Тайна Блэкфолс

Глава 2. Особняк Снайдеров.

Маленькая девочка неслась со всех ног к старому амбару. Ее босые ступни скользили по мокрой траве, а ветки кустарников цеплялись за платье, но она старалась как можно быстрее добраться до места.

В голове хаотично проносились ужасные мысли. Ничего не исправить, если она опоздает. Холодный осенний ветер пробирал до костей, но девочка не остановилась, пока не заметила боковым зрением какое-то движение.

Темная фигура шатающейся походкой направлялась в сторону реки. Внимательнее присмотревшись, девочка разглядела в ней пожилую женщину. Ветер развевал ее седые волосы, закрывающие нездорово бледное лицо. Она молча шагала, слегка сгорбившись, и с опаской озиралась по сторонам.

Дрожь пробежала по всему телу и, увы, не от холода. Девочка заметила, что женщина прижимает правую руку к животу, прикрывая открытую рану. Из этой раны медленно, но неумолимо капала кровь. Яркие багряно-красные капли падали на землю, пропадая в высокой траве. Воздух наполнился металлическим запахом, который только усиливал нехорошее предчувствие.

– Я опоздала, – едва не плача, произнесла девочка, закрывая лицо маленькими ладошками. Горькие слезы потекли по щекам, но внезапно она застыла на месте. Что-то заставило ее обернуться. Девчушка прижалась к земле, стараясь спрятаться в высокой траве, услышав отчетливые шаги за спиной.

Мальчишка, примерно ее ровесник, спокойно шел в направлении пожилой женщины. Его голова, странно наклоненная набок, слегка подергивалась, а ничего не выражающий взгляд был направлен в сторону реки.

– Бабушка, – слишком скрипучим для ребенка голосом позвал он, отчего фигура женщины вздрогнула, едва не падая. На трясущихся ногах она медленно развернулась.

– Почему ты убегаешь? – с жуткой улыбкой произнес мальчик, остановившись прямо недалеко от укрытия, где сидела девочка. В руках его блеснул длинный нож, покрытый кровью.

– Нет, пожалуйста, – взмолилась старуха, глядя на ребенка. Морщинистое лицо исказилось от нестерпимой боли. – Оставь нас, отпусти!

От ее слов улыбка на лице мальчика стала только шире.

– Отпустить? – едва не визжа, произнес он. Пальцы еще сильнее сжали рукоять ножа, а темные глаза загорелись безумным огнем.

– Ну уж нет, вы все умрете! Все! Я заставлю вас захлебнуться в собственной крови! За все, что вы сделали… – прокричал в ответ парнишка, кинувшись вперед. Пожилая женщина, упав на колени, лишь обессиленно опустила голову, словно смирившись со своей участью. Мокрые волосы облепили ее заплаканное лицо, а дрожащие руки спокойно легли на испачканный кровью подол длинной юбки.

– Нет! – маленькое тело девочки со всей силы влетело в мальчишку, сбивая того с ног. Лезвие со звоном отлетело куда-то в сторону, а дети, шумно борясь, повалились прямо на холодную землю.

– Чертова девчонка! – взревел мальчишка, прижимая грязные руки к ее маленькому горлу.

– Почему, ты не понимаешь… – прошипел он, усиливая хватку, пока теряющая сознание девчушка не схватила его за запястье рукой, в которой что-то крепко сжимала.

Кожа на руке мальчишки зашипела, словно от ожога. Дикий рев, не похожий ни на человеческий, ни на звериный, вырвался из его груди, и он вмиг отшатнулся. Подоспевшая вовремя старуха схватила мальчонку со спины и прижала к себе. Еле стоя на ногах, она из последних сил держала вырывающегося сорванца, шепча тому на ухо непонятные для девочки слова.

– Relinquere corpus suum, relinquere corpus suum, relinquere corpus suum…

– Не-е-е-ет! – вопил мальчишка, яростно брыкаясь. Но женщина так и не остановилась. Она все крепче прижимала к себе его неестественно сильное тело, пока то, наконец, не обмякло.

– Ты будешь жить, будешь жить… – едва слышно прошептала женщина, ласково гладя затихшего ребенка по голове. Ее взгляд скользнул в сторону леса, будто ощущая кого-то, скрывающегося во тьме. Ветер усилился, протяжно завывая, а мужчина, стоявший в тени деревьев, не мог больше ждать. Он с таким же тягостным молчанием вышел из своего укрытия, направляясь прямо к умирающей женщине.

– Как жаль, – раздался его тихий голос, когда он подошел почти вплотную. Резко вскочив, старуха направила на него подобранный с земли нож.

– Ты еле стоишь на ногах, – рассмеялся мужчина, ничуть не страшась.

– Мне сейчас не нужны ни ты, ни твой мальчишка. Я пришел только за ней, – он кивнул в сторону маленькой девочки, едва остававшейся в сознании. – Незачем ей помнить об этом…

– Убирайся назад к дьяволу, – сквозь зубы прошипела старуха, пытаясь нанести удар. Но кровоточившая глубокая рана заставила ее вновь упасть, согнувшись от боли. Этого мига вполне хватило, чтобы мужчина одним рывком успел подскочить к ней и отобрать нож.

– Я не трону твоего мальчишку. Только не мешай мне, – злобно процедил он сквозь зубы.

– Тебе все равно конец, раз ты смогла увидеть меня… – он резко обернулся. Где-то за деревьями уже слышался гул приближающихся людей. Время утекало, и у них оставалась всего пара минут. Мужчина склонился к ее лицу так близко, чтобы умирающая точно его услышала.

– Это только начало, Агата. Уже ничего не исправить. Я завершу то, что начал.

Блеск холодных глаз женщины угасал с каждой секундой, а взгляд все продолжал смотреть в лицо этого монстра.

Мужчина нагнулся еще ниже и прошептал:

– Ты больше не помешаешь мне…

Он достал из своей сумки маленький мешочек и высыпал его содержимое возле умирающей, а после, взяв на руки потерявшую сознание девочку, скрылся за деревьями, словно зверь, уходящий от преследователей.

Ветер завыл еще сильнее. Небо быстро заволокло черными тучами, и пошел дождь. Мужчины в серых плащах приблизились к реке, озираясь по сторонам. Один из них присел на колени возле женщины, дотронулся до ее шеи и отрицательно помотал головой…

***

Эбигейл резко проснулась. Она лежала в своей постели, чувствуя, как в легких не хватает воздуха. Сердце бешено колотилось в груди, а тело покрывал холодный пот. Старенькое лоскутное одеяло, которое обычно успокаивало ее и помогало заснуть, сейчас казалось невыносимо тяжелым.

Эбби пыталась вспомнить свой сон, тот кошмар, который, как и многие другие, преследовал ее уже долгие мучительные месяцы. Но лица людей, мелькавшие в этих ужасных снах, тут же исчезли из памяти, едва она открыла глаза. Однако на этот раз все было иначе. Что-то изменилось. Впервые за долгое время сон казался таким реальным, таким ощутимым… Будто происходил наяву.

Девушка осторожно выбралась из постели и подошла к окну, чтобы впустить свежего воздуха в душную комнату. На улице все также лил дождь, и Эбби подставила ладони под его холодные капли, давшие ей понять, что это больше не сон. Прижав мокрые руки к лицу, Эбигейл посмотрела на затянутое тучами небо. Оно мало чем отличалось от того, что девушка видела в своем кошмаре. Серое, мрачное…

– Снова эти сны? – вдруг произнес тихий мужской голос. Эбби инстинктивно повернула голову к большому креслу, стоящему неподалеку. Молодой мужчина в дорогом на вид костюме спокойно сидел в нем, не отрывая глаз от небольшой потрепанной книги.

– Я же просила не говорить со мной, – раздраженно произнесла Эбби, повернувшись назад к окну. Но мужчина, проигнорировав ее, продолжил:

– Я могу помочь тебе…

– Так же, как помог моей матери? – чувствуя нарастающую злость, огрызнулась Эбби.

Мужчина в кресле смолк. Даже шелест страниц его книги куда-то исчез.

– Пожалуйста, просто уйди, – закрыв глаза и уши, Эбигейл коснулась лбом холодного стекла, стараясь успокоить дыхание, а когда вновь обернулась, в кресле было пусто.

Вздохнув с облегчением, Эбби снова взглянула на хмурое небо. Она слишком часто видела такие реалистичные сны, которые буквально изводили ее. Незнакомые люди, различные отрезки времени и всегда печальные события. Все это заставляло Эбигейл просыпаться в холодном поту от всепоглощающего чувства страха или от разрывающей на части боли, слезы от которой нескончаемым потоком идут даже после пробуждения. Правда, это был единственный раз, когда девушка видела глазами всех присутствующих, а не только кого-то одного. Испытывала эмоции каждого.

Невольно вздрогнув от холодного ветра и своих мыслей, Эбби собралась вернуться назад в постель, как вдруг ее взгляд упал на две незнакомые машины, заезжающие во двор соседнего дома…

***

Снайдеры, обменявшись приветствиями, направились внутрь большого особняка. Мерфи все никак не мог поверить, что его дед оказался забавным и вполне себе нормальным стариком. Совсем не таким, каким его часто описывала Элис.

Оказавшись в широком холле, парень с удивлением уставился перед собой. Первый этаж дома Снайдеров был похож на библиотеку, заставленную массивными книжными шкафами с кучей старинных на вид книг. Запах пыли и старой бумаги навязчиво ударил в ноздри, когда Мерфи прошел чуть вперед, подходя к одному из стеллажей. Тот был в разы выше его роста и доставал практически до потолка. Различные тома мирно покоились на полках, и Мерфи осторожно провел пальцем по торчащим корешкам книг…

– Аккуратно, приятель, – раздался голос отца за его спиной. – Твой дед не любит, когда кто-то трогает его книги…

– Да все нормально. Пусть смотрит, Джозеф, – старик довольно прищурился и взглянул на внука. – Можешь брать, что хочешь, сынок. Тут много интересных экземпляров.

– Всего лишь жуткие сказки и глупые истории, – Элис брезгливо поднесла носовой платок к лицу, стараясь избавиться от назойливого запаха старины.

– Это не так, милая, – Анкель Снайдер, достав откуда-то тряпку, принялся стирать пыль с верхних полок прямо в сторону Элис, от чего та невольно закашляла.

Злобно посмотрев на старика, женщина отошла к дальней стене. Все еще гневно сверля того взглядом.

– Слушай, пап. Если для тебя это будет проблемой… – начал было Джозеф.

– Что ты! Какие проблемы? Я очень рад, что вы, наконец, привезли мне паренька, – ответил Анкель, довольный реакцией Элис. Она все еще стояла подальше от него и совершенно точно не собиралась приближаться к его пыльным шкафам.

– А ты изменился, – тихо сказал Джозеф, задумчиво почесав затылок.

– Раньше я бы непременно получил за такое, – признался он сыну, на что старик Снайдер лишь безразлично пожал плечами.

– Что? Мне даже смотреть нельзя было на все эти книги! Не то, что трогать…

Джозеф внимательно осмотрелся по сторонам. Особняк выглядел запущенно, несмотря на дорогую мебель и расставленный антиквариат. Дубовые дорогие двери покрылись мелкими царапинами, хотя кошек и собак у Снайдеров никогда не было. Обои кое-где отошли от стен, открывая взору обшарпанную поверхность. Оконные рамы слегка облупились и потрескались, а темные полы неприятно скрипели под ногами от каждого неверного шага. Однако Анкель словно не замечал этих недостатков. Он с гордостью осматривал свои владения с легкой улыбкой на лице.

– Пошли, Мерфи, я покажу тебе твою комнату, – Джозеф чуть подтолкнул сына к лестнице на второй этаж, желая поскорее уйти.

– А вы пока поболтайте, – ехидно улыбнулся он, заметив злобное лицо своей жены с пылью на пиджаке, которую она безуспешно пыталась смахнуть.

Второй этаж дома был чуть меньше первого, но также заставлен всякой старинной утварью. Высокие полки, тянущиеся вдоль стены, ломились от всякой мелочи, а пыльные портреты и картины украшали темно-зеленые стены.

Заглянув в одну из комнат, дверь которой была приоткрыта, Мерфи заметил огромный ящик, крышка которого была слегка приоткрыта.

Вокруг этого ящика валялись какие-то вещи, старые и сильно изношенные. Джозеф, проследив за взглядом сына, прищурился. Окна были плотно занавешены тяжелыми шторами, не пропускающими в помещение дневной свет. Полумрак клубился в этой небольшой комнате, не давая разглядеть остальной интерьер.

– Какой огромный дом, – прошептал Мерфи, отходя от двери. Он медленно пошел дальше по плохо освещенному коридору. Настенные светильники слегка мерцали, заставляя парня то и дело обращать на них внимание.

– Да, несколько поколений Снайдеров жили в нем практически с самого основания города. Я удивлен, что он еще не развалился… – сказал Джозеф, оглядываясь на лестницу. – Ты не обращай внимания на старика, я думаю, он пришел в норму…

Джозеф на секунду замолк, словно подбирал слова.

– Он был отличным парнем, пока твоя бабушка была жива. Но как только ее не стало, сильно изменился, – Джозеф умолк, устремив взгляд куда-то перед собой.

– Тяжелое время… Но сейчас я вижу, что с ним все в порядке.

– Что-то серьезное? – неуверенно спросил Мерфи, рассматривая людей на старых портретах. Взгляды давно покинувших этот мир Снайдеров будто следили за каждым его шагом. На одном из них, самом крупном и размещенном в середине длинной стены, была Агата Снайдер.

– Нет, не переживай.

Джозеф задумчиво почесал голову.

– Когда твоя бабушка умерла, он часто звонил и говорил какие-то безумные вещи. Видимо, от горя погрузившись в свои книги. Я так и не понял, о чем он… Мы много раз пытались забрать его к себе, помочь ему пережить это. Но он все не желал оставлять это чертово место.

– Тогда почему вы сами не приезжали? – Мерфи осторожно коснулся одной из деревянных коробок на столе возле лампы. Все вокруг казалось ему таким древним и интересным, что парень старался рассмотреть каждую мелочь.

– Он был против коротких визитов. Да и твоя мама… Я, считай, сбежал из-за нее, – тяжело выдохнул Джозеф. – Дед был обижен. Хотел, чтобы я жил со своей семьей в этом доме. Не покидал Блэкфолс. Мы долго не общались. Но, несмотря на это, он всегда присылал что-то на твои дни рождения.

– Что-то? – Мерфи удивленно приподнял бровь.

– Да, прости… Твоя мама все отсылала назад. По ее мнению, это были неуместные подарки. И тут я, пожалуй, с ней соглашусь, – осторожно добавил он, идя вглубь коридора.

– Но после недавней аварии отец вновь стал собой. Не стоит переживать.

Увлеченный разговором и рассматриванием окружающих его вещей, Мерфи и не заметили, как отец подвел его к одной из широких дверей у правой стены. Мужчина с энтузиазмом потянул за красивую, но немного облезлую ручку.

– А вот и твоя комната! – не скрывая улыбки, произнес Джозеф, распахивая дверь.

– Надеюсь, тут все осталось так же, как я запомнил…

Он осекся. Комната изменилась… Большая дубовая кровать стояла у дальней стены и от нее еще пахло свежей краской. Внутри красовалась новая, сделанная под старину мебель с большим письменным столом и вместительным шкафом.

– Вот черт! – разочаровано воскликнул Джозеф Снайдер, хватаясь за голову.

– Старик все переделал! – он бросился к пустой стене. – Мои плакаты! Мои пластинки!

Не в силах сдержать смех, Мерфи положил руку отцу на плечо. Метание Джозефа не могли не приподнять парню настроение, как и весь этот старинный семейный особняк, который действительно понравился Мерфи…