Сын Тишайшего 7

Глава 7

Надо уметь переключаться и расслабляться. Тем более перед важными переговорами. Поэтому я решил окунуться в атмосферу праздника. Естественно, мои стопы направились из Кремля за Москву-реку на Болотную площадь. Там продолжаются Рождественские гулянья.

Заодно не мешает пройтись пешочком, подышать воздухом и на людей посмотреть. Настроение подданных — отличный индикатор деятельности монарха. Настоящие улыбки и ощущение счастья невозможно заменить суррогатом. И, как это ни странно звучит для нынешних времён, правителя не должны бояться. Не скрою, что я давно стал фигурой сакральной. Ещё бы, сбылась давняя мечта русского народа о хорошем царе и плохих боярах.

Ситуация именно такая. Под репрессии в стране больше попадают обнаглевшие вельможи, вороватые чиновники и попы-интриганы. А на кол сажают исключительно басурман, что вообще богоугодное дело. Ещё и католикам дали укорот, освободив братьев по вере, страдающих под игом папистов. На фоне невысоких налогов, недавнего снижения цен на соль и низкой стоимости хлеба моя персона скоро приблизится к святым подвижникам. Главное — не забронзоветь.

Понятно, что цены снижены по вполне прозаическим причинам. После того как я сковырнул Строгановых и отменил их монополию на соль, сыграла банальная арифметика. Холодильников в это время нет, поэтому большую часть продуктов засаливают на зиму. И чем дешевле столь нужный продукт, как соль, тем больше люди заготавливают провизии, а значит, больше соли покупают. Казна даже выиграла от поступающих налогов, ведь объёмы продаж белого золота значительно увеличились. По различным зерновым у нас небольшое перепроизводство. Так почему не стабилизировать цены?

Экспорт хлеба только начал налаживаться, уж слишком неудобно его ранее было тащить в Архангельск. А Европе хватало польского и литовского продукта. Старые цепочки мы не рушили, пусть и дальше продукция из Западного Края идёт через Ригу. В коронных польских землях сейчас бардак, и чую, что через год после начала войны европейцы спохватятся и начнут думать, чем кормить народ и армию. Поэтому мы и разрабатываем новые маршруты. До этого наш хлеб больше шёл на юг — в Бухару, Персию и Хиву. У нас даже сложилось определённое разделение труда. Россия поставляет зерновые, а обратно идёт хлопок, шёлк и сухофрукты. Очень выгодная во всех отношениях схема. Правители стран семь раз подумают, прежде чем рушить связи со столь выгодным торговым партнёром. Это с виду купцы находятся на более низкой ступени сословной иерархии. Но только идиот не понимает важности торговли. А слабоумные монархи долго не живут.

Тем временем наша небольшая процессия миновала Александровский сад, чьи дорожки тщательно убраны от снега, и проследовала к Большому каменному мосту. Народ старался не мешать движению царя с охраной, завидев наше приближение. Никаких толп или падения на колени. Даже просители не лезли. Все прекрасно понимают моё желание прогуляться. Я ведь и по Мариинскому саду хожу, вернее, делал это раньше. Большей части жителей страны известно, что не нужно проявлять свои верноподданнические чувства напоказ. А челобитные необходимо передавать в канцелярию, она их обязательно рассмотрит. Был один случай в прошлом году, когда излишне ушлая помещица решила оклеветать родню и прикинулась невинной жертвой, бухнувшись передо мной на колени во время прогулки.

Суд состоялся быстро и принял решение в пользу родственников интриганки. А сама она поехала шить варежки на гороховские мануфактуры. Ситуацию широко освещали в СМИ, вызвав немалый общественный ажиотаж. Меня особо не винили, хоть часть дворян и ворчала. Но народ разных сословий сошёлся во мнении, что справедливость восторжествовала. Рейтинг царя-батюшки ещё подрос, а вот желающих обращаться к нему лично поубавилось. Ведь есть суд, и он менее строг, чем монарх. Поэтому можно спокойно ходить по городу, ловя радостные взгляды подданных. Ведь увидеть меня — тоже немалая удача. Шучу, но особо недовольных или злых людей я пока не наблюдаю.

Пройдя Большой мост, ставший первым подобным сооружением в России, мы направились дальше. Именно на Болотной площади возле стадиона и расположено место массовых гуляний. Сама арена готовится к очередным Зимним играм и сейчас напоминает растревоженный улей. Туда-сюда снуют повозки, вывозящие снег, и десятки работников, занятых своими делами.

Но основное столпотворение расположено чуть дальше. У нас уже стало доброй традицией организовывать не только горки с катками, но и целую экспозицию из ледяных скульптур. На набережной они тоже стоят и освещаются ночью особыми лампами из разноцветного стекла. Красиво, чёрт возьми! Народ до сих пор приходит целыми семьями, дабы насладиться зрелищем. И это при общей пресыщенности различными культурно-массовыми мероприятиями столицы. Говорят, в Нижнем Новгороде переплюнули Москву и на своей набережной установили какие-то монументальные творения. Нувориши и торгаши, чего с них взять. Им невдомёк, что красиво, не значит дорого и богато.

Передо мной открылась огромная площадка, где расположились десятки горок, снежных крепостей и сотни детишек, оккупировавших их. Да и взрослых, развлекающихся катанием и бросающих снежки, хватает. Городские власти хорошо постарались, привезя сюда много снега и создав различные варианты развлечений. Недалеко как раз виден рукотворный пруд, где публика побогаче катается на коньках. Ранее их появление вызвало небывалый ажиотаж. Сейчас всё гораздо спокойнее. Разве пара десятков зевак, скорее всего, провинциалов, наблюдает за происходящим.

— Уууааа! Бамц!

Расслабившись, я не обратил внимания, что слишком близко подошёл к одной из горок. Охрана больше сканировала взрослых, не обращая внимания на детей. Тут в меня и въехал на полной скорости какой-то малец. Видать, сбился с маршрута и его занесло в сторону.

Встаю на ноги и протираю лицо от снега. Смешно! Это ж надо — царя сбил с ног какой-то ребёнок! Сразу же подбежал Епифан и начал отряхивать мою шубу. Тем временем Козьма, один из охранников, с трудом сдерживая улыбку, поднял за подмышки напуганного пацана.

Худой, в залатанном тулупе и потрёпанном треухе. На шее шарф из непонятного материала, обут в зимние лапти. Лет восемь, не больше. Удивили глаза мальчика. Несмотря на явный испуг, они смотрели с нескрываемым любопытством. А ещё взгляд пронзительный, будто у взрослого человека.

— Мишутка! Ты как это? — раздался рядом звонкий девичий голос — Простите его, дяденьки. Это я не уследила.

Говорившей оказалась девочка лет одиннадцати, более опрятная, но тоже одетая в неказистый тулуп. Мысленно вздыхаю, понимая, что даже москвичи не могут позволить себе нормально одевать детей. Хотя, может, у них это сменка для игр.

— Какие мы тебе «дяденьки»! — возмущённо прошипел сопровождавший меня Колычёв. — Перед тобой сам гос…

— Помолчи, — машу рукой тут же застывшему секретарю. — Чьих будете? Почему такие потрёпанные?

— Семёна Копытина дети. Он работает на заводе Овсянникова. Батька наш — кузнец не из последних. Однако поранился два месяца назад и занемог. Купец деньгу обещал и дохтура, но обманул. Вот мы малость и пообтрепались. Одёжка на нас старая, неизвестно чего далее будет. Не подумайте плохого — мы с братом работаем и семье помогаем. Все пирожки, кои мамка испекла, распродали. Старшая сестра барыш унесла. А мамка нам разрешила несколько раз с горки съехать. Только так получилось — увлеклись. И вот…

Девчонка бойко отрапортовала о произошедшем, но в конец разговора замолчала, потупив такие же ясные, голубые глаза, как у братишки. Хорошие ребята. Я в этом немного разбираюсь. Что там за купец, который нарушает трудовое законодательство? Пусть молится, если он выкинул на улицу покалеченного работника.

— А что тебе нравится, Миша? — вдруг спрашиваю всё так же молчащего мальчика. — Кем хочешь стать?

— Хочу изучать металлы и придумать лучшую пушку для нашей армии! Токмо пока в школу ходить не могу. Но я своего добьюсь, выучусь! — Михаил забавно шмыгнул носом, но я ему поверил.

— Разберёшься, чего там произошло, и доложишь завтра. Какое-то мутное дело с купцом, — приказываю вмиг нарисовавшемуся Истоме и перевожу взгляд на секретаря: — А ты передашь всем детям Семёна Копытина добротную одежду с обувкой — как на зиму, так и на лето. Заодно проследи, чтобы малец пошёл в школу. Я не для того их открывал, чтобы дети пирожками торговали, пытаясь семью спасти.

Дивов радостно оскалился, предвкушая очередное развлечение. Колычёв же грустно вздохнул и кивнул.

— Я запомнил твои слова, Михаил Копытин. Ты задумал правильное дело. Только не забывай, что для этого придётся долго и хорошо учиться, а затем преодолевать множество преград. В том числе из различных дураков и неучей. Но это только укрепляет человека, идущего к своей цели. Древние римляне говорили: «Кто ищет, тот всегда найдёт». Чем ты хуже? Задора и силы тебе должно хватить. Вон самого царя с ног сбил.

По мере понимания, что происходит, глаза мальчика становились размером с серебряный рубль, только голубого цвета. Моё сопровождение встретило напутствие дружным гоготом.

Вплоть до своей смерти в 1770 году основоположник металловедения и теории термической обработки стали академик Михаил Семёнович Копытин корил себя, что не сдержал слово. Он создал целое направление в науке, дал невиданный толчок русской металлургии, произвёл десяток открытий и воспитал множество учеников, ставших гордостью России. Но ему не удалось создать лучшее орудие, так как это сделал его однокашник Иван Гольтяков, изобретший кроме пушки несколько ружей.

А ещё краса и гордость русской науки каждый год посещал могилу Фёдора Алексеевича в день его смерти. Он всегда помнил тот солнечный январский день, перевернувший его жизнь.

Что-то зачастили в Москву послы. Не успел уехать спесивый австриец, как появился венецианец. Забавно, но появление Карло Руццини насторожило меня гораздо больше, чем визит фон Гарраха. Империя Габсбургов — просто один из европейских игроков, пытающихся использовать растущую мощь России. А вот Венеция — мой главный союзник, доказавший свою пользу на практике.

Тянуть с аудиенцией я не стал и на следующий день после вручения грамот от дожа принял дипломата в своём кабинете.

Высокий, остроносый и худой итальянец производил несерьёзное впечатление. До той поры, пока вы не сели с ним за стол переговоров. Я бы также не рекомендовал играть с Карло в покер. Очень зубастый и ушлый товарищ. Однако делить нам нечего, поэтому можно разговаривать откровенно. С некоторыми ограничениями, конечно.

Касаемо моего настроения — всё просто. Посол мог приехать только по двум причинам: сообщить о выходе Венеции из войны или, наоборот, попросить начать более активные действия со стороны русской армии. Сейчас на севере относительное затишье, поэтому основные события происходят на Средиземном море. Венецианцы хапнули себе немалые территории, которые достаточно сложно удержать, если османы навалятся всей силой. Заодно Порта начала восстанавливать флот — снова при помощи Франции. Что грозит Республике большими проблемами.

Со старыми друзьями можно пренебречь правилами этикета. Поэтому я указал Карло на гостевое кресло. Епифан быстро поставил на журнальный столик бокалы и наполнил их вином. Одновременно второй слуга занёс две кружки, передав их мне и удивлённому послу.

— Попробуйте глинтвейн. Мои слуги наловчились готовить этот напиток, придуманный ещё римлянами. Бодрит и согревает с мороза.

Последнее для венецианца актуально, судя по красному носу и щекам. Змерз Маугли, как говорилось в старом анекдоте. На улице вроде не более пятнадцати градусов, но южанину холодно даже в подаренной мною шубе.

А глинтвейн — хорошая штука! Прямо пробирает. Вон и гость малость отошёл. Красноту сменил здоровый румянец, и посол перестал ёжиться. У меня в кабинете ведь достаточно прохладно. Не люблю духоту и когда помещение натапливают, как баню. Во всём нужен баланс. Кстати, во время моего правления сама система отопления русских домов шагнула далеко вперёд. Большие строения теперь прогреваются при помощи печей, называемых голландскими. На самом деле это не так, всё гораздо сложнее. Во дворцах и теремах применяется целая отопительная система. А простой вариант печи с трубой начал широко использоваться среди населения. В городах уж точно давно перешли на более компактные и экономичные агрегаты.

— Спасибо, Ваше Величество, — посол благодарно склонил голову. — Признаюсь, путешествовать зимой по России — сущее испытание на выживание. Нам ещё повезло проскочить карпатские перевалы до того, как их засыпало снегом. Я думал, что основные трудности преодолены. Но чем дальше мы продвигались на восток, тем становилось хуже. Иногда мне казалось, что весь наш караван замёрзнет в дороге.

Слушаю венецианца и мысленно улыбаюсь. А ведь он прав. Полноценно воевать с Россией могли только кочевники, нападавшие летом, и поляки со шведами. И то, когда имели численный перевес или наша страна находилась в раздрае. Недаром армия Наполеона банально замёрзла. Всё-таки огромные расстояния и суровый климат служат нам на пользу.

Хотя один прогрессивный царь строит отличные дороги, которые огораживает лесопосадками, дабы их не размывало и не заметало, заодно создаёт инфраструктуру, позволяющую комфортно ночевать через каждые тридцать — сорок километров. Очень удобно и полезно для державы. Правда, здесь кроется одна проблема: врагу проще наступать по столь удобному маршруту. Но и нам проще перебрасывать большие группы войск. Всё в руках потомков. Сохранят и приумножат моё наследство — так и беспокоиться не о чем. Иначе оставь им сплошные колдобины, и всё равно какой-нибудь новый корсиканец дойдёт до Москвы.

— Зная вашу нелюбовь к словоблудию, хочу сразу рассказать о причине столь неожиданного визита, — начал Руццини после десятка дежурных фраз. — До нас довели результаты переговоров между Россией и Священной Римской империей. И Вена сделала это в весьма непочтительной форме. Насколько мы поняли, Ваше Величество отклонило все предложения императора и решило действовать по-своему. Сложность в том, что Венеция не сможет защитить свои континентальные владения в Северной Италии в случае агрессии Австрии. Далматинские города устоят, но Виченца и Верона — нет. Возможно, удержится Падуя, она укреплена лучше всех и уже выдержала немало осад. У нас попросту нет сильной сухопутной армии. А основные силы расположены в Греции. В связи с надвигающейся войной австрийские войска пойдут на Милан. Габсбурги считают Ломбардию своими владениями, так же как и Неаполь с Сицилией. Получается, Венеция в любом случае под угрозой.

Полученная информация не стала для меня откровением. Австриякам действительно удобнее атаковать пока ещё испанский Милан вдоль долины реки По, а не лезть через горы из Тироля.

— У нас нет выхода. Мы готовы сражаться и не отдадим немцам свои земли. Только Республика будет вынуждена свернуть все боевые действия с османами. Лишь флот останется для патрулирования Эгейского моря. Все остальные силы будут переброшены на материк. Либо Венеции придётся заключить мирный договор с магометанами. Именно этого добивается император. Главное — оставить Россию одну против Порты и Польши. Леопольд I воспринял ваш отказ как личное оскорбление. Боюсь, он не успокоится. Плохо, что нам нечего предложить СРИ. Австрийские войска свободно дойдут как до Милана, так и до Неаполя. Плюс никто из итальянских государств, находясь в здравом уме, не будет перекрывать Мессинский пролив. Генуя и Флоренция также под угрозой нападения с суши. Поэтому имперские войска свободно высадятся на Сицилии. Им способен помешать только французский флот. Но его усиление станет угрозой уже для Венеции и союзников. Получается какой-то замкнутый круг. Теоретически можно начать блокаду Австрии, перекрыв ей доступ ко многим товарам. Однако это самодостаточное государство, способное получить необходимое из той же Порты или Гамбурга. А ещё такая ситуация невыгодна Республике. Мы несём сплошные убытки много лет подряд. Собственные купцы возмутятся, если дож и совет разорвут отношения с империей.

Торгаши, чего с них взять. Если серьёзно, то Карло описал вполне себе реальную картину. Я фактически отказал австрийскому послу, не пожелав разделить сферы влияния на Балканах, ограничив Россию присоединением всей Добруджи. Ну и воевать за чужие интересы никто не собирается. Думаю, в Вене изрядно перепугались моих экспансионистских замашек. Обида Леопольда — просто предлог. Понятно, что армия, разбившая доселе непобедимых осман, у которых отторгнуты огромные земли, не ограничится небольшим участком за Дунаем. С учётом того, что я создал из Молдавии весьма кусачего и стабильного в политическом плане сателлита, подобная судьба может ждать Валахию и даже Трансильванию. А последняя для австрияков, как нож в сердце, вроде идеи фикс. Прибавьте к этому формально независимые, а по сути — враждебные Болгарию с Сербией, и всё станет ясно. Нельзя недооценивать современных политиков. Они на подобных интригах собаку съели. И мои возможные действия вполне читаемы.

А Венеция и Генуя мне необходимы. Лигурийцы вон как лихо разобрались с Алжиром и продолжают при помощи мальтийцев, тосканцев и различных каперов превращать побережье от Марокко до Египта в пустыню. Молодцы! Главное — уничтожить инфраструктуру с важными персоналиями. Чем мои союзники и занимаются. Если ваши причалы разрушены, верфи сгорели вместе с запасами строевого леса, а мастера перебиты, то количество моряков неважно. Именно сюда мы и ударили, лишив пиратов материально-технической базы. На мелких лодочках толком не навоюешь.

У меня есть только одно предложение. Пусть пока оно безумно и неосуществимо. Но почему не предложить его союзникам и даже формальным врагам? Алчность пока никто не отменял. Учитывая, что проект сулит небывалые прибыли на фоне колоссального удара по морской торговле, то шансы есть.

— Канал фараонов, — тихо произношу, глядя в глаза Руццини.

— Что, простите? — венецианец чуть не поперхнулся вином, которое потреблял хорошими таким дозами.

Решаю поддержать гостя и допиваю свой бокал. Звоню в колокольчик, и расторопный Епифан тут же приносит новую бутылку.

— Я предлагаю план по созданию акционерного общества «Канал фараонов» или «Река Траяна». Когда закончится война за Испанское наследство, мы приступим к его осуществлению. Только все стороны должны соблюсти главное условие: пока европейцы воюют между собой, они не мешают России разбираться с Портой. Франция не в счёт, она всё равно попытается гадить. Тем хуже для неё — Париж потеряет столь нужные ресурсы. Не мешать — это значит смириться с тем, что мы завоюем Константинополь и проливы. Вопрос по остальным территориям обсуждаем. Я даже готов пойти на уступки Австрии, если она будет способна захватить часть османских провинций.

Никто ей этого не позволит. За десять лет я планирую создать целый антиавстрийский альянс из уже существующих и будущих стран. В лучшем случае Вене обломится часть Боснии и остатки Баната. Или пусть завоёвывает Польшу. Хотя и этого не произойдёт. Ведь по плану во время войны Карл XII должен захватить Бранденбург. Такой пощёчины новый император не потерпит. Думаю, Леопольд к тому времени помрёт. Тем не менее его наследнику придётся решать проблему.

А пока продолжим махать морковкой перед венецианским осликом. Вон как посол ёрзает от нетерпения. Ему хочется услышать продолжение и затем обдумать полученную информацию.

— Здесь предполагаемый проект дальнейших действий. К сожалению, сейчас невозможно посчитать даже примерные расходы. У нас просто нет доступа к местности, — достаю толстую кожаную папку с документами и кладу на столик перед замершим в предвкушении послом. — Многое будет зависеть от будущего Египта. Пока предлагаю отталкиваться от того, что мы полностью уничтожим любые тамошние силы, в первую очередь османов и мамелюков. Я предпочитаю делиться с партнёрами, а не со всяким ненадёжным сбродом, ещё и магометанским. Лучше вообще очистить прилегающие территории от ненужных людей. А на будущее надо создать полосу безопасности в сотню миль, огородив её сетью крепостей. Для охраны можно нанять бедуинов, у них всегда плохие отношения с оседлыми жителями, особенно пришельцами. Придётся много поработать, но всё в наших руках.

Карло внимательно слушал меня, поглаживая папку. Он сразу понял перспективы открытия пути из Европы в Азию, минуя Африку. Это спасение для его страны, задыхающейся не только от войны, но и от конкуренции. Думаю, дож и Совет понимают это лучше всех.

— Россия и Венеция получат по двадцать пять процентов акций компании. Также по пятнадцать процентов полагается Генуе и лично императорскому семейству Габсбургов. Далее они пусть сами думают, передавать актив государству или оставить себе. Ещё мы договоримся об определённой сумме, которая будет поступать в папскую казну. Нельзя обижать католическую церковь, — с трудом сдерживаю усмешку. — Главное, чтобы все заинтересованные стороны понимали невозможность осуществления проекта без уничтожения Порты. А на это способна только моя держава. И ещё все порты, защищающие вход и выход из канала, должны находиться под совместным контролем Венеции и России. Там будут расположены исключительно наши гарнизоны. Хотя сами города можно сделать формально свободными. Пусть там торгуют все, кто захочет. Зачем ограничивать людей? Наоборот, их необходимо привлекать на свою сторону.

Карло мне понравился. Несмотря на необычное предложение, он не потерял контроля. Только ненадолго задумался и сразу спросил:

— Кому будет принадлежать пятая часть?

— Голландцам, конечно. Надеюсь, к тому времени Франция будет повержена, а вход в Средиземное море закупорит генуэзский флот. Осталось только уговорить все стороны. Заодно я передам императору Леопольду новое предложение о разделе сфер влияния на Балканах. А вам предстоит поездка в Амстердам.

На самом деле проект пока утопический. Думать о канале без учёта интересов Франции и потенциально Англии — попросту глупо. Зато привлечь на свою сторону голландцев вполне вероятно. Тем более между знатью обеих стран существуют старые связи, в том числе родственные. Лет сто пятьдесят назад немало семейств, в том числе выходцев из Византии, транзитом через Венецию проследовало в Голландию. И на новом месте пришельцы достигли немалых высот, интегрировавшись во власть и бизнес. Именно эти люди в моей истории поддержали Вильгельма Оранского, перебрались через Ла-Манш и создали государство-чудовище Великобританию. Благо здесь такого варианта не произошло.

Как следующее звено проекта уже сами бюргеры смогут надавить на Австрию, являясь её давним союзником и спонсором. Денежный вопрос в проекте крайне важен, и именно Голландия несёт сейчас огромные убытки. Пусть думают.

Судя по всему, послу план понравился. Он уходил задумчивый и где-то ошарашенный. Ещё бы, такие перспективы! Завтра мы продолжим переговоры и обсудим детали. Мне же теперь необходимо задуматься, как вывести из игры Англию. Считаю, уничтожить эту страну так же важно, как и Порту. Не было у бабки проблем, она купила порося.