Продавец игрушек

Глава 7

Геката терпеть не могла общие собрания – и вместе с тем никогда их не пропускала. Потому что любой голос может иметь значение, Черный Город принимает на рассмотрение все предложения. И если предложили только глупости, из чего будут выбирать? Так что ей проще было лишний раз приехать, чем пускать дело на самотек.

Собрались не все Воплощения – некоторым не было дела до происходящего, некоторые обо всем знали, но не считали сложившуюся ситуацию кризисом. Геката тоже не могла гарантировать, что опасность высока. Но пока был хоть один шанс, что это действительно так, что они столкнулись с угрозой, способной навредить Черному Городу, она не собиралась расслабляться.

В докладе о событиях она не участвовала, предоставила это Справедливости. Слушала Геката тоже вполуха, ничего нового она бы не узнала. Она в уме систематизировала данные, составляя список основных трудностей на сегодняшний день.

Первое – неизвестно, человек это творит или машина. Для человека слишком грандиозные достижения. Для машины слишком много непрактичных решений. И речь идет не только о сохранении жизни Даники, во многом, что творит это создание, прослеживается… искусство? Да, пусть и сумрачное, но искусство! Тела, развешанные на дереве, ожившее поле мертвых роботов… Люди использовали искусство, чтобы передать некое послание сквозь пространство и время. Возможно, продавец игрушек делает то же самое?

Второе – непонятны мотивы. Даже если все происходящее – послание, то какое? Угроза, требование? Может, все это какой-то план мести, очевидный лишь продавцу игрушек? Мог бы выразиться пояснее… Разве главная радость мстителя не осознание жертвой того, за что она наказана? Но продавец игрушек лишь бросает намеки, порой противоречащие друг другу.

Третье – его ресурсы. Каждое из его действий можно объяснить, да тот же ремонт роботов или выкладывание тел. Но остается непонятным, где он взял столько дронов, необходимых для такого, куда дел потом.

Четвертое – чего от него ожидать? Те Мастера Контроля, которых послал по его следу Справедливость, уже докладывали о странном зверинце на заброшенном вокзале, и пропавших операторах. Конечно, не факт, что за этим стоит он. Но если он… Продавец игрушек дал им понять, что не планирует останавливаться или повторяться. Сегодня он – раздражающий ветер, а завтра способен стать бурей. Значит, нужно сделать так, чтобы до этого «завтра» он просто не дожил.

Когда доклад был окончен, Справедливость вернулся на свое место. На экране застыло трехмерное изображение продавца игрушек – портрет, составленный со слов Даники. Даника сейчас в больнице, одну операцию она уже перенесла очень хорошо, еще две и – нормальная жизнь… Но об этом думать нет смысла, Даника – завершенная история, продавец игрушек – только начавшаяся.

– Не нужно повторять то, как много нам не известно, – монотонно объявил Совет. – Из скудных данных, которые мы получили, я прошу вас определить главную угрозу и предложить пути ее устранения.

Никто из Воплощений, в другое время бойких, громких, иных и не заткнуть, не спешил с предложениями. Они сидели, опустив головы, как самые обычные люди. Как будто боялись Черного Города… Ну и зря. Геката знала, что за неудачи он не наказывает, особенно если никто больше действовать не хотел.

Пришлось говорить ей:

– Сигнал. Я полагаю, что главная угроза для нас – это сигнал.

– Да уж, конечно, не кишки на ветках, не монстры, а сигнал, – тут же закатил глаза Император. Типично: как идеи предлагать, так у всех языки внезапно в задницах застряли, а как критиковать, так остроумие в тушку не укладывается!

К счастью, Совет не обратил на него внимания, он обратился к Гекате:

– Требуются пояснения.

А кому они тут не требуются…

– Мы сошлись во мнении, что продавец игрушек творит разное…

– Мы даже не сошлись во мнении, что это продавец игрушек! – тут же перебил Император.

Ставить его на место Гекате не пришлось, на экране Совета высветилась алым надпись «Предупреждение!». Император мигом прекратил ухмыляться и заметно побледнел, в том, что он до конца совещания не издаст ни звука, и сомневаться не приходилось.

– Условно обозначим нашего противника так, – терпеливо продолжила Геката. – Потому что других вариантов все равно нет. Из того, что мы считаем для него возможным, – убийство большой группы людей, обман наших систем, монтаж видео, починка роботов… Что у всего этого общего? Только то, что для этого требуется сигнал, передающий коды контроля. Какое бы оборудование он ни использовал, без этого не обойтись. И наши системы должны были такой сигнал обнаружить, но они не сделали этого ни разу. Один такой сбой еще можно назвать случайностью, однако продавец игрушек делает это снова и снова.

– Он использует уникальный код, – задумчиво произнес Суд.

– Да, и уникальный передатчик для этого кода, – согласилась Геката. – Он не просто не попался нашим антеннам, он не использовал их для передачи – четкой, быстрой, на большие расстояния. Либо он нашел способ передавать код без дополнительных передатчиков, либо передатчики эти у нас под носом, но мы их в упор не замечаем. Поэтому обнаружение сигнала и поиск передатчиков должны стать для нас задачей номер один на ближайшее время.

– Принято, – подтвердил Совет. – Для этого будут составлены дополнительные бригады.

– Я также настаиваю на предоставлении помощи моим разведчикам, – добавил Справедливость. – Там пока два Мастера Контроля и семь операторов, этого маловато.

– Помощь будет предоставлена. Иные предложения?

– Есть одно, – снова взяла слово Геката. – Пока что продавец игрушек не противостоял Черному Городу напрямую. Но если это случится, он наверняка начнет с приоритетных Объектов. Поэтому я предлагаю сработать на опережение, взять все такие Объекты на территории, где замечена его активность, под дополнительную охрану.

Она не могла не сказать об этом. Потому что Объект-21 в эту зону тоже попадал, а там сейчас Марк… Геката не сомневалась в нем, знала, что он силен и может постоять за себя. Но они столкнулись с противником, возможности которого не определены. И ей очень не хотелось, чтобы он напал на Марка и остальных, когда она будет слишком далеко…

Она об этом не говорила, но догадаться было не так сложно. Император бы уже наверняка вякнул какую-нибудь глупость, если бы не предупреждение – Геката заметила, как он покосился на экран и прикусил нижнюю губу, заставляя себя молчать.

Но ее замысел разгадал не только он.

– Ты хочешь назначения в Объект-21? – поинтересовался Колесо Фортуны.

– Да. А ты разве нет?

– Мое присутствие там не требуется.

– А мое требуется – не только студентам, мне тоже. Да, вы знаете, что у меня там есть… подопечный. Я буду беспокоиться о нем, это снизит мою эффективность на любом другом задании. Поэтому рациональней всего сразу направить меня к нему.

Геката прекрасно понимала, как это звучит, знала, что к ее словам другие Воплощения отнесутся по-разному. Император так точно припомнит, и при нем лучше было бы придумать причину посолидней… А она не могла. Среди главных правил, которые Геката усвоила за свою долгую жизнь, было то, что врать Черному Городу – себе дороже, а вот честность он поощряет. Он и так знает, что она считает Марка важным элементом своей реальности, это она уже говорила, выкручиваться поздновато.

Совет не стал ей отказывать, он лишь предупредил:

– Это назначение стоит оценить еще раз с учетом того, что к Объекту-21 уже направляется Воплощение Черного Города.

Эта новость должна была обрадовать Гекату – но не обрадовала. Скорее, наоборот, отозвалась непонятной тревогой в груди. Хотя такой ли непонятной? Геката прекрасно видела, какие Воплощения не пришли на совещание, и ни один из вариантов ей не нравился. Она даже знала, кто именно мог туда рвануть, но так отчаянно этого не хотела, что цеплялась за надежду до последнего, заставила себя спросить:

– Ну и кто же… кто меня опередил?

Тревогу Марк на этом Объекте услышал впервые. Нельзя сказать, что до этого все шло идеально: в какой-то момент мелкие мутанты подкрались к жилым зданиям со стороны леса, один раз на равнинах появилось существо высотой почти с наблюдательную вышку – не гипер-мутант, конечно, но опасно близко к нему.

Тогда тоже задействовали боевых роботов, однажды даже дежуривших студентов привлекли, но тревогу не включали, потому что ситуация оставалась под контролем. А теперь, получается, что-то изменилось?

Никто не скрывал от них, что опасность подбирается снаружи. Даже Иовин соизволил прервать лекцию, позволяя студентам отправиться к забору, обозначающему границу Объекта.

– Идите, – проворчал он. – Все равно отвлекаться будете! И вообще, такое увидеть – тоже часть знаний, которые вам понадобятся в дальнейшем.

Он старался делать вид, что ему все равно, тревога – не такое уж важное явление. И у него даже получалось неплохо, но и не идеально. Иовин, в отличие от них, имел доступ к внутреннему каналу связи и знал, что приближается к Объекту. Этого было достаточно, чтобы заставить его нервничать.

Забавно даже… Не смешно, но все-таки. В иных Объектах тревога означает, что нужно спрятаться или бежать. В Объекте-21 она выманила студентов из зданий, заставила спешить к границе, чтобы ничего не упустить.

Хотя такое не упустишь! Они издалека, еще через деревья, увидели приближающуюся к ним громаду. Это был не робот… По крайней мере, так Марку показалось. Если уж верить первому впечатлению, к Объекту медленно брел оживший земляной холм. Но поскольку это невозможно ни при каком раскладе, пришлось присматриваться внимательней, подключаться к камерам, чтобы получить изображение от них.

Таким занимался не только Марк, и не он первым распознал, на что они смотрят.

– Это что… танк? – пораженно прошептала Леони.

Нико, если и разделяла ее шок, сумела это скрыть, она спокойно подтвердила:

– Да, танк. Такие выпускались еще до Первой Перезагрузки, тогда – для управления живым экипажем. Потом их переоборудовали для контроля компьютером. Наши сканеры показывают, что живых внутри сейчас нет.

Да и сам танк по-прежнему напоминал мертвеца, даже оставаясь машиной. Похоже, он долгое время провел в земле, успел обрасти мхом, лишайником, колючими черными лианами. Ну а потом его вместе со всем этим достали из могилы, починили – и направили против Объекта. Марк уже видел многочисленные орудия, направленные в их сторону. Сканеры показывали, что они, в отличие от основного корпуса, новые и рабочие.

– Дерьмо какое-то, – выругался Мельхор. – Откуда он взялся?!

– На неиспользуемых территориях такого хватает, – напомнила Нико.

Студенты по-прежнему относились друг к другу по-разному, но сейчас, перед общей бедой, они эту неприязнь отложили. Все, кто пришел к забору, стояли достаточно близко, чтобы слышать голоса друг друга.

– Там это мусор, а тут двигается! – настаивал Мельхор. – Чего от него вообще ожидать? Эй, Дед, ты должен знать, это ж твой ровесник!

Мустафа никогда не реагировал на оскорбления, прощая их младшим, как человек прощает щенков, покусывающих его по глупости. Ответил он так, будто вопрос задали нормально:

– Проблем от него ожидать. Недостаток этих танков – медлительность и малая маневренность. Но есть и преимущество: разные виды оружия и очень крепкий корпус, пробить который будет сложно. Танки не подходят для сложных операций, но, если нужно уничтожить как можно больше, это отличный вариант.

– А только такая команда в его случае и допустима, – добавила Нико. – Задал ее, вероятнее всего, тот, кто этот танк починил.

– Да плевать, кто там что задал! – еще больше забеспокоилась Леони. – Мы-то что будем делать?

– Ждать приказа от руководства. Что еще нам остается? Возможно, они справятся сами.

Марк тоже не собирался вмешиваться, но за военными наблюдал так же пристально, как и за танком. Он видел, как много кодов они использовали, основных и дополнительных, сколько техники приволокли. Они напряжены до предела, и их сложно за это винить: вряд ли у них есть опыт сражения с таким противником, слишком уж он редкий! Они все равно справятся, должны, вопрос лишь в том, сколько разрушений успеет нанести эта смесь металла и грязи…

А вдруг не справятся?

Он не вмешивался, но он готов был вмешаться, равно как и остальные. Однако не пришлось, причем право остаться в стороне неожиданно получили не только студенты, военные тоже. В схватке появилась третья сила.

Военный транспорт вырвался из-за поворота, поднимая вокруг себя внушительные облака пыли, настоящую бурю, накрывающую все вокруг. Он двигался с поразительной для такой техники скоростью, значит, новая модель, из лучших… Подобные кому попало не дают. У Гекаты как раз такая – но именно этот транспорт принадлежит не ей.

Вывод сделать было несложно, поэтому, когда из открывшегося грузового отсека появилась летающая платформа, Марк был к этому готов, а вот другие студенты пораженно зашептались. Хотя не все, Леони почти сразу радостно пискнула:

– Это же Императрица!

Марк не видел ее раньше – ни на изображениях, ни вживую. Но ему почему-то казалось, что она будет похожа на Гекату… Не внешне, разумеется, а по наряду. Понятно, что Воплощения не обязаны носить единую форму, однако свои знаки отличия у них быть должны, разве нет?

Оказалось – нет, два Воплощения выглядели представительницами разных миров. Если Геката предпочитала длинные платья и плащи, странно мерцающие изумрудными вспышками, то Императрица была скорее раздета, чем одета. Женщины из Объектов так выглядеть не рисковали… Кроме тех, кто этим зарабатывал. Но Императрица никакой нужды демонстрировать свое тело не испытывала, значит, ей просто нравилось.

Да и понятно, почему. Геката, при всех своих силах, при всех боевых способностях, все равно выглядела как обычная женщина – да, подтянутая, красивая, но не более. Императрица же, будто желая соответствовать назначенному ей имени, напоминала тот самый идеал, который вроде как недостижим – но вот же он, среди нас! Безупречные пропорции, среднее арифметическое идеала красоты всех времен и народов. Мышц не видно – но не видно и переизбытка жира, он собран лишь в тех местах, где предусмотрено природой. Императрица смотрелась не воительницей, а танцовщицей, оказавшейся здесь по нелепой случайности. Длинные ноги, плоский живот, высокая грудь, и все это прикрыто лишь причудливым переплетением шелковых лент.

Впрочем, и об оружии она не забывала. Императрица носила внешний экзоскелет: череда тонких металлических прутьев вокруг ее тела, будто клетка, оберегающая прекрасную птицу. Таких моделей Марк еще не видел, но видел похожие, менее изящные, однако наверняка выполняющие ту же функцию: экзоскелет увеличивал силу и скорость Императрицы, делая их нечеловеческими. Получается, не все Воплощения такие, как Геката – скрывающие что-то внутри?

Даже так Императрица к ближнему бою не рвалась, она издалека махнула рукой собравшимся у забора студентам. Леони тут же энергично замахала руками в ответ, остальные не отреагировали. Но Императрица и не ждала этого, она направила платформу к танку, замерла над ним.

Машина отреагировала на ее появление. Не остановилась, в этом не было смысла – танк и без того двигался слишком медленно. Но орудия вздрогнули, начали перестраиваться. Похоже, по внезапно появившейся цели танк готовился выстрелить сразу из двух пушек.

От такого экзоскелет не защищает! На что она надеется, на силовое поле? Но Марк ничего подобного рядом с ней не видел – если только скрытое… И она даже не пыталась использовать собранных возле границы роботов. Она будет драться с ним сама? Или попытается взять под контроль? Любой вариант оставался непонятным, но… Она же Воплощение, она не может проиграть так глупо!

Она и не собиралась проигрывать. Императрица контролировала ситуацию с самого начала – до того, как покинула транспорт, потому что облако пыли тоже было частью ее плана. Именно оно не позволило разглядеть, как из грузового отсека вылетают дополнительные платформы. Каждая из них была самостоятельным дроном, контролируемым Воплощением. Для человека была бы опасна любая из таких платформ, остро заточенных, зеркальных, отполированных настолько, что под определенным углом наклона они попросту становятся невидимыми.

Но одно дело – человек, совсем другое – танк. Когда в воздухе собралось достаточно инструментов, Императрица начала действовать. На попытку выстрелить в нее она даже внимания не обратила, просто сдвинулась в сторону, позволяя заряду энергии раствориться в воздухе. Одновременно с этим она направила на танк одно из своих зеркал, ударила. Хотела, похоже, снести орудие, да не получилось: лезвие оставило заметный след, выбило внушительный фонтан искр, однако по-настоящему машине не навредило.

Императрица не испугалась и разозлилась, она лишь поморщилась так, будто ей муха в глаз попала. Она повела в воздухе обеими руками, направляя лезвия в разные стороны. Интересно, стал бы ее отчитывать Иовин, доказывая, что для контроля над машинами участие тела не требуется? Вряд ли, сам понимает, что тогда ему никакой защитный костюм не поможет.

Императрица между тем выстраивала над танком нечто сложное, сияющее всеми цветами радуги – оно легко ловило свет и отражало его даже в пасмурный день. Обычные дроны так не соединились бы, но все, чем пользовалась Императрица, наверняка было разработано специально для нее. В итоге над танком образовалось нечто среднее между бабочкой и птицей, а главное, превосходящее его размером раза в два.

Когда подготовка была завершена, Императрица напала. Похоже, первую проверку она устроила лишь для того, чтобы определить плотность старой брони. Теперь, когда она это знала, она могла ударить наверняка – негоже Воплощению Черного Города долго возиться с какой-то рухлядью. На танке сомкнулись ощерившиеся лезвиями крылья – и броня, считавшаяся главным преимуществом этой машины, легко поддалась, так, будто под нож попала мягкая уязвимая плоть. Одно быстрое движение, один удар, и нет уже никакого танка, а есть только холм, навеки неподвижный, который наверняка скоро уберут, чтобы обзору не мешал. А там, среди металла и земли, просматриваются желто-серые человеческие кости… Кто бы ни запустил эту машину и ни послал сюда, уважением к смерти он не отличался, он оставил экипаж там, где эти люди и умерли много-много лет назад.

Императрица тоже не обратила на них внимания, да и праздновать победу она не собиралась. Она всем своим видом показывала, что для нее это и не победа даже, а так, ничтожное усилие. Она была сильна, как Геката… может, даже сильнее, потому что за Гекатой Марк таких быстрых побед не помнил. Впрочем, у Гекаты и противники были посерьезней.

Императрица послала очередную очаровательную улыбку в сторону своей свиты, но подлетать к ним не стала. Она направила мобильную платформу поверх забора, через стволы деревьев к основным зданиям. Да и понятно, почему: ее положено встречать руководству, до общения со студентами они снизойдет позже… Или вообще никогда.

И все-таки почему она здесь? Танк был серьезной, но не смертельной угрозой. Да и Императрица появилась слишком быстро. Возможно, она ускорилась, когда узнала, что Объект оказался под ударом. Но она направлялась сюда осознанно, на транспорте, загруженном ее личными роботами… Не похоже на визит вежливости.

Появление Воплощения Черного Города сбило привычный распорядок. Занятия отменили, преподаватели, похоже, отправились отчитываться перед Императрицей. Ее свита металась по залам и тоннелям в предвкушении, подсчитывала баллы, придумывала, чем будет хвастаться. Остальные студенты тоже волновались, далеко не все они вообще видели Воплощения, не то что общались с ними!

Марк ни волнения, ни радости не чувствовал. Разве что легкую досаду – из-за того, что сюда прибыла именно Императрица… Но его это не касается. Он планировал держаться от нее подальше, если ему прямо не прикажут нечто иное.

Не получилось. Оказалось, что руководство придумало другой сценарий: именно Марку приказов не отдавали, но всем студентам было велено явиться в зал собраний для приветствия Императрицы. Официальной церемонии в таких ситуациях не существовало, да и никаких инструкций на этот счет не было. Марк пришел, потому что любое иное решение восприняли бы как провокацию. При этом он предпочел держаться подальше, в темной части зала, там, где сохранялось больше всего теней.

Его равнодушие не должны были заметить: желающих пообщаться с Императрицей хватало. Вряд ли она с каждым бы стала говорить, но Марк был готов поспорить: она из тех, кому такое обожание льстит. Пусть кружатся вокруг нее, пусть лезут со своими похвалами, тогда она попросту не заметит его, а там и вечер пройдет.

Она явилась позже, чем ожидалось, но Марк удивился бы, если бы она пришла вовремя. Она успела переодеться: мешанину лент, что была на ней изначально, она сменила на короткое золотистое платье. Платье, впрочем, было сделано из полупрозрачной струящейся ткани и скрывало даже меньше, чем ленты. В какой-то момент Марку показалось, что она и экзоскелет сменила – на гармонирующий по тону с платьем. Однако, присмотревшись внимательней, он разглядел, что устройство то же, просто оно подстраивается под цвет одежды.

Императрицу сопровождал Лендар Ридли, и вид у главы Объекта был куда менее вдохновленный, чем казалось уместным рядом с настолько красивой женщиной. Нет, Лендар выглядел скорее так, будто марширует на казнь. Императрица же оставалась безмятежна, она мягко улыбалась, а ее длинные светлые волосы блестели так ярко, что казалось, будто они пульсируют собственным сиянием. А может, и есть там сияние, на фоне других ее странностей это даже нормально.

Когда она перешагнула через порог и только-только вошла, на нее просто пялились в немом восхищении. Но когда она оказалась в центре зала, под самыми яркими огнями, собравшимся будто невидимый пинок дали. Марк даже не разглядел толком, кто это начал – кажется, ее свита… Скорее всего они, кто ж еще?

Но кто бы ни начал, остальные последовали их примеру, присутствующие стремительно опускались на колени. Это не было ново, Марк прекрасно знал, что так очень часто приветствуют Воплощения, не потому, что это обязательно, а просто на всякий случай, чтобы задобрить, никто точно не знает, что высшей власти Черного Города положено, что – нет.

Геката упоминала, что на такое все реагируют по-разному. Кому-то нравится, кого-то это раздражает… Сама Геката оставалась безразличной к подобным почестям, ей просто не хотелось каждый раз объяснять окружающим, что к чему. Ну, попрыгают туда-сюда, упражнение выполнят, здоровее будут!

Императрице кланялись все, даже Иовин умудрился задать для своего протеза нужную позу. И Марку следовало бы… А он почему-то не мог. Лично его это не задевало, его самооценку нельзя было пошатнуть чем-то настолько ничтожным. Он даже не понял сначала, почему не может… А потом до него дошло: из-за Гекаты. В прошлом он не поклонился ей, считая, что все равно умрет, перед смертью протест простителен. Теперь же любой его поступок неизбежно будет связан с тем днем, и он остался на ногах, просто склонил голову. Он был в тенях, он надеялся, что Императрица не обратит на него внимания, он не хотел устраивать демонстрацию…

Но она заметила. Она специально искала его взглядом, в этом Марк не сомневался! Он понятия не имел, зачем, и спросить не мог – он стоял слишком далеко, а она смотрела ему прямо в глаза. Он соблюдал все нормы вежливости, однако лишь те, что положены при общении с равными и старшими по званию. Норм для общения с божеством не было.

Императрица очень быстро продемонстрировала, что считает себя как раз божеством. Вот она была в центре зала, а в следующую секунду оказалась уже прямо перед Марком, так близко, что весь мир заслонили ее сине-зеленые глаза, и он почувствовал ее дыхание на лице. Но его поразило не это, он по опыту общения с Гекатой знал, как быстро умеют двигаться Воплощения. Да и без Гекаты несложно просчитать, на что способен экзоскелет!

Куда большее значение для Марка имела острая, ослепительная вспышка боли, которая пришла одновременно с Императрицей. Такая сильная, что он не понял даже, откуда она, что произошло… Потом разобрался в своих ощущениях – и все равно не поверил. Медленно, как во сне, он опустил взгляд вниз и убедился, что не ошибся.

Прямо из центра его живота выпирала теперь рукоять ножа, вокруг которой стремительно разрасталось кровавое пятно. Ну а на рукояти по-прежнему покоилась изящная женская ручка, которая и вогнала в него этот нож. Марк даже не заметил, где Императрица взяла оружие! Хотя что тут гадать: в ее экзоскелете и не такое скрыть можно.

Да и какое значение имеют детали, если само действие чудовищно, почти противоестественно? Она не имела права его убивать… Он союзник, он защищал Черный Город… он человек, в конце концов! И его жизнь значит куда больше, чем ее капризы, разве нет? Так почему же она так легко приняла решение о его убийстве?

И почему… какого черта никто на это не реагирует?!

С другой стороны, как им реагировать? Они тоже понимают невозможность произошедшего. Они напуганы, сбиты с толку, даже Лендар застыл в шоке, который не способен скрыть. Ему нужно сделать замечание Императрице, однако он знает, чем это чревато.

Она же определенно не считала себя ни в чем виноватой. Она улыбалась – так мягко, так безмятежно… Но, когда Марк уперся обеими руками в ее руку, она не позволила ему вытащить нож.

– Не дергайся, – велела Императрица. – А ты как хотел? Ты решил, что можешь выпендриваться, получая за это лишь упреки?

– Я ничего… не нарушил, – у Марка получилось произнести это ровно, пусть и с паузой для быстрого болезненного вдоха.

– Это ты так думаешь. Перед всякими ничтожествами ты можешь держать спину прямо. Но мне ты, сучонок, будешь кланяться. Прямо сейчас твое ранение не смертельное, прекрати дрожать. Я даже отпущу тебя, дам шанс исправить свою ошибку, и вот после этого можешь ползти в сторону лазарета. Ну что, все понял? Готов поступить правильно?

В это время остальные приходили в себя, слушали ее. Становиться на сторону Марка никто не спешил. Лендар, похоже, был недоволен случившимся, как и другие преподаватели, но он благоразумно помалкивал, он верил, что Марк все исправит сам. Студенты… Они как раз реагировали по-разному. Кто-то смотрел на него с сочувствием, как Мустафа и Леони. Кто-то испуганно перешептывался, опасаясь, что теперь, когда он разозлил Императрицу, она и к ним начнет относиться иначе. Но были и те, кто откровенно посмеивался над ним, считая, что ему давно следовало преподать урок.

Однако всем им, включая Императрицу, казалось, что он выполнит ее условие. Куда он денется, если у него живот пробит? Да он наверняка в ужасе!

В ужасе Марк не был, но страх чувствовал, а уж боль и подавно, она нарастала, горячая такая, разливающаяся по телу тяжелыми волнами. Он хотел это прекратить, он мог бы поклониться… и вместе с тем не мог.

Она произнесла эти слова не просто так – и наблюдала она за Марком не случайно. Она все знала! Знала про тот случай, когда он не поклонился Жрице… И, если бы он поклонился сейчас ей, он бы автоматически признал Гекату тем самым ничтожеством, о котором только что сказала Императрица.

Он чувствовал: это важно. Важнее, чем любые оскорбления между людьми. Поэтому он не мог ее так подставить… Геката не раз говорила о верности, но Марк и предположить не мог, что ему придется впервые проявить верность в такой абсурдной ситуации.

Теперь его ожидала бесконечно опасная ставка. Императрица наверняка думала, что все под контролем… Да ее порадовало то, что он не поклонился сразу, дал ей шанс продемонстрировать свою власть! Убьет ли она его, если он откажется? К такому она вряд ли готовилась… Она действительно нанесла не смертельное ранение, он уже распознал это как хирург. Но пойдет ли она дальше? Накажут ли ее? Он ведь пока просто студент, да еще и не лучший, не Мастер Контроля… Но и не случайный человек. Убьет или отступит? Похоже, ей важно, что о ней думают окружающие… Может и не отступить.

Геката вряд ли похвалила бы его за то, что он поставил на кон собственную жизнь. Но поступить иначе Марк не мог – ради нее и ради себя. Его место в мире Черного Города изменилось, однако не стало окончательным. И спускаться на дно он не намеревался.

– Я поступлю правильно. Кланяться я не буду.

Она действительно не ожидала такого… Он понял это сразу. Императрица была настолько удивлена, что выдала себя мгновенно. Потом, конечно, подобралась, но было уже поздно. Она сообразила, что он заметил ее слабость, и это взбесило ее еще больше. Марк не удержался, вскрикнул, когда лезвие в его животе резко провернулось.

Ропот в зале нарастал, но вмешиваться никто не собирался. Да и понятно, почему… Не все поддержат его, будут те, кто сочтет действия Императрицы справедливыми. Она всего лишь убирает лишнего, он зазнался! И никто не мог предугадать, как отреагируют другие. Поэтому они будут возмущаться – но не будут действовать.

Императрица пока сомневалась, он видел. Однако уже это сомнение дорогого стоило: она всерьез рассматривала его убийство! И, похоже, этот вариант ей нравился, потому что лезвие впилось в его живот с новой силой, в глазах Императрицы все стремительней разгорался шальной блеск…

А потом стало тихо.

Очень, очень тихо.

Бывает тишина, которая расслабляет, бывает та, которая звенит. Но нынешняя оказалась особенной, будто наполненной острыми осколками, замершими в хрупком равновесии за миг до того, как они рухнут и начнут превращать жизнь в смерть. Эта тишина, как голодное чудовище, мигом заставила умолкнуть всех – и союзников Марка, и его противников, и верную свиту Императрицы, да и саму Императрицу тоже.

Она по-прежнему была близко, но смотрела не на него. Она смотрела ему за спину, и ее зрачки расширялись от страха, становились огромными, черными, бездонными… Но почему? За спиной у Марка ничего не было и быть не могло, он же специально держался подальше! Выход как раз за спиной у Императрицы, а за ним только стена и…

И экран на ней. Достаточно темный, чтобы служить зеркалом. Получается, Императрицу по-настоящему напугало то, что находилось как раз за спиной у нее! Марк заставил себя чуть сдвинуться, хотя тело уже наполнялось слабостью, а кровь продолжала течь на пол, бесстыдным плеском разрушая тишину.

Геката стояла на пороге. Совсем такая, как при их последней встрече – облаченная в длинное черное платье, по которому то и дело проходили зеленые всполохи, бледная, абсолютно спокойная. Ее лицо не выражало ровным счетом ничего, ее глаза казались драгоценными камнями – прекрасными и безжизненными. Но Императрица не купилась на это спокойствие, она по-настоящему испугалась. Она знала, что не может быть никакого «это не то, что ты думаешь», когда она вогнала нож в чей-то живот!

Это не притворство, она действительно не ожидала, что Геката окажется здесь. Мысли такой не допускала! Иначе она ни за что не решилась бы действовать так нагло. И что это тогда, игры мироздания, чудесное спасение? В принципе, мир задолжал ему не одно чудо…

Только вряд ли это оно. Куда вероятнее то, что Геката выяснила маршрут Императрицы, соотнесла одно с другим, – если у них конфликт, это было несложно, – решила проверить… И увидела то, что увидела.

Императрица опомнилась первой. Она не двигалась с места, не доставала нож – видно, готовилась прикрыться живым щитом, если придется. Но она обратилась ко второму Воплощению, да еще и стараясь казаться такой же уверенной хозяйкой положения, как раньше:

– Думаю, то, что произошло, нам лучше обсудить наедине, без лишних свидетелей!

Геката сейчас имела право на что угодно – ярость, обиду, злость, может, страх… Но на ее лице застыло выражение, которого Марк прежде не видел: абсолютное, почти нежное умиротворение. И вот ведь какое дело… Это вроде как было лучшей реакцией, чем крики и угрозы, но, когда он посмотрел на Гекату, даже у него мороз прошел по коже, а Императрица и вовсе вздрогнула.

– Мы с тобой не будем разговаривать, – мягко произнесла Геката. А потом заговорила четко, громко, больше не глядя на Императрицу. – Воплощение Черного Города номер три, Великая Жрица. Запрашиваю разрешение на силовое воздействие.

– Стой, подожди! – забеспокоилась Императрица. – Ты не можешь предлагать это всерьез! Да я ему ничего не сделала! Нужно все решать переговорами, такой ведь был принцип!

Интересно, осознавала ли она иронию собственного заявления в момент, когда еще держала руку на ноже? Не похоже, она слишком давно жила с верой, что мир принадлежит ей.

Сегодня этой вере предстояло пошатнуться: обернувшись, Марк увидел, как на экране высветились два слова: «Миссия одобрена».

Императрица тоже их увидела, она посмотрела сначала на экран, потом – на Гекату.

– Что?.. Нет, так нельзя!

Однако ее уже никто не слушал. Получив одобрение, Геката сорвалась с места, продемонстрировала, что умеет двигаться так же быстро. Она будто шагнула через пространство, одним небрежным ударом отшвырнула Императрицу в сторону, а Марку подставила плечо.

– Насколько все плохо? – равнодушно спросила она.

– Это не смертельная, но опасная рана.

– Не смертельная, – повторила Геката. – Остальное будет исправлено.

Она помогла ему устроиться у стены – и одновременно дала противнице паузу, чтобы потом Императрица не смогла заявить, будто ее застали врасплох.

Она к этому моменту сообразила, что говорить с ней действительно никто не будет – пинок такому способствует. Марк отслеживал коды, которые она использовала, видел, что она запустила экзоскелет на полную мощность. Возник даже соблазн сказать Гекате, что драться не обязательно… Но Марк быстро понял, как нелепо это прозвучит.

Это не драка и не обида между двумя женщинами. Это некая миссия, одобренная Черным Городом… И само по себе это не закончится. Поэтому Марк просто промолчал, сейчас это было лучшим, что он мог сделать для Гекаты.

Императрица атаковала первой… Точнее, попыталась атаковать. Она отбросила страх, она действовала решительно, просто этого оказалось недостаточно. Она двигалась быстрее, чем мог отследить человеческий глаз – но не глаз другого Воплощения. Геката перехватила ее за запястье до того, как она смогла ударить, и отшвырнула в сторону. Ей это далось легко, все равно что тряпичную куклу отбросить, но при этом удар получился такой силы, что Императрица прошибла собой стену.

Когда они сцепились, к Марку незаметно подобралась Леони, прижала к его животу сложенный в несколько раз платок, помогая остановить кровь.

– Ты знал, что твоя госпожа будет здесь? – еле слышно спросила она.

Это почти смешно: тяжело ранен он, а белее мела стала она. Леони заметно трясло, она, похоже, еще недавно считала схватку двух Воплощений невозможной и не представляла, что делать теперь. Ну а Марк чувствовал, как страх окончательно отступает. Боль никуда не делась, но ее он мог стерпеть.

– Она мне не госпожа. И нет, я ничего не знал.

– Она, должно быть, очень тебя любит, если так сражается за тебя…

– Ты не поверишь, но все это сводится не ко мне.

Она действительно не поверила, не поняла. А вот Марк в таком объяснении почти не сомневался. Геката умна, расчетлива, эмоции она держит под контролем. Даже если бы он действительно был ей дорог, – этот вопрос открыт, – она не стала бы устраивать публичную бабью драку. Да и Императрица не затеяла бы эту показуху с поклонами!

Все сводится к власти. Императрица решила использовать его, чтобы показать: авторитет Гекаты не так уж высок – и неожиданно нарвалась.

Теперь она была вынуждена бороться за превосходство в самом прямом смысле, и тут она как раз проигрывала. Не потому, что ее сдерживало чувство вины. Не потому, что она боялась соперницу. Все оказалось еще проще: Геката банально ее превосходила. Она била сильнее, и она была обучена драться. Императрица справлялась с дронами, она явно себя берегла… Но тут у нее просто не получилось. В момент, когда она пыталась парировать очередной удар, экзоскелет не выдержал, изошел искрами, а рука под ним переломилась с гулким хрустом.

Императрица взвыла, но ее противница даже не моргнула. Геката ударила снова, под колено, и хруст повторился, на этот раз громче. Императрица не успела отреагировать, прежде чем получила удар в живот, настолько сильный, что Марк и представлять не хотел, к каким последствиям это приведет.

Геката не собиралась останавливаться, она не знала жалости. Она подошла к извивающейся на полу Императрице и медленно, почти лениво опустила ногу ей на шею. Марк понятия не имел, как далеко она готова зайти, и ему не довелось узнать: на экране высветилась команда «Миссия завершена».

Геката отступила мгновенно. Многие наверняка думали, что она увлеклась, поддалась ярости, ее сейчас придется оттаскивать… Ничего подобного. Она была холодна с первой секунды до последней. Марк понятия не имел, почему Черный Город, если это был он, вообще разрешил избиение… Видимо, Императрица реально нарвалась. Но как только Гекату отозвали, она подчинилась.

Она сделала пару шагов в сторону от поверженной противницы, замершей в луже собственной крови, и обвела взглядом присутствующих, которые теперь смотрели на нее в покорном ужасе.

– Его вылечить немедленно, – бросила она, кивая на Марка, но не глядя на него. – Так, чтобы и шрама не осталось. Остальным я хочу напомнить про два момента. Первое: мы бережем своих. Мы не нападаем на своих, пока они не дают для этого веской причины. Наказание за нарушение, которого не было, к таким причинам не относится. Ну а второе… Следующего, кто осмелится посягнуть на мое, я превращу в кровавое месиво до того, как он успеет сказать: «Так, подождите!». Все усвоили? Вот и славно. На этом торжества по поводу визита Императрицы предлагаю считать завершенными.