Трибунал

Глава II. Коллапс

Брана никак не желала поддаваться. Даже теперь, когда в руках Эй Джи рвалась на свободу не жалкая мощность термоядерного тора, но бурлящая в воротах накопителя энергия самого этого странного пространства-без-времени, саккумулированная искрой Превиос за бессчётные прошедшие мимо них эпохи и теперь брошенная штурмовать самые непреодолимые на свете стены — стены, выстроенные из истинной пустоты, которую не населяли даже виртуальные частицы физического вакуума.

Дайверу не привыкать к подобным фокусам, у Эй Джи за плечами лежали сотни успешных проецирований, но тут всё было иначе. Разведсаб прожигал перед собой энергетический канал эффективным сечением в четыре планковских площади, на мгновение возвращая Вселенную в её крошечном уголке на миллиарды лет назад, когда топология пространства ещё не была свёрнута в наше привычное четырёхмерие. Суть проецирования состояла в том, чтобы не только проникнуть в чуждую топологию фрактального пространства дипа, но и успеть надуть перед собой потоком когерентной энергии локальный пузырь обычной физики, который бы позволил экипажу крафта выживать во время погружения и вернуться с победой обратно. Но ни прямое, ни обратное проецирование, несмотря на хитроумную голографическую математику процесса, не требовало от разведсаба покидать наше привычное метрическое пространство, а только сперва размазывало его проекцию на декапарсеки, чтобы потом благополучно собрать её обратно уже в точке прибытия.

На этот раз всё было иначе. Привычным проецированием тут и не пахло.

Начать с того, что вымороченное это пространство не желало раскрывать канал даже на максимуме мощности. Не было заметно и следов локального бабла, который стоило бы надуть или сдуть. Не наблюдалось также ничего, похожего на файервол горизонта событий, серебряной плёнкой отражающего колышущийся на гравитационных волнах спасбот.

Здесь попросту нечему было нагреваться до квадриллионов градусов, разворачивая канал проецирования вблизи второго мета-стабильного состояния физического вакуума. Здесь сам физический вакуум был выхолощен, погружён на дно исходного симметричного состояния. Остатки барионного вещества таким образом остались похоронены на бесконечно глубоком дне местного моря Дирака, не ведающем иной температуры кроме абсолютного нуля.

С тем же успехом Эй Джи мог пытаться изображать квазар при помощи лазерной указки, эффект был бы примерно такой же. Пространство-без-времени даже не шелохнулось.

Не волнуйся, солнце, так и задумано. Продолжаем.

Эй Джи был бы рад не беспокоиться. Превиос попыталась ему на словах объяснить суть происходящего, но он так ничего и не понял. Общий смысл всего этого недо-прожига состоял в том, чтобы в некотором смысле «подманить», если можно так выразиться, ускользающую брану. Канал должен был развернуть эту тщедушную версию Большого Взрыва не для того, чтобы туда мог проскочить их спасбот — смысла в этом действии так и так не было. Трюк состоял в другом — чтобы заново воссоздать то, что они некогда называли «фокусом». Собрать канал, который вернёт их домой.

Вот только энергия на воротах накопителя уже битый час текла огненным водопадом, а в ответ ничего не происходило.

Эй Джи покосился на обратный отсчёт. Такими темпами Превиос исчерпает свой казавшийся неисчерпаемым запас. А тогда что? Снова ложиться в гибернацию? Навигатора передёрнуло. Он вам не консерва какая, дайверы привыкли штурмовать чужеродное пространство, находясь в сознании, а не валяться мёртвым грузом по саркофагам. Да и смутные намёки на то, что они с Тайреном и Дайсом якобы уже вдоволь належались в несознанке, звучали довольно пугающе. Нет. Они должны справиться сейчас.

Потому он поступил так, как никогда бы не поступил раньше. Флот-лейтенант Аарон Джерард Хиллари ослушался приказа и начал действовать на свой страх и риск. Что бы там о себе не думали Превиос с советником, их голое знание чуждых топологий здесь ничего не стоило.

Острым, почти подсознательным инстинктом опытного дайвера Эй Джи чувствовал, что избранная тактика проецирования ошибочна. Даже ростом мощности проблему было не решить, они уже и так вливали в пустоту сотни эксаватт, сфокусировав её почти до квантовомеханических ограничений. Эддингтоновский предел светимости первичных квазаров был превышен уже на порядок, по сути, излучатель спасбота обладал сейчас локальной светимостью негативного коллапсара Торна и если бы не вопиющая пустота этого мира, их бы уже размазало эхо-импульсом суперсимметричных частиц. Но эта безмассовая версия физики не желала входить в резонанс с полевой структурой чуждой вселенной. Нужно было менять тактику. Этот мир словно был ортогонален нашему. А значит, чтобы его зацепить, достаточно домножить его амплитуду на мнимую единицу, чтобы…

Мир вокруг них словно разом вывернулся наизнанку.

Если недра фокуса буквально приходилось на каждом слое брать штурмом, то сейчас металлическая капля спасбота безо всяких дальнейших усилий за ничтожное мгновение словно бы провалилась под горизонт событий невероятного, вселенских габаритов коллапсара. Чёрная дыра космологических масштабов лишала экипаж малоприятной перспективы спагеттифицироваться разрывающими самые ядра атомов приливными силами горизонта, и вскипеть до миллиардов градусов в горниле файервола им суждено не было, однако вся их утлая вселенная с её однообразными облаками нейтринной пены разом скрылась за кормой, оставив после себя сжиматься в точку стремительно удаляющийся жалкий линзообразный сфинктер. Там ещё можно было нечто, при желании, разглядеть.

То же пространство, где они очутились, было похоже на шестимерную топологию дипа. Но ни фрактальной ряби буйных языков шевелёнки, ни гравитационных волн, добравшихся сюда из «физики», здесь не было. Это была вселенная вечного неудержимого бесконтрольного падения, будто они и правда оказались под горизонтом событий, каким-то невероятным чудом продолжая оставаться макроскопическим объектом. Самое же падение воспринималось таковым исключительно благодаря острому конусу отдельных квантов, без устали бомбардировавших их шлюпку строго с противоположного направления от сжимающейся в точку линзы навеки утерянного теперь пространства-без-времени. Тут, видимо, и время как таковое присутствовало, но было оно невероятно странным.

Эй Джи присвистнул, проследив трек распада очередного отклонённого носовым дефлекторным конусом каскада. Это был типичный, сто раз им виденный на лекциях канал распада тахиона со всеми присущим его мнимой массе фокусами. И да, врезавшаяся в них частица двигалась быстрее локальной скорости света, чего быть никак не могло, даже угоди они под горизонт. Тахионный конденсат был одним из классических эффектов при обратном проецировании, но на границе субсвета наблюдались только виртуальные тахионы, скорее математический глюк агонизирующего дипа, упустившего свою добычу. Но тут они падали и падали. А каскады всё прибывали.

Ты молодец, догадливый. Только теперь пристегнись, солнце, будет трясти.

И действительно, только и успев осознать, что его ненавязчиво лишили доступа к навигационному управлению шлюпкой, Эй Джи тут же ощутил, как та отчаянно, на пределе мощности генераторов, принялась маневрировать, словно бы уклоняясь от чего-то невидимого, чьё присутствие можно было ощутить лишь благодаря то вспучивающимся, то немного спадающим волнам налетающих на них тахионов.

Эй Джи всё ждал, когда же начнутся обычные суперсимметричные каскады, но их всё не было. Нос шлюпки бомбардировали самые банальные протоны и электроны, только движущиеся со скоростями свыше сотни световых. Это было ясно по характерным разрывам, когда каждый каскад вместо обычного конуса распадался на два встречных, подобно песочным часам, между полостями которого оказывался классический, сто раз математически показанный и инструментально зафиксированный зазор разрыва причинности в прозрачной юбочке черенковского излучения. Тахионы как бы покидали их локальный балб раньше, чем начинался их распад, двигаясь навстречу по времени.

Бред же какой. Из вселенной, где не было ни времени, ни массы, и всякая доступная прямому наблюдению материя или двигалась со скоростью света, или же покоилась бесполезной нейтринной пеной на поверхности недвижимого дираковского моря, они разом угодили в пространство, где световой барьер, как и положено, невозможно было преодолеть, но не снизу, а сверху.

Уже догадался, да? Ты нас отправил не на ту брану. Но ничего, это поправимо. Скорее повтори свой фокус ещё раз, солнце, пока нас тут не поджарило.

Кажется, он расслышал её детский смешок. Наверняка мерещится.

Впрочем, Эй Джи на этот раз не стал своевольничать, сделав, как велено.

Точнее, собирался сделать, но оказалось это не так-то просто.

Шлюпку полоскало из стороны в сторону, будто она с боем прорывалась сквозь скомпрометированный канал проецирования. Только Эй Джи начинал фокусировать энергию генераторов, как тут же очередной рывок сбивал прицел.

Да так вашу космачью бабушку растак!

А между тем его носимый счётчик эквивалентной дозы уже принялся истерически пищать. Это носовой дефлектор начал фонить несмотря на все усилия Превиос по уклонению от… да от чего бы там ни было. Каскады тахионов уходили под острыми углами и всё-таки прорывались своими конусами под прочный корпус шлюпки.

Теперь это больше походило на аварийное всплытие, когда в субсвет крафт попадал на релятивистских скоростях, упираясь сходу в космический вакуум, как в стену. Межзвёздная среда — грязная и шершавая, это вам любой космач скажет. Скоро их и безо всяких тахионов сотрёт в пыль. Надо, форштевень вам под хвост, из этого дерьма выбираться.

Нашли просвет, двадцать секунд, приготовиться, давай!

Шлюпка замерла под вопли перегруженного дефлектора. Они пёрли сейчас через чуждое пространство подобно примитивному террианскому ледоколу сквозь паковые льды, грудью проламывая себе путь к свободе. Только вместо тяжести многотонной махины корабля весомости их навалу сейчас придавали лишь остатки былой мощи Превиос. Надолго ли её ещё хватит?

Эй Джи, не мешкая больше, поспешил вновь сфокусировать поток. И на этот раз пространство осветилось привычными вакуумными резонансами. Только бежали они не к ним, а от них, словно выхлопом гигантского сопла сметая всю встречную тахионную экзотику прочь.

Интересно, как этот фейерверк выглядит для местных, похоже на невероятный по своей геометрии источник когерентного излучения, несущийся из прошлого в будущее, который однажды исчезнет без следа, словно его тут и не было? Вот они вдоволь поломают головы над этим фокусом. Если здесь, конечно, вообще существует разумная жизнь. Или вообще жизнь. Или хотя бы звёзды и планеты. Эй Джи об этом всё равно не узнает.

А и плевать.

Фокусирование было завершено, эддингтоновский предел расчётно превышен. Осталось снова повернуть фазу. На этот раз строго на полупериод. В квантовой теории фаза волновой функции в физическом плане не проявляет себя вовсе, важен лишь её модуль, проявляющийся в макроскопическом мире как плотность вероятности. Однако эта трёпаная брана, являясь сущностью высших размерностей, отчего-то эту самую фазу чувствовала предельно остро. Ну так получи.

Под зубовный скрежет, чертыхаясь и подвывая, их шлюпка ссыпалась с горних высей назад в нашу простую, скучную и даже где-то примитивную вселенную, обратно в медлительный и холодный субсвет.

Уф, приехали.

Первым делом Эй Джи поспешил присмотреться к горизонту. Проецирование, если этот странный процесс вообще позволительно было так называть, было настолько бестолковым, что шлюпка уцелела лишь благодаря своим крошечным размерам. Ну, и остаткам мощности, скармливаемой Превиос накопителям. Удивительно, как они вообще сумели выбраться. Но интересно было другое — горизонт их будто вовсе не заметил.

Ни характерных квадрупольных пятен микроволнового фона, ни набрякшей эхо-импульсами угрозы. Гемисфера сияла девственной чистотой, как после банального пассивного прыжка. Но если бы это был прыжок Сасскинда, сейчас бы не только Тайрен с Дайсом, но и сам Эй Джи, и Превиос с советником, все они бы лежали вместе с их шлюпкой в глубокой криогенной заморозке, вновь надеясь лишь на бортовой запас эка-тория.

О чём задумался, дайвер?

Каркающий голос Тайрена прозвучал в канале настолько неожиданно, что Эй Джи сперва его даже не узнал.

Э-э, коммандер, сорр, вас уже разбудили?

Ты мне скажи, я тут явно массу всего успел упустить.

А что с капитаном Дайсом?

Надеюсь, оклемается. Ему, похоже, досталось куда серьёзнее, когда в нас начали шмалять глушилками.

Не без этого. Сказать по правде, Эй Джи с тех пор про командиров и не вспоминал, столько всего навалилось. Но, видимо, советник всё-таки не забывала присматривать за двумя саркофагами.

На самом деле я даже не могу сказать толком, сколько времени прошло. В недрах фокуса время течёт…

Это понятно, — резко оборвал навигатора Тайрен. — Но мы в итоге оттуда выбрались, да?

Судя по тому, что наблюдается за бортом, очень похоже на то.

Вот и славно, давай скорее отыщем космачью астростанцию — надо валить отсюда подобру-поздорову.

Полагаете, сорр, она всё ещё здесь?

Разумеется, — нетерпеливо отрезал коммандер, — куда ей ещё деваться. Поджидают нас, смертнички, самое время им про этот трёпаный фокус рассказать.

Эй Джи не стал возражать, хотя после того, как люди полковника Томлина палили по ним из всех орудий, он бы поостерёгся с ними так уж брататься. Астрогатор Ковальский — добрая душа, хоть и штатский, а вот консервы из десантной бригады майора Томлина могли на беглецов и осерчать. Эй Джи на их месте уж точно был бы зол, как тысяча космачьих чертей.

К тому же вокруг вот-вот начнётся барраж, надо бы их предупредить. Особенно если горизонт тут всё так же остаётся закрыт, самое время смотаться отсюда на полном ходу.

Хм, коммандер, сорр, осмелюсь предположить, барража не будет.

Тайрен в ответ недоверчиво хмыкнул. Однако дайверу с его опытом чистота горизонта была не менее очевидна, чем для Эй Джи. А ещё, не менее очевиден был тот факт, что никакой астростанции «Эпиметей» в радиусе как минимум ста тиков вокруг не наблюдалось вовсе. Дальше маломощные детекторные решётки спасбота попросту не доставали.

И куда же они все подевались? Неужели с концами шальным эхо-импульсом размазало?

Эй Джи даже не стал отвечать, настолько это было попадание пальцем в небо. Экспансивные облака плазмы после барража остаются видны годами.

Советник утверждает, что сколько бы мы ни пробыли в пространстве фокуса, или что это такое, обратное проецирование должно вернуть нас ровно в тот же миг, так что сами понимаете.

Понимаю, да. Они должны быть тут. Но их нет. Флот-лейтенант, вы обновляли координатную сетку после выхода?

Эй Джи, запертый в саркофаге, не мог сейчас треснуть себя по лбу, потому занялся делом молча. Ну дурак и дурак. Зато исполнительный, что уж там. Мог бы и сам, к слову, догадаться, что точка проецирования не совпадала с точкой входа. Уж дайверу подобные глупые ошибки были непозволительны.

А вот что позволительно было кому угодно, в том числе дайверу, так это уткнуться носом в логи обновления сетки, недоумённо протереть глазки, снова уткнуться и только теперь попытаться себя ущипнуть за мягкое. В саркофаге, к слову, это всё проделать почти нереально, не стоило и пытаться.

Квол, разъяснить суть конфликта.

…и насколько я могу судить, текущая конфигурация стандартных свечей не соответствует ни одному из возможных положений капсулы в пространстве…

Стоп, в каком смысле не соответствует, мы что, оказались за пределами Галактики?

Никак нет, я прямо сейчас визуально наблюдаю в радиодиапазоне Стрелец А-астериск, мы по-прежнему дома, причём, судя по моим расчётам, в пределах рукава Шпоры Ориона, вижу опорные звёзды Плеяд.

Ну да, грубо говоря, плюс-минус декапарсек. Ясно, куда подевался «Эпиметей», но это не объясняет ошибку наведения.

Выяснить причину сбоя, доложить.

Как вообще можно потеряться на прозрачном, как слеза, участке пространства под самым боком у бакенов Цепи, где даже глушащих сигналы молекулярных облаков ближе пары-тройки декапарсек не наблюдалось.

Эй Джи привычно, на память оттарабанил несущую частоту бакена 48, расположенного в текущей конфигурации у самых Ворот Танно.

Тишина. Ни одного запутанного кванта в канале. Цепь молчала.

Творилась какая-то чертовщина. Как вообще можно объяснить одновременную поломку двух базовых узлов, которые и ломаться-то не должны. Видать, чужие пространства не пошли спасботу на пользу.

Коммандер, сорр, надо срочно будить Дайса и разбираться со шлюпкой, похоже, ей каюк.

Не торопитесь, навигатор, наша шлюпка в порядке. Ну, насколько это вообще возможно в приведённых обстоятельствах.

Это впервые с момента их судорожного проецирования подала голос Превиос, да и вообще, после собственно пробуждения Эй Джи слышал от неё в общем канале едва ли пару отрывистых фраз. Что бы ни случилось там, посреди чужого пространства, с эффектором, это всё ещё больше отдалило Избранную от прочего экипажа угнанной у астрогатора Ковальского шлюпки.

Но наведение и связь…

Полностью функциональны. Ваш квол и его инструментальные подсистемы не учитывают одну тонкость. Координаты сами по себе не важны. Позиционирование корабля и систем связи происходит в пространстве-времени. Автоматика пытается подобрать такой набор координат, который совпадёт с заложенными в него моделями будущих положений опорных точек на гемисфере. Включая не только справочники стандартных свечей, но и конфигурацию Плеяд. И не может.

Эй Джи ничего не понял. Ну пытается. Ну, будущих. Так почему не находит, если всё в порядке?

Она имеет в виду, что нашему кволу стоит смотреть не в будущее, а в прошлое.

Каркающий голос Тайрена, казалось, растворил в себе ещё больше металла. С тем же успехом мог пытаться разговаривать ржавый напильник, каким обтачивают поглотительные стержни в допотопных реакторах на трансуранах.

И тут до Эй Джи, наконец, дошло.

Они побывали в пространстве, где время как бы текло вспять, а до этого — во вселенной, где оно якобы не текло вовсе.

Прошлое, говорите? Прошлое — это запросто. Отмотать бортовое время, для верности, на пару сотен тысяч лет назад, или о чём там трындели наши кумушки, уж ему хватило ума заглянуть в бортовой журнал после пробуждения.

Стараясь не прислушиваться к тому, как продолжает холодеть внутри, Эй Джи отдал команду на повторное перепозиционирование.

Готово. Ответ пришёл почти мгновенно.

Они оказались ровно там же, где был триангулирован фокус. Но за почти тысячу стандартных террианских оборотов до того. Теперь понятно, почему молчат бакены Цепи. Она ещё попросту не построена. Более того, человек ещё не покинул Сол-систему. Черти космачьи, он и её-то ещё даже не освоил!

В общем канале застыла вязкая, недоумённая тишина.

Лучше бы Эй Джи сейчас снова услышал весёлый смешок советника.

Ха-ха, я пошутила, а ты повёлся, да?

Но никто не смеялся.

Так вот чего они обе молчали. Совещались.

И то правда, повод для размышлений возник достойный. Одно дело застрять на чужеродной бране, совсем другое — только-только с неё выбравшись, оказаться поставленным вот так перед фактом.

Советник, но Барьер вокруг Ирутана, выходит, уже возведён?

Вне всякого сомнения, я четко и ясно вижу его бакены в нейтринном диапазоне.

Так значит, мы можем двигаться в вашу сторону? Пока долетим, пока починимся, технологические возможности ирнов всегда превышали наши.

Солнце, как ты себе это представляешь? До Ирутанского инцидента — почти полтысячи ваших оборотов. Мой народ ещё попросту не знает о существовании артм… прошу прощения за досадную оговорку, не знает о существовании людей. Вы же не хотите с нашим здесь появлением заодно ещё и организовать тем самым новый Большой Цикл?

Эй Джи ни про какие «циклы» знать не знал, но на всякий случай промолчал, пусть начальство решает. Не его ума это дело, высказаться он высказался, а там уж как получится.

Впрочем, про Ирутанский инцидент он где-то читал. Неудачный получился контакт. Свалившиеся на голову ирнам представители только-только пережившего Век Вне человечества тогда наделали делов, едва не сведя межвидовой контакт к незапланированной космической бойне. Причём ирнов вполне можно было понять, случись нечто подобное с его родным миром Эй Джи точно не стал бы рассусоливать, а врезал в ответ наотмашь. К слову, несмотря на известную остроту реакции, ирнам в тот раз хватило ума сдержаться. А уж возможности для нанесения удара возмездия у них были.

Но, видимо, даже худой мир с новоявленными соседями для них был важнее банальной мести.

Навигатор сколько раз у себя в голове воспроизводил ту самую сцену, когда они втроем с Дайсом и Тайреном не от большого ума нарвались на этих двоих. И если Превиос в тот раз не сдержалась, то советник-ирн предпочла попросту уйти в тень. Хотя уж теперь-то Эй Джи был в курсе, насколько обе были способны противостоять их жалким дайверским потугам всё и вся контролировать, тактика советника в детском платьице всегда состояла в том, чтобы по возможности сдерживать окружающих от необдуманных действий и самой на рожон тоже не лезть.

Если все ирны таковы, то опасность повторения Ирутанского инцидента, пожалуй, заметно преувеличена.

Впрочем, советник тоже настаивала на том, чтобы броситься в погоню за фокусом впятером на утлом спасботе, оставив малахольного астрогатора Ковальского прикрывать тылы, мороча голову майору Томлину и его мозголомам. То есть известный градус авантюризма ирнам всё-таки был свойственен. А значит, при некотором стечении обстоятельств его идея смотаться на Ирутан ещё вполне могла им пригодиться.

Так может, в таком случае нам стоит вернуться на Старую Терру?

Нет!!!

На этот раз эффектор и советник ответили хором. И градус настойчивости в этом «нет», определённо, с их предыдущего отказа заметно подрос.

Но почему?

Превиос, солнце, помоги навигатору Хиллари собрать мозги в кучку.

Эффектор молчала, наверное, минуту, подбирая слова.

Вы когда-нибудь слышали про нарушенную причинность?

За кого они его принимают?

Я слышал, что причинность согласно законам физики не может быть нарушена.

И да, и нет. Это одно из первичных правил отбора. Те варианты возможных физик, которые позволяют нарушать причинность, коагулируют в сингулярность ещё в доинфляционную эпоху, выживают лишь те браны, на которых успешно реализовался соответствующий запрет. Но мы с вами…

…нашу брану покидали. Теперь ясно.

Хотя ни черта космачьего ему не ясно. Деваться-то им куда теперь? Выходит, единственный способ не напороть ещё сильнее всё тот же — ложиться в дрейф и уходить в спячку, как бы ни было неприятно о таком размышлять. Вот только где, не на том же прямо месте, где вскоре угнездится треклятый фокус?

Эй Джи, на два слова.

Синтезированный голос капитана Дайса звучал глухо, как будто вокорр никак не мог настроиться на паттерны сигналов его зоны Брока. Видать, не зря его саркофаг разбудил последним, накопленные повреждения и прежние перегрузки давали себя знать.

Капитан, сорр, разрешите доложить!

Негатив. Потом доложишь.

Они с Тайреном явно были не в духе. О чём-то они уже успели переговорить, пока Эй Джи мучил пассажирок.

Слушаюсь, капитан!

Но и привычный формальный тон никого не впечатлил.

Кончай паясничать, навигатор. Ты прав, нам нужен план, но мне почему-то кажется, что с этими двоими наш план лучше не обсуждать.

Они всё равно будут настаивать на своём?

Дело не в этом, — Дайс сейчас подбирал слова не хуже Превиос, ой, нехорошо дело, тут же подумал умудрённый опытом Эй Джи, — наши интересы на время совпали, да, но надолго ли? Вспомни, зачем мы вообще здесь?

Ради триангуляции фокуса. Она успешно завершена.

Нет, шире.

Эй Джи почувствовал, что запутался.

Не могу знать.

Мы здесь затем, чтобы как можно больше узнать о том, что такое этот фокус и зачем он тут появился.

Хм, строго говоря, ничего подобного в его полётном задании не значилось, скорее это дуболому Томлину было положено выяснять нечто подобное, но допустим.

Разве Превиос и как её там, советник не доказали на деле, что они заинтересованы ровно в том же?

Если ты не заметил, фокус они в итоге героически упустили. Причём мы до сих пор понятия не имеем, чем они тут занимались до того, как мы упали им на голову. Известно лишь, что «Эпиметей» плавал в фотосфере Альционы D в тот самый момент, когда начали рваться «глубинники». Какое-то слишком уж удобное совпадение.

Как-то это всё до сих пор Эй Джи в голову не приходило.

Но без Превиос мы бы оттуда не сумели выбраться, что изменилось? Нам нужно оставаться одной командой, у нас и так проблем хватает.

Навигатор, ты не передёргивай, — Тайрен, в отличие от капитана, слов не подбирал, а говорил, как есть, — мы ни с кем не собираемся конфликтовать, тем более что Превиос ясно показала нам ещё на борту «Эпиметея», кто тут главный. Просто держи в голове, что цели у нас могут не совпадать вовсе. Строго говоря, мы до сих пор понятия не имеем, зачем они обе оказались на борту астростанции.

А ведь и правда. Ковальский, помнится, только плечами пожал на прямой вопрос. Пассажиры и пассажиры. Командование приказало отправить станцию на исходную и следить оттуда. «Эпиметей», если так подумать, идеальный наблюдательный пункт. А если надо, и точка нанесения удара. Что мешало Превиос распечатать один из тех «глубинников», когда стало очевидно, что «Джайн Ава» и «Махавира» не справляются?

Расспросить бы их об этом, да, пожалуй, командиры запретят. Эй Джи уже и так всем на борту поди надоел своей самодеятельностью. Однако он, с вашего позволения, задаст ещё один резонный вопрос.

Капитан Дайс, но в таком случае, если наша первичная цель — это по-прежнему фокус, мы должны настаивать на том, чтобы продолжить его изучение на месте. Нам нельзя покидать этот квадрант Плеяд.

Это почему? Мы больше не видим никаких следов фокуса ни в одном из диапазонов.

Мы на самом деле не туда смотрим. Мы искали следы того, нашего, исчезнувшего в глубинах чужеродной браны фокуса. Но мы оказались в прошлом. Тут-то он ещё не исчезал!

Логика была безупречна. Но коммандер с капитаном в ответ только хмыкали, помалкивая. Шла минута, другая. Эй Джи хотел было уже попробовать зайти с другой стороны, уж больно затянулась пауза, но тут оба командира словно бы синхронно приняли какое-то решение, разом переключая канал на общий.

Превиос, советник, флот-лейтенант Хиллари только что предположил, что мы уже нарушили законы причинности, самим нашим фактом присутствия здесь создав логическую петлю.

Эй Джи, который ничего подобного не утверждал, еле удержался от того, чтобы тут же начать отнекиваться. Хватит с него на сегодня глупостей.

Поясните.

Поскольку здесь-и-сейчас нет ни малейших следов фокуса, он появится в этом квадранте позже. Или, что ещё хуже, не появится вовсе.

Эй Джи на этом окончательно упустил нить. Но Превиос, судя по всему, вполне успевала за рассуждениями капитана

Продолжайте.

Поскольку в момент проецирования мы почти наверняка нашумели на всю галактику, предполагаю, что нейтринный паттерн нашего обратного проецирования засекли уже все без исключения детекторы в этом секторе Шпоры Ориона, да куда там, скорее всего нас было слышно даже по ту сторону Ядра. Это место уже помечено.

Очевидно.

Но раз оно помечено, неужели фокус просто так случайно очутился бы именно в данной точке? Если нам повезло, то я готов поставить все крафты Адмиралтейства против нашего ржавого корыта, что эта тварь прибудет сюда очень скоро. Это мы её, по сути, и привлекли. Повторюсь, если нам повезло. Если же нет…

…то мы уже изменили будущее, и в таком случае фокуса бы здесь не было и через тысячу ваших оборотов.

Детский голосок ирна прозвенел во вновь навалившейся на них тишине канала. Прозвенел и замер, будто испугавшись своей развесёлой неуместности.

Эй Джи готов был в тот миг провалиться сквозь днище собственного саркофага. Это же он это всё учудил, не спросясь повернув при попытке проецирования фазу. И пусть никто из команды ему покуда за это в лицо не сунул, но самому Эй Джи теперь с этим жить. Навигатор, сломавший целую вселенную.

Не будем пока забегать так далеко вперёд.

Скрипучий голос Тайрена, обыкновенно раздражительный и беспрекословный, отчего-то стал вдруг сдержанным и даже успокаивающим. Что старый хрен задумал?

Ответьте мне на один вопрос, советник.

Не обещаю, но мы можем попробовать поиграть в эту игру.

Ясно, что-то заподозрила. Ирны не меняются ни при каких обстоятельствах. Разве что «солнцем» на этот раз не величала. Но Тайрен, не моргнув глазом, продолжил:

Не может ли случиться такое, что ирны на самом деле куда больше осведомлены о природе фокуса, чем вы хотели бы нам продемонстрировать?

С чего бы такие подозрения?

Ну, вы оказались на борту «Эпиметея» явно не от скуки. Весьма странное времяпровождение для посланника другой цивилизации — забраться поглубже в корону заурядного бело-жёлтого карлика. Вас в этой миссии с самого начала что-то весьма интересовало. Нечто весьма конкретное. Не поделитесь, что именно?

Ох, милый, знал бы ты, насколько мои обязанности советника на самом далеки от подобных приключений.

И всё же. Вы здесь явно неспроста. Мы побывали в неслабой переделке, еле выбрались, но вы по-прежнему чего-то ждёте, причём отчаянно это скрывая. Чего ещё, тьма вас задери, можно ждать в нашем положении? Мы в тысяче лет полёта светового луча от ближайшего космического корабля. Мы тут совсем одни, даже фокус этот от нас сбежал. Можно уже хоть на минуту забыть про свои секреты и сделать задачу тех, кто вам доверился, хоть немного проще? Вас же на самом деле ничуть бы не испугало, если бы Эй Джи изменил наше прошлое, не так ли?

Советник молчала, затягивая паузу донельзя. Но потом всё-таки соизволила ответить:

Я бы на самом деле очень надеялась на то, что навигатор Хиллари всё-таки изменил наше общее прошлое. Но увы, мне предельно очевидно, насколько это предположение далеко от воплощения в жизнь. Ваша реальность на месте, человеки.

Только тут её голос предательски дрогнул.

«Наша». Теперь стало понятнее. Будьте любезны, советник, донесите всем собравшимся, а в особенности эффектору Превиос, какого рода вы советник, раз уж вы соблаговолили быть столь откровенны?

Эй Джи сжался в комок. Что Тайрен творит? Эта мелкая тварь может, при желании, разнести их шлюпку на атомы, даже если Превиос решится ей помешать.

Но ирн уже ответила, чеканя каждый слог своим звонким детским голоском:

Если бы я до сих пор не изменила своего мнения и оставалась исключительно в роли советника, я бы, коммандер Тайрен, разумеется, даже не снизошла до ответа на подобные вопросы. Но когда мне сообщили тот квадрант Скопления Плеяд, где вы с капитаном Дайсом собирались провести триангуляцию фокуса, я всё-таки изменила своё отношение к собственной роли во всём этом. Так что на астростанции «Эпиметей» я оказалась уже исключительно как частное лицо. И после знакомства с эффектором Превиос лишь ещё больше утвердилась в правоте своих суждений. Но вы же не об этом хотели спросить?

Тайрен вздохнул. Терпение его уже явно было на исходе.

Я уточню свой вопрос. Чей именно вы советник?

До последнего времени я являлась советником Симаха Нуари, соорн-инфарха Сиерика.

Эй Джи не поверил своим ушам. Опять трёпаные спасители. Ну куда же без них.

Но погодите, Симах Нуари же покинул Галактику, вместо него остался этот, как его…

Нуль-капитул-тетрарх Оммы, посланник Большого Гнезда в нашей галактике Илиа Фейи, — отчеканила за него советник.

Плевать. Зачем Симаху Нуари вообще понадобился советник-ирн?

Представитель ирнов с соответствующими полномочиями необходим, чтобы флот летящих мог получить легитимный приказ атаковать Цепь.

Эй Джи отказывался верить своим ушам. Это какой-то бред. Да, у них не лучшие отношения с людьми, но зачем, к чертям космачьим, летящим атаковать Цепь?!

О чём-то подобном я и догадывался, спасибо, советник, за откровенность. Но какое отношение это всё имеет к нашим поискам фокуса?

Самое прямое. И ответ на ваш вопрос уже вполне различим на гемисфере.

Эй Джи мгновенно переключился на тактическую проекцию.

Что бы мелкая дрянь ни имела на этот раз в виду, но сигнал и правда был там. Чётко и ясно. На них из недр дипа, набухая на глазах, валилось нечто несусветное.

Навигатор, манёвр уклонения, полная мощность на ворота накопителя!

______________________

Планковская длина, время, энергия и тд. — набор величин, составленных из фундаментальных физических констант наряду с постоянной Планка и скоростью света. Соответствуют масштабам, на которых нарушаются доступные нам законы физики.

Макс Карл Эрнст Людвиг Планк — немецкий физик-теоретик, основоположник квантовой физики. Лауреат Нобелевской премии по физике.

Поль Адриен Морис Дирак — английский физик-теоретик, один из создателей квантовой механики. Лауреат Нобелевской премии по физике 1933 года (совместно с Эрвином Шрёдингером).

Артур Стэнли Эддингтон — английский астрофизик. Создал теорию белых карликов.

Кип Стивен Торн — американский физик и астроном, один из обладателей Нобелевской премии по физике за открытие гравитационных волн, внёс большой вклад в Общую теорию относительности.