Разлом 7: Два мира

Глава 22

Хозяин четвертого этажа. Часть 1.

Порою задаешься вопросом, а что такое «удача»? Что это в представлении обычных людей? Событие, что спасает или дает прибыток здесь и сразу? Копнул лопатой и нашел клад. Купил билет и выиграл в лотерее. Попал в передрягу, но внезапно из-за угла появилась толпа знакомых, что просто проходили мимо, и они спасли тебя от проблем. А неудача — всё то же самое, но со знаком минус. Сундук оказался пустым, поставленные фишки на рулетке оказались не проигрышном числе, а знакомые не появились, и тебя отметелили в переулке. Проще говоря, удача в понимании большинства — это сиюминутное случайное положительное событие.

Но если посмотреть на длительные последствия таких событий, то иногда случается так, что удача может превратиться в неудачу и наоборот. Например, спортсмен-бегун сломал ногу так, что не смог бегать дальше и даже оказался прикованным к инвалидному креслу, но вследствие этого увлекся научной деятельностью и стал крупным ученым. Оглядываясь в прошлое, можно было бы отметить, что бегуном он был средним и чемпионом бы точно не стал, а вот став ученым, раскрыл свои таланты и стал известным в этой области. Обычно в таких случаях говорят, что «не было бы счастья, да несчастье помогло». То есть неудача привела к истинному счастью. И если рассматривать удачу под другим углом — что это что-то, что в итоге приводит к богатству, славе или просто к счастью, то разве такое событие, как перелом ноги, что заставил уйти из деятельности, в которой не светило каких-то перспектив, в деятельность, которая их принесла, — можно назвать неудачей? По логике — нет, но все равно перелом ноги назовут неудачей.

Можно, кстати, привести и обратный пример: человек, получивший мгновенный прибыток, например, выигравший в лотерее, впоследствии разругался из-за денег с родственниками и растратил их на всякие глупые покупки и в итоге стал одиноким и бедным. Так разве его победу можно назвать удачей? Наверное, многие скажут, что просто на моменте победы в лотерее он исчерпал удачу, а дальше пошли неудачи, вместо того чтобы признать, что именно победа и оказалась для него неудачей.

Так происходит потому, что люди живут настоящим и сиюминутным, возможно, в силу как раз скоротечности жизни.

Как бы то ни было, но я всё время почему-то считаю, что мы то и дело попадаем в передряги и нас преследуют неудачи. Планы рушатся внезапными неприятными сюрпризами, постоянно ходим по лезвию бритвы, но если взглянуть на в перспективе — мы всё еще живы. Если бы не та неудачная встреча с боссом слизней, когда я только-только попал в разлом, то мое восхождение вообще бы не началось — я бы не нашел в нем артефакта.

Я посмотрел на Меафида. Опасный, ужасный хозяин четвертого этажа бездны. Даже с хозяином третьего — драконом — пришлось туго, а с этим-то и подавно. Да, мы тоже с того момента стали чуть сильнее — только во время сегодняшнего штурма я получил два уровня и достиг 192-го, но хватит ли этого? Не уверен. Если поглядеть на эту ситуацию взором обычного человека — это явно наша неудача. Но лучше не впадать в уныние, кляня судьбу за очередную подлянку, а еще лучше подумать, что, возможно, это, наоборот, наша удача, которая в итоге приведет к еще большему профиту, но только в будущем, когда выкрутимся из нынешней ситуации.

— Переигрываем план. Чума, возьми на себя короля и свиту — с твоими силами ты быстро с ними справишься, а мы пока задержим хозяина четвертого этажа, — сухо сказал Шестерня, поднимая щит и меч.

— Не умрите, пока я расправляюсь с корольком, — хищно улыбнувшись, сказала она.

Мгновение мы смотрели друг на друга, а затем резко рванули навстречу врагам.

Рыцари смерти столкнулись с элитными серафимами, Чума же резко остановилась, а затем отпрыгнула назад и как раз вовремя — секира противника чуть не задела ее. В этот миг из пола справа и слева вылетели два призрака и схватили серафима за ноги, а Чума выдохнула фиолетовое облако.

Мы же рванули было к Меафиду, но тот тут же оказался перед Шестерней, я даже не успел понять, как это произошло. Только хлопок воздуха, как при преодолении звукового барьера подсказал, что противник все же не телепортировался, а просто стремительно переместился. Двуручник обрушился на Шестерню, раздался тяжелый звон и скрежет. Ноги парня подогнулись, он упал на колени, его буквально чуть не сложило, а из сочленений в доспехах вниз потекла кровь.

— ЛЕША! — в ужасе закричала Вишня.

Меафид повернулся к девушке, взмахнул мечом. Перед моими глазами пронеслось видение того, как быстрым рассекающим ударом он срубает ей голову. Ласка подскочила со спины, а я направил перчатку на врага, но с холодком понимаю, что ни я, ни она не успеваем ничего сделать. Меч стремительно ударил и… отскочил обратно, так и не коснувшись девушки.

— Сфера абсолютного отрицания, — прошептала Вишня. — Тим, быстрее помоги Шестерне, я смогу держать заклинание не больше тридцати секунд — слишком мощный монстр.

— Я в порядке, — откашливаясь, сказал Шестерня, поднялся, достал зелье лечения и лихо выпил его.

Уменьшившиеся было на четверть очки жизни вернулись в норму.

Меафид тем временем вновь взмахнул мечом и ударил по полупрозрачной сфере, но все с тем же результатом — меч опять отскочил от нее. Он оскалился, начал что-то говорить, но прелесть сферы в том, что она отрицает все. Так что ни звона меча, ни его ругательств мы не слышим.

Время быстро начало обратный отсчет.

Я рванул вперед и использовал заклинание земляной стены, затем чуть сместился, еще одно, и еще. Откат заклинаний одна секунда, так что я смог быстро окружить его первым слоем, затем вторым. Тут же соорудил второй этаж, полностью скрыв ящера. Из-за того, что он не маленький, пришлось окружать его не четырьмя, а пятью стенами, впрочем, и этого хватило. Глянув на время и увидев, что осталось пять секунд, я взлетел над сооружением, создал еще одну земляную стену прямо над дырой, затем еще и еще — замуровывая сверху. Создаваемые стены стали частично обрушаться, заполняя свободное пространство, а частично так и остались, опираясь на сферу. Но как только она исчезнет, кубометры песка обрушатся вниз.

Я остановил создание стены, когда осталось меньше секунды, и как только отсчет дошел до нуля, оставшаяся часть стены сверху рухнула вниз. Раздался грозный рык. Несколько секунд ничего не происходило, а затем вверх ударил поток зеленого пламени, что тут же расплавил песок. Пламя двинулось по кругу, вырезая дыру. Видимо, монстр сначала попытался просто растолкать песок, но снести стены из песка толщиной в четыре метра — задача не такая уж и простая, к тому же он изначально был стеснен со всех сторон. С разбегу, может быть, и снес, а вот так нет. И, видимо, решил прибегнуть к более радикальному методу. Как только часть песка сверху, оплавившись, стала осыпаться, а поток пламени исчез, я тут же стал выпускать черные шары, не целясь, — да это и не нужно.

Песок взорвался, вверх взметнулась туша монстра, на ходу получая удары моими заклинаниями. Пространство исказилось, Меафид издал протяжный вой, взгляд полный ненависти направился на меня.

Я инстинктивно рванул в сторону, в руке монстра появился сгусток зелёного пламени, которое он тут же бросил с невероятной скоростью. Пламя краем задело плечо, вспыхнуло, жаром обдало спину и затылок.

Получено 12 000 урона.

Я сжал зубы. Всего лишь чуть задело, а столько урона получил. И самое хреновое, что уклониться не получилось. Слишком быстро и точно метает. Я уверен, что успел попасть по нему как минимум полутора десятками гравитационных разрывов, и урона там должно быть под миллион, но Меафид выглядит так, словно не получил ни капли урона.

Монстр тем временем приземлился рядом со стеной, взглядом прошелся по округе, заприметил Вишню и хотел было прыгнуть к ней, но тут сбоку появилась Ласка. Топоры ударили со всей силы в бедро. Меафид взвыл, взмахнул мечом, желая разрубить девушку, но с другой стороны обрушился Шестерня, спрыгнув прямо с земляной стены. Вместо привычных меча и щита в его руках кувалда — та самая, которую в свое время отобрали у Серафима-героя. Она является легендарным оружием трехсотого уровня.

Меафид в последний момент резко отклонился назад, и кувалда просвистела мимо. А нога монстра с силой ударила Шестерню по животу, откинув в сторону. Парня сложило пополам, он упал, прокатился пару метров, но, остановившись, хрипя, с усилием поднялся.

Меафид тем временем вновь переключился на Ласку, которая опять попыталась его атаковать. Меч обрушился на девушку, что уже взмахнула топорами. Она почувствовала опасность, рванула прочь, но удар оказался слишком быстр, и острию удалось зацепить ее плечо и со скрежетом пройтись по нагруднику.

Я метнул гравитационный разрыв, как всегда, пользуясь тактикой — сначала приблизь заклинание и только потом атакуй, потому никак не смог помочь девушке, но вот как только гравитационный разрыв оказался рядом с противником, я резко его перенаправил. Монстр успел почувствовать опасность и, к моему удивлению, даже почти уклонился, резко извернувшись, и это при том, что заклинание полетело с расстояния в метр со скоростью пистолетной пули. Гравитационный разрыв чиркнул по спине и активировался, исказив пространство и нанеся монстру урон, только вот Меафид лишь поморщился, словно от неприятного, но в целом не нанесшего никакого урона тычка. Черт, да сколько у него очков жизни? Десять миллионов? Сто?

Шестерня опять бросился на Меафида с кувалдой наперевес, с другой стороны прыгнула Ласка. Меч хозяина этажа с силой врезался в доспехи Шестерни, отбросив его и даже несмотря на защиту снеся треть очков жизни. В Ласку же врезалась нога, отбросив ее. Я тем временем опять метнул заклинание, но взгляд монстра тут же уловил его, открылась жуткая пасть, и из нее вылетело пламя, что тут же уничтожило заклинание на подлете, а затем пламя сместилось, заставив меня резко рвануть прочь. Я сделал вираж, но все равно огонь задел бок, и, несмотря на всю магическую защиту, мне прилетело почти десять тысяч урона.

Такими темпами мы не продержимся и минуты. Нужно что-то кардинально менять. Конечно, можно понадеяться на то, что Чума справится за это время с серафимами, но что, если нет? Всегда нужно делать так, чтобы не полагаться и не зависеть от других. Причем в любых вопросах. Помощь должна облегчить выполнение задачи, но задача должна быть выполнена при любых раскладах — в том числе, если по каким-то причинам помощи не будет.

— Ничтожные смертные букашки, как вы смеете сопротивляться мне⁈ — взревел Меафид.

Ему хочется то рвануть и добить Ласку или Шестерню, то попытаться поймать меня. Да, то и дело у него получается доставать одного из нас, нанося серьезное ранение. Вишня лечит, но ее сил и скорости лечения недостаточно — слишком быстро и слишком большие ранения мы получаем. Зелья лечения быстро ушли в откат — принять следующее можно только через несколько минут после принятия первого.

После очередного удачного попадания заклинанием я в ответ получил в грудь мощный огненный шар из зелёного пламени. Оно взорвалось, окутав меня полностью. Жар был такой, словно меня опустили в чан с кипящим маслом.

Я рванул вверх, уходя из огненного ада, хотя это было не обязательно, ибо пламя перестало бы действовать через мгновение, но инстинкты взяли свое.

Очки жизни Ласки и Шестерни сократились до половины, мои же на треть, но это в силу того, что держусь на расстоянии и получаю урон только магией, к которой у меня имеется повышенная защита.

Чума все еще бьется с Ваком, рыцари смерти уже пали, но смогли забрать с собой одного из серафимов-героев. Так что Чума бьется теперь только с боссом и еще одним элитным воином, причем подняв убитого серафима-героя в виде трупа-помощника, призвав летающие черепа, накладывая разные дебаффы и проклятья. А когда противники добегают до нее, то она создает черные вихри и, исчезнув, появляется в другом месте. Посмотреть бы на ее бой полностью, чтобы увидеть, на что на самом деле способна и к чему уязвима, но времени отвлекаться нет.

Я попал очередным гравитационным разрывом, в ответ Меафид выдохнул поток пламени, задев только руку, но так, что боль от нее распространилась по всему телу. Жар и боль были такие, будто вместо костей появился раскаленный металл, что изнутри испек все мышцы, кровеносные сосуды и нервы. На миг от боли вспыхнуло перед глазами. Я вслепую сделал вираж.

Наконец боль поутихла, а зрение вернулось. Ласка атаковала, отвлекая противника от меня. Меафид ухмыльнулся и ловко отпрыгнул. Удивительно, но девушке с ее-то прокачкой почти всех очков в ловкость все равно не хватило скорости, чтобы догнать монстра. Шестерня решил воспользоваться тем, что здоровенный человекоподобный ящер отпрыгнул и находится в полете, потому тоже прыгнул и взмахнул кувалдой.

Он уже начал опускать молот на голову противника, как тот, почувствовав опасность и резко вскинув руку, ударил мечом за спину, попав Шестерне по руке. Раздался скрежет, Шестерню отправило в полет со скоростью пули. Он с грохотом врезался в пол, а Меафид, завершив прыжок, оказался в паре шагов перед ним.

Шестерня вскочил, морщась от боли, его отрубленная левая рука осталась валяться на полу, вместе с ней остался и молот.

«Вот дерьмо! Быстрее, Ласка!» — написал я и рванул вперед.

Меафид, громко зашипев, явно от удовольствия, не дал парню уйти, обрушив на него меч. В последний миг в правой руке Шестерни материализовался помятый щит. Раздался тяжелый звон, под тяжестью удара Шестерня упал на одно колено, простонал сквозь сжатые зубы.

Меафид вновь поднял меч, чтобы добить его, но в этот момент мы налетели с двух сторон. Я выпустил очередь из гравитационных разрывов. Меч ящера блеснул и мгновенно пронесся, разрубив все выпущенные заклинания и активировав их, пространство исказилось, так и не достав до противника. Острие клинка садануло даже мне по нагруднику. Меня отбросило на несколько метров. Одновременно с ударом мечом монстр развернул голову к Ласке и выпустил поток пламени. Девушка, так и не завершив атаку, отпрыгнула назад, а затем заметалась по залу. Зеленая струя пламени, петляя, устремилась за ней, пытаясь догнать.

Враг слишком быстрый и сильный, нужно как-то обездвижить его, чтобы была возможность наносить урон.

Я сформировал ледяной сгусток, метнул в противника. Ящер почувствовал опасность и по привычке попытался разрубить заклинание мечом, чтобы активировать его на расстоянии от себя. Только это была ошибка. Стоило лезвию разрубить сгусток, как по клинку метнулась ледяная волна, что тут же перекинулась на руку, мгновенно покрыв ее слоем льда, а после этого и накрыв все тело.

Правда, обрадоваться я не успел. Меньше чем за полсекунды лед треснул и опал.

Да как же тебя остановить то⁉

Я сжал зубы, выпустил еще одно заклинание, сделав вираж. Оглянулся на Шестерню. Тот, раскачиваясь, поднялся, под ногами натекла лужа крови, а от очков жизни осталась лишь четверть. Вишня уже наложила на него лечащее заклинание. Сама целительница побледнела, ее мана подходит к концу. Оно и понятно — ей постоянно приходится лечить нас на полную мощность, накладывая при этом всевозможные усиливающие баффы. Даже с условием, что она восполнила ману с помощью зелья, все равно ее запасы к этому моменту уже должны истощиться. Еще чуть-чуть, и мы останемся без лечения, после чего быстро умрем один за другим.

— Хэй! Глупый божок! — взревел я, рванув к Меафиду и выпустив несколько гравитационных разрывов.

Ящер развернулся, вертикальные глаза расширились, в них полыхнула ярость.

— Жалкий смертный! — взревел Меафид.

Я рванул прочь, сердце быстро-быстро заколотилось в груди, а внутри все сжалось, позади стремительно стал нарастать приближающийся топот. Я влетел в коридор, промчался еще метров двадцать, пока не почувствовал, что Меафид настиг меня. Резко рванул вверх, меч противника больно резанул по спине, и только броня спасла меня от серьезных последствий.

Сделав вираж, я оказался под потолком вниз головой. Выпустив несколько гравитационных разрывов, по дуге пошел вниз, переворачиваясь обратно. Монстр извернулся, уклоняясь от атак. Я тут же создал земляную стену, затем рванул вперед, проскользнув справа от монстра. Он ударил мечом, но внезапно тот врезался в стену. И пусть камни оказались для такого оружия не проблемой — он разрезал их как пластилин, но все же замедлили атаку, что позволило мне избежать ее и создать еще одну земляную стену. Одновременно с этим я выпустил несколько гравитационных разрывов из перчатки и вновь метнулся к монстру, только обходя его с другой стороны. Он вновь ударил в ярости, но ему опять помешала стена, а я создал еще одну земляную стену. Тем временем в коридор вбежали Ласка с Шестерней, парень сменил щит на меч, глядит мрачно и сосредоточенно. Позади них в проеме, не желая заходить, остановилась Вишня — ей, в принципе, и положено держаться позади всех. Я в третий раз попытался прорваться, но ящер сообразил, что пытаться достать меня мечом бесполезно, потому его рука схватила меня, пальцы крепко сжали горло, да так, что, кажется, вот-вот переломится шея. Я захрипел, дышать стало невозможно, легкие стали гореть, требуя кислорода, а перед глазами начало темнеть. Ящер тем временем отвел руку с мечом, собираясь острием пронзить меня.