Проект: Граф Брюс 2

.10

Возможно, с Иганом Бреном нужно было встретиться. Взглянуть в глаза и спросить: «зачем?» На кой ляд было из-за подобной мелочи (в рамках нашего сотрудничества, я имею в виду), так портить отношения? Что там у неблинцев, свет клином сошёлся на Насте Строевой, чтобы у меня её отбивать? Или они своему купцу подзащитному должны больше, чем мне?

Но я не хотел — настроения не было. Его испортили с вечера, а утром добили контрольным в голову. Но об этом позже. В любом случае желания тащится куда-то, выслушивать чью-то ложь или даже подвергать свою жизнь и жизнь своих людей опасности, не имелось. Гораздо проще отправить текстовое сообщение вот такого содержания:

«Я предупреждал: ещё один раз, и мы закончили наше сотрудничество. Выпад со стороны барона — это тот самый „ещё один раз“. Он случился вчера. Счастливо оставаться».

В ответ получил три звонка, на которые отвечать не стал, и сообщение с попыткой сыграть в несознанку:

«Что за барон?»

Что за барон, ха! Ну, конечно, теперь-то Иган Брен пытается сделать вид, что даже не понимает, о чём я тут говорю! Но у меня в том, что Дерябин — мигрант из Неблина — не было ни малейших сомнений. Ментальная закладка и менталисты. Его рукопожатие и крышесносная паранойя на весь день. Служанка Строевой и её ничем не спровоцированный приход в мою спальню.

Что за барон всё это организовал, интересно?

С Алевтиной, кстати, так в гладко, как со мной, всё не закончилось. Как и с её хозяйкой. То есть, я-то быстро в себя пришёл, достаточно было лисе сказать, что нахожусь под чужим воздействием. Всё-таки тренировки Кочевников, хоть и не были направлены на противодействие менталистам, здорово укрепляли психику и критичность мышления.

А девушки…

Алевтину Ринко просто вырубила — «откачала» немного энергии, чтобы она ненадолго потеряла сознания. Когда служанка пришла в себя и обнаружила, что находится связанной и голой в постели у хозяина дома, то устроила истерику. И главное же — сама пришла! Как потом сказала, помнила об этом.

С ней разобрались — одноклассница очень туманно, но с явным знанием предмета и женской психологии, наплела на приворот, недругов господина, меня, то есть, и велела обо всем молчать. Но с утра вылезла новая проблема. Настасья Филипповна пожаловала разбираться с моим ужасным поведением.

Моим, главное, ага!

Её компаньонка считала себя девушкой приличной и не смогла удержать в тайне от хозяйки произошедшее. Вывалила на неё свою версию событий, которая звучала примерно так:

«Приворожил меня граф! Как есть приворожил, барыня! Я невиноватая! Волю будто потеряла и, как во сне, сама к нему пришла!»

Погорячился я про лису и её знание женской психологии.

Логика и здравый смысл были не самыми сильными сторонами служанки, ведь из её объяснений никак не следовало, зачем мне было её привораживать, а потом связывать, вырубать, а после всего этого, отпускать, даже не воспользовавшись.

Настя тоже на эту тему не заморачивалась. В своём прекрасном возрасте «весны юности», она была абсолютно уверена, что все парни проводят 99 процентов времени, обдумывая различные варианты всего лишь одной миссии — как залезть к девчонкам под юбку.

Я, естественно, исключением не был. Просто хорошо скрывал свои намерения. До поры.

По её мнению, это я ей так отомстить решил. Обиделся, что она отказывалась со мной сожительствовать без получения статуса наложницы. Мужская мелочность, неудержимая похоть и банальное неумение пережить отказ, и толкнули меня на это ужасающее преступление.

Что за бедлам в голове у этих женщин⁈

Битый час — вместо завтрака и до поездки в школу — мы этот вопрос утрясали. Всем домом — за выяснениями отношений наблюдали слуги, охрана, и лиса с Унием. Хоть советы не давали, и то хорошо!

А пёсель, освоившись с безмолвной речью на уровне тролля восьмидесятого уровня, чуть ли не каждые пять минут выстреливал в меня сообщениями.

«А она точно сама пришла?»

«Серьёзно, братан? Связывать девушку, которая тебя домогалась?»

«Ты бы хоть фоток наделал, бессердечное ты животное!»

«Я бы на твоём месте не растерялся!»

Как я его на цепь у дома не посадил — не представляю!

В общем, утро в приюте «Дворянское гнездо» вышло очень бурным и суматошным. И наверное поэтому, уже в машине получив сообщение от неблинца с датой и местом для очередного Перехода, я психанул. И решил закрыть сотрудничество с ним не при личном контакте, а путём переписки. В лучших традициях старшей школы — бросил по СМС.

Ну и естественно, Иган Брен приехал лично. Уже ждал меня на улице перед домом, когда мы все вернулись с занятий.

— Проблемы? Помощь нужна? — уточнила Ринко, с подозрением глядя на мужчину, которого знала как моего заёмщика из мира криминала.

— Не мешать, — отмахнулся я. И добавил на всякий случай. — Правда, Рин-рин, не лезь. Я сам разберусь. Займи лучше Настю, у меня на неё уже сил нет!

Сразу трёх зайцев убью одним выстрелом, как здесь говорили. И лису отвлеку, и Строевой не дам подкатить с очередными претензиями и смогу нормально (с учётом обстоятельств), поговорить с неблинцем.

Не хватало ещё в разговоре с ним прятаться за эвфемизмами! Так-то мы наловчились уже говорить на русском, заменяя лишь некоторые слова и фразы родным языком. Что полностью укладывалось в легенду с глоссией, не позволяло случайным (или намеренным) слушателям понять, что мы говорим, но плохо выглядело при свидетелях.

Так что при разговоре с Иганом Бреном я оставил только Уния. Который, изображая сторожевого мастифа, уже находился в нескольких метрах от незваного гостя. Не давая ему приблизится к дому и уйти.

— Итак, что в словах «мы закончили наше сотрудничество», тебе осталось непонятным, Иган? — произнес я, приблизившись.

Старался выглядеть спокойным и совершенно не расстроенным. Хотя один только вид этого типа будил внутри мои самые тёмные стороны. Всё-таки выбесил он меня своей атакой конкретно!

— Так дела не делаются, Брюс! — едва сдерживая бешенство, сказал неблинец. — Мы не нарушали соглашения, а ты…

— Стоп-стоп-стоп! — поднял я руки. — В смысле, вы не нарушали соглашения? Ты ещё скажи, что барон Дерябин действовал не по твоему поручению! Ну или кто у вас на самом деле главный?

— Что за барон Дерябин? — возмутился мужчина. — Да я понятия не имею, о ком ты, вообще, говоришь!

— То есть, всё отрицать — это и есть твоя стратегия? — желчно ухмыльнулся я. — Так себе решение, прямо скажем. Впрочем, дело твоё, я и так не горел желанием с тобой общаться. И если это всё…

— Брюс!.. — Иган сделал шаг вперёд, намереваясь ухватить меня за рукав. Но был остановлен предупредительным рычанием Уния, моментально занявшим позицию между нами. — Послушай! Я не знаю, что ты там себе надумал…

— Надумал? — изогнул я бровь. — Иронично!

— Но ты ошибаешься! Что произошло? Это-то ты можешь мне сказать? Пожалуйста! Ты же нас всех на смерть обрекаешь!

Последние слова он произнёс уже совсем другим тоном. Без наезда, а просительно. Даже умоляюще. И давя на самое слабое у меня место, скотина! Точнее, два места. Ответственность и человеколюбие.

— Я обрекаю вас на смерть? — вновь повернувшись к собеседнику, повысил голос. — Я, а не твоё бездарное управление анклавом? Сперва ты волочёшь обдолбанного «лотосом» аристо на стол для Перехода, а потом пытаешься запудрить мне мозги? Превратить меня в марионетку?

— Честное слово, с дворянчиком такого больше не повториться! Глупо вышло, признаю! Практически случайность! — заторопился с объяснениями Иган. — Никто его специально не накачивал, он сам таким из клуба вывалился. А один из наших как раз в такси работал, принял заказ. Ну и сообщил мне, ладно! Но, Брюс, ты что, сам бы отказался от такого шанса? Это же аристократ — столько возможностей для последующих действий! Тебе повезло при Переходе, никому из моих людей — нет. Я думал…

— Ты думал, что я в этот бред поверю, Иган? — рассмеялся я. — Случайность, повезло? И твой человек под клубом дежурил не с намерением быстро забрать нужную вам тушку? Не держи меня за идиота!

— Я говорю правду!

— Даже обсуждать этого не буду! Может быть, до вашей вчерашней выходки, я бы ещё поверил — ошибка, случайность, да что угодно! Но теперь — нет! Катись к дьяволу, Брен! Мы. Больше. Не. Сотрудничаем.

От моего натиска мужчина чуть сдал назад. Но уходить не спешил.

— Да что случилось-то? — уже более спокойным, без надрыва, голосом спросил он. — Ты так об этом говоришь, будто я просто обязан знать, о чём идёт речь!

— Ну, на мой взгляд, так и есть, — пожал я плечами. — Ты подослал ко мне своего человека. И он попытался вложить в меня ментальную закладку. Ментальную, Иган. Ментальная закладка — менталисты — Неблин. Что здесь ещё придумывать-то? И я, уж прости, воспринимаю это как целенаправленную атаку на меня. Попытку подчинить Кочевника и сделать своей марионеткой.

— Но я этого не делал!

— Допускаю такую мысль. Я же понятия не имею, как у вас организовано управление. И действительно ли ты главный. Но это не важно уже. Неблинцы атаковали Кочевника из Ленова.

— Нет!

— И лучшее, что я тебе сейчас могу предложить — свалить отсюда. Прямо сейчас.

— Да послушай же ты!..

— Потому что я тоже в бешенстве! — рявкнул я наконец, на миг утратив самообладание. Но закончил уже более или менее спокойно. — Всё, что сейчас меня сдерживает, Иган, это лишь нежелание привлекать к нам внимание здешних властей. Иначе, уже бы отдал приказ пинками выгнать тебя с территории.

Некоторое время неблинец стоял, не двигаясь, глядя на меня исподлобья. Тяжёлый у него был взгляд, одновременно растерянный, гневный и обречённый. Мне даже пришлось напомнить себе, что менталистам верить нельзя, а то бы даже пожалел.

Вот что у меня за натура такая — всех жалко. Тех, кто стоит за этим мерзавцем — жалко! Они-то, люди обречённого Неблина, не виноваты, что один конкретный господин Брен решил сыграть ва-банк. И подставился не только сам, но и сотни тысяч других людей под плаху подвёл.

Хотя, чего спрашиваю? Я — Кочевник. А нас ведь не только по способностям отбирают, но ещё и психотип заботливо выстраивают. Чтобы, свалив в другой мир, мы не предали свой народ. Ну или хотя бы, сделали это не сразу.

— Значит, мы вернулись к тому, с чего начинали? — вскоре нарушил молчание Иган. — Хорошо. Но помни, этот выбор сделал ты сам.

О чём это он? А, наша первая встреча! Сотрудничай со мной или я солью тебя местным властям. Ни себе, что называется, ни людям. Ну, удачи!

— Проваливай. И по-хорошему, пожалуйста. У Уния вон зубы уже чешутся задницу тебе обглодать.

В подтверждение этих слов, мастиф раззявил свою внушительных размеров пасть и продемонстрировал жёлтые зубы.

Иган Брен сел в машину и уехал. А мы с товарищем ещё несколько минут простояли на одном месте.

«Точно считаешь, что это он? — прилетело он него мыслесообщение. — Так-то он довольно убедителен был. И удивлялся натурально».

— А ты уверен, что это твои мысли, а? — отозвался я. — Ну вот это вот сочувствие и сомнения в собственных решениях?

«Так можно вообще непонятно до чего дойти».

— Вот и я про то. Менталисты, чтоб они сдохли!

На входе в дом меня уже ждала Ринко. С докладом, что Настя заперлась в своей комнате вместе с Алевтиной — обе девушки прямо сейчас думают над своим утренним поведением.

И ещё одним делом.

— А мне с тобой срочно нужно поговорить, — закончила она.

Вчера вечером, во время визита служанки, мы уже пообщались на тему произошедшего. Довольно обстоятельно, надо сказать. Лиса рассказала о том, как и когда она сталкивалась с менталистами — ворожеями, так она их называла. Говорю же, у неё лексикон порой, как у бабули.

Было это давно, лет сорок-пятьдесят назад. Их было мало, и никто никогда не считали их сильными одарёнными. Так что жили они в основном по дальним хуторам да провинциальным городишкам, где могли дурить людям голову и не особо опасаясь эту самую голову в процессе потерять. Большинство становилось бродячими торговцами — это, кстати, помогало выживанию. Продавали любовные эликсиры, средства от всех болезней и прочую неведомую хрень, а когда обдуренные покупатели приходили за деньгами, быстренько покидали очередную локацию.

Сейчас таких уже и не встретишь, — даже с некоторым сожалением вздыхала лиса по-старушечьи. Эх, мол, ушла эпоха!

Меня в её рассказе немного корябнуло то, что действовали ворожеи точно так же, как и барон Дерябин. То есть, физический контакт, ментальная закладка и создание обстоятельств, в которых заложенное зерно взрастёт в идею. В моём случае — отказа от покровительства Строевой.

Что, с одной стороны, странно — прямо как неблинцы! А с другой — сходный путь подразумевает и типовые приёмы. В общем, с равной степенью вероятности можно было предположить, что знакомые Ринко ворожеи — это менталисты из моего мира, которые вполне могли осваивать здешние земли полвека назад. Или продукт эволюции человечества Деноса. Один из его тупиковых путей.

Но вот что было совершенно точно, дворянами ворожеи никогда не были. А Дерябин — был. Не в пользу Игана Брена довод, да?

— Пойдём в кабинет, — кивнул я подруге. — О чём разговор-то?

— О несостоявшемся тройничке, — произнесла Ринко с таким видом, словно речь шла о совместном выполнении домашнего задания.

— Вроде бы все обсудили? — по пути я кивнул Догуляю, который ненавязчиво маячил возле лестницы. Всех своих я уже успел предупредить о конфликте с анклавом Неблина, так что они старались держаться наготове.

— Возможно, я немного ошиблась, — лиса закрыла дверь в кабинет, дождалась, пока я сяду, и произнесла. — Или очень сильно.

Вступление напрягло.

— Давай, жги уже.

— Я немного с Алевтиной позанималась. Ненавязчиво.

Я кивнул. Видимо, Ринко имела в виду какую-то совместную медитацию. Которая позволяла как бы соединить, пусть и не в полной мере, сознания участников. Меня она так учила пользоваться энергоканалами.

— И?

— Ну, вчера я считала, что девочку под тебя захотели подложить, чтобы закрепить закладку, — принялась пояснять лиса. — Сексуальный контакт, как ты знаешь, сильно снижает уровень критичного мышления.

Вчера мы это тоже обсуждали. Я занимаюсь сексом с Алевтиной, закладка Дерябина прорастает, и в итоге решение о разрыве со Строевой принадлежит мне, а не кому-то ещё. И я в это верю.

— Помню.

— Но сегодня, когда я её немного расслабила, она сболтнула одну вещь. Из-за которой запаниковала. О том, что кроме внезапно вспыхнувшей страсти к тебе, она ещё испытывала и сильную… пожалуй, можно назвать это ревностью.

— Рин-рин, а можно уже к выводам, а? — взмолился я. — День и так был непростым, ещё и ты с загадками!

— Проблемы с кредитором? — тут же оживилась она, припоминая, с кем я общался только что.

— Справлюсь, — опять отрезал я. И вернул её к прежней теме. — Пожалуйста. Алевтина. Ревность.

— Да! Короче, после секса она планировала тебя убить! — выпалила одноклассница и уставилась на меня не мигая.

Я открыл рот. Закрыл. Взглядом попросил у Ринко пояснений. Та изобразила на лице полное непонимание и невинно улыбнулась. Вот что за характер! Под сотню лет женщине, а ведёт себя, как девчонка!

— Убить? — уточнил я тогда.

— Ну, попытаться, по крайней мере, — закивала лиса. — Ординару не так просто убить одарённого, знаешь ли. Даже в ранге Подмастерья.

— Но за что?

— А она не знает. Закладка, помнишь? Просто уверена в том, что ты вредишь её хозяйке. И, как девушка верная и всем обязанная семье Строевых, она решила принести себя в жертву. Ну, то есть сперва соблазнить, а когда ты расслабишься — убить. Во имя любви!

— Чушь какая-то?

— А мне кажется, что это очень романтично!

— В смысле, зачем делать закладку мне, чтобы я избавился от Насти, а ей — чтобы переспать со мной и убить?

Или по-другому. Зачем неблинцам меня убивать? Взять под контроль — это да. Это понятно и объяснимо. Выгодно. Но убивать? До сегодняшнего дня я был единственной надеждой их города!

— Скажи, жесть, да!

— Ты издеваешься сейчас?

— Ну… Немножко!

— Несмешно.

— С какой стороны посмотреть! Такая драма! Нет, Ром-ром, правда! Рядом с тобой так интересно! Я даже не стала уезжать, когда вся эта история с ханьцами закончилась. Сказала твоему деду, что ещё присмотрю за тобой. И ни капельки не жалею! Столько всего узнала! А сколько ещё предстоит!

Сказала это и застыла в привычном образе «кавай». Глазками хлоп-хлоп, губки бантиком, личико — сама невинность!

В первый день нашего знакомства я бы ещё повёлся на эти легкомысленные гримаски шестнадцатилетней ниппонки. Принял бы их за чистую монету. Но не теперь. Не после того, как увидел её когтистую руку, вырывающую человеку сердце. И ещё некоторых вещей, которые уже никогда не развидеть.

Я догадывался, что она здесь не просто так осталась. Что дед её опять попросил присматривать за мной. Предполагал, что некоторые вещи она ему докладывает. Но не всё. Как там старший Брюс сказал тогда?

«Лиса никогда ни перед кем не отчитывается. Даже перед тем, кто ей жизнь спас».

Другими словами, Ринко я воспринимал как соглядатая, но со своими интересами. Которые не всегда совпадают с дедовскими. Или с интересами Тайной Канцелярии, например. Какими они были? Понятия не имею. Может, она жила очень долго и ей стало скучно? Или ещё что? Но пока не шли вразрез с моими (а они не шли), я не возражал. И считал её союзником. Себе на уме, но союзником.

Тем более что в последнее время лиса старательно не вмешивалась в мои дела. Настолько демонстративно, будто они её и не касались вовсе. Но я был уверен — наблюдает не менее пристально, чем раньше. И сейчас, похоже, собрала критическую массу вопросов, а меня подводит к ответам.

Прокрутив в голове все эти мысли, я произнёс то, что она ждала услышать, затевая «шуточный» допрос.

— Что ты хочешь, Ринко?

— Кто ты, Рома?