Крылья Бабочки: Проект Плутония

Глава 3

Когда она проснулась то всё забыла. Вот только гуляла по пляжу вместе с мамой, как внезапно очутилась в незнакомом месте. Девушка ничего не видела, а только слышала.

Сначала был звук, со временем он трансформировался в буквы и стал напоминать слова.

- Юля, Юля, - звучал какой-то незнакомый голос. – Ты слышишь? Ты меня слышишь? Юля. Юля.

Малышка слышала, но пока молчала. Потом проговорила:

- Да.

И тут случился переполох. Кто-то с ней рядом подскочил и стал бегать кругами. Девушка чётко ощущала, что сидит на чём-то мягком. А на её плечах ночнушка или халатик. А ей самой лет 5 не больше.

- Где мама? – Первое что спросила она.

- Её здесь нет, - ответил голос.

- Я хочу к маме, - тихо заплакала Юля. И он её приобнял и стал гладить по головке.

- Не плачь, не плачь моя маленькая. Мама очень скоро приедет. Ч-ч-ч-ч-ч-ч-ч.

- Когда? Хочу, чтобы мамочка пришла. Зачем она меня оставила одну? Хнык-хнык. Зачем?

- Юлечка, не плачь. Давай знакомиться. – Ответил голос.

- Давай, - сказала девочка и улыбнулась.

- Я дядя Карлсон, а ты?

- Я Юлечка.

- Очень приятно, - проговорил он поцеловал ей ручку шершавыми губами.

- А я тебя не вижу, - сказала Юля.

- Чтобы меня увидеть тебе нужно потерпеть.

Малышка расстроилась:

- Я не люблю терпеть.

- Придётся, - проговорил он и в этот самый миг острый как скальпель свет ударил ей прямо в глаз.

- Ай, ай, ай как больно, - заплакала она, закрыв глаза руками. Но всё равно её слепило жутко.

Она почувствовала на своих глазах бинты, которые медленно снимал с неё дядя Карлсон.

- Как жжет, - пожаловалась Юля.

- Терпи, - проговорил ей дядя и снял ещё один слой. Наконец он раскрутил последний, и гордо произнёс:

- Можешь открыть глазки.

- Нет, не могу, - надула губки Юля. – Очень больно.

- Не страшно, ты привыкнешь, - и он убрал её руки от глаз. Девушка постаралась приоткрыть один глаз, но её снова ослепил яркий свет.

- Ну почему так больно? – Злилась она на себя.

- Подожди, я выключу свет, – он хлопнул в ладоши, и стало темно как ночью.

Наконец мелкая смогла открыть глаза и разобрать едва заметный силуэт мужчины в темноте. Тот был огромным, в кожаных штанах и кожаные жилетке, а на голове носил косуху.

- Ты пират? – Испуганно спросила Юля.

- Ха-ха-ха, пират конечно, ха-ха-ха.

- Ой как страшно! Ой мамочка, боюсь пиратов.

- Не бойся, я хороший, - улыбался Карлсон.

- Хороших не бывает, - надула губки Юля. – Пираты все опасные и злые.

- Только не у нас, - он улыбнулся и похлопал себя по животу. – Здесь на Плутонии пиратская берлога. Мы здесь живём, а наши дети ходят в школу. Когда-то мы бороздили просторы галактики и подрезали грузы. А сейчас живём как обычные люди. Смотри у меня же не крюк вместо руки и нет деревянной ноги.

- Действительно, - окинула его взглядом Юля, ощупав его ногу. А он тем временем завороженно рассматривал её.

- Чего смотришь? – Не поняла она.

- Любуюсь. Ты красивая, - проговорил пират и включил яркий свет. Девушка зажмурилась опять.

Открыв глаза, она увидела бинты, и следы от катетеров на своих руках. Некоторые вены были заклеены пластырем.

Юля напрягла извилины, чтобы что-то вспомнить. Но получила боль в висках и никаких воспоминаний.

- Как я сюда попала? - Прошептала она, оглядываясь по сторонам. Это было небольшое, но просторное помещение, посередине которого стояла детская кроватка. На полу валялись игрушки, буквально только купленные, с бирками ещё. В углу стоял паровозик, а окна плотно закрывали жалюзи.

Малышка осматривала свои исколотые руки, испуганно оглядываясь по сторонам. Её глаза, наконец, привыкли к свету, и больше не приходилось жмуриться. Свет проистекал от парочки тусклых лампочек на натяжном потолке.

- Где я!? – Спросила она громче и, подбежав к окну, убрала жалюзи в сторону.

- Не надо! - Проговорил пират Карлсон. Он потянулся за ней, но не успел остановить.

Она уже стояла перед окошком, смотря на то, что было за. Там была глыба льда, огромная, прозрачная, сухая. Какая-то безжизненная отсвечивающая светло-голубым.

Девушка испуганно посмотрела на Карлсона.

- Дядя Карлсон, где я?

- Мы под землёй, - ответил Йоган, и тем ещё сильнее испугал малышку. Она округлила свои и без того большие глаза, и чуть не зарыдала.

- Не пугайся, тихо, - он подошёл и обнял её своими большими руками, прижав к себе посильнее.

- Как я, хнык-хнык, как мы здесь очутились, хнык-хнык. Я не хочу быть под землёй. Я хочу к маме, у-у-у-у-у, - заплакала она.

- Видишь ли, - но прежде чем Йоган успел ей объяснить, она ему сама всё рассказала.

- Мы были с мамой на море, купались и загорали, а я забыла мне нельзя купаться. Наверное, мне стало плохо. - Девушка посмотрела на Карлсона в поисках поддержки. - Это потому я здесь?

- Да, - кивнул он и нежно коснулся рукой к её голове. – Ты в подземной больнице.

- А скоро приедет мама? - С надеждой смотрела на него она.

- Скоро, но для начала ты должна выздороветь.

Карлсон сочинял на ходу, и Юля ему всячески помогала.

- Её сюда не пустят, правильно? – Она захлопала своими большими ресницами.

- Да, - кивнул Карлсон, довольный тем что не придётся сочинять.

- Мне надо выздороветь побыстрее, - сама себе сказала Юля. - Я так хочу увидеть маму.

Малышка стала грустной-грустной, и по её щекам покатились слёзы. Её было натурально жалко, как будто девочку и правда разлучили с мамой.

«Когда она очнётся ей будет 5, а память будет заблокирована». Вспомнил Йоган слова профессора.

«Получилось», обрадовался он.

Карлсон посмотрел на Юлю, и она улыбнулась ему ответ.

- Чтобы скорее выздороветь и побыстрее увидеть маму ты должна хорошенько кушать, – по-отечески сказал Йоган.

- Да, - согласилась она. Он только сейчас заметил в какой сексуализированной позе она сидит и как при этом на него смотрит. Но поспешил отбросить эти мысли.

- Идём со мной, - сказал пират и отвёл её на кухню.

Это была небольшая подсобка, где в специальной камере хранились различные продукты, биодобавки, питательные вещества почти без вкуса.

Еда на Плутонии не отличалась разнообразием. В лучшем случае представляя собой какие-то пюрешки. Учёные добавили туда витамины, аминокислоты, микроэлементы, но не добавили души, не добавили вкуса.

Сам Йоган ненавидел этот хавчик, мечтал поехать в большой купол и там отведать контрабандный стейк. Но Юле, в её состоянии, такая еда подходила очень даже.

Он усадил её за детский столик надел на девушку фартук дал в ей руки большую ложку. А сам стал что-то насыпать в тарелку.

Она сидела как прилежная школьница, в ожидании домашнего задания. Как-будто бы не знала, что ей предстоит.

Йоган насыпал безвкусное пюре, и поставил его на пару секунд в микроволновку. Запах пошел не из приятных, но он ничуть не смущал девчонку.

- Как вкусно пахнет, - проговорила она, зажмурившись от наслаждения.

Йоган вздрогнул, но всё же поставил на стол то, что получилось.

«Кушай, не обляпайся», подумал он и отвернулся.

Малышка с удивлением смотрела на содержимое тарелки, а после на Йогана и снова на тарелку. В её глазах застыл немой вопрос:

«Как это есть?»

И он понял, что сейчас ему придётся кормить её из ложечки, как маленькую.

«Я для своих детей такого никогда не делал, всё делала жена», вздохнул Йоган и сел напротив Юли.

Он взял большую ложку и зачерпнул безвкусная пюре. А после поднёс к её губам:

- Ложечка за маму, открой ротик, ам, - девушка делала всё что он говорил. К его удивлению ей было вкусно.

Он зачерпнул ещё ложку.

- Ложечка за папу, ам.

- За дядю Карлсона, ам… за котика и за собачку ам, - придумывал он на ходу. Заставляя её глотать очередную ложку. Она вся измазалась, но с интересом на него смотрела, ожидая что он ещё ей скажет.

- За дядю Хана, - проговорил он напоследок, а после аккуратно вытер её лицо салфеткой, и положил ложку в мойку. В тарелке ещё осталось пюре, и он его поставил в вакуумную камеру.

Они зашли в санузел где он её умыл и вытер. Она на это всё смотрела с каким-то удивлением, с восторгом. А после радостно поговорила:

- Дядя Карлсон, давай играть.

«Эй! Сиделкой я не нанимался», подумал он, но оглядевшись всё понял и вздохнул:

- Давай. – Он вытянул на середину ящик с новенькими игрушками. – Посмотрим, что у нас.

Карлсон достал из ящика большую глянцевую упаковку с куклой Лили. У Юли загорелись глазки.

- Дай, дай, дай, дай, - проговорила она, протягивая руки.

- Волшебное слово, - улыбнулся Карлсон.

«Давай сюда быстрее», что-то такое он ожидал услышать от юной Юлечки.

Но вместо этого услышал:

- Пожалуйста, - мило просюсюкалась она, сложив губки уточкой. И он отдал ей всё что она просила.

- Умеешь уговаривать, - проговорил Йоган и протянул ей куклу в упаковке.

Юля схватила куклу своими шустренькими пальчиками из сала аккуратненько её распаковывать.

- Класс, класс, класс, класс, - как заведённая повторяла она, разглядывая куклу. Её движения были выверены, она как будто идеально знала, как правильно обращаться с куклами. - Всегда о ней мечтала.

Девушка достала из упаковки куклу и разложила рядом её принадлежности. Расчёску, сумочку, одежду. А после стала одевать.

Она с огромной тщательностью подбирала кукле гардероб, чтобы совпали все оттенки, и чтобы нравилось.

«Похоже, я занял её на целый день», поднялся Карлсон, схватившись за спину.

«Проклятый радикулит, - подумал он. - Я скоро разогнуться не смогу». И поковылял на кухню, где сделал себе кофе со сметаной, как он любил. Сметана делалась из порошка на химзаводе. Он так привык, что, раз пробовав настоящий кофе, не смог его пить и вылил в унитаз.

Он сделал парочку глотков и выдохнул. Как тут явилась Юлька. Она была немного возмущенной.

- Ты куда пропал? – Толи злилась толи жаловалась она. - Идём играть, я всё распаковала. Ты кем будешь? Её парнем или питомцем?

- Походу питомцем, хнык-хнык, - в шутку хныкал Карлсон. – Не дали кофе выпить.

- Идём, там интересно, - она его тянула за собой.

Там была раздетая кукла и все её элементы одежды, сложенные по порядку. Отдельно бусики, отдельно юбочки, отдельно туфельки, отдельно сумочки. А рядом были питомцы. Собачки, кошечки, какой-то дикобраз.

И Юля стала методично подбирать ей образ. Смотреть на это можно было бесконечно, как на работу профессионала.

Она была внимательна к деталям. И подбирала исходя из моды. Верней из своего о моде понимания.

«Походу для Юльки всегда в моде розовый», подумал Карлсон и сделал последний глоток своего порошкового кофе. Он посмотрел в пустую чашку, и захотел налить ещё. Но Юля не пускала. Она ему вручила пуделя и пластиковую расчёску.

- Расчеши, - сказала она, сама продолжив одевать свою куклу.

Она надела на куклу мини-юбку, разглядывая её длинные пластиковые ноги и поглаживая их, а после надела на каждую из них туфельку. За этим можно было наблюдать хоть вечно.

Но тут она заметила, что Йоган не слишком и старается расчёсывать собачку.

Малышка сдвинула брови и строго проговорила:

- Ну что ты делаешь!? Смотри ему не нравится!

- Конечно, он же пластиковый.

Но замечание Карлсона осталась без внимания. Она посадила собачку как ей казалось поудобнее и стала очень бережно расчёсывать.

- Смотри, вот так, вдоль шерсти, видишь он сразу улыбнулся.

- Он улыбается с тех пор, как ему эту улыбку нарисовали.

- Так! Ты ничего не понимаешь! Плохой дядя Карлсон, плохой. Хорошая Чуча, хорошая. - Гладила она собачку.

«Лучше б ты меня погладила», подумал Йоган и получил в одну руку расчёску с настойчивой рекомендацией чесать собачку правильно.

А Юля тем временем продолжила одевать куклу. Она очень бережно и аккуратно застегнула на той бюстгальтер, а после точно также надела блузку и подобрала сумочку.

Малышка посмотрела на Йогана своими большими глазами и показала ему куклу.

- Скажи, только правду, кто из нас красивее? - Сверкнула зубками она.

- Ты, - она и вправду в этот миг казалась красивее всех на свете. Красивее звёзд на небе и красивее всех его фантазии. Он слышал её голос и смотрел на её руки, на плечи, на лицо. Она казалась идеальной.

«Юлечка, прости не знал, что ты настолько красива». Но его ответ её расстроил:

- Нет, - просюсюкалась она. - Смотри какая же Лили красотка. А я ведь даже не накрашена.

- Прости, я не заметил. Мне показалось ты прекрасней всех.

- Да ну с тобой играть, - обиделась малышка, и отложила куклу в сторону.

Йоган не понимал, чем так её обидел, но вспомнив кто он и чем занят, воспользовался паузой и пошёл на кухню. Где сделал себе кофе.

«Я слишком стар для этого дерьма, - подумал он. - С детьми я сроду не играл. Под сраку лет уже наверно поздно. Хотя мне ещё светит с внуками играть».

Но тут пришла она, и вновь обиженно посмотрела на него.

- Ну ты чего убежал? - Сюсюкалась малышка. - Мы же только начали.

- А я уже устал, – ответил правду Йоган.

- Не уставай так быстро. Хочешь, я сделаю тебе массаж, ты сразу отдохнёшь.

И Йоган протупил, и после сожалел об этом:

- Нет, - он с тяжестью вздохнул и медленно поковылял за ней играть.

Теперь уже не в куклы. Они играли в лошадь. И лошадью был он. Таскал малышку на своём горбу по лаборатории. А после читал ей сказку. И лишь когда она уснула, он наконец пошёл допить холодный кофе.

«Понимаю мамочек, - с грустью думал он. – Ни секунды свободы». Но лишь допив, услышал, как открывается входная дверь. Она открылась с шипением работающего пневмодвигателя.

На пороге появился профессор Хан. Он был в плаще поверх халата и в старомодной чёрной шляпе. Профессор поёжился от холода и отряхнул себя пылинки и капли росы.

- Погода ни к черту, - проговорил профессор, глядя на Йогана.

- Какая там погода, мы же под ледником? – Удивился тот. – Мы сами себе её выбираем. Хочешь включи на целый день освещение, а хочешь целый день темноты.

- Да я по привычке. Не обращай внимания на моё старческое нытьё по поводу погоды.

- А-а-а-а-а, - всё понял Йоган и улыбнулся. Он глянул в комнату, где спала малышка. Юля тоже улыбалась и обнимала куклу.

- Ну как прошло? – Спросил профессор, проходя на кухню. - Кофеём угостишь?

- Да-да конечно, - Йохан поспешил заварить ему кофе. Периодически поглядывая на спящую малышку.

Та спала плохо и во сне крутилась, случайно оголив свою лодыжку, и приковав тем самым внимание Йогана. Испугавшись, что профессор заметит куда он пялиться, Карлсон притворился что смотрит в другую сторону.

- Ну как она? - Спросил профессор.

- Спит, - коротко ответил Йоган.

- Да вижу я, что спит. Она что-нибудь вспоминает?

- Ничего. – Покачал головой Йоган. – Считает себя пятилетней. Всё вспоминает маму и море, а сама не помнит, как сюда попала.

- Это отлично, - улыбнулся Хаммер, отпив немного кофе.

Возникла пауза, но Карлсон отлично знал, чем её заполнить. Он всё продумал до мелочей.

- Я нянькой к вам не нанимался, - сказал он твёрдо. - Я не собираюсь с ней играться и учить рисовать.

- Ну и не надо, - пожал плечами Хан, - наймем сиделку.

- Никак нельзя, - ответил Йоган. - Уже и так как минимум три человека знает. Чем больше их, тем нам опасней. Заказчик нам велел хранить всё в тайне.

- И что по-твоему нам сделает сиделка?

- Всё распиздит кому не надо.

- Она не догадается.

- А вдруг. Потом начнёт нас этим шантажировать. Нет, это однозначно отпадает. Есть только вы и я, а есть ещё она.

- И что ты предлагаешь? - Пожал плечами Хан.

- Определить дежурство, - начал было Йоган, но Хан остановил его.

- Я не согласен. Вот ничего мне делать, смотреть за малолетней тёткой. Тебе надо ты и смотри.

- Но я один не вытяну.

- Твои проблемы, или нанимай сиделку.

Йоган опять посмотрел на Юлю. Малышка была сказочно красива. Её бедро, нога, открытое плечо, улыбка, глаза, ресницы. Всё было просто идеально.

«Как ангелочек».

- Ладно, - с тяжёлым вздохом согласился он.

Профессор Хан поднялся и стал осматриваться в помещении.

- Во что вы превратили мою лабораторию? Теперь это не место для научных экспериментов, а комната для детей. Немедленно всё убери.

Но Йоган Карлсон откинулся на спинку стула, сложив перед собой руки накрест.

- И не подумаю, вам надо вы и убирайтесь. А я уже и так сиделкой нанялся.

Профессор долго думал и вздохнул.

- Ладно, пусть будет так, я уберу потом.

- Вот так-то лучше, - улыбался Йоган.

Они сидели вместе целый час, а после Хаммер Хан засобирался.

- Ну я пойду, - пожал он руку Карлсону.

- Ага, - зевнул Йоган.

Профессор погрозил ему перстом:

- Ты главное получше высыпайся, а то ещё сбежит.

- Ха-ха-ха, куда? Кругом ледник, - смеялся Йоган.

- Вот именно потом её искать.

- Так есть же маячок, мы зря его вшивали?

- Ну есть и что. А если потеряется во льду, ты сколько её здесь собираешься искать?

- Не подумал, виноват, - ответил Карлсон, закрывая за профессором дверь.

Он снова зевнул и направился к своей подопечной. То сладко спала и улыбалась во сне. Йоган подошёл к ней и бережно поправил покрывало.

- Ты просто ангелок, ещё и имя какое красивое Юля. Юлечка, - проговорил он, смакуя на слух. – Как же прелестно тебя назвала мамочка, какой же красавицей она тебя родила. Неужели на Альсаре родятся такие красивые девчонки?

Он любовался ею и гладил по головке, перевязанной бинтами, которые заживляли её кожу с помощью стволовых клеток, не оставляя шрамов.

«Но даже шрам такую цяцю не испортит». Он снова зевнул и посмотрел на то, как она мило обнимает свою куклу.

«Нужно почитать что-нибудь о Юлии Зуевой. Готов поспорить о ней много писали и пишут в интернетах». Он знал, что в честь Юли назван город. Её статуями уставлена вся южная часть Альсары. А день её смерти отмечают, как грустный праздник.

«А она здесь, и она жива», подумал он и направился к кровати. Йохан Карлсон лёг на кушетку и, укрывшись покрывалом, тут же захрапел.

Ему приснилась Юля, это был самый прелестный сон из всех, которые он помнил. Во сне она ему делала минет. О боже как она сосала! Всё было так реально, будто бы взаправду.

Малышка стояла перед ним на коленках, и извивалась как пантера, держа в губах его огромный член. Ласкала язычком, зажмуривая от наслаждения глазки. Она кончала каждый раз, когда он доставал до её гланд, и вновь сосала. И так пока Йоган не кончил.

Этот сон был лучшим, что случилось с ним за последние годы. И потому проснувшись он не понимал: что сон, а что правда. Его разбудил её детский сюсюкающийся голосок.

- Дядя Карлсон, дядя Карлсон проснись. Я кушать хочу.

- Что проголодалась? - Пытался он разуть глаза и с грустью понял, что это был лишь сон. Он так смотрел на её губы, как будто бы они всего минуту, как сосали его член.

И острое чувство несправедливости пронзило его до самого сердца.

«Почему, ну почему все красавицы достаются не мне, а кому-то другому. Почему она предназначена Астрайдеру». Он думал и начинал ненавидеть императора за то, что тот отнял у него девчонку. Хотя по факту тот, возможно, был не в курсе, что она сейчас жива.

Йоган поднялся и развалистой походкой направился к холодильнику. Там стояло вчерашнее бурло, которым он её кормил. Но Йоган не хотел кормить красотку 2 дня подряд этой гадостью. И он полез за бургерами в морозильник.

Карлсон быстро разогрел парочку и, взяв один себе, другой дал ей. Малышка уплетала бургер с неописуемым наслаждением. А Карлсон смотрел и улыбался, вспоминая свой сон. Смотрел на её губы и представлял, как бы она ему сосала. Но слишком возбудившись, перестал.

После завтрака был урок рисования пальцами. Он разложил на полу листы ватмана. И выдавил ей разные краски. Для начала она макнула в них мизинчик, но разобравшись махнула руку и стала рисовать.

У мелкой всё отлично получалось. Кроме одного. Она измазалась в них вся, от пальцев до кончика носа.

И потому после рисования у них был банный день. Честно-говоря Йоган Карлсон не представлял, как её купать. Но всё оказалось просто. Малышка не стеснялась. Она снимала всё что он просил.

«Спасибо Тебе, о великий Митра. Ведь о таком я даже и мечтать не смел». Хотя он досконально рассмотрел девчонку ещё до пробуждения. Он изучил её юное тело до миллиметра. И, кажется, знал всё. Вот только сейчас она казалась ему такой живой, такой манящий. Каждая клеточка заиграла новыми красками, даря ему новые ощущения от созерцания.

Она сняла с себя весь верх, оголив свои юные груди, потом стянула трусики. У неё внизу всё было гладенькое ни волоска. Она стояла обнажённой и трогала сама себя. Пока Йоган ей делал потеплее воду. И наконец она встала под душ.

Она была такой изящной, словно струна, изгибалась как лакированная скрипка, по её едва загорелой коже стекали тёплые капли воды, и тут же утекали в канализацию. Как же он завидовал сейчас этим каплям. И мечтал прикоснуться к её телу губами, сосать и целовать всё к чему мог дотянуться. Но Йоган сдерживался, ведь он был профессионалом.

Он лишь стыдливо намылил губку пеной, и натёр её торчащие подростковая плечи. А Юля изгибалась как кошка, фактически мурчала для него.

- Дядя Карлсон, потри мне спинку, - она вся изогнулась и стала строить ему глазки.

«Такой малышке разве можно отказать?» После душа он отнёс её в кроватку как невесту. И ждал пока она подсохнет, чтобы снова с ней играть.

У них был паровозик, который ездил взад-вперёд по помещению. Малышка обожала им рулить.

- Ту-ту-у-у! Ха-ха-ха, - радостно кричала она и весело смеялась.

Йоган Карлсон сидел рядом и любовался её весёлым смехом и её торчащими коленками.

Чем больше он проводил с ней времени, тем больше о ней думал. Настал такой момент, когда он видел её днём и ночью, и даже во сне. Он закрывал глаза и видел её лицо, закрывал уши и слышал её голосок. Она была для него везде она была для него всем.

И он был всем для неё. Когда они ложились спать она его обнимала и крепко-крепко к нему прижималась:

- Дядя Карлсон, - мурлыча зевала Юля. – Расскажи мне сказку.

- Жили-были… - но прежде чем он начинал свой рассказ, она уже сладко храпела, улыбаясь сама себе во сне.