Тайновидец. Том 4: Обратное течение

Глава 11

— А мне вы расскажете эту историю? — усмехнулся я, пересаживаясь за их столик.

Елизавета Федоровна с энтузиазмом тряхнула рыжими кудрями.

— Конечно! Я все запомнила, не сомневайтесь. И даже записала, господин Набиль мне разрешил.

На столе перед девушкой лежал ее блокнот в потрепанной картонной обложке. Вечное перо проворно бегало по разлинованному листу, заканчивая запись. Я обратил внимание на то, как аккуратно оно выводило строчки — словно деликатно экономило бумагу. Буквы получались совсем крошечными, но четкими, и прекрасно читались.

— Можно, я расскажу? — спросила Елизавета Федоровна, нетерпеливо глядя на джинна.

Набиль с улыбкой кивнул.

— Слушайте, Александр Васильевич! Однажды Набиль ненадолго остановился в одном приморском городе. Это был совсем крошечный городок с узкими улочками и маленькой площадью, на которой стояла одна-единственная таверна. Чтобы не мешать хозяину таверны, Набиль стал варить кофе прямо на берегу. Там он угощал рыбаков, которые рано утром выходили в море, и чудаков, которые вечером гуляли по пляжу.

Городок делила пополам узкая река. Она стекала с гор и впадала в морской залив. Через реку был перекинут старый мост — он соединял две части городка.

Однажды холодный ветер несколько дней подряд дул с моря. Мутные волны с такой силой бросались на берег, что река потекла в обратную сторону. Несколько раз принимался идти дождь. Рыба ушла в глубину. Рыбаки вытащили свои лодки подальше от воды и пережидали непогоду в таверне за стаканчиком кислого вина.

Улицы города опустели. За целый день никто не пришел на пляж. Только вечером Набиль увидел человека.

Этот человек долго стоял на мосту и слушал плеск воды. Он поднял ворот плаща и был похож на сердитую ворону.

Уже в темноте человек спустился на пляж.

— Можно мне кофе? — хриплым голосом спросил он.

— Конечно, — ответил Набиль и поставил джезву на огонь жаровни.

В ожидании кофе человек с любопытством разглядывал Набиля. Иногда он крутил головой, прислушиваясь к свисту ветра и шуму волн. А иногда закрывал глаза и глубоко втягивал носом воздух.

Сумасшедшая чайка с резким криком пролетела над его головой. Она отчаянно боролась с ветром, который норовил унести ее прочь от моря. Человек долго провожал птицу взглядом, как будто хотел запомнить ее.

Набиль протянул ему чашку и заметил, что пальцы человека побелели от холода и слегка дрожат.

— Согрейтесь у жаровни, — сказал джинн. — Вы совсем замерзли.

— Благодарю, — кивнул человек.

Он сделал глоток. Потом поставил чашку и протянул руки к огню.

— Кто вы? — спросил Набиль. — Почему в такую погоду вы бродите по берегу, а не сидите дома, возле камина?

— Я Летописец, — ответил человек. — Мой Путь — чувствовать и видеть то, чего не замечают другие. Запоминать это и потом рассказывать всем, кто захочет слушать. Я запоминаю все. Пронзительный холод, рваные края дождевых облаков. Гул ветра, шум моря и плеск речного течения. Запах гниющих водорослей, вкус кофе и дым вашей жаровни. Тепло огня, ваш внимательный взгляд и вежливую улыбку. Я помню каждое мгновение. Отбираю эти мгновения у времени и дарю им другую жизнь.

— Редкий дар, — кивнул Набиль. — Хотите еще кофе?

Незнакомец медленно выпил напиток.

— Спасибо, — сказал он. — Этот кофе был вкусным, крепким и горячим. А главное — очень своевременным. Такое случается не всегда. Сколько я вам должен?

— Ваш рассказ сам по себе был платой, — улыбнулся Набиль. — А деньги меня не очень интересуют. У меня их хватает.

Летописец нахмурился и пронзительно посмотрел на Набиля.

— Как же я сразу не догадался, что имею дело с магическим существом, — сказал он. — Кто еще может варить кофе в непогоду на пустом берегу и при этом иметь достаточно денег? Значит, вы принимаете плату чудесами? Я расскажу вам об одном чуде.

Незнакомец чуть повернулся, чтобы видеть море, которое шумело у него за спиной.

— Такая погода, как сегодня, бывает редко, — сказал он. — Ветер несколько дней дует с моря. Он поднимает воду из глубины и гонит ее к берегу. А вместе с водой пригоняет всякие диковины, которые нельзя увидеть в другие дни. Странных рыб с выпученными глазами и надутыми животами. Или обрывки водорослей, которые растут лишь на большой глубине. Идемте, я вам покажу!

Не дождавшись ответа, Летописец пошел к морю. Набиль убедился, что ветер не задует пламя жаровни и последовал за ним.

У самой воды Летописец наклонился и поднял что-то с песка.

— Смотрите, — сказал он Набилю, показывая темно-зеленый клочок мокрой зелени, похожий на мягкую губку. — Вот она.

Набиль взял клочок водоросли и слегка сжал его. В рукав потекла ледяная вода.

— Слегка просушите эту водоросль у огня, — посоветовал Летописец. — А сами тем временем сварите густой сироп из тростникового сахара. Окуните водоросль в сироп и высушите окончательно. У вас получится лакомство, которое мало кто пробовал. Оно придется по вкусу каждому, кто любит море.

— Благодарю вас, — кивнул Набиль.

Летописец задумчиво улыбнулся и ушел вдоль полосы прибоя в темноту. Угловатая галька скрипела под его башмаками. И этот скрип Летописец тоже запоминал.

Елизавета Федоровна радостно посмотрела на меня.

— Замечательно, правда? — спросила она.

— Да, — согласился.

— Вы рассказали эту историю куда лучше, чем я, — заметил Набиль. — Может быть, вы тоже Летописец?

— Вы думаете?

Взгляд девушки стал недоверчивым.

— Хотелось бы, — вздохнула она. — Но я до сих пор не верю даже, что эта магическая кофейня существует. Все кажется, что вы меня разыгрываете.

Словно в ответ на ее слова на берегу послышался треск веток. Мы дружно повернули головы и увидели, что на берег спускается семья почтенных горожан.

Мужчина нес в руках плетеную корзинку — очевидно с едой — и свернутое одеяло. Его жена спускалась осторожно, подолгу выбирая место, куда поставить ногу. На ее лице было недовольное выражение.

— Зачем было идти именно сюда? — ворчала она. — Здесь холодный ветер. Могли бы посидеть в парке.

Зато их сыну берег сразу понравился.

Это был мальчишка лет семи-восьми. Очень тощий — такими бывают дети, которые только-только пошли в рост. За ухом у него торчало длинное воронье перо. Оно блестело на солнце, словно было покрыто лаком.

— Йухху! — восторженно завопил мальчишка, огромными прыжками сбегая на пляж.

— Осторожнее! — крикнула мать.

Первым делом мальчишка подбежал к самой воде и уставился на волны. Когда волна плеснула на берег, он с хохотом отскочил.

— Да иди же сюда! — не унималась его мать. — Ноги промочишь, горе мое!

Не обращая внимания на окрики, мальчишка поднял камень, сильно размахнулся и запустил его прямо в нашу сторону. Камень скользнул в сторону, словно огибая невидимую преграду, и плюхнулся в воду рядом с плотом.

— Он нас видит? — изумилась Елизавета Федоровна.

— Нет, — успокоил ее Набиль. — Просто балуется.

Еще один камень пролетел над нашими головами.

— Папа, я чайку чуть не сбил! — похвастался мальчишка.

Чайка пронзительным криком выразила свое недовольство.

Я пригляделся к довольному мальчишке и увидел, что в нем тлеет слабый огонек магического дара.

— А ведь когда-нибудь он сможет увидеть вашу кофейню, — сказал я.

— Может быть, — согласился джинн. — Если хотите…

Договорить он не успел. Третий камень просвистел между нами и угодил прямо в кофейную чашку, которая стояла на столике. Чашка с веселым звоном разлетелась на осколки.

— Ой! — испугался мальчишка.

Я встретился с ним взглядом и понял, что он меня видит.

— Простите, — заливаясь краской, сказал мальчишка. — Я не нарочно. Я вас не заметил.

— Ничего, — улыбнулся я. — У нас много чашек.

— С кем ты разговариваешь? — встревожилась женщина на берегу.

— Здесь настоящий плот, а на нем люди, — не оборачиваясь, ответил мальчик. — Они пьют кофе. Я им чашку камнем разбил, но уже извинился.

Мальчишка снова посмотрел на меня.

— А откуда вы взялись? Вы путешественники? Откуда вы приплыли?

— Из магической страны, — ответил я. — Это здесь недалеко, за поворотом.

— Здорово, — совсем по-взрослому кивнул мальчишка. — Это у вас невидимый плот? А можно мне с вами?

— Хорошо бы сначала подрасти, — стараясь быть дипломатичным, ответил я.

— Все так говорят, — пригорюнился несостоявшийся путешественник. — А как вас зовут?

— Александр Васильевич, — ответил я. — А тебя?

— Митя. А мама называет «горе мое».

— Часто ты бросаешь камни в воду?

— Иногда, — застеснялся он.

— У тебя здорово получается.

Неожиданно мы оказались совсем рядом. Это плот шевельнулся, словно живое существо, и подплыл к самому берегу. Я услышал как сходни скребут по песку.

Рядом со мной стояла Елизавета Федоровна. Перегнувшись через ограждение, она с улыбкой протянула мальчишке чашку с горячим шоколадом.

— Угощайся.

— Благодарю вас, барышня, — с достоинством ответил мальчик.

Он залпом выпил шоколад и вернул чашку Молчановой.

— Очень вкусно.

Под его носом остались коричневые усы. Мальчишка вытер их тыльной стороной ладони. Рука была худая, сквозь тонкую кожу просвечивали синие жилки.

— Митя! — строго окликнула его мать. — Иди сюда, горе мое! Что за игру ты там еще выдумал? Какие люди на плоту? Здесь никого нет.

— Это не игра, мама, — строго ответил мальчик. — Это магия.

Он повернулся к нам и вздохнул:

— Мне пора. Хорошего плавания!

— До встречи, — улыбнулся я. — Уверен, мы еще увидимся.

Мальчишка быстро пожал худыми плечами, повернулся и побежал к родителям. А плот мягко качнулся и снова отплыл от берега.

— Значит, вот как оно бывает, — задумчиво сказала Елизавета Федоровна. — Живешь себе обычной жизнью, и вдруг — раз! — и видишь что-то удивительное. И потом уже не можешь забыть. А его родители так ничего и не увидели.

— Может быть, им это и не нужно, — улыбнулся я.

— Вы что-то хотели сказать, Набиль, — напомнил я, вернувшись за столик.

— Да, — кивнул джинн. — Я как раз собирался рассказать вам, что во время обратного течения собрал немного тех самых водорослей. Их принесло с моря, и они зацепились за бревна плота. Ну, а запас тростникового сахара у меня в кофейне всегда есть. Так что я могу угостить вас необычным лакомством.

— С удовольствием попробую, — улыбнулся я. — Десерт по рецепту Летописца, надо же.

Набиль поставил перед нами тарелку, на которой лежали несколько тонких бурых квадратиков.

Я с любопытством взял один. Он был сухим и ломким, как прихваченный морозом осенний лист. И так же хрустел на зубах, оставляя во рту сладкий вкус, чуть приправленный морской солью, свежестью и еще чем-то пряным.

Я закрыл глаза и увидел маленький приморский городок, в котором каменные дома жмутся друг к другу. В каждом доме горит очаг, а мимо толстых стен течет узкая река, через которую перекинут высокий горбатый мост. Сзади за городком высятся острые скалы, а внизу шумит море.

— Очень необычный вкус, — сказала Елизавета Федоровна.

— Мне кажется, Библиусу бы понравилось это лакомство, — кивнул я. — В молодости он гонялся за пиратами и даже участвовал в морских сражениях. Скажите, Набиль, нет ли у вас еще этих водорослей? Кстати, как они называются?

— На языке Библиуса они называются серпентия тардус, — улыбнулся Набиль. — Эти водоросли напоминают змей, которые медленно колышутся в толще воды.

— Змеиная трава, — решил я. — Вкусно.

— Я упакую вам угощение для Библиуса, — кивнул джинн.

— А кто это — Библиус? — с любопытством спросила Елизавета Федоровна.

Девушка совершенно освоилась в магическом пространстве.

— Хранитель Незримой библиотеки, — объяснил я. — Ровесник Древнего Рима и большой любитель книг. Я хочу отвести вас в Незримую библиотеку. Уверен, там найдется книга, в которой описан ваш дар. Вы еще не устали?

— Немножко, — призналась Елизавета Федоровна. — И голова начала болеть. Но визит в еще одно магическое место я не пропущу ни за что.

Она посмотрела на меня и торопливо добавила:

— Все хорошо, Александр Васильевич. Я просто не хочу, чтобы магия заканчивалась.

Я внимательно посмотрел на девушку и увидел, что она бледна.

— Нет уж, — решительно сказал я. — Мы идем домой, и вы отправляетесь в постель. А я потороплю целителя.