Ревизор: возвращение в СССР 37 (СИ)

Глава 20

Святославль

Галия с Дианой очень долго не могли поговорить наедине. Так что, когда Диана вышла из сада с Пашей, и тот сразу направился к Фирдаусу, она, улучив момент, отвела ее в сторонку. Девушки с удовольствием принялись болтать обо всем, что с ними случилось за этот месяц с лишним. Все равно люди пока собираются, и делать решительно нечего…

Сначала о своих путешествиях с чувством рассказала Диана. Конечно, опустив некоторые важные нюансы. Но про террористов всё же рассказала. Галия охала, ахала и зажимала себе рот в ужасе от того, что произошло с сестрой ее мужа.

Затем наступила уже её очередь рассказывать о своих поездках. Ей было немножко обидно, что у неё всё прошло абсолютно пресно по сравнению с приключениями Дианы. Никакие террористы на них не нападали. Нет, так-то здорово конечно, но ведь по факту и рассказать нечего. Всё какая-то обыденная суета. Вышли на пляж, поискали туристов, с которыми можно переговорить, поснимали камерой. Позавтракали, пообедали, поужинали… Скукота…

И тогда как-то само собой в памяти Гале всплыл её разговор со шведкой на английском языке. И как потом режиссёр немного её ругал за это. И она взяла и рассказала Диане об этом происшествии, которое хоть как-то выбивалось из обычной рутины. И с некоторой гордостью посмотрела на Диану. Мол, видишь, в отношении меня тоже была какая-то провокация, а я её красиво разрулила. Не террористы, конечно, но хоть что-то…

К восторгу Галии, Диана неподдельно заинтересовалась этим эпизодом. И начала её расспрашивать чуть ли не о каждой фразе в её разговоре с этой шведкой. Это был единственный разговор на английском языке за все время поездки Галии, так что никаких проблем воспроизвести его у неё совсем не было, в памяти всё чётко отпечаталось. Она также по просьбе Дианы описала и внешность этой шведки, и её повадки.

Москва

Ахмад сидел на работе и прилежно заучивал выданные ему для ознакомления нормативные акты. Звонок телефона раздался так неожиданно, что он вздрогнул. Отвык он, честно говоря, уже от телефонных звонков, привыкнув сидеть в тишине. Оказалось, что звонит ему начальник управления с просьбой зайти к нему.

— Я вот только сейчас обратил внимание, что у вас домашнего телефона нет. Непорядок. На такой должности без телефона никак. — сказал Яков Денисович.

Ахмат хотел было сказать, что ничего страшного, можно звонить пасынку, что этажом ниже живёт, он всё передаст. Но в самый последний момент захлопнул рот, ничего не сказав. Молчание — золото! Разговор же совсем определённо идёт по очень интересному сценарию… Так оно и оказалось!

— Значит, за август нужно будет решить вопрос с установкой у вас в квартире телефона. Хорошо, что времени ещё полно, успеем как раз. Я поставлю задачу, и ее начнут решать. — устало потерев виски, сказал начальник.

— Хорошо, буду ждать, — солидно кивнул Ахмад.

Собственно, это оказался единственный вопрос для их разговора, и он на этом и закончился.

Ахмат попрощался, вышел в коридор и пошёл по нему с широченной улыбкой на лице. Жизнь, определённо, начала налаживаться. И это он же ещё как дурак ставил Паше условия по поводу Вагановича… Мол, не уйду, если он не получит справедливого воздаяния. Да чёрт с ним с этим Вагановичем. Знал бы он сразу, какие условия ему будут создавать на новом рабочем месте, так не кобенился бы, это совершенно точно.

Только зашел к себе в кабинет, как снова телефон зазвонил. Надо же, какой сюрприз, то ни одного звонка за полдня, то за десять минут сразу два. Ахмад снял трубку.

— Я говорю с товарищем Алироевым? — спросили его.

— Да, все верно.

— Это профорг. Зайдите, пожалуйста, ко мне в 378 кабинет. Есть к вам определённые вопросы.

Профорг оказался седым мужчиной лет пятидесяти пяти, державшимся неестественно прямо. Небось спину прихватило, — сочувственно подумал Ахмад. А еще он явно был из своих, из Чечни…

— Кушагов Юсуп Исламович, — представился профорг, сжимая крепко ему руку. — Рад видеть земляка в стенах нашего учреждения!

— Взаимно! — улыбнулся Ахмад, отвечая на рукопожатие.

— Присаживайтесь, товарищ Алироев. Или можем по именам?

— Да, конечно, так даже лучше, Юсуп.

— Позвонил мне недавно начальник управления, поручил телефон для вас организовать, Ахмад. Ну я и подумал, что надо сразу же и все остальные вопросы порешать. Машина, я так понимаю, уже есть, видел утром, как вы парковались. Квартира съёмная или своя?

— Кооперативная.

— Ясно, значит очередь на квартиру не нужна. Гараж есть?

— Гаража нет.

— Вот, тогда на эту очередь поставим. — профорг достал толстую тетрадь и сделал в ней какие-то пометки. — Придётся подождать с годик, но у нас уже достаточно новых сотрудников набралось, чтобы вскоре затеять новый кооператив строить. Телевизор есть цветной?

— Черно-белый.

— Ставим в очередь на цветной? Месяца три и очередь подойдет.

— Ставим! — согласился Ахмад, решив долго не думать. Вещь удобная.

Юсуп, кивнув одобрительно, достал новую тетрадь. Заполнив и там что-то, спросил:

— Садик нужен? Чайка сказал, вас с сыном можно поздравить. Когда ребенок родился?

— Только что. Так что пока что ясли скорее.

— И с тем, и с тем никаких проблем нет. Очередь есть, но ждать в ней не больше пары недель. Правда, рекомендую расспросить наших сотрудниц, какие ясли лучше. Если им, конечно, удастся прийти по этому поводу к единой точке зрения, в чем я лично сильно сомневаюсь…Значим, на ясли записываем с указанием, что понадобятся не раньше, чем через несколько месяцев… Ну и когда к следующему лету время придет, заходите, будем путевки смотреть. Есть почти все, кроме Антарктиды. Всякие там Ялты и Сочи вообще без проблем…

Не, ну я точно в сказку попал, — подумал Ахмад, когда они закончили разговор и он вышел в коридор. — Мне теперь с Пашкой вовек не расплатиться. Похоже, нечего даже и пытаться, он успевает для меня добрые дела делать раньше, чем я за прежние хоть как-то успеваю отплатить. Из тюрьмы вытащил, в Москву помог переехать… Ахмад и раньше слышал, как тяжело переехать в Москву из провинции, а ведь у него все прошло легко, как по писанному. С квартирой помог, с работой вот… да еще и с какой! Да я вообще не успеваю ни за что с ним расплатиться… И ведь ничего не поделаешь, как бы не чувствовал себя должником, приходится терпеть — он мой пасынок.

Крым, Судак

Придя утром работать пораньше, Загит первым делом направился искать заказчика. Тот с самого утра обычно был на месте, а вот начиная с обеда застать его было практически невозможно.

Вчера, придя домой очень взвинченный после разговора с Виктором Сергеевичем, он выложил все Анне. Та, конечно, перепугалась очень. Потом, немного успокоившись, сразу посоветовала убедить заказчика оформить договор на проводимые работы задним числом. Это, конечно, полностью проблему не решало, но давало хоть какую-то защиту в случае разбирательства.

— Ты еще обязательно поговори с Кудзагом подробно, — советовала Загиту Анна, — что это за тип такой тебе угрожал? Есть ли кто-то за ним? Может, он блефовал просто.

— Непохоже на это было, но ты права, узнать стоит, — кивнул Загит.

Так что на встречу утром Загит шел, более-менее понимая, что для начала надо делать.

— Доброе утро, Кудзаг! Можно? — поинтересовался Загит, заглянув в кабинет.

— Здравствуй, Загит. Проходи конечно, — тут же подхватился Саманов. — Случилось что? С материалом проблема?

— Нет. С материалом все в порядке, — покачал головой Загит. — Проблема с вашим знакомым, которого вы недавно приводили шкафы показывать.

— С Виктором? — изумился Кудзаг.

— Да, именно с ним. Вчера встретил меня внизу после работы, предложил шкафы у него в пансионате каком-то делать. Я объяснил по-хорошему, что не смогу, на работу в Москву возвращаться надо. Так он угрожать начал. Сказал, что в ОБХСС меня сдаст, если не соглашусь, так как я у вас без документов работаю.

— Да ты что! Вот он все-таки мерзавец, каких поискать. Всегда норовит нахрапом свои вопросы решать…

— Так зачем вы тогда познакомили нас? — неприятно удивился Загит. — И деньги мне при нем отдавали…

— Так я же не думал, что он так себя поведет, — пожал плечами Кудзаг, отведя взгляд в сторону. — Мы с ним так хорошо вроде общались. Помогал он мне с материалами. Да и не только… Сделал бы ты ему эти шкафы, а? — добавил он вдруг, обращаясь к Загиту.

— Я уже объяснял, — начал закипать Загит, осознав, что заказчик совсем не на его стороне, — у меня работа, а увольняться я не собираюсь.

— На работе отпроситься можно, за свой счет еще пару недель взять, — продолжал увещевать его Кудзаг. — Обучишь ему людей, сделаете шкафы, да и дело с концом. И проблем не будет никаких…

Загит, который до этого с большим трудом сдерживал раздражение, после этой фразы сразу стал спокоен. Работая пожарным, он выработал привычку концентрироваться в сложных ситуациях. Чем сильнее вокруг была неразбериха и давление, тем хладнокровней он становился. Вот и сейчас, злость прошла, а голова начала работать.

А откуда он узнал про обучение кого-то там? — вспыхнуло в голове понимание. — Похоже, что сговорился этот Кудзаг с Виктором Сергеевичем, а меня просто за нос водит. Тот ему материалы подогнал, а этот моей работой рассчитаться решил. Да еще небось и в доле с тем упырем. Наверняка один из тех, кого учить надо будет, его человек, — понял Загит.

— Значит так, Кудзаг, — сказал Загит спокойно. — Мне эта ситуация очень сильно не нравится. Так дела не делаются. Этот ваш знакомый мне тюрьмой угрожает. У меня вопрос, почему вас это не беспокоит? Вы что, думаете, я не расскажу в ОБХСС, кому шкафы делал и на каких условиях? И где и как вы материалы добывали и как за них рассчитывались? На моих глазах все было, если помните…

— Загит, успокойся, дорогой, — замахал нервно руками Кудзаг, тут же подскакивая. — Что за разговоры? Зачем сразу так реагировать? Мы же с тобой хорошо общаемся, не обижал тебя никогда. Давай все решать мирно. Не хочешь шкафы делать Виктору, не надо…

Саманов резко поменял тон и начал убеждать Загита, что с его стороны нет никаких вопросов. Хочешь делай шкафы по новому заказу, не хочешь — не делай. Но тот четко понимал, что так просто все это не закончится. По глазам Кудзага было видно, что тот явно что-то не договаривает. Загит мог биться об заклад, что заказчик уверен, что Виктор Сергеевич от своего не отступится.

— Ладно, Кудзаг. Я понял, — остановил разглагольствования Саманова Загит. — Но по моей работе у вас придется все сделать как надо. Оформляйте договор на мою работу с той даты, как я сюда приехал. Так у нас хоть будут документы, которые можно будет проверяющим показать, если необходимость возникнет.

Подумав буквально пару мгновений, Кудзаг активно закивал головой.

— Сделаем. Все сделаем. Ты прав, я же и сам заинтересован. Сегодня же бухгалтеру задание дам, завтра все готово будет. Подпишем и оставшуюся оплату уже через кассу получишь. А на первые шкафы ведомости отдельные сделаем, тоже завтра подпишешь.

По довольному лицу заказчика Загит понял, что тому только на руку такой расклад. Он свой зад прикроет, а Загиту придется дальше самому с Виктором Сергеевичем дело иметь.

— А кто этот ваш знакомый? — спросил Загит у Кудзага, когда вопрос с оформлением документов был решен, как и велела ему Анна. Сам он в таких делах не слишком разбирался, поэтому всецело доверял ей. — Чего он ведет себя так нагло?

— Сам Виктор по себе был бы никто, — с досадой махнул рукой Кудзаг, — но поскольку дядя у него очень высокую позицию в министерстве в Киеве занимает, он фигура в Судаке. Любые вопросы может решить. И большие проблемы может создать, — добавил заказчик, глядя на Загита, и снова затянул свою шарманку, — согласился бы ты лучше ему сделать шкафы. А то как бы беды не было…

Махнув рукой и ничего не ответив, Загит вышел из кабинета и пошел работать. Категорически отказываться при заказчике он специально не стал. Пусть думают, что меня уговорить можно, — решил про себя Загит. — Надо время выиграть.

Святославль

Наконец, все собрались, Тимур с Веткой из дома вышли, все принаряженные. Тимур, конечно, своей одеждой невесту затмил. Я сразу понял, что все что на нем не только импортное, но еще небось это и какие-то крутые европейские брэнды. Глянул на Диану, та поймала мой взгляд и весело улыбнулась. Какая она молодец стала, позаботилась о том, чтобы брат красиво выглядел на своей свадьбе. Да, она потрясающе изменилась за эти годы… А вот Ветке явно ничего не привезла. То ли размеры не знала, то ли все еще не прошла та их взаимная неприязнь со школы… А то и, зная Диану, она специально захотела сделать так, чтобы ее брат совсем уж выгодно смотрелся на фоне своей невесты. Да уж, ревнивой Диана может быть, это точно. Есть такое понятие как сестринская ревность, точно есть…

Но Ветка, даром что была в платье и туфлях классом пониже костюма и туфель своего жениха, была красивой той красотой, которой может быть красива девушка в день своей свадьбы, которую она долго ждала. И явно никаких комплексов по поводу одежды не испытывала…

К моему удивлению, никаких выкупов невесты не было в принципе. Все, чем ограничились — пакет конфет молодые разбросали собравшимся детишкам, когда из дома вышли. Спросил потихоньку Оксану — может, забыли?

Мать Тимура мне достаточно громко пожаловалась:

— Да как же, забыли! Оба, и Тимур, и невеста уперлись, как бараны — не хотим ничего такого! Ни выкупа, ни тамады, ни конкурсов! Мол, все свои, и хотим спокойно свадьбу отпраздновать, чтобы никто ерундой всякой не был вынужден заниматься.

Расстроился ли я? Вовсе нет. За последние два года я посетил больше свадеб, чем за два десятилетия до этого в прежней жизни. Я человек общительный, и безумно счастлив, что в отличие от прежней жизни в этой у меня полно друзей и родичей вокруг. Статистику тоже знаю, что друзья и родственники рядом продлевают жизнь лет на восемь… Дай бог, в этой жизни родственники и друзья рядом со мной будут и в старости тоже… Но все же все эти конкурсы и выкупы на нескольких свадьбах подряд меня несколько утомили. Так что в настроение Тимура и Ветки я попал идеально… В принципе, этакий здоровый аскетизм, исходя из места учебы Тимура. В армии с излишествами строго — их просто нет.

Меня попросили быть фотографом на этой свадьбе. В принципе я подозревал, что так оно и будет, поэтому привёз с собой новенький немецкий фотоаппарат. Не сразу к нему привык. Постоянно смущало то, что спуск у него вынесен на переднюю часть аппарата. Но потихоньку пообвыкся. Как-то так вышло, что в прошлой жизни я ни разу на этот немецкий фотоаппарат не натыкался. У всех друзей были советские. Но Ахмад, когда я ему показал по приезду подарок, сразу заверил меня, что профессионалы эту модель ценят. И хоть я и не профессионал, все равно после этих слов стал возлагать на него определённые надежды.

Особенности провинциальной свадьбы — все так близко, что машины особенно и не нужны. До ЗАГСа все шли пешком. Заметил, когда Тимур с Веткой расписывались, что администратор ЗАГСа искренне старается. Никакого тебе равнодушного отношения, которое сейчас сплошь и рядом на других свадьбах. Сразу сообразил, что к чему — видимо, вмешательство Шанцева с переносом повлияло. Логично, что же, что таких клиентов, которым по просьбе градоначальника роспись переносят, необходимо обслуживать как следует…

А вот когда вышли из ЗАГСа, то молодые все же сели в Волгу Фирдауса, которую тот оставил возле ЗАГСа, видимо, еще вчера или поутру. Мать Тимура и пацанов Тараса пристроили в его машину. Фирдаус и Тарас медленно поехали по дороге, все остальные пошли по окраине за ней. В таком порядке и шли неспешно по городу, останавливаясь в местах, в которых в Святославле по местной традиции было принято фотографироваться… В этой части тут уже было на свадьбе все как у всех.

Когда добрались до столовой, ноги у меня уже гудели. У столовой молодожёнов встретили директора и энвэпэшника. Они поздравили Тимура, подарили на двоих ему один подарок, после чего мы все прошли внутрь.

Внутри нас уже ждали два музыканта, один с гитарой, другой с аккордеоном. Я улыбнулся.

— Что смешного? — тут же заинтересовалась Галия. — Знаешь их?

— Нет, не знаю. Вспомнил просто, как после последней свадьбы Лина ко мне прицепилась с упрёком, что мы её парня не позвали выступать вместо цыган… Посмотрел на этих музыкантов и захотелось оглянуться проверить, нет ли её где-нибудь рядышком… А то мало ли стоит и смотрит на меня с упрёком.

Галия рассмеялась.

— Да, Лина у нас абсолютно непредсказуемая соседка, несмотря на возраст. Интересно, она вообще когда-нибудь остепенится и начнёт себя вести, как все нормальные люди?

— Вряд ли, — покачал головой я, — но давай всё же перестанем про неё говорить. Хотя я и сам виноват, что первый её упомянул, но как-то не хочется вообще про неё ничего и не слышать, и не думать на свадьбе Тимура и Ветки. Порадуемся за наших друзей.

— Да, когда-то Тимур был тебе врагом, а теперь и друг, и брат. — сказала Галия, качая головой, — какая она жизнь, штука непредсказуемая…

— Что есть, то есть!

Наконец, все вошли в столовую, и началась рассадка. Никаких табличек, кто где должен сидеть, конечно же, не было, так что это заняло прилично времени. Люди все воспитанные, вот и пытались уступить друг другу лучшие места…

Наконец, всё же расселись. Рядом со мной оказался директор школы.

— Ну что, Игорь Иванович, не жалеете, что протянули тогда Тимуру руку помощи? — улыбнувшись, спросил я его.

— Чего же жалеть? Вон он, красавец, будущий офицер! — радостно ответил он, — я как чувствовал, что он не дурной по своей природе, а просто как шальной жеребёнок. Хотя я так понимаю, что основной вклад в то, что он человеком стал, тебе все же принадлежит…

— Нет, человека из него в училище делают. Как же ему повезло, что он именно туда попал! Учебное учреждение с такой славной историей и традициями. Вот с ним уже и двое друзей из училища рядом сидят, должно было быть трое, но третий ногу сломал неудачно… Будет у них братство на всю жизнь, когда офицерами станут. Будут в гости друг к другу ездить, по службе продвигаться помогать. А мы ими гордиться будем.

— Десантники — соль земли в любой войне! — согласился со мной директор школы.