоростью порядка тридцати километров в час. И сам факт её наличия наводил на очень нехорошие мысли, отчего лишь ещё сильнее хотелось запустить собственный спутник.

Пройдя мимо покрашенный яркой голубой краской скамеек, полковник вошёл в чистый и даже прохладный на контрасте с улицей подъезд и быстрым шагом, несмотря на протез, поднялся на свой этаж.

Дверь ожидаемо оказалась не закрытой, здесь редко закрывались на замок, просто не было необходимости.

- Дорогая, - позвал он, сбрасывая осточертевшие за день сапоги (может, стоит всё-таки начать носить кроссовки и чёрт с ним с уставом, генерал точно не будет против). – Ты дома?

Ну а где ей ещё быть, если подумать? Рабочий день в геологической лаборатории закончился, образцы породы взвешены, изучены, результаты записаны. Теперь надо заняться делами домашними.

- Да, здесь! – она показалась из кухни с полотенцем на руках.

- Мелкий тоже дома?

- Да, я забрала его из садика, как ты и просил. Играл у себя в комнате в солдатиков, потом уснул.

- В солдатиков – это хорошо, - он подошёл и обнял жену. Они поцеловались.

Они прошли на кухню, полковник Смирнов вымыл руки, ополоснул от уличной пыли лицо и сел за стол в ожидании ужина. Судя по запаху, сегодня на ужин был борщ со сметаной, котлеты и картофельное пюре. Намытые фрукты лежали аккуратной горкой в плетёной корзинке, распространяя аромат цитрусовых, яблок и груш.

Жена стала суетиться, раскладывая еду по тарелкам.

- Сына позвать? – поинтересовалась она.

- Да пусть спит, устал, наверное, за сегодня. Захочет есть – прибежит.

Поставив готовую еду на стол, супруга присела за стол и серьёзно посмотрела на полковника, который с аппетитом стал уплетать свежий борщ, знатно сдобрив его сметаной.

Ну вот, опять, подумал полковник, откусывая кусок хлеба.

- Стёпа, что с ним делают на этих твоих занятиях? Он сегодня был какой-то сонный после общения с твоими подчинёнными. Все эти твои специалисты…

Смирнов отложил ложку и ласково посмотрел в глаза своей половинке.

- Поверь, ничего плохого с ним там не делают. Но дальше ему будет легче. Если хочешь откровенно, то я пользуюсь своим служебным положением, чтобы дать ему преимущества во взрослой жизни.

- Какие?

- Например, он будет лучше учиться. А учиться он будет лучше, потому как будет лучше всё запоминать. Ты же помнишь, что ему скоро пять лет и его, в любом случае, надо будет вывозить отсюда.

- Вместе со мной, я так понимаю? – в её глазах отразилась грусть, и она тут же добавила. – А ты останешься здесь?

- Там видно будет, - не стал прямо отвечать Смирнов. – Не исключено, что я здесь задержусь ненадолго. Пока об этом рано думать.

Супруга вздохнула. Было видно, что объяснения её не устраивают.

- Мне всегда кажется, что ты мне что-то недоговариваешь, - сказала она.

- Например? – он удивлённо приподнял бровь и произнёс заговорщицким тоном. – Хотя, я догадываюсь: я забыл тебе сообщить, что мы живём на другой планете!

Ну вот, он опять перевёл всё в шутку. Хорошо, так будет лучше.

Хороший борщ, наваристый, впрочем, как всегда.

***

Зайдя в свой домашний кабинет, полковник сел в кресло и закрыл глаза. День был насыщенный и воспоминания не заставили себя долго ждать, тем более, для их появления были все основания.

Пара вертолётов отстрелялась по колонне и уходила на север. Вертолёты сайхетов отличались рубленными линиями фюзеляжа, но при этом имели стандартную для таких винтокрылых машин конструкцию из двух винтов, несущего и рулевого на хвосте. Короткие крылья с узлами подвески, пулемёты, установки с НУРСами. Всё, как и должно быть. Но при этом их профиль ни с каким другим не спутаешь.

Группа разведчиков укрылась в скалах. Белая полоса выпущенного стингера, протянувшаяся от земли, и закрутившийся в дымной спирали ведомый вертолёт круто пошёл вниз. Ведущий не стал делать разворот для ответного удара, а ушёл в сторону пустыни. Видимо был пустой БК, или решил, что у врага на земле есть ещё один переносной ЗРК в заначке.

И он действительно был, только не здесь, а на базе, где было ещё несколько единиц этого оружия, которое советские воины-интернационалисты смогли отбить у каравана афганских моджахедов. Часть была отправлена в Москву на разборку и изучение, а часть, неучтённая, сюда. Стоит признать, хорошее оружие, от него сплошные проблемы для наших вертушек в Афгане. Пока американцы не стали их поставлять душманам, всё складывалось более-менее хорошо, но сейчас пришлось менять тактику борьбы с их отрядами.

Скорее всего, сайхеты тоже приспособятся, в конце концов, придумают тепловые ловушки или будут наносить удары с кабрирования, не входя в зону поражения. Но это потом. Пока мы их вертолёты кладём успешно при помощи даже отечественной «Стрелы».

Они подобрались к нещадно чадившему вертолёту. Очевидно, сайхеты раскупорили свои стратегические запасы углеводородов, ибо на солнечных панелях так не полетаешь, даже с учётом их успехов в солнечной энергетике.

Начали вести огонь из засады, значит, кто-то выжил при крушении. Ничего, сейчас их из СВД снимут ребята, тем более, как минимум один серьёзно ранен. Можно ещё из подствольников добавить. Да, так и сделали.

Всё, наступила тишина. Только трещит горящий вертолёт, вокруг разбросаны обломки.

Они подошли поближе, опасаясь, что он всё-таки может рвануть, но всё обошлось. Зато в кабине, забрызганной кровью, был ещё один сайхет. Явно весь переломан, да ещё какой-то штырь из груди торчит. Но веки дёргаются. Значит, жив.

Вытащить или оставить как есть? Ведь наверняка не одного нашего положил.

Нет, как-то не по-человечески.

Разбить остатки фонаря, схватить раненого, оттащить подальше от горящей машины, пока та чего доброго не взорвалась.

Народ смотрит неодобрительно, но перечить не стал. Тащить на себе врага, который только что по тебе стрелял, не самый логичный поступок, тем более оказывать ему первую помощь. Но приказ есть приказ.

***

Полковник открыл глаза. За окном была уже глубокая ночь, и на иссиня-чёрном небе сияли мириады звёзд. Он даже не заметил, как уснул, сидя в кресле. Наверное, жена не стала его будить. Она вообще редко заходила в его кабинет.

Несмотря на открытое окно снаружи ни доносилось привычных звуков, присущих летней ночи где-нибудь на Земле. Ни пели птицы, ни жужжали насекомые, ни раздавались звуки запоздало едущих по дорогам автомобилей.

Посмотрев на часы, он обнаружил, что уже два часа ночи, разрыв с Москвой, как бы это странно ни звучало, примерно четыре часа. В Москве сейчас около десяти вечера. А время, за которое этот мир делает оборот вокруг оси, не слишком отличается от привычного, но всё равно приходится подводить часы каждый месяц.

Завтра будет рейд в лагерь дайхеддов. Точнее уже сегодня. И много крови.

Где-то на грани поля зрения довольно заурчал Зверь. Завтра у него будет много еды. Уже сегодня он наестся хорошо и надолго. Признаться, за дайхеддов было даже несколько обидно, учитывая минимальные шансы на успех с их стороны отбить нападение.

И да, вместе с полковником в рейд пойдут только проверенные люди, которые и не такое видели.

Всё это, естественно, может породить очередные суеверные толки среди кочевых племён, но другого выхода он уже не видел. Иногда у полковника складывалось ощущение, что дайхеддов кто-то специально заставлял провоцировать пограничников. Вот только кто? И не является ли это предвестием того, из-за чего они вообще здесь находятся, охраняя границу между мирами.

Да, сегодня день будет не менее напряжённым, чем сегодня. Надо быть готовым ко всему. Для начала надо отдать необходимые распоряжения его группе, которая курирует Нечаева. Ознакомиться с новыми данными и анализом, потом – подготовиться к рейду.

С этими мыслями полковник достал из стола футляр с цветными фильтрами, которые позволяли обычному человеку видеть несколько больше, чем предусмотрено природой. Пригодятся ли они ему сегодня, кто знает? Для начала надо поспать в нормальной постели. Он поднялся из кресла и пошёл в спальню.