Стажерка

Глава 17 Разборки у капитана

Так. Надо идти к капитану. Пусть приструнит своих орлов.

Рабочая форма мне сейчас ни к чему. Быстро переоделась в пилотский комбез, хотя было желание вниз натянуть компрессионку. С этими гамадрилами не знаю чего и ждать. Но я надела китель.

Быстрым шагом, подпрыгивая на ходу — все же неполная гравитации давала себя знать — направилась в навигаторскую. Рывком распахнула дверь…

— Товарищ капитан… Пион…

Все слова замерли у меня в глотке.

Капитан сидел перед экранами. На одном из них просматривалась моя каюта.

— Не дам, — сказал он мне, разворачивая кресло к двери.

— Чего не дашь? — опешила я.

— Отгулов не дам. Физнагрузкой и личными делами все занимаются в свободное от дежурств время.

— Мне не нужны отгулы!

— Неужели? А я думал, что птичка гнездышко приготовила, теперь кавалеров ждет…

В его голосе я услышала презрительную иронию. Ох, и влипла ты, Марфуша…

— Товарищ капитан, — заговорила я, стараясь, чтобы голос не дрожал, хотя не слишком это и получилось. — Разрешите обратиться.

Капитан кивнул, но я видела, что улыбка так и стремится расползтись по его обычно хмурой роже.

— Когда я решила присоединиться к вашей команде, у меня была надежда на то, что я смогу поднять здесь свою квалификацию.

Пион скептически хмыкнул. И я поняла, что означает это хмыканье. Нет, надо расставить все точки над i.

— Я окончила космический факультет по специальности «Летно-испытательная деятельность», — голос упрямо пытался дрожать от ярости, но я все же продолжала говорить: — Я хочу быть пилотом. У меня неплохие баллы по эргономике, инженерии, спасательным операциями и так далее, выписка у вас есть. При этом я понимаю, что учеба — это лишь учеба. Настоящее мастерство достигается на практике. Во время учебных практик я работала на разных кораблях. И знаю, что профи — это не выпускники с красными дипломами, а те, кто прошел огонь и воду. В профессиональном смысле. И публичный дом к моей специальности не относится. Загляни в выписку к моему диплому.

В легких кончился воздух, и я замолчала, пытаясь успокоиться и восстановить дыхание.

Капитан сидел, положив ногу на ногу, и одной из них ритмично покачивал. Он молчал, выжидательно глядя на меня, но его кадык неравномерно дергался. Хочет что-то сказать? Спросить?

Он молчал, пришлось мне снова заговорить:

— Когда вы все, ваша команда, приглашали меня, я понимала, что второй пилот вам нужен, поскольку один остался на Марсе. Я понимала, что с геологами смогу научиться многому. Что репутация в «Феникса» и вашей команды высочайшая. Для меня это был вызов. Настоящий. Поработать рядом с супер-профи… Однако здесь началась какая-то совсем несмешная возня. Твой экипаж, капитан, ведет себя отвратительно. Какое-то стадо сексуально озадаченных обезьян, а не элитный экипаж…

Я снова задохнулась. Да, не мастер речи, ты Марфа, что и говорить…

Зоров-Пион, капитан «Феникса» перестал качать ногой. Ничего не сказав, развернул свое кресло к мониторам, пощелкал, переключив трансляцию из моей пустой каюты на медотсек.

«Марфа, имей ввиду, что расхаживать голышом по своей каюте не стоит, тут все под наблюдением», — поставила я себе галочку, вспомнив, как выскакивала из санблока в чем мама родила, одеваясь уже во вне его.

— Да иди ты, уже, иди. Синяк до завтра все равно продержится, его не убрать, — говорил Факиру геолог-зоолог-ветеринар Фиш.

— Дык… может, маг поможет?

— Муоэ тоже не поможет. Не будем мы твой глаз тревожить, что ты дергаешься-то. А завтра уже рассосется.

Капитан снова щелкнул, экран погас. Кресло снова крутанулось. Я так и стояла у дверей.

— Твое счастье, что травма несерьезная.

— Не счастье. Выучка, — дернула я головой.

— Драк на боте затевать не стоит, пилот. У нас это не принято.

Я чуть не завопила «они сами начинают!», уже рот открыла, но спохватилась и зло сказала:

— Если экипаж будет вести себя со мной как с коллегой, а не как со шлюхой, то драк не будет. По крайней мере, с моей подачи.

— До «коллеги» тебе еще далеко, конечно, — даже не сделав попытки улыбнулся Пион. — А насчет шлюхи… Я был уверен, что ты сама этого хочешь.

— Я???

— А кто? Когда мы приглашали тебя, то видели нашу спасательницу, а это, как понимаешь, для опытной десантуры показатель. Пока летели до Цереры — парни окончательно утвердились, что ты свой человек. Ты вошла в команду, все были рады… Потом ты устроила сцену перед отправлением. С тем пижоном в ангаре. Стояла, обнималась, целовалась. Показывала, что доступна. Нет?

— Нет!

Да что же это такое! У меня снова на внятную речь воздуха не хватает!

— Тогда скажи внятно, что это была за демонстрация?

— Никакой демонстрации… Ива Рокир, тот парень, с которым я целовалась, преподавал нам навигацию. После… Неважно… Мы стали любовниками. Потом надолго прервали отношения. Когда я очнулась на Марсе, он сидел рядом и… В общем, морально снова меня подлечил. И физически… Понятия не имею, как он сумел нас догнать. Я уже шла к боту, когда он меня схватил. Сказал, что специально прилетел, чтобы… чтобы в мужской компании ко мне никто не цеплялся, то есть чтобы все видели, что у меня есть парень, и остальные это поймут…

Я не знала, что говорить и как объяснить. Ведь я была ему действительно благодарна за те поцелуи. И верила, что они меня защитят!

Мы оба молчали. Я почувствовала, что стою, чуть ссутулившись, вспомнила о выправке и выпрямилась как учили — макушкой к небу. Хотя, какое тут небо, оно вообще вокруг…

— Ладно… Садись…

Пион что-то нажал, на центр комнаты выкатились два кресла и столик. Поднявшись, капитан загремел возле кулера, что-то там странно заурчало. Я села. Он принес две крошечных чашечки… с кофе! Крутейший эспрессо. Аромат просто накрыл меня.

Пилоты не пьют кофе. Не пьют, и все. Только на Земле я иногда позволяла себе им насладиться. Слишком резкое он дает возбуждение, слишком быстро кончается этот эффект. Нам нельзя так изгаляться над организмом.

Сидела и смотрела как поднимается пар. Казалось, что уплываю на волне этих запахов.

— Пей, остынет.

Капитан поднял свою чашечку и отхлебнул. Нет, я чуть выжду. Ненавижу кипяток. Да и ароматом хочется насладиться…

Долго наслаждаться не пришлось, кондиционеры работали на совесть, воздух слишком быстро обновлялся.

Когда мы покончили с кофе, капитан откинулся в кресле и спросил:

— Вот смотрю на тебя, Марфа, и не знаю… Приструнить парней я даже пытаться не буду. Они в своем праве. Твой этот… Ромео… Он тебя подставил. И изменить тут вряд ли что-то можно.

— Не поняла. Как это подставил?

— Демонстративно показал экипажу, что ты доступна. И экипаж вдохновился. Не хочется мне портить им всем настроение.

— А мне? Я что, не член экипажа?

— Знаешь, у всех свое амплуа. Каждый играет свои роли. У тебя вот такая. Чем плохо? Парни мои не нравятся? Присмотрись, выбери одного. Покажи, что другие тебя не интересуют. Они поймут и отстанут. Скорее всего. Иначе не получится. Ты в их глазах — добыча. И они будут биться за тебя пока не выявится победитель. Или пока не поймут, что доступна для всех.

Я сидела, словно раздавленная.

Миссия, в которую я ввязалась, касалась исследования астероидов за орбитой Сатурна. Минимальный срок — четыре месяца, может быть дольше. За это время будет один «отпуск» на Титане, через два с половиной месяца и длительностью двое суток, чтобы «Феникс» заправился, обновил продукты, сдал найденные образцы и прочее. Я могу выйти на Титане, возможно там кэп сможет подобрать себе другого пилота. Но это два с половиной месяца в этом зверинце…

Ох, и влипла ты, Марфа…

Мы сидели и молчали. В конце концов капитан встал, снова погремел и вернулся с нормальными чашками, теперь уже с чаем.

— Ну и что ты надумала? — спросил он, усаживаясь и ставя на стол сахарницу и пиалу с орешками. Глядя с прищуром, он снова начал покачивать ногой. — У тебя два выхода. Либо один и все остальные подожмут свои хотелки. Либо спи со всеми по очереди. Третьего не дано.

Я хлопнула глазами. Третьего не дано? Да он издевается!