Рюрикович 4

Глава 24

На вечернюю вылазку собрались прежним составом. Чтобы лишний раз не обижать Годунова, милостиво разрешил ему держаться рядом. Договорились снова работать парами, чтобы один наводил шороху, а второй в это время прикрывал его.

Довольные тем, что им не пришлось тратить своё золото на передачу за пленных, бояре снабдили необходимым для дела сущностями. Хотя, некоторые и пытались зажопить, но другие смогли повлиять на коллег.

Так, снабженные всем необходимым для создания шумовых эффектов, мы собрались в моей комнате. Я ещё раз проговорил инструкции, чтобы потом не возникало вопросов. Все кивнули в ответ. Подобрались, приготовились…

Я открыл Омут и шагнул первым, чтобы занять место возле выхода. Не хотел быть снова зажатым между потными подмышками выполнивших своё дело воинов. Возле выхода дышалось легче.

Так вот, я шагнул и… Оказался вместо небольшого помещения для перехода на широком морском берегу! Даже ущипнул себя, чтобы понять, что я не сплю. Тихо прошипел от щипка сквозь зубы — слегка перестарался…

Обернулся к порталу Омута, но тот тихо таял в зелени джунглей. То есть вообще — взял и растаял, как будто так и надо было! И никакого выхода там, где вход!

Вот и сходил за хлебушком…

Ни друзей, ни товарищей по оружию! Только две любопытные мартышки свесились с лиан и тихонько лопотали между собой, поглядывая на неожиданно появившегося меня. Вряд ли эти мартышки были настроены дружелюбно, но и агрессии тоже не выказывали. Просто пялились, как зеваки на коронации.

— Ничего себе сюрприз, — проговорил я, оглядываясь по сторонам.

— Я тоже подохренел, — раздался голос Тычимбы. — Первый раз такой Омут вижу. Это вы его вызвали, господин?

— Если бы мог, то каждые выходные носились бы сюда на шашлыки, — хмыкнул я в ответ. — Нет, конечно, на такое моих силенок не хватит. И так на перемещение тратится немало, а чтобы ещё и окружение создавать… Это надо уровень Бездны!

— Кто тут упоминает всуе имя Великой Нерожденной? — раздался колокольчиковый женский голос.

Я обернулся и чуть отшатнулся — на меня смотрела красавица из той породы, о которых говорилось, что родились моделями. Совершенные формы, еле прикрытые просвечивающими пальмовыми листьями, так и норовили притянуть взгляд. Черные волосы уложены волосок к волоску, алый цветок кокетливо засунут за ухо. Глаза цвета морской волны смотрели с ласковой усмешкой.

И она стояла в нескольких шагах на белоснежном песке с таким видом, словно всю жизнь только меня и ждала. Вот только отсутствие за ней следов на том же самом песке говорило о многом…

— Это ты меня выдернула из моего Омута? — спросил я глухо.

— А что не так? Думал, что ты будешь пользоваться услугами Великой Нерожденной, а она ничего об этом не будет знать? — усмехнулась девушка. — Какой же ты наивный, ведарь…

— А где остальные?

— Для остальных Великая Нерождённая тоже приготовила сюрприз! Они придут туда, где их будет ждать миллионное войско. И в свой последний миг они будут проклинать тебя, надоедливый ведарь. Ведь они будут думать, что это ты их заманил в ловушку!

— Ты лжёшь! — буркнул я в ответ.

— А может быть и так, — пожала она плечами. — Кто же знает? Тебе всё равно не суждено это выяснить, так как ты не уйдёшь из этого места.

— Я слышал то же самое от твоих коллег. Ты же один из Патриархов? Я правильно думаю?

— Ну, хоть в догадливости тебе не откажешь, — ухмыльнулась она в ответ. — Всё верно. Всё правильно. И что же ты будешь делать?

— А что мне остаётся? — вздохнул я. — Только попытаться выжить и выйти отсюда. Может, разойдёмся краями? Ты вон какая красивая — не хочется тебя калечить.

— Тот, благодаря кому я стала такой, тоже говорил, что я очень красивая. А потом…

— Потом он тебя предал? — предположил я.

Девушка мягко улыбнулась в ответ, показав в очередной ряд белоснежных жемчужин.

— Он не только меня предал… Этот человек… Я не буду называть имя, чтобы памятью не радовать его проклятую душу. Этот человек вёл дела с моим отцом. Он всегда был импозантен, галантен и великолепен. Конечно же молоденькая дурочка влюбилась в него. А он… Подарки, ухаживания, красивые свидания — сердце было отдано ему навеки. А ещё он предложил обручиться, и я согласилась…

— И что? Он спился и начал изменять? — хмыкнул я.

— Мужской цинизм? О, как знакомо это проявление маскулинной натуры. Нет, не так. Оказывается, он просил у отца большую сумму денег для какого-то своего дела, но отец сомневался и тогда…

— Тогда он решил зайти через дочку, — кивнул я. — Бизнес, ничего больше?

— Всё так, — поджала губы девушка. — Зятю отец не смог отказать и дал требуемые деньги. А после… После он пригласил меня на романтическое свидание в ресторан. Там мы ели вкусную пищу, пили терпкое вино, от которого меня почему-то начало клонить в сон. Очнулась я на каком-то большом складе, где было очень много обнаженных мужчин в масках козла. Я была распята на холодном алтаре, голая и беспомощная. Мои мама и папа висели в десятке метров на распятиях. Избитые, измученные, они смотрели, как первым моим мужчиной стал он… Я кричала, плакала, умоляла, но… всё тщетно. Их было много. Чужие руки, чужие рты, чужие смешки. Я очень громко кричала, но мой голос тонул в хриплых голосах. Потом были другие, а он смотрел и смеялся. На третьем десятке он перерезал горло моим родителям, чтобы оживить меня. «Чтобы невестушка начала двигаться! А то слишком притихла!» — как сказал он своим друзьям. И в тот момент, когда глаза родителей потухли, я услышала в ушах тихий голос…

— Бездна сделала предложение, от которого нельзя отказаться? — хмыкнул я, уже зная ответ.

— Да. От такого предложения отказываться нельзя. И я согласилась. Неожиданно оказалось, что я могу повелевать водой. Клинки из воды разрезали мне путы на руках и ногах. Я ощутила невероятный прилив сил. В моих руках оказалась ТАКАЯ сила, что я всего лишь хлопнула в ладоши и голова одного из тех, кто был в маске, разлетелась спелой дыней!

— Потом ты справилась с остальными?

— Потом я справилась с остальными… Самые понятливые пытались убежать, но неожиданно выходы оказались заблокированы водяной преградой. Кто-то пытался сопротивляться, но как сопротивляться с перерезанными сухожилиями? Они были в моей власти! Все те, кто смотрел, как меня уничтожают, потеряли свои глаза. Тыкались, как слепые котята, а я убивала их один за другим, — глаза девушки мечтательно закатились. — И никому не было прощения. Вот он умер последним. Он занял место моего отца на кресте и сдох от невероятной боли. А я… Я стояла и смеялась ему в лицо, когда он дёргался в судорогах.

— И так ты стала рабой Бездны, — заключил я повествование.

— Я стала слугой той, кто делает этот мир справедливее, — улыбнулась девушка в ответ. — Каждый получает по своим заслугам!

— Но есть те, кто ни в чём невиноват. Бездна же забирает всех без разбора!

— «Невинный» виноват в том, что не остановил виноватого! Каждый из нас видел дурное дело и отводил глаза, делая вид, что ничего не происходит. И каждый повинен в грехах чужого. Невиновных нет!

— Зря ты так, — буркнул я. — Во всех мирах добро побеждает зло. Рано или поздно, но побеждает.

— Что же тогда люди не помнят других добрых людей, но всегда вспоминают злых? Значит, злым быть выгоднее, чтобы его помнили! Значит, зло всегда будет преобладать над добром.

— Злых помнят, чтобы не стать такими же! — помотал я головой. — Чтобы не совершать ошибок и не ходить по той же тонкой дорожке!

— Да? А мне кажется, что всё это только в головах людей. Что зло всегда оценивается по тому критерию, который сейчас важен для власть держащих. Что если ты убьёшь человека, которого назвали врагом, то сделаешь доброе дело. А через какое-то время тот народ, который родил человека, назовут дружеским и что? Человека уже не вернуть, значит, ты сделал зло? Значит, не ты определяешь, что добро, а что зло? Это делают те, кто сверху, а ты всего лишь мелкая пыль, которую могут сдуть в любом направлении!

— В наших руках творить добро или зло. И не важно, какое ты себе выберешь оправдание — зло всегда остается злом. Какое бы имя ты ему ни дала! — помотал я головой.

— Ну что же, меня предупреждали, что ты упрям, ведарь, — улыбнулась девушка. — И что проще тебя убить, чем переубедить…

— Вообще-то меня и убить не так-то просто, — буркнул я в ответ.

— А это мы сейчас увидим, — девушка взмахнула рукой и в тот же миг распалась морскими брызгами.

Там, где она только что стояла, темнело пятно на песке. И даже следов ножек не видно…

Только резанул по ушам испуганный крик мартышек, которые всё это время наблюдали за двуногими незнакомцами, нарушившими их покой. Мартышки рванули внутрь джунглей, дико вереща.

Около полусотни птиц взмыли в небо и устремились прочь. Подальше от того, что вскоре должно было начаться.

— Ты готов? — спросил Тычимба.

— К этому никогда нельзя быть готовым, — буркнул я, оглядываясь по сторонам. — Но в целом, да, готов.

— Ведарь, ты был благодарным слушателем. Поэтому я награжу тебя быстрой смертью, — пробулькало со стороны морской глади.

— Может, не надо, а? — без особой надежды спросил я. — Может, разойдёмся краями, а встретимся в другой раз и в другое время? Я как бы сейчас немного занят. Меня там люди ждут.

— Тебя никто не дождется, ведарь! — шлепнула волна в ответ.

Звук ещё не затих, как эта же волна накатила на берег и начала подниматься, словно упёрлась в незримую преграду. Она поднималась вместе с песком, с мелкой галькой, обрывками водорослей и даже рыбками, которые пучили глаза пуще обычного.

— Ну, понеслась, — вздохнул я и ударил руками по песку.

Тут же перед волной вырвались снизу зеленоватые корни, вырастая в непроглядную стену. Эта стена всё больше и больше опоясывала вырастающий вал, который так и норовил перехлестнуть через край.

И чем выше стена поднималась, тем выше становилась волна. Никак не получалось её стреножить.

— Ты её видишь? — спросил я Тычимбу.

— Нет, слишком много ила внутри, — был ответ.

— Тогда придется бить наугад…

Я вызвал пучок молний, ударивших по скоплению воды мощными зигзагами. Внутри стены затрещало. Раздался взрыв, а в следующий миг стену просто разнесло в разные стороны.

На месте взрыва в сексуальной позе застыла девушка. Ух, как же соблазнительно покачивались пальмовые листья на её совершенной фигуре. Прямо так и хотелось их сорвать, чтобы открыть взору великолепные формы.

Под её босыми ногами песок темнел от влаги, а в воздухе застыли миллионы невесомых капель, сверкая, как крохотные алмазы. Они чуть поблескивали, а поверху проявилась яркая радуга, какая возникает после дождя.

Ну, какой бы соблазнительной она не была, а исход боя должен был предрешен. Бить нужно первым…

Я резко выбросил руки вперед. Воздух взревел, и огненный клинок рванулся к противнику, оставляя за собой черный след выжженного воздуха.

— Ты меня разочаровываешь, ведарь…

Патриарх взмахнула рукой, и перед ней встала зеркальная стена — не просто щит, а идеально гладкая поверхность, в которой пламя отразилось… и полетело обратно!

Я едва успел рассечь собственный удар, но край пламени все же лизнул плечо, оставив черный след на куртке.

Вот жеж, зараза какая!

Девушка сжала пальцы — и миллионы капель вокруг схлопнулись в иглы. Ледяные, тонкие, смертельные. Они рванули ко мне со всех сторон — сверху, снизу, с боков…

Теперь уже пришлось мне выставлять щит. Корни вырвались из песка и быстро заключили в кокон. Этот кокон из твердого плетения выстоял под первым ударом. Второй же удар смел напрочь выросшую защиту, разметав его в разные стороны.

Вот только меня уже внутри не было. Провалившись под землю, я быстро переместился на десяток метров левее. Всё-таки в приобретении магии патриархов были свои плюсы…

Выскочив наружу, я успел застать довольную улыбку на сочных губах девушки. Правда, при виде меня, живого и здорового, улыбка быстро исчезла с лица.

— Ты меня разочаровываешь, Патриарх! — крикнул я в ответ.

Песок под ногами девушки внезапно ожил — тысячи острых песчинок впились в кожу, обдирая плоть, как наждак. Она вскрикнул, но не от боли, а от ярости, и взмахнула рукой.

Со стороны моря поднялся водяной кнут, рассекая воздух с резким свистом. Я едва успел поднять щит — мощный пласт песка поднялся передо мной, поглощая удар. Вода впитывалась в песок, превращая его в тяжелую грязь, но не достигла цели.

После этого я развел руки — и весь песок на пляже вздыбился. Гигантская волна золотых песчинок, высотой с крепостную стену, обрушилась на противника. Девушка сжала кулаки, и перед ней взметнулся водяной вал, столкнувшись с песком в грохочущем каскаде.

Я прижал ладони к земле — и вдруг все дюны зашевелились. Из песка поднялись фигуры — сотни моих копий, точных до морщин. Они ринулись вперед, осыпаясь, но не останавливаясь.

Девушка закричала, выпуская водяной смерч — вихрь с режущими кромками, который должен был разорвать обманки… Копии взрывались, когда острые грани вихря касались песчаной плоти.

Но это и не важно настоящий я уже был за её спиной.

— Ты думала, что сможешь победить? — хмыкнул я. — А ведь могли бы договориться миром!

Я не смог удержаться от хулиганства и звонко приложился ладонью по соблазнительной ягодице. На загорелой коже моментально проявилась пятерня. Я тут же отскочил назад и вновь провалился сквозь песок.

Уходя в сторону, слышал, как взревела девушка. Как она запустила вокруг себя мощные вихри. Мои копии расшибались одна за другим, распадаясь мокрым песком.

Когда же вынырнул в нескольких десятках шагов, то услышал крик Патриарха:

— Так нечестно! Так нельзя! Дерись как мужчина!

— Ты хочешь сказать, чтобы я сдох, как мужчина? — ухмыльнулся я в ответ. — А не пошла бы ты обратно в морскую гладь? Скольких ты убила, тварь?

— Тысячи, может быть около сотни тысяч, — пожала она плечами. — И никто не нападал со спины! Все дрались как мужчины!

— Поэтому и погибали. Ведь ты же не женщина! Ты тварь Бездны! Ты послушная раба, жалкая собачка, которая за подачку выбрала исполнение указаний!

— Не тебе судить, ведарь!

— Именно мне! Я всегда боролся с такими, как ты! И всегда побеждал. Так будет и на этот раз!

— Думаешь? — ехидно спросила она. — А мне кажется, что ты ошибаешься!

За её спиной плеснула очередная волна. Из пены вынырнули мечи, около сотни. Острые лезвия хищно нацелились в мою сторону. Если метнёт, то выстоять будет трудно.

— Тебе только кажется, тварь Бездны. И я тебе сейчас это докажу!

Метнуть она не смогла. С небес сорвались молнии, которые устремились к стоящей девушке. Я ещё успел увидеть, как она улыбнулась — молния ей была не по чём. Она уже хотела распасться, как раньше водой, чтобы электрический разряд прошел насквозь и ушёл в песок, но…

Молния ударила точно в пятую точку. Точно туда, куда совсем недавно ударил я! Причем не просто ударил, а ещё с монеткой на ладошке!

Ну да, прилепил на попку красотки пятачок, а что? Она просто хотела выиграть, а мне её выигрыш вообще никуда не впёрся! Поэтому и пришлось импровизировать на ходу!

Молнии ударили в ставшее наполовину прозрачным тело девушки. Электронные разряды притянулись к монетке, парализуя не потерявшие эластичность мышцы. Патриарх затряслась словно в эпилептическом припадке. Рухнула вниз, широко распахнув рот и скребя ногтями по песку. Мечи из пены тоже рухнули в волну, растворяясь без остатка.

Приходить в себя и снова поднимать упавшие мечи давать ей никто не собирался, поэтому дальнейшее уничтожение Патриарха было делом техники.

Я не стал вырезать глаза или издеваться над проигравшей. Она выбрала свою судьбу в тот момент, когда ей было невероятно плохо. Она отомстила, а что до меня…

Я сделал своё дело быстро и безболезненно, подарив ей лёгкую смерть. Девушка даже умерла с улыбкой, словно поблагодарив меня за подобное деяние. Испустила последний вдох и растаяла, словно роса под жарким солнцем.

Тут же на берегу возник поблёскивающий Омут. Он был всего в нескольких шагах. Я оглянулся на море — оно было спокойным и умиротворяющим. По небу пролетела чайка, крикнула, глядя на меня, как будто поздравила с победой. Я махнул рукой в ответ и направился к Омуту.

— Отличная битва, господин, — раздался голос Тычимбы. — Вы растёте с каждым убитым Патриархом…

— Эх, рано или поздно, но они станут воспринимать меня серьёзно, а не с высоты своего высокомерия. Вот тогда мне придется туго, — кивнул я в ответ. — Ладно, двигаем к нашим. Наверное, уже заждались…