Ревизор: возвращение в СССР 44

Глава 16

Рим, Италия

Тареку полюбился этот римский ресторан «Империя», хоть он ранее и побывал в нем только один раз, примерно с полгода назад, вместе с потенциальными партнёрами из Милана. Это был ресторан высокой кухни, но без всяких глупых экспериментов со странного вкуса соусами или с крохотными порциями. Кормили тут сытно и вкусно.

Но сейчас, учитывая особенности предстоящей встречи, он сразу туда не пошёл. Сидел около него в своём лимузине в компании двоих телохранителей, пока дверца не открылась, и один из второй пары телохранителей, что он послал предварительно на разведку в ресторан, не сообщил:

— Обстановка спокойная. Судя по всему, человек, с которым вы будете говорить, уже на месте. Уж больно характерно одет, точно сицилиец. Из охраны с ним ещё двое сидят за соседним столиком. Все остальные на вид — обычные посетители из высших слоёв общества. Марио занял заказанный заранее столик неподалёку. Я пойду впереди вас, присоединюсь к нему, как будто мы не с вами. Отправляйтесь в ресторан примерно через минуту.

Дав инструкции, телохранитель закрыл дверь и отправился к ресторану. Выждав минуту, Тарек скомандовал своим телохранителям собираться на выход.

Зайдя в ресторан, он почти сразу узнал того, с кем ему придётся вести переговоры, хотя никогда раньше его не видел. Телохранитель был прав, уж очень характерно он выглядел. Нелепого канареечного оттенка рубаха с расстёгнутыми аж двумя пуговицами открывала волосатую грудь, темно-синие туфли по цвету не попадали в тон ни к коричневым брюкам, ни к рубашке. А за соседним столиком сидело ещё двое бандитского вида парней в похожих одеяниях. Все трое смотрелись крайне нелепо на фоне весьма тщательно одетых других посетителей. Они, как и сам Тарек, были в дорогих костюмах с галстуками.

«Империя» была очень респектабельным рестораном, поэтому не часто видела таких гостей, как Джино с его ребятами. Хорошо хоть, подумал Тарек, что их вообще отсюда не стали выкидывать, а то был бы скандал… Да, странно, но персонал примирился с такими необычными гостями…

Подойдя к столику, он спросил:

— Сеньор Моретти, всё верно?

— Да, всё верно, — благожелательно сказал Джино. — А вы — сеньор Эль-Хажж, я правильно понимаю? Присаживайтесь. Нам есть с вами что обсудить.

Хоть он и первым обратился с просьбой о встрече, выглядел мафиози достаточно уверенно. Ну, либо он был тоже опытным переговорщиком, как и сам Тарек.

Первые пять минут они дел не касались: сделали заказ у официанта, обсудили погоду и то, насколько им нравится Рим. Оба сошлись на том, что тут слишком много туристов, чтобы чувствовать себя расслабленно.

— Может быть, будем общаться на «ты» и по именам? — спросил Джино Тарека после этого небольшого разговора.

Тарек начинал свою карьеру солидного бизнесмена с самых низов и вовсе не всю свою жизнь называл людей на «вы», так что эта просьба его совсем не покоробила.

— Конечно, Джино, почему бы и нет?

И вот после этого уже стартовали их бизнес-переговоры.

Начал Джино:

— Насколько я понял со слов своего племянника, тебя глубоко возмущает это предприятие, что обустроил один мой сосед по имени Коста, — сказал он Тареку. — В связи с этим я хотел бы предложить тебе свои услуги. Если ты профинансируешь эту операцию, я готов отбить этот завод с тем, чтобы он входил в мою территорию, а после этого мы сможем с тобой наладить на нём сотрудничество. Думаю, пятьдесят на пятьдесят будет неплохой идеей… Формально все будет твоим, просто ты будешь выплачивать мою половинную долю доходов наличными… Об остальном договоримся уже потом.

— Я могу обсуждать это с тобой, Джино, — кивнул Тарек, — но сразу же упомяну очень важный нюанс. Если мы вообще в это дело впишемся, то обсудим уже всё до самого последнего шага и через пять или через десять лет, после чего договоримся, что ничего из этого, кроме как по взаимному согласию, менять не будем. Такой вариант тебя устроит? Не потому, что я капризничаю или ещё по какой-то несерьёзной причине, а потому что у меня серьёзный бизнес, а серьёзный бизнес любит предсказуемость. По крайней мере, в тех аспектах, что связаны с владельцем и его партнёрами, потому что и так в мире масса непредсказуемого, что очень негативно влияет на бизнес.

И сразу первый вопрос: у меня очень серьёзное предприятие, полностью легальное, и я ни в коем случае не соглашусь ни на какое формальное или неформальное партнёрство, по которому половина какого-либо моего предприятия будет принадлежать мафии. Вовсе не потому, что не уважаю тебя, не подумай. Просто один очень умный человек сказал мне, что достаточно скоро в Италии правительство возьмётся за серьёзную борьбу с мафией.

А представь, что будет с моим бизнесом в остальной части Италии, если в рамках борьбы с мафией мой завод на Сицилии конфискуют? Это же будет полный крах. Я просто разорюсь, не говоря уже о том, что меня могут и в тюрьму посадить за такое партнёрство.

Так что единственный вариант, который я готов обсуждать, это что после того, как ты отобьёшь этот завод, ты передашь его мне, а я буду выплачивать, как и все остальные предприятия на твоей территории, определённую сумму ежемесячно.

При этом, чтобы ты понимал свою выгоду: чем больше будет произведено продукции на этом заводе, тем больше и ты получишь денег. А чтобы у тебя был ещё, помимо денег, и другой интерес в том, чтобы это предприятие действительно было полностью легальным и ни на каких основаниях не могло быть конфисковано властями, я предлагаю назначить директором завода твоего племянника Альфредо. Это толковый молодой человек, который, с моей точки зрения, блестяще справится с этой ролью.

Тарек, произнося всё это, внимательно наблюдал за Джино. Ему нужно было понять по его реакции, что из предложенного вызовет у него наибольшие сопротивление, да и в целом, как он отреагирует на всё сказанное?

Много, очень много переговоров он провёл, так что научился понимать, когда партнёр категорически против предложенного варианта, а когда с ним всё же можно найти определённое взаимопонимание.

Реакция Джино его порадовала. Несмотря на то, что он сразу же отказался от равноценного партнёрства, тот не стал ни кидать на него злобные взгляды налитыми кровью глазами, ни как-то ещё демонстрировать, что его позиция непоколебима.

А его предложение по поводу Альфредо и вовсе, было видно, что привело Джино в изумление, но в приятное изумление.

— Знаешь, Тарек, — сказал Джино, — ты интересный собеседник, с тобой определённо приятно общаться. Вроде и отказал мне по очень важному вопросу, но всегда бы мне вот так отказывали… Значит, ты считаешь, что Альфредо может стать директором этого завода? Ну что же, согласен с тобой. Мальчик определённо талантлив. И да, я хочу, чтобы у него в жизни всё было хорошо. Все эти вопросы обсуждаемы.

Но имей в виду, что мой процент за защиту определённо должен быть сладким. Это не должно быть какой-то ерундой. Надо мной есть крёстный отец. Возможно, ты не знаешь, но со всего, во что я окунаю свой клювик, он тоже имеет свою долю, поэтому, чтобы он нас поддерживал, я должен ему отстёгивать достаточно приличные суммы с этого завода, но и сам за гроши тоже не буду работать. Даже если мой племянник будет директором этого завода.

— Само собой, Джино, — кивнул Тарек. — Я навёл справки: на Сицилии принято отдавать с успешного бизнеса мафии десять — пятнадцать процентов от прибыли. Давай договоримся на десять процентов, учитывая, что я профинансирую сам захват завода. Ну, либо пришлю боевиков, которые помогут тебе сделать это достаточно легко.

— Каких ещё боевиков? — изумлённо вытаращился Джино на Тарека.

Араб едва сдержался от того, чтобы рассмеяться ему прямо в лицо. Ну да, он сумел удивить бандита. Тот думает, что общается с типичным бизнесменом в красивом костюмчике, с галстуком, а тут вдруг такое предложение.

«А Ивлев неплохо это придумал», — сказал себе Тарек и продолжил:

— Я вообще-то выходец из Ливана, он на границе с Израилем, и на нашей территории ютятся сотни тысяч палестинцев, у которых израильтяне отобрали их землю и выгнали к нам. Может быть, ты слышал, эти ребята в знак протеста периодически устраивают теракты и угоняют самолёты. Все это координируется Организацией Освобождения Палестины, ООП.

— Слышал, конечно, — кивнул Джино, — что я, разве радио не слушаю? А на Мюнхенской олимпиаде это они израильских спортсменов поубивали?

— Они самые, — подтвердил Тарек. — Ну и у меня там полно друзей, так что вместо денег я могу просто прислать через неделю-полторы полсотни боевиков с автоматами Калашникова. И все из них будут знать, с какого конца его правильно держать и иметь опыт боевых действий против израильской армии. Так что это не какие-то новички, которым сунули впервые в жизни в руки оружие. Это опытные убийцы, с их помощью ты перебьёшь людей этого Косты так быстро, что те никакого сопротивления не успеют оказать.

Джино откинулся на спинку кресла и глубоко задумался, а потом заговорил. Интонации его голоса при этом слегка изменились, и Тарек понял, что он смог произвести на него нужное впечатление.

— Спасибо за предложение, но всё же нет. Я предпочту взять деньгами. Никакие арабы с Калашниковыми мне там точно не нужны. Этого мне крёстный отец никогда не простит.

Давай тогда перейдем к деталям. Оружие я уже закупаю потихоньку на американской военной базе. Она как раз лежит в моей зоне влияния около Катании. Подкинь мне, к примеру, просто 50000 долларов. Я найму пару десятков армейских отставников, что не могут долго найти работу и уже подкатывали ко мне по поводу вступлению в мой отряд, и половину этой суммы занесу крёстному отцу после того, как мы захватим завод. Чтобы он простил мне эту операцию и одобрил, что эта территория войдёт в мою зону влияния.

Немного подумав, Тарек сказал:

— 40000. Я всё же тоже деньги не сам печатаю.

Джино, подумав, кивнул в ответ:

— Хорошо, договорились. 40000 долларов и двенадцать процентов прибыли ежемесячно после захвата предприятия.

— 40000 долларов и одиннадцать процентов, — сказал Тарек.

И Джино, коротко хохотнув, кивнул.

— Ну что, обмоем сделку? — предложил он и потянулся к бокалу. — За сотрудничество!

Мужчины выпили.

— Хотел ещё спросить тебя, Джино, — сказал Тарек. — По поводу отца Альфредо. Появилась у меня идея сделать его комиссаром, подняв наверх с позции обычного полицейского. Что ты скажешь по этому поводу? Не подумай, что я не ценю твою поддержку, которую ты окажешь своему племяннику. Но, может быть, Альфредо не помешает и комиссар полиции под боком, который точно никогда не сделает ему ничего плохого?

Джино посмотрел на него в немом изумлении, потом расхохотался так, что полресторана обернулось посмотреть на них.

— Тарек, а тебе палец в рот не клади, ты мне нравишься всё больше и больше, — сказал он, вытирая слёзы с глаз. — Ей-богу, если бы ты не был уроженцем твоего Ливана, я подумал бы, что ты один из нас, из сицилийцев! Я очень рад, что мы с тобой встретились и будем делать вместе бизнес.

— Спасибо, Джино. Если ты считаешь, что это хорошая идея, то подскажи мне, кому надо занести пухлые конверты, чтобы отец Альфредо стал комиссаром полиции.

— По этому поводу мне всё же надо немножко подумать, — сказал Джино. — Ход ты предлагаешь интересный, но есть нюанс. Отец Альфредо слишком честен. Ты прав, сыну своему он, скорее всего, ничего не сделает. Сын есть сын всё же.

— Да, раз завод будет полностью легальным, то и оснований для того, чтобы создавать на нем проблемы, никаких не будет. Мы не будем нарушать закон, — сказал Тарек.

— Но вот что касается меня, всё намного сложнее. Бруно Моретти — честный полицейский. Если у него появится возможность засадить меня, то, поверь, он меня засадит. Нет, все же, такой комиссар полиции мне рядом точно не нужен. — покачал головой Джино. — Действующий комиссар вполне счастлив, получая от меня пухлые конвертики по праздникам. И завод твой он тоже будет поддерживать.

— Ну, по этому вопросу тебе, конечно, виднее, Джино. — согласился Тарек.

— Раз мы всё с тобой тогда обсудили, давай ещё выпьем за сотрудничество. — сказал Джино и подозвал официанта.

Покидал ресторан Тарек в приятном настроении. Он обсудил с совершенно незнакомым ему человеком, да ещё и бандитом, очень сложные вопросы. И когда шёл на эту встречу, был уверен, что она чертовски затянется и спорить им там придётся несколько часов как минимум. Либо, что ещё хуже, бандит с самого начала психанёт, и на этом с ним придётся расстаться, отказавшись от этой идеи. Но всё прошло чертовски гладко. Это была одна из самых лёгких сделок в его жизни. Оставалось надеяться, что все будет идти и дальше, как по маслу, и жалеть ни о чем не придется.

Военная база около Калининграда

Оставшееся до вылета на Кубу время пролетело быстро. Я, конечно, немного переживал, все ли сделал перед отъездом? Есть у меня такая привычка, на стадии перед отъездом она хороша, а когда ты уже в дороге, немного раздражает, потому что изменить-то уже ничего нельзя. Но есть, и просто так от нее не откажешься. Привычно пробежался по пунктам. Верховный Совет — все оставил и подстраховался, позвонив секретарю Межуева. МГУ, ЗИЛ, филиал Института Силикатов — тоже все в норме. Захаров и Сатчан — знают. Вера из «Труда» — знает. Латышева вот только с радио будет звонить, искать меня. Надо было позвонить ей и предупредить, что в отъезде буду… Ну ладно, потом обрадуется больше, когда вернусь.

Тузика мы завели к Брагиным. Они подумывают свою собаку взять, попросили его на три недели у них оставить, чтобы посмотреть, каково оно, жить вместе с питомцем в однушке. Велел им только сразу ребенку категорично сказать, что собачка только погостит, и потом вернется к хозяевам, чтобы потом истерик через три недели не было. Они еще родители очень неопытные, надо думать за них в таких ситуациях… А так — идея хорошая. Если себя Тузик проявит там образцово-показательно, возьмут Брагины тоже пса, будем по утрам вдвоем с Костяном с собаками бегать. Все веселее, чем одному. Ну а Панда у нас индивидуалистка, ей в гости ходить противопоказано, не любит она этого, проверяли. Ее мама с Ахмадом будут приходить кормить и развлекать немного, если вдруг совсем заскучает.

Пять офицеров, когда пришли на наш борт, оказались майорами и капитанами. Ровно через полчаса и вылетели, точь-в-точь, как генерал нам и сказал.

Как и обещал Балдин, около нас никто в полёте не курил. Офицеры забрались в самый хвост самолёта и курили уже только там. Учитывая, насколько Ил-62 огромный самолёт, до нас никаких запахов не долетало.

Ну, конечно, много мы часовых поясов пролетели. Вылетели из Калининграда в семь вечера, летели десять часов. В Москве было уже пять утра, а на Кубе, когда мы туда прилетели, было десять вечера.

Мы с Галией, конечно, почти в полете не спали. Даже если дети дремали, то мы присматривали за ними на всякий случай, так что порядком измотались в этом полёте. Пытался уговорить жену поспать, мол, сам присмотрю за парнями, и она даже пару раз попробовала, но больше часа в итоге у нее и не получилось подремать. Но что хорошо, малыши приятно поразили не только нас, но и офицеров. Практически не скандалили… Мне даже потом не один офицер выразил восхищение по этому поводу, мол, были уверены, что крику будет на весь самолет… Хотя, конечно, свою порцию «снотворного» они приняли, от каждого попахивало…

Приземлились мы, похоже, снова на военном аэродроме, но уже кубинском. Когда вышли из салона, с Балдиным и вторым генералом из нашей делегации долго обнимались какие-то местные кубинские генералы.

Ну а мы с Галией радостно переглядывались. Добрались! И ночь такая тёплая… И воздух вкусный, какими-то пряностями пахнет!

А затем к нам, прямо к самолёту, подогнали новенький «Икарус», и кубинские солдаты принялись ловко загружать в багажный отсек наши чемоданы из самолёта.

Я проследил, чтобы оба наши чемодана были погружены. Всё же опыт у меня большой, и историй о том, как даже при самом дружеском приёме забывали чемоданы, у меня и у знакомых моих — предостаточно.

Ночь была такая, что, как говорится, хоть глаз выколи. Так что, как мы с Галией ни пытались что-то рассмотреть за окнами автобуса, пока ехали, так ничего и не смогли там распознать. Небо, похоже, облаками затянуло, ни звезд, ни луны…

Судя по тому, как автобус трясло на ухабах, дорога нам попалась не фонтан. Но вот, наконец, минут через сорок мы уже подъехали к нашей гостинице.

Как она выглядела, так толком и не поняли — подавляющее большинство окон было потушено, и даже у входа горело всего две электрические лампочки. Просто огромный силуэт.

Снова проследил, что выгрузили наши чемоданы, и сам уже взялся за них, поскольку Валентина Никаноровна подхватила Руслана, а Галия — Андрея. Мы отправились внутрь гостиницы. В кустах и клумбах бодро стрекотали какие-то местные насекомые.

Тут уже было посветлее, так что я с удовольствием увидел, что лобби высотой метров шесть, и облицовано мрамором. То есть отель явно был из дорогих, как и уверял меня генерал, который уже навёл справки. Скорее всего, его строили ещё американцы, а потом уже кубинское правительство его национализировало.

Нас пустили зарегистрироваться первыми, учитывая маленьких детей. Вежливая симпатичная кубинка, выписав что-то из наших паспортов, выдала нам ключи от номера на одиннадцатом этаже.

— С видом на море? — по-русски спросил я.

— Си, синьор. — ответила она.

Не факт, правда, что поняла, возможно, просто старается быть вежливой… Ну что же, учитывая, как тут экономят электричество, не уверен, что мы сейчас из окна разглядим, есть ли у нас вид на море вообще…

Впрочем, когда поднялись на лифте, и зашли в свой номер, то море все же смогли увидеть. Оно загадочно мерцало под лунным светом. Облака, наконец, разошлись, и дали вылезти луне…

— Шикарный вид! — сказал я жене, обняв ее за плечи.

Номер у нас тоже однозначно оказался неплохим. Две большие комнаты, каждая по метров двадцать — двадцать пять квадратных, и очень неплохо обустроенная ванная комната. Около входной двери даже какой-то бюст бронзовый обнаружился на тумбочке, скорее всего, какой-то местный герой. Сразу проверил его на устойчивость, опасаясь, что пацаны его на себя могут обрушить. Вроде порядок. Крепко стоит.

В дверь кто-то постучался. Открыв, обнаружил на пороге одного из майоров, что с нами летел.

— Генерал Балдин просил передать, что там сейчас в ресторане на первом этаже для нас стол накроют. Спускайтесь на ужин. Ну или на завтрак, если смотреть по московскому времени.

Поблагодарил майора за приглашение, закрыл дверь.

— Как считаешь, дети сейчас спать улягутся? — спросил я жену, подойдя к ней. — А то нас Балдин только что на ужин пригласил в ресторан на первом этаже.

— Нет, они перевозбуждённые из-за новой обстановки, — покачала головой жена, — не будут они сейчас спать. Пошли покушаем, дело хорошее.

Конечно, мы взяли с собой в самолёт и собойки для себя и для детей, и термос с горячим чаем, и все это захомячили, пока летели, но, когда путешествуешь, у тебя всегда аппетит повышенный.

Москва, проспект Мира

Старший лейтенант Сурков и младший лейтенант Дегтярёв встретились в пять утра, когда ещё на улице было совсем темно, на проспекте Мира. Для задуманного дела решили использовать «Москвич» Суркова, у Дегтярёва своей машины еще не было.

— Котелок не забыл? — спросил Сурков товарища.

— И бабкин котелок не забыл, и новый для нас прихватил, чтобы уху было в чем сварить после рыбалки, больше не одалживаясь, — ответил Дегтярёв.

— Это хорошо, — одобрил старший товарищ. — Я прихватил и луку, и перцу, остальное, думаю, у той же самой бабки купим, только в котелок надо еще трёшку обязательно положить за неудобство.

— Ну да, уехали тогда вместе с ним, до сих пор неудобно перед старушкой… Решила, небось, что мы такие городские похитители котелков… — добавил Дегтярёв.

— Ага, — хмыкнул Сурков, — ну а что было делать, раз работа у нас такая, Так… Червяков на месте накопаем. Червяки там жирные, хорошие.

— Мне вот интересно, — сказал Дегтярёв, — мы сейчас по науке будем на рассвете ловить. А что будет с уловом? Так же хорошо, как в прошлый раз, когда в час дня ловили? Или ещё больше рыбы удастся наловить?

— Может быть, правда, нам надо было ехать к часу дня снова? — предположил Сурков.

— Ну, сам понимаешь, никто никакие гарантии нам дать по этому поводу не может, — ответил Дегтярев. — Ты, главное, жену предупредил, что на весь день уезжаешь? — продолжил он. — Потому как я свою предупредил: если с утра клёва не будет, то ничего страшного, посидим за жизнь, поболтаем, книжки почитаем и дождёмся снова этого странного дневного поклёва. Так что моя вечером меня только ждет. И я в любом случае рассчитываю на хорошую рыбалку. Без такого же богатого улова, как в прошлый раз, я от этой речки не отступлюсь…

— Предупредил. Ну, авось всё нормально с уловом и сложится, не сейчас, так днем, — кивнул Сурков.

Куба, Варадеро

Стол для нас в ресторане собрали богатый и очень неплохо сервированный. Через каждый метр были установлены на позолоченных блюдах кокосы — большие такие, на пару килограммов каждый.

Было много блюд с самыми разнообразными кушаньями, но я обратил внимание, что в основном тут всякая нарезка. Видимо, ужин был значительно раньше. И блюда с него разогревать не стали, быстро настругали всяких колбас и копчёностей.

Естественно, полно было и бутылок со спиртным. Пригляделся — ром в основном, да водка, но нам сейчас с Галией после бессонной ночи крепкий алкоголь пить точно не стоит, срубит моментально.

Вот офицеры, конечно, не имея маленьких детей, по этому поводу не переживали — тут же всем было налито, и раздался первый тост, произнесённый не Балдиным, а вторым генералом. Не очень длинный, все по делу, и собравшиеся дружно приступили к ужину.

Дети, пока мы сидели за столом, вполне себе комфортно играли на ковре неподалёку от стола. Игрушки мы с собой им прихватили, само собой. Время от времени, правда, у них вспыхивал исследовательский интерес, и они пытались отправиться за пределы столовой, но поскольку мы с Галией за ними постоянно присматривали, один из нас вставал и возвращал беглецов обратно.

Генерал Балдин, правда, один раз попытался нас с Галией уговорить рому бахнуть. Мол, спать потом будете лучше. Но мы все же отказались. Успеем ещё все попробовать, когда будем в лучшем состоянии…

За столом посидели очень даже неплохо, несмотря на бессонную ночь. Общая атмосфера была очень весёлая и оживляла. Конечно, все радовались — столько лететь, так, конечно, обрадуешься, когда доберёшься до места. А учитывая, что впереди нас ждет пляж, когда в Москве все кутаются в куртки… Ну так это же вообще сказка!

Но минут через пятьдесят дети всё же начали клевать носом, и мы тут же откланялись.

Дети заснули у нас на руках уже в лифте, мы ещё даже не успели к номеру подойти…

Честно говоря, мы тоже моментально вырубились, едва, уложив их, добрались до огромной кровати… Помню, как ложился в неё, а вот про стадию засыпания сказать ничего не могу. Она, наверное, за пару секунд промелькнула…