Ступени. Книга первая. Феникс

Глава 3

Мария сидела на скамейке у главного корпуса и ждала. Полчаса назад её нашла Надя и сказала, что её ждут в медчасти. Зайдя в кабинет дежурной сестры Татьяны Васильевны, девочка опешила. Там громко о чём-то спорил с медсестрой её отец — Сергей Павлов. Татьяна Васильевна сразу заметила девочку и оборвала фразу на полуслове. Отец повернулся к двери, зло глянул на дочь и требовательно спросил у дежурной сестры:

— Ну? Или мне с полицией приезжать?

— Маша, подожди на улице. — Сказала Татьяна Васильевна, плотно прикрывая дверь за ней.

Вот теперь она сидит и ждёт. Она терялась в догадках, что понадобилось отцу в интернате. За те три года, что девочка здесь училась, Павлов ни разу не приезжал. А теперь нате и распишитесь. И о результатах сегодняшнего заседания Николай Максимович обещал рассказать только вечером.

Её тревожные мысли прервало появление отца и старшего воспитателя. Павлов, демонстративно не замечая дочери, повернулся к Эмилии Ринатовне и сказал:

— У меня машина на стоянке у ворот.

— Спасибо, но мы сами. — Ответила завуч резко.

Отец пошёл к воротам, а Эмилия Ринатовна позвала девочку за собой. Не смотря на то, что завуч интерната воспитывалась по всем канонам татарской семьи, она могла быть твёрдой, решительной и непреклонной. Когда Эмилия Ринатовна становилась вот такой резкой, то все в интернате старались вести себя тише воды, ниже травы.

Вообще-то, завуч была спокойная, добрая и любящая детей женщина. Она очень редко становилась резкой и злой. Поэтому Маша всю дорогу до машины, а потом и в машине пыталась понять, что произошло такого, что вывело их любимую Эмилию Ринатовну из себя. Всю дорогу обе, и женщина и девочка, молчали, уйдя в свои мысли. И только когда Маша выбралась из машины, завуч крепко взяла её за руку и сказала:

— Ты только ничего не бойся, Маша. Хорошо? — И женщина немного печально улыбнулась озадаченной девочке.

Потом они вошли через стеклянные двери в медицинский центр, пересекли огромный холл, и по длинному коридору направились к нужному кабинету. Здесь их уже ждали. Маше задали несколько вопросов. Поковыряли ватной палочкой во рту, взяли кровь и отпустили. В коридоре они немного задержались, поправляя салфетку на сгибе локтя.

Когда девочка подняла взгляд, то увидела Ларису Павлову. Поддавшись порыву, Маша шагнула в её сторону и беззвучно произнесла: « Мама». Но женщина мазнула по дочери безразличным взглядом и вошла в кабинет, где только, что была и девочка.

Маша не помнила, как они добрались до интерната, не помнила и краткий разговор с обеспокоенной женщиной, не помнила, как и когда она успела выбраться на лесную тропинку, что вела к заветному обрыву. Всё это время в её мозгу бился только один вопрос: «Почему?». Маша не могла понять, почему её мама, любимая, добрая мама, так изменилась. Что произошло за эти три года?

А на заднем плане вставали счастливые воспоминания детства. Сменяя друг друга, они отдавались болью в душе. Она прекрасно помнила и тот последний разговор по телефону. Она долго собиралась, не решаясь позвонить. Но перед Новым Годом не выдержала и набрала заветный номер. Услышав родной голос, девочка, борясь со слезами, проговорила:

— Здравствуй, мама. Это Маша.

На том конце ненадолго замолчали. Потом мама поздоровалась и спросила как у неё дела. Тогда девочке показалось, что они так хорошо поговорили! Но огорчало, что мало. Мама неожиданно прервала дочь на полуслове, извинилась и сказала, что перезвонит. И Маша поверила.

Звонка девочка ждала несколько дней. А потом снова позвонила сама. Результатом были короткие гудки. Через несколько дней Маша снова повторила попытку. И с тем же результатом. После пятой или шестой попытки, механический голос сообщил, что данный номер заблокирован. Уговаривала девочка себя долгий месяц. А потом дрожащими руками набрала номер домашнего телефона Павловых. И опять разочарование. Из трубки своего телефона Маша услышала, что такого номера не существует.

И вот, теперь, спустя три года она встретила маму. А что в результате?!

Вопрос криком боли сорвался с губ и покатился в пропасть.

— Почему? — Отчаянно кричала девочка над обрывом.

«Почему?» — вторил ей усилившийся ветер. «Почему?» — грозно вопрошала река. Но никто из них не получил ответа. Страшная мысль пронзила мозг и прокатилась ледяной волной по жилам. Осознавая эту мысль, девочка закричала. Отчаянно, выплёскивая всю горечь. Ветер неистово взвыл рванув косу и завторил детскому горю. Вода в реке забурлила и запенилась, как будто неожиданно налетела на преграду. И в этот миг Маше опять почудилось, что и ветер и вода становятся частью её.

Отчаянный крик прервала горячая волна, что поднялась внутри и обожгла грудь. С тихим стоном Маша подняла руку и прикоснулась к тому месту. Холодные пальцы наткнулись на кулон. Девочка совсем про него забыла, воспринимая как данность. Удивлённо она посмотрела на камень, искрящийся на солнце тысячами золотых всполохов, и её сознание накрыло волной новых воспоминаний.

Сколько времени она провела над обрывом, Маша затруднялась ответить. В какой-то момент её сознание вынырнуло на поверхность, и девочка удивлённо огляделась. В лесу было по вечернему тихо. Но солнце ещё и не думало опускаться. Встав с холодного камня, Маша медленно направилась знакомой тропинкой в сторону интерната. Сегодня был тяжёлый день. День сложных вопросов, и не менее сложных ответов. А ещё предстоит трудный вечер и разговор с Николаем Максимовичем.