Последняя

Глава 14 Обед с триадой

«Вода прекрасно помогает смыть плохие впечатления», – размышляла я, переодеваясь в домашнее платье после ванной и предвкушая скорый обед.

– Даки, вир Ашкеран приглашает вас на обед в свои покои, – сообщила вошкана.

Сперва удивившись, я радостно метнулась переодеваться. Быстро сменила платье и надела прочие женские приятности. Убедившись, что выглядела достойно, кивнула Канне и немедленно прошла в знакомую просторную комнату с камином и креслом, больше напоминающим трон, чем предмет мебели в довольно скромных покоях. В этот раз их заливал яркий дневной свет, да и хозяин оказался не один – за обильно накрытым столом сидели трое изначальных. Без всевидящих венцов.

Я растерянно замерла, столкнувшись с их внимательными, изучающими взглядами. Поклонившись, начала с приветствия:

– Рада видеть вас, вир Ашкеран, вир Шейран, вир Сейлишран.

Последний встал и отодвинул для меня свободный стул за столом и ждал, когда я подойду.

Находиться в компании триады изначальных было неловко, хоть и не в первой. Просто они слишком… харизматичные, опытные, могущественные и… слишком во всем. Ладно, как недавно сказал Шейран: «Любишь купать, люби и плавать!»

Мои щеки горели, пока я чинно усаживалась за стол, оправляла платье, раскладывала на коленях салфетку. Тем более, необычайно остро ощущала близкое присутствие сидевшего по правую руку от меня Сейлишрана. И тому виной наш разговор накануне и мой спешный побег, ну почти.

– Эйкана, давай руку! – неожиданно потребовал Ашкеран, протянув мне свою полыхающую ладонь.

Выполнив его приказ-просьбу, чуть не растеклась от удовольствия: он выпустил свой огонь и наполнил мой опустевший резерв. Ведь созревание саламандры и ежедневные магические занятия требовали значительных затрат энергии. Причем, магии изначального огня.

– Я же тебе говорил не доводить до истощения резерва и приходить ко мне как можно чаще, – укорил Ашкеран. – На обычной еде ты своего зверя еще долго растить будешь!

Жмурясь от удовольствия, я любовалась, как огонь перетекал рыжими ручейками пламени с его руки в мою и тут же впитывался без остатка. Красиво-о! Вкусно-о!

Ответила честно:

– Вы правы, вир Ашкеран, но мне морально сложно напрашиваться к вам… по пустякам.

Поток огня ко мне прекратился, и рука оказалась на свободе. Внутри бушевало, укладывалось пламя, отчего хотелось прыгать и бегать, как говорили дома, на подвиги тянуло; сыто, довольно ворочалась моя саламандра, словно в пылающем очаге устраивалась. Не знаю, сколько бы еще прислушивалась к себе, если бы не строгий голос Сейлишрана:

– Даки Эйкана, какими бы сильными мы не были, за раз твоего зверя не насытить, у него слишком ограничены личные возможности усвоения огня. Ошибемся – саламандра просто выгорит дотла. Поэтому необходимо подпитывать ее понемногу, но ежедневно. Будешь приходить сюда каждый вечер, ящерка. Это приказ, а не просьба!

Обернувшись, я с трепетом заглянула в его потемневшие глаза: беспокоится обо мне? Или злится?

– Ты участвуешь в поиске истинной любви, Эйка, – переключил мое внимание на себя Шейран. – А о какой любви может идти речь с недоразвитым зверем, которого хочется ласково потрепать, а не соблазнить…

Как же трудно контролировать выражение своего лица и эмоции, когда внутри пылает столько чувств! И как определиться, что же испытываю к Сейлишрану? Чаще всего он словно камень, а я почему-то теряюсь и не могу глаз от него отвести. Как Ильдира от Ашкерана…

Я посмотрела на Шейрана, раздумывая: с одной стороны, они мне уже не раз помогли, впору в ноги благодарно кланяться; с другой – он подсказал, зачем весь сыр-бор, и я тут не просто в гостях, а с конкретной задачей, тоже участник поиска истинной любви. Драконы не виноваты, что у меня такая вот проблема со зверем, которую они вынуждены решать, тратить на нее свое время.

Отец вечно твердил моим братьям-зазнайкам о необходимости четко разделять границу между гордостью и гордыней, простотой и глупостью. Пришло время и мне прочувствовать эту грань. Сложив руки перед собой, почтительно ответила:

– Виры, прошу прощения за непонимание и сомнения, впредь буду четко соблюдать ваши рекомендации.

– Какой милый, покладистый котенок! – усмехнулся Шейран.

Я не обиделась на сомнительный комплимент. Уже поняла, что провокации из любимых занятий трех драконов тьмы. Ладно, тоже кое-что могу сказать, в рамках приличий, не обидное, но… Хитро улыбнувшись, спросила:

– Вир Шейран, я правильно отметила, вам очень нравится мех?

– Есть такое, – он заинтригованно уставился на меня. – А что?

Я многозначительно намекнула:

– Вам стоит присмотреться и к чешуе…

И удивленно замерла, потому что справа Сейлишран придвинул мне блюдо с мясом, Ашкеран слева – овощи. Благодарно кивнув обоим, я быстро наполнила свою тарелку, пока Шейран сверлил меня задумчивым взглядом. Наконец он не выдержал:

– Откуда такие выводы?

– В моей группе минимум три чешуйчатые невесты готовы… э-э-э… протянуть вам свои когтистые лапки, – хихикнула я, сунув в рот кусочек мяса. – Ум-м… как вкусно-о-о…

– Ты истинная шаграйка! – Услышав мягкий смешок Сейлишрана, я чуть не поперхнулась.

Конечно, я шаграйка. По мнению Шейрана, с врожденными кошачьими повадками. А что думает дракон света? Проглотив кусочек, я поинтересовалась:

– Почему?

– Я прожил на Шаграе пять лет, – удивил меня Сейлишран, еще бы, долго и так, что никто об этом не знал. – У вас четко действует иерархический инстинкт, согласно которому распределяются социальные роли в кланах. При этом вы удивительно откровенны в проявлениях чувств и при взаимодействии, не важно: повелитель или самый слабый барс. Однако эти замечательные, на мой взгляд, качества другие расы ошибочно считают недостатком, и называют вас…

– …простаками? – подсказывая, я насмешливо приподняла бровь.

Сейлишран улыбнулся и я мухой в меду залипла на его улыбку.

– Мне ближе ваша искренность и простота, чем тьма показных ритуальных танцев с бубнами, которыми прикрывают элементарные вещи, теряя драгоценное время жизни на пафос и ерунду.

– Шаграи тоже так считают! – порадовалась я.

Дальше наша компания молча и с аппетитом ела, все проголодались. Но стоило мне подчистить тарелку и удовлетворенно откинуться на спинку стула, Шейран вернулся к прежней теме:

– Что думает истинная шаграйка о чешуйчатых невестах, которые хотят, будем откровенны, наложить на меня лапу?

Пришлось высказывать свое мнение:

– Думаю, шанс заинтересовать дракона тьмы есть только у даки Рисаш с Шакара. Она красивая, умная, сильная духом и магически, к тому же любит тайны и загадки, как и вы, вир Шейран.

Изначальные обменялась взглядами, понятными только им. Следующим любопытствовал Ашкеран:

– А что ты думаешь про остальных девушек из твоей группы?

Пожав плечами и поводив пальцем по белоснежной скатерти, я сказала:

– Полагаю, большая часть девушек готова откликнуться на внимание любого изначального.

– А кто не готов? – подался ко мне Ашкеран.

Не хорошо обсуждать чувства других, к тому же изначальные и сами все про нас знают-понимают. Просто, возможно, хотят послушать женское мнение. Я опять пожала плечами, будто стряхнула свои сомнения, перед тем как выдать:

– Ильдира.

– Ирлинга с Идара? – заинтригованно вскинул черную бровь Шейран. – Мне показалось, она заинтересовалась Адераном.

Я поморщилась, и он это подметил:

– Ты не согласна?

Вздохнув, я пояснила:

– Вир Адеран, бесспорно, очень приятный, красивый, выдержанный…

– Смотри, Сей, как наш полосатик твоего брата нахваливает! – ухмыльнулся Шейран.

Я обернулась к Сею с улыбкой, радуясь своей верной догадке:

– Ой, вир Адеран – ваш брат?

– Двоюродный. – Лицо дракона света было бесстрастным и холодным, как если бы Адеран ему чем-то насолил.

– Вы похожи, – смешавшись, пролепетала я. – Вчера подметила, перед игрой.

– Кстати, ты Иштрану понравилась, а он тебе? – с коварной прямотой поинтересовался Шейран.

Я удивленно воззрилась на него:

– Вир Иштран, конечно, тоже приятный, красивый мужчина…

И застопорилась, подбирая правильные слова.

– То есть, у нас уже двое приятных и красивых… – иронично договорил Шейран, бросив веселый взгляд на Сейлишрана.

– Шей, дай ей самой сказать про Ильдиру, не сбивай, – потребовал Ашкеран и глянул на меня: – Продолжай.

– Вир Ашкеран, вы сегодня и сами, наверное, почувствовали и поняли, почему она не сможет ответить на чувства других изначальных.

– Думаешь, она искренне влюблена в меня? – мой собрат по огню смотрел на меня вполне серьезно.

– У вас есть сомнения? – удивилась я. – Вы же чувствуете чужие эмоции.

Ашкеран поморщился, прежде чем пояснил:

– Запомни Эйкана, любого можно обмануть, если знать как. Об изначальных слишком мало известно в Колыбели Жизни. Мы тщательно храним свои тайны и слабые места. Именно это незнание в прошлом не раз сыграло с нашими избранницами смертельную шутку. Про нашу повышенную эмпатию многие догадываются. Ради трона Верховной триады невесты идут на подлог своих чувств, распаляя в себе поверхностные эмоции обожания и любви. Мы же… влюбившись, готовы слепо верить. Только проверка Хаосом выявит любой подлог и жестоко накажет за ложь. Поэтому поиск длится долго, чтобы мы были абсолютно уверены не только в своих, но и в чувствах выбранных девушек. На кону жизнь.

Кашлянув, я хрипло высказалась:

– Когда любовь рождает слепую веру, это… великое чувство.

– Ты хотела бы такой для себя? – Мою руку накрыла большая, тяжелая ладонь Сейлишрана.

Обернувшись и посмотрев в его серые, вновь прозрачные как осеннее небо глаза, призналась:

– Да.

– Как думаешь, Ильдира готова к такой?

Ы-ы-ы… Выходит, он в общем интересовался, а не именно моими чувствами. Печально.

– Как я могу быть полностью уверенной? В голову к ней не лезла, не выспрашивала, но так уж вышло, что нас поселили в соседних покоях, мы первыми познакомились и вместе пришли на отбор, занимаемся в одной группе. Я заметила, что вир Ашкеран покорил даки Ильдиру с первого взгляда. До глубины души. Она пытается скрывать свои чувства, но у нее плохо выходит. Стоит ему появиться в поле ее зрения, она теряется, забывает обо всем и… Она буквально заболела им, – тихо пояснила я. Потом, заглянув Ашкерану в глаза, добавила: – Мне показалось, сегодня она поднялась на ступеньку выше остальных в ваших глазах. Вы тоже выделили ее из других девушек и запомнили…

– Она душевно спела, – согласился он обтекаемо.

– Мы старались выделиться, а Ильдира – нет. Она пела от сердца, зная, точнее, догадываясь, что вы никогда не выберете ее.

Ашкеран вскинул темную бровь:

– Почему не выберу?

– Она сильная светлая и в этом ее слабость. Такой как вы… изначальный огонь, скорее предпочтет страсть, силу и уверенность в избраннице, чем нежность, молчаливое обожание и всепрощающую любовь.

Ашкеран бесстрастно смотрел на меня, но его огонь в моей крови поделился отголосками эмоций бывшего хозяина. Он был спокоен и согласен со мной. Впору сочувствовать бедняжке Ильдире?

– Значит, мне ты прочишь Рисаш, Ашкерану – Ильдиру. А кого выбрала для Сейлишрана? – сверкнул хитрыми глазюками Шейран.

Ах ты провокатор!

– Ну почему же, я не ограничиваю ваш выбор. В поиске участвуют больше ста невест. Уверена, среди них еще много подходящих девушек найдется.

Внутри у меня закипала злость и… ревность.

– И все-таки? Кто в вашей группе заинтересован в Сейлишране? – не отставал дракон тьмы.

– Ойка, – сухо бросила я и опустилась до низости, желчно добавив, – правда, она и в других изначальных заинтересована. Впрочем, как и все невесты. Но кто их осудит, когда все изначальные красивые, сильные, обаятельные и могущественные драконы.

– А тебе…

– А мне пора в библиотеку, – остановила я драконий допрос. – Благодарю за компанию, обед и щедрый дар магии огня, виры.

Кивнула всем троим, позвала Канну и, как вчера, практически сбежала.

Оставшиеся полдня я занималась в своих покоях, штудируя учебники по магии. Между делом занялась и историей Ранивира, ведь именно здесь мой новый домом. Значит, необходимо пополнить свои знания, тщательно изучить геральдику и иерархию древних родов, структуру их взаимодействия, законы и традиции. Уроков ото Уршака и короткого хвалебного рассказа рана Хайрана о Ранивире крайне мало.

После многочасового утомительного сидения меня потянуло размяться, и я решила прогуляться по парку. Одно останавливало – бродить в сумерках по территории, где за каждым кустом может подстерегать смертельная опасность, – не лучшая идея после трех покушений на мою жизнь. Но нараставшее беспокойство и жажда деятельности моей ящерки буквально наизнанку выворачивали, требуя размять ноги-лапы любым способом. И набитая знаниями, которые еще не улеглись, голова выдала идею: «Почему бы не прогуляться проверенным, безопасным способом? По дымоходам? Придумано – сделано!

Обернувшись саламандрой, я радостно рванула к камину. Первое, что осознала, вернее, ощутила, моя ящерка подросла и в длину, и в ширину. Еще немного – и придется забыть о подобных прогулках. Зато растет быстро и успешно и в данный момент настроена полазить по дымоходам.

Ловко цепляясь за кирпичи и металлические штуковины, я забралась вверх. Потом, плутая по множеству ходов и переходов, подобных лабиринту, довольно фыркала от сажи, представляя себя этакой шпионкой. Порой приходилось замирать и прислушиваться к негромким разговорам жильцов большого дома.

В покоях Укалей, помимо самой хозяйки, чаевничали Мадра и двое дракониц из других групп, заодно беседовали на любопытную тему. Ну и как было не послушать о том, что две триады изначальных опять улетели с острова и наверняка к страстным веселушкам. Четверо девушек, подобно досужим товаркам, сетовали на привередливых женихов. По мнению этих отнюдь не подружек, незачем устраивать танцы с бубном с нелепыми чужачками, когда их избранницами могут стать сильные родовитые драконицы.

Таким вот шпионским образом я прогуливалась и отчасти развлекалась еще с час, попутно услышала пару нелестных мнений о себе от девушек из других групп. К моему удивлению, считалась реальной соперницей, чем была еще и не на шутку озабочена.

Затем саламандра рванула вниз, как если бы ее что-то очень привлекло. Я не сопротивлялась, отдала ей контроль: пусть развивается, растет, набирается звериных навыков и умений в условиях ускоренного созревания.

Вскоре я оказалась в подземелье. Здешние дымоходы давно не использовали, в некоторых обвалилась кладка и саламандре пришлось буквально протискиваться сквозь завалы. Но чем дальше, тем азартнее она лезла вперед, явно чем-то обеспокоенная, наверняка почуяв что-то очевидное только ей, существу с более чувствительным обонянием и слухом.

Наконец я увидела через дыру в разрушенной шахте, скорее всего вентиляционной, помещение, со стенами из грубо тесанного крупного камня, с каким-то пыльным хламом, затхлое, заброшенное. Пусть бы и дальше таковым оставалось, мало ли подобных подвалов в древних замках, но мое внимание привлекли жутковатые, мрачные тени и монотонные звуки. Осмотревшись, я нашла глазами три магических светляка, которые с трудом разгоняли… сущий кошмар.

Распятая стоя, по рукам и ногам прикованная к древней стене, с кляпом во рту, сероволосая волчица-оборотень, с которой мы в день отбора столкнулись, глухо мычала и отчаянно дергалась, насколько могла, будучи в таком бедственном положении. В общем, бедняжка пыталась разорвать путы и – помешать себя замуровать.

Потому что именно это собралась сделать с ней еще одна невеста изначальных. Возле горки старых кирпичей сноровисто мешала раствор для кладки жительница Гидариса, расы каменных людей. В противовес мычанию оборотницы, ее тихий голос в замогильной тишине подземелья походил на зловещий речитатив. Похоже, она творила ритуальные заклинания или обращалась к своим богам, занимаясь привычным делом, о котором я слышала от вира Ульрана, – замуровывала в стену врага, чтобы лишить его перерождения и заодно усилить себя и свой род. Правда, в чужом подземелье, а не в своих покоях, но у нее вряд ли не найдется приемлемого объяснения зачем и почему.

Оценив размах преступной деятельности, я ринулась обратно, наверх. К счастью, разум вернулся быстрее, чем перебирала лапами моя саламандра. Уверенная, что вошкана меня везде и всюду услышит, я прошипела:

– Канна, немедленно перенеси меня к Ашкерану!

Тотчас я оказалась у изначального… который за мгновение до моего появления вышел из ванной в полотенце на бедрах и каплях воды. Замерев от неожиданности, я бегло полюбовалась его фигурой – потрясающей воображение фактурой сильного, великолепно развитого мужского тела. Засмотрелась на металлические наручи от кисти до локтя, испещренные множеством рун. Да уж, если потребовались настолько действенные и сложные артефакты, какова же мощь изначальных в действительности?!

– Эйка? – удивился Ашкеран.

Встряхнувшись, я сменила форму на человеческую и затараторила:

– Там каменная гадина волчицу в стену замуровывает, в подвале! Вы нужны, чтобы поймать ее с поличным!

Ашкеран мгновенно оделся в привычный «звездный» костюм и про венец не забыл. Протянув мне руку, приказал:

– Представь то место и пожелай в него попасть.

– Слушаюсь! – не думая, как отцу, выпалила я, взяла его за руку и выполнила приказ.

Мы вышли из портала за спиной орудующей киркой каменной девицы, по-прежнему размеренно напевающей и настолько поглощенной своим гиблым делом, что не услышала нас. А оборотница при виде изначального замычала с еще большим отчаянием. К моему удивлению, слева и права от нас одновременно появились Сейлишран и Шейран.

Дальше я, стиснув зубы, наблюдала за уже известной процедурой «Поймали на горяченьком – плати!» – преступницу с Гидариса лишили магии и отправили под конвоем ее вошканы собирать вещи домой. Судя по жалкому вою каменной, там ей рады точно не будут. Мне было горько, тошнотворно и много чего еще, но мерзавка заслужила.

Пострадавшей волчице оказали первую помощь прямо на месте, расспросили и по ходу дела сообщили, кто ее нечаянная спасительница. К моему запаху она в этот раз не придиралась. Затем в утешение эту симпатичную шатенку с Мерлоса одарили очередным ларцом-компенсацией и в гораздо более приемлемом состоянии отправили в покои зализывать душевные раны, в заботливые руки ее помощницы.

Я осталась в подвале вместе с драконами. Они осматривались, не пропустили ли чего еще интересного, а я переводила взгляд с одного на другого в ожидании дальнейших распоряжений.

– Что ты тут делала, даки Эйкана? – наконец поинтересовался Сейлишран.

«Дождалась…» – мысленно вздохнула я. И пока собиралась с мыслями, дракон света ехидно добавил:

– Не хватает приключений на свой новенький хвост?

Привычно пожав плечами, я глухо призналась:

– Лапы разминала. Думала, в дымоходе будет безопаснее, чем в парке. Ну и вот…

– В целом мысль верная, – оценил Ашкеран и подмигнул мне.

– Как ты себя чувствуешь? – озаботился Сейлишран.

Я невольно оглянулась на частично заложенную нишу в стене, из которой вызволили измученную, но, хвала Прародителю Барсу и Великому Ранивиру, живую оборотницу. И выдохнула:

– Сносно. Но как страшно жить, оказывается!

– Согласен! – мрачно кивнул Шейран. – Скоро порядочных невест не останется.

– А я? – буркнула, обидевшись, что меня из их рядов вычеркнули. – Ведь вроде ничего противоправного не совершила?

– Хорошо, устроим турнир среди изначальных, будем биться на смерть за одну тебя! – очень серьезным тоном предложил дракон тьмы, полыхнув черными глазищами.

Я насторожилась лишь на миг, но потом улыбнулась насмешнику и провокатору:

– Не стоит.

– Видишь, тебе не надо, непорядочных запредельными темпами выгоняем за преступления, пострадавшие не чают как унести ноги домой. Поэтому и опасаюсь, что скоро не из кого выбирать будет. О времена, о нравы, как дурно воспитывают нынче девиц…

– У меня есть для вас отличное решение проблемы, вир Шейран, – прервала пустопорожнее ворчание симпатичного мне дракона.

– Какое?

Ухмыльнулась я, пожалуй, почище него:

– Поторопиться с выбором. Вот!

– Думаю, пока к нему готовы лишь единицы, – с наигранной тоской ответил Шейран.

Выходит, кто-то из изначальных определился с избранницей? Кто? Кого? И в этот момент почувствовала на себе взгляд Сейлишрана, задумчивый, недоверчивый, как бывает, когда находят нечто необычное в обычном месте. Дракон света словно размышлял, как это нечто здесь оказалось.

Прочистив горло от неловкости – ну вот на кой я лезла с советами? – смущенно пробормотала:

– Виры, раз тут все закончилось, мне, наверное, пора к себе в покои?

– Эйкана… – голос Сейлишрана был непривычно глухим.

– Да? – в моем голосе слышалось странное ожидание.

Шагнув ко мне вплотную, он положил ладонь мне на макушку, и в следующий миг меня с головы до ног окутал белый прохладный туман, а когда пропал, изначальный напустил еще больше тумана:

– Не шали больше. И будь осторожнее.

Я не успела ответить – оказалась в своих покоях. Ы-ы-ы! Тоже мне, альфа нашелся.