Последняя

Глава 9 Теория и практика у Сейлишрана

Шестой день на Ранивире начался еще прекраснее и светлее, чем предыдущие пять. Я невольно поймала себя на том, что этим утром мой шаг более упругий и дерзкий, тело пышет здоровьем и силой, подбородок самоуверенно задран и даже бедра непривычно, завлекательно «гуляют».

Отличное настроение не пошатнули ни ранний подъем, ни гардероб, который Канне пришлось подогнать под мою день ото дня меняющуюся фигуру. Благо родня предусмотрительно собрала мне в дорогу самые разные наряды и на вырост тоже, хотя вряд ли предполагала, что расти я начну сразу, покинув Шаграй. Только вдали от дома и детских обид я осознала, насколько у меня умная и замечательная семья, которая и в другом мире оберегает.

В крови еще потрескивали отголоски огня Ашкерана. К тому же благодаря Сейлишрану – исправил мне магические каналы и расширил резерв – тело пело от переизбытка энергии, которую теперь лучше усваивало и быстрее накапливало.

По дороге на занятия меня нагнала Рисаш. Обогнув по дуге, она внезапно замедлилась и остановилась, будто на невидимую преграду наткнулась, с удивлением оглянулась на меня и сильнее втянула воздух носом. Я даже отпрянула от нее, как-то странно она себя вела, мало ли, наги не только сильные маги, еще и ядовитые. А меня здесь и так уже два раза меньше чем за неделю чуть не убили.

Презрительно прищурив черные раскосые глаза, Рисаш спросила:

– И кого из них ты осчастливила?

Я поинтересовалась причиной ее разочарования:

– О чем ты?

– Ты пахнешь изначальными, – сказала она так, словно я преступление или непростительную глупость совершила.

И ночью, и утром я мылась с любимым травяным мылом, оно любой посторонний запах смыло. А вот уникальный аромат саламандры, смешанный с моим собственным, теперь ни от кого не скрыть, что повлечет за собой кучу неудобных вопросов. Вот как сейчас! Поэтому еще утром тщательно продумала будущие ответы. Хотя сейчас ничто не помешает мне подергать змею за хвост. Я усмехнулась, обошла черный, свивающийся в нервные черные кольца хвост Рисаш, и бросила через плечо:

– Это мой личный аромат.

Рисаш догнала меня и ползла рядом, с иронией интересуясь:

– То есть, запах сильнейшего огня от тебя это…

– Могу удивлять! – с кривой улыбкой оборвала я.

– Действительно, можешь, – донесся мне в спину задумчивый голос опять притормозившей наги.

Возле аудитории я услышала громкие голоса своих одногруппниц, обсуждавших вчерашнее событие.

Драконица Мадра, прямо как я накануне, шипела, но от ярости:

– Вы все, все против драконов!

– Ваши миры завидуют Ранивиру, ведь вы от нас зависите! – не отставала от подруги Укалей.

– От изначальных, а не от вас. Не стоит равнять великих с обычными ящерицами, – ядовито высказалась Кайкусь.

– Ящерицами?! – дружно взревели драконицы.

Затем Укалей прошипела:

– Мы – повелители небес, а вы, фениксы, – заурядный суповой набор с перьями. Который, к тому же, частенько подгорает от запредельного самомнения.

– На Идаре обожают обувь и сумочки из чешуи, – феникс вылила на дракониц ведро желчи.

– На Шакаре набивают пухом и перьями подушки и перины, – не осталась в стороне чешуйчатая василиска Мараш, тоже задетая за живое.

– Девочки, как вы можете ругаться с ранивирками после вчерашнего кошмара, ведь их соплеменницы так жестоко пострадали? – зазвенел горестными колокольчиками нежный голосок Цирай.

– Лучше молчи, немощь бледная. Я вообще не понимаю, как вы выжили на Элевее, вы же слабые, никчемные ничтожества… – опять проявила незавидные умственные способности Кайкусь.

Тут уже не промолчала Ойка с Модруна, ледяным тоном оборвала феникса:

– Наверное, потому что у альв достойные мужчины – сильные, умные, воинственные, при этом очень заботливые, позволяющие своим женщинам быть слабыми, нежными, любящими женами и матерями…

– Тебя, модрунка, вообще не спрашивали. Ты жалкая искорка в нашей жизни, только вспыхнула и уже погасла, – не унималась крылатая скандалистка.

– Зато запросто успею выдернуть тебе все перья и поджарить куриную гузку, – пригрозила ей Ойка.

– И мы поможем, – зловеще прошипела Мадра.

– Хотя в нашем дворце пригодились бы подушки и перины, но перья фениксов воняют глупостью и спесью, – добавила перца Укалей. – Подлые, жадные, непомнящие добра, только и ждете как воткнуть драконам нож в спину…

– Нас предупредили, – добавила Мадра.

– Да! Мы не допустим этого! – согласилась Укалей.

До начала занятия осталось всего ничего, поэтому дальше подслушивать, когда мне в незащищенную спину вот-вот упрется Рисаш, нельзя. Пришлось зайти в аудиторию, невзирая на накалившуюся атмосферу. Следом подтянулась нага. Кроме дракониц, воинственно стоявших у дверей, остальные девушки сидели по местам, дружно устремив мрачные, осуждающие взгляды на взбешенную Кайкусь.

Остановившись рядом с Мадрой и Укалей, зачем-то заступивших мне проход, я невольно напряглась. Признаться, струхнула. Изрядно разозленные, высокие и действительно сильные девушки-драконицы способны покалечить любого, дай только малейший повод. Долго раздумывать не будут. Пару мгновений они сверлили меня яростными драконьими глазами с сузившимся до серпа зрачком. Затем сперва одна, затем вторая, вдохнув, недоуменно моргнули раз, второй, третий…

– Так ты что, тоже драконица? – растерянно выдохнула Мадра.

Пришлось мне с натянутой улыбкой сообщить:

– Отчасти.

– Сплошная девушка-загадка. С чешуей и пряным запахом дыма, – иронично заметила Рисаш и ловко скользнула мимо нас к своему месту за столами дракониц.

Укалей с Мадрой, проводив нагу надменными взглядами, обернулись ко мне с вопросом:

– Тебе сколько лет?

– Девятнадцать.

– Странно, уже достаточно взрослая…

– …вроде.

– …а пахнешь как детеныш, – размышляли вслух ранивирки, выискивая подвох.

Чтобы не надумали чего-нибудь «такого», я спокойно выдала заранее подготовленный и достаточно правдивый ответ:

– Шаграй обделен магией, поэтому мой зверь был слаб и спал. Ранивир переполнен энергией. Думаю, вы все ощущаете, как она искрит вокруг, вот моя вторая сущность, наконец, накопила сил и проснулась. Вчера я прошла трансформацию, отсюда и изменившийся запах…

– Складно говоришь, кроме одного, шаграи – барсы, а ты пахнешь драконами, – ехидно вмешалась Рисаш, картинно подперев ладошкой щеку.

Мадра было открыла рот о чем-то сказать, но я поспешила прекратить разговор, используя фразу своих бабуль, с помощью которой они оправдывали все, что хотели, в неудобных разговорах с кем угодно. Пожав плечами, я с искренним уважением произнесла:

– На все воля Великого Ранивира и Прародителя Барса.

И в кои-то веки клокочущая в драконицах ярость сыграла мне на руку. Услышав мои слова, они важно кивнули и сразу успокоились.

Укалей наставительно заявила:

– Да! Мы же предупреждали, Великий Ранивир всесилен, наш мир – самый могущественный!

Мадра, мне показалось, действуя исключительно инстинктивно, почуяв во мне более юного сородича, положила руку мне на плечо и мягко попросила:

– Иди садись, малышка…

Пропустив мимо ушей эту «взрослую» снисходительность, я любезно улыбнулась обеим ранивиркам, избавившим меня от лишних расспросов. В душе сочувствовала им вместе с Цирай, ведь вчера четырех их соплеменниц не просто подставили и выгнали, их… Бр-р!

Я чинно уселась под растерянно-заинтригованными взглядами остальных одногруппниц, только Ильдира мне приветственно улыбнулась, хоть и неуверенно. В наступившей тишине поправила подол легкого сиреневого платья и, подняв взгляд от пола, увидела на преподавательском месте Сейлишрана. Ясно, почему невесты замолчали. Слегка расставив крепкие длинные ноги и сложив руки на широкой груди, дракон света холодно рассматривал нас.

Всем изначальным очень идут синие костюмы с серебряной звездной вышивкой, но этот мужчина с белоснежной шевелюрой и загорелой кожей в нем особенно хорош. Сейлишран наверняка не заморачивался своей прической – серебристый венец-артефакт лишь немного усмирил его обычно взлохмаченные короткие волосы. Я исподтишка косилась на коварный артефакт, помня о неразглашении, и невольно думала, что, может статься, прямо сейчас на нас смотрят все девять женихов и даки Орхаран. И еще кто-нибудь из Высшего совета Ранивира за компанию…

Едва дернув уголки губ в скупой улыбке, вир Сейлишран почти доброжелательно произнес:

– Приветствую дочерей верховных домов Колыбели Жизни, рад наконец встретиться с вами лично. Лицом к лицу, так сказать.

– Доброго дня, вир Сейлишран, – напряженно прошелестела аудитория.

Вчера мы видели, как он лишал магии провинившуюся невесту-друиду. Еще и на отборе выглядел безразличным ко всем и вся истуканом. Хорошо, я этой ночью выяснила, что Сейлишран не такой замороженный, каким казался.

Дракон света остановил на мне холодный, прозрачно-серый взгляд – и я от всей души улыбнулась ему глазами. Но чем дольше мы смотрели друг на друга, тем больше я недоумевала и теряла уверенность. Он глядел безучастно, хуже того, приподняв белую бровь с демонстративным недоумением. Словно был удивлен: с какой стати какая-то недоделанная шаграйка улыбается, будто сто лет с ним знакома? И все, утреннего настроя как не было, моя радость встречи с ним и улыбка погасли как залитый дождем костер. Неужели я вчера слишком много о нем вообразила?.. Возможно, и об Ашкеране с Шейраном?

– Насколько я знаю, вчера вир Рейран провел с вами весьма познавательное занятие, – произнес Сейлишран, наконец-то закончив со мной гляделки, неторопливо уселся в свое кресло и закинул ногу на ногу. – Поэтому решил продолжить его начинание по раскрытию ваших способностей. Только не физических, а душевных.

Вир поставил локти на подлокотники, сплел перед собой длинные пальцы и, глядя в окно, будто там гораздо интереснее, чем здесь, продолжил:

– Уверен, каждая из вас вполне представляет себя на месте супруги правителя или вовсе царственной особой. Вас этому учили, вы для этого рождены… – Он обратил внимание на нас, скользнул по каждой невесте нечитаемым взглядом. – Не так ли?

– Да, мы рождены, чтобы править!

Я не удивилась, если бы опять выпендрилась Кайкусь, однако внимания Сейлишрана жаждала Ойка.

– Ну вот и проверим, насколько это верное утверждение, – Сейлишран улыбнулся с ледяным предвкушением палача. Бр-р…

– Я всегда готова к бою! – не прониклась Ойка его предупреждением, вот точно нацелилась на этого дракона.

Внутри у меня разливалась уже знакомая обжигающая ревность, как в случае с Ильдирой и Ашкераном. С чего вдруг?

Нахмурившись, опустила глаза на стол и вздрогнула: мои аккуратные розовые ногти трансформировались в черные когти саламандры, которыми мы вчера ловко цеплялись за стены. Стараясь не привлекать к себе внимания, я размеренно дышала, беря под контроль чувства и эмоции, свои и саламандры. После чего подняла взгляд на Сейлишрана и чуть не утратила только что обретенный контроль – он смотрел прямо на меня, только выражение его глаз опять было нечитаемым.

Моргнув, словно сбросил наваждение, Сейлишран сухо произнес:

– Хорошо, если вы все такие боевые, сперва займемся теорией. Представьте небольшое, но богатое королевство, которым правит ваш супруг – король. И вот пришел момент, когда правитель соседнего королевства решил завоевать ваше. Не от жадности, а потому что неистово ненавидит вашего супруга, когда-то невольно лишившего его чего-то дорогого и значимого. Осознав, что в одиночку не справится, ваш супруг отправился в другой мир за помощью. Предположим, к изначальным! И вот, он улетел, обещал вернуться с подмогой, а вы остались во дворце…

– Если он улетел, значит, мой супруг дракон? – деловито уточнила василиска.

– Не важно, раса героев этой истории может быть любой, – отмахнулся Сейлишран.

Если бы не смотрела на него так внимательно, не заметила бы, как дернулся уголок его чувственных губ в едва заметной насмешке. Кажется, где-то будет подвох!

– Не могу согласиться, это важный момент, ведь не у всех рас только истинные связывают свои жизни, – настаивала Мараш.

– И не каждый король коронует свою супругу, вступив с ней в союз равных, предпочитая не делить с ней власть, что весьма ограничивает ее возможности по управлению королевством в его отсутствие, – добавила Рисаш, изящно откинув длинную блестящую прядь, выбившуюся из роскошного водопада черных волос, струящихся по ее плечам и спине.

Специально красуется, змея! Наверняка это движение тщательно отточила перед зеркалом. Прямо как моя сестра.

Глаза Сейлишрана довольно вспыхнули: то ли красавица-нага ему понравилась, то ли спор с невестами увлек. Я почему-то расстроилась.

– Согласен, – улыбнулся он, – хорошо, упростим и детализируем ситуацию. Пусть все участники этой истории будут драконами, истинными и оба коронованы. Так вот, ваш истинный и соправитель в одном лице спешно покинул королевство, доверив вам покараулить общий трон, пока он не приведет подмогу. Однако вскоре ваши земли полностью захватил враг. И повелитель соседнего королевства со своим многочисленным войском осадил замок. Ваше положение безвыходное, набившимся в осажденный замок со всей округи поданным грозит мучительная смерть. Всем улететь, как и сбежать иным путем, невозможно, враг все предусмотрел. Осажденным пришлось накрыть замок магическим куполом, чтобы не захватили сверху. Единственный выход – тайный ход, но уйти им можете лишь вы и небольшая группа телохранителей. Иначе засекут и уничтожат. И вот ваш враг во всеуслышанье объявляет: единственное, чего он желает, – причинить боль и наказать вашего супруга; забрать у него самое дорогое – истинную пару и корону. И предлагает чудовищный выбор. Замок он захватит в любом случае, но вы можете сохранить жизнь тем, кто укрылся за его стенами, если сдадитесь и выйдете за ворота, где вас ждет мучительная казнь. Если вы откажетесь, после взятия замка он жестоко убьет не только вас, но и всех, невзирая на пол и возраст. Что вы выберете?

В аудитории повисла тишина. Я задумалась о другом: разделение по стихиям в Верховных триадах – способ уравновесить и усилить их мощь. Ведь Сейлишран – дракон света, владеющий магией жизни, еще и гарант разума и справедливости, судья и палач в одном лице. И ничуть не добрее или мягче того же темного Шейрана, или… любителя пыток Ульрана. Хотя нет, Ульран просто мерзкий гад.

Дав нам время обдумать вопрос, Сейлишран посмотрел на меня и молча вздернул бровь в ожидании. Я тяжко вздохнула перед ответом на столь морально сложную задачку. С одной стороны, когда на весах жизни многих и двоих, о чем раздумывать? Да только все ценят свою жизнь, и я не исключение. С другой – мы истинные, мой король почувствует, что его паре причиняют боль. Ведь наши жизни связаны – умру я, умрет и он. Значит, поторопится обратно и спасет. Поэтому, если потянуть время, потерпеть, спасение придет… прилетит, раз уж мой истинный – дракон. Я глухо выдала:

– Выйду к врагу и буду тянуть время, чтобы мой истинный успел вернуться с помощью и спасти нас всех.

Белый дракон одарил меня очередным загадочным, нечитаемым взглядом, потом перевел его на Ильдиру. Та повторила мой ответ.

Альва сказала, что поступит так же.

А вот Ойка уверенно заявила:

– Я возглавлю сопротивление и буду драться вместе с защитниками замка до последнего, пока не подоспеет помощь. Сдаваться на милость врагу – слабость и позор!

Воинственная василиска горячо поддержала модрунку.

Ашура Длидир, устремив на Сейлишрана томный, обольстительный взгляд, опять прилегла грудью на стол, подавшись к нему, будто всю жизнь лишь о нем мечтала, и хрипло промурлыкала:

– Я тоже сдамся на милость победителя. Только, уверена, он им недолго пробудет. За свою жизнь и истинного любого на колени поставлю и заставлю молить о пощаде…

Ого, наверняка у всех нас волоски на коже дыбом встали, если есть, или чешуя! А Сейлишран равнодушно наблюдал за ашурой, пока та оглаживала хвостом свою обнаженную голень в длинном разрезе откровенного платья. Видимо, пыталась разжечь в драконе огонь страсти. И его безразличие к чувственным выходкам рогато-хвостатой менталистки неожиданно пришлось мне по душе.

Кайкусь тоже решила возглавить отряд защитников замка и биться на стенах. К ней присоединились обе ранивирки, нага и арахна. В итоге рискнуть своими жизнями ради других и выйти за ворота к врагу решились четверо: я, ирлинга, альва и ашура. Последняя, коварная, сильная менталистка, посеяла у меня сомнения: верный ли я сделала выбор, не проявила ли слабость, сдавшись?

Выслушав нас, Сейлишран ухмыльнулся и зловеще произнес:

– Ну что ж, в теории принимать решения легко. Сейчас проверим, как вы справитесь на практике с принятием подобного решения.

Никто из нас не успел рта открыть, чтобы спросить, как будет проходить практика. Короткая вспышка света – и реальность, как и восприятие, изменились…

Я стою на стене, впиваясь пальцами в шершавые камни, чувствуя, как ранят нежную кожу острые края выбоин. Ледяные порывы ветра беспощадно треплют волосы, вырывают пряди из толстых кос и бросают их мне в глаза, вынуждая щуриться. К середине осени наша цветущая горная долина становится серой, мрачной, холодной, похожей на каменный мешок.

Две тысячи лет назад на горном плато возвели замок, словно добавили к окружающим еще одну вершину. На самом деле возвели будущий оплот королевский власти, обнесенный высокой толстой стеной. Со временем скромный замок стал великолепным дворцом. От ворот которого, извиваясь змеей, в прилегающую к нему долину и многочисленным домохозяйствам жителей ведет широкий тракт.

Небольшое количество плодородных земель компенсировали богатые золотом и драгоценными камнями горы, позволяя жить припеваючи. Только славная жизнь и благодать сменилась войной, жестокой, беспощадной войной, уже пришедшей в долину. Нас планомерно окружили со всех сторон.

Так уж вышло, что правители двух соседних королевств одновременно встретили своих истинных. Мой король – меня, а Катрун, правитель соседнего королевства, нашел истинную в лице придворной фрейлины нашей страны. Никто не знал, что она была безответно влюблена в моего истинного. И пока мы проходили брачный, связующий обряд, сошедшая с ума от безответной любви драконица попыталась убить своего истинного, в результате чего погибла сама. Вскоре обманутый и униженный Катрун, лишенный будущего, обвинил во всем нас и решил жестоко отомстить. Объединился с жадными соседями и напал на наше королевство.

Мы сражались за свои земли и жизни как могли, но силы были неравны. Поэтому три дня назад мой супруг и король улетел с охраной за помощью к изначальным, в другой мир. Его отлучкой воспользовался Катрун – сломил сопротивление наших воинов, вчера добрался до замка и начал осаду. Улететь мало кому удалось – вражеские драконы беспощадно убивали наших подданных в небесах и на земле. Пришлось оставшимся в живых магам накрыть замок энергетическим куполом, чтобы защитить от нашествия со всех сторон.

Уже четвертое утро я до рези в глазах всматривалась со стены в горизонт, изрезанный безмолвными, равнодушными, снежными вершинами, мысленно, с отчаянием взывая к любимому, умоляя как можно скорее вернуться. Он должен успеть, должен… иначе нас всех ждет смерть.

Дворец высится у края долины словно одинокая скала. Когда я впервые прилетела сюда, обретя истинного в лице короля, считала королевский дворец неприступным оплотом нашего могущества. Его охраняли десятки сильнейших драконов, они облачались в доспехи на земле и гордо парили в небе, обещая неминуемую расправу любому, кто попробует оспорить королевскую власть. Да только сейчас над нами сияет все сжигающий купол – не улететь, не скрыться, не спастись.

Внизу все подходы к замку перекрыты вражеским войском. Горят костры, пламя которых, выстреливая искрами, только усугубляет давящее чувство безысходности. Бряцание оружия, громкий смех воинов, глумящихся над павшими и обещающими нам скорую и жестокую расправу. В сотне метров от стены разбит алый шатер, возле которого пылает самый высокий костер. Рядом с ним гордо восседает, словно на троне, смуглый брюнет, в черных глазах которого полыхает безжалостная тьма.

Наши взгляды встретились, даже на таком расстоянии я видела ненависть в его глазах, чувствовала ее всем телом, она болезненно жалила меня, обжигала до нутра.

Боги, как же страшно… Любимый, вернись, вернись скорее, молю тебя…

– Ваше величество, положение безвыходное… – обратился ко мне верный телохранитель Мешаль, этому дракону мой король доверил беречь свою королеву. – Вам необходимо тайно покинуть замок.

– Всех не спасти, но, если умрете вы, умрет и наш король, а значит – все королевство, – настойчиво вторил ему над другим моим ухом Дерижаль, второй личный телохранитель.

Тем временем вражеские драконы магическими ударами таранили наш магический купол, старательно и небезуспешно истощая последнюю защиту. Осталось недолго. Поэтому защитники замка на стенах и внизу напряженно-обреченно ждали. Наверное, как и я, надеясь на чудо, надеясь, что наш король успеет вернуться с помощью и спасти оставшихся в живых. Но у меня в груди по-прежнему холодно и пусто, он жив, но так далек, что не дотянуться к его теплу.

Я вновь обернулась, с болью в сердце оглядывая обреченных подданных: сильных, но до предела уставших воинов мужчин, измученных стариков, женщин с тревожными глазами и заплаканных детей. Слывшие своей красотой драконицы нашего королевства, наверное, проклинали свою внешность. Когда замок захватят, красота станет их наказанием.

Толпившиеся во внутреннем дворе смотрели вверх, на меня, ожидая решения. Ведь каждый слышал требование Катруна сделать чудовищный выбор. Дворец он захватит в любом случае, но я могу сохранить жизнь тем, кто укрылся за его стенами, если сдамся. Выйду за ворота и приму мучительную смерть. Если останусь в замке, Катрун возьмет его штурмом и жестоко перебьет мой народ, невзирая на пол и возраст.

Глаза запекло от подступивших слез. Ветер, холод, мучительный, дикий страх за жизнь – вот виновники моих позорных слез. А ведь короли и королевы не плачут, они с достоинством несут бремя ответственности, раз уж сели на трон.

– Выходи, Эйкана! Время выбора пришло… – проревел Катрун, встав с походного кресла и глядя прямо на меня в зловещих отблесках пламени.

Его войско раскатисто и зло подхватило, горное эхо множило и усиливало этот рев, отчего с грохотом посыпались камни с ближайших вершин, создавая сокрушительное впечатление. Я вздрогнула, машинально закуталась плотнее в меховой плащ, замерзая от ужаса.

– Ваше величество, нам пора, слышите! Пора уходить тайным ходом… – синхронно с этим ревом, настойчивее зашептали мне на уши телохранители.

Во дворе отчаянно плакали и выли женщины и дети. Все это давило, мешало разумно мыслить, еще и собственный ужас накатывал, уговаривал, толкал рвануть со стены, спуститься в подземелье, отодвинуть скрывающий вход в древний потайной ход камень и сбежать. Муж предупредил, что он на крайний случай – старые тоннели и мостки над пропастью выдержат с десяток беглецов, не более, иначе обвал и смерть…

Выходит, я спасусь, но моя жизнь будет стоить сотни жизней.

Небо окрасилось багровыми тонами. Где же ты, любимый?..

Еще один мощный магический удар в стену – и часть магов, удерживавших купол, застонав, обессиленно повалилась на брусчатку внутреннего двора. Другие защитники ринулись на стены и к воротам, готовясь принять бой.

Мешаль с Дерижалем, подхватив меня под локти, силой повели прочь со стены.

– Эйкана-а… – опять заревел Катрун. – Предлагаю последний раз. Если выйдешь сама, клянусь, ты умрешь, но остальные выживут, а после будут услужливо лизать мои сапоги.

– Это не выход для наших гордых драконов! – прошипел Мешаль.

Я мысленно согласилась с ним: вряд ли это лучшая доля для свободных, живших в достатке драконов и подданных других рас.

Спустившись во двор, посмотрела на зареванных детей, на совсем еще юных дракониц, статных, красивых, еще не познавших любви, на юнцов, которых оставлю без будущего, если сбегу. Высвободила руки из захвата телохранителей. Бросила отчаянный взгляд на огромные ворота и уже обреченный – в небо, пустое, багряное…

– Любимый, поспеши… – вырвалось из глубины моей измученной души.

– Что вы задумали, ваше величество? – зашипел Мешаль. – Врагу нельзя верить…

– Клятва Катруна ничего не стоит, он позабавится с вами, а потом убьет всех остальных… – не отставал Дерижаль, грозно нависая надо мной. – Вам нужно скрыться, потом мы сможем отомстить!

Невозможно принимать по-настоящему взвешенное, продуманное решение, когда сотни обреченных глаз смотрят на тебя, осознавая, что вскоре умрут. Когда эхо разносит насмешливо-грубый голос Катруна, который неторопливо расписывает, что он сделает с моим народом… если я не выйду.

Окончательно принятое решение высушило слезы, плечи распрямились, подбородок задрался сам собой. И голос мой прозвучал почти без дрожи, хотя, уверена, каждый услышал в нем испуганные нотки:

– Сейчас главное – выиграть время. Наш король вернется! Он успеет. Почует мою боль и вернется… Нам бы только выиграть время.

– Вы не понимаете, ваше величество, на что соглашаетесь! – настаивал Мешаль.

– Ошибаетесь, – сухо оборвала я. – Отлично понимаю. То же самое ждет и запертых здесь, если я не выйду.

– Тогда…

– Тогда за нас Катруну отомстите вы! – ровным тоном отрезала я. – Скажите ему, что королева выходит, а значит, его клятва вступает в силу. И добавьте, боги тому свидетели. Нарушит, сам умрет не менее бесславно.

Несколько томительных мгновений на меня смотрели с молчаливым недоверием. Мешаль, тяжело кивнув, начал подниматься на стену. Я медленно, на подгибающихся от ужаса ногах направилась к воротам.

Народ молча расступался, образуя для меня проход, даже дети перестали плакать, некоторые касались моего плаща или плеча, то ли поддерживая, то ли прощаясь. Не знаю, о чем думали осажденные, я могла думать лишь о том, как сделать следующий шаг, настолько жутко было. И молилась богам, чтобы любимый успел вернуться до…

Грохот раскрывающихся ворот едва не сломил меня, охваченную ужасом. Моя драконица рвалась раскрыть крылья и взмыть в небо, спастись, но человеческая душа не позволила сбежать от ответственности.

Прежде чем шагнуть в щель между створами, я напоследок обернулась на толпу драконов от мала до велика. Почему-то подумалось, что они похожи на мертвецов, настолько посеревшие лица и потухшие глаза, но вдыхать в них жизнь уже не моя задача. Моя – оттянуть время и спасти хотя бы их.

Ворота за моей спиной закрылись, оставив на милость огромных воинов Катруна. В следующий миг меня грубо схватили за ворот плаща, повалили на землю, отчего я в кровь разбила колени о камни. Дальше пришлось забыть о коленях, пришлось перебирать руками и ногами, неловко и унизительно, буквально на четвереньках ползти к алому шатру захватчиков. Меня тыкали в спину, дергали за косы, макали лицом в землю. Я уже не чувствовала боли, а спасения все нет и нет…

– Ну здравствуй, Эйкана, ты умрешь, но не скоро, уж я постараюсь… – прозвучал над головой голос Катруна, когда перед моими глазами появились черные мыски его сапог…

Я очнулась, цепляясь за край стола, дыша как загнанный зверь и в ужасе глядя на по-прежнему сидящего за преподавательским столом Сейлишрана как ничего не бывало. Мне понадобилось время, чтобы осознать взаимосвязь увиденного и пережитого. Во мне так бурлили эмоции, что я то ли возмутилась, то ли с дичайшим облегчением выдохнула, ощущая как слезы подступили к глазам:

– Так это иллюзия?

– Это проверка теории на практике, – не согласился Сейлишран. – На словах все герои. А в жизни редко кто рискует собой ради других.

– Вы же вчера сами наказывали за ментальное внушение, вир Сейлишран! – сипло напомнила я, цепляясь за столешницу вылезшими когтями, словно утопающий за протянутую палку.

– Ошибаешься, даки Эйкана, – спокойно произнес дракон, – вчера имело место ментальное внушение с целью совершения преступных действий чужими руками, это преступление. В нашем случае было обучающее ментальное воздействие для практического применения теории. Это обычная учебная тактика проведения занятий, а также закрепления полученных знаний в Академии драконов, где вы, собственно, и находитесь. Что же касается внушения чего-либо, то ответственно заявляю, что на время проведения поиска любое внушение запрещено законом не только невестам, но и изначальным. Нарушители будут исключены из поиска. Я понятно пояснил?

– Да, – мрачно кивнула я, наконец справившись с когтями и прижав руки к бедрам, чтобы не дрожали.

– Даки Эйкана, свое испытание ты прошла достойно, – заключил Сейлишран с привычно нечитаемым взглядом, затем посмотрел на ирлингу: – Теперь рассмотрим твое, даки Ильдира.

Хвала Прародителю Барсу, оказалось, что в очереди лишь просмотр иллюзии, которую создал дракон, пользуясь налобным артефактом. Просто я первой на «разбор» попала, поэтому очнулась последней. Дальше мы наблюдали, как испытывали остальных девушек. И у некоторых, как и говорил Сейлишран, слова разошлись с делом.

Одна за другой появлялись слишком живые, натуралистичные иллюзии, где мы видели, как Ильдира, серая, рыдающая и трясущаяся от ужаса, с поникшими крыльями, едва переставляя ноги, плелась навстречу смерти, спасая свой народ.

Как Цирай, дрогнув у самых ворот, рванула обратно к замку, в панике закрылась в своей спальне, где, забившись в шкаф и обняв подушку истинной пары, рыдала, взывая к нему и богам о спасении.

Самоуверенная Ойка, на словах готовая биться до последнего на стенах вместе с защитниками, сперва заполошно тыкалась взглядом в лица осажденных. Затем приняла прагматичные уверения телохранителей, что всех не спасти и стоит сохранить хотя бы свою жизнь и короля, чтобы потом отомстить врагам. И воспользовалась тайным ходом, оставив свой народ погибать.

Василиска Мараш, как и говорила, возглавила своих соплеменников в битве. Вот кто действительно до последнего дрался на равных с мужчинами, бесстрашно бросаясь на врагов с яростным кличем.

А вот ашуру Длидир практика напугала не меньше, чем меня, не зря же она побледнела и притихла, наблюдая за своими действиями. Повелитель вражеского войска нисколечко не проникся женскими чарами самоуверенной менталистки и бросил ее на забаву своей солдатне. Униженно молить о пощаде на коленях пришлось ей, а не другим. Конечно, до мук и страданий Сейлишран не доводил, но и первого ужаса хватило всем по самую макушку.

Кайкусь, самоуверенно заявившая, что будет биться, сбежала из осажденного дворца сразу, даже уговаривать не пришлось. Она покрикивала на не поспевавших за ней огромных телохранителей, когда те с трудом протискивались в узкий лаз тайного хода. Одного даже пришлось оставить, не пролез. И чтобы не привлек внимание врага и не указал путь спасения королевы, его просто убили.

Драконица Укалей на практике тоже вышла за ворота, решившись тянуть время в ожидании истинного, рискуя своей жизнью. А вот Мадра сбежала тайным ходом.

Зато арахна и нага бились на стенах за свою корону и жизнь, но не до последнего своего бойца. Наоборот, еще неизвестно кто бы выиграл в том сражении. От проклятий арахны враги дохли как мухи. Хуже того, их тела она вылавливала сетями из толпы под стенами, затаскивала наверх и использовала для очередного умертвляющего варева, которым не менее смертоносно поливала сверху врагов.

Нага долго вела переговоры с врагом, угрожая, обещая сказочные богатства, если уйдут, пока тем самым тайным ходом наружу выбиралась диверсионная группа. В результате лазутчики убили нескольких вражеских воинов, переоделись в их форму и напали на повелителя. В пылу устроенного ажиотажа ворота таки открыли, но лишь для того, чтобы покрошить в капусту ближайших врагов и вернуть за стены успешно выполнивших боевую задачу диверсантов. В общем, когда потухла иллюзия, мы дружно, потрясенно восхищались Рисаш.

Сейлишран наблюдал за нами с улыбкой, которая согрела его глаза, подсказав, что искренняя.

– Ну что, даки, на этом занятии я позволил вам увидеть, чего стоят ваши слова и убеждения. И на что вы готовы ради них.

Мараш обернулась к шакарке и уважительно поблагодарила:

– Мое искреннее признание, даки Рисаш!

– И мое тебе, – вернула та улыбку и добрые слова василиске.

Ее белая кожа алела румянцем смущения, у василиски скулы привычно покрылись синей чешуей, причем, по той же причине.

– Я рад, что вы проявили взаимное уважение и восхищение подвигами друг друга, – Сейлишран еще улыбался, только в голосе появились сухие нотки. – Теперь хочется услышать, в чем вы все ошиблись.

– Все? – заинтересованно уточнила Кайкусь.

Вот вредная пернатая!

– Все, – насмешливо кивнул Сейлишран.

– В бою? – мрачно спросила Мараш.

– В решении? – уныло пробормотала Мадра.

Укалей зыркнула на сплоховавшую на практике подругу с удивлением.

– В главном, – отрезал дальнейшие вопросы Сейлишран.

Судя по растерянным лицам, отвечать никто не торопился, как и я, никто не знал точного ответа. Пришлось изначальному самому пояснять:

– Этой ситуации не могло быть, ведь ни один нормальный дракон не бросит свою истинную пару один на один с врагом.

Спустя мгновение Мадра с глухим стуком и разочарованным «ы-ы-ы» приложилась лбом о стол, таким образом признавая, что оплошала, и заодно наказывая себя.

– Ну-ну, не переживайте. Зато у вас была возможность заглянуть внутрь себя, познакомиться со своими сильными и слабыми сторонами. Это дорогого стоит, ведь есть время исправиться, – подсластил нам кислое настроение Сейлишран.

– Благодарим за этот урок жизни! – по-военному отрапортовала Мараш, встав по стойке смирно и почтительно поклонилась изначальному. Затем добавила: – Даже с учетом допущенной ошибки, вы укрепили во мне веру в себя.

– Я рад! – неожиданно мягко улыбнулся наш сегодняшний наставник. – Наша встреча закончилась, вы свободны, даки.

Ручеек невест потек к дверям.

– Даки Эйкана, задержитесь, пожалуйста, – попросил дракон, продолжавший сидеть в своем кресле.

Я неуверенно уселась обратно, уловив ревнивый взгляд обернувшейся Ойки. Когда девушки ушли, Сейлишран внимательно посмотрел на меня:

– Я понимаю, твой зверь в процессе созревания и еще нестабилен, но в подобных случаях, как сегодня, – он указал на поцарапанную столешницу, – будь добра использовать привычную тебе бытовую магию, чтобы убирать последствия. Умение не оставлять за собой характерных следов избавит от многих проблем, неважно, станешь ли ты избранницей изначального или нет.

– Да, вир Сейлишран, поняла, – глухо от стыда промямлила я.

Мой резерв значительно вырос, поэтому привычная с детства бытовая магия откликнулась немедленно. Только уровень ее воздействия я не рассчитала, в итоге не только зарастила следы от когтей и восстановила покрытие, но и отполировала столешницу чуть не до зеркального блеска, во всяком случае по аудитории побежали «зайчики» отраженных от нее лучей.

Проводив парочку таких прыгунков, Сейлишран посмотрел на меня и неожиданно усмехнулся. Не знаю, что было бы дальше, но в этот момент аудитория погрузилась в кромешную тьму. Я не успела испугаться, в темноте загорелся небольшой шарик света, который выхватил из темноты лицо Сейлишрана, будто озарил его призрачным лунным светом.

В памяти вдруг всплыл случай десятилетней давности, когда я была совсем соплюхой, слабенькой, хрупкой, отчаянно одинокой, даже в толпе родичей. Со мной не хотели дружить и играть, братья задирали, сестры недовольно фыркали. Старшие чему-то меня все время учили, причем больше, чем других детей. Де им все достанется и так, а мне придется выгрызать блага у жизни, поэтому лишними знания не будут.

В один из таких дней я настолько устала терпеть насмешки, обидные слова и кучу обязанностей, что сбежала. У меня почти не было запаха, я пустышка, никому не нужная и слабая, поэтому побег удался без проблем, меня не сразу хватились. Я успела забраться далеко в лес, в самую глухомань. Потом осознала, что наделала, но вернуться самостоятельно уже не могла. Наступила ночь, я блуждала по лесу, голодная, замерзшая, исцарапанная и покусанная насекомыми. К счастью, пока не столкнулась с крупным зверьем.

Рядом ухнула сова, я испуганно дернулась, споткнулась и покатилась вниз, в овраг. Не повезло – сломала ногу. Отлежавшись, я поползла дальше, вскоре в просвете между деревьями в призрачном ночном свете блеснула серебристая гладь лесного озера. Именно в тот момент какой-то хищник решил напасть на меня, маленькую, глупую, раненую девочку. Я услышала злобный рык, шум ломающихся веток, затем – жалобный скулеж и шум убегавшего не разбирая дороги крупного существа.

Тогда я сидела на корне дерева, испуганно прижимаясь к стволу спиной. Сломанная нога нестерпимо болела, но я молча сносила боль, ведь шаграи не плачут. Неожиданно среди ветвей возник горящий потусторонним светом шарик, подлетел ко мне и окутал мою бедную ногу белесым туманом, согрел и убрал боль, словно чулок снял и пустил веселых мурашек. Мало того, по моему измученному телу разлилась приятная волна, смывшая усталость и страх, будто сам Прародитель Барс приласкал и утешил свою обездоленную дочь.

Но стоило магическому шарику-светлячку отлететь от меня, я увидела бледное, словно призрачное, нереально красивое мужское лицо, серые глаза смотрели на меня с сочувствием и заботой. Тогда я не успела ни поблагодарить, ни спросить его имя – услышала громкие зовущие крики отца и других родичей. А лицо неизвестного призрака, который спас мне жизнь и вылечил ногу, растворилось в ночи. До сих пор мучилась загадкой: был ли это Прародитель Барс?

Меня нашли, у отца дрожали руки, пока он осматривал меня на предмет повреждений, затем, прижав к своей груди, молча понес домой. Он ни слова не сказал, выслушав мой рассказ о Прародителе Барсе, и даже не ругал за выходку с побегом. Он медленно шел, будто опасался меня растрясти, и гладил по спине, прижимая к широкой груди. В тот день я осознала, что родительская любовь не выбирает, кого любить, она безусловна ко всем своим детям. Это открытие помогло мне не сломаться и смотреть в будущее с верой и надеждой.

И вот сейчас, увидев знакомый призрачный образ, я вспомнила это значимое в моей жизни событие и осознала, что тогда, в детстве, меня спас и вылечил именно Сейлишран. Несколько мгновений мы смотрели друг на друга. Наверняка он ощутил всплеск моих эмоций, но ничего не спросил.

Яркий дневной свет вернулся вместе с задорно-насмешливым любопытством Шейрана:

– Чем вы тут занима-аетесь?

– Все шутишь, Шей? Усваиваем жизненно важные уроки, – ответил Сейлишран, укоризненно глядя на друга. Затем сказал мне: – Даки Эйкана, занятия окончены. Ты свободна.

Я кивнула, слишком суетливо, нервно встала и направилась на выход.

– Сейлиш, давай быстрее, Аш ждет, как и развлечения!

Я спиной ощутила всплеск магии, оглянулась, а изначальные уже исчезли.

Выйдя «на свободу», я глубоко вдохнула, приводя свои чувства в порядок. И в этот момент увидела в небе над островом трех огромных, уже знакомых чешуйчатых чудовищ с острыми гребнями на спинах, мощными крыльями и поджатыми к брюху мускулистыми лапами. Прекрасную драконью триаду: белоснежного, чернильно-черного и пламенно-алого окраса. Глаз не оторвать!

Моя саламандра тоже восхищенно провожала взглядом Сейлишрана, Шейрана и Ашкерана, пока я не услышала сердитые голоса Укалей и Мадры, оказавшихся неподалеку:

– И эти полетели пар спускать к на все согласным веселушкам…

– Ну ты же знаешь, такая мощь требует выхода, приходится либо страсти отдаваться, либо вступать в бой с Хаосом. Как иначе выпустить энергию?

– Знаю, но я о другом, – Мадра понизила голос, пришлось прислушаться, чтобы разобрать ее раздосадованный шепот. – Нет никого более верного и преданного, чем полюбивший изначальный, нашедший свою избранницу. А все наши девять женихов через день улетают с острова ради развлечений на стороне. Значит, никто из них еще не определился с избранницей.

– Так чего ты переживаешь? Всего шесть дней прошло. Наоборот, отлично, у нас еще есть шанс.

– Надеюсь! – приободрилась Мадра.

«И я теперь надеюсь», – уныло призналась я себе.