Темный феникс. Возрожденный

Глава 13

— Грох! — проорал я, вылетая во двор. — Что у вас там происходит?

Кутхар не ответил, но аура Смертельного Исхода стала менее насыщенной. Надеюсь, моему питомцу хватило ума сожрать этот демонов артефакт. Если же нет…

Последний раз с Исходом я сталкивался во время бойни у Крехского ущелья почти сто лет назад. Тогда ковен магов решил, что их тёмный маг-недоучка сумеет проредить число моих птенцов. И ему действительно удалось это сделать.

Четверо фениксов пали во время активации Исхода — артефакта, для создания которого нужны массовые жертвоприношения. Он вытягивает жизненную силу в радиусе пары сотен метров, не оставляя после себя ничего живого. После такого сама земля становится мёртвой, на ней не растёт ни травинки, ни единого сорняка.

И только пламя феникса способно выжечь тьму и вернуть жизнь этой земле. Но сейчас у меня нет моего пламени, а вокруг — земли моего рода. Вокруг люди, которые верны и которые дороги мне.

— Грох! — рявкнул я, подбегая к казармам гвардейцев. — Быстро сюда!

— Я занят, — донеслось до меня издалека. — Ты же сам просил проследить…

Да чтоб тебя! Я рывком распахнул двери в казарму и сразу же врубил ауру тьмы. Да, она сейчас слабовата, но это лучше, чем ничего.

Сквозь марево, наведённое артефактом, я разглядел раскиданные кровати и шкафы. Несколько гвардейцев лежали на забрызганном кровью деревянном полу. Но само сражение происходило не здесь.

Я пересёк казарму и ввалился в оружейную. Киреев размахивал коротким ножом перед собой, а чуть в стороне стоял Мирзоев. Он не двигался и, кажется, даже не дышал.

От него во все стороны разливалось морозное давление артефакта. Да он же решил поставить на кон свою жизнь! Вот ублюдок!

Я метнул топор в Руслана, метясь в голени, но тот увяз в ауре Исхода. Тогда я призвал тьму, напитывая свою ауру, и бросился к предателю. Нельзя позволить ему умереть, иначе нам всем конец.

Если Исход активируется полностью — Вика, Борис, бабушка и остальные — все превратятся в прах. Я сжал пальцы в кулаки так, что хрустнули кости. Нет, я не позволю этому случиться. Не снова.

Тьма защищала меня от давления Исхода, поэтому двигался я быстрее Киреева, движения которого становились всё слабее. Мне хватило пяти шагов, чтобы добраться до Мирзоева и схватить его за шею.

— Жри артефакт, Грох! — приказал я. — Сдохни, но сделай!

— Кусается, — недовольно ответил кутхар. — Не даётся.

Пока я держал предателя за горло, из него продолжала уходить жизнь, подпитывая Исход. На боль Мирзоев не реагировал, как и на происходящее вокруг. Он полностью отключил чувствительность, слившись с артефактом.

Да чтоб его демоны задрали! Я рыкнул от натуги, едва удерживая Руслана, и влил в Гроха немного своей энергии. Кутхар громко чавкнул от удовольствия и вцепился в артефакт.

Через пару минут стало легче дышать. Морозная дымка стала не такой густой, а горло Мирзоева под моими пальцами напряглось. Я зажал яремную вену и принялся считать. Через пятнадцать секунд предатель обмяк.

Я аккуратно уложил его на пол и принялся обшаривать карманы. Не хотелось бы ещё одного сюрприза. Так, вот и Смертельный Исход.

Мои пальцы нащупали цепочку артефакта на груди, и я тут же отдёрнул руку — касаться его может только создатель или тот, к кому сделана привязка. Вряд ли Руслан Мирзоев сам работал над созданием истинно-тёмного артефакта. Даже в моём мире подобные практики были под запретом, а уж в этом и подавно.

Подцепил крюком на обухе топора цепочку и вытянул Исход наружу. Тут же перерубил звенья и, когда артефакт оказался на полу, с размаху ударил по нему топором. Первый удар отскочил, но я бил снова и снова, пока наконец не пробил защитный барьер.

Энергия Смертельного Исхода растеклась по оружейной, но сразу же разделилась на два потока. Один стягивался к левому топору, лезвие которого было прижато к сердцевине артефакта, а второй потянулся к Гроху. Кутхар громко заурчал от счастья — не так часто можно обожраться до сытости. Тем более, что кость теневого монстра, вставленная в сердцевину рукояти топора, не могла поглотить так много энергии.

Когда энергия Смертельного Исхода развеялась окончательно, я занялся оставшимися артефактами. К своему удивлению, я обнаружил амулет сокрытия дара. Причём, судя по его направленности, скрывал он именно тёмный дар.

Только вот подобные артефакты изготавливаются штучно, ресурсов они требуют немерено, а эффект имеют не слишком мощный. Сильный маг сможет пробить его защиту и увидеть истинную силу носителя. К тому же создание этого артефакта, как и Смертельного Исхода, требует особой подготовки и особой энергии.

Вот уж сюрприз, так сюрприз. Защитные и атакующие артефакты я рассовал по карманам, а вот маскировочный надел на себя. Неизвестно, как местные маги отнесутся к моим возрастающим с каждым днём силам.

Пусть считают меня слабаком без особых сил. По крайней мере, те из них, кто не достиг хотя бы уровня архимага в этом мире. Личина Константина Шаховского меня устраивала более чем, ведь парень вёл отшельнический образ жизни, друзей и любовниц не имел, да и дара у него была лишь крупица.

Так что какое-то время я ещё смогу поддерживать легенду слабого тёмного мага, который едва управляется с родовым даром. Зато как удивятся враги, когда поймут, на что я способен. А уж когда моё пламя вернётся, я даже с самим императором смогу потягаться, если он решит избавиться от моего рода.

— Хозяин, — позвал меня кутхар. — Кажется, твоего человека зацепило.

Я обернулся к Кирееву и увидел, что тот лежит без сознания на полу. Шагнув к нему, я проверил пульс. Жив. Это хорошо. Не став трогать его, я вышел из оружейной.

Остальные пострадавшие гвардейцы тоже были без сознания. Надеюсь, бабушку, Бориса и Вику не зацепило энергией артефакта. Торопливым шагом я добрался до дома, чтобы обнаружить, что все мои слуги точно так же без сознания.

Герасим лежал поперёк коридора, перекрывая собой проход к двери, Яков растянулся в нескольких метрах от него, а служанки упали на выходе из столовой. Я рванул на второй этаж, чтобы проверить комнаты родственников.

Бориса я обнаружил в комнате Виктории. Оба ребёнка были без сознания, но их жизням ничего не угрожало. Выдохнув от облегчения, я отправился в левое крыло, проверить Юлию Сергеевну. К моему удивлению, она оказалась крепче, чем я думал.

Бабушка лежала на кровати, глядя на дверь с мрачным выражением на лице. Увидев меня, она расслабилась и прикрыла на мгновение глаза.

— Костик, — сказала она, подняв на меня взгляд. — Что случилось? Я чувствовала невероятную мощь, будто сама тьма звала меня в свои чертоги.

— Заместитель командира гвардии Мирзоев Руслан не захотел сдаваться, — сказал я, шагнув к кровати бабушки. — Он активировал один из самых смертоносных артефактов, к тому же он оказался тёмным магом.

— Но как такое возможно? — удивлённо сдвинула брови Юлия Сергеевна. — Мы бы почувствовали тьму, исходящую от него. Тёмный дар невозможно скрыть.

— Не совсем так, — задумчиво сказал я. — Посмотри на меня внимательно, ты чувствуешь мой дар?

— Что, Костик? Что происходит? — испуганно вскрикнула бабушка. — Ты будто стал обычным человеком, но я видела твою ауру, видела, на что ты способен.

— Смотри, всё дело вот в этой штучке, — я вытянул из-под футболки артефакт сокрытия и показал Юлии Сергеевне. — Кто-то очень сильно постарался, чтобы Мирзоев остался незамеченным.

— Но такими возможностями могут обладать только… — старушка замолчала и посмотрела на меня ошарашенным взглядом. — Костик, кажется, против нас выступают такие силы, с которыми мы не справимся.

— Не переживай, я со всем разберусь, мне нужно лишь немного времени, — попытался успокоить бабушку я.

— Времени у нас совсем нет, — она поджала губы. — Через пять дней ты должен будешь подтвердить, что имеешь право стать главой рода. Тебе придётся при свидетелях показать свою силу, а потом… — бабушка покачала головой. — Я не представляю, что придумал император. Не могу даже предугадать, какое испытание предстоит тем, кто будет сражаться за владение вратами.

— Разве ты не понимаешь? — усмехнулся я. — Мы будем сражаться не за врата. Император хочет проверить, на что способны аристократы. Могу поспорить, что массовых столкновений, как и войн между родами давно не было.

— Хочешь сказать, что есть некая угроза, для которой его величеству понадобились силы одарённых? — спросила Юлия Сергеевна, приподняв голову. Она продолжала лежать, но теперь попыталась сесть.

— Всё может быть, — я неопределённо пожал плечами. — Это просто предположение.

— Нет, ты прав, — бабушка наконец смогла подняться с подушки, уперевшись руками в матрас. — Романовым давно не было дела до аристократии, они игрались в войнушки с соседними странами и экспериментировали с ресурсами очагов.

— Разве можно говорить такое о своём императоре? — хмыкнул я, помогая Юлии Сергеевне встать.

— А я ничего опасного не сказала, — она вытерла испарину со лба и шумно выдохнула. — Династия Романовых — хорошие правители. Народ не голодает, бунтов и революций нет, все живут в достатке. Единственная их проблема — целых два крупнейших в мире аномальных очага.

— В других странах не так? — поинтересовался я, подставив локоть, за который старушка ухватилась. — Есть же очаги в Европейском Союзе, даже в монгольских степях и в Антарктиде.

— Размеры и уровень угрозы — вот что важно, — проговорила Юлия Сергеевна, делая паузы между словами. — Западно-Сибирский очаг по размерам превышает любую европейскую страну. А монстры там — дикие, голодные и высокоуровневые. В Монголии выше третьего класса монстров не встречали, в Антарктиде только пятого, а у нас что? У нас и семиклассовые пару раз встречались.

— И как их уничтожили? — поинтересовался я, вышагивая вместе с бабушкой по коридору в сторону лестницы.

— Как-как? — проворчала бабушка, неловко переступая ногами. — Элитный имперский полк растерзали монстры, которых лишь немного потрепали лучшие воины его величества. Добивали тварей уже мы, аристократы, выступив союзным отрядом.

— Занятно, — задумчиво пробормотал я, замерев на ступенях. — Ты уверена, что хочешь спуститься?

— Слуги должны видеть, что их господа выдержали удар неведомой силы и готовы защитить их, — властно сказала Юлия Сергеевна. — И деток принеси сюда, пусть будут рядом. Они ведь придут в себя раньше неодарённых?

— Определённо, — уверенно кивнул я. — Но мне нужно куда-то поместить предателя. Не подскажешь, где ему самое место?

— У чёрного входа есть неприметная дверь, — запыхаясь проговорила бабушка. Она упрямо спускалась по лестнице, опираясь на мой локоть. — Там старая темница для магов. Твой прадед постарался изолировать все потоки, чтобы одарённые не имели доступа к магии. Когда-то там держали врагов рода…

— Надо же, — усмехнулся я. — Даже темница для магов в этом поместье имеется. И это помимо бойниц и укреплённых дверей.

— А как ты хотел? Шаховские воевали за место под солнцем точно так же, как другие рода, — Юлия Сергеевна повторила мою усмешку. — Ты же не думал, что титул и земли мы получили за красивые глаза? Всё это отвоевали твои предки.

— Как и в любом из миров, — подтвердил я, помогая старушке устроиться на диване в гостиной. — Закон силы действует всегда и везде.

Юлия Сергеевна посмотрела на меня прищуренным взглядом, но отвечать не стала. Я кивнул ей и покинул комнату. Не хотелось на себе таскать этого Мирзоева, но и ждать, когда гвардейцы придут в себя, я не стану. Он ведь может раньше очнуться. И лучше бы ему в это время быть в месте, где магия недоступна.

Церемониться с предателем я не стал — ухватился за ноги и потащил его волоком. Мне не было дела до синяков и шишек, которые появились, когда голова Мирзоева встречалась с порогами и другими препятствиями. По-хорошему, этого гада надо было прибить, но даже после уничтожения Смертельного Исхода оставался шанс, что связь с артефактом была глубже. И тогда даже мне не удастся вовремя разобраться с последствиями.

Заперев заместителя командира гвардии в темнице, я вернулся в дом и поднялся на второй этаж. Дети продолжали спать тем самым сном, который очень близок к коме. Я осторожно перенёс их по очереди в гостиную и уложил на диванчик рядом с бабушкой.

— Что-то мне плоховато, господин, — просипел Грох, как только я сел в кресло и устало откинулся на спинку.

— Обожрался дармовой энергии? — хмыкнул я. — Ты же повелитель теневого плана, переваривай давай.

— Так это… — он замолчал ненадолго, будто подбирая слова. — Я потому и повелителем был, что там никого не осталось.

— Что так? — удивился я. Обычно теневые планы кишат монстрами, которым протолкнуться негде.

— Гроксы всех пожрали, а потом ушли дальше, — признался кутхар. — Это уже потом первые уровни заполняться стали мелочью всякой.

— Ну тогда учись переваривать тёмную энергию, — с прохладцей ответил я. — Ты связал свою жизнь с моей, так что избыток тьмы я тебе гарантирую.

— Не могу я, — сдавленно буркнул Грох. — Скребётся изнутри, наружу рвётся.

— Открой сознание, — приказал я.

Кутхар послушно раскрылся, обнажив для меня свой разум. Я мог считать его воспоминания, тайные желания и страхи, но не стал. Меня интересовала проблема усвоения теневым созданием энергии близкой направленности.

А ведь Грох не солгал. Ему действительно было тяжело переварить энергию артефакта. И дело было не в мощности артефакта, а в слабости моего питомца.

Похоже, он и впрямь занял место на третьем плане по чистой случайности. А я решил, что такому монстру будет по плечу любая задача. И как я так проглядел?

Хотя да. Я же был истощён битвой со слизнями, а потом ещё получил направленный заряд магией света. Неудивительно, что мне не пришло тогда в голову проверить внутренний резерв кутхара перед тем, как принимать его клятву.

— Ты вообще хоть на что-то годишься? — проворчал я, вытягивая излишки энергии артефакта.

Мне пришлось сцепить зубы и цедить воздух маленькими порциями, чтобы удержаться от крика. Исход был напитан под завязку смертью и болью, и сейчас вся эта грязь проходила через мой источник. Казалось, будто по венам течёт огненная вода, в которой плавают осколки стекла.

Как и говорил Грох, энергия кололась изнутри и рвалась наружу, раздирая энергоканалы. Меня ещё и замутило от вони некротической энергии, которая проглядывала сквозь тьму. Головы поотрубаю создателям этой мерзости, когда найду.

Мне потребовалось достаточно много времени, чтобы усвоить гнилостную муть, оставшуюся после разрушения Исхода. Я покрылся испариной и дышал жадно, словно пробежал километров тридцать без отдыха. В глазах потемнело, а кожа будто трескалась, обнажая ту самую тьму, что источал Исход.

Когда я переборол слабость и открыл глаза, то встретил испуганные взгляды Бориса, Виктории и Юлии Сергеевны.

Увидев, что я пришёл в себя, все трое вздрогнули и отшатнулись. Ладно дети — для них всё неизведанное может показаться пугающим. Но Юлия Сергеевна опытный маг с бурным прошлым. С чего бы ей так реагировать на возможные проявления ритуала очищения.

— Ну? Что опять не так? — рыкнул я, передёргивая плечами.

— Костик? — неуверенно спросила бабушка.

— Да что случилось? — не выдержал я.

— У тебя в глазах тьма плещется, — тихо ответила она. — И аура… душит.

— Всего то? — фыркнул я.

Фух, я уж переживать начал, что на нас напали или ещё один артефакт сработал. Погасив ауру, я перевёл взгляд на Гроха, который изображал предсмертные судороги на ковре. И чего он кривляется, если самую гадкую энергию я за него переработал?

— Костик? — снова позвала меня бабушка. — А как давно ты умеешь с теневыми монстрами управляться?

Так вот оно что! Грох вывалился из тени, и все его увидели. Какого он там уровня? Третьего? Теперь понятно и удивление, и страх перед созданиями бездны, которые обосновались в тенях.

— Так во время спасения нашего Бориса и научился, — сказал я, размяв плечи и встав с кресла. — Только мне какой-то бракованный монстр попался. Слабый и не слишком полезный.

— Помоги, хозяин, — прошипел Грох. — Помоги… кто-то тёмный пришёл за мной.

— Что ты там бормочешь? — переспросил я, склоняясь над кутхаром. — Кто куда пришёл?

Я прислушался к энергии в особняке. После выброса от Смертельного Исхода, все потоки бурлили, нащупать хоть что-либо было сложно. Но я не сдавался. Почти сразу я почувствовал ту же самую энергию с привкусом некротизма, что была в Исходе.

Тот, кто направил Руслана Мирзоева к Шаховским, был здесь. Прятался в тенях, чтобы ударить. Но к предателям и врагам у меня особый подход.

— Создатель артефакта, — едва слышно озвучил Грох то, что я уже понял и сам. — Он пришёл в твой дом. Слишком сильный для меня… слишком опасный.

Я врубил ауру тьмы и взял поудобнее топоры. Кто не спрятался, я не виноват.